Искры в твоих глазах

Сакура не могла понять, почему один только маленький поцелуй перевернул в ней все с ног на голову. Но зато когда она не смогла отстраниться от Наруто сразу, то тут же нашла ответы на некоторые свои вопросы. Девушка никогда не рассматривала Наруто в качестве объекта любовных симпатий и уж тем более сексуальных. Они существовали бок о бок, непрерывно взаимодействовали, поддерживали друг друга, служили гарантией опоры на случай, если что-то случится. Они были близки как друзья и оба дорожили этими связями, потому что они были крепкими и надежными. Как-то раз, около года назад, Наруто пришел к Сакуре за советом. Его бросила девушка, и парень интересовался, что он может сделать в этой ситуации, чтобы все исправить. Харуно сидела на широком подоконнике, согнув ноги в коленях, смотрела на вечернее небо и жевала тайяки. Этот случай крепко запал ей в память. Даже тогда они разговаривали легко и просто, непринужденно, а главное — искренне. Так что же изменилось теперь? Сакура была не маленькой, чтобы убегать от самой себя, не была подростком, витающим в облаках и идеализирующим отношения. Ее чувства к Наруто заметно изменились за последние несколько дней, и она никак не могла их отрицать. Она думала о нем, о его сильных руках, завораживающих голубых глазах, и в ней просыпалось желание. Сакура опасалась его, потому что оно могло привести к необратимым последствиям, и тогда их дружбе пришел бы конец. В следующий раз она должна себя контролировать. Но о чем же тогда думал Наруто? Что изменилось для него сейчас, почему он поцеловал ее? Сакура бы и вовсе не придала поцелую никакого значения по той же причине, по которой не стала бы лгать самой себе, если бы только он не вызвал в ней целую бурю эмоций. Она не могла не заметить: Наруто повзрослел и изменился. Он окреп, возмужал, вытянулся и был почти на целую голову выше Сакуры, стал более рассудительным, а его обаяние и красота, чего он не был лишен, привлекали толпы девчонок. Узумаки был настоящим молодым мужчиной, храбрым, решительным, самозабвенным. И когда Сакура думала об этом в таком свете, у нее появилось приятное тянущее чувство внизу живота. Это оказалось тревожным звоночком. Сакура страшилась себя, своих чувств и желаний, страшилась, что все может измениться навсегда. Наруто не добивался ее. На самом деле, даже тогда, когда, она точно знала, он любил ее, Наруто ее не добивался и, казалось, даже не думал об этом. Теперь-то и подавно не должен был. Что-то изменилось и в нем тоже. Сакура возненавидела это место, людей, которые заперли их в лесу, всю эту неразбериху. Она долго пыталась заснуть и без конца ворочалась на не слишком удобной лежанке из листьев. Наруто спал двумя метрами левее, и отчасти поэтому тоже сон к ней не шел, будто она наглоталась кофе. Ее глаза в который раз обводили его силуэт, и Сакура все думала, думала. Раньше понять его было куда проще. Она угадывала его мысли, действия, иногда даже получалось предсказать, что он произнесет. Всего несколько лет назад. Как многое изменилось за последние годы! Девушка смогла заснуть только когда первые рассветные лучи коснулись земли. Утром ее разбудило чье-то тяжелое дыхание. Сакура открыла глаза, и перед ней предстала весьма интересная картина. Наруто стоял на кулаках в положении лежа и отжимался от земли, снаружи, около входа в домик. По его лицу скатывались струйки пота и каплями падали вниз, впитываясь в притоптанный грунт, волосы были мокрыми по той же причине, а верхняя часть его тела была освобождена от рубашки. Сакура зависла ненадолго, всего на пару секунд, а затем вышла к нему несколько торопливо и обеспокоенно. — Что ты делаешь, Наруто? — с легким упреком в голосе спросила она. — А на что это похоже? — парень коротко посмотрел на нее и снова опустился к земле на согнутых руках. — Я совсем не тренировался с тех пор, как сюда попал. Нужно ведь держать форму. А раз сегодня я чувствую себя прекрасно, то это отличное время, чтобы размяться. Сакура наблюдала за тем, как перекатываются под кожей мышцы его спины. До чего же завораживающе. В Наруто не было ни капли лишнего жира, благодаря чему каждая мышца просматривалась отчетливо, но при этом не слишком резко. Как медик, она имела честь наблюдать множество мужских спин, но ни одна из них, казалось, не была столь прекрасной, как эта. Широкие плечи, ровный прогиб по линии позвоночника, красивая талия и бугорки на месте лопаток вызывали пленительное желание прикоснуться к спине Наруто, ощутить под подушечками пальцев приятную твердость и великолепную мощь. Сакура вдруг поняла, почему ей было не страшно рядом с ним: такая спина может укрыть от чего угодно. Она подумала, что с удовольствием бы сейчас вонзила в нее свои коготки, и быстро прикусила губу, чтобы мысли не унесли ее дальше. — Прости, не хотел тебя беспокоить. Я планировал закончить до того, как ты проснешься. Еще довольно рано. — Ты мало двигался за последние пару дней, так что не удивляйся, если у тебя закружится голова. Наруто коротко посмеялся, и болезненная нотка в его голосе выдала его с потрохами. — Что? Я угадала? — девушка присела возле парня, пытаясь заглянуть ему в лицо. — Кого это волнует? Если на нас нападут, я не смогу нормально сражаться, а это уже имеет значение. Харуно хотела возразить, что это волнует ее, но смутилась. Капля пота скатывалась по спине Наруто, очерчивая мышцы. О, боги. Сакура хмыкнула и поспешно оставила друга, чтобы заняться своими делами. Час спустя, порядком уставший и весь мокрый, Узумаки закончил с тренировкой и отправился на озеро. Девушка в это время занималась перевязкой широких мясистых листьев, чтобы позже устелить ими обе лежанки. Наруто этого не понимал. Он уверял ее, что сюда они больше не вернутся, и поэтому незачем было заниматься хозяйскими делами. Сакура отшутилась, что это зависит не от них, и потянулась за новым листом, при этом не заметив, как помрачнел напарник. В этот раз солнце устроило нещадное пекло. Девушка вытирала лоб тыльной стороной ладони, и на ее руке оставалась соленая влага. Она не устилала верхние корни поваленного дерева слишком плотным лиственным ковром, и часть солнечного света пробивалась сквозь него и попадала на жаждущую прохлады кожу. Сакура усидела за работой еще пять минут, десять, а потом вылетела из домика как пробка, решив посидеть в тени на краю поляны, там, где начинался лес. Она шагнула под кроны деревьев, и ее окутала приятная прохлада. Куноичи прикрыла глаза и вдохнула полной грудью, а ноги понесли ее дальше, мимо коротеньких колючих елей, мимо зарослей папоротника и кустиков земляники. Сама не ведая, почему, Сакура вообразила, будто находится на курорте, в лесном лагере, окруженная живописными видами, вдали от всякой цивилизации. Впрочем, последнее было правдой. Они так до сих пор и не нашли никакого свидетельства присутствия человека. За живой стеной из деревьев мелькала искрящаяся водная гладь, отражающая солнце, и Сакуру потянуло к озеру. Она увидела силуэт Наруто еще издали: парень стоял в воде по пояс, спиной к ней, не спеша черпал воду сложенными вместе ладошками и водил руками по телу. Девушка переступила корягу, обошла густые кусты и остановилась у берега, наблюдая за другом. Тот ее не замечал, — Харуно по привычке двигалась тихо, — хотя и находился недалеко, метрах в двадцати от нее. Сакура завела руки за спину и только краешком сознания ощутила, как на ее губах проступила улыбка. Подумать только: здесь, на многие мили вокруг, не было никого, кроме него, никого из знакомых ей шиноби или даже маленькой, самой захудалой деревни. Лес, лес и только лес. Удивительно, насколько беспомощен порой оказывается человек перед природой. Тихие волны медленно плыли по воде рябью и таяли, даже не достигнув берега у ее ног. Сакура наблюдала за Наруто, вновь рассматривала его спину, сильные руки, где соблазнительными холмиками красовались бицепсы и дельтовидные мышцы, но уже не смущалась так сильно. Он находился дальше, чем в прошлый раз, и это спасало. Парень ополоснул лицо, проведя затем руками по влажным волосам и повернул голову, чтобы посмотреть на напарницу через плечо. — Подглядываешь? — Наруто улыбнулся чуть загадочно и так обаятельно, что Сакуре снова пришлось брать себя в руки. Несмотря на высокую прозрачность воды, она не могла видеть то, что находилось под ее поверхностью из-за ослепляющего отражения. И Узумаки тоже это знал. — Мне казалось, нам не стоит разделяться без причины. Наруто отвернулся. Провел левой рукой по воде, захватив с собой какое-то ее количество, и потер правое плечо. Задумался. Обсудив всю ситуацию сегодня утром еще раз, они поняли, что разошлись в совершенно разных направлениях от логова, когда Сакура ушла за корнями. И тем не менее, встретились. Не сразу, но это произошло. Отсюда можно было сделать два вывода: либо вражеская техника меняет лес произвольно, либо по какой-то причине кому-то вовсе и не нужно, чтобы Наруто с Сакурой разделялись. Девушка отошла чуть подальше от берега и встала за дерево, решив подождать, пока блондин закончит. Как странно, за спиной — человек, который дорог тебе, с которым вы дружите большую часть жизни, который всегда помогал, поддерживал и прикрывал, а теперь ты думаешь о том, что он, оказывается, невероятно сексуален. Как же это неправильно. Наруто ее не поймет. Сакура чувствовала себя ужасно, чувствовала, что предает многолетнюю дружбу — больше, чем дружбу, но, конечно, меньше, чем любовь. Наруто ее не любит. И дело даже не в том, что его чувства больше никоим образом не проявлялись, нет. Просто после войны они полностью друг другу открылись. Саске ушел из Конохи, чтобы искупить грехи, а Какаши стал Хокаге, и в неофициальной, уже распавшейся седьмой команде осталось два человека. Они часто пересекались, ходили на общие миссии, рассказывали друг другу что-то интересное, что происходило в их жизнях, и не очень интересное тоже. Они порой случайно сталкивались по вечерам на улицах деревни и иногда гуляли, или сидели на скамейке в парке, или на крыше, но часто — до самого рассвета, наблюдая, как по бесконечному бездонному небу ползут мерцающие светлячки. Сакура как бы между прочим бросала на него взгляд и убеждалась: он был увлечен звездами, и увлечен так сильно, что про нее почти забывал. Так не бывает, если любовь остается. И, уже не боясь, не скрываясь, они подолгу говорили о вечном, о чувствах, о любви. Сакура заваривала чай, когда он заходил к ней, доставала сладости и на несколько часов просто забывалась, беседуя с Наруто обо всем подряд и наслаждаясь этой беседой. Если любовь не проходит — так не бывает. Харуно однажды застала его за беседой с парнем, новеньким шиноби, переехавшим в Коноху, которому она сразу понравилась. Наруто импульсивно жестикулировал, и девушка поняла, что он раздавал советы. Узумаки улыбался, глядя на нее, и попутно целовал молодую брюнетку, пожелавшую присоединиться к их компании. И Сакура тоже улыбалась, глядя на счастливого Наруто. Так не бывает. Куноичи была убеждена, что нет, Наруто больше не испытывал к ней чувств. Скрывать такое и вести себя так, как он вел, было бы равносильно каторге. А потому и в ней не должно было ничего меняться — это был единственный способ сохранить их прекрасную дружбу. Сакура не хотела, чтобы все пошло крахом, а потому твердо решила подавить свои гормоны простым запретом и железным характером. Так было однозначно лучше. — Эй, ты все еще здесь? Наруто выглянул из-за дерева, за которым она стояла, так внезапно, что у нее перехватило дыхание, а все мысли обрубило невидимым мечом. Его рубашка была натянута на мокрое тело, что было видно по разбросанным по синей ткани темноватым пятнам — в этих местах она прилипала к коже. Сакура смотрела на Наруто, стоящего так близко, и не могла ответить на простой вопрос, который, впрочем, даже не услышала. Светлые волосы, привычно стоявшие торчком, сейчас немного улеглись из-за воды, а по отдельным прядям лениво спускались капли влаги. Одна из таких капель сползла по его щеке, минуя три полоски — и все. Сакура потерялась. Всего лишь на секунду она забыла про установку, данную самой себе, и этого оказалось достаточно. Здравый смысл полетел к чертям, рассудок взорвался, ослепив ее вспышкой, гормоны подскочили до предела, пробив потолок. Девушка положила обе ладони на щеки Наруто и торопливо притянула к себе его лицо. Губы встретились в голодном и требовательном поцелуе. Сакура прикрыла глаза и прижалась к парню всем телом. Тот просто ошалел от такого напора и сделал рефлекторный шаг назад, нахмурился, но Харуно его не отпускала. Она обхватила Наруто за голову одной рукой, обнимая, а вторая металась, то зарываясь в волосы, то блуждая по его лицу и шее. Дыхание сорвалось, пульс подскочил. Сакура будто сошла с ума, ее губы целовали часто, требовательно, почти судорожно, а сама она мелко дрожала от наслаждения и избытка эмоций. Наруто не хотел отвечать. Как только она потянулась к нему, он был уверен, что не станет, но когда его руки легли на ее талию, обхватили Сакуру со спины, парень признался себе: он знал, что так оно и будет. Он прижался к ней губами со страстью и трепетом и едва не одурел, когда она прильнула к нему своей грудью. Их языки встретились и сплелись, как два удава. Куноичи почувствовала, что у нее начали подкашиваться ноги, но это ее не остановило. Голова кружилась, и она просто не понимала, что делала. Ее ладошка спустилась к ключице Наруто, поползла вниз, ощущая подушечками пальцев его грудные мышцы, затем кубики пресса. Восхитительно. Сакура обняла его, заведя руки за спину, все еще целуя, и вдруг в голову резко ударило осознание. Примерно в это же время Наруто одернул себя, положил руки на плечи девушки и оторвал от себя, разрывая поцелуй. Неловкость, растерянность, опустошение. Понимание того, что они поступили неправильно. Глоток воздуха отрезвил обоих, заставил посмотреть на себя со стороны, и оба стояли друг напротив друга, тяжело дыша, не решаясь посмотреть друг другу в глаза. — Сакура, вчера я… не это имел в виду. Первым в себя пришел Наруто. Он посмотрел на подругу со смешанными чувствами и жадно слушал, желая узнать, что же она скажет. Девушка все еще подрагивала. Собравшись, она сделала глубокий вдох, нервно провела рукой по волосам, убирая их назад. Зеленые глаза боязливо стреляли влево, вправо, вниз, опять влево, вверх. Губы поджались, собравшись в кривую полоску, руки не находили места, то упираясь в бока, то так или иначе прикрывая лицо случайными движениями. — Прости… я, наверное… — пытаясь подобрать слова, лепетала Сакура. А потом поняла, что что бы она ни сказала, это прозвучит глупо. — Прости, я не хотела. И Харуно просто торопливо ушла, ничего больше не сказав. Сакура хотела Наруто. Не понимая, почему, она зажигалась страстью от одной только мысли о нем, о его сильном теле. Его голос оживал в памяти и казался вдруг таким сексуальным, властным. Он шептал ее имя в ее голове, тихо, но с нажимом, с желанием, и это действовало на девушку как красная тряпка на быка. Она вспоминала, как он держал ее на руках, в последний раз довольно давно, и удивлялась, как легко ему это дается. Голубые глаза Наруто пленили, будто Харуно оказывалась в бездонном и бескрайнем море, таком же голубом, уйдя с головой под воду и не имея возможности всплыть, глотнуть воздуха, в котором так нуждалась. Сакура сходила с ума. Уйдя с озера, она бессознательно направилась к поляне, но, не дойдя, свернула и обогнула ее по границе обрывающегося леса. Она бы убежала, если бы только могла, но жизнь научила ее не повторять ошибок. Сакура просто забралась на одно из толстых деревьев неподалеку от убежища и устроилась на ветке. Просто спокойно посидеть и подумать. Не видеть Наруто хотя бы каких-то полчаса. Она сердилась, кляла его недобрыми словами, сжимала кулаки, сдерживая злобу, потому что чертов Узумаки по какой-то причине ответил на ее внезапный порыв. Сакура не могла себя контролировать, а что же Наруто? О чем он думал? Девушка злилась. Злость кипела в ней подобно лаве в жерле вулкана, ведь когда он целовал ее, когда его руки прижимали ее к своему телу, она таяла от наслаждения, а голова ходила кругом. Ей давно ни с кем не было так хорошо. Почему? Почему Наруто ее целовал? Если бы он остановил ее, она бы поняла, и ничего плохого бы не произошло. Что же с ними происходит? Что касается Узумаки, тот был в не меньшем замешательстве, чем сама Сакура. Накануне, вечером, когда они смотрели друг на друга, в Наруто вдруг поднялся ураган эмоций, сметающий все на своем пути. Это было так волнительно, но одновременно так сладко. Его взгляд упал на ее губы, чуть приоткрытые, слегка влажные, и он, сам того не ведая, подался вперед, накрывая их своими. Жадное желание узнать, каковы они на вкус, ошеломило парня, но побороть его он просто не мог. Он потом лег и отвернулся, а скулы еще долго полыхали румянцем. Так или иначе, утро отрезвило Наруто, и он решил не придавать этому большого значения. Какая разница? Он нашел отличную отговорку, но самое главное, что этого больше не повторится. Узумаки уже почти убедил себя в том, что их поцелуй был дружеским и не скрывал в себе никакой подоплеки, когда, купаясь, краем глаза заметил, как смотрит на него Сакура. Он не задавался вопросом, что она здесь делает, но тогда ему показалось, что в зеленых глазах сияло что-то ранее им не виданное. Пять минут спустя Наруто торопливо оделся и увидел локон розовых волос, выглядывающих из-за дерева. Почему она так на него смотрела, почему молчала и чего-то ждала, он не знал. Тем более не знал, почему она потянулась к нему и поцеловала. У него тогда просто поехала крыша. Голову сносило от ее дурманящих мягких губ, от ее трепетных прикосновений, но то, что он почувствовал следом, просто выжгло его рассудок и сломило волю к сопротивлению. От Сакуры исходила густая страсть и неутолимое желание. Наруто был хорошо знаком со страстью: его последняя девушка, Юме, была такой же. И хотя он любил ее, она не вызывала в нем такие же яркие и всепоглощающие эмоции, как сейчас — Сакура. Что происходит? Наруто думал, что его чувства к девушке с розовыми волосами перегорели. После той страшной войны все, кто выжил, изменились, и джинчурики вовсе не был исключением. Он стал замечать, что те эмоции, которые воскресали в нем при взгляде на Сакуру, потускнели. Он смотрел на нее, и в нем больше не было того легкого волнения, того невесомого желания прикоснуться к ее волосам, вдохнуть их запах и как бы случайно дотронуться до ее руки. Наруто считал, что эту любовь он просто перерастает. И, чтобы убедиться в этом, часто заглядывал к ней по вечерам, и их милые посиделки насыщали его теплом, спокойствием, но вовсе не трепетом. И тем не менее, он относился к ней иначе, чем к остальным подругам, но считал, что причиной этому была многолетняя дружба и остатки подростковой влюбленности. Так разве чувства к Сакуре его не оставили? Наруто обнимал ее, она прижималась к нему, и сердце сладко сдавливалось эмоциями, желанием. Узумаки не мог понять одного, и это мучило возродившийся рассудок. Что вдруг произошло с его Сакурой? С его давней подругой, с которой он мог поделиться любым секретом и которая всегда подтрунивала над ним, когда он не замечал на себе заинтересованного взгляда очередной девчонки? «Неужели, Сакура? Неужели ты каким-то образом полюбила меня, спустя столько лет? Не верю… Черт, да разве такое возможно?» — шокировано рассуждал парень. Другого объяснения он найти просто не мог. Сами того не ведая, они задавались схожими вопросами, но ответов не находили. Наруто около часа провел в домике, давая себе и Сакуре время опомниться, все обдумать, а потом пошел за ней. Девушка сидела все там же, на дереве, и даже не сразу заметила, как он подошел. — Хватит уже там сидеть. Слезай, Сакура, — позвал Узумаки, задрав голову вверх. Харуно посмотрела на него с некой опаской, со страхом и виной, пытаясь по лицу прочитать, что он думает обо всем этом. Она ничего не ответила, но и слезать не торопилась, и тогда Наруто снова заговорил: — Ну поцеловались и поцеловались — и что с того? Мир ведь не рухнул от этого, — парень вдруг отметил, что ему самому полегчало от своих слов. — Пойдем обедать, рыба почти готова. Куноичи не спеша спрыгнула, приземлившись возле Наруто, и улыбнулась, посмотрев ему в глаза. Одни боги знали, как тяжело ей это далось, но блондин действительно сумел рассеять напряжение. За обедом они мало разговаривали. Сакура почти не смотрела на Наруто, решив, что пока не стоит дразнить саму себя, хотя в целом выглядела достаточно спокойно. Узумаки чувствовал какую-то неловкость, когда пытался заговорить, но подруга почти не реагировала или же отвечала коротко, не пожелав развивать тему. И поскольку из-за непредвиденных обстоятельств время было упущено, они негласно решили отложить уход из логова до следующего утра. Сакура смотрела на лежанки, набитые свежими мягкими листьями, и самодовольно упирала руки в бока. — А я тебе что говорила?