the time to run away

/2012 год, Россия, Санкт-Петербург, Невский проспект, 105/ -Что? - недоумённо переспрашивает Юри. -Убежим. Ну разве тебе не надоело здесь? Дом, школа, душный город, который порой пованивает. А там, - он махнул рукой на вид из окна, - свобода. Без границ и ограничений. Взгляд голубых глаз будто прожигал в Юри дыру. А тот тем временем думал: какого цвета может быть безумие? Кажется, голубого, того самого, что сейчас перед ним. -Слушай, Виктор, тебе не кажется, что это плохая идея? Зачем...нам сбегать? Юри был растерян, он знал, что его друг всегда полон безумных идей, но они всегда касались только его самого и никогда кого-то другого. Но не успел он и слова сказать, как Виктор перегнулся через открытое окно, цепляясь лишь ногами за подоконник. -Витя! Твою ж налево, нет свободы, нет и жизни, что ли?! - Юри молниеносно вскочил со стола, сшибая на пути стул, и потянул того за ноги назад. - Пойду я с тобой, пойду! Куда ж я денусь. Парень чуть ли не слезу уже пустил, как услышал заливистый смех из окна, который с каждой секундой становился всё громче и громче. -А говорил, что не назовёшь меня Витей, - он глубоко вздохнул. - Не собирался я прыгать, за кого ты меня принимаешь. Проветриться я лёг. Он резко перегнулся через подоконник, клещом напрыгнув на обалдевшего Юри: -Ну и чего сопли-то развёл? Ты серьёзно подумал, что я из окна сигану сейчас? - кивок. - Инте... -Ой, ну прямо как влюблённая парочка, - чуть ли не пропела вошедшая на кухню Хироко. - Кажется, внуков я не понянчу. Ладно, мальчики, я в парикмахерскую, сильно не шалите.* -...ресно. Весьма интересно, - задумчиво покачал головой Виктор. -Эм...может...всё-таки слезешь с меня? Юри, смущённый не то матерью, не то тушей, повиснувшей на нём, пытался выговорить хоть слово без запинки. -Но ты такой тёплы-ы-ый, - ещё сильнее прижимаясь, бормотал парень. - Эх, ладно уж, хватит с тебя. Виктор соскочил с бедняги Юри и, криво вальсируя, рванул на улицу. Тяжёлый вздох, а потом и измученный стон разразили тишину квартиры: -Господи, дай мне сил. Но только Юри собирался продолжать свою тираду мученика, как его отвлёк громкий крик с улицы: -ЮРИ! Я НА УЛИЦЕ, - пугая бабулей на скамейке рядом, горланил Виктор. - ЗАВТРА УТРОМ ПОСМОТРИ В ПОЧТОВЫЙ ЯЩИК. ВСЁ, Я ПОШЁЛ. ПОКА. "Ещё лучше", - думает Юри, почёсывая затылок. ~•~•~•~ Девять утра. Суббота. Казалось бы, замечательный день, разве нет? Нет. От слова "совсем" нет. Натягивая штаны и толстовку, что первые попались под руку, Юри быстро семенит к почтовому ящику на первом этаже, чтобы забрать то, о чём говорил вчера Виктор. Два раза чуть не поскользнувшись на ступенях и вытерев мокрые тапочки об ковёр в парадной, он всё-таки добежал до старых ящичков, которые держались всё это время на изоленте, любезно подаренной консьержкой. -Ключ, ключ...где этот чёртов ключ?! - бубнит Юри, рыская по карманам. - Нашёл! -Молодой человек, не кричите так, имейте совесть, раннее утро ведь, перебудите весь дом, - та самая консьержка высунулась из своей комнаты, презрительно оглядывая буйного жильца. -Извините, - даже не обращая на неё внимания, сказал Юри. Спустя, казалось, вечные три минуты упрямый ящик наконец-таки решил поддаться и с грохотом открылся. -Счета, счета, реклама магазина на диване, газета, о, вот, конверт. Толстый конверт из плотной жёлтой бумаги теперь лежал в трясущихся по непонятной причине руках. -И что это? - даже как-то разочарованно спросил парень. -Юноша, да с кем вы всё говорите? - поглядывая на него из-под очков, поинтересовалась вновь появившаяся консьержка. -С древними духами этого дома, вы разве их не видите? - ехидничал Юри. -Боже упаси, - очумевшая женщина перекрестила его и заперла дверь в свою комнату. Конверт. Зачем отсылать письмо, если можно сказать при встрече? А можно ли? Юри медленно разрывает бумагу, вытряхивая на руку содержимое. Лишь свёрнутый вдвое листок бумаги и телефон Виктора. Что? Сквозь бумагу листка просвечивался какой-то текст, что привлёк внимание парня. Он развернул его, и взгляду предстал небольшой кусок бумаги, исписанный мелким, не особо аккуратным почерком. "Ну привет, мой милый друг. Нет, не так. Здравствуй, привет, алоха, в конце концов, меня зовут Виктор и я стремлюсь к свободе. Как душевной, так и физической. Всегда стремился и буду. Сейчас ты, вероятно, думаешь:"Что ещё удумал этот идиот? Писать загадочные письма про себя любимого совсем не круто". Но нет. Я пишу это лишь для того, чтобы ты знал, что всё хорошо. Представляешь? У меня наконец-то всё хо-ро-шо. Сам поверить не могу. Ну так, ближе к делу. Если ты читаешь это на следующее утро после того, как я ушёл, то ты молодец. А ещё это значит, что я уже далеко, не скажу, где, но точно не в Петербурге. Я же говорил, что мои родители сочли нужным подарить мне совершенно бесполезную машину на восемнадцатилетие? Нет? Значит, теперь говорю. А она действительно пригодилась. Забавно. Сейчас это чудо инженерии везёт мою задницу в закат. Согласись, круто звучит. Даже если и нет, то да, потому что мне нравится. О, не хмурься, тебе не идёт. Спросишь, откуда я знаю? А просто знаю(не исключай тот вариант, что я просто угадал). Ах, да, я оставил тебе свой телефон. Там остались лишь мои сохранённые песни. Послушай на досуге, я же знаю, что они тебе нравятся. А симку я сломал, не нужны все эти назойливые звонки. Кстати об этом. Родителям письмецо я тоже оставил. Всё-таки нервного срыва я не пожелаю никому. Сомневаюсь, что они заявятся к вам, потому что давно смирились с моими выходками, так что живи спокойно и не бойся тёмных углов. Напоследок я, пожалуй, скажу тебе вот что: красота всегда найдется, если знать, где искать**. Просто запомни это. И ещё, Юри, не ищи меня, не нужно. Зря я пытался втянуть тебя в это, прости. А теперь мне пора, время поджимает. Может, я напишу ещё. Кто знает, что на меня нахлынет. Передай Хироко, что со мной всё в порядке. Пусть не волнуется. На этом, наверное, всё. Горячо обнимаю и целую(на твой выбор, куда), навеки твой Виктор Супербродяга". -Какого чёрта?...