Наедине

— Отмени все встречи на сегодня, — сухо кидает Ильхун секретарше, покидая собственный кабинет. Он минует прочих работников, кивая некоторым из них, и успешно проходит в двери лифта, который ползёт как черепаха, раздражая Чона. Он в очередной раз заглядывает в телефон, воображая, что ты уже успела возмутиться его долгому отсутствию. Но на экране видно сообщение, полученное несколько минут назад, после которого Ильхун спешно оставил все дела в компании, срываясь к своей девушке посреди рабочего дня. «Жду» Неосознанно, Ильхун облизывает губы, предвкушая скорую встречу, но делает серьёзный вид, пересекая огромный холл, а затем двигаясь в сторону парковки. Сдержанная улыбка появляется на его лице, когда он замечает знакомое авто, сквозь стекла которого невозможно ничего разглядеть. Ильхун хватается за ручку и открывает дверцу, забираясь внутрь, тут же ощущая знакомый аромат из смеси каких-то твоих духов, иностранное название которых он так и не смог запомнить, и шампуня, запах которого сейчас чувствовался чуть сильнее, чем обычно. — Ненавижу твои поездки домой, — тихо произносит Ильхун, но ты прекрасно слышишь его слова, мягко улыбаясь в ответ. — Просто давай в следующий раз поедем вместе? Ты тихонько хихикаешь, когда Ильхун целует твои ключицы, а его волосы щекочут шею. — Мы делали так в прошлый раз, и мама до сих пор припоминает мне тот случай, когда ты не смог себя контролировать, — твои пальцы цепляются за идеально уложенную шевелюру мужчины, — мои щёки горят всякий раз, когда вспоминаю, как родители словили нас на горячем. — Я думал, твой отец прибьёт меня, — рвано шепчет Ильхун, скользя ладонями выше по твоим ножкам, под край платья, стягивая с тебя трусики. — Он собирался, но тебе повезло, что я умею убеждать. — Не могу с этим не согласиться, — нависая над тобой, произносит Ильхун, сладко улыбаясь, пока ты стараешься помочь ему избавиться от одежды, что получается с трудом из-за спинок передних сидений и невысокой крыши. Брюки мужчины спускаются до уровня колен, и Ильхун не без труда устраивается у тебя между ног, хватаясь зубами за лямку бюстгальтера, стягивая её с плеча. Ты громко ахаешь, когда он подаётся бедрами вперёд, заполняя тебя, пытаешься ухватиться за сидения или дверцу, но никак не выходит и ты не находишь решения лучше, кроме как вцепиться ногтями в спину любимого. Ваше громкое дыхание, казалось, было слышно за пару километров отсюда, как и твои частые стоны, то и дело вырываемые из твоей груди очередным поцелуем мужчины. Ильхун продолжает двигаться в тебе, ощущая, как неприятно немеет рука, на которую ему приходится опираться. С его губ время от времени срываются неразборчивые слова, смысл которых почти невозможно понять в этой ситуации. Ты выгибаешься в спине, когда Ильхун задевает внутри ту самую точку, от прикосновения к которой хочется выть громко и протяжно. Запрокидываешь руку назад и ощущаешь холодную влажную поверхность стекла. Твои губы впиваются в плечо парня и оставляют один единственный засос, яркий-яркий, отдающий багровым цветом. Дыхание становится ещё тяжелее, и ты жалобно мычишь, подвиливая бедрами, чувствуя что тело вот-вот задрожит от крышесносящего оргазма. Стенки влагалища сжимаются вокруг мужского члена, отчего Ильхун двигается ещё быстрее, но не выдерживает и десяти секунд, кончая внутрь, устало ложась на тебя всем своим, не особо тяжёлым, весом. Он приподнимает голову, поправляя пряди твоих волос и неожиданно замечает что-то над твоей головой, хитро ухмыляясь. — Мы что, на Титанике? — ты непонимающе хмуришься и с трудом оборачиваешься, замечая след от собственной ладони. — Ну тебя, — ты смущённо утыкаешься в плечо мужчины, пока тот хрипло смеётся, — хотя я всегда хотела так сделать.