Заячья долина

"I kept the right ones out And let the wrong ones in, Had an angel of mercy To see me through all my sins..." Aerosmith - Amazing До рассвета оставалось всего несколько часов, когда Рик устало опустился на кровать, с едва слышным стоном подтягивая к себе подушку. Голова нещадно болела, а ноги выворачивало наизнанку — он давно так не выматывался. Жизнь в городе расслабила его тело — но не дух. Лори проснулась, неуклюже приподнимаясь: живот ее уже был настолько большим, что она походила на раздувшийся шарик. — Милый? На тебе лица нет, — она нащупала его руку в полумраке, ободряюще сжимая ладонь, — Все так ужасно? — Слишком все запутано, — признался он со вздохом, — Я разбирал записи Шейна, ничего путного. Что за дурацкая манера хранить все в голове? — Но ты и сам так делаешь. — Это другое, — упрямо заявил он, — Говорил с семьями погибших. Я и не знал, что одна из жертв — дочь нашего губернатора. У нее была связь с одним из реднеков, Дэрилом Диксоном. А теперь она мертва. Больше похоже на провокацию. — Какой хитрый медведь. — В том-то и дело, — он понизил голос, — Никакого мишки нет, Лори. Пока Шейн держал свои догадки при себе, он продолжал жить. Но Уолш копнул там, где не следовало, и теперь мне придется найти его убийц. — Реднеков? — Не уверен. Но с ними тоже придется встретиться, — он гладил ее предплечье, выводя на нем замысловатые узоры пальцами, — Официального заявления не поступало. И вся эта история с нападением на ранчо... Даже Грин считает, что должны были быть весомые причины для этого. — В таком случае, стоит поговорить с ними, — она словно читала его мысли, — Но прошу, будь осторожен. Я не этого ожидала от Джорджии. — Обещаю, — тихо ответил он, зевая, — Не хочу обманывать твои надежды. Женщина склонилась над ним, целуя. Но мужчина уже спал. *** Голова болела не только у шерифа. Пробуждение ознаменовалось обрывистым петушиным криком — Дэрил с трудом принял вертикальное положение, обводя гостиную мутным взглядом и мысленно давая себе обещание задушить назойливую тварь. События вчерашнего вечера вихрем проносились перед его застывшим взором: пьяный в стельку Мерл, вцепившийся в его руку; вопящая громче проклятой птицы Андреа; пустая бутылка, летящая в стену... Последний образ — мягкое прикосновение тонких пальцев и пронзительно голубые глаза — заставил мужчину смущенно зарыться лицом в лежащее на коленях одеяло. Которого, как он отчетливо помнил, вчера еще точно не было. Да и вообще, окружение было непривычным: на столе отсутствовала грязная посуда, волшебным образом испарились осколки и грязь с пола, и, вопреки обыкновению, в комнате не витал запах перегара — верхние окна были распахнуты настежь. Причина появления одеяла была проста — кто-то боялся, что он замерзнет. И вряд ли это мог быть Мерл. На кухне скрипнула дверь, и Диксон не придумал ничего лучше, как снова броситься на софу, прикидываясь спящим. Тихие шаги раздались совсем близко, а после он почувствовал, как его вновь накрывают, поправляя одеяло. — Тише, детка, — это было адресовано Софии. Интересно, она вообще у нее с рук слазит? Похоже, мелкая нашла основную слабость женщины: стоило только ее мордашке недовольно скривиться, как Кэрол не могла удержаться, чтобы не приласкать девочку, — Пойдем скорее кушать. Ты ведь голодна, верно? Малышка не ответила, но, ссаженная на пол, взяла уверенный курс на кухню. Ползком. В этот момент желудок Дэрила громогласно поддержал эту идею, издав протяжное рычание голодного медведя. Вчера гостей было слишком много, а пирогов — мало, и ему едва досталась пара кусков. — Дэрил? — раздалось над самым его ухом, — Когда человек спит, он не задерживает дыхание. — Все-то ты знаешь, женщина, — ворчливо отозвался он, поднимаясь. Она внимательно смотрела на него, словно ждала какой-то фразы, — Че? — Все хорошо? — она понятия не имела, помнит ли он то, что произошло вчера. То, что он доверился ей в момент печали, однозначно меняло ее отношение к нему. На место страха пришло понимание, все больше перерастающее в желание заботиться. Но это был шаг с ее стороны. Охотник же пока не торопился делать свой ход. — Порядок, — он пожал плечами, заодно разминая спину. Похоже, это был не совсем верный ответ, но Кэрол кивнула, принимая такой вариант. Реднек словил себя на мысли, что ему неловко в ее присутствии — а ведь обычно это она смущалась его, опуская глаза. Теперь они словно поменялись ролями. — Завтрак готов, — тихо произнесла она, тепло улыбнувшись. Мелодичное дзынь и смех Софии привлекли внимание женщины, и она бросилась к девочке, дав охотнику шанс следовать за ней добровольно. Первым, на что он обратил внимание, оказался роскошный букет лесных цветов. Ландыши были свежими, далеко не сорванными вчера — кто-то очень постарался, собирая их. От витающего в воздухе аромата по идее должно было подняться настроение, но на Диксоне все сработало с точностью до наоборот. — На хрена ты их притащила? — прогундосил он, звонко чихая. Даже мелкая с интересом воззрилась на него, продолжая дожевывать кусочек мясной тефтели. — Но это не я, — возразила Кэрол, — Нашла их возле двери. Я подумала, что это мог быть Мерл. Он вытаращился на нее, заходясь в истерическом хохоте — пришлось даже опереться рукой о стойку, громко шмыгая носом. — Главное, ему такого не ляпни, — отдышавшись, сказал он, представляя себе эпичную картину: весенний лес и брат, одной рукой набирающий букет. Но если не брат, то кто? Ей, похоже, нравится — вот, стоит улыбается. Все бы ничего, но конкуренции в собственном доме Дэрил стерпеть не мог, — Выкинь. — Почему? — определенно, что-то было не так. Раньше она не задавала вопросов, просто выполняла сказанное. До Диксона еще не дошло, что людям свойственно меняться, и порой одного толчка достаточно, чтобы запустить процесс. Внутри этого маленького протеста было скрыто гораздо больше, нежели лежало на поверхности. Она начала осознавать себя полноправной личностью, перестав жить в тени мужа. Кэрол никогда не была трусом, и теперь, когда обстоятельства изменились, женщина словно просыпалась от долгого сна. Ее глаза сияли ярче, речь становилась уверенней, поступки — решительнее. Она училась отбрасывать в сторону сомнения, впервые выбирая то, что нравилось не кому-то, а именно ей, — Это только цветы. — Не в моем доме, — жестко отрезал он, тут же пожалев о сказанном, вот только поздно было. Женщина как-то неуверенно отступила от него, опуская голову. Поспешно ухватила злосчастные ландыши, сжимая их в руке до хруста пальцев, безразлично бросая смятые стебли в мусорное ведро. — Простите, этого больше не повторится, — все еще не поднимая глаз, женщина подошла к Софии. Малышка привычно протянула к ней руки, позволяя унести себя наверх. — Ну и скотина же ты, Диксон, — с досадой припечатал Дэрил, провожая женщину взглядом. *** Проходя в четвертый раз мимо сваленного ствола, Карл молча проклял себя за легкомыслие. Нужно было хотя бы лошадь взять — конечно, с ней было бы весьма проблематично перелезть через забор за складом, но зато не пришлось бы плутать на своих двоих. Отец строго-настрого запретил покидать форт, но мальчишка еще вчера подслушал его разговор с матерью, сделав для себя всего два вывода — медведя ему опасаться нечего, это раз. А второй — это факт наличия реднеков поблизости. Настоящих, не тех дуралеев, что кочевряжились на осенней ярмарке в городе. Вот здорово было бы оказать им какую-нибудь услугу, тогда бы они наверняка оценили его смелость! И пригласили бы к себе, в общину! Да все мальчишки бы обмочили штаны от зависти! Размышляя таким образом, Карл и не заметил, как сошел с тропы, все дальше углубляясь в лес. Он не мог сказать, сколько именно шатается тут, но солнце, стоявшее в зените на момент начала его прогулки, медленно ползло за кромку деревьев. Вот теперь ему действительно стало не по себе, ибо, выросший в городе на книгах и рассказах, он никогда еще не был так близок к природе взаправду. К тому же, ближе к ночи и зверье должно покинуть свои норы, а Карлу совершенно не хотелось становиться чьим-то ужином. Ситуации хуже быть не могло, но судьба решила доказать ему обратное — мальчик оступился, а под ногами что-то щелкнуло. Уже вися в петле вниз головой, он с досадой подумал, что лучше бы это был чертов капкан. Болтаться в силке, как пойманному зайцу, было не столько больно, сколько обидно. Хотя ловушку точно не на кроля ставили, скорее уж на рысь или волка. Кстати, это не они ли часом явились проверить наличие добычи?! Мальчишка со злостью забился, раскачиваясь. — Ох и не хрена себе! — раздалось хриплое и неразборчивое замечание, и Карл закрутил головой, выискивая источник голоса. Мужчина, на вид лет сорока восьми, но какой-то мятый и явно нетрезвый, наставил на него обрубок руки с закрепленным на протезе ножом, — Крупная белка попалась! — Я не белка! — возмутился мальчик, — Меня Карл зовут! — Ну-ну... — Чего ты ждешь?! — А что не так? — Опусти меня! — недовольно дернулся он снова, — Чего тянешь?! — Думаю, с головы начать свежевать или с ног? Пожалуй, стоит начать с языка, — в здоровой руке мелькнуло лезвие ножа. Пацан заверещал так, что у Мерла заложило уши от его воплей — в основном нецензурных, — Да заткнись ты! И так башка трещит! — парнишка даже не успел сообразить, как ловко незнакомец обрезал узел, и пойманный в силки кулем брякнулся на землю, — Да я еще ничего не сделал! — А надо ждать, пока сделаете?! — парировал Карл, взбрыкивая все еще спутанными ногами, — Не подходите, я буду кричать! — Еще громче? — с чисто научным интересом уточнил охотник, которому удалось-таки уцепиться за веревку, сдергивая силок. Карл тут же вскочил на ноги, нахохлившись, как бойкий воробушек. Правда, стоило ему сделать шаг, как он с громким оханьем сел обратно на землю. — Нога! — Нога — не задница, — философски заметил Мерл, — Ты вообще откуда? Впервые таких тут вижу. — Можно подумать, вы тут всех знаете, — мальчишка шмыгнул носом, но позволил своему освободителю осмотреть место повреждения: похоже, падая, он неудачно подвернул щиколотку. — Большую половину, — хмыкнул мужчина, резко вправляя вывих и убеждаясь в том, что Карл действительно умеет кричать еще громче. — Сказать не могли?! — Все едино бы верещал. — Хм, — парень осторожно покрутил ногой, — И правда, не болит! Спасибо, сэр! — Мерл. — Спасибо, сэр Мерл! — Заканчивай это дерьмо! Просто Мерл! — рыкнул мужик, — Так откуда ты взялся? — Из Джорджии... А вы тоже местный? Все знаете? И где реднеки живут тоже?! — так как нога уже почти не беспокоила, проблемы тут же отошли на другой план, — Все бы отдал, чтобы увидеть хоть одного! — Эм, — Мерл даже не сразу нашелся, что ответить, — А что в них такого особенного, пацан? — Вы что, совсем того?! — Карл посмотрел на него, как на умалишенного, задохнувшись от возмущения, — Они жуть какие крутые! Только реднек может попасть со ста метров белке в глаз! Только реднек может свалить медведя голыми руками! Только реднек может убить оленя, не стреляя в него! — Это как? — оторопело поинтересовался мужик. — Простым людям этого не понять! — А, ну теперь мне все ясно. Ну ладно, пойдем, — он хмыкнул, добавляя, — Аж самому интересно стало. — Куда пойдем? — подозрительно уточнил Карл. — Искать этих твоих... — Не очень-то я вам доверяю, — прямолинейно заявил пацан, — Может, просто покажете мне дорогу в форт? — Калеке с вывихнутой ногой? Отведу утром, нечего ночью тут шастать, — он протянул руку, и Карл, пожав плечами, ухватился за нее, опираясь на мужчину, — Топай давай! На спине не попру! — Больно надо, — проворчал парнишка себе под нос, понизив голос. Странная парочка, напоминающая большого жука и вцепившегося в него муравья, заковыляла в сторону долины. *** Гребаные цветы. Пусть трижды подавится та сволочь, что додумалась притащить их под дверь — явно намекая, что не прочь заявить на женщину свои права. Вся ситуация напоминала ему пресловутую собаку на сене — Кэрол вроде как была в его доме гостьей, но, в тоже время, Дэрила жутко бесило, когда кто-то начинал проявлять к ней интерес. Между тем, ему самому бы стоило хоть как-то выразить свою признательность и извиниться за утреннюю вспышку. Возвращаясь с охоты — весьма неудачной, ибо голова была забита отнюдь не желанием искать добычу — реднек остановился у собственного амбара, нерешительно сжимая в руке тонкий стебель белого цветка. Роза Чероки. Дэрил хорошо помнил, как одна из старейшин племени рассказывала старую легенду у костра — аккурат в тот день, когда Гленн свел дочь губернатора. "Мы потеряли все после подписания договора. Белые люди захотели, чтобы индейцы ушли, и нам пришлось уйти. Мы потеряли свои дома, наши священные земли, наш привычный образ жизни. Мы были изгнаны жадностью, и теперь наши сердца рвались далеко на запад. Мы могли забрать с собой лишь несколько ценных вещей, а некоторым из нас даже не дали времени на то, чтобы вынести что-то из дома, прежде чем поместить нас в лагерь; а затем мы двинулись на запад. Похолодало, мы продолжали свой путь без нормального укрытия, у нас не было даже одеял. Наши мужчины были мрачны от гнева и боли. Наши дети плакали от неудобств, и мы ничего не могли с этим поделать. Многие умерли. И мы, женщины, мы тоже плакали. Наши сердца были разбиты. Наши души тонули в боли. Наши надежды растаяли. Это большое горе заставило нас забыть о наших семьях и нашем виде. Мы скорее были готовы к смерти, чем сделать ещё один шаг. Видя нашу боль, собрались старейшины и начали молиться, чтобы появился какой-то знак, который облегчил бы наши страдания от чувства невосполнимой потери, и мы бы снова нашли в себе силы поднять наших детей, утереть им слёзы и гордо идти рядом с нашими мужьями, продолжая это ужасное путешествие. И на мольбы старейшин ответили! На следующее утро, когда мы снова начали наш долгий трудный путь, мы увидели белые розы. Казалось, что они появились здесь за одну ночь, и они были очень красивы. Лепестки роз были белыми, как наши слёзы. Центр был желтым, как то золото, которое жадные белые люди добывали в наших холмах. И на каждом стебле мы насчитали по семь листов — как и семь кланов племени Чероки! Розы внушали странное спокойствие сердцам женщин. Особенно много их выросло в небольшой долине, где многие из нас сидели плача прошлой ночью. Я остановилась, чтобы сорвать одну розу, и старейшина рядом со мной сказал, что роз ровно столько, сколько слёз мы пролили во время нашего пути. Его слова отпечатались во мне, я схватила свою небольшую поклажу и поспешила к своим детям и мужу. Роза за каждую слезу. Разве это возможно? В своём сердце я уже поверила в сказанное. Это было маленькое чудо. Крошечное чудо. Но лучшие моменты нашей жизни состоят из маленьких и крошечных чудес. Это придало нам мужества. Хотя мы перенесли много страданий на пути, и мы потеряли много детей на нашем пути, каким-то образом мы поверили в то, что лучшие дни Чероки ещё наступят. Так и случилось. Дорога, по которой мы шли, называется "дорогой слёз”, и по сей день там растут розы, как напоминание о прошлом и надежда на будущее". Так и он хотел сказать ей, что лучшее еще только впереди. Что ей нечего бояться. Что нужно дать ему еще немного времени. Вероятно, так бы он и поступил. Если бы не Сесар Мартинес, остановившийся всего в одном шаге от Кэрол. *** Мартинес стоял слишком близко, она даже чувствовала слабый запах табака, которым насквозь пропахла его жилетка. Кэрол как раз закончила с ужином и, оставив Софию с Эмми, заглянувшей на огонек, вышла из дома всего на пару минут — закрыть птичник. Она уже собиралась возвращаться, когда Сесар преградил ей путь. — Привет, красавица... Куда так торопишься? — Вечер, Мартинес, — она тоже его поприветствовала. Ей нравился мексиканец, его рассудительность и спокойствие. Он чем-то напоминал ей доктора Эс, если бы тот решил бросить медицину и податься в охотники. Вот только вел он себя странно, переминаясь в ноги на ногу, словно подбирал слова, — Все хорошо? У тебя что-то случилось? — Я поверить не мог, когда она сказала, что ты ждешь меня. Понимаю, ты постоянно занята, но рад, что нашла для меня время. — Она? Ты о ком? — Розита, — отмахнулся мужчина, продолжая, — Слушай, я давно ищу такую женщину, как ты. Добрую, порядочную... Я знаю, что тебе не сладко пришлось в жизни, но клянусь, я тебя никогда не обижу... — Что ты такое говоришь? — она совершенно опешила. — У тебя ведь с младшим Диксоном ничего нет. Ну, я и подумал — сколько ты будешь на него вкалывать да в няньках ходить? Я не только могу тебя защитить, я дам гораздо больше, чем он, — она совершенно не понимала, к чему он клонит — до того мгновения, как его рука легла на ее плечо. Мужчина ненавязчиво попытался притянуть женщину к себе, — Просто доверься мне, Кэрол. Она уперлась в его грудь обеими руками, в попытке оттолкнуть мексиканца. Это было проблематично, ибо ее спина упиралась в высокий забор птичника, и ей не хватало места для маневра. Сесара озадачило ее сопротивление, и он почти остановился — когда тяжелый кулак впечатался в его скулу. — Отвали от нее, — прорычал Дэрил, потирая костяшки пальцев. Мартинес со смешком поднял голову, и Кэрол поняла одно — сдаваться так просто он не собирается. *** — Ну ты и откормленный, — пропыхтел Мерл, опуская пацана на землю, — Черт, все закорки мне отбил! — Но нога правда разболелась, — оправдывался мальчик. Половину он добросовестно ковылял рядом, опираясь на плечо мужчины, пока травма не напомнила о себе внезапной вспышкой боли. Проклиная все на свете, а в особенности свою "любовь к детям", охотник присел на корточки, позволяя пацану влезть ему на спину. Ход пришлось сбавить, зато никто не вис на руке. — Что это за место? — Добро пожаловать в... — мимо них, сцепившись, как два бешеных пса, и поднимая тучи пыли, кувырком пролетели двое мужчин. В одном Мерл узнал собственного брата, в другом — своего закадычного собутыльника, Сесара. — Прекратите! Что вы делаете? — слабый голосок Кэрол тонул в рычании сражающихся. — Не вмешивайся! — огрызнулся Дэрил, пропуская удар. — Что, щенок? Только на бабу и можешь орать? — подначивал его Мартинес, щурясь на противника заплывающим глазом, — А отделать старика Мартинеса силенок не хватает? — Я тебе глотку порву, — они снова свалились за землю. Кэрол подскочила к старшему Диксону, взволнованно прижимая руки к собственной груди. — Сделай же что-нибудь! — Че, цыпа, впервые такое видишь? Видать, нечасто за тебя мужики рожи друг другу драли. — Останови их! — она готова была разрыдаться. — Зачем? — совершенно искренне удивился мужик, — Видишь, им нравится! — Ахренеть... — подал голос совершенно забытый в суматохе Карл, — Это же реднеки! Поверить не могу! — А я, по-твоему, кто? — совершенно справедливо обозлился Мерл, уязвленный таким пренебрежением к своей блистательной персоне. Подтягивались зрители — в толпе мелькнула белокурая макушка Андреа. Послышались возгласы одобрения, затем — предложения и ставки. — Пожалуйста... — Кэрол ухватила его за предплечье, с мольбой заглядывая ему в глаза. Видя ее совершенно бледное лицо, мужчина тяжело вздохнул. — Все проблемы только из-за баб, — буркнул он Карлу, поправляя рубашку и топая в середину импровизированной арены, где Мартинес и Дэрил продолжали мутузить один другого. Парнишка пораженно охнул, впившись взглядом в его спину — исполосованную шрамами от чьей-то когтистой лапы. — Все! Хватит! — не сказать, чтобы Мерл сильно повысил голос. Однако от его окрика присели даже передние ряды зевак, не говоря уже о бойцах, злобно буравящих взглядом друг друга. — Я тебя в землю вобью, тварь! — прохрипел младший Диксон, сплевывая на землю сгустки крови. — Надорвешься, — оскалился Мартинес в ответ. Однако атаковать не стал, подчиняясь решению главаря. — Чтоб я вас тут не видел, — вопреки обыкновению, Мерл на удивление был краток, — Расходимся! Шоу окончено! Кэрол смотрела на него с благодарностью. Карл — с восхищением, похоже, сегодня старший Диксон стал для него настоящим героем. *** — Шериф, темнеет. Продолжать бесполезно, нужно прервать поиски до утра. — Речь идет о моем сыне! — рявкнул Граймс, — И я не успокоюсь, пока не найду его! — Мы делаем все возможное, сэр, — осторожное возражение, — Но вы должны понимать, что всякое могло случиться. — Еще раз услышу такое, — Рик недобро сузил глаза, но удержался. Он понятия не имел, сколько Карла нет в форте — мальчишка соврал матери, что идет к отцу в управление. Беременная Лори доверилась ему и не стала провожать, тем более, что от их дома до офиса шерифа было всего пять минут хода. К сожалению, Карлу и их хватило, чтобы исчезнуть.