Любить тебя страшно

Алина. Жизнь в глуши оказалась тем ещё испытанием. Хоть я и была родом из маленького городка, но блага цивилизации всегда были под рукой. Здесь же не было почти ничего. Даже света. Первым делом я переоделась в одежду парня, которая была мне прилично велика. Потом пристально изучала припасы. Есть, конечно, можно, но аппетита эта гадость из банок не вызывает. А возможность добыть воду из колодца казалась чем-то и вовсе из ряда вон. Если хоть кто-то не появится в ближайшие дни, то я долго не протяну. Лишнее подтверждение этому я получила при попытке затопить печь. Сначала деревяшки упорно не хотели гореть, а потом я чуть не задохнулась от повалившего в дом дыма. Но спустя три часа сплошного кошмара в печи горел огонь, и у меня было почти целое ведро воды. Но главным оставался вопрос: неужели все эти ужасы Марк говорил серьёзно? Сейчас, когда очарование дома-дворца меня отпустило, я начала думать куда рациональнее. Ну, можно предположить, что Марк и Лёха сговорились, но Вика почти всегда была на моей стороне. Значит, парень не соврал. Только в моей голове такое укладываться не хотело. Это же реальная жизнь, а не бандитский фильм. Неужели люди, у которых и так всё есть, могут на самом деле быть способны на такое? Зачем им это? Тут же сам собой возникал ответ: пресыщенность, скука, вседозволенность, ощущение безграничной власти. Причин может быть много. Сейчас я была склонна верить Марку, но всё равно злилась на него. Нельзя что ли было найти место получше этого? А мой телефон: как я без него? Мне же наверняка будут родители звонить! Да они с ума сойдут, когда я не отвечу много раз к ряду! А ещё, глядя на чернеющий совсем вблизи лес, я много раз обругала себя за то, что в своё время увлекалась чтением страшилок и различной крипипасты. Хоть разумом и понимала, что всё это чушь, но чем ближе была ночь, тем с большим беспокойством я смотрела на лес. Казалось, что того и гляди из темноты выйдет нечто, чтобы сожрать меня. Хотя в этих опасениях была своя доля истины. Нет, чудовища там вряд ли водятся, а вот какое-нибудь хищное зверьё запросто. Я банально не знала, что обитает в наших лесах. В общем, жизнь тут была совсем не сахар. Помимо того, что не было никаких условий, меня постоянно донимали собственные мысли. Мне нечем было особо занять себя, не с кем поговорить, чтобы отвлечься. Воспоминания, болезненные и горькие сводили с ума. Зачем, какое дело Марку до моего благополучия, если он лично смешал меня с дерьмом? Если мне ежедневно приходится ломать себя, наступать на горло страхам и жизненным убеждениям, только чтобы никто не понял, чего мне стоил его поступок. Так какого чёрта теперь он играет в благородство? Говорят, время лечит, тогда почему мне не становится легче? Почему мне всё так же больно и горько, когда я вспоминаю ту летнюю ночь? От чего до сих пор ноет сердце, стоит мне его увидеть? И как бы мне не хотелось это признавать, я беспокоилась за него сейчас. Не будет ли у него проблем из-за того, что он вытащил меня от туда? За мной приехали спустя пять дней. Алексей. Он был немногословен. Вручил мне телефон, который мне обещал Марк. Надо заметить, не чета моей древней мыльнице. Отвёз к общежитию и был таков. Конечно же, первым делом, я, схватив паспорт, отправилась восстанавливать сим-карту. После позвонила родителям и долго объясняла обеспокоенным родственникам, что просто потеряла телефон и позвонить возможности не было. Это была ложь наглая и неумелая, но иначе было нельзя. Конечно же, они поверили, но всё равно в голосах я слышала нотки обиды. Потом я набрала Свете: её телефон был отключен. А вот Вика откликнулась спустя пару гудков. Девушка сказала, что сейчас занята и скоро приедет ко мне, как освободится. Приведя себя в порядок, я мерила шагами комнатушку. Необъяснимое беспокойство не давало мне покоя. Где Светка? Ведь она из той породы людей, что никогда не выключают телефон. Для них севший аккумулятор гаджета равносилен вселенской катастрофе. Так же беспокоил Марк. Почему он прислал Алексея, а не приехал сам? Ему настолько неприятно видеть меня? Или причина в чём-то другом? Вскоре появилась Вика и буквально с порога оглушила меня новостью. Света в больнице — её изнасиловали. Меня охватил ужас. Именно об этом говорил Марк, когда уволок меня с банкета. Неужели некий мистер «мне всё можно» выбрал её, когда я сбежала? К сожалению, как бы я не надеялась, что это что-то другое, Вика подтвердила мои опасения. Именно потому, что ребята знали, что во время каждого такого банкета хозяин дома выбирает себе новую жертву, они и не хотели, чтобы я там была. Они, как оказалось, небезосновательно беспокоились обо мне. И после моего «исчезновения» выбор старого извращенца пал на мою подругу. Естественно, я захотела видеть её немедленно, и Вика отвезла меня к ней. Видеть вечную кокетку Свету такой было ужасно. Из неё словно ушла вся жизнь. На лице, руках и — я уверена — на всём теле, были синяки, а взгляд был пустым. Лишь когда она наконец поняла, что в палате кто-то есть, посмотрела сначала с животным ужасом, а, осознав, кто перед ней, вцепилась в меня и в голос разрыдалась. Она безостановочно повторяла, что не сможет с этим жить, что не хочет теперь жить. Что ей этого никогда не забыть и не отмыться от этой грязи. И, вообще, она не понимает за что с ней так. Чем она заслужила это? А я обнимала её, гладила по голове и не знала, что ответить. Меня душили слёзы. Моя бедная подруга! Как же так?! Ничем ты этого не заслужила. Просто есть на свете мрази, которым закон не писан. Я понимала, что не при чём тут, но почему-то всё равно ощущала глупую вину. Мне было больно за неё, на душе было невообразимо погано. Покинула я подругу спустя почти два часа и нос к носу столкнулась с Севой. Впервые я вспомнила о парне, который нас туда привёл. Он должен был защищать её! — Алина! — подскочил он ко мне и вцепился в руку, — поговори со Светой! Я её очень люблю! Объясни ей это! Скоро её выпишут, мы будем жить вместе, поженимся. А то она не хочет меня видеть, говорит, что это я во всём виноват. Но у меня не было выбора! Ему не говорят «нет». Я ничего не мог поделать. Я надеялся, что он выберет не её, ведь она не в его вкусе… Меня же словно током прострелило. Наконец до меня дошло, почему он достал лишнее приглашение. Парень заранее всё знал и готовил участь Светы для меня. Не вмешайся тогда Марк, у него всё бы получилось. Я с ужасом смотрела на того, кто изначально намеревался отдать меня в жертву. И, судя по изменившемуся лицу, он верно истолковал мой взгляд. — Ты всё мог, — жёстко отрезала я. — Для начала мог просто не брать нас с собой. Но ты возомнил, что имеешь право играть чужими жизнями! Ты ведь рассчитывал, что на месте Светы окажусь я, верно? — Я люблю её… — И потому ты решил, что можно принести в жертву меня? — спросила я в бешенстве, он лишь стыдливо отвёл глаза. — И когда не получилось, ты отдал её на растерзание? — Ты не понимаешь… — беспомощно прошептал парень. — Я правда ничего не мог сделать. Но теперь всё позади, и мы с ней можем… — Какое же ты ничтожество! — брезгливо выплюнула я. — Твоя любовь ни хрена не стоит. Более того, упаси Бог от такой вот любви! Ты мог, просто не захотел, потому что жалкий трус. И не с тобой, мразь, сотворили всё это. Я верю, что когда-нибудь Света это переживёт, но я сделаю всё возможное, чтобы ты, ублюдок, даже подойти к ней не мог. С этими словами я развернулась и пошагала прочь. Во мне кипели чувства, очень похожие на ненависть. Мне безумно хотелось вцепиться в морду этого жалкого недопарня. Но для себя я решила — он того не стоит. Только руки марать, ведь этот имбецил действительно не понимает масштаб катастрофы.

***

На Рождество Вика позвала меня к ним с Алексеем в гости. Народу собралось совсем немного. И Марка среди них не было. Это заставило меня нервничать. Особенно после произошедшего со Светой. Потому я и устроила настоящий допрос подруге. Вика утверждала, всё с ним в порядке, просто занят немного. Но я не верила. Она отводила при этом глаза. Тогда-то я и решилась на немыслимый с моей точки зрения поступок: позвонила парню. Но он просто сбросил вызов и так и не перезвонил. Понятно, общаться со мной он не хочет. Стало очень неприятно и даже немного обидно. Я тут себе места не нахожу, а он просто поднять трубку не хочет. Новогодние праздники остались позади и снова наступила пора учёбы. Свету выписали ещё до начала занятий, но девушка категорично заявила, что больше учиться тут не будет. Просто не может оставаться в этом городе. Я пыталась её отговорить, мне не хотелось терять подругу, но она оказалась непреклонна. Перевелась в институт другого города. В какой-то степени я её понимала, но всё равно было до слёз тяжело прощаться. Катя, которая вернулась к самому началу обучения, была в шоке после телефонного разговора с подругой. Света сама хотела ей всё рассказать и очень просила всех нас не распространяться о причинах её перевода. И мы молчали, в душе надеясь, что ей хватит душевных сил оправиться от психологической травмы. Марка я увидела впервые после событий нового года восемнадцатого января. Он и парни отмечали свои победы в боях, состоявшихся накануне. И видеть его я была рада. Только быстро поняла — что-то с ним не так. Вроде всё тот же засранец, но вместе с тем совсем другой. Его взгляд был слишком безучастным, отвечал и шутил невпопад и вообще основную массу времени предпочитал отмалчиваться. Всё это заставляло сжиматься сердце. Что же с тобой, Марк? Идею спросить его в лоб отбросила сразу. Была уверена, он не обрадуется моему интересу, возможно, разозлится, и уж точно не станет со мной откровенничать. Я всегда была последним человеком, которому он что-либо рассказывал о себе. Я ёрзала на месте, разрываемая противоречивыми мыслями и опасениями ровно до того момента, как он в очередной раз ушёл искать себе девочку. Каждый раз это был для меня момент болезненный. Можно сколько угодно заниматься самовнушением, но внутри всё равно хнычет душа, наблюдая как тот, кто некогда был твоим центром вселенной, уходит к другой. Так и проходили дни. Настроение моё в основном было паршивым. Мне отчаянно не хватало Светки. Стоило переступить порог комнаты, как буквально кожей ощущала: нас осталось только двое. Пока двое. И я, и Катя понимали, рано или поздно к нам кого-то подселят, независимо от того, хотим мы этого или нет. Но ещё больше мне не давал покоя Марк. Если раньше каждая наша встреча была молчаливым противостоянием, невольно я постоянно ощущала на себе его взгляды, то сейчас он был постоянно погружён куда-то в себя и мало замечал окружающих. Он даже девочек цеплять перестал, а это было самым странным в его поведении. Но сколько бы я не пытала вопросами Вику, и даже Алексея, ответа на вопрос «что с Марком» так и не получила. Во время очередных компанейских посиделок, Вика с Алексеем поссорились. Расстроеная девушка начала налегать на спиртное, и я сама не заметила как, перебрала с алкоголем напару с подругой. Заночевать Вика предложила у них, и бросив своему парню, что сегодня он спит на диване, потащила меня на выход. Как доехали и легли спать, помню плохо. Проснулась я с рассветом от невыносимой жажды. В гостях у ребят я была не впервые, потому сползла с кровати и поплелась на кухню в поисках живительной влаги. После того, как с сушняком было покончено, пошлёпала обратно досыпать, как услышала приглушённые голоса. И я бы прошла мимо, не признай в одном из них Марка. Знаю, подслушивать низко, но я ничего не могла с собой поделать. Слишком сильно было моё желание понять, что с ним происходит, а это маленький, но шанс. — Марк, ты задрал, — шипел Алексей, — ну случилось и случилось. В конечном итоге, жизнь продолжается. Просто перешагни через это дерьмо и живи дальше. Мы все раньше через это проходили, так что сейчас с тобой такое? — Как у тебя всё просто, — голос Марка отдавал горечью. — Ну выебали в жопу, подумаешь. Только сейчас я считал себя мужчиной, способным дать отпор, тогда как раньше мы были просто сопляками. Как оказалось, не способен и не мужчина. — Хрень всё это, — рассердился Алексей. — Ты сам себе втемяшил этот бред. Ты в гораздо больше мужик, чем большинство тех… От шока и ужаса у меня пропал дар речи и начало ощутимо потряхивать. Вот и ответ на мой вопрос, который я лучше бы не знала. Да что не так с этим миром?! Как такое может происходить? Как земля носит таких мразей, как тот, что творит весь этот беспредел? О, Боже, Марк! Какого же тебе сейчас? Тебе — такому сильному и гордому! Как ты пережил это? Мне нужно было переварить услышанное. Обдумать. Придти в себя. Поэтому я начала потихоньку пятиться в сторону комнаты, где сейчас спала Вика. И, конечно же, по закону жанра: запнулась о какие-то запчасти для машины, и они загрохотали. Я и пикнуть не успела, как дверь распахнулась, и на меня уставились две пары глаз. Повисла оглушающая тишина. Каждому из нас троих было ясно: я слышала то, что для моих ушей не предназначалось. — Эммм, — нарушил паузу Алексей, — пойду сделаю кофе. Кому-нибудь надо? И спешно сбежал на кухню. А я стояла не в силах пошевелиться и смотрела в потухшие глаза Марка. Мне было невыносимо больно за него и поэтому я просто подошла к нему, крепко обняла и разрыдалась. — Это я во всём виновата, — шептала я сквозь всхлипы. — Ведь Вика с Алексеем говорили мне, чтобы я уходила, но я их не послушала. Потому что дура наивная. Ничего бы не случилось, если бы не я. Ты меня наверное ненавидишь. Прости. Прости, пожалуйста, Марк! И тут я почувствовала, как его сильные руки крепко обнимают меня в ответ. — Хотелось бы мне ненавидеть тебя, малыш, да не получается, — тихо прошептал он мне в макушку.