***
Приятная нега уходила, и легкие осознанно наполнили приятной температуры воздух. Первое что увидел Чимин это открытое окно и дневной свет. А значит, он проспал лишь до обеда. Он рассчитывал на большее. — Привет. Ты покушай, я приготовил еду, а потом тебе надо ещё поспать. — Юнги аккуратно присел с краю слегка уперевшись в чужие ноги. — Но Я не хочу больше. — Ты просто этого не понимаешь, но организму это нужно, — он смотрел куда-то в стену, пытаясь пробить ее словно молотом. Легкое. — Я чувствую. — Ну ты же не сможешь меня заставить? — хмыкнув куда-то себе под нос, больше с издевкой, не сразу сообразил, кому он это говорит и что. — Не сможешь же? — опасаясь, выглядывая из-под челки, он восхищался обеденной красотой парня. Рядом с ним Чим просто тухлая картофелина. — Это не в твоих силах, точно. Ты ляжешь спать хочешь ты этого или нет.- звучало хоть и легко и почти непринужденно из-за тона. Но у Чимина от последней фразы, пошли мурашки от головы до ног, у которых сидел демон. — Но я же сейчас проснулся это ведь о чем-то да говорит, и, кстати, ты не охранял мой сон, как я просил. — Я не отходил ни на секунду, до того момента, как твоему организму не потребовалась еда. Она была в приоритете. Поэтому ешь и обратно в постель. — Он отодвинул одеяло и проскользнул взглядом, от щиколоток до шеи парня. Это было, чертовски, желанно. Прямо здесь и сейчас, разложить его на кровати, как карты на столе и показать ему все свои стороны и масти. Он скользнул чуть выше, ловя на себе взгляд, отмечая, что влюбляется в Чимина с каждым днем все больше и больше. — А работа? — слюну, которая собралась во рту, с большим трудом удалось проглотить. Поднявшись рядом с ногами, он переместился выше по телу. И приблизив свое лицо, он произнес в самые губы, ощущая страх и волнение напротив: — Ты резко съел, очень и очень несвежую рыбу и не можешь отойти от своей квартиры далеко. — Сначала он облизнул свои губы, потом кончиком языка прошел по чужим. — Ну, как-то так. —Это. Очень. Романтично. Знаешь? — облизывая повторно свои губы, сказал Чимин. Усмехнувшись, демон отошел от кровати и от желанного тела. — Я надеюсь, на завтрак не рыба, мне что-то не хочется. — А ты привередливый, малыш. — как-то неуверенно подмигнув, черноволосый скрылся с комнаты.***
На следующее утро, выспавшееся сознание быстро пришло в себя. Глаза разомкнулись гораздо быстрее, чем когда-либо, сон ушел сразу же, как зрачка коснулся свет. Вот что значит здоровый сон. На его талии лежала рука, которая чуть сжимала одеяло. Теплая, любимая рука. Лапа чудовища, во плоти прекрасного мужчины. Теперь разум ясный, мозг спокойно может думать и мыслить, в той ситуации, в которой он оказался. Надо решить, что делать дальше и как с этим существовать. Решения, как в галерее смартфона проходят сверху вниз. Что-то удалить, что-то добавить в избранное и действовать согласно, лучшему результату. Почему-то, решение касательно Хосока, пришло быстро, именно в тот момент как Чимин понял, что Юнги демон, который исполняет желания. Он знает, как правильно и как будет лучше для всех. И Чим уверен, что будет действовать по отношению к другу с радостью без промедления, но горечь в горле осядет надолго. Возможно. И ненадолго. Но что делать с ними? С Чимином и Юнги? Как поступить так, чтобы было не больно? Ни ему, ни тому демону, что сжирает его душу с каждой секундой все больше и больше. Пустить все на самотек или взять русло в свои руки и направить к нужным берегам. Если закрыть глаза и представить, что Юнги это Юнги и никакого двойного дна. То храбрости, что бы сильно испугаться и разрубить их отношения, Чимину не хватит духу. Он слишком слаб и слишком любит. А если открыть глаза. То придется жить и осознавать, что рядом с ним живет чудовище, вселенского масштаба, становится тяжелее еще больше. Сейчас жизнь Пака такова, есть любовь, и есть реальность, в котором нет любви, и есть всепоглощающий страх. И это даже не в силах Чимина, это в силах человеческой натуры. А она ему не подвластна. — Знаешь, — он чувствовал, что парень позади него, не спит. — Мы должны завтра пойти к Хосоку, я решил, что делать со всем этим. И ни слова больше. Тема не поднималась ни им самим, ни Юнги до следующего утра. Домашний повар-демон успешно выполнял желание, и поэтому когда с едой было покончено. Чимин неловко созвонился с сестрой Хосока, уточнил нахождение друга и договорился о тайной встрече. «Это будет сюрприз для него», радовалась сестра. «Ага, сюрприз», совсем не радовался Чимин. В спокойном темпе они умылись, оделись и захватив небольшой пакетик со шкафа, который в ядерной чиминовой войне, не пострадал, лежа на самых дальних углах, вышли с квартиры.***
Когда холодные пальцы сплелись с теплыми пальцами Юнги, это его искренне удивило. Он чувствовал и без того что Чимин нервничал, только лишь слегка взглянув на него, но он не мог понять почему и его намерений. Как жаль, что ему не подвластно залезать в голову к людям. Было бы проще. Ну, ему точно. Когда, Давон открыла дверь, то брови ее слегка приподнялись и моментально стушевались к низу. Она не ожидала, что лучший друг ее брата, придет со своим другом (?) или же парнем (?), ее мучил вопрос, почему сейчас на пороге их дома стоят, два сплетенные в руках парни. Странное утро. -Эээ. Доброе утро, Чимин и…? — Я Юнги. — Человек держал его левую руку и поэтому, ему совсем ничего не стоило, протянуть оставшуюся правую. — Приятно познакомиться. Тонкие пальцы сплелись с тонкими пальцами. Эстетическая красота. — И мне. — Неуверенно разжав протянутую руку, она вышла из оцепенения, пару раз моргнув для верности. — Хосок в комнате, можете к нему проходить, надеюсь, ты еще помнишь где. — И так было понятно, к кому она обращается. Стыдливое, «помню», она уже не слышала. Старая комната Хосока выглядела, слишком миленькой и чистой для мужчины его лет, очевидно, что в этом как-то постарались мать и сестра. Ведь в индивидуальной квартире, было не так и разложено не так аккуратно, как здесь. Идеальность пугала, потому что, скорее всего, убирались тут тщательно и долго, что бы побыть с сыном, братом наедине и, возможно, вернуть его в нормальную жизнь. Видимо идея, возвратится в родительский дом, была явно не Хосока, поэтому так и чисто. То, что было намертво заперто, не хотело так легко и запросто открываться, родственным молчанием и поддержкой, нужно было ещё что-то для спасательного круга. — Привет. Сидя спиной к двери за школьным столом и активно двигая рукой выводя строчку за строчкой, Хосок и не услышал, звук открывающейся двери. Он вздрогнул больше от голоса, нежели странным нахождением кого-то в комнате. — А разве мы не решили все? Зачем ты пришёл? — крутящийся на стуле, он повернулся на сто восемьдесят градусов. Звук удара стула о стол, резко ударил по ушам. Он не видел Юнги после их « последней встречи». Он вообще, в принципе, даже подумать боялся оказаться с ним в одном квартале. А тут, он в его комнате, за руку с лучшим другом, стоит, как ни в чем не бывало. Перекрывая дверь для побега, они стояли в немом разрешении начать разговор. Хосоку хочется сбежать. Их разделяют лишь несколько метров, и мысль «выход в окно», как-то резко неправильный. — Зачем вы пришли? — Мы, то есть я хочу тебе кое-что сказать. — Я повторюсь, нам разве есть что обсуждать? — он боялся, так сильно что последние пару минут не чувствовал ничего кроме рук, которые цепким захватом держались за боковушки стула, белея от зажима они не дали уйти в безумный транс. — Мальчики, — голос Давон прозвучал звонко и резко. Юнги неосознанно вздрогнул, переводя взгляд на девушку, и тогда, Хосок действительно начал переживать за жизнь сестры. — Не тухнете тут, я сделала мятный чай и на кухне полно сладостей.- она легко потрепала брата по волосам, ещё раз кинув незамысловатый взгляд на парочку. Человека как подменили. Единственный, кто в комнате сидел, озарил улыбкой не только свою бывшую комнату, но и район, в котором они сейчас находились. Что это было? Чимин подумал, что возможно, друг так маскировал страх и неуверенность, ну и самую малость он отдавал на то, что в доме никто даже и не догадывается, что каратель и его любовничек стоят внутри комнаты жертвы. Прозаично! Как только Давон скрылась за пределы комнаты, улыбка вернулась в прежнее нейтральное состояние, показывая всю полную палитру отсутствующий чувств к чему либо. Чертовски, плохая игра, Хосок. — Хорошо. Спасибо.***
Три кружки, три человека и три молчания на троих. Когда они только сели за стол, Хосок отодвинулся от стола и, в особенности от пугающего недруга. Боевой дух Чимина упал до градуса минус. Хосок морально давил своим отрешенным состоянием и тем самым загонял решительность в угол. То, что задумывалось по плану, разом обрушилось, и в принципе он готовился к этому, он осознавал и тишину и отрешенность. Вернее он даже ждал большего, крику злость и негатив, кричащий со всех сторон. Но было ровным счетом ничего. Рядом с ним сидел живой, вроде бы человек, но это был лишь фантик, и если в таком же фантике юнги сидела конфета демон, то в фантике Хосока была пустота. И если сейчас Чимин возьмёт себя в руки он это исправит. Никто не считал времени, они сидели за круглым столом и тихо, в прямом смысле пили чай. Не так как обычно делают это в компании мужчин, с хлюпаньем, чавканьем и шумными разговорами. Больше всего в этой ситуации выделялся, конечно, Юнги, который в принципе был чужим в доме по направлению к Хосоку, но не Чимину который, что-то задумал и сейчас нервно теребит хвостик кружки. Его нервозность написана на его лице жирными буквами и его состояние слегка бесило демона. Во- первых, какого черта его сюда привели, к любому в этом городе, к маме, папе, но точно не к Хосоку, во вторых хватит уже тянуть его демоническое бесконечное время, ему ещё ужин готовить. Он поднял глаза от оставшейся мяты в кружке и, сделав вид, что в ней ещё остался чай, глотнул и с громким стуком поставил чашку на стол. Два других резко перевели взгляды на того кто нарушил их душевные страдания и если Хосок нашёл в глазах адский огонь — быстро отвёл взгляд, от страха, то Пак был рад этому пинку под зад и в любимых глазах нашёл успокоение и поддержку. — Хосок, — он отодвинул чашку и поставил на стол пакет, привлекая внимание. — Я вот зачем пришёл, ну вернее мы… — он почувствовал, как по коленке пробежались тонкие пальцы, слегка сжимая и каким-то чудом внедряя парню силу, к совершению чего-то важного. — Скоро у тебя день рождение и я подарок тебе принёс. Ты прости, что так рано. Он отодвинул неуверенно от себя пакет поближе к Хосоку, уже представляя, как он летит обратно ему в лицо. — И что там? — совершенно пустынным голосом. — Давно, когда мы с тобой общались, ещё до моих отношений, ты говорил, что хочешь одни часы, которые, я пожалуй процитирую, — мозг стал воспроизводить приятные воспоминания, и тот самый момент и улыбка заняла свою позицию, — Смогут положить тебе под ноги всех цыпочек нашей страны. Он поднялся на ноги и обойдя стол подошёл к окну, Юнги следил за ним взглядом и ни на секунду не отвлекаясь — слушал. — Я мог их подарить ещё тогда, но знаешь, когда дарят часы, расстаются с человеком, а тогда мне этого не хотелось. Хосок который, разглядывал все это время узор на пакете, перевёл заинтересованный взгляд на друга. Неужели все это время он помнил? — Ты не подумай, — он ещё раз улыбнулся, ярче, чем в прошлый раз, — сейчас, я думаю, у меня нет выбора. — Чимин, я… — в голосе послышались надрывный мотив. — Нет, нет, не объясняй. Я все понимаю, поверь, — он подошёл к Хосоку и сел перед ним на корточки, положа руки на колени, — Я все теперь знаю. Недавно узнал. И теперь я тебя понимаю, правда. Не ищи себе какие-то оправдания и не обвиняй, все это лежит на моих плечах. От слащавости разыгравшейся сцены, Юнги захотелось уйти на Марс, но он продолжал смирно сидеть на персиковой кухне, закинув ногу на ногу. — Юнги мне показал себя и показал свою сущность, которую искренне, — он поднял руку и легко провёл по щеке, — действительно жаль, что ты увидел. Ты хороший человек и самый настоящий яркий луч света, который при ужасных обстоятельствах был потушен. Он приподнялся и, захватив цепкими руками, руки друга подтянул его наверх. Они стояли друг напротив друга. — Я люблю тебя, и хочу для тебя самой хорошей жизни.- ревность уколола Ю и он пожалел, что не свернул шею тому, кого лишь слегка поцарапал, — Ты лучший во всех смыслах. Поэтому у меня для тебя есть ещё один подарок. Только перед этим, можно я тебя обниму? — С взглядом грустного щеночка он заглянул в глаза напротив. Хосок уверенно кивнул. Чимин сделал шаг вперед и руками обвил стоящее тело рядом. — Чимини, — как давно он не слышал своего имени в таком тоне от друга, — Почему все это выглядит, так как предсмертное прощание? Ты что собрался делать? Что за подарок? — он шептал, несмотря на то что этого не требовалось. Но громкостью не хочется нарушать эту идиллию. Легкий тихий смех Чимина, разрезал лживостью уши демона. — Что за мысли? Это подарок, которого ты заслуживаешь. Обещай мне, что ты будешь носить часы, несмотря на то, что это мой подарок. Если можно надень их сейчас. Он отпустил друга, уходя обратно к окну. Когда Хосок проговорил тихое — хорошо, перевёл взгляд на Юнги, который все это время не отсвечивал, при искреннем, почти, монологе любовника. Он свёл брови и вопросительно посмотрел в глаза, ища ответы. А тот лишь игриво подмигнул. Похоже, его настроение улучшилось. — Ох, не стоило, они потрясающие. Я даже и не знаю, что сказать. — Просто пообещай, что будешь их носить. — Конечно, буду! Это самый дорогой подарок, за всю мою жизнь. — Он искренне широко улыбнулся, не как тогда в комнате, а, правда, искренне. — Спасибо. Он снова подошёл к Чимину и сам обнял его крепче и больнее прежнего. — Спасибо. И я тоже люблю тебя. И безумно скучаю. — Я рад, что тебе понравилось. Хоть и скучаю по тебе безумно, на меня у тебя теперь времени точно не будет, — хосоковское «почему», даже и не удивило, — Ну, а когда тебе это делать, если ты поедешь покорять кучу девичьих сердец. Любовничек. Последний раз, сжав друга в руках, Чимин отстранился. Не отпуская из рук плечи. — Спасибо тебе за все, правда, лучшего друга я и не мог себе желать. Прости за то, что сам, был так себе другом, который допустил все это. — Я прощаю тебя, всегда и все прощал. Не обвиняй себя. Я в порядке. — Ты забыл, с кем говоришь и кому ты врешь. Не надо. Живи в своё удовольствие и наслаждайся моментом. Здесь и сейчас. — Он подтолкнул его к стулу, — Присядь. Когда Хосок без вопросов опрокинулся на стул, Пак подошел, вплотную упираясь ногами в ноги Юнги, который продолжал бесшумно сидеть и наблюдать спектакль, поставленный неопытным режиссёром. — Итак, ещё один и самый главный подарок для тебя. Ты видел Юнги и знаешь, что он демон.— После этой фразы, единственный кто удивился это сам Юнги, он был в шоке, что они сейчас будут о чем-то таком говорить, при демоне, — но ты навряд ли знаешь, что я заключил с ним сделку. Помнишь как у Алладина? Только у меня было шесть желаний. — У Хосока был сначала заинтересованный, а зачем вопросительный взгляд, к чему все это, — Я тебе честно скажу, с первыми тремя я проебался конкретно, но четвёртое я хочу подарить тебе. И пока ты ничего не успел сказать… Он повернулся к Юнги и, выставив палец у самого рта уверенно произнёс. — Я желаю, чтобы все воспоминания обо мне у Хосока отсутствовали с самой нашей первой встречи и до этого момента. А ещё постарайся, чтобы его семья не задавала лишних вопросов обо мне. Сотри воспоминания о себе и самое главное, вылечи каждую клетку его тела! Убери все то, что ты с ним сотворил и убедись, что после там не будет ни одной мысли обо мне. В наглую проталкивая палец в рот ничего не понимающему Юнги, Чимин игнорировал крик друга сзади. Со звонким чмоком Пак вытащил палец, закрепляя желание. И в ту же секунду подорвавшийся из-за стола Хосок был остановлен твёрдой ладонью демона. — Прощай, Хосок. Не обернувшись на крики друга остановить все это, Чимин решил сохранить, воспоминая лишь счастливых глаз. И не пятная их взглядом страха и возможно ненависти. Он вышел на улицу и побрел вдоль дороги, ему не хотелось видеть, как и что делает там Юнги, выполняя его прихоть. Зная, что принял правильное и верное решение, он не обращал внимание на настойчивый соленый дождь из глаз.