Damaged

Юнхо даже не сразу заметил, что трость выпала из руки. Время, казалось, замедлило ход, стоило только увидеть лицо человека, которого он называл когда-то братом. В никуда исчез постоянный контроль над правой частью тела и парень почувствовал, что заваливается в сторону, рискуя удариться о дверной косяк, но Джунсу схватил его за руку, удерживая на месте. Глаза Джунсу заволокло пеленой, он открывал рот, но не мог выдавить ни слова. Юнхо не стал отстранять парня, что поддерживал его, когда силой воли всё-таки вернул контроль над телом. Он просто не мог оторвать глаз от Джунсу, завороженный и потрясенный… ещё одно старое, знакомое чувство пробежалось по венам, разгоняя кровь. Чувство, глубоко похороненное под годами непонимания и злости. Что-то, к чему он прикоснулся, лежа в замерзающем ручье и умирая. Что-то позабытое и драгоценное, что, как думал парень, он навсегда для себя потерял. — Джунсу? — с трудом выдавил из себя Юнхо, сгребая парня в объятия. Младший изо всех сил прижался к нему, и спустя пару мгновений оба мужчины не смогли сдержать слёз, когда старые чувства накатывали волнами. Они оплакивали всё, что теперь было утеряно… общие мечты, братские узы. И время, что больше никогда не вернётся назад. — Юнхо, как же я скучал… — прошептал Су, сжимая хёна в объятиях так сильно, как никогда в прошлом. — Я просто не мог оставаться в стороне. Мне нужно было увидеть тебя. Мне так жаль, что всё это случилось с тобой, — затараторил парень, но его слова едва ли можно было разобрать из-за рыданий. — Я тооожее скучал по тебеее, — ответил Юнхо, вдруг чётко понимая, насколько правильными были эти слова. Много лет ему чертовски не хватало Джунсу. Чон попытался отстраниться, но бывший одногруппник только крепче вцепился в него, заставив парня улыбнуться сквозь слёзы. — Джунсу, давай присядем. — А, да, конечно, — молодой человек отодвинулся, но всё равно поддерживал старшего за руку. — Можешь подать мне трость? — спросил Чон, пытаясь прийти в себя, потому что сильные всплески эмоций лишали его равновесия гораздо больше, чем остальные возможные факторы риска. — Конечно, сейчас, — закивал Джунсу, быстро наклонившись, и протянул трость владельцу. — Спасибо… Обычно я куда устойчивее. Я просто в шоке, правда, — ответил Юно и рукой показал на качели, приглашая с собой, а Ким не отходил, казалось, дальше нескольких сантиметров, пока они шли к месту. — Прости за это, но мне не оставили другого выбора. Я испробовал всё, чтобы увидеть тебя, но всё твоё окружение меня не подпускало, особенно Дже. — Так Дже не знааает, что ты здеесь? — Юнхо присел на качели и взглянул на гостя. — Нет, он, наверное, с катушек слетит, если узнает, — вздохнул Су, усаживаясь рядом. — Но он сказааал, где мыы остановилиись? — Нет, — парень выглядел безумно виноватым, — я кое-что подбросил в его машину, чтобы отследить маршрут. — Вау… — брови Юнхо удивленно поползли вверх. — А как долго ты… — Совсем немного… Никогда раньше так не делал, но я должен был тебя увидеть. Подумал, что это будет единственным шансом. Я знал, что он забрал тебя у родителей и упрятал куда-то, поэтому подговорил адвокатов, чтобы они вызвали его в офис на подписание каких-то бумаг, когда получилось установить трекер на машину. Я вчера только из Америки вернулся, а сегодня фанмитинг был… в общем, мне пришлось пойти на это, чтобы увидеть тебя, — признался Джунсу, глядя в потрясенное лицо хёна. — Знаешь, это немного экстримально… — Нет, не это. Экстримально то, что мы не разговаривали три года… это ужасно неправильно. Я просто не мог допустить, чтобы всё вот так и продолжалось… ничего из того, что между нами произошло, того не стоит, — сказал Су, сжав руки. — Между нами много чего произошло, — Юно отвел глаза в сторону, когда тяжесть их болезненного прошлого вернулась, давя на плечи. — Знаю… Я ведь правда долгое время думал, что ненавижу тебя, но когда в тебя стреляли, я вдруг понял, что всё совсем не так. — Джунсу… — Чон остановился, осознавая, что слов катастрофически не хватает. — Когда это случилось, я делал всё, чтобы попасть к тебе, увидеть, но так и не смог. Твой отец передал мне сообщение через Ынхёка… «Все шансы на прощение утеряны». И я так долго верил… не переставал думать об этом. Но больше я верить в это не хочу. Я пришёл, чтобы убедиться, что ничего ещё не потеряно. — Джунсу, я не знааю, что тебе сказааать… — Юнхо прервал телефонный звонок. Отвечая, он посмотрел на Джунсу. — Всё хорошо… на террасе… нет, всё очень хорошо… я люблю дождь… я в порядке… и я… что?.. Я возвращаю тебе эту любовь… это просто смешно… пока. — А вы двое… снова вместе? — Ким приподнял бровь. — Не сейчас… но кто знает, что случится в будущем. Просссто мне нужно быть осторожным с разговорами по телефону, потому что речь опять нарушилааась, нельзя, чтобы Дже этоо поняяял. Иначе он узнает, что произошло что-то серьёзное, — неуверенно объяснил Юнхо, не до конца понимая, почему не ответил на вопрос Кима одним словом. — О, так… эти нарушения приходят и уходят? — спросил младший, изо всех сил стараясь не замечать проблем с речью. — Да, приходят и уходят. С каждым разом проявляются всё реже и реже. Сильные эмоции или обычная усталость могут спровоцировать нарушение речи, — быстро объяснил Чон, когда ДжиДжи запрыгнул ему на колени. В глазах Джунсу плескалось тепло, когда он наблюдал за тем, как Юнхо не скупился на ласку к серому коту. — Ты всегда здорово ладил с животными. Этот кот знаменит тем, что ненавидит всех вокруг… даже Дже. — Особенно Дже, насколько я успел заметить, — ответил старший, почесывая подбородок ДжиДжи. Ким рассмеялся. — Странно, как чертовски сильно полюбил тебя этот кот… Что хозяин, что его питомец. — Нам, наверное, лучше не обсуждать Дже, — вдруг напрягся Чон. — Думаю, нам просто необходимо обсудить и Дже, и всё остальное, чтобы в конце концов отпустить это и забыть. Ни один из нас не останется в выигрыше, если мы так и не поговорим, — настоял Шиа, вдохнув полной грудью воздух. Нужно было приготовиться морально к тому, что вскоре предстояло открыть душу и признаться во многом. — Ты говорил, что ненавидел меня до того инцидента… теперь, когда я уже не овощ, вдруг это чувство снова к тебе вернется? — спросил Юно. Речь восстанавливалась, а в голосе послышались нотки раздражения. — Не будет такого. Когда я ненавидел тебя… или, скорее, думал, что ненавижу, это был не я. Совсем другой, незнакомый человек, но не я настоящий. В смысле, я злился, потому что думал, будто всё разрушилось из-за тебя. Просто если бы ты ушёл с нами, Чанмин пошел бы за тобой… и тогда ничего не было бы потеряно. У нас по-прежнему была бы наша... идеальная песня. Юнхо сощурил глаза, чувствуя, что должен защищаться. — Или же вы могли остаться и всё так же ничего не было бы потеряно. — Только наши души, — тихо сказал Джунсу, пытаясь донести до бывшего лидера, чего стоило ему пребывание в SM. — То есть ты сомневаешься, что у нас с Чанмином есть души? Это… — Нет! Я же не об этом. Я пытаюсь сказать, что чувствовал тогда. Мы словно в ловушке оказались, весь наш тяжелый труд приносил пользу кому угодно, но не нашим семьям. Всё, что мы хотели — получить больше свободы… больше власти над собственными жизнями. — Ты сейчас за всех говоришь? Я абсолютно уверен, что единственной целью Дже было причинить мне как можно больше боли, и благодаря вашим стараниям он проделал просто грандиозную работу, — ядовито выплюнул Юнхо, чем заставив младшего соскочить с качели. — Хён! Мне… — Что? Тебе жаль? Ты же знал меня дольше остальных. Ты мог ненавидеть меня, но прекрасно понимал, почему я сделал то, что сделал. Ты знаешь принципы, по которым я живу. И ты точно знаешь, что всё это было сделано совсем не для того, чтобы ранить тебя или ещё кого-то. Ты хотел, чтобы я страдал… — Нет! Это был Дже! Я не знал… — Да чушь собачья! На тот момент, когда я порвал с Дже, яд уже распространялся повсюду. Эти постоянные встречи с компанией… вы с Ючоном двигались в одном направлении, мы с Чанмином — в другом, а когда я разбил сердце Дже, вы заприметили лёгкую добычу. — Это ведь ты разбил его сердце, — моргнул Джунсу. — И если ты думаешь, что он стал добычей кого-то другого, но не тебя… — Я знаю, что он не безвинен, но и ты тоже. Ответственность за игру, в которой вы оба участвовали, став соседями по комнате, лежит на вас обоих. Дже достаточно сошёл с ума, чтобы подумать, будто я разлюбил его… но ты… ты ведь всё прекрасно знал. — Знал, — Джунсу сглотнул слова защиты, что так и норовили сорваться с губ, и посмотрел Чону в глаза, — но я знал и то, что оставаться в SM мы больше не можем… и присутствие на нашей стороне Дже делало нас сильнее. Моя мама предложила сделать себя доступным для Дже. Сказала, что это принесет нам пользу. — Она заставила тебя заниматься проституцией? — челюсть Юнхо едва ли до земли не отвисла. — Ты ведь даже не гей… или нет?! — Нет, я не собирался с ним спать. Ему просто нужно было найти что угодно, чтобы сводить тебя с ума, и тогда я позволил прикасаться к себе больше, чем следовало. Слушал все эти бесконечные комплименты… «Джунсу, ты самый лучший певец», «Джунсу, ты настоящая звезда», «Джунсу, твои танцы просто невероятны», «Джунсу, ты звезда всея Кореи», «Джунсу, тебя все просто обожают, ты должен быть нашим лидером»… «Твоя душа так чиста». Я слушал это с утра до вечера. Понимал, зачем он это делает, и позволял. А ещё подпитывал его неуверенность в тебе. Думал, что это я играю с ним, но всё оказалось наоборот, — исповедовался парень, не сводя глаз с Юнхо, пока вся отвратительная правда вылезала наружу. — Джунсу, ты с огнём играл. — Теперь-то я знаю! Я надеялся, что многолетний опыт общения с ним сыграет мне на руку, но в итоге оказался беззащитен настолько же, насколько и другие его обожатели. Он слишком увлекается и соблазняет, — продолжил Ким, присаживаясь обратно. — Нет желания всё это слушать, — Юнхо вдруг почувствовал себя не в своей тарелке, безумно мечтая находиться где угодно, лишь бы не здесь. — Я знаю… мне тяжело говорить обо всех этих постыдных вещах, но я хочу, чтобы ты понял. — Я правда… ни капельки не хочу этого понимать. — Я ведь натурал, но в то же время он — всё, о чём я мог думать. — Джунсу… — вздохнул Чон, отводя взгляд. — Думаю, ты тоже всегда натуралом был… но есть в нём что-то от обоих полов. Я только представлять могу, насколько тяжело было тебе, но ведь он любит тебя, по крайней мере, — сказал Су, размахивая руками, будто ему было трудно подбирать слова, чтобы описать, каким необъяснимым образом Дже умел привлекать нормальных мужчин. — Он и тебя любит. — Да нет, не так, — рассмеялся Ким. — Я никогда ему не нравился, просто был частью плана по досаждению тебе. Он поиграл со мной… хотел, чтобы я был уже в нужной кондиции, когда этот его план готов был осуществиться. — Чертовски обидно, что мне нельзя алкоголь, потому что прямо сейчас мне очень нужно выпить. Джунсу с сочувствием посмотрел на Юно. — Кстати об алкоголе, я был в доску пьян, когда они с Ючоном провернули всё это с тобой и со мной тоже. Если бы до этого у меня был с ним секс, я не особо заинтересован в том, чтобы быть… принимающей стороной, если ты понимаешь, о чём я. — Это всё просто ночной кошмар, — Юнхо закрыл лицо руками. — Я ничего не слышу. — Хён, я просто хочу донести до тебя, что я сполна получил то, что заслужил. Он не собирался позволять кому-то трахнуть его, он напоил меня, и всё было словно в аду. Никаким актом любви там и не пахло… никакой нежности не было. Я даже не кончил, да и он тоже. Я чертовски уверен, что уже рыдал, когда ты вошёл в комнату. Может я, конечно, и был пьян, но не настолько, чтобы не чувствовать раздирающей боли. Люди, которые по собственной воле делают это… — Я не могу это обсуждать! — заявил Юнхо, шокировано распахнув рот и запустив руку в волосы. — Понимаю… я и сам никогда и ни с кем о таком не говорил. Ну, на следующий день Дже извинился за то, что не использовал смазку, сказал, что спешил. Это был самый унизительный и позорный момент в моей жизни. — И что ты хочешь, чтобы я ответил? — непонимающе моргнул Чон. — Не знаю, что я должен сейчас говорить? Если скажу, будто мне жаль, что ты пережил такой ужасный опыт… я совру. — Просто я хотел, чтобы ты знал это… он меня тоже использовал. Обо мне и речи-то не шло никакой. Он закончил всё тут же, как только ты вышел из комнаты. Сполз на пол и смеялся, как маньяк какой-то. Я не… — Как маньяк смеялся, говоришь? — тотчас вскипел Юнхо. — Это был самый страшный момент в моей жизни, а он смеялся, как маньяк? — И буквально через минуту разрыдался, — Джунсу, лицо которого было пунцово-красным, посмотрел на старшего. — Говорю же, он просто сошёл с ума. Мне пришлось уносить свою покалеченную задницу подальше оттуда как можно скорее. — Прости, — Юнхо зажал рот ладонью и подавил рвущийся наружу смешок. Слова Джунсу что-то задели в нём, переполошив пока непонятные чувства, — но каким, чёрт возьми, образом мы от трёх лет молчания перешли к таким вот откровенным разговорам? — Хён, я не хочу, чтобы между нами была недосказанность. Я знал, что всё это причинило тебе невообразимую боль, просто пойми, что для него это никакой важности не имело, хотя для меня стало самым отвратительным и позорным опытом в жизни. Флирт с Дже стоил мне многого. У меня получилось сохранить с ним дружбу, но на это ушло бесконечно много сил, — объяснил Су, играя с замком пальто. — Так после этого… — Он обращался со мной так же, как и до расставания с тобой. Словно вообще ничего не помнил из того, что между нами произошло… будто ничего и не было. Мы тогда только начинали бороться с SM… я не мог допустить, чтобы произошедшее повлияло на наше общее дело. Он начал ошиваться в кругах японских артистов, а я был более чем счастлив забыть обо всём. — И ты просто отпустил это? — Сначала я был не на шутку зол. Я имею в виду, что моя гордость очень пострадала от того, что они с Ючоном запланировали подобную сцену с моим участием. Тэён ещё до этого подозревала, что между нами с Дже что-то есть, и когда Чанмин рассказал ей, что ты видел нас… с ней отношения закончились тут же, — грустно поделился Ким, не сумев скрыть, как сильно переживал разрыв отношений с девушкой. — Она ненавидит тебя, — не мог не согласиться Юно. Ярость Тэён была просто ошеломительной, когда стало известно, что её парень переспал с Дже. — Поверь, я знаю, но вернёмся к нам. Может быть, я и ненавидел тебя в то время за неуместную верность, но их план был просто грязным. Я знал, что ты всё так же любил его, и понимал, сколько боли ты вытерпел, но никогда не говорил об этом с Дже, — признался Джунсу, грустно улыбаясь Юнхо. — Так значит, нужно было получить пулю в голову, чтобы ты перестал меня ненавидеть? — спросил Чон, сопротивляясь желанию протянуть руку и коснуться младшего. Порой он проклинал ту часть себя, что постоянно хотела всех трогать. Глаза Джунсу широко распахнулись, и парень глубоко вдохнул. — Я смотрел прямую трансляцию в тот день. Вместе с парочкой приятелей и братом отпускали ядовитые комментарии, типа: «Как же хорошо, что послушные марионетки наконец-то получают свою награду». Я с ненавистью наблюдал за тобой, но потом ты резко оттолкнул Чанмина, а затем повсюду столько крови, криков было. Оператор сфокусировал камеру на Чанмине, он был с ног до головы в твоей крови, и этот пустой взгляд… потом трансляцию отключили. — Тебе не обязательно вспоминать это, — не выдержал Юнхо и взял Джунсу за руку. — Да, просто до сих пор эта картина перед глазами стоит. В тот миг всё безумное дерьмо вдруг испарилось в никуда. Ты был мои другом… моим братом, а мы позволили фанатам, семьям, адвокатам, компаниям и деньгам встать между нами. Всё, в чём я тебя обвинял, я сам сделал с тобой. Мы оба виноваты так или иначе, но вместо того, чтобы поговорить и объясниться, мы просто вычеркнули друг друга из жизни. Мы все были жутко неправы, хён. — Знаю, — кивнул Чон, сжимая ладонь младшего. — Мне нужно было больше стараться. Я позволил боли владеть над разумом, и в тот момент между нами появилось слишком много людей с собственными целями. — Мне тоже нужно было прикладывать больше усилий, — сказал Ким, столь же крепко сжимая руку Юно. — Ещё хуже стало тогда, когда я всё же удостоверился, что Дже был прав. Я знал, что между вами есть какая-то внеземная связь, и он постоянно твердил, что ты всё ещё в сознании. Я думал, что твоё собственное тело стало ловушкой. Знал, что не случайно ты открыл глаза, когда Дже пришёл. Я постоянно о тебе думал. Ты так любил танцевать, заниматься спортом, а потом вдруг оказался заперт в теле, будто в ракушке. Юнхо слегка улыбнулся, посмотрев на парня с нескрываемой теплотой в глазах. — На самом деле, в таком состоянии я находился всего пару дней, но скоро пришёл Дже и вывел меня на чистую воду. — Правда? — с облегчением выдохнул Джунсу. — Да, за весь прошедший год у меня воспоминаний не осталось. — Хён, я так рад, правда. Мысли о том, что ты попал в эту адскую тюрьму… я не мог с этим смириться. Юнхо почувствовал, как на глаза снова накатываются слёзы. — Когда я оказался в том ручье и думал, что вот-вот умру, мне вспоминались многие люди, которых любил, перед которыми был виноват… я думал о тебе. Вспомнил, как однажды ты не отвернулся от меня и дал крышу над головой… у меня сердце кровью обливалось из-за того, что всё так плохо закончилось между нами. Я скучал по тебе, Джунсу. — Я тоже, хён, — молодой человек придвинулся ближе и сжал Юнхо в объятиях. Время будто перестало существовать — они так бы и сидели, обнимаясь и не желая отстраняться, но телефон Юнхо снова зазвонил, чем заставил владельца бросить на Джунсу полный мучения взгляд. — Да, дорогой… я уже возвращался в дом… мне тепло… безумно тепло… не торопись… я тоже люблю тебя.