Ничто не истинно

Он долго не мог понять, где находится и что происходит, но потом всё же разлепил глаза и оторвал от стола голову, показавшуюся тяжёлой, как будто из чугуна. Лист прилип к щеке, и Альтаир сорвал его, устало взглянув на окно, за которым уже сияло утреннее солнце, пробиваясь сквозь лёгкие занавески. Нужно было лечь раньше... - Я иду, - неестественным ото сна голосом прохрипел Альтаир и поковылял к двери, человек за которой время от времени легонько постукивал уже пару минут. Встряхнувшись, чтобы не казаться сонным, ассасин отпер замок и увидел перед собой Греда, тут же нырнувшего в комнату с вежливым "сир". Шустро оглядевшись, он протянул маленький свёрток и проговорил: - То, что вы просили, - а потом с такой же живостью выскочил прочь и унёсся по коридору. Альтаир закрыл дверь и прошёл к окну, разворачивая кучку смятых бумаг, исписанных цифрами и пометками. Его мозг наконец пришёл в себя и стал соображать быстрее, делая вывод из каждой строчки, написанной рукой Петира Бейлиша. Мизинец сразу настораживал своей льстивой улыбкой, которая мало вязалась с острыми, как бритва, шутками, а теперь подозрения Альтаира начинали оправдываться благодаря Греду. Юноша молодец, раз смог стащить старые счета Мастера над монетой. Альтаир подумывал в будущем, если не удастся покинуть Вестерос, посвятить оруженосца в ассасины. Но сейчас стоило размышлять не об этом. Бумаги, которые он держал в руках, были наполнены личными тратами Мизинца, ведь вряд ли короне могло понадобиться отсылать деньги сторонним лицам, даже под видом помощи бедным. Ясно, что этот человек подкупает людей. Одна из записей особенно привлекла Альтаира тем, что состояла сплошь из сокращений и бессмысленных сочетаний букв. С великим трудом на последнем листе он смог разобрать имя некоей Лизы Талли и не стал отметать версию, что это может быть как-то связано с инициалами Л. А., встречающимися время от времени. Судя по всему, с Л. А. Мизинец общался и даже помогал в чём-то, при этом не стесняясь заносить записи об обедах с ним или с ней в свои пометки. Кажется, он действительно умеет считать деньги. Что ж, тем проще будет найти у него другие неофициальные листы наподобие этих. Альтаир смял бумаги и сунул их в сундук, а потом занялся уборкой стола, за которым он так нелепо уснул прошлой ночью, но так и не продвинулся в своих исследованиях. Когда в Винтерфелле ему удалось сделать удачный чертёж пистолетов Эцио и Коннора, то ему показалось это величайшим успехом, предвестником будущих таких удач, но такое оружие бесполезно без пороха, в воссоздать его формулу никак не удавалось. Альтаир прикладывал огромные усилия, чтобы доставать в библиотеке книги лучших алхимиков Вестероса и Эссоса, пробираясь туда по ночам или подсылая Греда и Тина, ведь в остальное время суток ему нужно было изображать рыцаря из окружения лорда Старка, да пытаться искать доказательства того, что Джоффри, Томмен и Мирцелла - бастарды. Задание обезвредить детей королевы дал ему Дезмонд перед отъездом, снабдив при этом ничтожно малым количеством информации. Где искать внебрачных детей Роберта, если все уличные дети в больших городах похожи на темноволосых из-за грязи? Что за книга-биография? Как раскусить одновременно Серсею, Бейлиша и остальных интриганов при дворе? Альтаир ждал тайного письма от Дезмонда, но в то же время ему нужно было ещё обзавестись своим человеком на вороньей вышке до истечения месяца. Майлз сказал предоставить доказательства лорду Старку и при этом не дать ему наделать глупостей. А пока единственное, что он мог сообщить Эддарду - название яда, которым был убит Джон Аррен. Дезмонд сказал, что предыдущий десница был отравлен, но не сказал чем. Альтаир две ночи подряд читал книги о ядах, проникнув в особое отделение библиотеки через окно, свёл знакомство с лекарем, знакомым лорда Аррена, и теперь мог уверенно доказать, что виной всему Слёзы Лисса. Как говорят Хьюго и Джори, лорд Старк вчера искал мейстера, но тот рано ушёл почивать. Сегодня нужно во что бы то ни стало поговорить с лордом до Пицеля, чтобы старик не заметил интереса Старка и не рассказал о нём королеве Серсее. То, что грандмейстер работает на неё, разузнала для Альтаира семилетняя прислужница, которую он тоже с недавних пор причислил к своим информаторам. Подпоясовшись и спрятав в нагрудный карман ключ от сундука, Альтаир вышел из своей спальни и отправился к Эддарду через уже проснувшийся Красный Замок. Замков он в своей жизни повидал достаточно, но ещё год назад всё равно насмехался, когда один из его братьев, что разыскивал тамплиеров в Дамаске, говорил про характер каждой каменной громады. Теперь же Альтаир был с тем ассасином согласен. Крепость Масиафа была достаточно оживлённой и олицетворяла бурное учение во всех его смыслах: среди библиотечных полок ходили самые образованные братья; маленьких новобранцев учили читать и писать в специальном зале; во дворе всегда, даже по ночам, звенела в пылу тренировки сталь; самые смекалистые и наглые новички бегали по комнатам и башням, пока старшие делали вид, что не замечают, а сами тайком проникали в сады, где девушки всегда были готовы показать, как бинтовать рану, или же наградить быстрым лёгким поцелуем. И всё это под надзором Аль-Маулима, что обычно наблюдал жизнь замка с высокого крыльца или площадки второго этажа, с которой были видны лестницы и нижний зал. Винтерфелл был совсем другим. Мрачноватый снаружи, но тёплый внутри из-за горячих источников под ним и труб в стенах. Жители его были столь же активны, как и в Масиафе, но размер замка был слишком велик, чтобы там царило подобное оживление. Много людей встречались лишь во дворе, внутри же царила тишина, изредка нарушаемая шагами гвардейцев или играющими детьми. Слуги здесь ходили незаметно, поддерживая пламя множества свечей и каминов, а хозяева просто так не гуляли по коридорам. Красный Замок в корне своём отличался от обоих. В дневное время сложно было пройти по нему, не встретив кого-нибудь, потому что тут и там ходили лорды, леди, оруженосцы, рыцари, служанки и даже маленькие беспризорники - люди со званием и без. Дело заключалось не только в большом количестве важных гостей, обслуги и придворных, а в прекрасных видах, что открывались из окон и привлекали всех вокруг. Из-за расположения замка на возвышенности город и море были как на ладони, поэтому на каждом этаже существовал балкон, терраса или такой коридор, окна которого были большими и частыми. В таких местах любили прогуливаться дамы с кавалерами, а стражники приглядывали, чтобы никто не вывалился к Аллаху, засмотревшись на снующие по воде белые точки парусов. Да и вообще многие залы, переплетающиеся друг с другом, как лабиринты, смотрелись очень дорого со всей лепниной, арками, оленьими королевскими и львиными ланнистерскими гобеленами. Во всём этом виделись красота, лень и праздность. Ночью Красный Замок тоже не проваливался в сон, как Винтерфелл, а продолжал жить, только теперь жизнь кипела в личных покоях отдельно взятых людей: слуги с вином и поздние ужины, шлюхи и посиделки придворных дам, ночные романтические прогулки в садах среди запаха фруктов и цветов... Наблюдать за этим было иногда забавно. Пройдя через один из таких "праздных" прогулочных коридоров и чудом избежав заигрываний какой-то леди, Альтаир добрался до нужной лестницы, но и там повстречал пару знакомых рыцарей. Он отделался от них лишь приветствием, поднялся в Башню Десницы и только там почувствовал тишину. У покоев лорда Эддарда дежурил Эцио. Хотя "дежурил" было бы слишком громким словом. Мужчина буквально спал стоя, привалившись к стене и свесив голову с закрытыми глазами, но при этом сжимая эфес меча. И его Дезмонд с Коннором назвали знаменитым ассасином! Мало того, что целыми днями занят непонятно чем, так ещё и дремлет на посту. Альтаир был настолько возмущён, что громко и с осуждением окликнул наглеца: - Ты спишь?! Аудиторе подскочил, разлепил глаза и несвязно забормотал: - Что... Нет, нет, я тут, я готов убивать тамплиеров... - Каких ещё тамплиеров! - зашипел Альтаир, взбешённый едва уловимым духом вина, идущим от брата по оружию. - Ты хоть помнишь, где мы?! Эцио наконец сфокусировал взгляд и ум, но слишком поздно. Ла-Ахад ощущал, что ещё чуть-чуть и он сорвётся на нерадивом ассасине, поэтому повернулся к двери и, усилием воли задвинув эмоции подальше, занёс руку, чтобы стучать. В этот же миг створка открылась, и он оказался лицом к лицу с лордом Старком. - Милорд. - Милорд. - Эцио выглядел довольным. Конечно, ведь лорд не застал его спящим. - Доброе утро сир Эцио, сир Альтаир. Разве я говорил дежурить тут двум людям? - Он посмотрел на Аудиторе, тот - на Ла-Ахада, а Альтаир же не сделал за это время ни единого движения, чтобы Старк не вышел из покоев. - Мне нужно с вами поговорить, - вкрадчиво произнёс ассасин, желая поскорее зайти внутрь, подальше от этих красивых коридоров с вездесущими слугами, но десница был не намерен отступать. - Что бы там ни было, это может подождать, - отрезал он, одним видом вынудил Альтаира сделать шаг назад и закрыл дверь позади себя. Они оба коротко взглянули на Эцио, собравшегося было зевнуть, но под строгими взорами передумавшего. - Я отправляюсь на совет. Вы следуйте за мной. Альтаир смолчал, хотя всё внутри так и кричало, что чем скорее он сообщит Старку про яд, тем лучше. Эцио откликнулся: - Да, милорд, - и зашагал вплотную к Эддарду, прямо за его спиной. Альтаир был уверен, что это хитрая мера для избежания разговоров с ним, но поделать ничего не смог, только послушно пошёл следом. Заседание Малого Совета в этот раз проходило в пустом тронном зале, огромном и светлом из-за негасимых даже днём свечек и косых лучей солнца, которые проникали внутрь через большие слюдяные окна. Лорд Старк вошёл через главные двери, и ассасины последовали за ним, ступая по мраморным полам. Но обстановка зацепила внимание Альтаира лишь на несколько мгновений, потом же он устремил внимательный взгляд на людей, беседующих у длинного стола. Все они стояли, кроме старика Пицеля, прячущего немощь и дряхлость за пышной бородой. Сегодня он выглядел особенно жалко - сидел, вцепившись в цепь на шее, и взволнованным, даже испуганным голосом говорил что-то Ренли Баратеону и Мизинцу. Первый открыто смеялся, а второй лишь улыбался сдержанной улыбкой. Барристан Селми делал задумчивые замечания. Прибывших заметил Варис, не участвующий в общем разговоре. - Милорд десница, - услужливо раскланялся он. Остальные обернулись и тоже поприветствовали лорда Старка. Он без особых любезностей занял место справа от самого большого стула в торце и развернул свиток, подав знак гвардейцам ждать в стороне, у колонны. Альтаир отошёл так далеко, чтобы слышать разговор, но не мозолить глаза советников своим присутствием, а Эцио пристроился рядом. Ренли, улыбчивый и черноволосый - более подтянутая и молодая копия брата-короля, стал развлекать всех шутками в ожидании Роберта. Было отлично известно, что король нечасто почитает собрания своим присутствием, но в этот раз двери открылись, и в тронный зал с шумом и руганью в адрес слуги вошёл Его Величество. Кроме перепуганного мальчика с кувшином вина, его сопровождали мелкий лорд и Джейме Ланнистер, которому тоже досталось лестных слов. - Стой тут, Цареубийца! - приказал король и сообщил: - Он нам пригодится сегодня. Будет помогать организовывать турнир. Гвардеец послушно замер невдалеке от ассасинов, будто выставляя напоказ свою гордую осанку и белый плащ. И всё же Альтаир несмотря на всю неприязнь к этому человеку не мог понять, зачем Роберт зовёт его кличкой, оскорбительной как для Джейме, так и для короля, который принял на службу "Цареубийцу". Присутствующие, все до единого, встали у своих стульев, но Роберт пресёк все их приветственные восхваления и остановился около Альтаира, обдавая его винным духом. Ла-Ахад позаботился, чтобы на его лице ни дрогнул ни один мускул, но в голове возникла идея простить Эцио, если он пил вместе с королём. Хотя каков толк от такого короля? Альтаир силился глушить в себе неприязнь к Баратеону, считая, что всему виной просто его имя, так напоминающее о Робере де Сабле и тамплиерах, но теперь он понял, что дело тут не в имени. Единственное, почему стоит беречь монарха - в случае его смерти наступит война, и на престол могут взойти люди похуже, в этом Дезмонд прав. - Нед, а этих ты зачем приволок? - поинтересовался тем временем Его Величество. - Вы сказали мне показать людей, которых я выставлю от дома Старков на турнире, Ваша Милость, - спокойно пояснил Эддард. - Это сир Альтаир и сир Эцио. Джори ты уже видел, поэтому его здесь нет. Об участии в турнире никого, кроме Касселя, до этого речи не шло, поэтому Альтаир удивлённо посмотрел на лорда, а потом краем глаза заметил заинтересованное лицо Аудиторе. Роберт оглядел мужчин, словно коней на рынке скота, и довольно кивнул, направляясь к своему месту. - Выглядят неплохо. Пусть твой Джори или один из этих сходят на место турнира и поработают, а то там твориться чёрт-те что. - Ваше Величество, я полагаю, чёрт-те что там твориться из-за недостатка организаторов, - вставил Бейлиш. - Нам нечем им платить. Остатки казны уходят на призы победителям. - Так наскреби где-нибудь! - хлопнул король ладонь по столешнице. - А ещё два организатора вот тебе. - Он указал на Ланнистера и лордика, который молча сидел в уголке, крутя в пальцах конец пояса. - В турнирах уж разбираются, надеюсь. Ренли, на тебе музыканты и украшения, ясно? - Ты говорил мне это трижды, - отозвался его брат. - Я помню. - И ребята Неда выглядят неплохо. Ну, кто из вас двоих участвовал в турнирах? - Я - нет, Ваша Милость, - быстро отрапортовал Эцио, которому снова не дали зевнуть. - А ты... как тебя... Альтаир? Король уставился красными от ночных развлечений глазами на Ла-Ахада, и тот сдержанно произнёс: - Нет, но я видел их. - Где ты их откопал, лучше бы сам выступил, - заворчал Роберт, но быстро решился: - Ладно, пусть твой Альтаир помогает с организацией. Ты же одолжишь его короне? Лорд Эддард выразил согласие в том случае, если не против сам Альтаир. Альтаир же не знал, что и думать. Лучше бы эту работу дали Эцио, а то он снова сжимает и разжимает веки, чтобы отогнать сон, бездельник! Нужно заниматься не турниром, а расплетанием местных интриг. С другой стороны, это освободит от несения дозоров в Башне Десницы. Как бы то ни было, отказ давать запрещал сам здравый смысл. Получив ещё одного бесплатного помощника, король уже собрался требовать обсуждения деталей турнира - видимо, он обожал их, - но тут влез мейстер Пицель, который всё время ёрзал на стуле и нервно щипал бороду. - Ваше Величество, пока мы не приступили к делам соревновательным, есть ещё один важный государственный вопрос. Ренли, стараясь не смеяться, переспросил: - Государственный? - Да-да, безусловно, - затараторил старик, всё-таки вызвав хохот младшего Баратеона. Рыцарь Селми тяжело вздохнул, Бейлиш с Варисом виновато улыбнулись, а все остальные недоумённо уставились друг на друга. Особенно растерялся лордик, который явно сам себя считал лишним на заседании. Альтаир же постарался стоять спокойно, не обращая внимания на Эцио, пытавшегося перехватить его взгляд, возможно, чтобы поинтересоваться о происходящем. Роберт тоже был сбит толку, но решение проблем у него имелось действенное - он снова стукнул по столу, сотрясая его, и прикрикнул мощным голосом: - Тишина! Не знаю, что может быть такого весёлого, разве что Таргариенская девка свалилась с дотракийского коня. А раз не свалилась, то меня больше ничего не интересует. Сегодня никакой политики! Пицель встрепенулся, как старый петух, и стал убеждать, что дело касается не политики, а безопасности замка, но Роберт согласился выслушать его только после убеждений Эддарда. Лорд Старк после этого обвёл взглядом Ланнистера, мелкого лорда и даже собственных гвардейцев, но Ренли с ухмылочкой сообщил, что новость вряд ли можно будет назвать государственной тайной, поэтому посторонних можно оставить. Сам же Пицель подозвал поближе ассасинов и белого гвардейца, тревожно сказав, что им нужно быть начеку после того, что они услышат. Альтаир обратился в слух. - Вчера ночью, чуть раньше полуночи, - едва слышно и с дрожью начал мейстер, - мне не спалось. Его Величество всем своим недовольным видом продемонстрировал, что история чужой бессонницы его не интригует, но промолчал, а Альтаир с удивлением заметил, как остатки сна слетели с Эцио, и тот выпрямился. Что-то знает. - Я встал, чтобы заварить успокаивающий чай, - продолжал Пицель, не замечая закипания Роберта и улыбок Ренли с Мизинцем, - и вдруг увидел в окне страшное зубастое существо, которое хотело пробраться в мою спальню. Альтаир, до этого момента внимательно слушавший, вскинул брови, а потом с досадой перестал смотреть на главного лекаря, который нёс откровенную чушь. Он заметил, что реакция лорда Эддарда была точно такой же. Роберт, судя по его лицу, размышлял, где бы взять нового мейстера. Лордик впал в ступор, сир Барристан сочувственно поджимал губы. - Оно было размером с человека, а за спиной - крылья, как у саранчи. Да-да, - закивал старик, когда Эцио прыснул, но прикрыл всё кашлем, - иначе как оно забралось на такую высоту? А лицо - и того хуже: жуткое, грязное, окровавленное, будто уже вцепился в кого-то. Клянусь, я видел его! С трудом отбивался, пока монстр не упорхнул вверх! Возможно, был это и человек, но уж точно не нормальный, не с благими намерениями. После этого я позвал стражу, но они обошли весь этаж и ничего не нашли. К этому моменту большинство пялились на Пицеля, как на полоумного, а некоторые давились смехом. Альтаир готов был ругаться на мейстера, что тот отбирает время совета. Отвёл взгляд и наткнулся им на Аудиторе, который как раз хитро переглядывался с Ланнистером. - Какой кошмар! - воскликнул первый. - Может, это был грамкин? - вопросил второй. Баратеоны покатились со смеху, пока Пицель удивлённо хлопал тусклыми глазами. Старку, похоже, стало его жаль, и он вместе с Селми убедил старика, что они во всём разберутся. После этого совет наконец успокоился и перешёл к обсуждению более насущных проблем, точнее, турнира. Король подробно объяснял незнакомому лорду, сиру Барристану, Альтаиру, Джейме и брату, что хотел бы видеть; Мизинец намекал на пустую казну и иногда вместе со Старком пытался экономить на мелочах; Пицель приказал принести воды и капал туда успокоительного зелья. Эцио отпустили, так как он был больше не нужен. Альтаиру же удалось освободиться только через час. Выйдя из тронного зала, он сразу же напомнил о себе Эддарду. Они вдвоём направились в Башню Десницы, миновали лестницу и Эцио, который терпеливо достаивал своё дежурство у покоев Старка. Он проводил их взглядом, когда они оба вошли внутрь и закрыли за собой дверь. Ничего, пусть новичок мается снаружи. Оказавшись в комнатах десницы, Альтаир сразу изложил всё, что знал об отравлении Аррена, приведя Старка в задумчивость. - Кто рассказал тебе, что я расследую смерть Джона Аррена? - хмуро спросил он, усаживаясь за письменным столом в самом первом помещении покоев. - Никто. Только слухи, - солгал Альтаир. - Милорд, вы слишком открыто интересуетесь этим. Не стоит делиться информацией с людьми из Королевской Гавани. И спрашивать их напрямую - тоже. Свежий морской ветерок влетал через оконные проёмы, насыщая воздух запахом летних жарких побережий. Старк внимательно посмотрел на Альтаира. - И как же ты понял то, что сейчас рассказал мне? "Слушал, читал, выслеживал, хороня на это часы, которые остальные солдаты из Винтерфелла отдыхали". - Я случайно узнал, где живёт старик, который вместе с мейстером из Орлиного Гнезда поддерживал здоровье лорда Аррена. Я расспросил его и результат передаю вам. Это всё. - Спасибо, Альтаир, - устало поблагодарил Эддард, откидываясь на спинку. Столичная жизнь - не для этого человека. Альтаир знал людей достаточно, чтобы это понимать. - Значит, теперь я могу рассчитывать не только на Джори, но и на тебя в расследовании? Лучшим для ассасинов вариантом было бы вообще отстранить Старка от расследования и заняться всем самим, ибо вытащить Эцио из пучин безделья легче, чем провинившегося лорда из-под топора палача. - Конечно, я буду помогать, но нужно делать это как можно более скрытно, - попытался убедить Эддарда Альтаир. - К примеру, мейстер Пицель доносит королеве Серсее всё, что знает, об этом говорят его прислужники. - Ла-Ахад, конечно, сомневался в здравомыслии Пицеля после сегодняшнего, но предупредить был обязан. - А я ведь как раз собирался говорить с ним о смерти Джона, - пробормотал Старк. - Он был рядом в эти мгновения. Альтаир всеми силами стал намекать на совсем другие действия: - Я уверен, что лорда Аррена отравили, нам лишь следует выяснить кто и за что. - Ты прав, - согласился Старк и надолго замолчал, не желая озвучивать свои размышления. На его лбу появились морщины. Так продолжалось бы долго, и Альтаир хотел нарушить молчание, но лорд Эддард признался: - Варис тоже намекал на убийство. - Вы говорили об этом с Варисом? - похолодел Ла-Ахад, внешне оставаясь послушным солдатом, который лишь уточняет фразу своего лорда. Но несмотря на некоторую простоту Эддард Старк не был дураком. Властно и чётко он произнёс: - Не столь важно, о чём мы говорили. Я только хочу, чтобы ты нашёл бывшего оруженосца Джона и расспросил его. Моё имя произноси только крайнем случае и не бери с собой Джори, чтобы его не узнали - я слишком часто посылал его с подобными делами в последнее время. Уже лучше. Альтаир приподнял уголки губ, пообещал исполнить приказ и, уже потянувшись к двери, замер от неожиданной мысли. "Л. А."... - Милорд? - Да, Альтаир? - Лорд Старк, успевший склониться над свитком, поднял голову. - Девичья фамилия Лизы Аррен - Талли? - Да. Она сестра моей жены. - Спасибо, милорд, - кивнул ассасин и вышел за дверь, сразу встретив там взгляд Аудиторе. Подслушивал. Если так, то сам должен осознать, что его помощь нужна. Пока не предложит её по своей воле, он не готов. Решив так, Альтаир быстро зашагал прочь, не сказав Эцио ни слова. *** Для турнира отвели большую утоптанную лужайку за стенами замка. Обычно там жители столицы и окрестностей устраивали ярмарки, скотинные базары и иногда просто торговали, но теперь тут завязалась большая стройка. Деревянные трибуны, разноцветные флаги, заборы и места для шатров, где участники будут надевать на себя свои тяжёлые доспехи, в которых пот струится по телу и лицу. Как у крестоносцев. Все рыцари одинаковы по натуре своей, даже если принадлежат разным мирам. Альтаир до сих пор чувствовал лёгкое отвращение, когда приходилось представляться рыцарем. Старк взял бы их и без этой частички "сир" перед именем, но тогда они об этом не знали. Кроме наёмников, таскающих обточенные брёвна для перегородок и столбов, на месте был лорд, которого Роберт притащил на заседание совета и назначил одним из ответственных за турнир. Ни Ланнистера, ни младшего Баратеона, ни даже старика Селми не наблюдалось, поэтому Ла-Ахад был вынужден примкнуть к этому мужчине - лорду Уолиду Баклеру, как выяснилось. Баклер командовал работами у трибун, а Альтаиру предложил руководить расстановкой мишеней и облагораживанием стойл. Унизительней работы ему не давали даже в юные годы в Масиафе, но пришлось стойко пережить бессмысленные часы, за которые он не узнал ровным счётом ничего ни про оруженосца Аррена, ни про любых других людей при дворе. Назад он возвращался уставший и проклинавший короля за глупое распределение человеческих ресурсов. Начерта рыцарям готовить снаряды, если на это есть и другие смыслящие в турнирах люди? Лорд Баклер, глуповатый и считающий себя профессионалом в наблюдении за состязаниями, с первыми признаками вечера отправился в замок. Альтаир же до самого начала заката высчитывал количество затупленных копий, как и требовал лично от него Роберт, а только потом позволил себе уйти с поля, чтобы до турнира на нём не появляться. В Красном Замке царила атмосфера праздника и лёгкого беззаботного веселья - Баклер официально объявил дату турнира десницы. Десница к этому всему имел отношения, как казарка к бальным платьям, но это никого не волновало. В саду, раскинутом между крепостной стеной и громадой замка, витал дразнящий фрутковый аромат, который в сегодняшний спокойный день не уносило ветром. Пыльца растений плавала в воздухе, красноватая от последних солнечных лучей. Из зелёных глубин неслись мелодичные звуки флейты, а по дорожкам прогуливались лорды и леди. Голоса их тонули в кустистых лабиринтах. Альтаир глубоко вдохнул густой тёплый воздух, дурманящий, как в садах Масиафа. - Здравствуйте, сир Альтаир, - зазвенел тонкий девичий голосок. Он повернулся к Сансе, что гуляла под руку с принцессой Мирцеллой. Обе они были наряжены в дорогие воздушные платья по местной моде, но красила их не одежда, а свежесть лиц и улыбки в глазах. Санса уже была на вид созревшей девушкой, а Мирцелла, хоть и помладше, всё равно выглядела как истинная дочка короля. Она казалась посмелее Сансы и мило улыбнулась Альтаиру после реверанса. Старк же потупила глаза и предложила пройтись втроём. - Мы с Её Величеством пьём сок и ледяное молоко в беседке, - пояснила она и осторожно прибавила: - Отец был занят, поэтому я не смогла предупредить его. А септа Мордейн куда-то ушла, и я не стала её ждать. Но, если что, вы ведь скажите отцу, что мы просто отдыхали, правда? Пойдёмте, и сами посмотрите. Наивная послушная девушка будто впервые в жизни ушла на посиделки, не предупредив старших. Хотя, может, так оно и было, весь Санса - образцовая дочь, как все говорили в Винтерфелле и как видел сам Ла-Ахад. Он холодно улыбнулся. Глупышка боится, что он может пожаловаться на неё, встреченную вечером в саду, как жалуются гвардейцы на Арью, когда она бегает где попало. - Пойдёте, сир? - с надеждой спросила Санса. - Как миледи пожелают, - отозвался Альтаир. Он уже позабыл, каково гулять в таком чудесном месте с красивыми девушками. Да он и не знал, ведая только учение ассасинов. Существа женского пола не были для него нимфами в ореоле романтики, даже свою первую женщину он не любил. Хотя настоящие чувства всё же однажды коснулись его, но он умело смог перебороть такую слабость. Теперь же он шагал среди цветов по узкой дорожке, а под руки с ним плыли Санса и Мирцелла, благоухающие под стать саду. Здесь солнца уже не было видно, хотя оно ещё и подсвечивало кровавым оттенком высокие башни замка. Слуги зажигали факелы на пересечениях тропинок, а мошки и мотыльки кружились вокруг огня, не видя в нём своей смерти. Сад изобиловал укромными уголками, лавочками и фонтанами, но беседка, в которой расположилась королева, выделялась среди них удобством и двумя гобеленами на белых столбах: львиным и оленьим. Постройка была большой, как целая терраса, и сегодня вместила не только королеву и нескольких придворных дам, но и резной стол с лакомствами, музыканта и двух служанок, которые следили, чтобы всем было не жарко и удобно на маленьких декоративных подушках. На самой большой, между воркующими женщинами, сидел принц Томмен, играя с чем-то, а снаружи сторожила пара ланнистерских гвардейцев. - Наконец-то вы нагулялись, милые, ведь уже почти стемнело, мы начали волноваться, - заботливо произнесла Серсея. Свет факела золотил её волосы и украшения. В руке блестел бокал. - Кого это вы нам привели? - Это сир Альтаир, матушка, - откликнулась Мирцелла, отпуская руку ассасина. - Он передаст отцу Сансы, что она посидит с нами ещё немного. - Альтаир ибн Ла-Ахад, Ваша Милость, - сам представился мужчина, преклонив колено со скрытой неприязнью. Когда он слышал голос Серсеи, то невольно представлял её под братом. В его мыслях они сталкивали Брана, не отрываясь от совокупления. Любопытные взгляды женщин впились в него. Маленький Томмен им, наверное, уже надоел за вечер, поэтому они засуетились, задвигались и стали кокетливо звать его остаться. Хьюго и парни-оруженосцы не лгали, когда говорили, что в Красном Замке им интересуются из-за странного найма к Старку. От дам сыпались вопросы, правда ли он путешественник из Браавоса, лучший вольный меч, прибывший посмотреть Вестерос. Им было интересно, почему он выбрал встать под знамёна Винтерфелла, не скучно ли рыцарю служить в гвардии северного лорда, волнуется ли он перед турниром и будет ли он дарить кому-нибудь цветок перед выступлением. Альтаир не хотел отвечать ни на один вопрос, но королева благосклонно разрешила ему разбавить женское общество своими рассказами, и он понял - это шанс втереться к ней в доверие. - Я не из Браавоса, но детские годы провёл в Вольных городах, - сдержанно ответил он. - Как интересно! - воскликнула Серсея, хотя абсолютно ничего интересного произнесено не было. - Садитесь, я прикажу принести кресло. - Благодарю, но я не смею теснить вас, поэтому сочту за честь постоять, - мягко произнёс Альтаир, стараясь копировать вежливое пустословие, которым отличались придворные люди. - Как хотите, но кресло всё равно нужно. - Она посмотрела на гвардейца Ланнистеров в сторонке. - Ты, сходи за ним. К нам придёт ещё милая Арья, я надеюсь. Санса вскинула голову и возразила с поистине детским аргументом: - Зачем Арья, она ведь такая вр... - Девушка опомнилась и изменила фразу : - Я хочу сказать, она совершенно не умеет себя вести. К тому же она на уроке танцев. Арья и Санса не ладили с тех пор, как первая напустила свою волчицу на Джоффри. Никто не мог точно сказать, что произошло тогда у реки, но результатом стала разодранная рука принца и убийство невинного мальчика. Питомицы Старков сбежали, и между сёстрами, и так довольно склочными друг с другом, легла трещина вражды. Эцио некоторое время винил себя в этой истории, ведь это они с Джоном Сноу придумали выковать девочке маленький меч, но потом пришла весть о пробуждении Брана, развеявшая тоску свиты Старков. Аудиторе позабыл муки совести и радостно согласился, когда лорд Старк предложил тайно заниматься фехтованием с Арьей. К тому же это ассасины спустили Леди. С Нимерией же догадались сделать то же самое Арья и Джори. Королева Серсея снисходительно улыбнулась выходке Сансы и пояснила: - Да, поэтому она и не пришла к нам сразу. Но её учитель танцев прислал записку, обещал закончить занятие на закате. Арья тоже дочь десницы, мы ведь должны приобщить её к обществу, правда? - Да, Ваше Величество, - согласилась Старк, довольная такими словами, и потянулась за пирожным. Внимание вновь переключилось на молчавшего Альтаира, и он принялся рассказывать об искусстве владения оружием, чтобы разговор тёк в русле, не касающемся личных вещей. Томмен округлял глаза. Леди ахали и охали, заглатывая сочные виноградинки с расписных блюд, но взгляд Серсеи выделялся из остальных, как волк среди кроликов. Она мягко улыбалась и поддерживала разговор с подругами, но смотрела пристально, как будто понимала все тонкости боя, о которых говорил Альтаир. Стемнело окончательно, и теперь, когда дальние дорожки сада слились с полутьме, казалось, что жизнь течёт только тут, в этой роскошной беседке. Воздух наполняли голоса женщин, стрекот сверчков и ненавязчивая мелодия флейты, а факелы и цветные бумажные фонарики, повешенные специально для посиделок, создавали круг мерцающего света. Санса и Мирцелла делили апельсин. Томмен сонно зевнул и пересел к матери, чтобы прижаться к ней. Альтаир с удивлением смотрел, как эта женщина с хищным взглядом ласково гладит и обнимает ребёнка. - Чудные фонарики, - сказала леди в синем платье, стараясь сделать беседу менее возвышенной. Бои на мечах ей не были понятны. - Они великолепны, как этот вечер, миледи, - раздался знакомый голос, и из-за ближайшего поворота аллеи, тонувшей в сумерках, вышли Эцио и Арья. Альтаир посмотрел на них прохладно, не желая признаваться самому себе, что раздосадован. Эти пустые беседы так отвлекли его, что он не услышал шагов двух человек, хотя стоял ближе всех. - Ваше Величество, сир Эцио Аудиторе да Фиренце к вашим услугам, - низко поклонился мужчина, но взгляд его дерзко смотрел на королеву. Он был в новой одежде, начищенных сапогах и с перевязанными волосами, будто не тренировал Арью, а действительно танцевал с ней, причём на празднике. - Сир Альтаир, и вы здесь, какая встреча! "Какая встреча, какое актёрство", - подумал Ла-Ахад и кивнул. - Я привёл леди Арью, - прибавил Эцио и незаметно для женщин в беседке подтолкнул девочку в спину. Она сделала реверанс и произнесла любезности с таким видом, будто читала смертный приговор. Надо сказать, кроме Сансы она на данный момент терпеть не могла ещё и королеву со всеми её отпрысками. Любезность Аудиторе стала натянутой, но королева прикинулась, что ничего не произошло, а её придворные раскудахтались, призывая Эцио остаться. Серсея пригласила его сесть, спокойно отмечая, что её брат очень благосклонно отзывается об Аудиторе. Итальянец растянул губы в плутовской улыбке и беспардонно уселся на плетёное кресло между Сансой и смуглой дамой из Дорна. Это место предполагалось для Арьи, но девочка предпочла устроиться на тесном краешке скамейки, лишь бы дальше от сестры. Леди, колени которых задел Эцио, пока пробирался вглубь беседки, шутливо застыдились. - Ваш брат - один из лучших фехтовальщиков, которых я знаю, - ответил он Серсее. - А как же ваш лорд? - спросила она, жестом приказывая слуге налить вина новому гостю. - Не имел чести видеть его в деле, - признался Эцио, взяв кубок, но не спеша опробовать содержимое. Альтаир воспользовался отсрочкой, которую дал ему Аудиторе своим появлением, и тщательно продумал, что можно сказать королеве, чтобы войти к ней в доверие. Проблема была одна - дочери Старка, сидящие здесь. Поэтому он предпочёл пока вести диалог с леди в синем платье. - Арья, милая, ты впервые на таком вечере? - ласково спросила тем временем Её Величество. Можно было бы решить, что искренне. Девочка молча кивнула. На ней было самое простое платье, никак не вязавшееся с таким важным случаем, хотя бы и неожиданным. Она скучала, скрытно отвечала на вопросы королевы и дам, но всё же через пару минут взяла со стола большую сливу и стала есть, что послужило знаком расслабления. Эцио же на вид был раскрепощён, хотя и Альтаир видел, не все его улыбки и слова были правдивы. Женщины смотрели на него, говорили, угощали фруктами. Дорнийка постепенно придвинулась совсем близко к его креслу, и Аудиторе с лицом сытого кота ненавязчиво подался к ней, чтобы её тёмные волосы касались его руки на подлокотнике. Санса и Мирцелла тоже подвинулись к нему, вступив в разговор об искусстве. - Вы очень похожи, - заметила одна леди, разглядывая лица Альтаира и Эцио в пламени факелов. - Как родственники. Ла-Ахад отверг такое предположение, а Аудиторе прибавил: - Глупости. Все так говорят из-за шрамов, хотя мы их получили в совершенно разных обстоятельствах. Ответ пришёлся всем по душе. - Постойте, - сказал кто-то, - как вы можете быть рыцарем и учителем танцев? Не продемонстрируете свой талант? Арья, которая уже во всю жевала пирожное и с видом превосходства говорила с Томменом, примолкла. Альтаир невольно перестал слушать свою собственную собеседницу, что ворковала о верховых прогулках. Эцио стоит срочно придумать что-то и покинуть сад. Но он умел удивить. - С радостью, - отозвался Аудиторе, - только, боюсь, леди Арья ещё на стадии основ, так что придется кому-то составить мне пару. Миледи? Придворные дамы все так и загорелись, но он протянул свою руку даже не дорнийке, а леди Сансе, которая от неожиданности потеряла дар речи. - Ну же, голубка, покажи, как ты танцуешь, - поторопила королева. Они вышли на площадку подле беседки. Музыкант заиграл медленную мелодию, и Альтаир подумал, что она льётся мягко и проникает в сознание, в отличие от большинства бессмысленных мотивов. Флейта пела, словно живая душа, повествующая волшебную историю. Эцио и Санса начали со скованных шагов, но потом лёгкость Аудиторе передалась ей, и они закружились в красивом танце. Волосы Сансы при свете замысловатых фонариков казались золотыми; Аудиторе вёл твёрдо, умело и изящно. И вот девушка уже не стеснялась и смотрела только в лицо партнёра, охваченная музыкой. Альтаир смотрел на них, пока восторженные женщины тоже не встали для танца, потянув Альтаира, гвардейцев-часовых и даже друг друга. Чудесная флейта манила всех. Дорнийка просто кружилась с подругой; Мирцелла встала в пару с братом, но тот был ещё не силён в сложных па и отправился есть булочку с Арьей. Альтаир смог устроить свою синюю леди с принцессой, а сам подошёл к Серсее, что продолжала сидеть в подушках с бокалом вина и какой-то неясной грустью. - Ваше Величество, не подумайте, что я ставлю себя равным вам. Но сегодня я лишь хочу потанцевать с красивой женщиной. Он протянул ей руку. Она усмехнулась как-то криво, как будто видела его ложь, его расчёт. И всё же её бархатная рука с кольцом легла в его - грубую, с мозолями от лука и меча. Они начали двигаться в такт мотива, медленно, плавно, как по волнам. Красива, хотя вблизи можно разглядеть маленькие морщинки около глаз. Зато сами глаза, изумрудные и большие, смотрели в его лицо пристально. Мелькнул бы в них испуг, если бы он сказал, что всё знает? Шайтан, как же прекрасна была флейта в тот вечер! Альтаир никогда не считал себя сентиментальным, но мелодия нравилась ему так сильно, что сама двигала тело, хотя он почти не умел танцевать. Позже эту музыку напевал Эцио. Позже эта музыка играла в голове Альтаира сама собой. Все кружились вокруг беседки играюче, несерьёзно. Мирцелла скромно хихикала над тем, что танцует с дамой; ланнистерские гвардейцы пытались очаровать партнёрш; Эцио с Сансой двигались лучше всех, будто части друг друга, и улыбались. Всё это пролетало перед боковым зрением, а глаза Альтаира были направлены на равнодушное лицо Серсеи. Она подстраивалась под его резковатые неотработанные движения, а в нём боролись ненависть за происшествие в Винтерфелле и невольное уважение к женщине, так невозмутимо себя держащей. Музыкант заиграл заново, и пары начали меняться. Королева выпустила его руку и вернулась в беседку; Санса, приглаживая выбившиеся в сложном пируэте пряди, встала у ступенек, чтобы смотреть на танцующих. "Вот теперь отличный момент", - подумал Альтаир и пролез к Серсее, делая вид, что просто хочет отдохнуть. - Сир, а рыцарем быть хорошо? - спросил вдруг принц Томмен, снова перемешав Ла-Ахаду планы. Альтаир посмотрел на малыша. Хотя какой же он малыш? Если не изменяет память, ему шесть или семь. В такие годы можно уже становится прислужником в доме ассасинов, а не сидеть в женском кругу на подушке. - Смотря с какой стороны смотреть, - дипломатично сказал Ла-Ахад, замечая недовольство Серсеи. - Томмен, зачем тебе рыцарство, если ты станешь лордом Утёса Кастерли? - спросила они и пояснила для взрослого собеседника: - Любознательный мальчик любит сказки. - Дядя Джейме говорит, рыцари - настоящие мужчины! По лицу Серсеи стало ясно, что дяде Джейме достанется. - Иногда рыцари теряют свою честь или жизнь на чужой войне, - серьёзно сказал Альтаир, не щадя чувства Томмена. Нельзя идти в бой, думая о прекрасном. Бой - это смерть. - Их могут покалечить или взять в плен, и далеко не всегда в награду достаётся принцесса. Губы мальчика дрогнули, но Ла-Ахад продолжал смотреть на него сурово, пока Серсея не подтолкнула Томмена из беседки. - Вы интересный человек, сир Альтаир. - Она смотрела на него с любопытством. - И молчаливый. Но несмотря на это вы с вашим другом единственные из гвардейцев Старка, кто открыто ведёт беседы со мной. Что же у вас на уме? - То, что и у всех, Ваше Величество. Я пытаюсь выжить при дворе. Флейта пела, сверчки вторили ей. Женщины пили вино, разбредясь по саду. Арья поедала финики. Эцио танцевал с Мирцеллой, что выглядело забавно, учитывая разницу в росте между ним и девочкой. Но делал он это столь убийственно серьёзно, что некоторые не могли сдержать умилённых улыбок. А Альтаир перебрасывался с королевой тихими репликами, пытаясь убедить её в своей нейтральности как к Старкам, так и к Ланнистерам. В мыслях он уже предвкушал, как разобьёт её планы, как мотылёк сейчас разбивает крылья о стенку фонарика. Как Бран едва не разбился. Музыка стихла лишь в полночь.