* * *
Началось всё месяца три назад, когда однажды, поздней ночью, я услышал, как что-то или кто-то вломился в мой дом, минуя главную дверь на первом этаже. Резко вскочив с постели, я в полтора прыжка очутился возле шкафа, а ещё через секунду уже достал из него своё надёжное оружие. Несколько мгновений, и заряженный дробовик издаёт характерный щелчок от досланного патрона. Надеюсь, что застану врасплох нежданных гостей и они уйдут подобру-поздорову. С парой дырок в заднице, разумеется. Начинаю медленно спускаться вниз, стараясь не издавать лишнего шума. Однако, словно мне назло, некоторые половицы решают проскрипеть под моими ногами. Хотя… Из-за того грохота падающих об пол металлических кастрюль и бьющейся посуды, это мало влияет на мою скрытность. А вот и неувязочка — какого хрена дебош на кухне? С каждым шагом подхожу всё ближе и ближе к цели. Ох ты… Видя, как в коридоре валяется проломанная дверь, мне становится немножко не по себе. Картину дополняет ещё одна вещица — на стенах и по полу видны растекающиеся пятна чего-то красного. И кого же ко мне занесло этим прекрасным вечерком? И вот он — момент истины. Я бью по выключателю и резко влетаю в кухню. Глаза за доли секунды фокусируются, что позволяет мне мигом осмотреть комнату. То, что я там увидел, моментально повергло меня в некий шок, а может даже и в ступор! Вся кухня была перевёрнута вверх дном: повсюду была разбросана металлическая посуда и остатки фарфора, пол был хорошенько так измазан в крови… Но самое шокирующее располагалось немного поодаль от бедлама, чуток в стороне. Ха, даже сейчас помню, как из угла комнаты на меня смотрели полные отчаяния и боли зелёные глаза… Дракона. Ох, Господь всемогущий! Моргнул тогда несколько раз, дабы убедиться, что до сих пор не сплю. Ан нет — всё это реально: четыре когтистые лапы, чешуя, крылья… Это точно дракон, прямо как в древних легендах, которым не меньше тысячи лет! Однако из полнейшего ступора меня вывел её тонкий как струна женский голос. Он-то явно дал мне понять, что передо мной сейчас самка. — П-пожалуйста… Н-не стреляй в меня… Прошу, пощади! Я не хотела сделать ничего дурного! Прости за вторжение — я ранена и не разбирала дорогу… Молю тебя, дай мне покинуть тебя с миром! Она зажмурилась, а морда её скривилась. Я увидел, как это существо зажимало передними лапами страшную рану в боку, из которой толчками била кровь, стекая на пол промеж её пальцев. Откидываю дробовик в сторону и поднимаю руки ладонями к ней. — Тише, спокойнее… Не надо бояться, я не стану вредить, — произношу дрожащим от шока голосом, и медленно приближаюсь. — Позволь мне помочь тебе с этим… Чёрная бестия открывает глаза и начинает пробивать меня взглядом. Он полон страха и недоверия. Я вижу, как она вжимается в стену, обнажая моему взору ряд острых белых зубов. — Ну же, позволь помочь! Рана серьёзная, и ты сама чувствуешь, насколько, я ведь прав? Успокойся и позволь мне подойти, иначе утром мне придётся копать курган! Выбор у неё явно был невелик, а потому, скрепя сердце, она позволила приблизиться к ней. Я присел рядом, аккуратно беря её за лапу и отодвигая в сторону. Ого, да как она вообще жива осталась, с такой-то пробоиной? Судя по всему, в неё стреляли. Калибр крупный, чёрт побери, но благо для неё, пуля прошла навылет. Рана была чистая, что тоже было явным плюсом. Плюсы, минусы… К чёрту их! Нужно что-то делать. Так… Звать врачей не вариант. Во-первых, она умрёт ещё до их приезда. Во-вторых — если я их вызову, то скоро на всю округу будет известно, что в местной больнице лежит дракон. Сразу же прибудут правильные люди в правильных костюмах и заберут её тело ради блага науки. Да, её, разумеется, вылечат, если она доживёт до приезда. Однако судьба её будет незавидна. Как итог — не вариант. Нужно было попытаться спасти её своими силами. Как-никак, опыт у вашего рассказчика имеется. Тогда мне пришлось вновь, спустя столько зим, вспоминать приобретённые в армии навыки… — Так. А сейчас, будь добра, милочка, потерпи минуту. Я сбегаю за аптечкой, — сказал я, быстро вскакивая с места, и бегу в спальню. Подхожу всё к тому же шкафу и открываю нижнее отделение. Вот она, старая армейская знакомая с красным крестом поверх. Не раз она спасла жизнь раненым во времена моей армейской молодости. Быстро хватаю увесистую упаковку и рысью устремляясь обратно в кухню. Вторженка не сдвинулась с места, а глаза её были закрыты — весьма дурной признак. Тяжёлое дыхание говорило, что она всё ещё жива и хочет жить. А это значило, что шансы есть. Быстро сажусь подле неё, распаковывая принадлежности. Она приходит в сознание. Апатией во взгляде… Чёрт побери, нужно было срочно действовать! Немедля вкалываю ей гемостат и накладываю тугую повязку поверх раны. Препарат действенный — давление под раной спадает. Тампон уже на автомате смочен антисептиком, и я, торопясь, провожу им по кромке раны. Она вздрагивает, но продолжает стоически терпеть боль. У неё скрипят зубы… Бедняжка. Ситуация теперь под контролем. Беру в правую руку одноразовый шприц, доверху наполняя его анальгетиком. — Слушай, сейчас я вколю тебе обезболивающее и постараюсь зашить рану. Но учти одно — я не знаю, насколько действенным будет препарат. Верь мне. Всё будет хорошо. Я обещаю…* * *
Спустя сорок минут всё было готово. Давно я так не потел. Рана на боку была залатана, но она отключилась ещё во время операции. Похоже, что из-за слабости. Водрузив на себя крылатую пациентку, которая, сказать к слову, была большой и весьма тяжёлой, я потащил её на второй этаж. Сейчас она нуждается во сне и отдыхе больше, чем кто-либо другой. Да и к тому же, надо что-то сделать с выломанной дверью. Да и пятна крови следовало бы отмыть. Наконец, преодолев весьма тяжкий подъём и войдя в спальню, я бережно уложил её в мягкую постель, накрыв сверху одеялом. Ну, теперь только время покажет. И хоть рана была и тяжёлой, я верил, что она выкарабкается. Она не из робкого десятка. И когда я уже отходил от постели, её лапа сжала мою руку и не хотела отпускать. Она шептала «спасибо тебе, спасибо», словно была в бреду. Пара секунд — и она вновь отключилась. На моём лице невольно заиграла улыбка. Даже в таком плачевном состоянии она выглядела очаровательно. И каким ублюдкам пришло в голову ранить такое милое и величественное создание?* * *
Это была долгая ночь. После того как моей гостье была оказана вся необходимая помощь, я занялся беспорядком, который она учинила. По-первому стоило отмыть кровавые пятна, пока они не засохли. На это ушло часа полтора, а может, и больше. Но в конечном итоге, когда отбеливатель сделал своё дело, я, с чистой совестью и блестящим паркетом, решил заняться дверью. Да уж, ну и диво! Разломать в труху дверь из цельного дуба далеко не каждый сможет. И при этом она сделала это, будучи простреленной насквозь. Ну и дела… Она будет повыше меня на пол головы, как минимум, если встанет на задние лапы, конечно же. Но фигурка-то у неё явно женская… А какая у неё гладкая чешуя… Так. Я зря отвлекаюсь. Ладно уж, мне повезло, что у меня есть вторая точно такая же дверь в гараже. А все знакомые мне говорили, мол, к чему вся эта запасливость, что я бы ещё бункер вырыл на случай конца света, и тушёнкой запасся. Они, безусловно, преувеличивали, но, тем не менее — я оказался прав. Спустя ещё три часа непрерывной работы сломанная дверь была заменена, обломки и осколки убраны, а выпавшая посуда возвращена на своё законное место. Каких только усилий стоило затащить эту деревянную громадину в дом… Невольно гляжу на часы. Ну и ну — уже почти пять утра. Скоро рассвет, а я ещё не ложился спать после тяжёлого дня. Несказанно повезло, что впереди у меня неделя отпуска за свой счёт. Как раз будет время, чтобы поднять на но… Кхм, лапы мою гостью и по возможности как можно подробнее выяснить, что же вообще произошло и откуда в моей халупе взялся дракон. Нет, я, конечно, понимаю, что Швеция это такая страна, где возможно всякое… Но тем не менее — живой, чтоб меня, дракон! Вот это я понимаю — превратности судьбы! Так, необходимо сходить проверить, как там она. А, ещё и сменить повязку. Захожу в комнату, замечая, что крылатая гостья пришла в сознание. При виде меня её глаза округлились, но, по-видимому, она вспомнила моё лицо. Видно, что пациентка хоть немного, да успокоилась. Беру аптечку, подхожу ближе и припадаю на колено перед постелью, беря бинты и антисептик. — Как ты? Боль чувствуешь? И да, будь добра и дай мне осмотреть твою рану и сменить повязки. Предупреждаю, будет немного неприятно. — Я?.. Х-хорошо, — ответила она слабым, и слегка напряжённым голосом, подставляя бок. — Скажи мне, почему ты решил помочь? Неужто тебе что-то от меня нужно? Но у меня нет ни стаи, ни клана, ни денег, чтобы откупиться… Н-но дай мне шанс! Ах… Я сделаю всё, что прикажешь! Я молча обрабатывал её раны, после чего наложил поверх свежую повязку. Что же, кризис миновал. Осложнений нет и её жизни теперь ничто не угрожает. Я почувствовал, как на моём лице появилась уставшая улыбка. — Ну что ты так сразу… Мне не надо никаких денег, и моим невольником становиться тебе нужды нет. Слушай, я помог тебе только потому, что просто не мог поступить иначе. Ты мне ничего не должна. Единственное, что я попрошу взамен — обещание отлёживаться и набираться сил до полного выздоровления. Ещё было бы неплохо узнать твоё имя, если это, конечно, не великая тайна. Если что, то меня зовут Ивар Тостессон. Зови Иваром, если хочешь. Честно признаться, я несказанно рад такому необычному знакомству, пускай и при таких печальных обстоятельствах. — Авеста, — произнесла она со смесью шока и неуверенности. — Имя мне… Авеста. Но скажи… Раз уж я буду отлёживаться здесь, на этой перине, то где же будешь спать ты? Насколько я понимаю, это твоя комната. А я не хочу мешать… — У тебя очень красивое имя, Авеста… Да, это моя комната, но даже и не думай — ты никакая не обуза. Даже не думай себя так называть. Пока я не пойму, что в постельном режиме более нет нужды, ты будешь отлёживаться здесь. Возражений не приемлю. Если уж так беспокоишься — я буду спать в гостиной. Там есть кровать ничем не хуже этой. Эх, тебе очень нужен отдых. Старайся высыпаться, Авеста.* * *
Так прошло несколько дней. Авеста семимильными шагами шла на поправку, а рана её затягивалась быстро. Я удивлялся, на что она скромно замечала, что, дескать, они, драконы, славятся не только потрясающим долголетием и отменной памятью, но и чрезвычайно высокой живучестью. Кстати о нашем общении. Поначалу она была замкнута и по большей части молчала. По-видимому, просто отказывалась верить в то, что я помогал ей от чистого сердца. Думала, что во мне сидит меркантильность или другие интересы. Постоянно ожидала подвоха. Но с каждым нашим разговором, с каждым словом она становилась всё более и более открытой, и к вечеру пятого по моему счёту дня я решил подробно расспросить её о драконах, попутно делая ей перевязку. — Привет тебе, Авеста. Как самочувствие? — спросил я, подвигая стул к постели и присаживаясь. — Мне уже лучше. Спасибо, Ивар. Позволь мне выразить свою искреннюю благодарность за помощь. Ты очень хороший человек, не то, что остальные, — и тут внезапно осеклась. — Ох, нет! Прошу прощения! В-вы не так поняли! Я… Просто я имела в виду, что… — Тише, всё хорошо. Тише… Не переживай ты так — я на тебя не в обиде. Она утомлённо улыбнулась. — Хорошо, Ивар. Спасибо ещё раз. Просто у моего народа считается большим оскорблением говорить нечто подобное о чужой расе, общаясь с её представителем. Особенно после того, как он спас твою жизнь. — А расскажи-ка мне подробнее о своей. Знаешь ли… На протяжении всей своей жизни я, впрочем, как и бо́льшая часть людей, свято верят, что вы и твой род — лишь вымысел. Легенда, и не более. А тут, прямо посреди ночи, на моей кухне оказываешься ты — крылатый дракон во плоти. Честно признаться, я до сих пор не до конца доверяю себе… И ведь не чувствуй я мягкость твоей чёрной, как ночь, чешуи, то подумал бы, что сошёл с ума. После моей последней реплики Авеста отвела взгляд в сторону, а её носовые чешуйки загорелись румянцем. — Прости я… Я тебя как-то задел? — Н-нет, что ты… Мой народ всегда считал прикосновения и комплименты в адрес чешуи или крыльев весьма… Интимным моментом… И мы позволяем их себе лишь во время ухаживаний… И тут уже неловко почувствовал себя я, нервно кашлянув. Так мы и просидели пару минут в полной тишине, пока я наконец не решился продолжить. — Кхм, да. Так вот, касательно твоего народа. Можешь рассказать поподробнее? — А, да, с удовольствием, — она оживилась. — Начну с того, что все драконы считаются единым народом. Вне зависимости от цвета чешуи или размера. Расовые предрассудки нам чужды. Цвет же чешуи для нас — это что-то вроде волос у людей. Н-но есть и существенное отличие от вас - большинство драконов живут обособленными группами — стаями. Порой случается, что один из нас, зачастую наиболее старый и уважаемый, формирует из нескольких семей клан, получая титул старейшины. Все члены клана следуют его советам. Но случается, что и они могут ошибаться… В таком случае собирается большой совет, на котором присутствую все стаи от мала до велика. — А что же тогда до Китайских драконов и пернатых змеев Мезоамерики? — Они не драконы. Пускай у нас и много общего, но… Как бы объяснить… Скажем так — мы родственные народы, но не более того. Наша философия и порядки существенно разнятся, что отражено в вашей мифологии с поразительной точностью. А тем временем я закончил перевязку. — Так. Вроде неплохо. По моим прикидкам, ещё несколько дней — и ты сможешь вставать с постели. Послушай, у меня неожиданно возник ещё один вопрос. Вы, драконы, ходите не четырёх или же на двух лапах? — На четырёх. Так уж приспособлен наш скелет, да и так максимально комфортно передвигаться. Почему ты спросил? — Спросил чисто из медицинских целей. Нужно было узнать, есть ли нужда в дополнительной опоре. Ходи ты на двух, тебе было бы труднее. А раз ты у нас не прямоходящая, то избегать нагрузок на раненный бок тебе будет значительно проще. Повисла короткая пауза, прерванная вопросом драконихи. — Ивар. Скажи мне честно — я тебе не мешаю? Просто у тебя же наверняка есть друзья, работа, эм… Возлюбленная… А ты тут носишься со мной как с маленькой. Я крайне признательна тебе за твою доброту и заботу… Но всё равно не понимаю. Почему? П-прости, если оскорбила этим вопросом… Я вздохнул — Нет, Авеста… Ты не обидела и не мешаешь мне. Но будь уж добра — выкинь эти глупости из головы. Ты — моя гостья и пациент. И тем более, что я живу один, да и друзей как таковых у меня нет. Ах, и ещё — мой отпуск заканчивается только через четыре дня. — А кем ты работаешь, если не секрет? — Я… Кхм, лесник. Да, лесник. Как-никак, это лучшее, что я могу делать после армии. И знаешь что? Здесь тихо. И спокойно. Людей мало, да и проблем тоже немного. А я очень люблю тишину и спокойствие. Ладно уж, пойду, пожалуй. Приятных тебе снов, Авеста.* * *
Вот примерно так мы и познакомились. К концу первой недели знакомства она уже могла худо-бедно перемещаться по второму этажу дома. Но уже к концу второй её рана окончательно затянулась, оставив лишь едва заметный шрам. В связи с внезапной потребностью в активности после столь долгого отдыха она принялась вовсю исследовать мою обитель. Уже через две недели Авеста стала по утрам выходить на улицу, чтобы полетать. Пришлось ей разрешить это делать. Слишком уж в её глазах читалась тоска по небу. Да и благо, в такой глуши шанс на её обнаружение был нулевым. Так незаметно пролетели эти три месяца. Осень сменилась зимой, выпал снег, и мы стали всё больше времени проводить вместе за разговорами, чтением книг или просмотром какого-нибудь незаурядного фильма. Наше совместное доверие всё больше крепчало. Всего за три месяца мы смогли изучить друг друга с поразительной точностью. Дошло даже до того, что мы заканчивали фразы собеседника на полуслове. Поразительно… Так сплестись душами… Со временем я стал замечать, как наши чувства друг к другу постепенно начали перерастать в нечто большее, чем простая дружба. С каждым днём мы всё больше становились зависимыми друг от друга. Это было как хорошее вино — стоит только распробовать, как больше не сможешь оторвать себя от этого божественного вкуса. Сладкий дурман, успокаивающий душу и разум, и заставляющий сердца биться в унисон. Пускай и между нами было очевидно слишком много тепла, но ни я, ни она пока так не нашли в себе сил для признания. Это ничего… Я верю, что этот момент ещё настанет. Ведь как говорил мой отец, мир его праху, в подобной ситуации лучшее, что можно сделать — это плыть по течению реки, ожидая своего течения. — Ивар… Т-ты в порядке? — произнесла взволнованно моя соседка, выводя меня из воспоминаний. — Ты смотришь в окно уже пять минут без перерыва, совершенно забыв про свой какао. Я беспокоюсь… — А? Да-да, всё хорошо, просто… Просто до сих пор вспоминаю тот день, как встретил тебя. Даже сейчас помню ту рану, из-за которой ты… Ох, слава Высшему, что всё сейчас в порядке. Но я не успокоюсь, пока не узнаю, кто это был. Мне нужно всё узнать подробнее. Ты сможешь… Рассказать мне, как всё было? — Да Ивар… Раз уж об этом заговорил, — она явно смутилась. — Как бы начать… Ах, почему это так сложно?! — Говори прямо. Не волнуйся. Ты же прекрасно знаешь, что можешь мне доверять. — Да. Именно потому, что я считаю тебя своим другом и доверяю, этот разговор выходит настолько сложным. Ладно, попробую начать издалека. Она тяжело вздохнула, начиная рассказ. — Когда прошлой осенью меня подстрелили люди, я чувствовала, что умру. Один лишь страх перед смертью, помноженный на природные инстинкты заставлял меня продолжать борьбу. Но… С каждой минутой кровь всё быстрее утекала, оставаясь багряным следом на примятой траве, за которым следовали стрелки. Они стреляли в меня снова и снова. Я слышала их крики, вперемешку с бранью. Лишь благодаря густой высокой траве и тому, что у них не было собак, мне удавалось выжить, — по её щекам потекли слёзы. — Дальше… Всё как в тумане. В-вроде появились другие люди, что спугнули первых… Вроде я наткнулась на н-небольшую речку. Пара быстрых прыжков, чтобы сбросить след… Потом т-твой дом, а дальше… Д-дальше ты уже и так знаешь. Авеста всхлипнула, и я тотчас встал со своего стула, заключая её в объятия. Кажется, я начинаю звереть. Я найду тех, кто это сделал. Господи… Если ты к ним милосерден — они будут мертвы к тому моменту, как я найду их… — Ну же, не плачь… Тише, моя ты хорошая, всё уже позади… Сильно же тебе досталось. Ну же, всё хорошо — я здесь, с тобой. Найду их и отомщу за твои мучения… Обещаю… Чёрная дракониха ответила на мои объятия, крепче прижимаясь ко мне. Наконец, когда Авеста смогла взять себя в лапы и успокоиться, она отстранилась, чаруя меня взглядом своих волшебных изумрудных глаз, отливающих огнём, и продолжила разговор: — Не надо, Ивар… Оно явно того не стоит. Ты исцелил мою рану… Т-ты ухаживал за мной, поддерживал в трудную минуту и не спал ночами ради меня! Т-ты был так добр, а я ничем не могу отплатить тебе… Какая же я эгоистка! — Авеста, что ты, я же делал это не для того, чтобы взыскать с тебя долг, но от чистого сердца. Наши взгляды вновь встретились. Её носовые чешуйки покраснели от смущения, и неожиданно она подалась вперёд, сливаясь со мной в поцелуе. Её движения скованны и разят неуверенностью — это первый в её жизни поцелуй. Нужно сделать так, чтобы она запомнила его на всю жизнь…. Отойдя от короткого шока, беру инициативу на себя и проникаю в её рот. Наши языки сплетаются в танце страсти, мои руки уже приглаживают её тело руками, а её острые словно бритва зубы лишь добавляют пикантности к поцелую. Осознавая, что наши чувства взаимны, дракониха начинает вести себя увереннее. Она принимает правила навязанной игры, оживлённо постанывая. Её хвост, длинный и гибкий, обвивается вокруг наших тел, крылья вздымаются, укутывая нас, демонстрируют её высочайшую любовь и доверие. Поняв, что скованность моей партнёрши окончательно преодолена, передаю ей инициативу, перенося нашу маленькую игру на её территорию. Она с желанием принимается за исследование моего рта, проводя своим горячим и гибким языком по каждому участку моего рта и зубов. Ощущения от этого поцелуя были настолько восхитительными, что казалось, будто я попал в рай ещё живым. И, судя по всему, Авеста разделяла со мной эти чувства. Наконец, мы отстраняемся друг от друга, тяжело дыша, не сколько от недостатка кислорода, столько от переполнявших нас чувств. Мордочка Авесты просто сияла от радости и осознания того, я ответил ей взаимностью, и сделав ещё несколько вдохов, она сказала: — Если я чем-то и могу отплатить тебе за твою доброту… Так это своей любовью! Мой народ, следуя заветам предков, не одобряет никаких подобных связей между нашими видами… Но знаешь что? Пусть они катятся к чёрту со своими заветами и традициями! Я хочу тебя! Хочу всего тебя здесь, и прямо сейчас! — Авеста, неужто… — Да, Ивар! Я хочу этого! Я желаю слиться с тобой телом и душой! Мы упали на пол, вновь сливаясь в поцелуе. Моя возлюбленная обняла меня крыльями и хвостом, ещё прижимая крепче к себе. С каждой секундой её действия становятся всё настойчивее и увереннее. Я разрываю наш поцелуй, вновь любуясь её восхитительными глазами, на которых застыло непонимание и нотка обиды. — Ты…ты не хочешь этого? Д-да?.. — Что ты, я ничего не хочу так сильно как этого, но прошу, давай переместимся в более подходящее место, скажем, на мою кровать, а то на полу мне немного неудобно. Вновь улыбка озарила её мордочку, а глаза будто вспыхнули пламенем. Освободив меня из-под хвоста и крыльев, она позволяет взять себя на руки. Её хвост обвивает мой торс, а руки оплели шею. Мы начинаем наш медленный подъём на второй этаж…18+
Мы замолкли, всё ещё нервно дыша, и вслушивались в завывания бури за окном. Наслаждаться жаром наших разгорячённых тел было лучшей наградой за все наши совместные старания на пути к любви, которую только можно себе вообразить. И вот, спустя пару минут я вновь смотрю в её глаза цвета изумруда и улыбаюсь. Она — моё сокровище… Она — моя любимая… Она — моя Авеста…