Осенний семестр

      — …значит, если добавить немного натрия, получается… Макс? Макс, ты вообще слушаешь? — Уоррен несколько раз махнул рукой перед лицом девушки, чтобы привлечь ее внимание.       Макс с трудом отвела взгляд от окна, за которым было видно только серое пасмурное небо, и виновато ответила:       — Нет, прости, я… Я задумалась. Плохо себя чувствую. Может, из-за погоды…       Будто в подтверждение своих слов Макс почувствовала что-то теплое на губах, а опустив голову, с удивлением обнаружила несколько красных капель на чистом тетрадном листе.       — Черт, да у тебя кровь, — Уоррен быстро извлек из кармана платок и протянул девушке, — похоже, химия тебе и правда противопоказана.       — Да уж, — Макс слабо улыбнулась, стараясь стереть с лица красную дорожку. — Пожалуй, мне лучше сходить в туалет, умыться и немного привести себя в порядок.       — Тебя проводить? — Уоррен тут же поднялся со стула.       — Нет-нет, я справлюсь, не волнуйся, — Макс тоже встала со своего места. — Это просто небольшое кровотечение. Я сильно переживала за Кейт, да еще не выспалась накануне, вот и все. Будет лучше, если ты хорошенько подготовишься к этой контрольной по химии, у тебя это профильный предмет, я знаю, для тебя это важно. А я все равно ее завалю, так что… — Макс неопределенно махнула рукой.       — Ты точно будешь в порядке? — с сомнением спросил Уоррен.       — Да, не переживай, — повторила Макс и быстро направилась к выходу из библиотеки, пока парень не передумал и не увязался за ней.       В любое другое время Макс была бы только рада его компании, но сейчас ей было просто необходимо остаться одной.       Предъявив дежурному преподавателю окровавленный платок, Макс быстро получила разрешение на то, чтобы покинуть библиотеку (вообще-то, сейчас должна была быть пара по мировой истории, но мисс Диксон заболела, поэтому всех согнали сюда и заставили выполнять домашнее задание по другим предметам). Уоррен предложил Макс помочь с подготовкой к химии, на что она и согласилась, однако в голове теснилось такое огромное количество мыслей, что для калия и натрия просто не оставалось места. Иногда Макс казалось, что скоро эта лавина вырвется из ее головы и просто раздавит ее, как асфальтоукладчик, на полной скорости несущийся с высокой горы. Неудивительно, что у нее кровь пошла из носа — Макс только удивлялась, как ее голова вообще не раскололась на части.       А подумать действительно было о чем — когда после хэллоуниновской вечеринки Макс вернулась в общежитие, ей написал Уоррен. Он сообщил, что не может нигде найти Кейт — якобы сначала она была со всеми на пляже, а потом исчезла, и никто из ее подружек не знал, где она. Макс очень обеспокоила такая новость — это ведь она пригласила Кейт, значит, если случилось что-то серьезное, виновата будет она. Они с Уорреном опросили всех, кто мог хоть что-то знать, но безрезультатно. Когда их волнение достигло предела, а Макс, практически срываясь в истерику, начала настаивать на том, что надо обратиться в полицию, Кейт вернулась. Слава богу, она была в относительном порядке, хоть и выглядела неважно — одежда порвана, лицо и руки в грязи, в растрепанных волосах застряли травинки и мелкий мусор. На все взволнованные расспросы Кейт лишь жалобно отвечала, что ничего не помнит. Сначала она была со своими подругами, а потом — темнота. Убедившись, что ей не нужно в больницу, Макс и Уоррен оставили ее одну, но ни о каком спокойствии не могло идти и речи. В самых страшных кошмарах Макс представляла, что в недолгом исчезновении Кейт был виноват Нейтан. Вдруг он сделал с ней то же, что и с Хлоей… На этом моменте Макс начинало трясти от испуга, и она прогоняла эти мысли из головы. Тем более, все было тихо, Блэквелл жил своей обычной жизнью, и в сердце Макс начала крепнуть надежда, что все как-нибудь обойдется. К тому же, ее голову почти постоянно занимали мысли о Хлое.       Макс влюбилась. Это было очевидно, поэтому она не стала лгать самой себе, не стала выдумать отговорки, чтобы оправдать те два поцелуя, не стала выискивать иные причины того, почему при каждой встрече с подругой (или как ее теперь следовало называть?) все внутри нее тихо радовалось и словно оживало. Однако даже такая честность с самой собой не помогла ей найти ответ на банальный и самый часто задаваемый человечеством вопрос: что делать? И мысли об этом сводили Макс с ума.       Конечно, только на первый взгляд можно было найти сотню причин, почему Макс не следовало влюбляться в Хлою. Макс не сможет долго оставаться в Аркадии Бэй — меньше чем через полтора месяца она возвращается в Лос-Анджелес, а это очень далеко. Макс никогда не думала, что испытает что-то настолько сильное к другой девушке. У Хлои плохая репутация. Хлоя использует других людей ради достижения собственной выгоды. И, наконец, самое главное: Хлоя влюблена в Рэйчел.       Рэйчел, Рэйчел... Макс даже ни разу не встречалась с ней, но ей казалось, что она знает ее уже долгие годы. Рэйчел постоянно присутствовала в их с Хлоей отношениях, словно незримый дух, неотступно следующий за ними везде и всюду. Макс была влюблена, с этим не поспоришь, но она не могла стереть из памяти рассказы Хлои о том, как она пыталась забыть Рэйчел, как использовала Викторию, и не только ее… И когда Макс хоть на секунду представляла, что и с ней Хлоя хочет поступить так же… Вот тогда ей делалось по-настоящему страшно. Конечно, Макс очень хотелось верить, что она особенная. Вот только за девятнадцать лет жизни она успела усвоить, что чудес не бывает. Люди не меняются. Так почему же этот раз должен стать исключением?       В общем, с того момента Макс начала отдаляться. Пару раз Хлоя заскакивала в Блэквелл, чтобы поймать Макс по дороге в академию или в общежитие, они болтали, однако полноценных встреч не получалось — Макс лишь неловко опускала глаза и быстро бормотала что-то насчет того, что ей надо спешить. Она постоянно отговаривалась тем, что у нее много домашней работы, что ей некогда… Макс ненавидела себя за это вранье, но она боялась, что если снова останется наедине с Хлоей, то пути назад уже не будет. А потом ей придется собирать разбитое сердце по кусочкам. Макс уговаривала себя остыть, попытаться не думать об этом, старалась проводить время с Кейт и Уорреном, но это слабо помогало. Макс очень скучала. Вот почему в последнее время она постоянно была подавленной и грустной, плохо усваивала учебный материал, не отвечала на вопросы преподавателей и несколько раз получила выговор за невнимательность. А теперь еще и кровь из носа… Макс медленно прошла по пустым коридорам и толкнула дверь в женский туалет.       Она подошла к раковине и только собралась включить воду, как из-за двери одной из кабинок раздались тихие всхлипывания. Макс повернулась в ту сторону. Кто бы там ни был, очевидно, он был чем-то сильно расстроен. Макс подумала было про Кейт, но тут же с облегчением отмела эту мысль — Кейт занималась в библиотеке, когда Макс выходила, она бы не успела дойти сюда быстрее нее. Немного поразмышляв, стоит ли ей вмешиваться, Макс все же подошла к кабинке, и, пару раз стукнув в дверь, спросила:       — Эй! Вам нужна помощь?       Всхлипывания стихли, а потом искаженный слезами, но все равно узнаваемый голос произнес:       — Нет! Уходи!       — Виктория? — удивленно сказала Макс, — ты что тут делаешь? Что-то случилось?       — Убирайся, Макс, — прозвучало в ответ, — я не хочу с тобой разговаривать.       — Я просто хочу помочь, — попыталась снова Макс.       — Иди к черту! Ты ничем не можешь мне помочь, — в голосе Виктории слышалось такое отчаянье… Совсем не похоже на королеву Блэквелла. Очевидно, случилось что-то серьезное. Но Виктория добровольно ни за что не признается, что ей нужно сочувствие.       Макс со вздохом села на корточки и прислонилась головой к закрытой двери.       — Открой дверь, Виктория, — попросила она, но, не дождавшись ответа, продолжила, — слушай, мне дали освобождение на всю пару, так что я могу долго тут сидеть. Просто открой дверь, чтобы я могла убедиться, что ты в порядке, и я оставлю тебя в покое. Или же я буду надоедать тебе весь ближайший час. Выбирай.       Несколько минут за дверью стояла тишина, а потом щелкнула задвижка, и створка приоткрылась. Макс осторожно заглянула внутрь. На закрытой крышке унитаза сидела заплаканная Виктория, а на левой стороне лица у нее темнел большой сине-багровый синяк.       — Довольна? Теперь проваливай! — сквозь слезы проговорила Виктория, силясь снова закрыть дверь, но Макс ей не позволила.       — Боже, Виктория, что с тобой произошло? Кто это сделал? — обеспокоенно спросила она.       — Какая тебе разница? Давай, вали! Рассказывай всем, что Виктория Чейз получила по морде! Уверена, твой рейтинг сразу взлетит до небес, — Виктория закрыла лицо руками и снова разрыдалась.       Макс попыталась было погладить ее по плечу, но тут же получила весьма ощутимый удар по руке.       — Отвали! Ты же меня ненавидишь. Просто уходи, ладно? — в последней фразе больше не слышалось злости, только разочарование и боль.       Макс присела напротив Виктории, положив руки ей на колени и, стараясь заглянуть ей в глаза, тихо, но твердо произнесла:       — Я тебя не ненавижу. И я никогда не стала бы рассказывать о таком. Я просто хочу помочь тебе. Скажи, кто это сделал?       — Нейтан, ясно? Это он ударил меня, — обреченно проговорила Виктория.       — Нейтан? Но я думала, вы друзья?..       — Я тоже так думала, — сказала Виктория, вытирая слезы, — но он не понимает… Мне пришлось сказать ему. Я… я не хотела, чтобы все так получилось. Но я… я…       — Что получилось, Виктория? — настойчиво спросила Макс, когда Виктория замолчала, — обещаю, я никому не скажу.       — Это все из-за Кейт, — почти прокричала Виктория, — я попросила Нейтана не доставать ее, но он разозлился. Из-за меня! Это я привлекла к ней его внимание. Назло мне он решил причинить ей боль! Хотя, на самом деле, он хочет причинить боль мне. Он не может выносить, что для меня важен кто-то еще, кроме него, понимаешь?       — Он что, влюблен в тебя? — непонимающе спросила Макс.       Виктория только рассмеялась злым пугающим смехом:       — О нет, Нейтан Прескотт — человек без сердца. Он не может никого любить. Но он хочет, чтобы я принадлежала только ему. Я думала, что я справлюсь — мы с детства знакомы, мне казалось, я смогу урезонить его. Но я ошиблась. Ему плевать на всех людей. Их жизни для него ничего не значат.       — А при чем тут Кейт? — снова спросила Макс.       По лицу Виктории, капая на кафельный пол, снова побежали слезы:       — Кейт просто замечательная. Она самый добрый человек из всех, кого я знаю. Я так долго старалась защитить ее, изводила ее специально, чтобы Нейтан не подумал, что я чувствую что-то к ней. Но, боже мой, это было так больно… Я больше не могла терпеть этого. Я велела Тейлор и Кортни отстать от нее, а они тут же рассказали все Нейтану. И он просто взбесился.       — Постой, — перебила ее Макс, — так значит в том, что случилось на вечеринке, замешан Нейтан?       — Да, он что-то с ней сделал. Я не знаю, он… Он сделал фото или видео. Он грозился выложить все в сеть, сказал, что после такого Кейт все будут считать шлюхой… Это ужасно. Она ведь очень доверчивая и всегда ждет от людей только хорошего. Она бы не пережила такого. — Виктория ненадолго замолчала. — Сегодня я снова пыталась отговорить его. Но он не стал слушать… Он ударил меня. Пригрозил, что если буду еще вмешиваться, он превратит мою жизнь в ад. И ушел, — голос Виктории сорвался, и она в отчаянье закрыла глаза.       Макс взяла ее руки и крепко сжала в своих — она сама уже была близка к тому, чтобы расплакаться.       — Боже, это просто чудовищно… Послушай, Виктория, мы должны что-то сделать. Нельзя и дальше позволять Нейтану творить такое.       — Я не могу! — выкрикнула Виктория, вырывая свои ладони из рук Макс. — Как ты не понимаешь? Все будут меня презирать! Я стану никем, если все раскроется! Я не могу пожертвовать всем!       — Ты должна, — тоже повысила голос Макс и уже мягче добавила, — послушай, пути назад уже нет. Нельзя быть хорошей наполовину. Твое сердце уже оттаяло, и заморозить его назад не получится. Я вижу, что Кейт для тебя много значит. Неужели ты будешь молча смотреть, как Нейтан издевается над ней? Хочешь, чтобы с ней случилось то же, что с Хлоей? И с другими девушками до нее? — заметив тень сомнения на лице Виктории, Макс продолжила еще более настойчиво, — они все этого не заслуживают, ты сама это знаешь. Вместе мы сможем что-то сделать.       — Семья Прескоттов владеет этим городом. Бороться с ними бессмысленно, — уже менее уверенно возразила Виктория.       — Нет, если мы объединимся. Хлоя сказала, что из-за твоих родителей ее выгнали из академии, значит, они тоже влиятельные люди. Мы попросим других поддержать нас. Уоррена, Алиссу, Кейт, Дану, Хлою… Всем им доставалось от Нейтана, и они не будут молчать, если перестанут бояться. Полиция не сможет закрыть на это глаза. Мы достанем его, Виктория. Ну же! Ты ведь такая смелая и решительная. Ты бы не была королевой Блэквелла, не будь это так! Соглашайся!       — Ты правда веришь, что у нас все получится? — неуверенно спросила Виктория, впервые поднимая глаза, чтобы посмотреть прямо на Макс.       — Конечно, — ответила Макс и постаралась улыбнуться.

***

      Некоторое время спустя Макс и Виктория вместе вышли из туалетной кабинки и остановились перед большим зеркалом. Макс с удивлением обнаружила у себя на лице следы засохшей крови — она уже успела забыть, зачем вообще пришла сюда.       — Да уж, — невесело усмехнулась Виктория, — мы с тобой выглядим так, словно только что побывали в нехилой такой потасовке. Отличная парочка…       Макс включила воду, намочила данный Уорреном платок и начала осторожно стирать кровь. Виктория аккуратно прикоснулась к синяку и болезненно поморщилась.       — Вот черт, — выдохнула она сквозь зубы.       После минутного молчания, пока они приводили себя в порядок, Виктория, поймав взгляд Макс в зеркале, неожиданно сказала:       — Слушай, Макс… Ты прости меня за то, что я тебе наговорила тогда на вечеринке. И за то, что цеплялась к тебе. Просто, ты же все равно уедешь в конце семестра, так что, я подумала, что для тебя это будет не очень страшно.       — Да ладно, все нормально, — успокоила ее Макс, — по крайней мере мы с Хлоей хоть ненадолго отвлекли внимание от Кейт. — Макс кинула испорченный платок в мусорку и добавила, — знаешь, если хочешь… Я могла бы поговорить с Кейт насчет тебя. Она моя подруга и… Уверена, она все поймет.       Виктория только вздохнула:       — Давай сначала разберемся с Нейтаном. А если все получится… Дальше будет видно.       — Все будет хорошо. Вот увидишь, — как можно более решительно сказала Макс.