My rich boy

Жить, а не существовать или, лучше, строить иллюзию счастливой жизни — оказалось намного сложнее, чем представлялось. Но за четыре с половиной года Тэхен как-то приноровился и к этому нелегкому ремеслу. Может, не так профессионально, но все же он играл достаточно правдоподобно отведенные ему роли заботливого парня, хорошего работника и счастливого человека. Первые месяцы, действительно, было трудно смириться и простить, но Ким всё-таки смог заставить себя вернуться к своему возлюбленному — Пак Чимину — и начать с ним «всё с начала». Правда, Тэхену больше казалось, что они вернулись скорее назад, нежели продвинулись вперёд. Если раньше Ви считал, что любит Чимина, то после встречи с Чонгуком он вообще разочаровался в этом самом чувстве. Стал более равнодушным ко всему, даже к работе больше не проявлял такой энтузиазм, как это было прежде. Но, так или иначе, в плане «счастливая жизнь» появились и прочно закрепились только два пункта: дом, работа. Так месяцы как-то плавно перетекли в годы, а Тэхен начал медленно чахнуть в своих рамках. Спасала лишь работа, но и та уже довольно сильно подзаебала. Чимин же нисколько не помогал, напротив, все эти нежные поцелуи на автомате, мимолетные прикосновения, признания в любви после каждого односложного разговора только усугубляли положение. Находиться в совместной квартире, снова возвращаться туда после очередного задания не хотелось от слова «совсем». Может, вначале ещё Тэхен мог как-то находить утешение в Паке, заливать его присутствием свое горе, топить в нежных ласках образ Чонгука, нет-нет, да изредка сплывающий в памяти, но после четырех лет бесполезных попыток полюбить его, он просто сдался. Как итог — месяцы отсутствия дома: оба ограничивались короткими телефонными звонками, и те были скорее для галочки. И если Тэхена всё устраивало, то Чимин был категорически против таких долгих дел. Пак всеми силами пытался задержать шатена дома хотя бы на один день, даже сам уволился со своей работы, дабы заставать хоть иногда Ви дома, но все его попытки изначально были тщетными. Удивительно было лишь то, что как бы сильно Ким не просил у босса найти ему самые сложные задания, всё равно буквально через неделю все его предметы слежки скоропостижно умирали, из-за чего приходилось в тот же час снова бежать к Господину Чану за новым делом. Так и жили почти пять лет, ну или просто играли в догонялки. Тэхен совершенно не отрицал, что вёл себя как последняя тварь, но и поделать с этим ничего не мог. Просто не хотел. После того случая в квартире жить стало особенно тяжело и пришлось как-то выживать под маской равнодушия. Об отъезде Чонгука Тэхен узнал намного позже, причем совершенно случайно. Наверное, только месяц спустя он переборол себя и таки решил вернуться в тот особняк за своими вещами, очень надеясь, что не застанет там Чона. Не застал. Горничные, все так же следившие за чистотой в доме, сказали, что не видели Гука уже несколько месяцев — с того момента, как он вместе с шатеном собрался на банкет — и что какие-то люди приходили, чтобы забрать его вещи. Больше Ви ничего не смог добиться от них, да и не очень-то и горел желанием. Наверное, так будет лучше, подумал он тогда и молча покинул особняк со своим чемоданом и застывшими слезами в глотке. Даже не попрощался. Как бы сильно шатен не ненавидел Чонгука за его ошибку, внутри себя он желал хотя бы в последний раз его увидеть и, может, получить желанное, но ничего нестоящее извинение. Ненавидел, но любил. Уж у него-то было навалом времени, чтобы решить окончательно, что он чувствовал к этому несносному мальчишке. Постоянные сны с Чонгуком в главной роли, еле сдержанное имя блондина во время оргазма с Чимином на пару не дали даже сомневаться в правильности своего решения. Но годы шли, оставляя свой жирный отпечаток не только на Тэ, но и на его постепенно оттаявшей любви. В этом, конечно, была заслуга не только времени, но и самого шатена. Первое время он топил свою любовь в Чимине. Тот был как раз той игрушкой, которая в нужный момент подвернулась как раз под руку и так требовалась в то время Киму. Но как только жесткий секс вместе с ним перестал доставлять мазохистское и садистское наслаждение, а сдерживать имя Чонгука во время оргазма стало в разы труднее, чем было изначально, Тэхен решил, что задания — более надежный и годный способ перестать думать о том, кого стоило и вовсе забыть. Тем более использовать Чимина для своих целей тоже не особо-то хотелось. В ту ночь пошатнулась не только его любовь к Чонгуку, но и пострадала его гордость. После произошедшего шатен ужасно не хотел больше иметь что-то с Гуком, потому сразу же отказался от того задания, но заставить себя разлюбить его за одно мгновение не получилось, как бы сильно тот не старался, за что он ненавидел и самого себя. Замкнутый круг какой-то, для избавления которого потребовалось немало сил, да и времени тоже. Как итог — потухшая любовь, а заодно и весь интерес к жизни. За все четыре года Тэхен загонял себя пополной, дабы в рутине дел оставить вечно напоминающий о себе образ Чонгука. Брался за все дела, даже самые мелкие, специально задерживался подольше в офисе босса, чтобы повозиться с бумагами, но в итоге добился своего. Вот и сейчас он снова собирался на очередную слежку за одним успешным бизнесменом. В этот раз Тэхен работал охранником под прикрытием, точнее он начал им работать после дела Чонгука. В последнее время задания с мафиями попадались реже, чем обычная охрана человека, потому Киму пришлось перебороть себя и свои принципы и привыкнуть и к такому виду своей работы. Киму предстояло отправиться на банкет по просьбе жены того человека, чтобы удостовериться, что тот вернется оттуда в целостности и сохранности, потому ему пришлось достать его старый запылившийся черный костюм, хорошенько выгладить его и натянуть на себя. Одним глазом взглянув на себя в зеркало и в итоге оставшись довольным своим видом, Ви пошёл прощаться с Чимином, но остановился в дверях, услышав чужой разговор, а точнее знакомое имя. — Значит, Чонгук вернулся в Корею? — задумчиво спросил Пак человека на другом конце, отчего все внутренности шатена сплелись в крепкий узел. Знакомое имя больно ударило по зажившим, но все еще таким слабым швам, заставляя вспоминать то, что с таким трудом забывалось, отчего, совсем забыв про прощание с брюнетом, Ким пулей вылетел из квартиры.

***

Если кто-то из прежних знакомых сейчас бы встретил Чонгука на улице, то он, несомненно, прошёл бы мимо. Четыре с лишним года оставили слишком заметный след на Чоне, поставив жирную точку на его плохих привычках. В Америке всё поменялось, поменялся и сам Чонгук. Причем слишком круто, резко и неожиданно. На травку и алкоголь пришлось забить жирный хуй после года постоянных пьянок и забытья. Но, правда, из прежних привычек всё же осталась лишь любовь к курению — своё пристрастие к сигаретам он даже не пытался искоренить, наоборот, усилил его до такой степени, что и часа без новой дозы никотина прожить не мог. Совсем не щадил свои легкие, в принципе, как и тело. Спать ночами не удавалось от слова «совсем»: сначала мешала усиленная подготовка к учебе, чтобы догнать программу, которую благополучно забросил в первые годы своей учебы, потом не давал уснуть завал на работе для достижения престижного места в своей компании, а в свободные дни — Тэхен. Тот, казалось, мучил его и наяву — причем и днём, и ночью — и во снах, потому блондин и брал на себя слишком много работы, чтобы отвлечь свою голову от ненужных мыслей о шатене. В первый год было совсем худо, потому и жил на пару с бутылкой. Совесть не дала о себе забыть, каждый день напоминая тяжелыми истериками и криками извинений в пустоту. Страдал больше, чем заслуживал, чуть не довел себя до белой горячки. Как-то раз даже всерьез задумался о лезвиях, но так и оставил эти мысли у себя в голове только потому, что он до сих пор был в долгу перед Ви. Задолжал еще тогда, когда без извинений покинул родную страну, и неизвестно, вернет ли он уже когда-нибудь этот долг. Уверял себя, что больше никогда не хочет встречаться с шатеном, дабы не портить тому жизнь, но внутри себя отчаянно желал хотя бы мимолетный взгляд в бездонные глаза. Так и поставил себе цель: двигаться дальше, плыть по течению, которое однажды может свести их с Кимом заново. Эгоистические надежды, наивные мечты, но ему помогло. А потом он слишком сильно заигрался, будто выпал из реальности, полностью погружаясь с головой в работу. В напоминание о Тэхене остался лишь неприятный осадок где-то в глубине души и так и несказанное «прости». Осознавая свою ошибку, он желал лишь счастье своему возлюбленному, которого уже, казалось, не сможет забыть. Расставание помогло ему не только прекратить свои плохие похождения, но и полностью искоренить из себя остатки излишней горделивости, себялюбия, эгоизма и высокомерия. Научился жить по-новому, совершенно как обычный человек. Помощь — ни материальную, ни физическую — от отца он не принимал и не собирался. Решил зарабатывать сам. Хоть и было это все нелегко и в новинку для него, но у него все же получилось измениться на триста шестьдесят градусов. В итоге, Чонгук стал довольно известной личностью в американских и не только газетах и в журналистских кругах, но так и остался слишком закрытым для общественности, правда, друзей или же скорее знакомых нашел себе достаточно. Особняк с былой роскошью и обширной территорией Чон променял на скромно обставленную квартиру в центре города, в коей вечно присутствовала угнетающая атмосфера одиночества. Сближаться ни с кем он не собирался ни под каким предлогом, даже обычное общение с коллегами быстро сошло на нет. Люди к нему тянулись сами, как бы странно он себя не вёл, а он только сильнее отстранялся. Снова закрылся, но уже сплел для себя другой кокон, не тот, каким укрывался всю свою юность от семейных и личных проблем; не тот, что был до Тэхена, пока тот в свою очередь попросту не разорвал его в клочья, превратив их в неприятные воспоминания. Жил с отвращением к прошлому себе, но гордился собой настоящим, ибо смог заставить себя оставить Тэхена и не пытаться снова увидеться с ним. Хватило. И без того упал настолько, насколько это было невозможно, но потихоньку, в течение четырех лет, поднимался с гордо поднятой головой и заново строил по крупицам свой мир, где не было Тэхена и в помине. Играл отведенную себе роль отменно и со вкусом. Правда, игра эта продлилась не долго. Ровно до того момента, как его пригласил работать в Сеул один очень хороший знакомый. Сначала Намджун потерпел полный провал в своих уговорах — Чонгук настойчиво стоял на своём и ни под какими доводами не соглашался возвращаться в Сеул — но потом неожиданное, но все же такое желанное «да» прозвучало из уст блондина. Чон сам не понимал почему, но он согласился. Причины как таковой не было, был Тэхен и соблазн встретиться с ним, хоть односторонне. Всё, что так отчаянно строилось на протяжении почти пяти лет, в один телефонный звонок просто рухнуло. Впервые за долгие годы Гук не смог устоять перед своими желаниями. Эгоизм на этот раз взял вверх, выбираясь с новыми силами из потайной коробки, выкинутой куда-то в низовья души. Ему жизненно необходимо было просто увидеть Кима, о другом он даже не смел мечтать. Согласился спустя долгие дни раздумий, надеясь, что Ви куда-нибудь свалил из города или их судьбы просто-напросто не пересекутся в таком большом городе, как Сеул, хотя нихуя не веря этому. По крайней мере, он постарается сделать так, чтобы Ким даже не узнал об его возвращение. Да и с чего он решил, что тот все еще помнит его, что он не выбросил блондина из своей памяти как ненужный мусор? Даже если тот узнает, то наверняка просто проигнорирует, потому отказываться от столь выгодного предложения, которое ему сделал Намджун, он не смел, просто не видел в этом смысла. В результате, Чонгук остановился в дорогом отеле — возвращаться в особняк блондин пока не решался, уж слишком много чего там произошло — и прямо сейчас поправлял свой недавно купленный черный костюм перед выездом на званый ужин, который устроил Намджун в честь приезда Чона. Да уж, похоже, он действительно вернулся в Сеул, туда, откуда несколько лет назад так отчаянно бежал.

***

Знакомое имя не покидало голову Тэ, отдаваясь электрическими зарядами по позвоночнику, стоило только в очередной раз мысленно прокрутить вопрос Чимина. Вернулся. И вроде бы Тэхену должно быть глубоко плевать на это, но тогда почему сердце каждый раз болезненно сжималось при мысли о неожиданной встречи с ним, где угодно и в любое время, и отстукивало свой рваный ритм вот уже который час? Почему Ким за всю дорогу и время пребывания на банкете не мог сосредочиться и начать-таки думать о своем задании, а не отвлекаться на всякую чепуху в виде глупых догадок? Почему, несмотря на то, что совершил Чонгук, шатен так отчаянно хотел с ним встретиться, а разум нисколько тому не противился? Как же все же был глуп сам Ви, раз одно только имя могло разжечь в нём годами потухшее пламя. Мало ли, сколько таких Чонгуков могло вернуться в Корею. Тем более, зачем Чимину знать об этом? Если только, конечно, тот не следит за блондином… Ой, да ну глупости какие. Пак ни за что не стал бы делать это. Зачем? Он ненавидел Чона больше, чем сам Ви, и был счастлив в мире, где его нет, так зачем он будет узнавать, вернулся ли он или нет. К тому же, если Гук и приехал в Корею, то это не значит, что именно в Сеул, страна же не ограничивается одним городом. Каша получилась какая-то, не иначе. Во всяком случае, даже если тот и вернулся, то Тэхен определенно с ним не встретится даже при всем своем желании. Задетая гордость и самолюбие будут основной причиной и оправданием этому. Да и стоит ли Киму оправдываться перед самим с собой за избегание встречи? В конце концов, это не он поставил их в такую ситуацию, не ему и находить оправдания. Таким образом, вероятность их встречи приравнивалась ближе к нулю, так что беспокоиться здесь было не о чем, а вот страдать можно было, хотя и не желательно — так думал Тэхен, пока искал в толпе нужную фигуру мужчины, для которого становился на сегодня сторожевой псиной, а в итоге наткнулся взором на смутно знакомую светло-русую макушку. Хватило мгновения и мимолетного взгляда в черные омуты на другом конце зала, чтобы понять, что Ким ой как был не прав.