– Бешеный неврастеник! – возмущался Невилл, на всякий случай прячась за спину Гермионы. – Обезьяна с гранатой!
– Дебил! Не мог всё нормально объяснить! – не оставался в долгу Джордж, кидающий на толстяка яростные взгляды и явно всё ещё борясь с желанием пустить в ход волшебную палочку.
– А ты мне время дал объяснить? Зоофил, на бегемотах помешанный!
– На себя посмотри, любитель жаб!
– Кидаешься на всё, что движется! А если бы я не успел сюда добежать, и Гермиона не удерживала тебя заклинанием до тех пор, пока ты не пришёл в себя? Идиот!
– От идиота слышу! – огрызнулся старшекурсник.
– Волшебную палочку получил – и решил, что это волшебная дубина, которой теперь надо всех мутузить! Питекантроп магического мира! – плевался ядом Невилл.
– Сам ты питекантроп!
– Надо про тебя директору рассказать! Таких, как ты, надо изолировать от нормального общества! – пыхтел Лонгботтом.
– Это тебя надо изолировать! – продолжал на автомате повторять за обидчиком Джордж.
– А меня-то за что?! – искренне не понял мальчик.
– За что? Да хоть за загрязнение окружающей среды! – нашёлся старший Уизли.
– Это чем же я её загрязняю? – прищурился Невилл.
– Можно подумать, ты в туалет не ходишь! – фыркнул Джордж. – И готов ручаться – в этом плане ты справляешься за двоих! Если не за троих! Что, скажешь, не так?
– Я же говорю – идиот! – покраснел толстяк, пряча глаза и стараясь не встречаться взглядом со стоящими рядом друзьями, которые в полном составе присутствовали при этом разговоре. – Зато я не бегаю по коридорам за людьми, крича про какого-то мифического гиппопотама!
– Он не мифический! – тут уже встрял младший Уизли. – Я тоже его видел!
– Значит, и ты – идиот! – буркнул Невилл, не подумав.
А когда сообразил, что он только что натворил – ещё интенсивнее принялся цепляться за Гермиону, пытаясь как-нибудь поставить девушку так, чтобы она закрывала его от обоих братьев Уизли одновременно. Проблема была только в том, что они стояли от него с двух противоположных сторон, а разорвать подругу надвое у него никак не получалось.
– Минутку! – вмешался в словесную перепалку Гарри, видя, что дело пахнет керосином. – То есть вы оба – и Рон, и Джордж – утверждаете, что видели здесь, прямо в помещениях нашего факультета, настоящего живого бегемота? Я правильно понимаю?
– Именно! – воскликнул Джордж.
– Только не в коридоре! – добавил Рон. – Я же говорю: он откуда-то появился в ванной! Прямо в душевой кабине! И разломал её!
– А что он там делал? – подала голос Гермиона, мягко отпихивая руки вертящегося вокруг Невилла от своей груди.
– Откуда я знаю? – пожал плечами Рон. – Наверное, душ принимал… Что ещё можно делать в ванной?
– Логично! – легко согласилась девушка. – Ну а в гостиной? – повернулась она к старшему Уизли. – Что бегемот делал там?
– А я откуда знаю?! – возмущённо скопировал младшего брата тот. – Душа там точно не было. По-моему, он там кресло ломал!
– То есть как это – ломал? – уточнил Гарри.
– Ну а как мебель можно ломать? – глядя на него, как на недалёкого ребёнка, эмоционально замахал руками Джордж, пытаясь, видимо, изобразить бегемота-разрушителя.
– Да по-всякому вообще-то, – задумчиво поправил очки Поттер. – Он кусал кресло? Топтал его ногами? С разбегу таранил мордой? А может, он пилил его ножовкой?..
– Ты что, дурак? – возмутился Джордж. – Я же в этом кресле спал! Как ты думаешь, если бы он его пилил – что со мной стало бы? Пилят у нас давно только бюджет! И вообще, где ты видел бегемотов с ножовками?!
– Знаешь, в том-то и проблема, что я их вообще не видел, – серьёзно посмотрел на парня Гарри. – Даже в зоопарке – Дурсли меня туда не водили. Хотя это они зря, конечно… – Гарри вздохнул. – А вот вы, – он по очереди обвёл взглядом обоих братьев, – утверждаете, что гиппопотамы тут шастают, аки бешеные кузнечики по конопляным полям…
– Хмм… Ребята, а вам не кажется, что надо бы поинтересоваться на кухне, какие грибочки добавляли домашние эльфы сегодня в суп? Может, они что-то перепутали, и это были не опята? – Гермиона рефлекторно спихнула руки Лонгботтома со своей талии.
– Кто о чём, а ты опять об эльфах! – возмутился Джордж. – При чём тут вообще обед? Короче, слушайте! Но только внимательно, чтобы мне не пришлось по десять раз повторять! Рассказываю, как всё было!
– Давно пора! – согласилась Грейнджер, одновременно обращая внимание на руки Невилла, скользящие по её попе, и Рона, пожирающего их обоих яростным взглядом, и постепенно начиная что-то подозревать…
– Короче, дело было так, – начал близнец. – Я… кхм-кхм… Я слишком устал за сегодня, и понял, что до спальни я просто не дойду. Столько занятий, все эти словесные перепалки со старухой на портрете… Одним словом, я отправил Фреда одного, а сам решил прикорнуть в кресле перед камином.
– Сильно устал, говоришь? Это было до или после того, как ты, весь такой бодрый, пустил нас внутрь? – уточнил Гарри.
– До! Ой, ну то есть, после! В общем, спать я захотел очень резко, а когда – не так важно! Что ты пристал? – разозлился парень.
– Да нет, ничего, – пожал плечами Гарри. – Просто я пытаюсь проверить высказанное Гермионой предположение про грибы. Вроде как, они могут вызывать резкую сонливость и перемены настроения. А уж если речь не про обычные грибы, а про волшебные…
– Так, я был не под грибами! – ещё пуще вспылил старшекурсник. – Понятно вам? Не! Под! Грибами!
– И я тоже! – вставил Рон, яростно сверля взглядом практически повисшего на девушке толстяка, который, пользуясь ситуацией, с удовольствием уже вполне открыто ощупывал все девичьи выпуклости, до которых мог дотянуться.
– Да что вы говорите? – Гермиона, всё-таки сообразившая, что к чему, в притворном изумлении всплеснула руками, и как бы невзначай с размаху саданула локтем в живот прижавшемуся к ней всем телом Невиллу. – Ой, извини, пожалуйста! – тоном, в котором не слышалось даже намёка на сожаление, бросила она согнувшемуся пополам парню, отступая на пару шагов и поднимая палочку. – Я такая неловкая! Что-то я подзабыла, как там боль снимать? «Круцио», кажется, да?
– Ннннннннеет! – пискнул Лонгботтом, но увидев, что Грейнджер и не думает опускать палочку, так и не сумев разогнуться, проворным колобком буквально выкатился в коридор из примыкающей к гостиной небольшой комнатки в Гриффиндорской башне, где друзья собрались, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию.
– Кто бы мог подумать, что Невилл так перенервничает после общения с вами! Довели парня до ручки! Ай-яй-яй, нехорошо! – покачала головой девушка. – Так что вы там говорите? – как ни в чём не бывало продолжила она, разворачиваясь к оставшимся в комнате парням. – Джордж, значит, прилёг поспать в кресле, верно?
– Вот именно! – согласился парень. – Так вот, только я чуток расслабился и начал дремать, как вдруг почувствовал, что происходит что-то жуткое! Прямо мне на грудь как будто свалилась телега с кирпичами, а через секунду меня вдавило в кресло с такой силой, как будто на меня уселись трое Лонгботтомов разом!
– Жрать меньше надо! – донёсся возмущённый возглас того, о ком зашла речь, из-за дверей. – А не валить на других! Разломал кресло – так и признайся!
– Кто бы говорил! – выкрикнул в ответ Джордж, порываясь снова кинуться вдогонку, но, наткнувшись на выразительный взгляд Гермионы, вновь поднимающей палочку, счёл за лучшее остаться на месте и продолжить рассказ.
– Короче, я уже решил, что мне сейчас и конец придёт, но тут ножки у кресла не выдержали, и я оказался на полу. Еле-еле успел отползти в сторону, оглядываюсь – а на обломках стоит бегемот! И так злобно на меня смотрит! Я, естественно, за палочку. Хватаю, а в голове – ни одного слова, кроме матерных. Ну, я что вспомнил – то и повторяю, а параллельно думаю: «Всё, Джордж, хана тебе!» Но, по счастью, эта тварь на меня сразу не кинулась – медленно надвигается, пасть раскрыла и ревёт! Кажется, как будто от моих выражений она даже покраснела немного – ну так ещё бы, я сам от себя не ожидал, что такие перлы выдать могу!
– Научишь потом? – живо заинтересовался Рон, не замечая осуждающие взгляды друзей.
– Потом. Если хорошо попросишь, – отмахнулся брат. – В общем, тут я всё-таки немного в себя пришёл, и сотворил воздушный хлыст. Ну и с размаху ка-а-ак хлестну этой гадине по морде! Она – даром, что толстокожая – не выдержала, назад попятилась. Ну, я – за ней. Ещё пару раз хлестанул. Тут она развернулась – и от меня по коридору, потрясая жирами. Я – опять за ней. Никогда бы не подумал, что такое толстое создание может так быстро бегать! Но я всё равно не отстаю. «Врёшь, думаю, не уйдёшь!» Так мы и бежали почти до самой стенки. А потом я его ещё разочек как следует подхлестнул – он взвизгнул, пару статуй по пути снес – и за углом одним прыжком скрылся.
– Ну а дальше? – подбодрил рассказчика Гарри, видя, что тот замолчал окончательно.
– А что дальше? Я на всех парах еле вписываюсь в поворот – а там никого, только стенка. Ну, я, понятное дело, про себя ещё подивился, до чего бегемоты умные пошли – умеют двери открывать! Сам открываю проход, выскакиваю – а там этот… – Джордж выразительно кивнул в сторону двери, за которой притаился подслушивающий Невилл. – И уверяет, что ничего не видел! Естественно, я подумал, что это его проделки. Ну сами-то подумайте: если не он – то кто же? Куда ещё этой твари было деться? Не испарилась же она бесследно. К тому же бегемот жирный – и этот тоже жирный! Всё сходится!
– Точно-точно! – нахмурился Рон. – Вспомните: когда бегемот появился в душевой – Лонгботтом тоже там был!
– Да не я это! – не выдержал пыхтящий от ярости Невилл, заскакивая обратно в комнату. – Эти Уизли – мастера выдумывать! Один сломал общий душ, другой – кресло разнёс, статуи в коридоре разбил! А теперь пытаются оба свалить всё на кого-то другого!
– Свиноматкам слова не давали! – рыкнул Джордж. – Ничего я не разносил!
– И я ничего не ломал! – присоединился к нему Рон.
– Но и я тут ни при чём! – упёрся Лонгботтом, буравя взглядом братьев и явно не собираясь так просто сдаваться. – Вот как хотите, а я ничего такого не делал, ясно?!
– Стоп-стоп, давайте немного остынем, – примиряюще поднял руки Гарри. – Не время сейчас ссориться, вам не кажется?
– А когда время? – нетерпеливо спросил Рон. – Меня не слишком радует, что кто-то подбрасывает ко мне в душ толстокожих африканских обитателей!
– Повторяю: я тут ни при чём! – продолжал упираться Невилл. – Я никому ничего не подбрасывал. Тем более такому идиоту, который запирается в толчке и сидит там часами!
– Слышь, толстяк, ты что, совсем страх потерял? – вскипел Рон. – Это ты так мстишь мне, да?
– Если он мстит тебе, то при чём тут я тогда? – присоединился к его возмущению брат. – Или это теперь вендетта, а, Лонгботтом? Ты решил мстить всей нашей семье за то, что не смог вовремя сходить в туалет?
– Ребята, ребята! – вмешалась Гермиона. – Вам не кажется, что вы… Ну, да извинит меня Невилл, но вы слегка преувеличиваете его способности? Даже я не знаю таких заклинаний, чтобы бегемотов вызывать по заказу, а уж он…
– Намекаешь, что я тупой? – надулся толстяк. – Надо будет – я легко научусь вызывать хоть гиппопотамов, хоть страусов!
– Вообще-то я пытаюсь разрулить ситуацию, а вот ты, похоже, пытаешься доказать, что твои слова насчёт твоих же умственных способностей – правда! – отчеканила Гермиона.
– Короче… – шмыгнул носом Джордж и задумчиво потеребил ухо. – Я вот что хотел сказать… – парень поднял руку, ткнул пальцем в Лонгботтома, и внезапно выкрикнул: – Мочи его!!!
Завязалась драка.
* * *
Спустя примерно час после начала своей шпионской вылазки Малфой наконец вернулся обратно на территорию Слизерина. Он решительно преодолел низкое длинное подземелье с каменными стенами, и без стука ввалился в комнату девочек.
– Пэнси… – начал было он, и так и застыл с открытым ртом и вытаращенными глазами. Прямо перед ним с не менее отвисшей челюстью замерла Миллисента Булстроуд. Та самая девушка, чья фигура была достойна пера Рубенса, вздумай тот добавить своим и без того не слишком стройным героиням картин ещё примерно тридцать-сорок килограммов чистого целлюлита, жировых складок и растяжек, а в лица привнести такое слегка загадочное выражение, как будто натурщицей на первом этапе подрабатывала овца, а на заключительном этапе её сменили на жабу.
И надо же было случиться, что именно в тот момент, когда Драко распахнул дверь, эта ожившая эмблема мясокомбината была занята переодеванием лифчика. Она как раз избавилась от старого бюстгальтера, и озадаченно покусывала пухлый палец, не в силах сделать выбор между свинячьи-розовым и поносно-коричневым цветами, когда услышала скрип открывающейся двери. Понятное дело, толстушка совершенно не ожидала, что в комнату может заглянуть кто-то не женского пола, поэтому обрадованно развернулась всем корпусом на звук с надеждой попросить входящую соседку помочь ей принять решение.
– Милли… Миллисе… – в ужасе пробормотал Малфой, пятясь назад и упираясь спиной в закрывшуюся за ним дверь. – Мамочки! – жалобно проблеял он, закрывая глаза руками и с силой сдавливая голову. – Пожалуйста, пожалуйста, сделайте, чтобы я развидел это!
– И-и-и-и-и-и-и-иииии!!! – это завопила очнувшаяся наконец Миллисента. – Аааааааааа!!!
Продолжая надрываться, она схватила с кровати покрывало, набросила его себе на голову, и с воплями вылетела в смежное помещение. Что в нём находилось – то ли вторая спальня, то ли гардеробная, Драко не знал. Зато без труда догадался, что там, как и во многих комнатах Слизерина, имелся свой потайной ход – до слуха юноши донёсся резкий скрежет движущейся по полу каменной плиты, и громкость диких воплей мгновенно снизилась, постепенно угасая до степени неразличимости.
Лишь тогда парень наконец решился открыть глаза. И тут же зажмурил их снова, потому что из душа, поскальзываясь на мокрых камнях пола, вылетела та, кого он искал – Пэнси Паркинсон. Из одежды на девушке были только гель для душа в руке, да отдельные хлопья пены, беспорядочно распределённые по телу.
– Что случилось?! Пожар? Наводнение? Баньши сдохла? Концерт Витаса?! – глаза девушки метались туда-сюда в поисках источника криков, остановившись наконец на возмутителе спокойствия. – Малфой?!!
Девушка заорала едва ли не громче подруги и швырнула в голову Драко мыльной бутылкой, но, по счастью, промахнулась.
– Паркинсон, хватит уже оправдывать фамилию своего знаменитого родственника! Перестань дёргаться! – скривился Малфой, справляясь с первым шоком и пытаясь нацепить надменно-пофигистичное выражение лица. – Это меня потряхивать должно, после того как я увидел тут твою голую подружку! Лопни мои глаза! Просто оденься и давай поговорим. Я вообще-то за помощью пришёл!
Но собеседница явно не разделяла его благоразумия и спокойствия. По-прежнему визжа, Пэнси схватилась за табуретку, поднимая её над головой.
– Стой-стой-стой-стой-стой! – разом теряя всё своё хладнокровие, в тон ей заверещал беловолосый слизеринец, вытягивая вперёд руки. И видя, что девушка уже не успеет остановиться, в отчаянии взмахнул палочкой: – Экспеллиармус!
Вот только произнося заклинание разоружения, Драко не учёл, что в руках у противницы – не волшебная палочка. Конечно, будь у него хоть пару секунд на раздумье, он бы использовал тот же проверенный «Ступефай» на однокурсницу, или «Диффиндо», чтобы расщепить потенциальный метательный снаряд, но всё произошло слишком уж неожиданно.
–О-оу! – только и успел выдавить паренёк, когда, усиленный наложенным заклинанием, стул со в три раза большей, чем от простого броска, силой стремительно рванул ему навстречу.
«Дерьмо случается! Как же сейчас будет больно…» – ещё успело пронестись у слизеринца в голове, и через секунду он отправился в глубокий нокаут.
* * *
– Драко! Очнись, Драко! Асклепио! Асклепио!
– Ну мамочка, ну отстань! Ещё полчасика! – сонно пробормотал Малфой, переворачиваясь на другой бок. – Какой домовой эльф взбивал вчера мою перину? Жёсткая, как камень! Надо приказать ему в качестве наказания сожрать пару пирожных, состряпанных тётушкой Беллатрисой! И где моя подушка?
Парень попытался натянуть на себя одеяло, но оно упорно не желало попадать ему в руки.
– Ну и садист же ты! – возмутилась мамочка и вдруг двинула ногой ему по рёбрам. – Вставай уже, достало тебя лечить!
– А? Что? – подскочил ошарашенный парень, и обнаружил себя сидящим на каменном полу спальни, а рядом с собой – полностью одетую уже Пэнси, заносящую ногу для второго удара. – Ты что творишь?
– Я? Вообще-то я вывела тебя из комы, переведя её в обычный сон. Но, похоже, зря это сделала, – девушка отступила на пару шагов и присела на кровать. – Я могла заподозрить, что ты способен на любую подлость, но чтобы заставлять есть стряпню твоей тётки, которой она в своё время, если верить рассказам, пытала пленников почище любого «круцио»… Ты – чудовище! Как жаль, что я перестаралась в лечении, и в итоге у тебя даже синяков не осталось…
– Спасибо за комплимент, – поморщился Драко, с трудом поднимаясь на ноги. – А ты у нас вся такая гостеприимная, да? Скажи, а ты всегда проявляешь это своё дружелюбие к гостям в форме летящих в их головы табуреток?
– Нет, только в отношении особо дорогих! – съязвила Паркинсон. – Которые вламываются ко мне в спальню с воплями, напоминающими хор мандрагор! Чего орать-то?
– Вообще-то орал не я, а твоя дорогая подружка Миллисента, – содрогнулся Драко, вспоминая жуткую картину и мотая головой, чтобы поскорее развеять видение.
Пэнси внимательно посмотрела на него.
– Она что, и правда голой была? – даже как-то сочувствующе поинтересовалась она.
– Наполовину. Сверху, – сглотнул парень. – Пожалуйста, не заставляй меня вспоминать это!
– Тогда я, если честно, не верю, что ты удержался от криков, – покачала головой девушка.
– Я бы завизжал, но шок был настолько сильным, что я практически онемел, – зачем-то признался Драко. – Но ладно, давай не будем об этом. Я вообще-то пришёл посоветоваться по одному важному вопросу.
– Надеюсь, это стоит тех жертв, которые нам обоим сегодня пришлось принести? – недовольно скривилась Паркинсон. – Что такого могло случиться, что ты решил вломиться в женскую спальню? Не могу представить, что тебе могло здесь понадобиться. Разве только ты решил на рождественском балу переодеться в девушку, соблазнить Гарри Поттера и свернуть ему шею где-нибудь в тёмном углу? Скажи, что я угадала, а? Я бы на это посмотрела!
– Обойдёшься! – рыкнул Драко. – Хотя в одном ты права: дело касается Поттера!
– Ну кто бы сомневался! – фыркнула девушка.
– Хватит ёрничать! Слушай! – нахмурился Драко. – В общем, Дамблдор поставил охранять вход в гриффиндорскую гостиную потрет матери Сириуса Блэка. И это ужасно, потому что она ненавидит своего сына больше жизни, и ни за что и близко не подпустит его к поганому Поттеру! А значит, тому не светит быть прирезанным ночью в собственной спальне, на что я очень рассчитывал все последние дни!
– Печально, конечно, но только не совсем понимаю, при чём тут я? – поджала губы Пэнси.
– А вот при чём! – воодушевился юный Малфой. – Ты же у нас признанный эксперт по магловским вопросам!
– Не смей меня оскорблять! – возмутилась девушка. – А то тебя ждёт новое захватывающее свидание с табуретом!
– Да ладно тебе! Это ведь ты всегда мне советовала, как побольнее уколоть эту грязнокровку Грейнджер! – отмахнулся Драко. – Вот я и подумал: сейчас самое время проделать то же самое, но только немного в другую сторону!
– В другую сторону? Это как это? – подняла брови Паркинсон. – Ты хочешь, чтобы эта заучка оскорбляла тебя? Это что, такие сексуальные фантазии? Тебя это возбуждает? Извини, но я в этих ролевых играх участвовать отказываюсь!
– Слушай, Пэнси, ещё одно такое предположение – и я не посмотрю, что ты девушка! Будешь выбитые зубы сломанными руками собирать! – угрожающе прошипел Малфой. – У меня есть план! Слушай!
И он начал рассказывать.
