Лора.
Я проношусь мимо Еноха. Сопротивляюсь его взгляду, высокомерно задрав голову. Вокруг опускается тишина, и широкий шаг поднимает гул. Миллард отстраняется от стены и встаёт впереди меня.. Очень скоро уязвлённая гордость сменяется непониманием, чем-то горьким на языке и дрожью в руках. Мы вышли из здания и оказались на небольшом деревянном крыльце, отсюда открывался вид на задний двор. Лужайка уходила вглубь сада, чуть дальше плотной тёмной занавесой возвышался лес. Солнце почти скрылось за кроной зелёных стволов. Мерцающие лучи заката насквозь пронизали пустоты между ветвями, и свет колыхался от изменчивого, но тёплого ветра. На лужайку высыпали дети. Верхушки деревьев закачались от звонкого смеха, он уносит моё негодование, и я наполняю грудь чистым смолистым воздухом. Миллард неловко переступил с ноги на ногу. Я думаю, он хотел задать вопрос. Или тысячи вопросов, к которым я не была готова. — Этот дом принадлежал Эразму Дарвину, основателю "Лунного Общества", – тихо проговорил невидимка. Его реплику дополнил широкий жест рукой. Я не скоро привыкну к отсутствию головы над воротником рубашки, голос рисовал образ приятного паренька с мягкими чертами лица и умными глазами. Хриплый баритон назидателя легко подчинял, но мне не хотелось впутываться в разговор. Я кивнула, и голова моя низко пала на грудь. — Всё хорошо? – обеспокоенность позвал он. — Да.. – я резко выпрямляюсь и отрываю взгляд от дощатых ступень. Миллард недоверчиво хмыкнул. — Енох тебя не особо жалует. Вся ситуация в целом была глупой. А его поведение казалось деструктивным и грубым. Возможно, он нашел повод повести себя таким образом. Я кралась в сторону движения и живого звука, чтобы не оставаться с мыслями наедине. Миллард брел позади, что-то увлечённо рассказывая. — Урок истории окончен, Наллингс! К нам приблизился широкоплечий паренек в забавной шляпе от насекомых, только сейчас сетка была убрана. На симпатичное лицо спадали несколько тёмных прядей. Действительно симпатичное, ведь на нем играла самая живая улыбка за мой переполненный событиями день. Глаза смотрели также открыто и весело. Наверное, это может очаровать меня. И мне действительно хотелось чувствовать больше, чтобы забыть все причинённые разрушения. Я хочу получить новые впечатления и быть живой, пока сердце поддерживающе бьётся. Каждая встреча в моей жизни не случайна, стоит воспользоваться моментом, даже если он кратковременный. — Привет. Я Хью.. — Ты невыносим, Апистон, – вставляет Миллард. — Моя фамилия, – процедил Хью, вперив в невидимку нечитаемым взглядом. — Приятно познакомиться, Лоран, – продолжает Хью. Мне захотелось улыбнуться, и я делаю это, примиряя две стороны. К нашей компании присоединяются Корделия и Фиона, несколько детей помладше крутятся под ногами. Я расспрашиваю человека-невидимку о доме Дарвина, делюсь с Делией свежими впечатлениями. Даже стараюсь не таить в себе переживания и спрашиваю об инциденте с Енохом.В чём я виновна перед ним?
— Енох.. вообще не особо дружелюбный. Если он кому-то не доверяет, старается показаться хуже, чем он есть. И это доставляет мне странное спокойствие. Можно сказать равнодушие к той ситуации, но след снова кровит. Это просто ещё одна ссадина на сердце. Это дом для странных детей. И я могу сбежать прямо сейчас, если сомневаюсь в себе.***
Цветы. Я никогда не видела столько. Никогда не задыхалась от пряности цветочного запаха на языке. Я осторожно прикасаюсь к матовым бутонам, чувствуя пыльцу на ладони и вдыхаю легко, набирая полные лёгкие и задерживая воздух надолго. Задумываюсь только о живописности каждого лепестка, мне непросто на душе и легко одновременно. Фиона подходит ближе и мы продолжаем идти вместе. Она не сказала ни слова, на лице нет вопросов, нет тихой жалости ко мне или опаски. Она полностью озадачила меня, но сказать нечего, только гну брови в недоумении. Наверное, она чувствует, что я колеблюсь, обрушаюсь и сгораю в противоречивых чувствах. На губах девушки цвела кроткая улыбка. Мы шли по аллее, созданной из пышнобоких кустов гортензии и в самом соку цветущей.. — Азалии, – я поднимаю голову, девушка смотрит на моё озадаченное лицо секунду и повторяет: " Это азалии ". Я слышу ирландский акцент в певучем голосе. Мы продолжаем путь, бледной рукой девушка указывает на различные растения, называя их виды. Я никогда с таким интересом не слушала что-то о природе, что в городе чахнет и чернеет в смоге улиц. Сметается человеком в единую мусорною кучу.***
Я не понимаю, что делать, когда душа находится в таком существенном диссонансе со всем телом. Это ураган внутри. И его воронка медленно затягивает меня внутрь, хочет сорвать пелену с моих глаз. — Все летит вверх тормашками.. — Джейкоб когда-то разделил те же чувства, дорогая. Меня мучил вопрос, что могло стать со мной, если бы меня увезли те люди? Они вовсе не казались обычными медиками. — Буду ли я хоть где-нибудь в безопасности? Могу я вернуться? – мой голос упал до трепетного шёпота, женщина улыбнулась своим мыслям и тепло обняла меня свободной рукой. — В свете недавних событий многое уже не будет как прежде. Кажется, что странные хорошо спрятаны от обычных людей, но наши миры тесно связаны, а значит, небезопасны, – Птица на секунду замолкает. — Последствия. Последствия, Лора, приводят к новым проблемам. Я поклялась говорить своим детям правду. Так вот, ты, как и все обитатели этого места, не в безопасности. И только терпение является мерой нашего противостояния. Мы должны быть сильными до конца. Я не могу сказать, являешься ли ты частью этой цепи. Это ваше право, мисс, это место откроет ваши способности и укрепит дух, но твоё ли оно?Выбор?
Я смотрю в глаза женщины. Две тёмные изумрудные чаши. Оседаю между остаться или уйти. Под корой мозговых полушарий, подкожным белым загорается: Что предстоит впереди? Мыслями возвращаюсь домой. К комнате с пыльными окнами и холоду, до костей разъедающим кожу. К многим страшным мыслям и ударам. Все также трудно решить, но я не могу остановиться.Остаюсь.
Принимаю.
Иду до конца.
Это разгадка.
— Я буду сильной, – тихо. — Чуть увереннее, – женщина смотрит прямо в глаза. Её лицо сосредоточено на моём. Она впитывает в меня уверенность, готовя к очень важному шагу. — Я буду сильной, – на этот раз мой голос почти разрушает вечернюю тишину. Все оживает в моём подсознании. Дом в последних живописных лучах солнца, гортензии и розы в сумерках шепчут ветру последним новости, птичью голоса затухают, но сверчки и цикады переливаются своим живым оркестром. Клетка из ребер приотворяется, чтобы впустить в сердце эту красоту. Все внутри бьётся и пульсирует. Насыщенная кислородом кровь бурлит по венам, это настолько живо, что я задыхаюсь. Я протягиваю к лицу руки, и по контуру пальцев проходят электрические разряды. Открывается второе дыхание. Что-то внутри всей меня начинает высекать искры перед глазами. Настолько сильное, я не могу контролировать холод в руках и огоньки чёрного дыма между ладоней. Вторая душа вспарывает вены золотыми крючками. Вторая душа выжигает узоры на сгибе кистей. Это она. — Твой дар действительно полон тайной силы, – меня выбрасывает из погружения в саму себя, и я прислушиваюсь к словам собеседницы. — Дар? — Что ж, раньше тебе могло показаться, что внезапно появившиеся способности – это личное проклятье. Но как только ты наладишь с ними связь, ты поймёшь, что странность – твоя вторая, необыкновенно ценная, душа, – она улыбнулась, глаза в сумерках засияли как два ограненных темных опала. — А сейчас нам всем требуется отдых. На все вокруг опускалась темнота, захватывая в сонные объятия, дурманя ночным спокойствием. На тропинке к дальнему крыльцу засеребрился огонёк. Я поднялась с места и выбралась из беседки, чтобы лучше разглядеть что-то в тени. Но перед глазами плыло от ломоты в руках и кипящих чувств в груди. — Мисс, я думаю, нужно.. Мисс Сапсан удалялась к калитке, наверное, чтобы запереть её на ночь. Я не заметила, как она оставила меня. Мягкое свечение покачивалось, освещая фигуру и дорожку, я медленно подступала к огоньку у другого конца здания, почти не задумываясь о своих действиях. — Привет. — Привет... Это был фонарь, на протянутой юношей руке. Его обладатель слегка ухмыльнулся и отвел руку. В мягком свечении он оказался ещё бледнее, что странно. Румянец не украшал красивые скулы как в столовой. Я точно запомнила лицо. — Гораций, да? Ты был в столовой.. я запомнила твоё имя, вот..– глупо смотрю на него, заливаясь краской. Я ещё не пришла в себя, определённо. — Да, мисс Лора, – по-доброму отвечает блондин и задирает голову, рассматривая облачное небо. Оно беззвездное, тяжелое и дымчато-сизое. — Думаю, сейчас не самое подходящее время для прогулок. Ребята приготовили горячий шоколад, – и снова смотрит на меня, словно пытаясь разглядеть созвездия в потемневшей радужке глаз. Я поднимаю взгляд, и он отводит свой. — Пойдём в дом..