Бэл

Когда студент проснулся, было семь утра. Солнце светило в окно, и, поскольку он не закрыл на ночь автоматические жалюзи, немилосердно выбеливало всю спальню своими лучами, намекая на то, что денёк выдался прекрасный. В саду под окнами истошно вопила какая-то птица. На карканье это не было похоже, но и на пение тоже. — Тьфу, сойка, что ли, — проворчал Антон, отдирая себя от постели. Вставалось плохо. Несмотря на события прошлой ночи, он вроде бы и выспался, но уют тёплой постели никак не хотел его отпускать. Это было непривычно, учитывая, что на ночь он остался в чужом доме. Впрочем, это второй раз, когда он остаётся «в гостях у Бэла». Эдер распахнул окно, и холодный воздух проник в помещение. В этом был весь Нью-Амстер: большую часть времени здесь светило солнце, дул ветер и было достаточно холодно, но это не мешало наслаждаться утренней красотой слепящего светила. Юноша наскоро влез в джинсы и футболку и прошлёпал босиком в ванную комнату. По обыкновению, как в лучших пятизвёздочных люксах, здесь было всё — начиная от зубной автоматической щётки, расчёсок всех видов, полотенец всех размеров и заканчивая несколькими вариантами туалетной воды. Наскоро умывшись, Антон бодро выбежал из гостевых, не надевая куртки. По утрам ему нравилось разминаться, ощущая пронзительную свежесть воздуха. Он помнил, что на вилле имелась терраса, где в прошлый раз они сидели с Бэлом. Там находился выход в сад с фонтаном, и Антону захотелось попасть на улицу. После десятиминутного поиска по особняку, в одном из залов, который юноша нашёл по памяти, ему попались огромные стеклянные двери, ведущие наружу. Он подёргал ручку — дверь оказалась открытой. Створки, закреплённые на петлях, не были автоматическими и открывались по старинке. На террасе было очень свежо, и Антон невольно втянул воздух в лёгкие, точно пытался напиться. На вилле, располагавшейся в пригороде, было на порядок прохладнее, чем в самом городе, разогревавшемся от обилия домов, людей и механизмов. В футболке с коротким рукавом Антон начал зябнуть, покрываясь мурашками. Вниз вели две лестницы, которые трудно было разглядеть за балюстрадой. Аккуратно подстриженные кусты выглядели точно капуста брокколи на поверхности молочного супа — туман, вытекший на рассвете из низины, упорно не хотел рассеиваться и стелился очень низко, скрывая траву. Лучи, проходившие сквозь это утреннее «молоко», распадались на полосы, придавая всей картине фантастический вид. От нечего делать Антон спустился к неработающему фонтану, упёрся руками в бортик и раз тридцать отжался, затем подался всем корпусом вперёд и легко поднял ноги, удерживая тело в горизонтальном положении на одних руках. Через минуту мышцы заныли от приятной усталости, и он плавно опустил ноги на землю. В последний момент парень понял, что у его упражнений был свидетель. С террасы на него украдкой смотрел вардум — тот самый, что ночью приходил к нему в прозрачных одеждах. Он деликатно опустил глаза в пол и почему-то покраснел. — Привет, — щурясь от яркого солнца и поднося руку к глазам, чтобы получше разглядеть его, крикнул Антон, — Иша, да? Антон легко вбежал по ступенькам обратно на террасу, и вардум протянул ему на блюде записку. Разговаривать с чужаком он, видимо, сегодня боялся, упорно пряча глаза. В записке от Бэла говорилось, что после своей тренировки он ждёт его в библиотеке, чтобы приступить к занятиям. Судя по всему, Энлиль сейчас был с Заку в спортзале. — Отведёшь меня к Бэлу? Иша стоял и будто не слышал его. — Что, меня положено вести только в библиотеку? — усмехнувшись, покачал головой Эдер. — Попрошу-ка, пожалуй, у Бэла, чтобы он разрешил тебе со мной разговаривать, ежели тебя ко мне приставили на сегодня, а то это нереально! Иша бросил на него умоляющий взгляд и еле слышно проговорил, будто их могли подслушать: — Прошу вас, господин Авиил-Антон, не надо. — О, заговорил! Ну, доброго утра тебе! После такого «приветствия» от чужака Иша пошёл пятнами, и Антон не выдержал: — Господи, да чего ты боишься?! — Вы абсолютно не понимаете, каков Баал-Энлиль. Я буду вам гораздо полезнее, если Данн-Ум-Руби не будет знать, что мы вообще хоть как-то общались. Я для него пыль на сапоге. Вы не можете опускаться до разговоров со мной. Прошу вас, Авиил-Антон, умоляю, у меня будут неприятности… Юноша нахмурился. Он не собирался усложнять и без того непростую жизнь вардума. От того, что он заставит его вести себя как вольный человек, ему будет только хуже. Ведь Антон уйдёт, а Иша останется: — Ты прав, извини. Я поступаю опрометчиво. Извини, Иша. Вардум с благодарностью еле заметно кивнул, всё так же глядя вниз, и поднял руку, приглашая юношу пройти за ним туда, где чужака ожидал принц. Когда Антон пересёк порог огромного помещения с вполне современными стеллажами и массой книг на полках, Энлиль-Бэл уже был там. Как всегда безупречный, даже в своём «домашнем» светлом джемпере под горло и горчичного цвета брюках, он сидел за огромным столом и что-то сосредоточенно просматривал на ноутбуке. Около него лежало несколько раскрытых конспектов, почему-то записанных от руки. Книги скорее были предметом интерьера и роскоши, нежели реальными источниками информации. В мире современной техники их почти не выпускали, и большинство изданий печатались либо очень ограниченным тиражом, либо были раритетными. Всё необходимое для развлечений или обучения можно было найти в сети и в различных электронных архивах, коих на серверах Нью-Амстера было бесчисленное множество. Да и лекции народ, как правило, записывал на встроенные диктофоны или на ноутбук, на худой конец, но точно не от руки. Почерк на тетрадных страницах, лежащих перед принцем, был аккуратным и каллиграфически точным. Увидев гостя, Энлиль встал и вежливо улыбнулся, прижимая руку к груди. Лёгкий поклон головы. Когда Бэл так приветствовал его, Антону становилось неудобно. От Иши напряжённость Эдера не укрылась, как и излишняя, нарочито-радушная манера принца приветствовать чужака, будто авиил ему равный. Вардум поспешил склониться как можно ниже и поскорее убраться оттуда, пока его любопытного взгляда никто не заметил. Не одному Заку-Умуму бросалось в глаза поведение принца. Уж слишком он был лоялен по отношению к Антону, позволяя тому, с точки зрения аккадцев, много лишнего. Но с чужаками всегда так — толком и не поймёшь, какой у них статус. — Доброе утро, Авиил-Антон, — Бэл пригласил его занять место напротив. — Думаю, здесь вполне подходящее место для занятий. — Вполне, — кивнул юноша, усаживаясь за стол. Он протянул руку и бесцеремонно пододвинул к себе одну из тетрадей, лежавших перед Бэлом. Написано было на всеобщем. — Ты писал? — переворачивая страницы, поинтересовался юноша. Энлиль уселся обратно на стул и подпёр голову руками, глядя, как чужак бесцеремонно роется в его записях. Эдер в белой смарт-футболке и джинсах смотрелся настолько чужеродно на фоне его библиотеки, что контраст этот поражал. После отжиманий волосы Антона растрепались, и конечно же, он даже не удосужился пригладить их, когда последовал за вардумом к принцу. Кое-где влажные от пота кончики прилипли к шее острыми клиньями, лишь усиливая впечатление общей небрежности во внешнем виде. В отличие от него, Бэл смотрелся излишне аккуратным, со своими волосок к волоску уложенными локонами, наглаженными брюками и идеально начищенной обувью. — Я, — коротко ответил принц на вопрос гостя. — Очень красивый почерк, не то что у меня. У тебя буквы одинакового размера. Вот тут, и каждый раз, — Антон ткнул пальцем в строчку, где в одном слове повторялась несколько раз одна и та же гласная, — такое впечатление, будто они сделаны под копирку. Видел бы ты, как я пишу, зарыдал бы! И юноша улыбнулся, возвращая принцу тетрадь. Эдер даже не задумывался над тем, что там написано. Он действительно рассматривал почерк Бэла и восхищался им так, словно это какое-то отдельное произведение искусства, не имеющее никакого отношения к информации, которая зафиксирована этим почерком. — Меня с детства обучали каллиграфии. Наследнику Аккада не подобает писать как курица лапой. Антон хихикнул: — Не быть мне наследником Аккада… Шутки принц не понял и вопросительно глянул на чужака. — Глупая шутка, извини, не обращай внимания, — помахал рукой перед собой юноша, подавив очередной приступ возникшей некстати смешливости, и достал свою виртуальную панель. Антон нацепил её на глаза и жестом призвал Бэла сделать то же самое. — Давай-ка для начала зайдём в общее виртуальное пространство. Так будет проще… Запускаю симуляцию. Можешь подключаться по номеру моего мобильного. Принц немного растерянно покрутил головой, а затем взял виртуальную панель с одного из стеллажей, где её забыл, когда доставал книгу. Он не имел привычки везде таскаться с гаджетом в обнимку, в отличие от Эдера, и поэтому мог запросто его оставить в самом неподходящем для этого месте. Бэл дотронулся до дужки, и панель включилась. Несколько секунд спустя после загрузки на прозрачном фоне появились строчки ввода для запросов. — Когда подключишься, тебе нужно выбрать гостевой профиль. Затем перейдёшь в… — вещал Антон, не замечая замешательства и тени небольшого раздражения на лице Энлиль-Бэла, — … в подменю первой сессии. — Эээ… Антон? — позвал его принц. — Когда запустится сессия… — Антон! — Что? — чужак оторвался от созерцания строчек кода. В лице его сквозило непонимание: — Что-то не работает? Огонёк же горит. Принц закатил глаза и пожал плечами под его пристальным взглядом. Модная прозрачная панель ему очень шла, напоминая широкие светлые очки от солнца, сквозь которую прекрасно было видно глаза. И они были сейчас слегка рассержены и выражали полное непонимание всего того, о чём распинался Антон. — Всё не работает! — криво усмехнувшись, ответил Бэл и снял панель. Принц с раздражением кинул её на стол, и она чуть не свалилась с края. — Ну как не работает? — всё ещё не понимая, протянул Антон, подцепляя пальцами пластик. — Ты ж купил её недавно. Нет, — покрутив в руках гаджет, резюмировал юноша, — тут всё в порядке, сигнал идёт. — Послушай, — Бэл поджал губы, прикрыл глаза и сжал пальцами переносицу, будто у него разболелась голова, — естественно, всё с ней в порядке, я просто… — он запнулся. — Короче, я понятия не имею даже, как эта ерунда работает. Я не умею управлять ею! Для меня это тёмный лес! Антон выгнул бровь: — Я помню, ты пользовался ею в Академии. Ты же приходил тогда в ней! Принц коротко хохотнул и закатил глаза: — То, что у меня на носу висит включённой эта нергалова машинка, ещё не значит, что я способен с ней справиться! Ну вот, я всё сказал… Не смотри на меня, как на идиота, Авиил-Антон. Пожалуйста, я… возможно — хотел покрасоваться, возможно — быть таким, как все. Я человек не глупый, Антон… но техника… Эдер заметил, как Бэл непроизвольно сжал край стола, пока выговаривал всё это, и костяшки пальцев у него побелели. Принц здорово нервничал, хотя на лице это практически не отражалось, и Антон ощутил странное чувство. Он упускал что-то важное про принца, что-то, чего не понимал. — Ты думаешь, я — тупица, который сидит и не в состоянии справиться даже с элементарным зачётом по моделированию и прогнозу систем, потому что я богат и мне не надо беспокоиться о потере места? — Нет, я так не… — У меня банально не складывается ничего с технической стороной вопроса. Я теряюсь. Меня никогда этому не учили. Политика, стратегия, философия, военное дело, а в этом мире грош цена всем моим знаниям! Это такое же дурацкое ощущение, как когда ты надеваешь своё лучшее парадное канди, царский жемчуг, который носил ещё твой пращур, а на тебя смотрят, как на умалишённого. Говорят за спиной на дарийском, считая, что ты ничего не понимаешь. Презирают. Антон собирался что-то ответить, но благоразумно прикрыл рот. До этого момента между ними ещё была зыбкая граница, которую Энлиль не пересекал, потому что авиил был ему никем, но в данное мгновение грань эта исчезала с умопомрачительной скоростью, растворяясь на глазах, потому что то, о чём говорил Бэл, было слишком хорошо знакомо ему самому, и он испытывал сочувствие к принцу. Возможно, Бэл впервые рассказывал что-то настолько личное — не Кинум-Вардуму и не кому-то из семьи, а авиилу из чужого мира. И это стоило ценить. — Я знаю около двадцати языков Содружества, а не только всеобщий, не считая различных наречий, на которых говорят в Аккаде. Может, я и произношу слова с акцентом, но это не делает меня глупее, чем я есть на самом деле. Ладно, — принц потянулся, разминая руки, — всё это было ошибкой. Ты мне сейчас больше не нужен. Уходи! Я вызову Кинум-Вардума, он тебя отвезёт обратно в город. Оплату получишь у него. — Г-господи, — Антон глубоко вдохнул, выдохнул и прикрыл глаза. Ему понадобилось секунд десять, чтобы успокоиться, потому что сперва ему стало жаль принца, а затем тот умудрился при помощи пары слов и своей надменной манеры корчить из себя господина всего живого вокруг его разозлить. — Какой же ты бываешь говнюк, Бэл! — Что? — лицо Бэла из нахмуренного стало удивлённым, и пока он не успел опомниться, Антон подошёл к нему со спины, взял со стола панель и ловко нацепил обратно. — Да как ты… — принц дёрнулся от его прикосновения, то ли попытавшись вывернуться, то ли снять гаджет, возмущённый до предела, но Антон не дал ему сделать ни того, ни другого. Бесспорно, принц был сильнее и лучше разбирался в боевых искусствах, чем Эдер, но он настолько привык, что никто в его доме не смеет даже приближаться к нему без его приказа, что юноша застал его врасплох. К тому же от поступка чужака Бэл окончательно растерялся. — Не будь придурком, Бэл! Двадцать языков он знает, стратегия, философия, бля… Да тут всё элементарно! — с этими словами Антон согнулся и, как показалось Энлилю, приобнял его со спины. Юноша коснулся дужки около уха принца и упёр свой подбородок ему в плечо, чтобы была возможность заглядывать в экран интерактивной панели. — Вот, — излишне громко прозвучал его голос над ухом Бэла, который, похоже, даже перестал дышать. — Видишь в правом углу значок мигает? Бэл?! Видишь или нет, спрашиваю? Мне ни хрена не удобно так стоять, кончай тормозить. — В-вижу, — аккадец сглотнул, так сильно он занервничал. Принц постарался сделать это как можно тише. Реакция собственного тела на авиила его испугала. У него было полно мужчин и женщин, он всегда получал каждого, на кого укажет, но тут творилось что-то странное. Его тело будто онемело. Дело было даже не в желании… У Бэл-Энлиль-Уцура было в руках столько власти, что он мог что угодно сделать с этим чужаком в его собственном мире, но, когда юноша сам шёл в его сторону, случайно касался или говорил с ним так, будто Бэл — простой смертный, аккадец оказывался на неизведанной территории, где власти у него не было совершенно. И что это за территория — он понятия не имел. — Встань, чёртов стул мешает, — между тем приказал Эдер, и Бэл послушно отодвинул стул и выпрямился, и тут же Антон придвинулся обратно, утыкаясь ему подбородком в плечо, чтобы видеть панель, и обхватывая его со спины. Эдер пристроил свои руки вдоль рук принца и обхватил запястья аккадца. — Смотри, значок, — Антон плавно поднял правую руку принца вверх так, что сквозь прозрачный пластик казалось, что кисть тянется к нужному символу, существовавшему только на панели. — Пальцами смахни вправо, ну давай! Что ты, как деревянный?! Там, где чужак прижимался к принцу, кожа покрывалась мурашками. Сквозь небольшой случившийся с ним ступор принц сообразил, что Антон пытается его научить жестами рук управлять интерактивной панелью, а вовсе не просто так жмётся к нему. Гаджет был привязан к Бэл-Уцуру и настроен на его генетические параметры, так что приходилось водить его руками, чтобы панель отзывалась на жесты. Эдер даже не заметил состояния аккадца и увлечённо через его плечо пялился ему в экранчик, точнее в ту половину, которую можно было различить, если прижаться вплотную к человеку, голова к голове. — Вот, тут попадаешь в меню. На эти оповещения не обращай внимания. Они тебе пока не нужны. У тебя нет конфиденциальной информации? Я только подключусь, чтобы дальше объяснить, м? — Зачем? То есть… Нет, тут пусто вообще. Пустая память, — промямлил Бэл не своим голосом. — Ага, я заметил. Хорошо. Тогда вот ещё, — Антон, покрепче ухватившись за его запястья, заставил чужие руки выполнить другое движение. — Здесь переход на голосовое управление. Можно, в принципе, сразу, как запускаешь, сказать слово «переход» и панель будет слушаться голоса, но не всегда есть возможность отдавать команды вслух. Сам понимаешь. Теперь смотри… Тут настраиваются «микрожесты». Это упрощённое управление — возможностей меньше, но и махать руками на всю округу не нужно, если ты всего лишь хочешь сделать видеозвонок, например, вот так, — Антон хохотнул. — Ты находишь это смешным, — скорее констатировал факт, а не задал вопрос Бэл, замерев с повисшим на его спине авиилом. Эдер отпустил его и опёрся о край стола, точнее практически сел на него, вытянув длинные ноги и скрестив руки на груди. Он улыбался. — Да, нахожу, — в глазах у Антона плясали черти. Он еле сдерживал смех. Бэл глядел на него исподлобья сквозь активированную интерактивную панель, на которой мигало сообщение о том, что она готова к работе. Принц закусил нижнюю губу, но рот предательски расползался в улыбке. Потом он не выдержал и рассмеялся. Смех Антона тоже не заставил себя долго ждать. Они хохотали как ненормальные, сложившись пополам: до слёз, до икоты, пока воздух не закончился. В тот день Эдер ещё многое показал Бэлу, обучая его элементарным вещам, точно ребёнка. А именно так себя и чувствовал принц рядом с ним во всём, что касалось техники. С Антоном было легко, несмотря на то, что он постоянно переступал все мыслимые и немыслимые границы дозволенного, но дозволенного по обычаям Аккада, а не его мира. В мире Антона так могли себя вести друзья или приятели, а в мире Бэла — хорошие братья, которых у него никогда не было. Точнее, братья-то были, но все они вели кровавую невидимую борьбу за престол, и Бэл, охраняемый Заку-Умумом, пока в ней выигрывал, невзирая на то, что был младшим. Манеры чужака, вне сомнений, были ужасными. Он постоянно подшучивал над принцем, обзывал его всякими эпитетами, за которые в мире Аккада его ждала бы темница, да и одевался он так, что смотреть на это принцу было больно. Портной Энлиля, нанятый в этом мире, давным-давно исправил все ошибки аккадца относительно того, как полагается выглядеть студенту Международной Академии. Все его костюмы были шиты на заказ, а остальная одежда куплена в дорогих бутиках от именитых кутюрье. Интерактивной одежды Бэл в принципе не признавал и не носил, так как подобные вещи считались дурным тоном среди людей с достатком, а вот Антон всерьёз обожал всякую такую чушь — рубашки с подогревом, куртки со встроенным навигатором и так далее. Более того, считал, что это очень удобно. После занятия Бэл уже умел вполне сносно пользоваться панелью, заходить на свою почту, подключаться к сессии, созданной Антоном, даже знал, как найти академическую сеть, но он так и не понял, зачем ему умение просматривать фильмы и прослушивать музыку, потому что всё это он мог вполне сделать дома. — А это приложение что делает? — они давно сидели рядом друг с другом на кабинетном диванчике, попивая кофе, который вардумы принесли с кухни. Напротив стоял маленький кофейный столик с инкрустацией, где лежали экзотического вида сладости, чьих названий Антон даже не знал. Энлиль не притронулся к ним — слишком был увлечён процессом и занят своим гаджетом, зато Антон успевал и жевать с набитым ртом, и показывать Бэлу, как его панель работает, поскольку не завтракал. У обоих перед глазами отображалось одно и то же, а именно — интерфейс с гаджета Энлиля. — Не пойму, что за значок нарисован! — возмущался аккадец, размахивая руками в воздухе. Он уже лихо перемещался между «рабочими столами» и функциями панели, умел приближать, удалять и включать некоторые программы. Даже смог сделать несколько фотографий что-то объяснявшего Антона. — Ха-ха-ха! Господи, Бэл, это пицца! — Пицца? — Да, это приложение для заказа еды на дом. На мгновение Энлиль непонимающе захлопал на чужака глазами. — Ну, из ресторана быстрого питания, — решил уточнить парень. — Тут есть, например, доставка от кафе «Смарт». Всякая лапша в коробках… Бэл фыркнул: — Зачем такая еда нужна дома? Это же катастрофа, а не блюда! — Ну, знаешь, в прошлый раз ты что-то не жаловался! — В прошлый раз я пытался быть вежливым, — гордо вздёрнув подбородок, со всем присущим ему достоинством заявил принц, сверкнув панелью, и Антон опять покатился со смеху. В чём-то Бэл был ужасно наивным, хоть и знал двадцать языков и бог знает что ещё. Такой образ никак не вязался с тем, что говорил о нём Заку-Умум. С ним, простым студентом, Энлиль вёл себя более раскованно, чем даже с Заку-Умумом. — Видишь ли, мой дорогой принц, не у всех есть личный фамильный повар. У меня так, например, кроме мыши, в холодильнике отродясь ничего не водилось, — поучительным тоном ответил Эдер, подняв вверх указательный палец. — Твой дорогой принц? — выгнул бровь Бэл, сдвигая на переносицу гаджет, чтобы получше рассмотреть собеседника. Такое обращение вырвалось у юноши само собой и, разумеется, не несло в себе того оттенка, который придал ему Энлиль, когда решил переспросить. Так что на секунду Антон даже растерялся. — Я не в том смысле… — замахал руками Эдер, открещиваясь от него. — Как ты быстро, Авиил-Антон, отказался от меня, — с притворным сожалением сказал Энлиль и картинно вздохнул. — Ты невыносим! — расплылся в улыбке юноша, качая головой. — Я более чем выносим, «мой дорогой» Антон. Ты только этого ещё не понял. — Сомневаюсь… — У меня идея, — загадочно улыбнулся Бэл, резко разворачиваясь всем корпусом к чужаку, приложившемуся к чашке. — Давай закажем эту твою пиццу? В этот момент на телефон юноши пришло сообщение. Эдеру написал Алек. У него закончилась ночная смена, и админ готов был ехать назад в Хало. Он предложил по пути заскочить за ним. Антон бегло глянул на время и поставил пустую чашку из-под кофе на стол. Похоже, что предложение Энлиля его не впечатлило. — Извини, Бэл. Мне уже пора. Я и так уже слишком у тебя задержался. Не буду тебе больше надоедать. Выражение лица принца почти не изменилось. Разве что он стал улыбаться чуть более сдержанно. — Куда-то спешишь? — Да не то чтобы… Просто на сегодня это, наверное, вся информация, которую я могу тебе рассказать. Я не готовился. В следующий раз мы сможем заняться чем-то более серьёзным. Автоматизацией или моделированием систем. Как тебе такой вариант? — Ах да, оплата… — принц достал из кармана телефон, набирая чей-то номер. — Можешь получить расчёт у Заку-Умума. Тебе ведь наличными? Потом он отвезёт тебя. — Нет, не надо, — отмахнулся Антон. — Что не надо? — принц нахмурился, прижав трубку к уху. — Ничего не надо. Я и так должен тебе кучу денег за Академию. Можешь списать эту каплю из моего долга. Да и все остальные занятия тоже. Так проще. Энлиль нажал «отбой», не удосужившись ответить на раздавшееся в трубке «алло», и уже вошёл обратно в роль наследника Аккада. На лице его застыла вежливая сдержанность с каплей надменности — именно с таким выражением он всегда ходил. Не осталось и следа от того наивного мальчишки, каким Бэл казался ещё минут пять назад. — Хорошо, тогда пусть отвезёт тебя хотя бы в город. Не вижу смысла отказываться. — За мной заедет друг. Он будет минут через пятнадцать. Я лучше с ним поеду. Если ты, безусловно, не возражаешь. Юноша не стал уточнять, что друг — это админ, который гоняет на байке, как сумасшедший, и поэтому дорога от Серверной до виллы займёт всего ничего, а следовательно, «зацепить» Эдера с собой ему не сложно, перед тем как отправиться по автобану домой. Бэл и так задержал свой взгляд на Антоне чуть дольше, чем нужно было, потом согласно кивнул и поднялся с диванчика. Не возражает ли он… Ха! Понятное дело, Энлиль возражал! Ещё как! Про себя он прямо-таки кричал во всё горло, что против, а чужак будто издевался над ним, не замечая его состояния. Он уже жалел о том, что позволил себе расслабиться в присутствии этого студента и вести себя, словно наивный дурак, но показывать своё недовольство и злость, которые поднимались откуда-то из глубины как чёрный вихрь, Бэл не собирался. Принц прекрасно умел лицемерить, что и сделал. В дверях материализовался вардум, пришедший убрать поднос с посудой, и Бэл поманил его пальцем. — Проводишь моего гостя до выхода. Увидимся послезавтра в Академии, Авиил-Антон. Ты ведь собираешься воспользоваться тем, что долги списаны? Не стоит пропускать учёбу. — Конечно, — Эдер подавил желание подать руку на прощание, глядя, как рядом настороженно смотрит в пол ожидающий его вардум. Антон начинал понимать, что принц меняется, лишь когда они с ним наедине. Он будто забывается. Естественно, Бэл-Уцуру было плевать на мнение рабов, но удивление, которое студент часто замечал в лицах людей на вилле, говорило о том, что происходящее в доме не типично для их хозяина. Вместо того, чтобы пожать принцу руку, он сказал: — Пока, Бэл. — До встречи, Авиил-Антон, — аккадец слегка поклонился, прижав руку к груди. Удивительно, но он даже кланялся с царским достоинством, будто оказывал Антону великую честь. Как только дверь за чужаком закрылась и его удалявшиеся шаги окончательно затихли, одна из чашек со звоном впечаталась в стену, разлетевшись на мелкие белые брызги. — Нергалово дерьмо!!! — принц сжал голову руками и почти упал на край диванчика, на мгновение задержав дыхание, чтобы успокоиться. Вся его выдержка, всё достоинство летело к чёрту. Через пару минут он снова достал телефон и набрал Заку-Умума. На том конце тут же сняли трубку. — Да, Данн-Ум-Руби? — вежливый официальный голос. — Авиил-Антон уходит. Минут через семь будет внизу. Я хочу, чтобы ты проследил, с кем он уедет. Доложишь мне позже. Бэл сбросил звонок и откинулся назад. Нужно было выбрать кого-то другого! Об этом Энлиль думал не впервые. Почему тогда он подошёл именно к Антону? Ему показалось, что это самая обыкновенная «серая мышь», которую только можно было найти на всём курсе. Или уже тогда он разглядел в нём нечто столь притягательное, будоражащее фантазию, что нашёл предлог, чтобы сблизиться с ним? Нет. Вряд ли. Никогда раньше Бэл-Уцур не заглядывался на чужаков, тем более таких. Что он только нашёл в нём? Антон не вёл себя развязно, не проявлял к нему излишнего интереса, не был настойчив во всём, что касается неделовых отношений. Он казался каким-то излишне гордым, самодостаточным, словно пытался отгородиться ото всех и глядеть на них через призму своей интерактивной панели. Чаще всего взгляд его был безучастным на занятиях в Академии, и впервые в его глазах заискрился хоть какой-то интерес к окружающей действительности, когда Бэл дал ему в руки свой навороченный телефон. Как и все «большие мальчики», Антон любил дорогие «игрушки», но не за их стоимость, а за те возможности, которыми они обладали. Бэл до сих пор не мог поверить, что такой обыкновенный человек его заинтересовал. В первый же день Кинум-Варду достал ему досье на парня, и теперь Энлиль знал даже на каком боку тот предпочитает засыпать и где покупает кофе на завтрак, но этого оказалось мало. Прямо сейчас некто, кого Антон назвал «другом», увозит чужака в место, о котором Бэл ничего не знал, и этому некто не нужно было вынуждать Эдера оставаться там, куда они ехали. Антон сам хотел туда возвращаться. Он бежал по первому зову. Именно так видел эту ситуацию принц. Постепенно фантазия сама собой нарисовала ему образ какого-то гипотетического любовника, которого Эдер от него скрывал, и следом за разбитой чашкой в стену полетел дорогущий телефон Бэла. Очередной. Ожидание стало невыносимым. Энлиль сидел мрачнее тучи и уже больше ничего не выдумывал, прекрасно зная, что у него в этот момент «едет крыша». Заку-Умум последние недели часто предлагал принцу не тратить столько времени и денег на все эти «игры» с авиилом. Юноша был не из его мира — и это сулило определённые сложности. Можно было банально разочек как следует с ним развлечься и забыть всю эту историю, как страшный сон. Но проблема была в том, что Бэл просто не мог и не хотел. Он пытался его коснуться сам несколько раз, как тогда за ужином, и он совершенно точно ощутил, как Антон замер от его прикосновений. Но дальше пойти Бэл не решился, ведь тогда оставалось лишь две дороги — наутро поручить Заку-Умуму избавиться от парня или сделать его своим официально, выставив себя на посмешище. Разве может быть принц Аккада столь слаб? У него есть вся власть, чтобы удовлетворять свои прихоти, но никогда ни одна прихоть не будет управлять настроением принца и мешать ему. Заку-Умум лишь хватался за голову и говорил, что Бэл совсем рехнулся, раз вообще задумывается о таких вещах, и настоятельно рекомендовал чаще посещать наложниц или наложников, раз он не может отвлечься от мыслей о юноше, утолить свой «голод» и успокоиться наконец. У входа в библиотеку кто-то кашлянул, привлекая внимание Бэла, погружённого в мрачные раздумья. — Данн-Ум-Руби? — это был Заку-Умум. Он со склонённой головой и прижатой рукой к груди ждал уже минут десять, когда принц его заметит. На аккадце были простые тёмно-серые брюки и светлая хлопковая рубашка с засученными рукавами. На локте висела матерчатая куртка цвета хаки. Отправляясь в город, Кинум-Варду одевался как любой другой житель Нью-Амстера. Хотя, что и говорить, смуглую от загара, почти бронзовую кожу и карие глаза трудно было скрыть. Местные обитатели все были гораздо светлее на вид — холодное солнце не позволяло им нормально загорать, а лишь слепило глаза. Заку-Умум нахмурился, увидев принца. Последнее время Энлиль выглядел расстроенным, и в «невинность» Антона лугаль не верил. Гадёныш наверняка знал, что делает! — Так быстро вернулся? — тон принца лугалю сразу не понравился, и он прекрасно осознавал, что последует после того, как он расскажет ему «плохие новости». Энлиль-Бэл-Уцур был человеком специфическим, и дворецкий его хорошо изучил. — Я звонил с дороги. Твой телефон не отвечал… — Он там, — принц махнул рукой в противоположный конец библиотеки, — иди найди. — Да, Баал-Энлиль, — наскоро поклонился Заку, осматривая пол. Настроение у Бэла было ещё хуже, чем он предполагал. Пока дворецкий искал телефон, принц наблюдал за ним, прищурившись, и этот взгляд лугаль ощущал затылком. — Так ты проследил, с кем он уехал? — обманчиво равнодушно поинтересовался принц. Заку стоял к нему спиной и как раз нагнулся, чтобы поднять разбитый телефон. Выпрямившись, он повертел в руках находку и понял, что у него лишь треснул экран и откололся кусок от корпуса. На стене, куда влепился со всего размаху гаджет, была хорошо заметна вмятина. Сам же агрегат был «жив», но от удара потерял связь с сетью. Видимо, внутри отошёл какой-то контакт. — Я не увидел лица того человека. Он был в шлеме и не снимал его. Какой-то тип на сверхскоростном гравибайке. Думаю, они достаточно хорошо знакомы. У него с собой были смарт-куртка и шлем на Авиила-Антона, хотя это норма — комплект для пассажира. — Вот как?.. — Бэл уставился на свою ладонь. Он сжимал и разжимал кулак, периодически надавливая на него второй рукой, и тогда раздавался характерный хруст в суставах. — Я ехал за ними всю дорогу до города и по центру, но на автобане… — дворецкий покачал головой. — Прости меня, Данн-Ум-Руби, машина оказалась не рассчитана на такую скорость. Я потерял их из виду. — И как он? — продолжая разглядывать свои пальцы, спросил Бэл. На мгновение Заку застыл, так как не понял вопроса. Принц медленно встал, сделал несколько шагов и остановился напротив Заку-Умума. Взгляд у Бэла стал тигриным. Жёлто-зелёные глаза прожигали насквозь. — Я не понимаю тебя, Баал-Энлиль… — его объяснения прервались резко и грубо. От неожиданного удара в челюсть Заку-Умум отшатнулся. — Мне повторить вопрос? — ядовито-сладким голосом переспросил Бэл, и лугаль не посмел поднять глаза, а лишь тихо ответил: — Ты прекрасно знаешь, Данн-Ум-Руби, что Авиил-Антон мне отказал. Бэл скептически хмыкнул и чуть согнулся, заглядывая ему в лицо снизу, так как Кинум-Варду упорно разглядывал пол, чтобы не раздражать его лишний раз. — Ни за что не поверю, что ты не попытался снова… Смотри на меня! — рявкнул принц, дёрнув мужчину за подбородок. — Я не трогал твоего авиила, Баал-Энлиль, — снова тихо ответил лугаль. — Да ну? Мой Кинум-Вардум лжёт мне? Интересно, зачем? Уж не потому ли, что захотел себе этого, как там ты его назвал, «ничтожного авиила»? — Что? Тебе уже доложили? И кто же меня видел? — зло ухмыльнувшись, процедил Заку, поднимая на принца чёрный взгляд. И Бэл снова ударил. Тонкая струйка крови поползла из уголка рта дворецкого. Он слизнул кровь, улыбаясь неповреждённым краем губы. — Ты дерзишь мне, вардум, — ледяным голосом произнёс принц. — И даже если бы тебя кто-то видел, неужели ты думаешь, я бы сказал тебе его имя? Бэл знал, о чём говорил. На лугаля боялись жаловаться. Одна такая «жалоба», и тогда наутро на вилле не досчитались бы незадачливого «правдоборца», а посему руки в определённой степени у Заку-Умума были развязаны, так как на подобные «выходки» Бэл даже не обращал внимания. Подумаешь, парочка простых вардумов пропала… Не велика потеря. — Я заходил к нему проверить, всё ли в порядке. Только и всего! — Заку-Умум начинал раздражаться. — Ты оправдываешься, а значит, ты виновен! Принц снова замахнулся, только на этот раз лугаль перехватил его руку и не дал себя ещё раз ударить. — Прости, Данн-Ум-Руби, но мне бы хотелось знать, в чём ты меня обвиняешь? Я ничего не сделал. — Конечно! Ты вообще ничего и никогда не делаешь, — с раздражением вывернув руку из захвата, воскликнул Бэл. — Авиил сам себе засос на полшеи поставил! — А… нергалово дерьмо… вот же! — процедил сквозь зубы Заку-Умум. Он совсем забыл об этом. Пришедший с утра пораньше в библиотеку чужак наверняка выставил всё это напоказ. Как только он мог быть столь неосторожным и забыться?! Постепенно Антон для него начинал превращаться в проблему, которую как-то нужно было решать. — На колени, — обманчиво тихим голосом приказал принц. — Данн-Ум-Руби, не надо… — Ты плохо меня слышишь? — расстёгивая брюки, спросил Бэл. — Нет, Владыка, я всё понял… Лугаль опустился вниз, и тут же Энлиль грубо дёрнул его за волосы, вжимая лицом в свой пах. — Вот так, хороший вардум, — прошептал над ним принц. — Знай своё место, лугаль, и больше не смей меня расстраивать. Ты понял? Заку судорожно несколько раз кивнул, удерживаемый рукой Бэла. Принц заставил мужчину потереться щекой о свой вставший член, а затем двумя руками оттолкнул от себя его голову. — Позови-ка мне теперь Баэни, если, конечно, не хочешь сам обслужить меня, — с издёвкой протянул Бэл. — Да, Данн-Ум-Руби, — низко склонившись, ответил лугаль. Он больше не поднимал глаз, хотя ярость клокотала в нём. Этот чужак, это нергалово отребье, подставил его! Но хуже всего было то, что никогда и никого прежде Бэл так к нему, к Заку-Умуму, не ревновал. Было бы за что! Какая-то дурацкая ничего не значащая отметина на шее! Обычно принцу было плевать. Энлиль мог хоть весь гарем передать в распоряжение своего дворецкого — любую наложницу, юношу или авиила, схваченного на время утех, а вот к Антону отношение оказалось особенным. Настолько особенным, что принц готов был смешать с грязью лугаля, с которым столько лет прожил бок о бок, которому в своё время буквально в рот смотрел. И из-за кого? Из-за драного, ничего из себя не представлявшего мальчишки, с которым решил поиграть! Спору нет, Заку-Умум не был авиилом, как Антон, но прежде ему казалось, что условный долг в одну царскую «мину» из чистого золота оставался за ним, потому что принц ценил его как наставника и друга и не хотел терять. Заку считал, что его рабство условно, хоть Энлиль и грозился постоянно увеличить долг, если что-то будет ему не по нраву. Теперь же лугаль не был уверен, что статус Кинум-Вардума настолько условен. Теперь он чувствовал в полной мере, что теряет принца…