Будь со мной. Танцуй со мной.

«Друзья» острой иглой впивается в мозг. Точно, друзья. Отабек столько сомневался в том, что между ними дружба, но из уст Юрия это звучало правильно. С одним «но», конечно. Плисецкий говорил так, будто разочаровался в нем настолько, что... Да, из Алтына друг выходит никакой. Он знал, что просто не сможет быть ему другом, но он старался. И постарается сейчас, чтобы все наладить. Если они живут вместе, если танцуют – нужно хотя бы смотреть друг на друга нормально, без всплывающих на поверхность вины или раздражения. Для начала только нужно было немного успокоиться. Да, он думает, что, наверное, Юрий прав. Хотел бы – сделал бы. К чему все глупые оправдания? Либо он трус, либо врет самому себе, и Отабек не мог решить, что из этого хуже. Или, может, Отабек совершенно другой? Может, в нем нет этого самого вихря и огня? Холодный, как лед. Их отношения напоминали танец только в самом начале, когда это было чем-то осторожным, но очень страстным. Теперь же это было похоже на безумные эмоциональные взрывы, на кипящую воду и подожженный фитиль – Алтын не чувствовал той каменной уверенности в самом себе, какая жила в нем раньше. Плохо. Это совершенно сбивало с толку, путало, а тот факт, что все это происходило благодаря Юрию... это наталкивало на глупые мысли, в правдивости которых Отабеку признаться себе было слишком сложно. Он тяжело вздыхает. Слушает шум воды и шаги Плисецкого, и понимает, что жутко устал. Устал от навязчивых мыслей, устал от постоянного чувства недосказанности, устал от того, что его постоянно эмоционально лихорадит, что с Плисецким хочется делать безумные вещи, что он, Господи, р е в н у е т Юрия. Отабек никогда не чувствовал себя так – даже в те моменты, когда Крис, пришедший к нему на тренировку, открыто флиртовал с Жаном, забывая про казаха, Алтыну было смешно, а ведь тогда Джакометти был его единственным другом. Это просто неправильно, и Отабек устал, потерялся. Как хорошо было чувствовать пустоту. Когда Плисецкий заходит в комнату, Алтын, вскидывая брови, садится на самый край кровати и искоса наблюдает за Юрием. -Согласен, - отвечает брюнет после недолгой паузы. В самом деле, с этим нужно было что-то делать. Нельзя давать себе раскиснуть из-за одного неприятного инцидента. Конечно, инцидентом называть этот вечер было очень неприятно, но для того, чтобы уговорить себя перестать углубляться в собственные чувства, это словно подходило идеально. К тому же, это Отабек, так или иначе, был виноват в этой напряженной атмосфере, повисшей между ними. Он был рад этой возможности хоть чуть-чуть выровнять их отношения. -Не придешь на выступление? – спрашивает он, глядя в стену прямо перед собой. Там будет Джей-Джей, сочетание которого с Юрием было очень нежелательным. Туда грозилась прийти мать, а еще притащить с собой отца и, наверное, Мадину. Счастливая семья, все будут болеть за Отабека. Чудесно. Только вот мать никогда не понимала эти танцы, пусть и не осуждала открыто, отцу всегда было все равно, чем занимается его сын, а сестра... она, как «истинная балерина», ясно показывала свое отношение ко всему тому, что обычно творилось на сцене. А если прибавить к этому уравнению Плисецкого, который у матери вызывал странную реакцию, похожую на недоверие, а у Мадины – невероятный восторг, то получался очень веселый и интересный вечер, да. Получше этого. Только вот Алтыну все равно хотелось видеть среди толпы блондинистую макушку, чувствовать его взгляд и ощущать поддержку. Он мог и без этого. Всего лишь танец, который Юрий видел несколько раз. Но в этом все равно что-то было. Сжимая кулаки, он встает с кровати и, взяв с полки чистые вещи, закрывается в ванной. Смотрит в зеркало – он такой хмурый, что самому становится страшно. Глаза как-то безумно и совершенно нездорово блестят, и Отабек невесело усмехается. Что же с ним происходит, черт возьми? Он долго стоит под горячими струями, обжигающими тело. Он и забыл, как хорошо чувствовать жар воды, слушать ее шум и не думать ни о чем. Зеркало запотело, и брюнет, вытирая волосы, оставляет на нем отпечаток своей ладони, в котором он видит только свои глаза – уставшие и беспокойные. Он выходит из ванной одетым, даже штаны надевает – то ли не хочет искушать сам себя, то ли так пытается закрыться. Может, хватит с него всех этих душевных переживаний? Ложась на кровать, он думает, что, наверное, это даже лучше, чем то, что у него было раньше. Все эти чувства, все эти придуманные ими самими проблемы, даже если все в какой-то момент казалось ужасным... это намного лучше, чем жить скучной жизнью. Он благодарен судьбе за то, что та свела его с Плисецким. Отабек залезает под одеяло, горячий и немного мокрый, и, нахмурившись, почти моментально засыпает при свете, неудобно устроившись на самом краю кровати. Спит он крепко, раскутываясь и отдавая одеяло Юрию. Он мерзнет, но просыпается только раз, чтобы кинуть взгляд на Плисецкого и в полусонном состоянии плотнее закутать его, чтобы не мерз. Утром он не слышит трель будильника и продолжает спать, слишком уставший за последние дни. Отабек засыпает на самом краю, словно стараясь не прикасаться к нему, и Юрий не знает, рад он этому или нет. Наверное, так действительно лучше. Им нужно успокоиться. Потому он заворачивается в одеяло, утыкается в кота, который смотрит с укоризной, и засыпает. Встает он рано, умывается, моет голову. Выходит из ванной с полотенцем на голове, останавливается, глядя на казаха. Тот спит неспокойно. Плисецкий вздыхает и накрывает его одеялом, удерживаясь от желания убрать прядь волос с лица. Слишком уж беззащитным и трогательным выглядит парень. Совсем не похожий на угрюмого Отабека. Кот фыркает и спрыгивает с кровати. Недоволен, что незнакомец внес в их жизнь столько беспокойства, да еще занял столько места на кровати. - Ой перестань! Люблю тебя. Юра тихо смеется, сгребая кота в охапку, целует в макушку и идет на кухню. Кот фырчит и вырывается, спрыгивает с рук, словно говоря "Иди к своему Отабеку", усаживается у пустой миски и недовольно мяукает. Блондин кладет ему корма, готовит себе творог с фруктами, пьет чай. Время еще есть, а у Алтына сегодня выступление. Плисецкий помнит, как он нервничает перед чемпионатами утром, как все валится из рук, а потому готовит салат и яичницу с беконом. Чай и тост сам сделает, нехрен баловать. Накрыв сковородку и миску тарелками, чтобы не заветрилось, блондин разматывает полотенце и тщательно расчесывает волосы. Сколько раз Яков предлагал ему остричь их, но он оставался непреклонен. Собрав рюкзак, блондин одевается и, последний раз взглянув на Отабека и кота, тихо уходит. В школе - контрольная. А потом - тестирование. Юрий кусает губы, но с горем пополам справляется. Успевает перехватить капучино с бутербродом в кафе по дороге в балетную школу, покупает себе бутылку воды. Сегодня он будет заниматься немного. Плевать на все, но он должен увидеть выступление ребят. Юра уверен, что это будет впечатляюще. Потому он сначала залетает в женскую студию и ловит сестру казаха, отводит ее в сторону, чтобы узнать где и во сколько будет проходить конкурс. Мадина краснеет и запинается, но видно, что ей приятно внимание Плисецкого, тем более, что остальные девочки с завистью смотрят на нее. Это так забавно, что перед уходом Юра звонко чмокает девочку в щеку. Уходит он с ухмылкой под восторженные визги маленьких балерин. Итак, два часа у него есть. Звонок телефона. Сообщение. Яков и Лилия собираются после выходных зайти, обсудить чемпионат и посмотреть репетицию. От мысли о том, что кто-то будет смотреть на них с Отабеком, не по себе. Тем более, у них ничего не готово. Придется поднапрячься, чтобы убедить их, что он сделал правильный выбор. Блондин усиленно тренируется, иногда поглядывая на часы, но понимает, что этого мало. Ему надо бы прогнать программу чемпионата еще раз двадцать, но нет. Ругая себя и Отабека, Юрий собирается, открывает бутылку с водой и спешит на маршрутку. У здания уже толпятся люди, многие места заняты, но с его-то наглостью Плисецкий проталкивается без очереди, надвинув капюшон и ссутулившись, чтобы его не узнали, пока не заходит в зал, где устраивается на последнем ряду, закинув ноги на спинку переднего сидения. Удивительно, но рядом никто не садится. - Ну давай, докажи, что я не зря трачу на тебя свое время. Отабек сквозь сон слышит, как ходит по квартире Юрий, ощущает запах еды, но никак не может открыть глаза. Он вдруг вспоминает, что сегодня у них выступление, а потому кровать становится удобнее во много раз. Он закидывает руку на подушку и продолжает сопеть. Отабек не привык лениться и подолгу лежать в кровати, жалея себя. Но сегодняшний день особенный, а потому он позволяет себе немного расслабиться. Когда казах открывает глаза, то видит, как сидящий рядом с кроватью кот смотрит на него. Внимательно, не моргая, словно заглядывая в самую душу. Недоверчиво, будто сомневаясь в том, что хозяин поступил правильно, предложив им с Алтыном жить вместе. Брюнет лишь вздохнул и протянул руку к этому пушистому защитнику Юрия, а тот, раздраженно посмотрев на Отабека, фыркнул и ушел. Казах не может сдержать улыбку. Обычно он не особенно волнуется перед выступлениями, но сегодня, только встав с кровати, он почувствовал нарастающую тревогу. Тягучее беспокойство заставляло Отабека чувствовать себя слабым, а потому он всеми силами пытался отвлечься. Сначала долго сидел в ванной, вздыхая и закрывая глаза – он уже опоздал на первую пару, а с последней хотел уйти, чтобы готовиться к выступлению. Зная Жана, можно сказать, что все очень затянется, потому что он будет паниковать. Воспоминание о лидере, невинное и даже забавное, заставило Отабека замереть. Сегодняшний день обещает быть особенно трудным. Алтын сжимает зубную щетку и глубоко вдыхает. Найдя завтрак, оставленный Юрием, казах улыбается и вспоминает, что притащил турку – он с упоением готовит себе кофе, наслаждаясь процессом так, словно он создавал что-то прекрасное. Алтын скучал по этому. Отабек позволяет себе посидеть подольше – он листает новости, перебрасывается парой сообщений с Крисом, который говорит, что попробует прийти на выступление, чтобы посмотреть на «того, кто смог покорить сердце моего одинокого волка». Алтын фыркает и улыбается, надеясь, что если эта встреча и состоится, то будет длиться всего несколько секунд. К тому же, Отабек обещал Плисецкому идеальный вечер, а так ничего и не придумал. Когда звонит телефон, а на экране появляется до безобразия счастливый Джей-Джей, Отабек сжимает зубы и борется с желанием игнорировать его, но потом, тяжело вздохнув, он принимает вызов. -Доброе утро, - бодро произносит Леруа, и казах решает промолчать. - Просто хотел сказать, что встреча переносится на час пораньше – нам разрешили отрепетировать на сцене первыми. Отабек знал об этом – Жан написал об этом несколько минут назад. -Понял, - отвечает казах спокойно, уже ожидая шуток и разговоров о Плисецком. Но повисает такое молчание, словно канадец прислушивается к звукам квартиры. Тишина слишком напряженная. -Ладно, до встречи, - весело прощается Леруа, и Отабек, выгнув бровь, долго смотрит на экран телефона. Он приезжает к месту выступления рановато – у входа стоит всего несколько человек из команды – кто-то слишком нервно курит, кто-то увлеченно тыкает в экран телефона, кто-то просто оглядывается по сторонам. Все слишком напряжены, а потому приветствуют Отабека так вяло, что ему самому становится страшно. Леруа приказал ждать им у входа, но на улице слишком холодно, так что они с горем пополам пробираются в холл. Пусто и очень тихо – у Алтына сосет под ложечкой, и он вспоминает про подвеску, которую ему подарил Плисецкий. На удачу, да? Казаха так и подмывает позвонить Юре, спросить, придет ли тот, но он сдерживает себя. Он чувствует себя верным песиком, и от этой мысли ему становится смешно. Народ постепенно подтягивается, и напряжение растет. Некоторые начинают паниковать, кто-то истерично смеется, а кто-то фотографируется и звонит друзьям. Алтын наблюдает за этим словно из-за стекла аквариума. Он знает, что они лучшие, и волнуется совсем немного. Его больше волнует, придет ли Юрий – сейчас видеть его хочется безумно. Чтобы тот обнял и по-дружески похлопал по спине, с недовольным видом говоря, что все будет хорошо. Последним, опаздывая, приходит Джей-Джей. Отабек тут же замечает синяк на скуле и корочку на губе – и не может сдержать внутреннее злорадство. В животе на секунду разливается тепло от мысли, что это сделал Юрий – он казался таким хрупким, но был сильным и яростным, и этот контраст заставлял дыхание сбиваться. Но потом он думает о том, как ужасно вел себя канадец, как Алтын позволил всему этому случиться... Жан даже не смотрит на Отабека. Приказав им двигаться в сторону раздевалки, он куда-то убегает, взволнованный и погруженный в проблемы. Лидер, который всегда обо всем беспокоится. Алтын сжал зубы, следуя за всеми. Сцена большая, а в зале так много мест, что команда на секунду замолкает, а потом начинает смеяться и шептаться – они никогда еще не выступали на таких масштабных мероприятиях. Лучшие из лучших, важное событие, куча народу, хороший приз и возможности для продвижения, а еще телевидение и жуткое волнение. Жан ходил между людьми, и Отабек видел, как тот переживает. Если бы Леруа выступал один, то он бы был спокойнее, но это – целая команда, один за всех. Джей-Джей сколотил из самых обычных танцоров сильную команду – он знал, что они лучшие, а потому пытался приободрить всех улыбками и самоуверенными фразочками. Постепенно зал стал заполняться людьми, пришли другие команды, и Жан хлопнул в ладоши – все ушли переодеваться и краситься, а Отабек все теребил подвеску, надеясь, что сможет увидеть Юрия. Все были одеты и накрашены, сидели в маленькой комнатке и напряженно молчали. До первого выхода на сцену, чтобы показаться толпе, оставалось еще минут сорок. Отабек ловил взгляды Леруа, который улыбался, стоило им встретиться взглядами. Выглядел он так, словно был горд тем, что сделал вчера. Злиться Алтыну не позволил телефонный звонок – Крис каким-то образом пробрался внутрь и просил его встретить. Отабек рад был тому, что мог отвлечься, а потому с радостью вышел из душной комнатки, где люди не переставали тянуться и ходить на месте. Джакометти выглядел слишком изящно для такого мероприятия – как и всегда, впрочем. Увидев подведенные глаза Бека, он одобрительно хмыкнул и крепко прижал казаха к себе. Да, Отабек скучал по нему. -А где твой возлюбленный? – вместо приветствия промурлыкал Крис, оглядывая друга и словно делая заключение о том, как тот выглядит. Мимо проходили люди, изредка подталкивая их обоих. -У меня тот же вопрос, - словно из ниоткуда появился Леруа – он положил руку на плечо Отабека, заставив его вздрогнуть. - Неужели твой котенок не придет поддержать нас? Крис, словно прочитав все мысли казаха по глазам, тут же хлопнул Джей-Джея по плечу и потянул его в объятия – эти двое неплохо ладили, а Отабек иногда жалел о том, что познакомил их. Пока канадец и швейцарец весело щебетали, Алтын, подмигнув Джакометти, ушел. Потом звонила мать – сказала, что они уже сидят в зале и ждут его выступления, а Мадина, кажется, пыталась вырвать у матери телефон и кричала что-то, но Отабек разобрал только одно: Юрий. Сердце казаха остановилось, чтобы потом начать биться быстрее. Он слушал пожелания удачи, но ничего не разбирал, потому что внутренности завязывались в узел, а в ушах шумела кровь. Он начинал волноваться перед выходом, а вероятность присутствия тут Плисецкого делала только хуже. Вот они стоят с другими командами у выхода на сцену. Темно, много голосов, шум со сцены, все вокруг переговариваются, смеются, кто-то хватается за руки, чтобы выйти для приветствия. Когда объявляют их команду, девчонки начинают визжать, а парни смеются, высыпая на сцену. Отабека за плечи вдруг хватает Леруа – он счастливо улыбается и тянет за собой Алтына, который очень жалеет, что не может высказать все канадцу прямо сейчас. Они машут толпе и улыбаются, свет ослепляет, и Алтын даже не пытается разглядеть в этих лицах того, кого он ждет больше всего. Сердце бешено стучит, а голову словно сжимаю стальные тиски, но ему нравится это чувство – их купают в овациях, это не может не воодушевлять. Даже крепкие объятия Джей-Джея его нисколько не раздражают. К тому же, канадец отлепляется от Отабека сразу же, стоит только им спуститься со сцены – он убегает куда-то вперед, громко хохоча. Перед ними выступает четыре команды, так что у них было время морально подготовиться и немного размяться. Отабек совсем не хочет этого, но он неосознанно тянется к телефону, чтобы проверить, не написал ли ему Юрий. От него сообщений нет, зато Крис прислал фотографию. «Кажется, я вижу твоего Юрия <3» На фотографии, нечеткой и темной, сделанной тайком, Отабек узнает блондина. Он задерживает дыхание и не может сдержать улыбку. Его сердце бьется быстро-быстро, и он не может удержаться – пишет Плисецкому. «Смотри только на меня» Следующими выходят они, а потому Алтын откладывает телефон, не дожидаясь ответа, и тяжело вздыхает. Они лучшие. Отабек будет танцевать так, словно от этого зависит их жизнь – он себе пообещал. На него будет смотреть вся эта толпа, судья, семья. На него будет смотреть Юрий. Тронув подвеску, он закрыл глаза, слушая, как объявляют их команду. Слишком много звуков. Голоса, крики, свист, аплодисменты. У Отабека внутри словно образовался вакуум – нет ничего, и не чувствует он ничего. Странная легкость. Он уверен. На несколько секунд все затихают, и Алтын замирает, опустив голову и вслушиваясь в гулкие удары сердца. А потом мир взрывается. Громкая музыка, свет их костюмов, нарастающие крики из зала – все словно слилось в единый поток, который направлял его. И Алтын не контролировал это, его тело двигалось с невероятной легкостью. Они лучшие. Все это знали. Единый организм, где все – идеально работающие вместе винтики, создающие нечто прекрасное. Легкие горели, а мышцы болели, но Отабек совершенно не ощущал этого. Сложная поддержка – все аплодируют, когда девушка, перевернувшись в воздухе, падает в крепкие объятия. Слышно, как толпа охает, когда парни начинают прыгать через голову и крутиться. Отабек обожал это чувство – внимание зрителя в их руках, они заставляют переживать и бояться, восхищаться и аплодировать. Просто невероятно. Ему показалось, прошло не больше секунды – он только успел вдохнуть поглубже перед началом танца, как музыка затихла. Секундная тишина, а потом на них обрушивается вой зала – Алтын не чувствует собственных ног и едва может вздохнуть, но он улыбается. Идеально. Они это сделали. Спустившись со сцены, они начинают обниматься, кто-то даже плачет. Все знают, что этот танец был лучшим из всего, что они исполняли. Победа над собой. В голове просто каша – казах тяжело дышал, улыбался и понимал, что совершенно отключился там, на сцене. Ни единой мысли, он весь состоял из музыки и движения. Сердце бешено колотилось, а руки дрожали. Отабек был счастлив. После них выступают еще три команды, а потом, перед вынесением решения, будет взят перерыв. Команда могла отдыхать. С плеч словно свалился камень – они выступили, оставалось лишь дождаться результатов. В комнатке, где их разместили, начался настоящий хаос: громкие голоса, смех, крики, все обнимались, кружились и обсуждали танец, фотографировались и звонили родным, чуть ли не рыдая в трубку. Отабек улыбался, глядя на все это. От Криса ему пришло сообщение – смайлик с поднятым большим пальцем. Вместо тысячи слов. Алтын смотрел на экран телефона и кусал губы. Они с Плисецким закончили вчерашний день просто отвратительно, но... «Не составишь мне компанию до объявления результатов? Буду ждать у входа в зал». Он глубоко вздохнул и незамеченным вышел из комнатушки, по узкому коридору направляясь к залу – он слышал, как гремит музыка, которая, вибрируя, отдавалась в животе приятным волнением. Он был слишком рад, чтобы думать о том, что произошло вчера. Ему просто безумно хотелось увидеть Юрия. Народ все прибывает, и Юрий все ниже натягивает капюшон. Похоже, это не очень помогает, потому что многие начинают шептаться, указывая на него, а однажды он даже видит вспышку, но не успевает понять, где сидит этот самоубийца. Ну конечно, кто ожидает увидеть здесь, на конкурсе уличных танцев и современной хореографии, знаменитого бальника с вечно прямой спиной? Свет становится приглушенным, и внимание зрителей обращается к сцене, чему Юра несказанно рад. Наконец, он может расслабиться, расстегнуть куртку и снять капюшон. Он чувствует себя неуверенно, не в своей тарелке. Бальные, салонные, латина - на любом конкурсе этих танцев все было тихо и четко. Никаких эмоций, пока ты не ступишь на танцпол. А здесь... здесь все было так шумно, хаотично. Блондин наблюдал за представлением участников, надеясь, что их будет не очень много. Он ошибся. Они все выходили и выходили. Это злило. Он пропускает мимо ушей название очередной команды, а потом сердце пропускает пару ударов, чтобы начать биться с новой силой. На сцене Отабек и Жан Жак. Смеются, такие яркие, словно вспышки. Хочется зажмурить глаза. Юра кричит: "Давай!" и довольно улыбается. Поглядим, как ребята выступят перед полным залом. Плисецкий по себе знает, что иногда зал внушает ужас и сковывает так, что невозможно двинуться. У него было такое. А потом... потом он начал получать ни с чем не сравнимое удовольствие от взглядов и задержанного дыхания. Телефон. "Смотри только на меня". Черт. Значит, знает, что он тут. Пусть тогда постарается, а то Юрий выберет себе нового партнера, благо народа здесь полно. Несмотря на это, взгляд постоянно ловит недочеты и ошибки, незаметные для обычных людей, но явно видные для жюри и профессионалов, вроде Плисецкого. Он недовольно фыркает, кусает губы, бьет кулаком по подлокотнику и порой даже матерится. Замечаний ему не делают, но удивленно оглядываются. А потом на сцену выходят они. Всего пара движений, и зал действительно замирает, не отрывая взгляда от происходящего. Юра подается вперед, стиснув подлокотники и закусив губу до крови, смотрит. Нет, не на Отабека. Это единый организм, и невозможно выделить кого-то одного. В конце он шумно выдыхает и с улыбкой откидывается на спинку кресла, слушая восторженные крики толпы. Лучшие. Безусловно. Почему-то становится легко. Снова телефон. «Не составишь мне компанию до объявления результатов? Буду ждать у входа в зал». Юра стонет и с раздражением трет переносицу. Надо же быть таким... Плюнув на выступающую команду, отстающую от музыки на полтакта, парень быстро печатает ответ. "Нет. Будь с "семьей". Вы нужны друг другу. А после награждения раздели радость с родителями и сестрой. С друзьями. Со мной - в последнюю очередь." Подумав, он добавляет: "Ты был неплох". Да, он не умеет хвалить. Но пытается. Выступления становятся скучными. Церемония награждения вообще не вызывает интереса, потому что Юрий знает победителя заранее. Совершенно спокойно, иногда отрывая взгляд от телефона, он смотрит на сцену, на плачущих и смеющихся ребят. Он убирает телефон только когда объявляют первое место. Встает, пытается поймать взгляд казаха, чтобы кивнуть. Слишком далеко. Все срываются с мест, бегут поздравлять победителей и утешать проигравших, фотографируются, слишком шумно, раздражает. Юра снова надвигает капюшон и идет к выходу. Он знает, где здесь черный ход, через который будут выходить работники и танцоры, а потому направляется туда. Устроившись на поручне лесенки, он засовывает руки в карманы и ждет. Отабека трясло. Он никак не мог отойти от бешеного танца, от тех чувств, которые не давали вздохнуть. Алтын слушал грохочущую музыку и тяжело дышал, стараясь не улыбаться. Он знал, что Плисецкий скажет «нет», а потому почти не расстроился. К тому же, это «неплох» - лучшая похвала от Юрия, и казах был счастлив. Только вот что делать, если в первую очередь ему хотелось сжать в объятиях этого хмурого кота, а «в последнюю очередь» - не совсем то, чего ожидал казах. Но он умеет ждать, у них впереди весь вечер и целая ночь, чтобы быть вместе. Отабек улыбается, думая об этом. Он стоит в безлюдном и прохладном холле до того момента, пока оттуда не начинают выходить люди – небольшой перерыв. Алтын тут же видит Криса, который вышел поговорить по телефону. Тот, заметив казаха, подмигивает и машет ему, не отрываясь от разговора. Отабек уходит и, стоит ему зайти к своим, к нему тут же тянутся руки, люди приглашают его делать селфи, кто-то уже достал бутылку шампанского, некоторые явно высмеивали противников. А в самой гуще, рядом с Джей-Джеем, сидела девушка в черном – она ярко выделялась в гуще ярких одежд, но Алтын не сразу узнал в ней Изабеллу – девушку лидера. Она улыбалась, обнимая Жана, а тот беспрерывно целовал ее в макушку. Казах тут же вспомнил поведение канадца, думая о том, что сказала бы его возлюбленная. Завидев Отабека, девушка стала энергично махать ему, а тот не смог не ответить улыбкой – она производила чудесное впечатление, и Отабек смело мог сказать, что Изабелла ему нравилась. Вскоре все команды высыпали на сцену, они едва умещались там своими большими составами, люди жались друг к другу, обнимаясь. Изабеллу Жан тоже вытащил на сцену. Она, широко улыбаясь и немного смущаясь, взяла Отабека за руку, а Алтын в сотый раз подумал, какая она милая. Только вот мысли о том, как Жан объяснил ей, откуда у него синяк, он выгнать не мог. Начались слишком долгие разговоры о мероприятии и танцах вообще, а ребята все изнылись, сгорая от нетерпения. Никто из команды не сомневался, что выиграют они, но кому-то поскорее хотелось идти отмечать. Начали, конечно, с последних мест, и сердце Отабека приятно екало, когда он слышал название другой команды. Они не могли не получить призовое место. Когда прозвучало «Royal Family», на Алтына обрушился оглушительный визг, его тут же закачало из стороны в сторону, зажало в групповых объятиях, и он не сдерживал широкую улыбку, хлопая друзей по спинам, даже Жану крепко пожал руку. Вокруг него было счастье. Он был счастлив сам. Слишком много людей, слишком громкие голоса, душные объятия. Они делают групповую фотографию и не перестают обниматься, некоторые даже плачут. К сцене подходят люди, поднимаются на нее, хлопают всех по плечам, поздравляя – настоящий хаос, из которого Отабеку хочется выбраться. Едва он отходит от толпы, как натыкается на Криса, который тут же утягивает его в ломающие ребра объятия, а потом смотрит на улыбающегося казаха с таким странным выражением лица, словно любуется, что немного смущает. -Твой котеночек за вас очень переживал, - шепчет Джакометти, сверкая глазами, и сердце Алтына подпрыгивает. - Я так понимаю, что на гулянке тебя мне поймать не получится? -Нет, - улыбается казах. - Обещал Юрию вечер вместе. -Будет поздравлять тебя с отличным выступлением? – Крис стал отвратительно двигать бровями, на что Алтын ответил несильным толчком в плечо. - Не буду сейчас тебя доставать, но ты должен будешь рассказать, что у вас с Леруа произошло. Не дав казаху ответить, Джакометти звонко чмокнул его в щеку и, хохоча, двинулся в сторону Джей-Джея. Отабек нашел родителей – Мадина налетела на него, обхватив тонкими ручками, тут же его стала целовать мать, отец пожал руку. К удивлению Алтына, все сошлись во мнении, что это было круто. Родители долго не отпускали брюнета, мать, смеясь, подтерла подводку и начала приглашать сына на семейный ужин, а Отабек и не знал, как сказать ей, что идет гулять с Юрием. К счастью, вмешался отец, который благословил его на гулянку с друзьями. Постояв так еще немного, семья ушла. Народ постепенно рассасывался, а их команда все прыгала посреди сцены – Отабека тут же утянули в очередные групповые объятия, все по очереди фотографировались с большим кубком, притягивая к себе и Алтына, а тот улыбался и думал о том, как любит этих людей. Он позволил себе выпить вместе со всеми немного шампанского, после чего всей процессией они двинулись в раздевалку. Там Отабека поочередно приглашали отмечать, но он, улыбаясь, говорил, что у него планы. Услышав об этом, Изабелла, немного пьяная, подлетела к Алтыну. -У тебя появилась девушка? – произнесла она радостно, широко улыбаясь. -Не совсем девушка, - тут же отвечает из-за спины своей возлюбленной Леруа, усмехаясь. - Котенок. Изабелла непонимающе смотрит на Жана, а тот смеется. Отабек выгибает бровь и кивает им. -Поздравляю с победой, Жан, - говорит он бесцветно, совершенно не желая вступать в словесный поединок с Джей-Джеем. Он выходит на улицу вместе с некоторыми членами команды. Отабек тут же замечает Плисецкого и горячо прощается с ребятами – девушки целуют его в щеки, оставляя на коже помаду, смеются и приглашают его присоединиться ко всем. Он подходит к Юре и останавливается, поправляя рюкзак с вещами. Он счастлив, едва сдерживает улыбку. -Спасибо, что пришел, - говорит он довольно тихо. Он в самом деле счастлив, что Юрий смотрел на него, был рядом и видел их триумф. - Пойдем? Тут недалеко. Идут в молчании. Отабек думает о танце, вспоминает шум толпы и рев музыки. Ему хочется обнять Плисецкого, радуясь победе, но он продолжает идти, краем глаза поглядывая на блондина. Когда они подходили к зданию, Алтын вдруг тихо рассмеялся. -Хотел бы я попросить тебя закрыть глаза, но, наверное, уже поздно, - на здании висел большой плакат, который было отлично видно издалека. Выставка кошек. Он очень надеялся, что Юрий оценит. Отабек заплатил за обоих и, едва заметно улыбаясь, прошел внутрь, оглядываясь на Плисецкого. Время было как раз такое, что посетителей почти не было – отличная возможность без суеты полюбоваться на этих прекрасных созданий. Алтын остановился, наблюдая за блондином. Это его царство, а Отабек был готов следовать за Юрием.