Я этого хочу. Значит, это будет.
© Генри Форд
Боль впилась в тело миллионом острых осколочков. А что, собственно, я ожидал? Лёгкого недомогания? Хотя, честно говоря, я ничего не ожидал. Шутка ли, но за всю свою жизнь я даже руку ни разу не ломал. Всё мои повреждения не заходили дальше ушибов. В общем, боль была скорее резкой и неожиданной, чем действительно всепоглощающей. Так, пора бы разбудить врачей своим «воскресением». Попытался пошевелиться… Боль всколыхнула, словно воды пруда после попадания в неё камня, даруя не самые приятные ощущения. Увы, встать пока не получалось. Ну, стоит хотя бы глаза открыть?.. Это я смог, но то, что я увидел, меня насторожило. М-да-а… Какая живописная темнота! Вот прям всегда мечтал оказаться в таком месте… Не видно ни черта. Совершенно. Даже своего тела. Одно знаю точно: я явно лежал, а вот стены, потолок, ну, или небо, в крайнем случае, распознанию не поддавались. Нет и все тут. Неужели ослеп? Назревают очевидные вопросы: где это я и что со мной? — Уже очнулся? Очень хорошо, — кто-то сказал приятным женским голосом. По слуху мне удалось понять, что обладательница оного стоит «за моей спиной». — Черт… — боль ощущалась, казалось, в каждой клеточке тела, которого, прошу заметить, я до сих пор не видел. Но смутное чувство беспокойства заставляло подняться. Я попытался встать. Да, я сделал это спустя пару неудачных попыток, но ноги так и норовили подогнуться в коленях и уронить моё тело на, предположительно, пол. Да и, в общем-то, полная слепота мне не очень импонировала. — Нет, я не Черт, — снова этот голос. — Но ты весьма близок к правде. Я повернул голову в поисках владелицы такого приятного для слуха контральто*. На секунду из-за боли мне показалось, что я снова падаю, но нет, еще стою. «Но крайне шатко…», — отстранено заметил я. От тьмы отделилась неясная фигура, что с каждым шагом становилась все чётче в моих глазах. Взгляд фокусируется на человеке. Передо мной, облокотившись на высокую, похожую на посох, палку, стояла женщина. Полностью седая. Волосы распущены и доходили до лопаток. Лицо бледное. Глаза чёрные настолько, что не ясно, где зрачок, а где радужка. Ресницы отливали странной морозной белизной. На красивых, еле отличимых по цвету от кожи губах насмешливая улыбка. Тонкая талия. Чёрное платье в пол с почти незаметным узором и наледью у самого подола. На плечи накинута шаль из полупрозрачного материала с тем же неясным узором. Эту девушку можно было бы даже назвать красивой, но все усиливающееся чувство какого-то необъяснимого страха явно давало понять, что с ней точно что-то не так. — И кто же Вы? — по-моему, мне пора уже дать награду в номинации самые очевидные вопросы в мире. Ну или премию Дарвина за то, что я, возможно, злю женщину, что, в свою очередь, вызывает чувства трепета и страха… — Даже не попытаешься отгадать? — в ответ только слегка качаю головой, что далось с невероятным трудом. — Ну ладно. Я сама, — она так внимательно меня осматривала, что казалось, смотрела в самую душу. — Некоторые зовут меня… По-разному. Предположим, сейчас я назовусь Морс. А в твоём мире я больше известна как Смерть. Впечатлен? — увидев выражение моего лица, которое в данный момент можно было бы назвать прифигевше-удивленное, женщина улыбнулась, хотя это был скорее только намек на улыбку. — Я бы заметил, что…. Сие известие немного повергло меня в шок, — наконец ответил я. Моя уверенность, что все это глупый затянувшийся сон все крепчала с каждым произнесенным девушкой словом. Но все же можно и подыграть ей, дабы узнать как проснуться, так как попытки сделать это самостоятельно с треском проваливаются. — Если я правильно понимаю, я сплю? Тогда что же столь уважаемая особа забыла в моем… сне? — я попытался махнуть невидимыми руками, показывая на окружающую обстановку, но тело плохо слушалось, и получилась какая-то судорога, а меня поразила вспышка боли, заставившая чуть покачнуться. — Нет, это не сон. Увы, пришла я по своим прямым обязанностям. Тебя сбил автомобиль. Твой позвоночник поврежден. Хотя, с такой травмой тоже живут. Становятся инвалидами, но в Серое Царство обычно не попадают, — она начала медленно обходить меня. — Как правило, моя сестра Вита, тебе знакомая больше как Жизнь, дарует таким «счастливчикам» Выбор. Некоторые возвращаются к своим родственникам, другие спокойно уходят в мир иной. Все зависит от желания человека. Но в твоем случае все совсем по-другому… Как-то раз я попросила у сестрицы право дать одному из людей Выбор сама… Тебе, считай, повезло… Выбор Смерти… Парадокс… Догадываешься, к чему я веду? — Уже терзаюсь смутными подозрениями, что мой Выбор будет с больши-и-им подвохом… — произнес я, повернувшись к ней уже всем корпусом. Паранойя тихонько нашёптывает о возможности наихудших исходов в данной ситуации. Сейчас меня явно ждёт эпическая подстава. Стоит быть повнимательнее. Только вот сомневаюсь, что это сработает… Ну почему я не могу проснуться?! — Умница. Догадливый, — она снова улыбнулась, но улыбка казалась наигранной, из-за не сменивших своего выражения бесстрастных чёрных глазах, пугающих гораздо больше, чем окружающая нас тьма. — Есть одна Вселенная, — тем временем продолжила Смерть, — где меня чтят как божество. Да, это даже немного смешно. Нигде ещё меня не удостаивали поклонения. Но… Этот мир — глуп. А глупость, как ты, наверное, знаешь, ведёт к вымиранию. Я этого не слишком жажду чисто из соображений собственной безопасности, — она сделала несколько шагов и оказалась совсем близко. Я уже не мог оторвать от ее глаз. — Перейдем к делу, — лицо Смерти вмиг стало из лукаво-издевательского серьёзным. — Ты сможешь мне помочь исправить некоторые… — она замолчала, слегка нахмурившись, подбирая подходящее слово, — «недочёты», — голос её был полон уверенности. Это был не вопрос, значит… Я поспешил схватиться за последнюю соломинку, что сможет спасти меня от обязательств перед этой почтенной дамой: — Но где же выбор? Сам этот термин под собой подразумевает наличие альтернативного варианта и… — в этот момент Смерть жестом приказала мне замолчать. — Альтернатива… — женщина задумчиво склонился голову на бок, но вскоре на её лице снова мелькнула какая-то насмешливая ухмылка. — Что ты думаешь насчёт прогулки? Да, смерть с условием скорого возрождения или прогулка? — она в ожидании протянула мне свою руку. Чувство тревоги взвыло благим матом, но других вариантов уйти от ответственности у меня не было. Не было ведь, да? Я коснулся своими пальцами её прохладной ладони, безмолвно выбирая второй вариант. Только сейчас моё тело стало видимым. Наверное, именно в этот момент и началась моя история. Как только наши руки соприкоснулись, тьма вокруг исчезла, схлопнулась, как будто её и не было. Мы оказались в пустыне. Бескрайние пески серовато-бурого цвета тянулись до самой линии горизонта. Солнца или же луны видно не было, лишь только небо с мутными облаками того же, что и песок оттенка. Если бы не еле различимая линия горизонта, я бы подумал, что мы с моей спутницей заключены в сферу из песка отвратного красноватого цвета. Смерть стояла справа на шаг впереди. — Что ж… Следуй за мной, — бросила она мне и начала неторопливо идти вперед. Не знаю, сколько мы шли. Чувства голода, жажды или же усталости я не испытывал. В моем разуме поселилась лишь бесконечная скука. Пейзаж не менялся километр за километром. Монохромные барханы песка без намёка на растительность или живности лишь нагоняли на меня такие же однообразные безрадостные мысли и зародили во мне глупую ненависть к красному цвету и всем его оттенкам. Ещё через некоторое время утихла и она. Хотелось просто закрыть глаза, чтобы не видеть ничего, кроме успокаивающей пустоты. Смерть, как будто специально все это время ждала момента, когда бороться с сонливостью сил почти не останется. — Знаешь, а ведь это место услужливо принимает тот образ, что пожелает её гость. Этот образ именно твой. Не думала, что у тебя настолько скудная фантазия! — женщина усмехнулась. — Но ты можешь исправиться. Тебе стоит только пожелать… — прошептала она в конце. Что-то в ее словах и голосе меня насторожило. До этого молчавшее чувство тревоги громко звякнуло, гоня вдоль позвоночника стайку мурашек. — Нет. Меня, пожалуй, и так все устраивает, — я вежливо улыбнулся и отвёл взгляд от лица сопровождающей. Настороженность из голоса удалось убрать с трудом. — Вот и молодец, — Смерть чуть слышно рассмеялась и тихим доверительным шёпотом продолжила. — Пользоваться возможностью действительно не стоит, ведь у этого места есть одна неприятная особенность. Скорее даже плата. Плата за дружелюбие. Тот, кто все же изменил это пространство, должен остаться в нем, оценивая красоты своих фантазий и умение здешних мастеров… — Мастеров? Здесь есть кто-то живой? — сразу же ухватился я за возможность перевести тему разговора со столь пугающей своими перспективами. Руки слегка подрагивали после того, как я представил то, чем могла закончиться эта прогулка. Но стоило не пугаться возможностей прошлого, а узнать цель, к которой мы идём. Быть может, это именно те умельцы. Смерть раскатисто рассмеялась, но её глаза не выражали весёлости, присущей смеющимся людям. Вдруг её смех стих, и она ответила мне: — Конечно! Я их часто навещаю… по работе, — окружающий пейзаж начал трескаться и разбиваться на кусочки, как стекло от ударов чего-то крайне тяжёлого. Лязг стоял невыносимой. Я закрыл уши и зажмурился, но вскоре непривычно громкие и противные звуки стихли. Я медленно убрал руки от ушей и открыл глаза. Смерть так и продолжала спокойно стоять, опираясь на посох, а перед моими глазами появилась недавняя непроглядная тьма, но выглядящая более странно. Её поверхность натянулась, как ткань, и образовывала бесконечное число тёмных масок похожих на лица людей с красными выбоинами вместо глаз. Все они наперебой что-то шептали, а некоторые кричали, выли, орали, рычали. Это было… пугающе. До дрожи в коленях и холодного липкого пота на спине. Хотелось заткнуть уши и бежать отсюда без оглядки, но я не мог даже пошевелиться. — Это Бездна, мой дорогой гость, — произнёс тихий вкрадчивый голос у левого уха. — А это Её Мастера Иллюзий. Иначе, Создатели ложных Мечтаний и Фантазий, — она указала на маски. — Помнятся мне слова какого-то человека: «Если вы посмотрите в Бездну — Бездна посмотрит в вас», — это действительно так. Только вот после её взгляда выживали не все. Сюда попадают только истинные лжецы, кто всю жизнь обманывали всех и, в частности, самих себя. — Так вы хотите оставить меня здесь? — на удивление твёрдым голосом спросил я. — Нет, конечно. Сегодня ты — мой гость. Мы просто гуляем. А Бездна помогает скрыть важное от чужого взора… Очень полезная вещь… Тебе стоит это запомнить, — Госпожа чуть усмехнулась и добавила: — Однако нам стоит идти. У нас не очень много времени, а путь дальний. Изображение вновь начало рваться. В стене из лиц возникли врата с равными тёмными краями, увешанными осколками масок лжецов. Я чуть скривился, но вошёл в него, следуя за своей сопровождающей. Боже, зачем я только согласился на эту прогулку? Как только мы вышли из прохода, меня обдало нестерпимым жаром. Пространство за спиной с треском сошлось, закрывая уродливую дыру. Передо мной возникла совершенно мерзкая картина тысячи людей, горящих в зелёном пламени. Хотя нормальными людьми эти куски мяса назвать было до безумия сложно. Остатки кожи свисали уродливыми пластами, сама кожа пузырилась волдырями, глаза свисали на нервах и дергались в такт хаотичным движениям некогда людей. Вокруг стоял страшный визг. Среди всего этого бедлама возвышались черные камни, а на них стояли… демоны? Двухметровые махины со страшными рожами и черными плотными повязками на глазах. Тела их были грязно-красного цвета. За спиной распахнуты рваные кожистые крылья. У каждого из них в руке было по раскаленному добела кнуту, коими они то и дело хлестали людей внизу. Из-за запаха горелой плоти к горлу подступала тошнота, но я пытался отвлечься от этого. Выходило плохо. Пришлось прикрыть рот и нос руками, немного ослабляя отвратительные ощущения. — А это грешники, гордецы и предатели, — бесцветным голосом начала Смерть. В этот момент невидимую грань между зелёным пламенем и нами переполз один из них. У этого грешника отсутствовала нижняя часть тела, куски спины касались земли рваными краями, половина лица была у него была практически выжжена, а другая неплохо сохранилась. Именно по практически целой части лица с уцелевшего глаза текли слезы. Его было бы даже жалко, если бы он только не внушал отвращение одним своим внешним видом. — О, подходящий экземпляр, — девушка рядом со мной кивнула. — Мы здесь за слезой Грешника, — с самого близлежащего камня взлетел один из демонов. — О, за ним уже направили охотника, стоит поспешить, — Госпожа вложила в мою ладонь небольшую колбу и, обхватив мою руку своими пальцами, поднесла ее к лицу человека. Я чувствовал костяшками пальцами отвратительные на ощупь влажные лопнувшие волдыри, засохшую кровь и слезы. Господи, будь моя воля, я бы сейчас же вначале опустошил свой желудок, а после вымыл все свое тело пару десятков раз, чтобы избавиться от этих мерзких ощущений. Но пришлось терпеть. Терпеть, сжав зубы. Когда я был уже готов вырвать свою руку из руки Смерти, все закончилось. Пробирку бережно забрали из моей ладони и заткнули матовой темной затычкой. — Стоит идти: Охотник напал на след, — лишь мы сделали пару шагов от плачущего полутрупа, как с небес спикировала размытая тёмная тень. Демон-охотник схватил тело грешника когтями и швырнул того снова в огонь, после чего снова взлетел на камень, откуда спустился. Отвернувшись, я понял, что стоит догнать медленно уходящую Смерть. Когда я поравнялся с ней, перед нами снова возник портал с равными краями. На сей раз темно-багрового цвета. Шаг и мы продолжаем нашу «чудную» прогулку. Не покидает чувство, что все это нереально. Следующим перед нами возникло бесконечное серое пространство. Под ногами — серые барханы, на небе — серая мгла, внизу — ни одного возвышения. Дежавю. Однако рядом с нами текла чёрная река, чьих краёв видно не было. Нет, вода, кстати, была прозрачной, но оттенок камней на дне придавал именно этот цвет. Сделал шаг. Под ногой что-то громко хрустнуло. Опустил взгляд. Из-под серого песка торчали кости. И тут я понял, что этот песок совсем не песок, а пепел. Серый пепел, что поднимался в воздух после каждого моего шага. Смерть все продолжала неспешно идти, не обращая внимания на хруст и скрежет под ногами. Мне снова пришлось её догнать. Удивляться всему вокруг сил уже не осталось. Голова кружилась. Начала накатывает усталость. Сейчас только хотелось спать. Желательно на очень долгое время. Но вдруг впереди появились огромное тёмное… Нечто. Как бы это описать… Амеба размером с пятиэтажку, как в высоту, так и в ширину. Причем их было две. Одна ложноножками вцепилась в другую и начала выкачать из неё энергию так, что вторая медленно уменьшалась. Я и Смерть остановились, наблюдая. Вскоре от второй амебы осталось лишь кучка останков, в то время как первая приобрела размер в двое больше прежнего и медленно уплывала с наших глаз. — Это Серая Мгла. То самое место, куда бы ты попал, если бы выбор тебе дала Жизни, — я приоткрыл рот от удивления. Может «спасибо» Смерти сказать? Но, во всяком случае, я — её должник. — Здесь обычные души пытаются доказать свое право на возрождение где бы то ни было. В отличие от меня, у Виты есть доступ к Циклу Перерождений — это и есть её способность. Моя — распределение наказаний, — что-то подобном я, в принципе, и понял. — Как видишь, слабые души здесь долго не живут. Они растворяются в озере, а их останки становятся земной твердью, — проговорила Смерть и легонько махнула посохом. Вдруг мы переместились туда, где мгновение назад упали останки. На пепле лежал обычный человеческий скелет, ничем не напоминающий недавнюю «амебу». Неожиданно из челюстей скелета вылетело облако зеленоватого дыма с характерным звуком выдоха. Госпожа легко поймала его в руки, как будто это был какой-то материальный предмет. От рук смерти начала свое движение корка чёрного льда, запечатывающая «последнее дыхание» погибшей души в себе. И резко бросила этот чёрный шар в меня. Тот беспрепятственно в меня проник и обдал внутренности холодом. По телу прошлась судорога. Появилось странное ощущение… Будто кто-то плел паутину внутри меня. Щекочущие нити распускались по всему телу, чего не было видно на коже. Но я полностью прочувствовал это. После эти же ощущения переползли на голову. Захотелось вырвать себе все волосы, чтобы не чувствовать: череп будто изнутри покрывался тонкой коркой льда, из которой после резко выросли иглы, проколовшие мозг в разных местах. И да, это было больно. Как будто я снова умер. —Я решила сделать тебе небольшой подарок. Об его назначении ты узнаешь как-нибудь потом, — тихо произнесла она, когда фантомная боль полностью прошла. Я зябко повёл плечами. Что-то мне не очень хочется узнать то, что со мной сейчас сделали. Совершенно. — А теперь то, зачем мы пришли, — вдруг кости, что лежали не земле, взлетели вверх и закружились с немыслимой скоростью. Когда этот безумный хоровод остановился, от костей ничего не осталось, кроме капли непонятной жидкости, которую Смерть с лёгкостью поймала в пробирку. Еще один взмах посохом и мы снова непонятно где. Как происходит процесс перемещения, меня уже не волновало. Тело покачнулось, но я не упал. Везёт. Проморгавшись, я все же осмотрелся. Как ни странно, мы стояли на вполне себе обычной поляне. А нет, это я поспешил с выводом. Полянка делилась на четыре равные части: первая была вполне себе обычная — зелёная трава и высокий раскидистый дуб по центру; вторая - выжженная поверхность с чёрным обуглившимся деревцем на ней; третья напоминала пустыню с жухлой травой и засохшими деревьями; четвёртая - поверхность пруда со склонившимися над ним ивами. Все это напоминало распределение четырёх стихий. В самом центре на небольшом расстоянии от земли зависло что-то, напоминающее огромное колесо обозрения. Оно медленно со скрипом крутилось то в одну, то в другую сторону. Промежутки между сменой направления были равными. Нет, вот сейчас я окончательно запутался во всем этом безобразии. Жаль, что нельзя просто уйти отсюда. — Это колесо Фортуны — последнее место, что я хотела тебе показать. На нем и закончится наша прогулка, — я не смог сдержать облегченного выдоха, чем вызвал улыбку Морс. — Это колесо создала Судьба и назвала его своим именем — Фортуна. Оно олицетворяет закон «каков дар, такова и отдача». Когда-нибудь и оно сыграет верную службу. Как по мне, если бы люди почаще вспоминали это правило, то и мне работать было куда легче. И это притом, что у меня ее сравнительно меньше… Однако нам стоит попрощаться. Но для начала… — в руках смерти появилась небольшая белая шкатулка, которую она открыла, демонстрируя моему взгляду четыре предмета: уменьшенную копию маски из Бездны, колбу со слезой, пробирку с жидкими останками мёртвой души и уменьшенную копию колеса Фортуны. Вдруг коробка захлопнулась и полетела в меня. И снова дежавю… как я тебя, скотина, ненавижу. Милейшее повторение происходящего. Я на миг потерял ориентацию в пространстве. Перед глазами потемнело. Спустя некоторое время зрение вернулось, и я, как сквозь толщу воды, стал слышать голос моей спутницы: — Соколов Александр Николаевич, хочешь ли ты начать новую жизнь в другом теле, но притом что и Сила, и Кровь твоя будут подчиняться мне, но тело твоё будет под моей защитой? Согласен ли ты быть частью Смерти, но Смерть в свою очередь не будет затрагивать тебя? Согласен ли ты быть связан со Вселенной, окутанной Силой сестры моей Магии? — Согласен, — тихо ответил я. Нет, это я сказал? Кто меня за язык дернул?! А сначала подумать?! Ну там взвесить все «за» и «против»? Причем зудящая интуиция тонко намекала, что сказал это и не я вовсе, а, собственно, моё тело без моего прямого участия. Вашу ж… — Да будет так! — Смерть подняла посох, и меня ослепил яркий свет. Я ничего не успел добавить. Боль снова заполнила все мое сознание… Однако показалось, что я все же уловил обрывок фразы…«Выбор Смерти — это выбор без права на выбор. Наслаждайся!»