Путешествие

На выходе из комнаты брюнетка умудрилась споткнуться и удариться плечом о противоположную стену. Потерев ушибленное место и не придав этому особого значения, она направилась по светлому коридору к дверному проёму, из которого доносился звук посуды, соприкасающейся друг с другом, и запах еды, вызывающий ответную реакцию желудка и интенсивное выделение слюны. Комнату заливал золотистый тёплый свет, а розоволосая женщина, копошащаяся возле плиты, придавала этому помещению лишь большего уюта. Было непривычно наблюдать подобную картину с этой стороны. «Что только не приснится?» — пронеслось в голове брюнетки, пока она наблюдала за действиями незнакомки. Внезапно эта незнакомка обернулась, явно заметив чужое присутствие — её взгляд пару секунд растерянно смотрел на девочку, после чего она еле заметно, будто расслабленно, выдохнула и, улыбнувшись, произнесла: — Сарада, доброе утро, — поставив на стол несколько тарелок, наполненных едой, она отодвинула стул и, указав на него кивком, продолжила: — Садись, уже всё готово. Дождавшись, когда дочь займёт предложенное ей место, розоволосая представительница клана Учиха вышла в коридор, откуда обратилась, скорее всего, к мужу, уверенная, что тот её услышит: — Дорогой, завтрак готов! — после этих слов женщина вернулась к плите, начав наполнять пиалы рисом. Через пару минут в дверном проёме появился мужчина. Высокого роста, спортивного телосложения, — скорее всего он шиноби — чёрные волосы, длиной достигающие плеч, длинная чёлка прикрывала левую половину лица, но даже она не скрывала его природной красоты. Странно, она точно раньше не видела его, так почему он казался ужасно знакомым и даже родным? Первое, что бросилось в глаза — это строгий взгляд, пусть и всего одного видного чёрного — явно учиховского — глаза. Следующим было отсутствие левой руки. На мужчине была серая футболка, из-под левого рукава которой выглядывал обрубок. «Наверное, потерял её в бою», — подумала брюнетка, рассматривая вошедшего. — Доброе утро, Сарада, — приятный, бархатистый голос вывел её из раздумий. — Доброе утро, — спокойно ответила девушка. Розоволосая женщина, поставив перед каждым по пиале с едой, пожелала приятного аппетита и, дождавшись, когда глава семьи приступит к завтраку, начала есть и сама. И тогда уже их примеру последовала брюнетка. Набрав хаси* рис и положив его в рот, она удивилась, когда почувствовала солоноватый вкус смоченной в соевом соусе каши. «Какой яркий сон, никогда ещё…» — её мысли прервал голос женщины, сидящей по левую руку от неё: — Сарада, когда ты уже успела набить себе синяк? — спросила вышеупомянутая, указывая на плечо девочки. Стоило обратить внимание на ушибленное место, как в голове тут же промелькнул момент столкновения со стеной. Тут же вспомнилась и боль, которой она в тот момент не придала значения, но теперь она заставляла волосы на руках становиться дыбом — с воспоминаниями утреннего инцидента пришло осознание всего происходящего. «Это не сон: во сне человек боли не чувствует, или же она выводит его из состояния сна, но я всё ещё здесь… Только вот здесь - это вообще где?» — углубившись в свои мысли, брюнетка совершенно забыла о розоволосой женщине, которая всё это время как-то странно посматривала на дочь. Не то чтобы она в чём-то подозревала девочку, просто её насторожило, что она приняла младшую Учиху за врага, когда та вошла в кухню. Она до сих пор винит себя за это чувство и не может понять, чем оно вызвано. Женщина видела рассеянное поведение девочки, но ведь заметила она его уже после того, как возникло это чувство. Она посмотрела на мужа, тот спокойно поглощал свой завтрак, не обращая внимания на мыслительные процессы жены и дочери. Размышляя над всей этой ситуацией, брюнетка не сразу заметила нежное прикосновение к левому плечу. То, что мать девочки, которой она сейчас и являлась, касается её, она заметила, лишь когда почувствовала, как чья-то чакра проникает в кожу, залечивая повреждённые ткани. Опустив взгляд на место, где недавно наливался немалых размеров синяк, она увидела, как кожа постепенно меняет цвет. С красного, а местами сиреневого, до желтого, и с желтого на слегка розоватый. Как только лечение было закончено, медик подняла руку и пригладила волосы дочери. Когда брюнетка взглянула на вышеупомянутую, её встретила нежная улыбка, отчего сразу стало спокойно на душе. Именно улыбка этой розоволосой незнакомки заставила брюнетку почувствовать себя маленькой девочкой; почувствовать исходящую от этой особы материнскую заботу, которую уже долгое время она не получала, а сама дарила. Это чувство безопасности, чувство, что всё обязательно будет хорошо, пока она рядом с этой женщиной грело душу и успокаивало. Оставшаяся часть завтрака прошла в полном молчании, но оно не угнетало: ту атмосферу уюта, что создала медик, ничто не могло развеять. Ничто, кроме небольшого диалога, развернувшегося, когда розоволосая куноичи принялась убирать со стола: — Сакура, — обратился мужчина к жене, и, услышав звук, оповещающий о том, что та готова его слушать, продолжил: — Во сколько ты завтра освобождаешься? Спрашивать, работает ли она завтра или нет, не было нужды: пусть он и мало времени проводил со своей семьёй, но знает о них достаточно — для его жены медицина — это второе по важности после их семьи. Так было ещё до их брака, только тогда на первом месте стоял один человек. — Где-то в четыре заканчивается смена, но у меня на завтра запланирована серьёзная операция, которая может затянуться, так что… — ответила женщина, начиная мыть посуду. — Почему ты спрашиваешь? Мужчина пожал плечами, наблюдая за действиями жены, но дать устный ответ ему всё равно пришлось, так как медик стояла спиной к нему и наверняка ничего не видела. — Наруто просил зайти — хотел узнать, как прошло наше путешествие, хотя уверен, Боруто ему и так уже всё растрепал. Думал на обратной дороге за тобой зайти, — на этих словах женщина повернулась к мужу и, улыбаясь, проговорила: — Тогда я постараюсь не задерживаться, если что, подождёшь у меня в кабинете, хорошо, Саске? — мужчина кивнул в ответ, и это было последним, что ясно помнила брюнетка. Ей и в голову не могло прийти, что сидящий напротив шиноби — её младший сын, Саске Учиха, который ещё буквально вчера был маленьким весёлым пятилетним мальчиком, а теперь высокий, явно не особо разговорчивый, привлекательный мужчина лет тридцати, да ещё и без одной руки, потерянной при неизвестных обстоятельствах. Он ей, конечно, сразу показался каким-то до боли знакомым, но… «Этого просто не может быть!» «Как такое возможно?» В начале, она решила, что просто каким-то непонятным образом попала в тело какой-то девочки. Такое вполне возможно, если брать в расчёт техники клана Яманака. Да и некоторые техники Учих помогают проникнуть в чей-то разум и, возможно, даже управлять кем-то или переноситься в чьи-то тела — Шаринган, да и любые другие наследственные способности кланов шиноби, не изучен до конца. Теперь же, услышав имя сына, брюнетка была охвачена паникой. Если это не сон, и этот мужчина, являющийся отцом девочки, в теле которой она оказалась, действительно её маленький Саске, то ответ лишь один, — она попала в будущее, в тело своей внучки. Пожалуй, последнее заключение самое шокирующее из всех. Пока Микото размышляла над всем этим, Сакура попрощалась с мужем и дочерью, обратив внимание на то, что та её даже не заметила — может, ребёнок просто задумался, но за какой-то час слишком много странностей — Сарада никогда ещё, на её памяти, не была настолько рассеянной. Решив обдумать её поведение позже, бывшая Харуно отправилась на работу, сегодня на ней ночная смена и, так как уже конец месяца, необходимо разобраться с документами — ей через пару дней отчёт Наруто сдавать. За одну смену решить проблему со всей документацией ей явно не удастся, скорее всего, придётся брать часть домой. Тут вспомнился разговор с Саске. Мысль о том, что он придёт за ней в больницу, и они вместе пойдут домой, грела сердце. Последний раз он делал так, когда они только поженились. В те времена Учиха чуть ли не после каждой смены встречал её — исключения составляли те дни, когда он был на заданиях. С этими воспоминаниями Сакура дошла до госпиталя, где навстречу ей выбежал Боруто, чуть не сбив с ног её и медсестру, проходившую в тот момент с каталкой мимо входной двери и еле успевшую отпрыгнуть в сторону.