Сквозь время

      Гермиона кричала. Адская боль пронзала каждую клеточку ее тела, заставляя его выгибаться под немыслимыми углами.       — Что вы взяли в моем хранилище? — Безумные глаза Беллатрисы яростно метали молнии. — Отвечай!       — Ничего, клянусь, мы ничего не брали! — отчаянно оправдывалась она со слезами на глазах.       — Круцио!       Новая волна боли захлестнула Гермиону. Казалось, что еще чуть-чуть и она больше не выдержит. Из груди вырывался пронзительный крик, сквозь который она с трудом разобрала обеспокоенный голос, зовущий ее по имени:       — Гермиона! — уже громче повторил кто-то, и она почувствовала, что боль понемногу отступает.       С трудом приподняв голову, она осмотрелась вокруг и с удивлением отметила, что Беллатриса исчезла. Вместо нее, задумчиво склонив голову к плечу, рядом с ней стоял Регулус Блэк и обеспокоенно взирал на Гермиону сверху вниз. Какое-то время он не двигался с места, усиленно о чем-то размышляя, а после опустился на колени и взял ее за руку.       — Тише, это всего лишь сон, — успокаивающе прошептал он, крепче сжимая ее ладонь.       Его близость вселяла в Гермиону чувство спокойствия и защищенности. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что пока он здесь — ничего плохого не случится.       — Только не уходи, — пересохшими губами прошептала она, хватаясь за его руку, словно утопающий за соломинку.       — Никогда, — ответил он, и Гермиона наконец расслабилась и закрыла глаза. ***       Утро неспешно вступало в свои права, заливая комнату теплом солнечного света. Медленно приоткрыв глаза, Гермиона сладко потянулась в кровати. Она уже и не помнила, когда в последний раз просыпалась с такой легкостью в груди и с улыбкой на губах.       Ощущение того, что случилось что-то важное, никак не отпускало ее. Пытаясь понять, что же такого могло произойти всего за одну ночь, Гермиона усиленно перебирала в памяти обрывки своего странного сна. Все начиналось как обычный кошмар: она снова была в поместье Малфоев и, наверное, в сотый раз переживала ту страшную пытку, устроенную ей Беллатрисой Лестрейндж. Но потом сон неожиданно сменился и вместо разъяренной Беллы в нем появился Регулус. Гермиона не понимала, как это возможно, но могла поклясться, что когда он взял ее за руку, она будто наяву почувствовала исходившее от него тепло, словно это был и не сон вовсе. И перед тем, как окончательно погрузиться в объятия Морфея, ей показалось, что она ощущает на своих губах его горячее дыхание. Эта часть сна казалась настолько реалистичной, что Гермиона непроизвольно провела рукой по лицу, тщетно пытаясь поймать тот короткий поцелуй.       Чуть приподнявшись на подушках, она повернулась к окну, ожидая увидеть все еще спящего Регулуса. Но диван был пуст: видимо, Блэк уже проснулся и покинул комнату. Неторопливо поднявшись, Гермиона огляделась вокруг и подошла к столу, на котором заметила стакан сока и тарелку с парой тостов. Улыбнувшись, она сделала несколько глотков и, поставив стакан обратно, заметила небольшой клочок пергамента, лежавший рядом.       Доброе утро! Надеюсь, ты хорошо выспалась после ночных кошмаров и готова продолжить поиски. Жду тебя в библиотеке — у нас сегодня гость.

Р.А.Б.

      Несколько долгих секунд Гермиона напряженно вглядывалась в эти короткие строчки. А потом, когда она поняла, что именно в его словах так смущало ее, сердце в груди забилось с бешеной скоростью. Может, это был вовсе и не сон, и он действительно полночи провел рядом, сжимая ее руку. И тот поцелуй…       «Не смей даже думать об этом, Гермиона Джин Грейнджер! — резко одернула она сама себя. — Влюбляться в Блэка не входит в твои планы!»       Повертев записку в руках, Гермиона сложила ее пополам и сунула в задний карман брюк. Спешно позавтракав, она ненадолго заглянула в ванную комнату и вышла оттуда совершенно неузнаваемой — вместо привычно растрепанной копны каштановых кудрей ее волосы приобрели светлый оттенок и были собраны на голове в гладкий узел. Кто бы ни был этим гостем, ей следовало позаботиться о том, чтобы немного изменить свою внешность: не следовало забывать, что она не из этого времени и что ее нахождение здесь не должно стать достоянием общественности. ***       Осторожно приоткрыв дверь в библиотеку, Гермиона подошла к столу, за которым перед раскрытой книгой сидел Регулус и что-то негромко объяснял своему собеседнику, лицо которого скрывали длинные черные волосы. Услышав звук шагов, незнакомец поднял голову, и у Гермионы не осталось сомнений в том, кто перед ней находился: бледная с сероватым оттенком кожа, крючковатый нос и пронзительный взгляд угольно-черных глаз, — молодой Северус Снейп мало чем отличался от своей более зрелой версии.       — Доброе утро! — бодро поздоровалась Гермиона, стараясь, чтобы ее голос звучал более естественно. — Я Джин, приятно познакомиться!       Она намеренно представилась своим вторым именем, ведь именно так ее всегда называла мама. В любом случае, откликаться на него будет значительно легче, чем на любое другое.       Окинув Гермиону подозрительным взглядом, Снейп повернулся к Регулусу и удивленно приподнял бровь, ожидая объяснений. Блэк явно не был готов к ее появлению в новом образе, но быстро взял себя в руки и уверенным голосом произнес:       — Извини, совсем забыл тебя предупредить, — довольно быстро нашелся он. — Это Джин — моя давняя подруга. Ей можно доверять.       Северус коротко кивнул и потерял к Гермионе всяческий интерес. Придвинув к себе книгу, он провел палочкой над страницей, создавая для себя ее копию.       — Я постараюсь сделать все, что в моих силах, — заверил он Регулуса, поднимаясь со своего места. — Только сразу предупреждаю: подопытных кроликов у меня нет, а испытывать эту дрянь на себе я совершенно не горю желанием. Оставлю эту почетную миссию вам двоим.       — Спасибо, Сев! Уж с этим мы как-нибудь разберемся, — Регулус выглядел крайне довольным.       Кивнув на прощание Блэку, гость на мгновение задержал взгляд на Гермионе, после чего резко развернулся на месте и аппарировал.       — В честь чего маскарад? — с ехидной улыбочкой поинтересовался Регулус, когда они остались вдвоем.       — А ты бы мог предупредить меня, — укорила его Гермиона, проигнорировав вопрос. — Хорошо, что я додумалась немного изменить свою внешность. Ты представляешь, какой конфуз мог бы произойти, если бы через двенадцать лет профессор Снейп увидел уменьшенную копию давней подруги Регулуса Блэка в первокурснице Гермионе Грейнджер?       Регулус рассмеялся.       — О, Мерлин, да он даже не запомнил тебя! — отмахнулся он. — В крайнем случае, он бы просто подумал, что ты ее дочь или что-то ещё в этом роде.       — Я маглорожденная волшебница, забыл? — покачала головой Гермиона. — Каким образом моя мама-магла могла быть подругой великого и могущественного чистокровного наследника рода Блэк?       Регулус развеселился ещё пуще прежнего.       — О, да будет вам, мисс Грейнджер! — Он искренне наслаждался сложившейся ситуацией. — Столько эпитетов, и все для меня? Я, право, безмерно польщен!       — Фигляр! — добродушно рассмеялась Гермиона.       — Зануда! — не остался в долгу Блэк.       Цокнув языком, Гермиона с улыбкой принялась снимать с себя наложенные ранее чары: всё-таки эти Блэки иногда могут быть совершенно несносными!       — Вот, так гораздо привычнее, — окинув ее одобрительным взглядом, кивнул Блэк, когда она вернула себе первозданный облик. И чуть тише добавил: — И гораздо лучше.       Почувствовав, как на щеках начинает проступать румянец, Гермиона встряхнула волосами и поспешила сменить тему.       — Думаешь, профессор Снейп справится?       — Не думаю, — ухмыльнулся Регулус, поднимаясь со стула и делая шаг в сторону камина. — Я в этом абсолютно уверен! Во всей Магической Британии нет более талантливого зельевара, чем Северус.       Гермиона не стала спорить, тем более, что сама считала профессора Снейпа настоящим мастером своего дела. Сложно было даже представить, что существует хоть одно зелье, с которым он бы не справился.       — И это, кстати, — добавил Регулус, — не называй его профессором — это странно.       — Привычка, — пожала плечами Гермиона.       Они замолчали, и Регулус отвернулся к камину. Задумчиво разглядывая его спину, Гермиона вновь и вновь вспоминала ночное происшествие, но заговорить об этом никак не решалась и все больше сомневалась в правдивости своих суждений. Но просто стоять в тишине было довольно глупо, поэтому она решилась заговорить на другую, не менее важную для нее тему.       — Регулус, — осторожно начала она, — ты знаешь, почему, перемещаясь в прошлое, нельзя вмешиваться в ход истории?       — Вероятно потому, что, изменяя прошлое, ты неизбежно изменишь события в будущем, — предположил Блэк, не отрывая взгляда от огня в камине. — Я знаю, к чему ты клонишь, Гермиона. Я тоже об этом думал.       — И что же? — затаив дыхание, спросила она.       Регулус развернулся и медленно сделал шаг навстречу, оказавшись с Гермионой лицом к лицу. Их разделяло буквально несколько дюймов, и Гермиона невольно вздрогнула. После расставания с Роном — а ведь с этого момента прошло уже почти восемь месяцев — еще никому не удавалось подобраться к ней настолько близко ни в духовном, ни в физическом плане.       — Пока ничего, — покачал головой Регулус и, заметив как в глазах Гермионы потухает огонек надежды, добавил: — Но я обязательно найду решение. Ты мне веришь?       — Верю, — прошептала она, легонько коснувшись его руки.       Они так и стояли, глядя друг другу в глаза, и никто из них даже не пытался отвести в сторону взгляд. И Гермионе вдруг стало абсолютно не важно, было ли случившееся ночью сном или явью, потому что спустя мгновение Регулус вдруг резко притянул ее к себе и целовал уже по-настоящему — жарко, настойчиво, зарываясь рукой в ее длинные непослушные волосы. Целовал так, словно от этого, ни больше ни меньше, зависела вся его жизнь. И Гермиона, вмиг растеряв всю свою рациональность, отвечала ему с той же пылкостью и страстью, растворяясь в ощущении полного, безграничного счастья.