Pulsatory gem

Шёл пятый день под лозунгом: «Забудь прошлое, не переживай о будущем и живи настоящим, олух.» (Ни то чтобы так прописала Перидот — последнее слово как бы само напрашивалось.) В принципе, неплохая идея. Если не брать во внимание цепкие мелочи, вроде совести. А она-то грызла Стивена, как дикий голодный зверь, не унимаясь ни днём, ни ночью. Никто не мог утихомирить её. Разве что немного приглушить — да и только. Нет, бесспорно, мальчик ценил заботу тех, кто ему дорог. Со всеми поддерживал общение, дарил непринуждённые, тёплые улыбки; старался не унывать и быть тем лучиком добра, каким являлся всю жизнь… И, конечно же, ни за что не показывать, насколько ему неспокойно на самом деле. Просто чтобы никого не расстраивать. Ведь его близкие по-настоящему хотели помочь — не их вина, что не получалось. Не их вина, что, якобы утешительные, слова значат так мало. Особенно если их произносит обычная девочка, не знающая утрат. Самое обидное — Аметист всё это видела, понимала, но ничего не могла поделать. Ей попросту не получалось застать друга одного: то он с Конни, то с Грегом, то шатался по городу с кем-то ещё, влипая во всякие авантюры. А возвращался домой под угрюмый вечер и сразу же валился от усталости прямиком в кровать. И тогда уже «не трогай его, Аметист, дай ему поспать спокойно — видишь, как вымотался». Отлично, она его не тронет, но спать спокойней он от этого не станет. Ему так и будут видеться кошмары, где бродят и стенаются тени его ошибок — все, кого он старался, но так и не смог спасти. Где они, вымученные и озлобленные, сходят с ума, кричат, молят о помощи, протягивая руки со скрюченными пальцами и шипя протяжно-гневно: «Роза Кварц…» Отчего он каждый раз будет вскакивать посреди ночи в холодном поту, едва не задохнувшись собственным вскриком. Стаи колючих мурашек будут пробегать вихрем по его спине, а камень — гулко пульсировать, мерцая и разнося по венам режущую боль. Но когда наступит спасительное утро, всё «наладится», окрасившись наивной болтовней, играми и прочей дребеденью. На тревоги просто не останется времени — они померкнут, не угаснув до конца. Они затаятся глубоко… Ещё, быть может, явится эта Конни вся-такая-воодушевлённая и первым делом поинтересуется: «Что нового?..» До чего же тупой вопрос. Тупой, невнятный и скучный. Отвратительней только то, что не риторический. Что нового… Ничего, учитывая, как часто ты об этом спрашиваешь! Рубины порхают среди звёзд, Яшма повреждена, Висмут отреклась от идеи пацифизма, а Розовый Алмаз расколота и её могущественные «сёстры» строят планы по уничтожению Земли — ничего не изменилось, проблемы не ушли… Ах, точно! Ведь ты сама предложила наплевать на них и жить, не заморачиваясь, вместо того, чтобы попытаться решить. Пожалуй, подобный ответ был бы наиболее уместным. Но Стивен — воспитанный и добрый мальчик; и, конечно, он ничего такого даже не думал. Только улыбался беспечно и говорил, что всё чудесно, а самое удивительное ждёт их впереди… А тот случай, когда во время тренировки они упали с небесной арены, старались не вспоминать вовсе. Было — и прошло. Тем не менее, Аметист не отчаивалась: сегодня суббота, а значит Юнивёрс младший от неё уж точно не отвертится. Именно сегодня вечером — главный бой турнира по реслингу. Такое событие невозможно пропустить: они ждали его целых полгода — и вот, наконец, настал этот решающий день, пришедшийся так кстати. Всё кристально просто: под видом Фиолетовой Пумы и Тигра-Миллионера они ворвутся на ринг, нокаутируют всех противников, искупаются в восторженных овациях и заберут особый приз от мистера Смайли. А потом отправятся они домой, вдоль тихого, серебристо-лунного пляжа, и как бы невзначай заговорят о главном. Звёзды будут освещать им дорожку из сверкающего, шелестящего под ногами песка, волны — нашёптывать сладкую мелодию, а усталый бриз принесёт откуда-то солоноватый запах фритюра и жареной рыбы. Чуть убавив шаг, она возьмёт друга за руку и подастся к его уху, чтоб шепнуть самое согревающее обещание. То, которое не нарушит. Казалось, план идеален и ослепляет своей ясностью. Настолько очевидной, что режет по глазам. А значит, всё непременно получится. С этими мыслями Аметист вышла из храма в так называемую жилищную зону и сразу заметила Стивена, читавшего какой-то приключенческий роман. Вроде бы, Конни ему принесла; но её самой тут, к счастью, не было… Как ни в чём не бывало самоцвет обменялась с приятелем приветствиями и, плюхнувшись рядом на кушетку, добавила заговорчески: — Ну, ты готов разорить нескольких зверей в здешних джунглях? Бумажная салатово-зелёная закладка выпала из переплёта, глухо хрустнув ребром об пол. Отчего-то мальчик вздрогнул; на миг пальцы его судорожно сжались. Словно застигнутый врасплох, он отложил книжку, осторожно и несколько сконфуженно посмотрел на подругу. Уже тогда Аметист напряглась. — Эй, Стив, ну ты чего? — нервно хохотнула, чтобы как-то замять неловкость. — У нас же реслинг сегодня. Финал сезона… Забыл, клуша? Напоминалку какую поставил бы, что ли. А то так всё прозеваешь — даже новые выпуски тех истеричных закусонов… — Лиловая посмеялась вполголоса, вспомнив его любимое телешоу «Плачущие друзья-завтраки». — Ладно, шевели маракасами, амиго: скоро наш выход. Ободрительно хлопнув друга по спине, Аметист раскинулась на подушках и прикрыла глаза, как бы переключаясь в режим ожидания. Прошла секунда, две… Но вместо желаемых сборов — торопливых шагов, шороха одежды и позвякивания застёжек — наступило тягучее молчание.