Заячья долина

"If today was your last day, And tomorrow was too late. Could you say goodbye to yesterday? Would you live each moment like your last?" Nickelback — If Today Was Your Last Day Андреа, сидящая на веранде, лениво потянулась, прикрывая глаза. Уснуть, зная, что Мерл еще не вернулся, она все равно не смогла бы, а потому продолжала потягивать остатки виски с бутылки, периодически косясь в сторону леса. Они могли ссориться по десять раз на день, но от этого не переставали волноваться друг о друге, хотя и не выставляли свои чувства напоказ. Ей показалось, что она слышит лошадиное ржание, когда яркая вспышка озарила притихшую Александрию. Стена одного из домов занялась пламенем, и люди бросились к колодцу за водой — нужно было затушить очаг, пока огонь не перекинулся дальше. Однако когда вспыхнул еще один дом, находящийся на другом конце поселения, женщина стиснула зубы — это уже не было похоже на случайность. — Мартинес! — она столкнулась с мексиканцем у ворот. Тот заметно запыхался, вместе с другими таская ведра, — Что случилось?! Гул набата заглушил ответ Сесара. На памяти Андреа он звонил лишь дважды — в день ее свадьбы, когда Мерл решил отметить свой плен, как он выразился, и в день, когда хоронили Бет. Два удара, как символ памяти. Но сейчас он буквально разрывался от грохота. — Андреа! — заорали с вышки, — Чужаки! В форте чужаки, они напали на Эспиноза! Мы нашли пустые баки! — Нужно прочесать улицы! — рявкнула женщина в ответ. В отсутствие Диксонов распоряжения отдавал Мартинес, но это не означало, что жена главаря была лишена права голоса. — Я возьму людей, мы найдем этих ублюдков, — кивнул Сесар, — Остальным нужно потушить пожар, только быстро! Они снова разошлись. Мужчина отправился на поиски противника, в то время как Андреа бросилась в сторону пылающего здания, на ходу раздавая указания. Надо признать, люди не подвели — не ударились в панику, а, разделившись на группы, занялись ликвидацией основной проблемы. Однако Андреа прекрасно понимала, что это только отвлекающий маневр. В Александрии находился враг, и не один, хотя женщину и смутил факт его столь внезапного появления — поселение всегда обходили патрули, и проскользнуть за периметр незамеченным было довольно сложно. Ход ее мыслей был прерван рядом выстрелов. Мартинес нашел их, как и обещал. Однако чужаки сдаваться так просто не захотели, развязав потасовку с применением оружия. Одного такого ретивого удалось подстрелить, другие заняли оборонительные позиции. На одну из таких позиций и нарвалась женщина, тут же схватившаяся за пояс и осознающая, что оружия у нее с собой нет. Зато оно было у ее противника. *** — История повторяется, — обреченно пробормотал Граймс, отпуская ногу лошади и позволяя кобыле сделать несколько шагов. Однако несчастное животное тут же поджало поврежденную конечность, захромав на трех оставшихся. Рик еще раз убедился, что спонтанность до добра не доводит. Решив, что отправится в Александрию уже завтра, он хотел было еще раз опросить некоторых свидетелей произошедшего на ранчо Пелетье. Однако те еще на рассвете укатили в Вудберри покупать лошадей, и шериф остался не у дел. Понимая, что снова теряет драгоценное время, он переговорил с Субраманианом — и тот, пожав плечами, согласился ехать. Они должны были достигнуть пункта назначения к вечеру. На деле вышло иначе: одна из лошадей потеряла подкову, что заметно отразилось на ее ходу. Лошадь стала хромать, а после и вовсе начала останавливаться, шумно вздыхая. Мучить животное не хотелось, а потому пришлось вести в поводу, щадя ее по возможности. Это заметно убавило скорости, но, с другой стороны, не было катастрофой. Калеб всю дорогу развлекал шерифа врачебными байками, периодически чередующимися с рассказами об общине, которую им предстояло посетить. От его ненавязчивой болтовни дорога не казалась такой длинной. — ... оказались в полной заднице, — увлеченно продолжал доктор, — Оружие на дне ущелья, а впереди — разъяренный медведь. Снег тогда еще только сошел, а этот, видимо, не так давно со спячки поднялся. Мартинес говорил, что хоть здоровый был, но отощавший за зиму. Злой, как дьявол! — Не хотел бы я оказаться на их месте. — Когда зверюга налетела на Сесара, у того точно жизнь перед глазами пронеслась. Но Мерл не растерялся — бросился на медведя со спины, с пушдаггером* одним. Все, что осталось. Вот тогда ему руку и оттяпали, зато и он в долгу не остался. Шкура до сих пор где-то в доме валяется, если, конечно, Андреа от нее не избавилась. Вообще, он много кого из дерьма вытаскивал. — И тебя? — похоже, Рик не прогадал. — Было дело, — невесело усмехнулся Калеб, — Девочка, не старше твоего Карла. Туберкулез на последней стадии. Я ничем уже не мог ей помочь, но доказать это ее родителям было невозможно. Сам знаешь, как быстро разлетаются дурные вести. Мне пришлось оставить практику. А потом случай свел меня с Диксонами: сначала была рука Мерла, потом уже и не помню. Но работы хватало, так что я пришелся там к месту. — А в Джорджии что делаешь? — Наведываюсь иногда, чтобы совсем не одичать, — Субраманиан внезапно насторожился, вглядываясь вперед. Сквозь кроны деревьев отчетливо виднелись яркие всполохи, — Пожар? — Похоже на то, — они переглянулись. Оставив хромую лошадь, они оба взгромоздились на мерина, принадлежавшего врачу — Рику пришлось вцепиться в доктора, чтобы не слететь. Остановились у первой заставы — несколько женщин предупреждающе наставили на них ружья, но, узнав Калеба, пропустили новоприбывших. — Хрен знает, что творится, — коротко пояснила одна, — Велено стоять на постах. Какая-то сука устроила пожар! — Что с ней? — Субраманиан указал на лежащую на свертке курток Розиту. Не дожидаясь ответа, присел рядом, осматривая голову девушки — похоже, именно по ней и был нанесен основной удар. — Напали, — женщина обернулась, — А это кто? — Рик Граймс, шериф форта Джорджия, — коротко представился мужчина. — С ней все в порядке будет, — констатировал врач, снова взбираясь в седло, — Где Мерл? — Оба на охоте. Ищите Мартинеса, он за воротами! Пришпорив коня, Субраманиан направил его к центру. Именно оттуда доносилось все больше криков и выстрелов. А после их взору предстала занятная картина — несколько человек окружили парочку: мужчину и женщину, на которую тот наставил револьвер. Рик соскочил с седла, чуть поднимая руки, чтобы показать, что не вооружен. — Шериф? — несмотря на опасность, Андреа не удержалась от удивленного возгласа, — Но откуда?! Рик собирался было ответить, что прямиком из Джорджии, но приближающийся топот и ржание лошадей отвлекли внимание всех — и нападающих, и обороняющихся. Женщина издала какой-то совершенно истеричный смешок, и ее пленитель щелкнул затвором. Мерл понимал, что уже опаздывает. Он четко видел Андреа и стоящего рядом с ней ублюдка, тыкающего в нее оружием. На мгновение ему показалось, что сейчас все и закончится — если бы какой-то незнакомый хрен не налетел на обидчика его жены, сваливая того на землю. Понимая, что перевес не на их стороне, налетчики снова начали стрельбу — но всадники с легкостью взяли их в кольцо, отбивая всякую охоту к сопротивлению. Рик тоже закончил — тяжело дыша, отпустил обмякшее после его ударов тело противника. — Это что еще за хрен с бугра? — буркнул Мерл, опускаясь на одно колено рядом с Андреа. Она отрицательно мотнула головой, показывая, что с ней все в порядке. — Рик Граймс, — в который раз за день представился шериф, — Форт Джорджия, шериф. — А эти? — Дэрил покосился на сбившихся в одну кучу захватчиков. — Думал у вас спросить, — огрызнулся Рик и добавил, уже обращаясь к поверженным, — Кто и откуда? Парни предпочитали играть в молчанку, недоброжелательно зыркая на победителей. — Язык в задницу засунули? — рыкнул Мерл, - Ничего, Дэрилина быстро вас разговорит! — Мерл, — в голосе Андреа прозвучал испуг. — Не сейчас... — Мерл! — на этот раз мужчина все же обернулся на крик. Эмми, зажимая рукой залитый кровью бок, едва держалась на ногах. Субраманиан первым оказался рядом, подхватывая девушку. — Помогите ей, — белокурая говорила с трудом, что-то то и дело клокотало в легких, — Кэрол. Она же совсем одна. Ее глаза медленно угасали. *** Кэрол встрепенулась, когда первый выстрел донесся с улицы. Эмми тоже не спала, она осталась с подругой, пока Дэрила не было в доме — сейчас девушка настороженно вглядывалась в окно. — Что происходит? — Похоже, пожар, — до них обеих донесся звон набата, — Побудь с Софией, я пойду разузнаю. Может, им помощь нужна. — Я тоже могу... — Ты можешь присмотреть за ней, — Эмми открыла одну из тумбочек, шаря руками среди сложенного в ней тряпья, — Вот они! Один револьвер она отдала Кэрол, предварительно проверив барабан. — Стрелять просто. Смотришь на цель, жмешь сюда. — Не уходи, — вот теперь она была напугана. Эмми ободряюще фыркнула, проверяя свое оружие на наличие патронов. — Я туда и обратно. Запри дверь и дождись меня. Эмми направилась вниз, прикрывая дверь спальни. То, что в доме есть кто-то еще, она поняла не сразу — гости были осторожны, но слишком самоуверенны. Они не сочли одинокую фигурку достойной соперницей, за что и поплатились. Выстрел, затем протяжный стон и звук падающего на пол тела оповестили Эда Пелетье о том, что его напарник не сможет более сопровождать его. Скотт скончался на месте — пуля вошла в череп аккурат между бровей. — Бери Софию и уходи! — крикнула девушка, не имевшая понятия о том, сколько противников еще находится в доме. Скотту удалось задеть ее, и теперь девушка могла лишь ненадолго потянуть время, дав уйти женщине. Кэрол удалось выскочить из дома через черный ход, пока девушка прикрывала ее отступление. Эд предпочел играть в догонялки на улице, нежели рисковать своей шкурой в незнакомом ему доме, погруженном во мрак. Тем более что не узнать свою жену, мелькнувшую в окне и направляющуюся в сторону сарая, он не мог. Эмми со стоном прижалась к стене, понимая, что не в силах помочь женщине. Кэрол сама себя загнала в ловушку. София проснулась, недовольно хныкая — и тем самым выдавая их местонахождение. Дверь сарая скрипнула еще раз. — Выходи, я знаю, что ты здесь. Давай, Кэрол, не дури, — Эд не спеша шел вдоль пустых денников, проверяя каждый на наличие женщины. Он слышал, что она совсем рядом, — Я прощу тебя, детка. Вернемся на ранчо, и все будет как прежде. — Как прежде не будет, — первая пуля ушла в сторону, и женщина чертыхнулась, прокручивая барабан. — Сука, — пробормотал Эд, заседая за одной из деревянных дверц, — Кончай это! Если не угомонишься, я прикончу тебя и это реднековское отродье! — Тише, он ничего тебе не сделает, — она продолжала укачивать малышку, снова стреляя. "Два", мысленно считал Эд. В револьвере могло быть до шести патронов, и пока он предпочитал не рисковать. Кэрол же пришлось усадить малышку в ясли, прикрывая попоной. На удивление, та вела себя достаточно сносно, видимо, посчитав, что с ней играют. Благодаря попойкам, устраиваемым Мерлом и Дэрилом, ее не пугали выстрелы — она и раньше видела, как реднеки палят по бутылкам. Кто же знал, что навык окажется столь полезен, — Я разберусь с дядей, а ты сиди тихо... Поиграем с ним в прятки. Женщина не хотела оставлять девочку, но ей нужно было увести от нее Эда. Она целенаправленно двигалась в сторону выхода, когда мужчина налетел на нее, выбивая оружие из рук, сваливая на пол и придавливая ее своим телом. Словно почувствовав опасность, негромко, но требовательно, снова захныкала София, завозившись под душной накидкой. — Думала, сможешь сбежать от меня? — первый удар пришелся по лицу, оглушая ее на мгновение. Щеку опалило нестерпимой болью, но она все еще сопротивлялась. Он практический сидел на ней, крепко сжимая ее руки, — Знаешь, сука, что я с тобой сделаю? Филипп хотел, чтобы я прикончил тебя, но я поступлю иначе... Пущу тебя по кругу, как девку Грин. Терять тебе нечего, тварь, ты даже собственного ублюдка выносить не смогла! — Все из-за тебя, — хрипло ответила она, — Ненавижу... — Что ты сказала?! — на нее обрушился настоящий град ударов, — Я Тебя сгною, паскуда! Ты у меня молить о смерти будешь! Кэрол практически его не слышала. Озверев, мужчина вцепился пальцами в ее горло, сжимая его все крепче. Женщина все еще пыталась оттолкнуть его, мазнув рукой по поясу. Эд Пелетье слишком увлекся, чтобы вспомнить о закрепленном на на нем ноже. И весьма удивился, когда тот впился ему в шею. Хватка ослабла: мужчина со злостью тряхнул ее, и жертва покорно замерла, теряя сознание. Он недоуменно дернулся, вытаскивая лезвие — кровь хлынула на его рубашку, заливая лежащую под ним пленницу. Мужчина как-то мгновенно обмяк, начиная хрипеть и заваливаться на бок. Да так и застыл безвольной куклой. *** Александрия еще долго приходила в себя после потрясших ее событий. Граймс засобирался обратно в Джорджию только через несколько дней, до того момента, пока не разобрался со всем основательно. Пришедшая в себя Кэрол лишь подтвердила его догадки, а в связи со смертью зачинщика дело можно было смело закрывать и отправлять в архив. Хуже всего приходилось Мерлу. Дело было не в том, что на общину напали, причина его основной боли была гораздо ужаснее. Он долго ломал голову, почему ни один из патрулей не заметил столь большой группы противников, пока Субраманиан не дал ему подсказку, позволившую сделать верные выводы. Стоило немного надавить, и Розита призналась, что это она впустила Пелетье в город. — Они пришли только за ней! Она чужая здесь, пусть бы забирали! — упорствовала девушка, — Это из-за нее ранили Эмми! Из-за нее чуть не убили Софию! — Их чуть не убили из-за тебя! — рявкнула Андреа, — Из-за твоей тупой дурости, безмозглая курица! Ты разочаровала меня! Решение нужно было принимать немедленно. Поступок Эспиноза требовал сурового наказания. Но Мерл не был уверен, что она выдержит эти пятьдесят ударов плетью. Однако он не мог отступить — как глава общины, он обязан был выполнить свой долг. На десятом ударе Дэрил перехватил его руку, вынудив остановиться. Но когда девушка с надеждой подняла на него взгляд, он лишь брезгливо поморщился. — Убери ее. Она здесь чужая. Через час повозка увезла Розиту в Вудберри. За ней следом отправилась и ее семья — они принимали и понимали решение Мерла, но не пожелали расставаться с дочерью. Калеб еще несколько дней боролся за жизнь Эмми. Потеряв слишком много крови, она совершенно ослабла и не приходила в себя, что неимоверно волновало доктора. Он не отходил от ее постели до тех пор, пока она не отрыла глаза. Только тогда Субраманиан позволил себе отдых. Забота о Софии полностью легла на плечи Андреа, хотя Дэрил и рвался забрать дочь. Вот только в том состоянии, что он находился, ему не доверили бы и дохлой собаки, не говоря уже о ребенке. Он то порывался разобраться с выжившими ублюдками, то просиживал часы на диване, глотая опостылевший виски. Может, поэтому его так ошеломил тот факт, что Граймс решил увезти одну женщину в Джорджию. В ответ на его возмущения шериф лишь головой покачал, заявив, что таковым было решение самой Кэрол, а он лишь исполняет ее просьбу. *** — Почему ты это делаешь? — он застал ее сидящей на подоконнике. Небольшая сумка — в основном те вещи, что подарила ей Эмми — стояла рядом с кроватью. С улицы было слышно, как Граймс о чем-то спорит с Мерлом, брат лично вызвался сопроводить шерифа до форта. Тот продолжал настаивать, что провожатых и так достаточно. — Потому что так будет правильно, — тихо ответила она, продолжая смотреть на суетящихся внизу людей, — Я подвергла вас всех опасности. Из-за меня чуть не погибла Эмми. И София. — Хватит винить себя во всем подряд, — ответил он сердито, — Мы прекрасно знали, что этот блядский урод рано или поздно явится за тобой. Но ты надрала ему зад, дамочка — а значит, правда на твоей стороне. Оплатила все долги, чего теперь неймется? Что ты забыла в Джорджии?! — А здесь, Дэрил? Что скажут люди? Каково мне будет смотреть им в глаза? — Да срал я на них! — обозлился он окончательно, — Тут у всех свой геморрой в заднице, толку теперь перетирать то, что было? Никто тебя не выставляет! — Но я должна уйти. — Ты должна остаться! Что ты будешь делать там одна?! — он метался по комнате, не находя себе места, — А как же София? Андреа, Эмми... Вы же стали подругами! — Поэтому они и поймут меня, — она смотрела на него, словно чего-то ожидала. А он уже видел, что смог зародить в ее душе сомнения. Сейчас одно слово могло все изменить. — А как же я, Кэрол? — он подошел слишком близко, — Что, если я не хочу понимать этого? От него исходило тепло. Женщина нерешительно потянулась вверх, и он подался ей навстречу — пока их губы не встретились. Тогда мужчина позволил себе еще немного, чтобы окончательно расставить точки над "и" — заключая женщину в объятия, он уткнулся лбом ей в плечо, позволяя ей обнять себя в ответ. Рик Граймс возвращался в Джорджию один.