***
ДЖОЗЕФ РИДЖЕНТ За десять минут Джозеф выпустил больше дюжины стрел, но лишь три из них попали в цель. Остальные же или не долетели, или не попали в цель. Он злился: это было только первое занятие, и ему хотелось произвести хорошее впечатление на остальных. Те, кто получил силы от Тзинча, были хороши и в колдовстве, и в бою. Он же так и не смог стрелять из лука, пусть и под руководством Клариссы. - Эй, Джозеф! – позвал его Майкл Ю. – Может, попросишь помощи у кого-нибудь другого? Скажем, у кого отец – божественный лучник! Кларисса бросила на него злобный взгляд. Джозеф пропустил замечание Майкла мимо ушей. Он подумал, не потренироваться ли ему подольше? Может, со временем, у него получится. Но что-то изнутри толкнуло его. Джозеф чувствовал его и раньше, когда посмотрел в факелы лампад. Варп. Он перевёл взгляд на мишень и постарался представить его как врага. Перед его мысленным взором появился воин некронов: грозный скелет из металла, чьи зелёные глаза равнодушно уставились на Джозефа, а руки сжимали гаусс-свежеватель. Силы и ненависть внутри него разгорались сильней и сильней. Тзинч, среди Богов Хаоса, был злейшим врагом некронов. Он выпустил лук и протянул левую руку вперёд, пальцами к мишени. Вокруг предплечья и ладони появились, закручиваясь и разрастаясь, светло-голубые нити. У Клариссы глаза полезли на лоб; Джозеф остался спокоен. Он был псайкером, как и думал. Тихо, почти не слышно, он произнёс лишь пару слов: - Болт рока. Три иссиня-белые молнии сорвались с его руки одна за другой, врезавшись в мишень быстрей стрелы, разорвав броню и оставив в чучеле три дырки. Джозеф весело улыбнулся и выпустил ещё три молнии. На этот раз он ничего не говорил, лишь представил их. Затем он выпустил третий залп. Одна молния черкнула мима чучела, но остальные две попали в цель. От мишени остались лишь одни воспоминания. Джозеф повернулся к Клариссе, затем перевёл взгляд на остальных, тренировавшихся здесь. Все выглядели ошеломлёнными, у кого-то отвисли челюсти. Он вернул на место лук и стрелы. Джозеф чувствовал себя утомлённым, как после стрельбы из лука, но ему хотелось продолжить тренировки. У него родилась одна мысль. Джозеф достал из кармана расписание и вычеркнул оттуда механическим карандашом «Стрельба», написав сверху «Прицеливание».***
Из стрельбища Джозеф уверенно направился на арену. Теперь он знал, на что был способен; парень чувствовал себя так, словно мог сразиться со всем миром. Джозеф удивляло то, что жители Лагеря могут свободно выбирать занятия. Старшие чаще всего обучали и тренировали новеньких. Здесь, на арене, парень из Домика Афины, настолько жилистый, что его можно было принять за члена команды “Нью-Йорк Никс”, разбивал ребят на пары. – Ты, Джозеф, работаешь с Силеной Боргард, - сказал он с наглой ухмылкой. Силена – ослепительно прекрасная староста Домика Афродиты – надула губы, но, в конце-концов, встала и вышла на площадку. Она охотно помогла Джозефу надеть доспехи, а затем долго оглядывала себя. Наконец, Силена отступила от Джозефа на шаг и приняла боевую стойку. Он попробовал повторить. Силена вздохнула. – Подними меч выше! Джозеф послушался, стараясь не обращать внимания, как сильно меч оттягивает руки. – Ноги шире! – он сделал и это. Следующую минуту Силена поправляла его спину, руки и остальное. Джозеф чувствовал, как ей не хочется драться с ним. - Хорошо, - произнесла она и вернулась на место. – А теперь нападай. Джозеф быстро оглядел Силену. Тело напряглось, и он бросился вперёд, надеясь с одного удара пробить защиту. Силена была старше Джозефа, но они были одного роста, и она не выглядела сильной. Но Силена быстро парировала меч Джозефа. Он отступил – это было ошибкой. Силена с лёгкостью отвела его меч и сбила на землю. Джозеф застонал от боли в спине и с трудом поднялся. - Ещё раз! Джозеф снова и снова наступал на Силену. Он пытался обмануть её ложным выпадом, но был слишком неуклюжим, и девушка быстро раскусила этот финт. Он должен был устоять на ногах, однако удары меча вынуждали Джозефа отступать. И тут он что-то почувствовал в ней: прилив гнева. Она хотела напасть на него! Джозеф отскочил, и клинок Силены разрезал воздух. Девушка нахмурилась. Он готов был поклясться, что увидел на её лице разочарование. Силена посмотрела на Джозефа; злоба внутри неё пропала. Они взглянули друг на друга, изучая один одного. Джозеф видел выражение лица Силены, слышал её дыхание, вдыхал дорогие духи; новое чувство вступило в действие. Силена сделала нерешительный выпад, и Джозеф без труда увернулся. В его мозге появился образ: Джозеф видел себя чужими глазами. Его противник шагнул направо к Джозефу и быстро отскочил, ударив слева. Он понял, что увидел себя глазами Силены, и что она собиралась сделать! Когда Силена двинулась на него, Джозеф отступил влево. Он был медленней Силены, но смог застигнуть её врасплох. Помогало и то, что Джозеф был левшой. Он быстро парировал и выбил меч Силены, шагнул к девушке и сильно ударил предплечьем в лицо. Силена вскрикнула и отступила; губа оказалась разбитой, а макияж размазан по лицу. Девушка потёрла место удара, затем гневно взглянула на Джозефа. В голове появилась новая картина. Он лежал, опутанный бинтами с головы до пят, с гипсом на ноге. Силена вновь бросилась на него. Теперь она не пыталась обмануть его, а напирала, пылая бесконечным гневом. Джозеф знал, что она хочет сделать, но помочь это знание ничем не могло. Она была слишком сильна. Силена наносила один удар, другой; их клинки столкнулись, ударившись эфесами. Девушка повернула руку и выбила меч Джозефа. Он пошатнулся, едва не упав на землю. Силена бросила на него налитый кровью взгляд. У него остался лишь один способ. Джозеф вновь поднял руку и представил три молнии, на этот раз ослабленные. Они вылетели из его ладони, ударили в грудь Силены и опрокинули на землю, едва не бросив её на скамьи. Девушка застонала, и Джозеф чувствовал боль в её теле как в своём. Все замерли и посмотрели на Джозефа. Он побагровел и бросился прочь.***
ХИРОН Когда Джозеф, всё ещё не сняв доспехи, пришёл к госпиталю, Хирон уже сидел рядом с входом. Выглядел парень печально, бледное лицо было мокрым от пота. - Рад, что ты не сбежал, - произнёс Хирон. Прошло не меньше двадцати минут после того, что случилось на арене. Силену немедленно отнесли в госпиталь. Пока о девушке заботились жители Домика Аполлона, Хирон ждал снаружи. Как он думал, у Джозефа были два варианта: сбежать из Лагеря или прийти к госпиталю. - Осмелюсь спросить, где ты был? - Ну, я спрятался за Домиком Ареса, чтобы собраться с мыслями. Я подумывал убежать… но потом решил, что это глупо. - Не сомневаюсь, - хмыкнул Хирон. – И потом, куда бы ты потом направился? Джозеф пожал плечами; его губы дрогнули. Он посмотрел на ноги, перевёл взгляд на дверь. - Как она? - Вся в синяках, - ответил Хирон. – Удар в лицо был нестрашен, но, боюсь, твоё заклинание сломало ей два ребра и оставило не один синяк. Ничего, немного амброзии помогут поправиться к завтрашнему утру. Джозеф с облегчением вздохнул. - Рад слышать. Если бы я не ослабил заклинание… - он бледно улыбнулся. – Что ж, в игре оно может разбить силовую броню космодесантника. А древнегреческую… оно бы убило её на месте. Хирон помрачнел. Он проштудировал книгу правил Warhammer 40,000; там было сказано об псайкерах и угрозе, которую они несли. Мысль, что Джозеф мог случайно убить соратника… Он покачал головой. Полубоги были сильней и крепче простых людей, и здесь они тренировались с настоящим оружием и доспехами. Случались ранения и травмы хуже, чем у Силены. Прошло много времени с последней гибели на тренировках. И разве Джозеф не ослабил заклинание? – Я хотел бы узнать побольше о том, что произошло перед тем, как ты сбил её с ног, - сказал Хирон. – Дэррил Хейден наблюдал за тобой и Силеной. Он сказал, что ты сражался хуже всех… пока не начал уворачиваться от неё. Джозеф ненадолго задумался. – Что ж, сэр, я не знал, когда стоит сказать об этом. Если я не ошибаюсь, в том фильме говорилось о дислексии и СДВГ как о природных боевых инстинктах у полукровок. Хирон кивнул. – Это есть даже у дочерей Афродиты, пусть они стараются не ввязываться в битвы. – Я не страдаю от дефицита внимания или дислексии. У нас в школе были программы для таких ребят, потому не думаю, что меня просто не заметили. Я даже не знал, что здесь делаю. Хирон приподнял бровь. - Уверен? Джозеф кивнул. – Думаю, это всё из-за того, что я – не потомок Олимпийцев. Силена едва не свернула меня в бараний рог. Но я нашёл в себе ещё одну способность. Он глубоко вздохнул. – Я могу читать мысли. Я уворачивался от Силены, потому что знал, что она будет делать. У Хирона заколотилось сердце. “Ты можешь читать мои мысли?” беззвучно спросил он. – Да, - ответил Джозеф, улыбаясь во весь рот. – Но, думаю, это потому, что вы мне позволили сделать это. Он склонил голову набок и внимательно посмотрел на Хирона. – Да, - произнёс наконец он, - я не могу прочесть ваших воспоминаний, только мысли. – Ты пытался, верно? – Хирон прищурился. Джозеф снова кивнул. - Хотел узнать ваш любимый фильм. - Ах это, - Хирон почувствовал себя так, словно гора с плеч свалилась. – «Касабланка». Джозеф улыбнулся. - Хороший выбор. Как бы то ни было, - продолжил он, - я уверен, что могу контролировать это. Всё равно что не смотреть на кого-то. Конечно, это отнимает много сил, но я могу при желании не читать ваших мыслей. – Будет хорошо, если ты воздержишься от соблазна заглянуть в головы своих товарищей, - добавил Хирон. – Согласен, - мотнул головой Джозеф. – Думаю, сейчас мне стоит пойти и извиниться перед Силеной.***
К его удивлению, Силена была спокойна. - Я просто не люблю, когда портят макияж, - миролюбиво ответила она. Девушку даже не покоробило, когда Джозеф рассказал, что может читать мысли других, и она приняла извинения. После обеда он учил мифологию Древней Греции у Хирона. Древнегреческий оказался сущим кошмаром, ведь это не был прирожденный язык Джозефа. Он решил, что для начала достаточно будет записать алфавит. Этим вечером Джозеф ужинал с жителями Домика Гермеса. Пускай Дионис и разрешил ему поставить свой Домик, обитатели Лагеря, согласно правилам, сидели за столами своих собратьев. Поэтому Джозеф решил остаться с жителями Домика Гермеса, тем более что его собственный пока был лишь несколькими метками к северу от Лагеря, между пляжем и стеной; стол Тзинча тоже не существовал. Когда настало время жертвоприношения, жителя Лагеря стали подходить к костру. Джозеф произнёс про себя: «Благодарю тебя отец, за то, что дал мне силы». Он не считал себя слугой или поклонником Тзинча, но и не намеревался гневить отца, отказывая ему в подношении. Джозеф кинул в костёр ветку винограда. Он не был уверен, нравится ли Тёмным Богам запах, но решил, что в данном случае это имеет значение. Особенно с такой искренней благодарностью.