Восьмая

      Ощутив колющую боль, я машинально дотронулась кончиками пальцев правой руки до виска и сжала зубы. Боль пульсировала, отдаваясь по всему телу эхом. Следом за разрывающей на куски болью в голове я ощутила небывалый голод, поэтому решила приподняться на локтях и открыла глаза. Сначала меня охватил неистовый ужас, когда мне показалось, что я в лазарете Лагеря Полукровок, что ребята меня оставили там из-за всех моих промашек, но затем, заметив, Перси, сидящего на корточках и держащего меня за левую руку, и Аннабет, которая, скрестив руки на груди, стояла около двери, успокоилась, но ненадолго. Почему я оказалась в медкрыле корабля? — Что… — мой голос был сиплым, — что случилось?.. — Как себя чувствуешь? — шепотом спросил Перси, — Что ты помнишь?       Я дотронулась ладонью до шеи и ощутила еле заметный длинный бугорок. Шрам? Но откуда он появился? Кто-то хотел перерезать мне глотку?       Воспоминания были весьма туманными, я не могла вспомнить подробности. Единственное, что я четко помнила — это то, как Красавица сбросила меня с себя. В первый раз в моей жизни я упала с лошади! Какой позор! Надеюсь, этого никто не видел. — Я… эм… нормально. Ничего, — ответила я, поджала колени к груди и обняла их, — А что произошло?       Я вздрогнула, когда поняла, что на соседней койке лежала Пайпер, которая только сейчас начала приходить в себя, а рядом с ней, на краю, сидел Джейсон. — Господи Иисусе, что я натворила? — пробормотала я, проводя снова и снова по шраму, — Я… ударила тебя? — Бедная лампа, — пробормотал Перси. — Скорее уж я тебя, — ответила дочь Афродиты, указывая на мою шею.       Возможно, у меня глаза стали такими же большими как две тарелки, когда Джейсон рассказал про нашу с Пайпер схватку. Я переглянулась с не менее удивленной дочерью Афродиты. — Прости, — сказала я, покачав головой, — Я не хотела… — Взаимно, — Пайпер кивнула мне и улыбнулась. — О мой бог, подумать только! Я чуть тебя не убила! Мы друг друга чуть не укокошили! Это же отвратительно, — мой желудок снова заурчал, напомнив о том, что сегодня я ничего не кушала, — Когда у нас обед? Мы можем пообедать? — Может, тебе лучше отлежаться? — предложил Перси, переглянувшись с Аннабет. — Я такая голодная! — воскликнула я, умоляюще взглянув на дочь Афины, — Мне еще надо кое-что рассказать то, что нам рассказал Бахус. — Собираемся в кают-компании, — ответила она, смотря на свои наручные часы, — через десять минут.       Я почти бегом отправилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. На шее виднелась тонкая розовая выпуклая полоска, но ее почти не было заметно, если прямо-таки не присматриваться. Да и кто вообще внимания обратит на такую мелочь? Приняв душ из-за того, что меня пару раз уронили на дорогу, я побежала в кают-компанию и села между Джейсоном и Перси.       Обычно я стараюсь не разговаривать с набитым ртом, но в этот раз я рассказывала и одновременно жевала пищу, что было некультурно. Самое удивительное в том, что я ни разу не поперхнулась, пока описывала наш разговор с Бахусом. Рассказ, конечно же, закончил Джейсон, поведав то, что в мое и тело Пайпер вселились какие-то эйдолоны. — Ну конечно! — воскликнула Хейзел, хлопнув ладонью по столу, — С Лео произошло то же самое.       Не знаю, что ощутил в этот момент сам Лео, но у меня будто гора с плеч свалилась. К сожалению, римляне об этом не знали и вряд ли передумают атаковать нас в ответ. — Значит, я не виноват, — облегченно проговорил сын Гефеста, — Не я начал третью мировую войну. Просто я был одержим злым духом. Какое облегчение! — Но римляне этого не знают, — сказала Аннабет. — Да и с чего бы им верить нашим ничем не подтвержденным словам?       Я кивнула ей в соглашение. — Мы могли бы выйти на связь с Рейной, — предложил Джейсон. — Она бы нам поверила. — Не поверила бы, — возразила я, посмотрев на сына Юпитера. — А если? — у него выгнулась одна бровь. — Рейна не такая глупая. — Она бы нас поняла. — Если бы я была на ее месте, то ни в коем случае не поверила этой чепухе с эйдолонами! — я повысила голос и поднялась с кресла, — Сам посуди: мы ни с того ни с сего вторглись в Новый Рим, так еще разбомбили его! Мы предали их доверие. — Ты здесь не претор! — запротестовал Джейсон, вскочив на ноги.       Кажется, воздух в кают-компании накалился, будто собиралась начаться гроза. В комнате воздух стал душным и тяжелым. — Как и ты! — прикрикнула я, ударив кулаком об стол, — Сам знаешь наших, они бы не поверили ни одному нашему слову после того, что мы сделали! Как будто бы ты поверил!       Неприятная колющая вибрация прошлась по ладони, а в комнате стало тихо как на кладбище. — У Пайпер бы получилось их уговорить, и римляне перестали бы нас преследовать! — не унимался сын Юпитера.       Мы стояли достаточно близко — между нами было около десяти дюймов, чтобы видеть каждую деталь внешности друг друга. Голубые глаза Джейсона метали в меня молнии (в переносном смысле, а так бы от меня осталась бы кучка пепла), а зрачки были расширены, как у испуганного кота. У него были сжаты кулаки, но на лице виднелось хладнокровное спокойствие. Не знаю, как я выглядела в этот момент, но чувствую, что выглядела не лучше. — Я так не думаю, — я покачала головой и выдохнула, — Не получилось бы. — А вдруг? — Ты хочешь рискнуть? А?       Внезапно я ощутила пристальный взгляд остальных полукровок на нас. Они смотрели на нас, будто мы были какими-то дикими гиенами, готовые вцепиться друг другу в глотку. Кружки на столе тряслись от того, что в них бурлила жидкость, а у некоторых ребят волосы начали наэлектризовываться. — Так, сядьте и остыньте оба, — приказала Аннабет, — иначе мы и до Атланты не доберемся.       Одарив севшего Джейсона неодобрительным взглядом, я следом плюхнулась в кресло, скрестив руки на груди. Хоть и аномалия в виде дрожащих стаканов и дыбом встающих волос прошла, в комнате все равно дышать было трудно. Но мне то что? Я продолжила черпать ложкой куриный суп, изредка поглядывая на остальных замолкших полубогов. Желудку было хорошо, а на душе у меня словно скребли кошки. Я даже не понимала из-за чего так въелась, почему так разозлилась, словно кто-то специально натравил нас друг на друга. Слова Джейсона «Ты здесь не претор!» снова и снова звучали в моих ушах, отдаваясь болью в сердце. — Я… гм… думаю, — нерешительно начала я, прочистив горло, — что римляне перестанут за нами гнаться, если мы дойдем до Атлантического океана. — Ты уверена? — спросила Пайпер, взглянув на меня. — Римляне издавна боялись моря и уж тем более океана, — я переглянулась с Перси, — Ну, а еще нам… то есть римлянам запрещено разгуливать в Древних землях, потому что там слишком опасно. — Значит, — подавленно сказал Фрэнк, — если мы отправимся туда… — Мы нарушим закон, — я пожала плечами, — но ничего страшного. Мы уже его нарушили, ведь мы сидим за одним столом, ведь так? Конечно, нам, предателям могут за это отсечь голову, но, я вас уверяю, никто из римлян не сунется туда вслед за нами, ведь они подумают, что мы обречены на верную гибель в Древних землях. — Очень вдохновляющая речь, Ди, — прокомментировал Перси. — Благодарю, м’сье Сарказм, — я поклонилась, а затем продолжила, — Итак, проблема с римлянами откладывается на потом. Нам стал известен благодаря Вакху отрывок пророчества про близнецов. Этими близнецами являются гиганты От и Эфиальт. — Гиганты-близнецы, в точности как в видении Пайпер… — задумчиво произнесла Аннабет, проведя подушечкой пальца по краю стакана, — Я помню историю о двух гигантах. Они пытались добраться до горы Олимп, ставя горы одну на другую.       Эти гиганты очень наивные ребята. — Ну, здорово, — «обрадовался» Фрэнк, — Гиганты, которые двигают горы, как кубики. Так вы говорите, Бахус убил этих гигантов палкой с наконечником из сосновой шишки? — Именно, — я щелкнула пальцами, — Но к сожалению, он не может нам помочь только из-за того, что мы, видите ли, не сможем принести достойное подношение. Богов явно не устраивает простое человеческое «спасибо».       И снова в кают-компании возобновилось молчание. Лично меня это напрягало, и поэтому я решила побарабанить пальцами со столу. Как жалко, что я не умела играть ни на фортепиано, ни на пианино, а только на гитаре. Хотя этот инструмент был замечательной вещью. Я до сих пор не могла не нарадоваться гитаре, подаренной от детей Аполлона. В эту же секунду мне так сильно захотелось провести пальцами по шершавым струнам и играть до появления мозолей. — Гее нужны двое из нас, — пробубнил Джейсон и поднял взгляд со стола.       Я, как и все, удивленно посмотрела на него, переключив внимание от разглядывания собственных пальцев. — Сегодня, — сказал сын Юпитера, — после встречи с Бахусом, Гея сказала, что ей нужна кровь девушки-полубогини и парня-полубога, и предоставила мне выбор — кому умереть. — И никто не умер, — заметила я, — спасибо.       Конечно, я была зла на Джейсона, но все же не могла не отблагодарить его за спасение моей жизни. — Ты нас спас, — Пайпер положила ладонь на его плечо.       Я была готова поклясться, что они бы поцеловались в эту же секунду, но не стали из-за зрителей. — Но главный вопрос — зачем? — спросил Джейсон, — И почему? — Ребята, помните, как все было в Волчьем доме? — отозвался Лео, — Помните нашу любимую ледяную принцессу Хиону? Она говорила, что, если пролить кровь Джейсона, она запятнает землю на много поколений вперед. Может, кровь полубогов обладает особой силой?       Кровь полубогов обладает особой силой… От сей догадки у меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди, и я положила чашку с какао на стол. — Ух ты… — прошептал Перси и выпрямился, смотря в одну точку. — Перси? — одновременно спросили мы с Аннабет. — Ой, плохо дело. Плохо-плохо, — мой брат посмотрел на Фрэнка и Хейзел, — Ребята, помните Полибота?       Тысячу иголок вкололось в мою спину, и я вздрогнула от нахлынувших воспоминаний. Я умерла из-за Полибота, а все потому что никто из богов не кинулся помогать мне. Я была одна. — Гигант, вторгшийся в Лагерь Юпитера, — кивнула дочь Плутона. — Которому ты дал по голове статуей Терминуса. Да уж, помню.       Вот вам очевидная разница между мной и моим братом: сражаясь с одним и тем же противником, у меня были лук со стрелами и копис, а у Перси была только голова бога, я умерла, а он остался жив и здоров. Младшим всегда достается все. — Когда мы летели на Аляску, — рассказывал Перси, — мне приснился сон. Полибот разговаривал с горгонами и сказал… сказал, что хочет захватить меня в плен, а не убить. Он сказал: «Я хочу, чтобы он в цепях валялся у моих ног, и я мог сам убить его, когда придет время. Его кровь окропит камни горы Олимп и оросит матушку-землю!»       И тут я чуть не подскочила с кресла, мое сердце норовило выпрыгнуть из груди, как мячик-попрыгун, когда вспомнила нечто похожее. — Полибот говорил мне, что хочет посадить меня в клетку и наслаждаться моими мучениями, — я потерла вспотевшие ладони друг об друга, — Но он не хотел меня убивать! Возможно, ли это, что… наша кровь нужна гигантам, чтобы… — Я не знаю, — быстро ответил Перси, — Не хотелось бы проверять, поэтому нам нужно быть предельно осторожными, чтобы нас не взяли в плен. — С этим я согласен, — поддакнул Джейсон. — Куда уж осторожнее, — пробормотала я себе под нос. — Но как мы можем это выяснить? — спросила Хейзел. — Метка Афины, близнецы, пророчество Эллы… как все это связано? — Джейсон, — сказала Аннабет, упершись ладонями о край стола, — ты велел Лео держать курс на Атланту. — Да, — кивнул Джейсон, — Бахус сказал нам, чтобы мы нашли Форкия. — А кто это такой? — спросила Пайпер. — Когда Бахус назвал его имя и упомянул про соленую воду, то я поняла, что это морской бог старого поколения, ну типа как Океан, то есть существовал до Посейдона. Но до сих пор в голове не укладывается как это связано с Атлантой, — я пожала плечами. — А что бог вина забыл в Канзасе? — хмыкнул Лео, — Боги странные. В любом случае, нам следует добраться до Атланты уже к завтрашнему полудню, а иначе случится что-то плохое. — Согласна, — я кивнула и потянулась, зевая, — Чем раньше ляжем спать, тем раньше проснемся. — Подождите, — поспешно произнесла Пайпер.       Все взгляды устремились на нее. — Есть еще кое-что, — ее голос был запредельно холоден, — Эйдолоны, духи, которые захватывают тела… Они все еще здесь, в этой комнате.       Меня пробрало с головы до ног мурашками. В ушах застучало сердце, из легких выбило воздух. Тот кто мной контролировал все еще во мне, и я в любой момент могла сорваться и перебить всех. Я проглотила накопившуюся во рту слюну и переглянулась с остальными, которые были напуганы не меньше, чем я. — Пайпер права, — еле слышно сказала Хейзел. Ее карие глаза были широко открыты, брови нахмурены, но лицо выражало полную уверенность.       У меня оледенели кончики пальцев, и я сжала кулаки, чтобы их согреть. — Откуда ты знаешь? — спросила Аннабет. — Я встречала эйдолонов, — ответила Хейзел. — В Царстве Мертвых, когда я была… ну, вы знаете.       Когда я попала в Царство Мертвых, то единственными кого я увидела были полукровки, которые умерли героями. Конечно, это было неимоверно страшно и печально осознавать, что ты умер и среди призраков. Особенно грустнее когда умираешь в пятнадцать. — И они сейчас… — я не смогла договорить, потому что по мне прошлась волна мурашек.       Нет, я никогда не боялась призраков, духов и всякой паранормальной чертовщины, ведь живя в Лагере Юпитера тебе волей-неволей приходится видеть ларов. Но сейчас меня полностью пробрало, это было очень страшно. — Эти твари прячутся на корабле, или… — Возможно, они затаились в ком-то из нас, — перебила Фрэнка Пайпер, — Этого мы не знаем. — Как можно это проверить? — спросила я. — Думаю, я смогу это сделать, — уверила дочь Афрродиты.       Тут уж у меня на душе все сгладилось, потому что она, сама того не замечая, использовала свой волшебный голос. — Слушайте все, — продолжила, вдохнув побольше воздуха, Пайпер, — Эйдолоны, поднимите руки.       Повисла нервирующая тишина, в которой, как мне казалось, было слышно мое сердцебиение. — Ты что, — Лео нервно засмеялся, — правда думала, что это срабо…       В следующую секунду его лицо расслабилось, и его правая рука поднялась вверх. Фрэнк вскочил с кресла и прижался спиной к стене. Я бы тоже хотела убежать отсюда, но пока я была ошарашена происходящим, то не заметила как у меня самой поднялась левая рука, как и у Джейсона, который сидел слева от меня. Все звуки стали размытыми, а грудь начало сдавливать, будто я погрузилась в воду. Эйдолон все еще был во мне. — Святой Посейдон, — Перси помахал ладонью перед моим лицом, — они как скульптуры из музея мадам Тюссо.       Была бы моя воля, я бы в этот момент напугала своего брата так, чтобы он намочил свои штаны. — Ты сможешь их вылечить? — стребовала Аннабет, смотря на Пайпер.       Я видела как ребята были напуганы и понимала их, ведь у меня у самой сердце чуть ли не выпрыгивало из груди. Мне хотелось заплакать от страха, запереться в каюте и закрыть глаза. К счастью (или к сожалению) мной контролировал эйдолон, и я не могла сдвинуться с места. — Есть еще такие, как вы, на корабле? — задала вопрос дочь Афродиты, глядя на меня. — Нас всего трое, — слова произносились сами собой, — Мы самые сильнейшие из всех и будем жить снова.       Каждый звук отдавался вибрацией в легких. Мой голос был таким подавленным и низким, как когда-то на похоронах моей мамы. — Вы покинете эти тела, — заявила Пайпер. — Нет, — не согласился Джейсон.       У меня снова по спине прошлась волна мурашек, когда я поняла, что до этого момента разговаривала, а точнее спорила, с сыном Юпитера, в которого вселился дух. — Мы должны жить, — шикнул Лео.       Возможно, у меня как и у двоих одержимых были остекленевшие глаза, которые отсвечивали золотым сиянием. Должно быть, выглядело это нечеловечески жутко. — Марс всемогущий, жуть-то какая! — Фрэнк начал нащупывать лук, — Убирайтесь отсюда, духи! Оставьте наших друзей в покое!       Я чувствовала, что если хоть кто-то из наших вытащит какое-либо оружие, то эйдолоны сразу же набросятся в атаку, потому что ощущала желание духа в виде жажды крови. — Ты не можешь нам приказывать, дитя войны, потому что твоя собственная жизнь слишком хрупка, — монотонно ответил Лео, — Твоя душа может сгореть в любую минуту.       Я абсолютно не имела понятия о чем он говорил, но это явно напугало Фрэнка, ведь за считанное мгновение он стал белее бумаги, а затем вытащил из колчана стрелу. — Я… я и не с такими существами справлялся. Если ты хочешь подраться… — Фрэнк, не надо, — Пайпер резко вскочила на ноги.       Особенно страшно мне стало тогда, когда я поднялась с кресла, а мои руки вытащили из ножен мой копис. Я увидела краем глаза, что Аннабет крепко схватила Перси за руку, когда тот хотел отнять у меня оружие. — Остановитесь! — крикнула Пайпер, но был заметен страх в ее голосе.       Мне совершенно не хотелось никого ранить и уж тем более убивать, но копис продолжал находиться в моей сжатой ладони. — Слушайте Пайпер, — сказала Хейзел и посмотрела на мой меч. Мои пальцы начали расслабляться из-за того, что копис будто начал тянуться к столу, как к магниту. После того как мой меч со звоном упал на стол, я с огромным нежеланием села обратно. — Дочь Плутона, — злобно отозвался Лео, — пусть ты повелеваешь драгоценными камнями и металлами, но ты не можешь управлять мертвыми. — Слушайте, эйдолоны, — продолжала Хейзел, — здесь вам не место. Я не могу вам приказать, но Пайпер может. Повинуйтесь ей. — Вы оставите эти тела, — уверенно заговорила Пайпер, смотря на Лео.       Интересно, а если кому-то дочь Афродиты скажет типа: «Убей себя», то этот человек сделает это? Ого. Не хотелось бы оказаться на его месте. Хотя есть один недостаток у такого дара — тебе могут просто напросто заткнуть чем-либо рот. — Мы… мы оставим эти тела, — сквозь зубы произнес сын Гефеста. — Вы поклянетесь рекой Стикс никогда не возвращаться на этот корабль, — добавила Пайпер, — и никогда не вселяться в тела членов его экипажа.       Я чувствовала как оскалилась, сама того не желая, и зашипела, выражая огромное нежелание клясться рекой Стикс. Наверное, это выглядело жуть как страшно — три подростка, стоящие как столбы и смотрящие в никуда, а еще шипящие. — Вы поклянетесь рекой Стикс, — настойчиво повторила Пайпер.       Появилось ощущение вибрации, будто внутри меня находился огромный гонг, и в него со всей силой ударили. Но все же я почувствовала как все три эйдолона сдались, а потом повторили: — Мы обещаем именем реки Стикс.       Мне вообще в принципе не нравилось говорить клятвы, потому что за их нарушение могли жестоко покарать. — Вы мертвы, — кивнула дочь Афродиты. — Мы мертвы, — снова повторили мы.       Это было довольно странно произносить, особенно мне, потому что я недавно начала свыкаться с мыслью что уже один раз была мертва. — А теперь уходите.       У меня потемнело перед глазами, будто меня кто-то сильно стукнул битой по затылку, но к счастью Перси успел схватить меня за плечи. Голова кружилась как волчок, а меня всю трясло, но мне удалось удержаться в сидящем положении. — Ди, ты как? — спросил он.       Я немного поморгала, чтобы прийти в себя, а затем сделала несколько глотков воды. — Это такое сумасшествие, — пробормотала я, потирая ладонью лоб, — Больше ни за что не позволю кому-либо входить в меня. Ну то есть в мои мозги.       Я уткнулась лбом об стол, пытаясь окончательно оправиться от шока. Руки так сильно дрожали, что это чувствовалось в груди и в голове. Усталость, накопившуюся за весь день, как рукой сняло, и спать совершенно не хотелось. Все эти эмоции мне хотелось вытрясти на чем-то или на ком-то. — Перси, — я подняла голову и взглянула на своего брата, — пошли выйдем. — Что?       Оглянувшись по сторонам, я поняла, что все разбрелись кто куда, а мы с Перси остались в пустой кают-компании. Я взяла в руки копис и покрутила его, любуясь своим отражением. — Нам нужно выяснить кто из нас старше, — положив меч на стол, произнесла я как можно серьезнее. — Гм, — Перси прыснул в кулак, но потом выпрямился и со всей авторитетностью спросил, — И что ты предлагаешь? — Короче, смотри, кто выиграет — тот старше. Осталось выбрать в чем мы будем соревноваться, — я пожала плечами, — Давай я выберу? — О нет-нет-нет. Я хочу проснуться завтра без никаких болячек. Ты своим методом Бэтмена* окончательно мне нос сломаешь. — Неправда! — возмутилась я, — Я всего один раз попробовала один такой удар. — Но еще не забывай, что ты «пробовала» заниматься греко-римской борьбой. — Это было от депрессии, — я раскинула руки в сторону, — Мне нужно было чем-то заняться! — Целых. Три. Месяца, — Перси поднял в воздух указательный палец, — И плюс ни в чем неповинная лампа.       Если вы не поняли при чем тут лампа, то я вам объясню. Когда я осенью пришла в гости к Блофисам, то Перси, зная, что я начала заниматься этим боевым искусством, в шутку предложил побороться. В общем, так получилось, что я разбила лампу на его рабочем столе, когда делала суплес**. Конечно, я подарила ему новую, но этот случай стал темой для шуток. Перси целую неделю называл меня Анти-лампой и Хейтером ночников. — Ладно, — я выдохнула, — Выбирай ты. — Фех-то-ва-ние! — гордо ответил Перси, — Фех-то-ва-ние!       Я фыркнула, коснувшись пальцами до эфеса своего меча. Теперь я определенно проиграю и стану младшей сестренкой Перси Джексона. — Может, стрельба из лука? — предложила я. — Ты специально выбираешь то, в чем я полный ноль? — То же самое могу сказать и про тебя. — Да ладно тебе, Ди, — Перси скептически выгнул бровь, — Ты нормально владеешь мечом. — Слушай, Джексон, — я нахмурилась и приставила кончик кописа к шее брата, — если вздумаешь мне поддаваться, то я тебя нашинкую.       Стоя друг против друга, наряженные в доспехи, на верхней палубе корабля в центре круга полукровок, мы выглядели нереально глупо, во всяком случае я так думала. Мне совершенно не хотелось, чтобы были свидетели моего проигрыша, но Перси настоял на том, что так будет интереснее. К счастью, можно было не бояться того, что тренер Хедж нас застукает, потому что у него шли матчи по смешанному единоборству. — Леди и джентльмены! — объявлял Лео, — Доброго времени суток! Я, неповторимый Лео Вальдес, буду комментировать этот поединок между двумя полукровками!       Хоть сын Гефеста и включил автоуправление, но далеко от руля не отходил. — Итак, — продолжал он, — слева вы видите чертовски горячую Диану Уильямс, а справа вы видите потрясающего Перси Джексона. Правда, они оба не дотягивают до моего уровня крутизны. Этот поединок будет идти в прямом эфире, прямо на наших глазах! Правила очень просты: бой продолжается до того момента, пока один из противников не уронит меч или упадет на спину и не встанет раньше пяти секунд. Если же это случится, проигравший будет считаться младше выигравшего. Что же. Передаю слово Пайпер Маклин. — Êtes-vous prêt? — спросила она, — Вы готовы?       Я переглянулась с Перси, покрепче сжав рукоятку кописа, и кивнула головой. У меня было ярое желание подтвердить свой статус старшей сестры. — Allez! — воскликнула дочь Афродиты, — Вперед!       Я, глубоко вдохнув, сделала выпад, который Перси сразу же отразил и начал атаковать. Из-за этих доспехов я чувствовала себя музейным экспонатом — такой же неповоротливой и неуклюжей. Я едва успевала защищаться и медленно отступала назад. Хоть и поединок начался минуту назад, но я была уже вся в поту, а правая рука начала уставать постоянно блокировать удары. Поменяв копис в левую руку, я решила действовать. Больше всего меня злило то, что Перси так легко справлялся с моими попытками атаковать, а я не могла даже нормально нанести удар. Возможно, это даже доставляло ему удовольствие.       Пожалуй, быть младше него, может, не самое худшее в жизни? Нет, я просто так не сдамся. Я будто обрела второе дыхание, когда смогла ударить его по доспехам кописом, и начала снова и снова атаковать, ходя вокруг него, как будто хотела напасть. Но даже это не спасло меня от того факта, что Перси был намного опытен меня. Хотя и не намного. Допустим, я впервые взяла в руки меч в возрасте пяти лет, чем вам не разница? Я обязана победить, ведь так?       Мое внимание сосредоточилось именно на Анаклузмосе Перси, и я совсем не замечала стоящих вокруг нас полукровок, комментариев Лео, поддержку остальных и то звездным ли было небо в эту ночь или нет. Для меня не существовало мира за пределами меча моего брата и моего кописа. Постепенно я начала наступать и больше атаковать, уклоняясь от ударов, и во мне появилась надежда на победу.       Которая так же быстро как и появилась, угасла, когда Перси выбил из моей руки мой меч, и тот с оглушительным грохотом упал на деревянный пол палубы как в замедленной съемке. А все произошло тогда, когда я увидела краем глаза, как тренер Хедж поднимался к нам, размахивая своей битой. У меня появилась дрожь во всем теле, и я позволила себе отвлечься от поединка, что привело к моему поражению. — Это было нечестно, — сказала я, подбирая с пола копис, и сняла с головы шлем, — я отвлеклась! — Но выиграл-то я? — спросил Перси у Лео, убрав уже ручку-Анаклузмос в карман штанов.       Я оглянулась по сторонам и поняла, что остальных полукровок и след простыл, после того как тренер Хедж поднялся на палубу. — Перси Джексон дисквалифицирован, — после недолгих раздумий ответил Лео, — Значит… — Диана Уильямс победила! — закончила я. — Я просто поддался, — отмахнулся Перси, ухмыльнувшись. — Ну да, — я улыбнулась, — братишка.       Я бы могла еще долго радоваться и прыгать на палубе, если бы не голос сатира, раздавшийся за нашими спинами: — Так, кексики, вы, что тут бунтуете?!