Когда очень не везет

Никогда бы не подумала, что моя жизнь закончится вот так. В маленькой грязной комнате, о существовании которого вспомнили, наверное, впервые за десять лет, настолько толстый здесь слой пыли. Ну хотя, стоит признать, что это, пожалуй, лучше тех мест, в которых мне посчастливилось побывать ранее. И от того очень горько осознавать, что в жизни мне так и не удалось ничего достичь. К сожалению, я не стала Хокаге, не покорила Йокогаму, не создала гарем из молодых бисенэнов… Эээ, давайте любезно забудем о последнем названном пункте. Не хочу портить о себе мнение окончательно. Наверное, кто-то задумается, что же служит причиной таких ужасных мыслей. Даже если нет, то выслушать мои слова им всё равно придется. Столь печальные и горькие мысли мои появились ещё тогда, когда без всяких слов нас привезли сюда в агентство и оставили одних. Я помню их мрачные лица, смотрящие чаще всего на меня. Наверное, чей-то взгляд зацепится на «нас». Да, нас. Мама, папа, я. Вот мы и сидим тут, думаем, с какой целью нас привезли. Родители особо не волнуются. Они уверены, что таким образом нас пытаются уберечь от вражеской организации. Но тогда почему они молчат, не говоря ни слова? Точно грохнуть собираются. Вот живёшь себе, сеешь смуту в народы, исправляешься, а никому на это дело нет. Судят как последнюю грешницу. Вдруг слышу, как открывается дверь и на пороге появляется Ацуши с маленькой миловидной девочкой в традиционном кимоно красного цвета. Уверена, что она элитный убийца. Смотрите только на эти голубые глаза. Да это точная копия глаз Чаки из фильма «Детская игра»! Или, возможно, я чертов параноик, пересмотревший криминальных фильмов и ужастиков. — Мне убить их? — она встает в боевую стойку, вопросительно глядя на Ацуши. Говорю же, убить собирается! Блядь, лучше бы я была параноиком. Эх, жестокий нынче век. — Нет, Кёка-чан, их нужно защищать. — Защищать? — непонимающе хлопаю глазками. Внезапно мне становится стыдно за то, что я плохо подумала на своих друзей. Ну может и не совсем друзей, но суть, надеюсь, понятна. — От кого? — Помните, вы пытались драться с Тамаки Суо? Так, а это ещё кто? Блин, вообще имена хреново в голове запоминаются. Попробуем вспомнить, с кем я пыталась драться. Ааа! Это тот мужик, который отвлекал меня от душевных разговоров с Акутагавой. Точно. Я согласно киваю. — Он собирается убить вас, потому что считает, что вы унизили его перед всей организацией. Если я раньше хоть что-то понимала, то сейчас не догоняю от слова совсем. Когда это я унизить кого-то успела? Что для этого сделала? — Как? — Он считает, что тогда его вырубили вы. — Ебать он долбоеб, земля ему пухом с такими-то мозгами, — после этих слов я получаю смачный подзатыльник от мамы. — Разговаривай прилично, — поясняет она свои действия. Ой, нашлись тут культурные люди. Сами-то. — Ладно, мне пора идти. Позаботься о них, Кёка-чан, — он быстро покидает помещение, оставляя нас в компании девчонки. — Не беспокойся о нас, отдохни. Если что, я о вас всех позабочусь, — говорит папа, будто от простого человека без способности есть толк. Но ведь ему это не объяснишь. Для любого мужчины важно быть чертовой каменной стеной для своей семьи, и поэтому быть защищенным девушкой, особенно такой маленькой, является страшнейшим оскорблением его мужского достоинства. Но это не мешает ему через минуту предложить довольно неуместное занятие, но от этого не менее любимое. — Кто хочет поиграть в карты? А почему нет? — Я за! — Вы слышали, что происходит?! Нам угрожает опасность, а вы собираетесь играть в карты? — помимо слов она вовсю сверлит нас жутким взглядом, который мы сумели перенести. — Не нам, а мне, во-первых. Во-вторых, у тебя есть другие идеи? — я веду себя на удивление спокойно, будто это не меня грозят убить. Походу мой лимит маленькой паникерши был бессовестно исчерпан. Какая жалость. — Ты наша дочь, поэтому и не думай, что мы тебя бросим. Прозвучало так трогательно. На минуту мне хочется их обнять, но присутствие посторонней мне этого не позволяет. В ответ я лишь улыбаюсь и обещаю, что всё будет хорошо. — Эй, Кёка, не хочешь к нам присоединиться? — я дружелюбно хлопаю на стул рядом с собой, но она отказывается, хотя следит за нами с плохо сдерживаемым любопытством. Аж неловко становится. Начинаем играть. К сожалению, я являюсь ужасным игроком, но это никогда не мешает появлению хороших карт. Поэтому все мои надежды устремляются, как сохранить такую же сильную комбинацию. Тем временем мама всем своим вид показывает, мол, могли бы заняться делами и получше. Увлеченная игрой я не забываю подглядывать на Кёку, но всё равно упускают тот момент, когда она быстро преодолевает между нами расстояние, встаёт впереди меня и призывает какую-то страшную деваху. То есть фантом. — Хорошая реакция, — слышится знакомый до боли в конечностях голос. Я аж вздрагиваю от неожиданности. — Значит, займусь сперва девчонкой, а затем убью тебя. Готовься к смерти, дорогая! Не составит труда догадаться к кому обращены последние слова. Но он сильно ошибается, если считает, что я так легко позволю себя убить. Нет, мужик, только не сегодня.