Заячья долина

"А над городом — ночь, и какой-то неопытный бог разложил свои карты и ждет, кто же станет молиться. карты врут (карты врут сорок тысяч веков) город спит, и у спящих такие красивые лица..." Сола Монова — А над городом ночь — И ты не придумал ничего лучше, как привести мальчика сюда? — Андреа приподняла бровь, — Представляю, что сейчас в Джорджии. Шутка ли, ребенок пропал! — Надо было переть его в форт через лес? — возмутился Мерл, потрясая обглоданной ножкой кролика как распятием, — Там темно, как у нигера в заднице. — Ладно, — сдалась она, — Но завтра утром я отвезу его обратно. Заодно узнаю, что там творится, от Эс никаких вестей не дождешься. Мало нам проблем, так эти идиоты разборки затеяли! — Стало быть, крепко цаца моему братику в душу запала, — хмыкнул вдруг реднек, — После Бет никогда не видел его таким злющим. — Мартинес не лучше. С чего он вообще полез к Кэрол? Он придурок, но не до такой же степени! — Сказал, что его косяк, — пожал плечами мужчина, — За Дэрила извинился, но просил не влазить. Ни хрена не въезжаю! — И не надо, — женщина зевнула, — Твой брат уже не ребенок. А Кэрол не Бет, если ты не заметил. — К чему ты это? — Бегать не станет, — коротко пояснила Андреа, — Иначе не пошла бы к нему сейчас. Эмми забрала Софию, я положила их наверху. А мальчик спит в моей комнате. — А ты, стало быть, под боком у муженька? — в его голосе появились игривые нотки. Женщина хитро прищурилась. Под. Сверху. За ночь попробуют по-всякому. *** Кэрол вздохнула, отставляя поднос с медикаментами чуть дальше. Дэрил свернулся на софе в гостиной, не позволяя даже приблизиться, не говоря уже о том, чтобы осмотреть лицо. Вот только многое уже слишком изменилось, чтобы она отступала. Женщина остановилась так близко, что он слышал ее дыхание. Затем — мягкое касание, ощущение тяжести от руки на собственном плече, — она лишь чуть потянула его, заставляя развернуться. Мартинес постарался на славу: разбитые в кровь губы не шли ни в какое сравнение с заплывшим глазом и ссаженными скулами. Не говоря уже о дыхании с присвистом — наверняка не обошлось без сломанных ребер. Сопротивление сломлено, ведь он уже не может отвести взгляда от ее лица. Знает, что выглядит жалко, и оттого ему становится противно. Но женщина не позволяет ему отстраниться. — Знаешь, — она смачивает чистую ткань, аккуратными движениями обтирая его лицо и мысленно оценивая фронт работ, — Никто еще не дрался за меня. Я не думаю, что Сесар хотел меня обидеть, но в тот момент мне действительно было страшно. Спасибо. — Обращайся, — он прикрыл единственно видящий глаз, пока она ощупывала второй, накладывая прохладную повязку. — Это снимет отек. Остальное нужно продезинфицировать, — на смену воде пришел спирт. У Андреа всегда был в запасе чистый выгон как раз для таких вот случаев. От первого прикосновения жидкости он отшатнулся — а может, это произошло и по другой причине. Она подула на ранки, чтобы действие антисептика не так ощущалось. Дэрил не знал, какая пытка ужаснее — жжение на коже или ее дыхание, опаляющее в разы сильнее, — У тебя могут быть сломаны ребра, Дэрил. — Все в норме,— буркнул он, но женщина не собиралась сдаваться так просто. Она не отпускала его руки до тех пор, пока мужчина не позволил ей стянуть с него жилетку. Рельефные грудь и живот были последним, на что она обратила внимание — в первую очередь Кэрол пришла в ужас от расплывающихся по всему телу кровоподтеков и синяков. Она прощупывала каждый сантиметр кожи, чуть надавливая — как выяснилось, от жизни с Эдом она набралась немало полезных навыков, — Это еще зачем? — Я должна была убедиться, что кости целы. — Убедилась? — вот теперь, несмотря на его состояние, она точно могла сказать, что мужчина выглядит смущенным. И с помощью наигранной грубости пытается скрыть это. — Что с тобой не так, Дэрил? — она решительно отобрала у него одежду, заменив ее одеялом, — Ты уже большой мальчик, у самого ребенок есть. А ведешь себя так, словно впервые наедине с женщиной. Кажется, она попала в точку. Даже через синяки было заметно, как он краснеет, пытаясь отвернуться. Она и не думала, что так сильно зацепит его своими словами — сейчас он вел себя не лучше, чем испуганный подросток. — Это шутка, — спешно пробормотала она, успокаивающе проводя рукой по его волосам. Он как-то судорожно дернулся, затихая — и прижимаясь щекой к ее ладони, — Просто шутка, глупая, глупая шутка... — А что, если нет? — хрипло ответил он, — Что тогда? Женщина совершенно растерялась, а он продолжил говорить. Похоже, это мучило его сильнее, чем побои — просто желание излить душу, зная, что она не станет смеяться над ним. Кэрол не станет. — Бет и я познакомились года четыре назад, — неуверенно начал он, — Она приехала в племя, навестить сестру... Мэгги. — Старшая дочь мистера Грина? Она и правда вышла замуж за индейца? — Как раз на их свадьбе и столкнулись. Со мной был друг, Дэвид. Она нам двоим понравилась. Добрая была, заботливая. И вот Дэвид пришелся по вкусу ей чуточку больше, чем я, — Дэрил держал женщину за руку, крепко сжимая ее ладонь, — Она долго не могла определиться, говорила, что мы оба хорошие... А потом понесла от него. Вот только Дэвид не обрадовался. — Это ужасно,— с сожалением пробормотала Кэрол. Теперь понятно, почему младший Диксон так нерешителен в некоторых моментах и наоборот, не всегда способен контролировать свой гнев. — Он велел ей возвращаться в Джорджию, избавиться от довеска. Но для Бет это было невозможно, она и так из дома ушла вопреки воле отца. Вернуться брюхатой, — он шмыгнул носом, — Да это было бы для нее хуже, чем голяком по улице пройти. Так что она отказалась, ну, а он, видимо, был настроен решительно. Я тогда едва успел оттащить его от девчонки, злой был, как сам дьявол. — Вы подрались. — Я приложил сильнее, чем собирался. Доктор Эс пытался выходить его, только все псу под хвост. Дэвид так и помер, не очухавшись. — Милостивый Господь! — вздрогнула женщина от такого ужасного признания. Наверняка Дэрил обвинил себя в смерти своего друга, хотя произошедшее было лишь роковой случайностью. — Мерл тогда объявил, что он расшибся, слетел с лошади на охоте. Мы похоронили его общиной, а потом я женился на Бет. Так что никто не знает всей правды. — Ты поступил благородно. Ее наверняка осудили, вернись она в Джорджию без мужа, да еще и с ребенком на руках. — Мы даже ее папаше показались, его, правда, чуть удар не хватил, зато все чинно вышло. Бык при тележке, как Мерл сказал. А после рождения Софии она стала по-другому ко мне... Я думал, может, чего и выйдет у нас, — он внезапно замолчал. Женщина успокаивающе гладила его руку. — Дэрил, что случилось потом? — Я думал, что мы сможем быть вместе. Но она даже не позволила мне поцеловать себя, когда я наконец решился. Сказала, что я предаю память Дэвида. Что его нет по моей вине, — он едва мог говорить, с трудом выдавливая слова, — Что он никогда бы ее не обидел, и если бы не я... Все было бы иначе. — Послушай, Дэрил. Я уверена, она не со зла это сказала. Ей было тяжело любить вас двоих, нет, не спорь со мной. Тебя она тоже любила, просто иначе, не так, как Дэвида. Возможно, ей нужно было больше времени, чтобы признать свои собственные чувства. — Откуда мне знать? — жестко, с какой-то горькой иронией в голосе, встрепенулся мужчина, — Ее ведь больше нет в живых. Она исчезла, а через несколько дней мы нашли то, что от нее осталось. — Непостижимо... Какая бездна, — Кэрол прижала его пальцы к своим губам, оставляя на них легкий поцелуй. Она ощущала, как мелко дрожат его руки. — Мы искали, Кэрол. Искали, потому что нас не так просто обмануть, как кажется. Мы охотимся с пеленок, едва покинем утробу матери. С легкостью выслеживаем свою добычу, бродим по оленьим тропам, — он так и не отнял своей руки, — Когда я нашел тебя, то решил, что это мой шанс на искупление. — Поэтому ты забрал меня... — Я вытащил бы тебя оттуда при любом раскладе. Ни одна женщина не умрет больше по вине этих ублюдков, так я себе сказал, — похоже, беседа его утомила. К тому же, на город опускалась ночь, и его измученный признанием разум нуждался в отдыхе. — Я жива благодаря тебе, Дэрил, — она придвинулась ближе, аккуратно убирая его челку, — Но не только я. Одному Господу известно, скольких еще ты уберег от смерти. Поцелуй стал для него неожиданностью — теплые губы коснулись лба, благословляя и даря прощение. — Спокойной ночи, Дэрил, — она улыбнулась, тепло и все еще несмело, но это было лучшим подарком за день, — И спасибо. *** Как и обещала, Андреа велела седлать лошадей на рассвете. Карл заметно поник, понимая, что вряд ли отец похвалит его за подобную выходку — осознание поступка пришло к нему позже, чем он успел подумать о последствиях побега. Но не стоит забывать, что, при всех обстоятельствах, все же Карл оставался подростком — а значит, последствия не столь тяготили его, чтобы затмить удовольствие. Сейчас мальчик любовался крупной кобылой, которая гарцевала в манеже. В городе он видел много разных лошадей, отличающихся не только мастью, но и породой. Но такую он видел впервые — казалось, что лошадку обсыпали золотым песком, отчего ее шкура казалась бархатной. — Нравится? — Андреа подошла к мальчику. — Она как будто из золота сделана. — На всю долину такая одна, — она усмехнулась, и, подумав, добавила, — И в форте тоже такой не найти. Это паломино, слышал о таких? — Наверное, — пожал плечами мальчик, — Но то, что не видел, это точно. — Мерл подарил после первой брачной ночи, — она не обратила внимания, как стремительно краснеет ее собеседник. Все же реднеки были куда вольнее в темах и выражениях, нежели жители форта, — До сих пор гадаю, у кого он ее свел! — Свел? — голос старшего Диксона раздался с другой стороны загона, — Неблагодарная баба! Да я за нее честно заработанный куш отдал! — Так я тебе и поверила, — фыркнула женщина в ответ. — Меньше слушай эту сороку, — это уже Карлу, — Она тебе и не такого наплетет. И вообще баб не слушай, их не для того лепили. — Можно подумать, ты тут из другого теста! — Ну все, завелась! — Это я-то? Да тебя ни одна сплетница не переговорит! — Андреа скрестила руки на груди. Мерл надвигался на нее, жестикулируя протезом, но она не только не реагировала, даже больше — отвернулась от мужа, делая занятый вид. — Взрослые, — вдруг подал голос Карл, — А ведете себя как дети малые. Вы какие-то неправильные реднеки, они себя так не ведут. — Интересно, — женщина скосила на мальчика глаза, — А правильные себя как должны вести? — Ну... — А правильные должны валить по медведю в день и белок стрелять через задницу, чтобы шкуру не портить, — проворчал Мэрл, пока Андреа не обвила его шею руками — и стоящий рядом мальчишка сравнялся цветом с красным помидором. Отец целовал маму, вот только при этом он не пытался завалить ее на забор. — Валите на хрен, — хрипло рыкнул Диксон, — Иначе точно никуда не поедете, ближайшие пару часов так точно! Андреа хлопнула его по заднице, хохоча во все горло. А вот Карл засомневался в неправильности неправильных реднеков. *** Филипп Блейк еще раз взглянул на карту, развернутую на столе. Территория Вудберри значительно разрослась за последние полгода, во многом благодаря его поддержке и вкладам в развитие инфраструктуры. Однако это пока мало приблизило мецената к исполнению его заветной мечты — следующим пунктом в его плане было свержение губернатора и передача форта Джорджия под юрисдикцию города. Тогда он с легкостью займет пост Хершела Грина, причем при поддержке большинства. Свою подрывную деятельность он планировал не один год, однако воплощать задуманное начал не так давно. Для начала нужно было пошатнуть положение нынешнего губернатора. Это оказалось не столь сложно, тем более, что у него оказались неожиданные помощники, понятия не имевшие о том, какую услугу оказали мистеру Блейку. Филипп имел в виду дочерей Грина — Бет и Мэгги, которые своим побегом значительно ухудшили взаимоотношения отца с соседями: переживающий за дочерей, Хершел не всегда оставался беспристрастным. А ведь это лишало жителей форта искусных индейских поделок, лишней шкуры или хорошего куска мяса, обычно привозимого реднеками на продажу. Дальше по плану нужно было запугать Джорджию диким зверем. И вот тут Эд и его приспешники проявили излишнюю инициативу, принесшую больше вреда, нежели пользы. Вместо того, чтобы обеспечить нужное количество трупов, не вызвав при этом подозрений, бесполезные кретины едва не подвели его под монастырь — надо же было придумать себе такое развлечение! Как будто шлюхи в борделях закончились. Да еще этот новый шериф, бельмом застывший на глазу мецената. Если тюфяк Уолш смог подойти так близко, никто не мог поручиться, что этот Граймс не способен на большее. Ситуацию еще можно было исправить. Два свежих, растерзанных трупа краснокожих, пойманных накануне — хоть Пелетье и попал в немилость, Блейк не мог не согласиться, что даже от такого засранца есть польза — не сегодня завтра будут найдены в окрестностях форта. Это поможет навести страха, а за это время ему необходимо втереться в доверие шерифа. Тем более, что он и так собирался посетить свои будущие владения. Филипп Блейк еще не знал, что женщина верхом на золотой лошади уже была в Джорджии. *** До этого дня Кэрол была уверена, что она вполне может справиться с любым ребенком. Ее любовь к малышне помогала ей сдерживаться в любой ситуации, но на этот раз судьба подкинула ей настоящее испытание, ибо великовозрастное дитятко по имени Дэрил слушать женщину не желало. Слишком уставшая оттого, что ей вечно помыкают, она впервые сорвалась, повышая голос — мужчина оторопело уставился на нее, но цель уже была достигнута — ей удалось загнать его обратно на софу. Само собой, он возмутился. Ни один охотник не станет отлеживаться дома, разве что будет находиться при смерти. Вместо ответа она принесла небольшое зеркальце, найденное в комнате Софии — и развернула его так, чтобы реднек мог рассмотреть свое лицо. Точнее, то, что находилось на его месте - этакую перезрелую сливу, переспавшую с брокколи. Причем в жесткой форме. К тому же, ее все еще беспокоил его кашель — хотя сам Дэрил давно не обращал внимания на такие мелочи. С трудом напоив его отваром, в который коварно была засыпана лошадиная доза снотворного, Кэрол добросовестно дождалась, пока ее подопечный уснет — и только потом отправилась за Софией. Девочка все еще находилась в доме старшего Диксона с сестрой Андреа. Постучать пришлось дважды, но никто так и не подошел к двери. Нерешительно потянув за ручку, Кэрол обнаружила, что не заперта — реднеки в принципе не запирали двери. Эмми не была обнаружена ни в гостиной, ни на кухне — правда, в последнем помещении был застукан Мерл, доедающий кусок вяленой оленины. — Фелкая фа фафе, — добродушно доложил он. — Ва фафе? — уточнила она, приподнимая бровь. — Угу, — подтвердил он, ожидая, что гостья отправиться по указанному адресу. Но та внезапно раздумала уходить, уставившись на Диксона в ожидании — похоже, что-то обдумывала. Или больше — даже хотела спросить, — Ну, че? — Не мог бы ты... — А? — Если вы не заняты... — Да че надо? — Поговорить надо, — она решила опуститься на его уровень и не усложнять речь вежливостью и прочими заморочками. Говорить стало легче и даже как будто понятнее. — Небось про брата спросить хочешь? — Нет, — она отрицательно мотнула головой, собирая всю свою смелость в кулак, - Расскажи мне о Бет. — О ком? — от неожиданности Мерл поперхнулся, недоверчиво хмурясь на нее. — Бет Грин, жена Дэрила. Расскажи мне о ней. — Дэрилина проболтался? — презрительно скривился он. — Шила в мешке не утаить. Какой она была? — Ну, раз предыстория тебе известна... Миленькая, и титьки и зад при ней, не то, что у тебя. Заботливая, хотя этого ни у одной бабы не отнять. Такая невинная, честная, — выплевывал он слово за словом, — Порядочная... Сука. — Что это значит?— она уже научилась пропускать ругательства мимо ушей: еще один навык, полученный за время жизни с Эдом. Да и Мерла она воспринимала теперь иначе. — А то и значит, — буркнул он, — Дрянь она была редкостная, даром что бошку могла задурить. Как ноги раздвигать, так извините-подвиньтесь. А как он ее брюхатую перед папашей выгородил, так извольте! — Ты сейчас так из-за Дэрила говоришь? — Слушай, сестренка. Я человек прямой. Если у тебя жопы нет, так я тебе так и говорю, что жопы у тебя нет. И если девка была дрянь, так я так и сказал. Я не Дэрилина перед ней зайцем скакать да сопли вытирать. — Мерл, но ведь помог ей. — Ей? — он расхохотался, — Я помогал брату. И только ему. Женщина совершенно растерялась. Мнения братьев об одной девушке кардинально расходились. Она знала, что Дэрил не лгал ей, рассказывая о своей жене. Но также видела, что и Мерл говорит искренне. — Слышь, цыпа, ты по ней не загоняйся. Это когда было-то? — не в склад, не в лад вдруг заявил ее собеседник, — Если он за тебя на Мартинеса кинулся, значит, Бетти давно потеряла позиции. — Да я вовсе... — Ты баба ничего, рукастая. Так что давай, делай из него мужика, — это походило на братское благословение. Спорить или доказывать обратное было бесполезно, и Кэрол предпочла просто кивнуть. Тем более что разбираться все равно придется ей самой.