В его глазах тонуло небо...

Середина марта. Петербург. Салон Анны Шерер Сияли разномастной палитрой огни темной петербуржской улицы. Звенела сбруя, ржали лошади, фигуры десятков людей сновали по тротуарам. Андрей помог сестре Марье спуститься с подножки дилижанса, не отрывая напряженного взгляда от полураспахнутых дверей салона Анны Шерер, куда представителям их семьи следовало является, как и всяким приличным людям. Болконский не переносил светских балов, званых ужинов, но положение, как говорится, обязывало. -Andrea, ты идешь? -Мария, уже ожидавшая брата на первых ступенях лестницы, собрала волосы в низкий аккуратный хвост, а потому пряди струились по спине узкой черной полоской. -Угу, - буркнул Андрей и поправил выходной камзол темно-голубого оттенка. Внутри их встретила прислуга, помогла освободится от верхней одежды и препроводила в просторный зал, чей начищенный до блеска паркет слепил глаза, а пламя канделябров играло на бокалах со сладким шампанским. Дамы были облачены в тяжелые платья, чей вес скрашивали легкие газовые накидки. На конечностях, шее и груди красовались драгоценные украшения. Андрей для себя проассоциировал представительниц женского пола с новогодними елками, столь же богато обвешанными разными побрякушками. Марья с ее незамысловатым нарядом и минимумом камней на их фоне казалась простолюдинкой-замухрышкой. Она заметно стеснялась и столь внимательно изучала пол под ногами, что Андрей невольно сжалился над сестрой и, ободряюще стиснув ее ладонь в своих, под руку с девушкой вошел в залу. Взгляды толпы обратились на молодых князя и княжну. Изучали, скользили, цеплялись, залезали в душу. Эта мерзость длилась недолго. Сама Анна Шерер вышла поприветствовать новоприбывших. Энергичная, хваткая, за сорок с лишним лет, Анна Павловна была из тех женщин, что всегда начинает грязно сплетничать с той самой милой улыбкой, которая как бы говорила о том, что этот недостаток ее обладательница не считает нужным исправлять. Болконского передернуло. -Ах, князья Болконские, - слащаво начала госпожа Шерер. -Как же я рада снова вас увидеть. Скажите, а слышали вы... -Разумеется, я давно уже в курсе, милейшая Анна Павловна, - поспешил заметить Андрей, пребываючи в полном неведении по поводу того, что ему хотят сообщить. -А вот моя дражайшая сестра, Мария Николаевна, с удовольствием вас выслушает. А я прошу простить... И игнорируя полные гневного удивления глаза Марьи, Болконский поспешил подальше от главного ходячего носителя слухов. Подхватив с подноса хрустальный сосуд, Андрей отошел к окну и, устремив взгляд в темную прохладу вечера, пригубил глоток. Позади слышался характерный шум, несколько визгливый смех группы женщин, чей возраст варьировал, гулкий бас занимавшихся картами мужчин, звон фужеров... -Андрей... Николаевич! - раздался где-то за спиной до боли знакомый и родной в сложившейся обстановке голос. Болконский с готовностью обернулся. Да, так и есть. Светло-пшеничные кудряшки, причесанные, чуть ли не прилизанные, бутылочно-зеленый кафтан, который превосходно оттенял окружение зрачков. -Николай! - от радости Андрей едва не выпустил из рук шампанское. Мужчины энергично пожали друг другу руки. -И ты на этом празднике словоблудия? -Да уж, не самое приятное занятие, согласись? - подмигнул Николас. -Меня упросила съездить сюда Наташа. В надежде на... -Встречу со мной, я полагаю? - понятливо хмыкнул Андрей, уже выглядев среди присутствующих яркую шатенку в персиковом облачении. Николас как-то странно потупился и покивал. -Ну что ж, если ради меня приносят такие жертвы, это уже что-то да значит, верно? - больше про себя, но все же вслух произнес Андрей, залпом вливая в себя игристое содержимое. -Невежливо будет не поздороваться. Одну минутку... На деле же, шестое чувство настойчиво кололо Болконского где-то в область затылка, и он никак не мог вычленить это неудобство, появившееся после не совсем откровенных, как князю показалось, слов Николаса. Он рассчитывал, что Ростова поможет ему разъяснить ситуацию. -Наталья Ильинична, - Андрей неожиданно вырос у нее за спиной и приник поцелуем к кисти чуть ниже хрупкого запястья. -Ох...- девушка смешалась, - Андрей Николаевич, я...весьма счастлива вас лицезреть! -Взаимно, - одними уголками рта ухмыльнулся Болконский. -Как вам местное...сборище? -На деле, - минутку подумав, отвечала Наташа, - я нахожу его ужасно скучным и занудным! Уж не знаю, стоило ли вообще ехать! В сердце Андрея начало потихоньку красться подозрение. -То есть, вы вовсе не хотели тут присутствовать? -В большей степени, - ответила Наташа, поднимая на Болконского больше темные и честные глаза. Князь поверил, однако не до конца. -Что ваш брат? Не предпринимал более попыток разбудить медведя в спячке? -Что вы! - Наташа заправила за ухо выбившийся локон. -Nicolas, с тех пор как вернулся, сам на себя не похож. Ударился, так сказать, в активное саморазвитие. Даже у отца на днях попросил дать ему пару полезных советов о земельных угодьях. -К чему это вашу брату? - изумился Болконский. -По мне, так это вы так на него повлияли, - простодушно и открыто заявила Наташа, затрепыхав пушистыми ресницами. -Интересно...- князь слегка повернул голову в сторону Николая, уголком глаза наблюдая за тем, как тот вынужденно перекидывается ничего не значащими фразами с неким грузным и напыщенным стариком. * * * Ближе к полуночи поток гостей не иссяк. Уходили старые, их места занимали новые. Болтовня, как и напитки, струились рекой. Мужчины разохотились, дамы раскрепостились. Настало то самое время, что так было любимо светскими львицами, вроде Анны Павловны. В такие моменты могло произойти все что угодно. Ну, а после раздуть из мухи слона будет не проблемой! Андрей уже изрядно устал бороться с серой массой, поэтому он уединился в отдаленной комнате, откинувшись на спинку кресла и смежив веки. Голова раскалывалась, а свежий ветер, струившийся из приоткрытой форточки приятно освежал тело и мысли... Совершенно неожиданно и нежеланно, как оно и бывает, в комнату ввалились двое пьяных, разгоряченных мужчин, так активно дискутирующих, что хватали друг друга за шиворот и, неприлично выражаясь, явно стремились к драке. Андрею пришлось немедленно вскочить со своего временного пристанища, ибо в ту же секунду на его место грохнулся один из спорщиков, отлетев вместе с креслом на метра полтора. -Господа...- начиная негодовать, начал Болконский, но спокойный и разумный глас затуманенные алкоголем умы не желали слышать. Разгорелась нешуточная битва. Ужасно не хотя встревать, Андреа приходилось кружить вместе со спорщиками по тесной по сравнению с главным залом комнате, дабы те физически не ввязали его в свои разборки, при этом пытаясь отступить к выходу. -Андрей Николаевич...! - на счастье вышеназванного, в распахнутые двери заглянул Ростов, который, вообще-то, жаждал найти князя для прощания на этот вечер, но застал его за не самым приятным действом. -О, Николай! - Болконский было пошел навстречу другу, но в тот самый момент наступила кульминация взвинченной "беседы", и князя грубо и резко отпихнули прямо к раскрытому окну... Кувыркнувшись, вываливаться из оконной рамы пусть и второго этажа - не самое великолепное в мире занятие. Адреналин так и ударил в голову, когда Андрей повис на одних руках, хватаясь за подоконник, приводя кружащееся и плывущее сознание в порядок. Небо и земля встали на свои места, в то время как давно не приводимые в тонус мышцы рук начали ныть. В комнате слышался звон разбитого стекла, взволнованный гомон, и тут на улицу высунулся граф Ростов. Бледен, горяч, пылающий возбужденным огнём опасности. -Андрей, ты в порядке?! -Чувствую себя куда уж превосходнее, - просипел князь, силясь подтянуться вверх. А бездна такой недалекой, казалось бы, улицы манила, притягивала, звала... но в нее никак нельзя было нырять. На диво крепкие руки юноши вцепились в предплечья князя и мощным рывком втянули его в помещение. Не удержавшись на ногах, Ростов споткнулся и полетел на пол, а Болконский, задев коленом край карниза, рухнул следом. Кто не видел эту сцену, ни за чтобы не поверил, ибо такое случается только раз за всю жизнь, если вообще происходит. Лица мужчин оказались на расстоянии менее десяти сантиметров; оба тяжело дышали и смотрели друг на друга, светясь каким-то одним им понятным заревом. Улыбка тронула их губы одновременно. Почти синхронно они и рассмеялись, не в силах принять произошедшие. Каким-то нереальным оно казалось уже теперь, когда было пережито.