― Я ослышалась, или ты только что предложил переспать с твоим отцом?! ― прогремела Кларисса, разрушая соблазнительную утреннюю тишину.
― Нет, Фрэй. Ты соблазнишь его, подсыплешь снотворное в вино, а потом затащишь в постель. Когда старик вырубится, стащишь кольцо и быстро смотаешься оттуда. ― Как ты себе это представляешь? Он сразу узнает меня, я― копия Джослин! ― истерила девчонка, расхаживая туда-сюда, завернувшись в одеяло. ― Придется тебя немного замаскировать. За окном рождался рассвет. По небу начали расплываться золотисто-розовые оттенки, предвещая скорый восход земного светила. Вскоре, наглые солнечные лучи начали заполнять мой мрачный лофт. Я скривился, когда один из них скользнул по моему лицу. Глаза жгло от такого изобилия света, хотелось закрыть шторы и не пропускать надоедливые блики, от которых уже успел отвыкнуть за последний месяц. Но вот Клариссе нравился столь ясный день. Она разместилась на широком подоконнике, словно кошка, подставляя бледное лицо потоку тепла. По всей видимости, девушка давно потеряла нить разговора, наслаждаясь прекрасным осенним утром. Черт, нужно научить эту негодяйку хорошим манерам. Она вздрогнула, когда я подошел слишком близко, нарушая личное пространство. ― Собирайся, у нас много дел, ― деловито констатировал ей. ― Куда мы едем? ― поинтересовалась рыжая, посильнее кутаясь в одеяло. Черный шелк определенно идет ей, контрастируя с огненным цветом волос. ― Для начала, накормить тебя, ты в курсе, что превращаешься в анорексичку? Она удивленно метнула в меня испепеляющий взгляд. ― Я была нормальной до того, как ты использовал меня, а потом выкинул, словно биомусор, ― цинично ответила Клэри. ― Ты даже не представляешь, как сильно я жалею о сегодняшней ночи. ― Как интересно. Жаль, что не удосужился записать твои пошлые стоны и крики на диктофон, ― хищно улыбаюсь, смотря на ее зардевшиеся щеки. Вот так, маленькая девочка, знай свое место. ― Мне не в чем идти. Ты разорвал мой наряд, ― заикаясь, пропищала она, опуская глаза на свои сложенные в замок руки. ― Посмотрю что-нибудь в комнате Изабель. Она часто ночует у меня, поэтому часть одежды оставляет здесь.***
― Ты издеваешься? Я выгляжу в этом, как… девушка легкого поведения! ― ворчит Фрэй, вертясь с кислой миной перед зеркалом. Бордовое платье, которое Иззи не носила уже давно, прекрасно село на худощавую фигуру Клэри. Да, оно было слишком коротким и обтягивающим, но других вариантов не нашлось. В основном, остальные вещи были пижамного плана. ― У тебя нет выбора, либо ты идешь в этом, либо обнаженная. Второй вариант меня привлекает больше, ― подхожу к ней сзади, собственнически кладя ладони на бедра. ― Обойдешься, Лайтвуд, ― фыркает она, отбрасывая мои руки. ― А что делать с этим? Девчонка указывает пальчиком на яркие отметины в области шеи. ― Ничего. Слишком много идиотских вопросов. ― Я не думаю, что твой отец оценит такую «красоту», — отходит от меня, но я снова настойчиво прижимаю к себе зеленоглазую бунтарку. ― Слушай сюда, ― мой голос стал зловещим.― Для отца ты― обычная шлюха. Ему абсолютно плевать на количество засосов и сколько раз тебя уже трах… ― Перестань! ― скривилась рыжеволосая особа и толкнула меня в грудь. ― Не смей затыкать мне рот, сука. Разве я тебя не предупреждал?! ― грубо сдавливаю ее подбородок, заставляя смотреть на меня. Глаза в глаза. ― Чертов властитель! Перестань уже сравнивать меня с пустым местом! Я такой же человек, как и ты, ― заявляет она, гордо вскидывая голову. ― Ты не человек. Ты заноза в заднице! ― Мог бы убить меня в тот день! ― заорала девчонка. ― Я сделаю это сейчас, надоедливая дрянь! ― вытаскиваю карманный нож и спустя мгновение, холодное острое лезвие прижимается к девичьей шее. Ее грудь вздымается, но она даже не вздрагивает. ― Сделай это, ― в изумрудах играют озорные ведьмовские огоньки. Кончиком ножа провожу тонкую линию к ключицам. Полоска алой крови выступает на нежной коже, стекая в ложбинку между грудей. ― Плохая девочка, ночное наказание ничему тебя не научило, ― растягиваю слова, пробуя их горькую сладость на вкус. ― Мы обязательно доиграем в эту игру, но сейчас ты нужна мне для спасения сестры. Звонко смеется. ― Когда-нибудь Изабель навсегда отречется от тебя, Александр. Ты останешься гнить в своем личном аду совсем один. Но пока в ее сердце все еще теплится надежда на то, что тебя можно спасти. И знаешь, что самое смешное? Я тоже в это верю. Только вот ты ничего не делаешь для того, чтобы спасти себя. Мои глаза налились кровью. Так бы и разорвал эту малявку на части. Обязательно разберусь с ней за эти слова, но не сейчас. Позже.***
Кларисса сидела на небольшом диванчике цвета слоновой кости, рассматривая великолепный пейзаж, открывающийся из окна ресторана «Riverpark». Вокруг суетились галантные официанты в накрахмаленных рубашках и идеально-белых фартучках. Девушка, казалось, сейчас была где-то далеко от реальности, абсолютно не реагируя на суматоху вокруг. Она нервно вертела в руках бокал красного вина, к которому так и ни разу не притронулась. Сейчас привычную рыжеволосую особу было не узнать, профессионалы хорошо потрудились над ее внешностью. Теперь она перевоплотилась в блондинистую куклу с васильковыми линзами в глазах. Отметины, оставленные мной утром, были тщательно замаскированы толстым слоем грима. Вызывающе яркий макияж бросался в глаза, но прекрасно подходил к кровавому откровенному платью. Наблюдаю за каждым движением Фрэй, находясь за столиком с ширмой в самом отдаленном углу заведения. Обычно, в таких местах сидят пары, которые мечтают уединиться от других посетителей. Но я скрываюсь здесь лишь для того, чтобы не попасться на глаза отцу, который ужинает в этом ресторане каждый вечер, впрочем, как и все остальные влиятельные «сливки» общества. Я чуть не разлил бутылку виски, когда заметил смазливого мудака, подсевшего к Клариссе. Расстегиваю верхние пуговицы на рубашке. Чувствую, как от нарастающего гнева тело начинает гореть. Каждая клетка во мне наполняется кислотой. Этот ублюдок сдохнет. Никто не смеет прикасаться к моей собственности. Сжимаю челюсти, смотря на то, как она смущается, принимая его номер телефона. Когда он отходит от девчонки, замечаю на ярко накрашенных губах легкую улыбку, но осознание того, что я за ней наблюдаю, быстро выводит из одурманивающих мыслей. Ты поплатишься за эту милую, дарованную не мне улыбку, маленькая девочка.***
Спустя час богатое заведение наполнилось «элитой». Все они были преступниками, прикрывающимися за масками интеллигенции. От этой напыщенной официальности, «уважительных» рукопожатий, дорогих костюмов хотелось блевать. Женщины, которые прибыли вместе со своими богатенькими «папиками», буквально излучали скудоумие и коварство, оценивая платья и бриллианты друг друга. Вскоре, в толпе показалось знакомое лицо отца, в сопровождении хмурого охранника. Долгое время он разговаривал с каким-то человеком в пафосном белом костюме, иногда заливаясь громким смехом и хлопая того по плечу. Наконец, Роберт переключил внимание на сидящую в одиночестве Клариссу. Попрощавшись со своим другом крепким рукопожатием, мужчина медленно подошел к ней. С пошлой ухмылкой что-то шепнув на ухо, он положил руку на ее бедро. Девчонка лишь кивнула, выдавив из себя подобие улыбки. Они поднялись с места. Клэри старалась выглядеть надменно, но метающийся по залу взгляд, выдавал с поличным. Выжидаю несколько минут и отправляюсь за ними, стараясь скрыться в толпе. К особняку подъезжаю осторожно, оставляя машину сзади дома. Засекаю двадцать минут, и начинаю терпеливо ждать, надеясь вскоре увидеть рыжую макушку в сгущающихся сумерках. Закрываю глаза и представляю, как отец сейчас пытается раздеть Фрэй. Меня передергивает. Сжимаю руль с огромной силой, рискуя сорвать вовсе. Черт, осталось пять минут. Змея паники проползла по позвоночнику. Я был уверен― что-то пошло не так. Не дождавшись договоренного времени, вылетаю из машины, подходя к вратам поместья. Прикладываю пропуск и вхожу внутрь. Сад внутреннего двора заметно помертвел. Раньше им занималась Мариза, а теперь здесь все было как-то отстраненно, словно не на своих местах. Даже осенью мать умела сохранить эстетичность этого места, какую-то горделивую красоту. Сейчас все это превратилось в бессмысленную напыщенность, которую обожал отец. Около входа в дом меня встретил еще один вышибала, предупредив о том, что старший Лайтвуд в данный момент «занят». Я ничего не ответил, пройдя мимо него. За эти несколько минут, пока я шел к спальне, коридоры показались мне одним сплошным лабиринтом, будто здесь никогда не бывал. Пелена ярости заволокла разум, заставляя двигаться почти наугад. Если он сделает с ней это до конца, если я не успею… Без стука врываюсь в комнату, забывая о приличиях. На огромной кровати черного цвета, Роберт Лайтвуд нависает над хрупкой фигурой моей приманки. Она лежит с задранным платьем, никак не реагируя на происходящее, а мужчина продолжает бессовестно целовать шею девчонки. ― Ты что здесь забыл, сукин сын?! ― заорал отец, заметив меня в дверях. Я встретился с облегченным взглядом своей юной особы. Ее глаза были красными, вероятнее всего, она была на грани истерики. Значит, успел. ― Ничего себе, не думал, что у тебя еще стоит, старик! ― хохотнул я, облокотившись о дверной косяк в непринужденной позе. ― Разрешите присоединиться? ― Я что-то не поняла! Мы так не договаривались! ― начала импровизировать Фрэй, высвобождаясь из-под мужчины. ― Куда пошла?! Александр уже уходит. ― Он метнул в меня убийственный взгляд соколиных глаз. ― Нет, дорогой, время закончилось, слишком ты долгий. Признаю, эта девчонка хорошо играет, несмотря на то, что ее сейчас вот-вот стошнит от отвращения. ― Вали отсюда, шалава! Все равно лежала, как бревно! Не получишь ни копейки! ― завопил старший Лайтвуд. Дождавшись, когда девушка выйдет, бросаю отцу что-то вроде «зайду завтра», и, последовав примеру Клариссы, удаляюсь прочь. Закрыв за собой массивную дверь, краем уха слышу разразившиеся крики и проклятия в мою сторону. Меня совершенно не волновали его реплики. Сейчас я думал лишь о том, как теперь поступать с кольцом, которое все еще находилось у отца. План с треском провалился, оставляя после себя сплошной негатив и желание убить собственного папашу. Кларисса буквально выбежала из особняка. Оказавшись по ту сторону ада, она наконец остановилась и повернулась ко мне. ― Он не притронулся к алкоголю, но мне удалось незаметно стащить кольцо. Подавись, Лайтвуд. ― Клэри бросила украшение, и я ловко перехватил его в воздухе. Ее бил озноб, девушка с ненавистью обняла себя руками и отвернулась, шагая вдоль темной дороги, ведущей куда-то вглубь придорожного леса. ― Стоять, Фрэй. Ты хоть знаешь куда идешь? ― опомнившись, догоняю девчонку, перекрывая путь. ― Подальше от тебя. Она срывает с головы парик, превратившийся в воронье гнездо, и распускает свои рыжие локоны, закрепленные шпильками. ― Как тебе удалось заполучить побрякушку? ― сухо интересуюсь, возвышаясь над ней. ― Ловкость рук и умение красиво говорить. В детстве лучший друг научил меня парочке приемов. Доволен ответом? ― Что он сделал? ― холодно спрашиваю у нее. ― Всего лишь облапал с ног до головы, засунул свой паршивый язык мне в рот и морально унизил. Впрочем, вы похожи. Правильно говорят, яблоко от яблони…― сарказм так и сыпался с искусанных губ. ― Засунь подальше свою гордость. Ты прекрасно помнишь, для чего все это задумывалось. ― О боже, как же я устала от всего этого! Больше так не могу, Лайтвуд! Меня тошнит от тебя и твоего мерзкого папаши, тошнит от собственного отца и брата! Раньше я даже не знала, что такое ненависть, а сейчас испытываю это чувство каждую секунду своего существования. А знаешь, что еще чувствую? Всепоглощающую пустоту, будто из меня высосали всю жизненную силу. Хотя, кому я это рассказываю? Тебе ведь плевать, ― слезы ненависти скатывались по щекам, но она нервно смахивала их тыльной стороной ладони, размазывая тушь. Снимаю с себя куртку, замечая, как сильно дрожит девчонка. Она начинает сопротивляться, когда пытаюсь накинуть кожанку на хрупкие плечи. Ненавижу девчачьи нюни! Мне ничего не остается, как прижать девушку к себе. Грубо, властно, не оставляя ни малейшего шанса вырваться. ― Я сегодня переночую у себя дома. Пожалуйста, ― хрипло шепчет рыжая, тихо всхлипывая. ― Хорошо. Маленькая девочка заслужила провести одну ночь в своем крошечном раю.***
Промозглый ветер безжалостно ударил в лицо, когда мы вышли из машины. Кларисса поежилась, проходя по дорожке, ведущей к ее маленькому убежищу. Дрожащими руками Фрэй отперла входную дверь и прошла внутрь родного жилища. Все это время я стоял, опираясь о стену, с любопытством наблюдая за своей игрушкой. Она молча снимает куртку и протягивает мне. Наши руки соприкасаются. Как же хочу сейчас посадить ее на тот кухонный стол и жестко иметь, наказывать, слушая хриплые девичьи стоны боли. Кажется, девчонка уловила нить моих мыслей. ― Спокойной ночи, Александр, ― бросает напоследок, закрывая передо мной дверь. Опомнившись, резко втискиваюсь внутрь, прижимая напуганную девочку к своему возбужденному телу. Ноги зеленоглазой подкашиваются от наступившего ужаса, но я не даю ей упасть. Мои требовательные губы приковывают ее, язык вторгается в маленький ротик, желая вкусить столь сладкий плод. Момент длился недолго. Она сильно прикусывает мою нижнюю губу. Струйка горячей крови стекает по моему подбородку. Дикое желание ударить бунтарку пропадает, как только вижу детский испуг на лице. Ждет от меня дальнейших действий. Отстраняюсь, хищно слизав кровь, которая смешалась со сладковатым привкусом моей малышки. ― Веди себя хорошо. Завтра в 6:00 будь готова, поедем надирать зад твоему любимому папочке.