Чимин — типичная омега, которая наивно полагает, что если запереть двух своих друзей, которые, между прочим, не ладят между собой, то они смогут если не договориться, то хотя бы смириться с тем, что в течение нескольких часов им предстоит пробыть вместе в доме любимого (?) человека. Переступая порог кухни, парень вздрагивает и мгновенно поворачивает голову назад, как бы проверяя: послышалось ли? Следовало бы подойти, а не смотреть на дверь, закрытую снаружи, но рыжеволосый не спешит двигаться, надеясь на адекватность двух взрослых парней (
ну да, они такие). Грохот в ванной не повторяется, и омега с облегчением выдыхает, мысленно отмечая, что пора бы спуститься с небес на землю и сделать хоть что-нибудь для гостей, которые на самом деле не страдают от безответной любви к нему и всеми силами пытаются насолить противнику. Почему-то из-за таких рассуждений беззаботная улыбка сползает с лица, ведь даже если в конечном итоге ребята оставались с синяками или ушибами, Чимин не мог не признать того факта, что ему приятно внимание со стороны альф. Не всех, конечно же, но таких людей как Юнги и Джин нелегко найти в настоящее время. Они всегда внимательны к Паку, постоянно проявляют заботу, нежность, тем самым вызывая смущенную улыбку. Но лучше не строить воздушных замков, ибо в конечном итоге страдать придется Чимину. В полнейшем одиночестве. Мотая головой из стороны в сторону, омега старается настроить себя на готовку, включает музыку в наушниках как можно громче и начинает разгружать пакеты.
Тем временем запертые в ванной альфы боролись за первенство. Пока что трудно сказать, кто проиграл, но то и дело падающие бутылочки и баночки, видимо, предназначенные для ухода за телом, с полки усложняли и без того нелегкие условия. Стеклянный пузырек с самой верхней полки стремительно летит вниз из-за сильного столкновения спины и небольшого шкафчика и разбивается на множество осколков, заставляя парней отцепиться друг от друга и пристально посмотреть на масштабы катастрофы. Ванная комната сама по себе не была большой, но весь пол был просто завален банными принадлежностями, косметикой и прочей ерундой, которую обычно хранят в подобных местах. Глядя в глаза Джину, зеленоволосый уже думает наорать на него за неуклюжесть, но понимая, что во всем виноват не только хен, закрывает рот, так ничего и не произнося. Странно, что Чимин не прилетел сразу же, ведь до этого он всегда разнимал парней, даже до того, как в ход пойдут кулаки. Сейчас же вред был причинен как друг другу, так и окружающим предметам. «Чего стоишь? Нам надо убраться до того, как Чимин вернется», — все же подает голос Джин, медленно присаживается на корточки, корчась от боли и хватаясь за ушибленный бок. Юнги лишь молча наблюдает за страданиями старшего, изредка ухмыляясь, но не задерживается, чтобы драка не возобновилась до того, как все вещи будут разложены по местам. Повернувшись спиной к неприятелю, Мин наклоняется, чтобы зацепить пальцами упавшую одежду и полотенца, а Джин повернулся вбок, доставая закатившуюся бутылочку. Вроде бы ничего такого, но далее произошло то, чего никто не ожидал. Чимин будто подбирал момент — вошел именно тогда, когда Ким уже все достал и распрямился, чтобы спина немного отдохнула, тем самым лицо оказалось в паре сантиметрах от пятой точки Юнги. Поморщившись, Джин думает отодвинуться, но внезапный писк Чимина, застывшего на пороге, напугал обоих альф, и все вещи выпадали из рук. Рыжик смотрел на всю картину, широко распахнув глаза, а маленькие ладошки прикрывали рот, хотя и так понятно, что он не мог закрыться сразу же — удивление намного сильнее. И совсем не важно, что погром в ванной вроде как должен заставить злиться, единственное, что приковало внимание — альфы занимались здесь чем-то неприличным.
— Ребят, вы чего? — немного дрожащим голосом спрашивает Чимин, падая на колени, неслабо ударяясь ими о выступающий порожек.
— Это не то, о чем ты подумал, — поспешно отвечает брюнет, активно при этом махая ладонями вправо-влево.
Юнги не втыкает в чем дело, но вмешаться в разговор не решается, переводит взгляд с одного на второго и пытается понять, в какой момент он успел проспать что-то важное. Пак замечает недоумение на его лице и испуганно предполагает, что Джин домогался Юнги, только потом осознавая, что сказал об этом вслух. Щеки Кима отчего-то алеют, вводя в ступор окружающих и заставляя ужаснуться в том, что, казалось бы, бредовая мысль не такая уж и бредовая. Мин оседает на бортик ванной, не отрывая взгляда от старшего, и пытается понять причину внезапного покраснения. Нарастает неловкая пауза. Сокджин, вероятно, уже сгорел со стыда, и голову поднимать явно не пытался, но в свою защиту пробормотал что-то о случайном совпадении. И после этого рыжеволосый, наконец, замечает беспорядок на полу. Теперь и второй альфа опускает голову, чтобы не встречаться с взглядом, постепенно набирающим злость. Тяжелое дыхание младшего разбавляет тишину, а после выплюнутое «живо выходите» с нотками расстройства в голосе заставляет тела покрыться мурашками. Юнги чувствует себя паршиво, Джин ничуть не лучше, но спорить сейчас совсем не выход. Оба думают, что это конец, что больше Пак не то, что в гости не позовет, но даже и на телефонный звонок не ответит. Уже подходя к коридору, парни замирают, услышав беспокойный голос младшего:
— Эй, вы на меня обиделись? Почему уходите?
Юнги оборачивается, в то время, как Сокджин продолжает смотреть в пол, остановившись на месте. Сердце гулко стучит в ушах, а от робкого минового «мы можем остаться?» по телу бегут мурашки и плечи сами поднимаются вверх. Почему этот мелкий засранец пытается быть милым рядом с Чимином? Он же на самом деле совсем не такой! Резко развернувшись, Ким делает шаг навстречу альфе и грубо впечатывает того в стену, чтобы прочесть в лисьих глазах хоть что-то, что может послужить ответом или стать подсказкой. Но кроме нахмуренных бровей и удивления во взгляде парень ничего не видит, а потом грудью ощущает холодные ладони, что с силой прижимались, освобождая больше пространства между телами. Глаза младшего все-таки бегают, выдавая волнение хозяина, и Джин настораживается, внимательнее всматриваясь в лицо. Что-то здесь нечисто, по крайней мере, Мину есть что скрывать, и пока об этом не станет ясно, брюнет не успокоится. Всех троих в реальность от оцепенения приводит дверной звонок. Чимин протискивается между альфами специально, чтобы те отлипли друг от друга, а то так дело и постелью может кончиться, и смело открывает дверь, забыв спросить о том, кто звонит. На пороге стоит растрепанный мальчишка чуть выше самого Пака и как-то робко улыбается, не переставая принюхиваться. Хозяин квартиры сразу же узнает в госте своего недавнего знакомого, что помог в трудную минуту, который по совместительству является соседом. Почесав затылок, Чонгук уже думает что-то сказать, как Юнги опережает его, шутя о том, что сталкерство — дело наказуемое. Хотя, он на самом деле думал, что Чон как-то незаконно узнал о его местоположении и пришел, чтобы забрать с собой, но мысли о том, что он вообще-то живет неподалеку, пришедшие после услышанного «сосед», вернули разум в реальность. Немного расстроившись, что друг пришел лишь к омеге, Юнги демонстративно фыркает и уходит в сторону кухни, забывая о Джине, который тупо переводил взгляд, не зная, на ком остановиться, а потом все же последовал примеру зеленоволосого, оставляя омег наедине.
— Прости, я, наверное, не вовремя зашел. Просто после работы поднимался пешком по лестнице, а у тебя из-за двери на весь коридор чем-то сладким пахнет. Согласен, глупая идея была позвонить тебе…
— Да нет, все хорошо. Я готовлю пирог, могу и тебя угостить, так что не стесняйся, пусть они и взрослые, но невероятно смешные и абсолютно безвредные, — Пак треплет младшего по голове и улыбается широко, отходит назад, позволяя пройти гостю внутрь, и ждет, пока тот снимет куртку и повесит ее на крючок.
Пройдя на кухню, рыжик пищит своим тонким голоском, ругая Джина, что тот в очередной раз помогает с готовкой, тем самым ограничивая самостоятельность. Альфа в свое оправдание отшучивается, что если бы не он, пирог бы подгорел, но глядя на черную массу в силиконовой форме, с сомнением оглядывает всех присутствующих. Омега выхватывает пирог голыми руками, забывая о том, что он не успел остыть, и чуть было не выпускает его, тихонько причитая о своей глупости. Брюнет возвращает назад пирог, ведь он хотя бы через полотенце держал, и кладет на разделочную доску, с сомнением поглядывая на младшего. Тот суетливо открывает кран с холодной водой и подставляет ладони под струю, чтобы не было ожога, и попутно объясняет, что пирог называется негритенком, в него было добавлено черничное варенье, оттого и цвет такой. Чонгук понимающе кивает и помогает соседу с приготовлением чая, пока альфы садятся за стол и тихонько обсуждают новый счет, который открыл сегодня Джин.
Познакомившись с альфой, Гук заметно расслабляется в компании, так как с остальными он прилично знаком, чтобы перестать стесняться. Особенно с Юнги, тот заменял ему старшего брата, друга и наставника. Он был лучшим во всем и знал ответ на каждый вопрос, но вот когда Чимин спросил что-то абстрактное, зеленоволосый не нашелся с ответом. Задумался ли он о чем-то, благополучно прослушивая добрую половину разговора, или же на самом деле не знал ответа, Чон не мог точно определить, но не заметить его особое отношение к Чиму не мог. Улыбаясь по доброму, омега переводит взгляд на пирог и смело отрезает себе еще кусочек, пока старшие не видят. Они, конечно, не отругают, но не хотелось испытывать смущение. Но один хен все же заметил тайную кражу, при этом не придал и значения, все так же задумчиво помешивая ложкой сахар, который уже давно растворился. На лице играла еле заметная грусть, а глаза как-то подозрительно слезились. Младший думает, что возможно это аллергия, но проследив за редкими взглядами в сторону болтающей парочки, понимает, что дело далеко не в этом. Когда их милая беседа прекращается, рыжик интересуется, вкусно ли получилось, замечая, что Мин так и не притронулся к еде. Гук активно кивает головой, даже показывает большой палец вверх, с уверенностью заглядывая в глаза хена, который будто и не на кухне вовсе.
— Похоже на мягкую резину, — выдает зеленоволосый, прожевав первый кусочек пирога. Чимин театрально ахает, но слова воспринимает серьезно, с вопросом смотрит на друзей, ожидая подобного ответа, но те успокаивают, говоря, что получилось действительно вкусно.
Казалось бы, мягкая резина — это не похвала вовсе, но рыжик действительно не понимает альфу, который уже к четвертому куску тянется, а после с Гуком за пятый сражается. Когда Джин замечает недоумение в глазах своего тонсена, озвучивает его мысль, на что в ответ получает что-то вроде «я не разобрался, вкусно или нет, но резина — не так уж и плохо, она заставляет попробовать еще». Омега улыбается и чувствует себя дураком, от радости глотает чай, совершенно забывая, что он все еще горячий, и моментально высовывает язык наружу. Мин смеется, тянется вбок, чтобы подуть, но слишком длинные ноги Кима под столом останавливают, отвлекая от младшего. Зеленоволосый смотрит с недовольством, окончательно забывая о Паке, и тянет ручонки к воротнику чужой рубашки, чтобы хоть как-то проучить обнаглевшего альфу. Гук тормозит, поэтому не сразу замечает перепалку старших, содержащую не только обидные и резкие слова, но и рукоприкладства, поспешно выходит из-за стола вслед за Чимином и разнимает в край разозленных альф. Взгляд полный обиды и отчаяния мало чем помогает, и Пак искренне рад помощи младшего: тот сам додумался выгнать ребят из квартиры, при этом пинал под зад, не боясь, что они разозлятся и ответят. Оба ощущали вину, но признавать ее не хотели, оттого послушно оделись и вышли за дверь с промежутком в несколько секунд. Чонгук остается еще недолго со своим соседом, помогает прибрать стол и вымыть посуду, пытается сказать что-то ободряющее и сам возвращается домой, оставив друга у телевизора за просмотром какого-то фильма.
***
Юнги не хочет идти домой, он на подсознательном уровне чувствует что-то неладное, оттого и останавливается в ближайшем кафе, чтобы оттянуть время. Постоянно прятаться — это не то, что хотел в своей жизни альфа, но пока он зависит от отчима, ему не остается другого выбора. Думая о побеге, а это придется сделать до совершеннолетия, зеленоволосый пытается решить вопрос с местом жительства. Чтобы снять свою квартиру и оплачивать несколько месяцев, надо иметь при себе много денег, наверное, даже вдвое больше, чем уже накоплено на многочисленных, но не совсем прибыльных подработках. Мин нервно стучит пальцами по крышке стола, в кафе не многолюдно, и это очень хорошо слышно. Заказ приносит молодой парень, явно младше самого Юнги, и с испугом смотрит в глаза, думая, что клиент тот еще альфа с характером. Но нет, Юнги тихонько благодарит, так и не взглянув на свой любимый кофе, и ждет, пока парень с тормозами додумается отойти, ведь думать о своем будущем (очень скором, между прочим) в присутствии кого-то совсем не получается.
Да если даже Мин снимет самую дешевую коробку и устроится еще на насколько работ, забивая на школу, отчим может использовать свои связи, чтобы найти непослушного пасынка и насильно вернуть домой. О том, что этот противный альфа — важная шишка, парень не сомневается, но подчиняться ему не намеревается, уж лучше будет жить в каком-нибудь переулке в компании бездомных котов, нежели будет плясать под дудку старого хрыча. На самом деле, он не такой старый, но его доминирование над другими ничуть не радует Мина. Если уйти к Хосоку на некоторое время, его так же могут найти, ведь опять же, связи, да и про друзей зеленоволосого известно Намджуну. Вот только чтобы и мелкого допрашивали, не хватало для полного несчастья, а за укрытие и сам Хорс может пострадать. Мотая головой из стороны в сторону, альфа все же тянется к остывшему напитку и делает несколько глотков. Чтобы спрятаться, надо быть хитрее, и остановиться у того, про кого точно никто не догадается. Того, кто появился в жизни Юнги совсем недавно. Переехать к нему будет слишком наглым шагом, который примут во внимание, если вдруг наткнутся, и отбросят, надеясь на благоразумие и адекватность. Чимин идеально подойдет на роль спасителя. Он живет дома один, к тому же есть отдельная комната, где сможет разместиться второй человек, да и квартплата на двоих — не такое уж и расточительство. На дополнительные подработки все же придется устроиться, но стоит выбирать их с умом, чтобы вычислить местоположение было крайне сложно. Допивая свой кофе, парень оставляет деньги под блюдцем, натягивает куртку и покидает помещение. На улице уже прилично стемнело, а на сердце все еще отчего-то неспокойно. В это время отчим обычно возвращается с работы, и кроме Намджуна в квартире никого нет. Юнги слегка дрожащими руками тянется к мобильному телефону, набирает номер брата и надеется, что тот сможет принять вызов. Увы, ни на первый, ни на второй звонок младший не отвечает, поэтому Мин ускоряет шаг, продолжая тешить себя ложными предположениями о том, что, возможно, Джун сейчас готовит, а телефон на беззвучном режиме остался в комнате, или же он уснул, но никак не то, что отчим снова пьян и орет на всю квартиру, ожидая старшего сына. Чуть не сбивая беременного омегу с ног за поворотом, Юнги извиняется и помогает старшему присесть на ближайшую лавочку. Убедившись, что все в порядке, зеленоволосый разворачивается в сторону дома, но идет уже не так быстро, как сначала.
Наихудшие опасения подтвердились: запах алкоголя стоял на всю квартиру, а пьяный, несвязный бред альфы доносился из кухни под аккомпанемент тихих всхлипываний Кима. Не разуваясь, Мин бежит вперед, ведь это из-за него младший брат вновь подвергся нападению, налетает с разбега и валит альфу на пол. Перед глазами встает образ зареванного, покрасневшего и полуголого братишки, запястья которого пытались привязать к батарее. На лице видны синяки, бровь и губа рассечены, а тряпочка, некогда бывшая рубашкой, была жестоко изрезана чем-то острым. Вряд ли это ножницы, потому что порезы и на торсе виднелись, хотя, отчим и не на такое способен. Юнги уже тянется к зафиксированным запястьям, но старший альфа не был сильно пьян, он с легкостью скинул тело сына и занес над головой нож. Зеленоволосый не успевает отодвинуться на безопасное расстояние и уже морально готовится к первому удару, как вдруг слышит сдавленное мычание и шипение. Хоть руки у Намджуна были привязаны, никто не запрещал использовать ноги, чтобы помочь брату. Отчим быстро меняет стратегию и надвигается на младшего сына, но Юнги не позволяет ему этого: откидывает нож и заламывает руки за спину, давит как можно больнее, и зубами тянется к веревке, помогая сопротивляющемуся Джуну. Альфа еще пару раз вырывается из захвата и наносит несколько пощечин Юнги, гордясь результатом, и получая следом такие же удары, только с обеих сторон. Когда тело бессильно падает на пол, омега тихонько взвизгивает, думая о наихудшем варианте. Юнги же не обращает на это внимание, помогает брату со злосчастными веревками и стремительно покидает кухню.
Пока он принимал пощечины и слабо кряхтел от боли, из отчима так и лились подавляющие слова о том, что свобода Мина — явление лишь временное, и уже совсем скоро он сможет втянуть пасынка в семейное
дерьмо дело. Зеленоволосый боялся этого разговора как огня, и надеялся, что он состоится еще не скоро, но сегодняшний вечер все решил за него, информацию предоставили как должное, при этом избили не хило так. Перед глазами все плывет, но на слабости нет времени. В спортивную сумку летит одежда первой необходимости, что-то из средств личной гигиены, документы, деньги, зарядное устройство и наушники, сухая еда, хранившаяся для трудных времен. Переодевшись в более удобную одежду, парень прыгает в потертые кеды, хватает куртку и шапку, выбегает из дома, сильно хлопнув дверью. Через некоторое время Джун что-то кричал вслед, но его уже никто не слышал.
***
Джин ноги еле переставляет, глядя куда-то вперед и думая о своем. Сколько они знакомы с Чимином? Не день, и даже не год. Намного больше, альфа до сих пор помнит, каким маленьким и слабым был рыжик поначалу, как опасливо смотрел вокруг и неуверенно принимал руку помощи, подозревая, что это очередная шутка и над ним вновь посмеются. Он долго привыкал к школьному доктору, со стеснением благодарил и смущенно улыбался, когда старший дарил что-то. Вспоминая времена, когда Чимин еще учился в школе, Джину хочется улыбаться, но перед глазами вмиг всплывает образ счастливого паренька, в глазах которого виден блеск, а на губах читается «Юнги». Этот альфа появился совсем недавно и какие у него мотивы неизвестно никому, так почему этот ежик, подозревающий всех вокруг, так легко и быстро принял его в свой довольно узкий круг общения? Что такого сказал или сделал мелкий гаденыш, получая все, чего не мог получить сам Ким, находясь рядом на протяжении нескольких лет? Брюнет устало валится на пластмассовый стульчик в палатке аджуммы и заказывает выпивку, все так же продолжая сверлить пустоту. Чимин не казался несчастным рядом с Джином, но Юнги вызывает больше эмоций и чувств, вызывая грусть у соперника. Даже сегодня, когда они болтали во время чаепития, Джин не мог и слова вклинить в их разговор ни о чем. Оба казались дураками, на самом деле глупо выглядели, но именно так и выглядит… любовь?
Опрокидывая в себя первую стопку, брюнет старается отвлечься от тяжелых мыслей, вспоминая о своем рабочем дне, но и это не помогает, ведь если раньше был Чимин, все времяпровождение не казалось таким тяжелым и обременительным как сейчас. Если Пак был счастьем для Сокджина, то для самого Чима счастье — это Юнги. Взаимно это или нет, альфа не знает, но и вмешиваться не желает, ведь, по сути, он вообще лишний в отношениях этих двоих. Пора бы уже и забыть о своей безответной любви, он ведь уже взрослый человек и глупо верить в то, что уже не сбудется, но что-то продолжает удерживать на месте, позволяя наступать на те же грабли и чувствовать боль каждый раз при виде этих двоих вместе.
Когда вторая бутылка пустеет, парень заказывает еще одну, бросая взгляд на наручные часы. Половина десятого. Долго оставаться нельзя — завтра на работу, значит, эта бутылка будет последней. Открывая ее, брюнет на мгновение замирает, замечая перед собой смутно знакомого омегу. Все те же обеспокоенные глаза, растрепанные блондинистые волосы и сбившееся дыхание. Джин сразу узнает в мальчишке брата Юнги, того самого, который остался и обработал раны, который извинился за проступок своего хена и убедился в том, что альфа в порядке. На лице растягивается широкая пьяная улыбка, а слова словно застревают внутри.
— Извините, может вы видели Юнги-хена в последние полчаса? — неуверенно интересуется младший, наверняка думая о том, что Джин не только не вспомнит, но и не ответит.
Но нет, отрицательное мотание головой обнадеживает в том, что не так уж альфа и пьян. Блондин думает уже встать и уйти, позволяя старшему продолжить свое невеселое занятие, но вдруг уверенно выхватывает наполненную стопку и выпивает содержимое, морща лицо. Омега редко выпивал, оттого и восприимчив к алкоголю, быстро пьянеет от нескольких стопок, которые щедро наполнял старший, сам предпочитая пить с горла. И когда бутылка опустела, старший отсчитывает нужную сумму и расплачивается с аджуммой, хватает под руку омегу и выводит на свежий воздух. Блондин глупо смеется, спотыкается чуть ли не на каждом шагу и виснет на плече Джина, не переставая гладить того по голове.
— Ну и что мне с тобой делать? — устало выдыхает старший, глядя на умиротворенное лицо перед собой.
Адрес парнишка сказать не может, сам тем более не дойдет, а оставлять на улице не вариант, поэтому Сокджин уверенно поднимает тело на руки и медленно идет в сторону своего дома. Что делать с мелким пьянчугой он не знает, по сути, он сам его споил, поэтому если его домашние спохватятся и забьют тревогу, Ким так просто не отделается. Подходя к квартире, старший бросает мимолетный взгляд на своего гостя и удивляется тому, что он уже не спит, лишь как-то подозрительно смотрит на губы и часто облизывает свои. Проходит секунда, две, и Джун подается вперед, смело целуя альфу. Собственные ноги не держат, но руки брюнета, удобно подхватившие парня под попу, заставляют запрыгнуть и обвить талию нижними конечностями. Поцелуй уже не такой невинный, как был вначале, и альфа от этого возбуждается еще больше, спешно открывает дверь и вваливается внутрь, продолжая выцеловывать открывшуюся шею и слушать тихий скулеж. Парни еле доходят до кровати и падают на нее, не удержав равновесия. Одежда летит во все стороны, а затуманенные мозги не хотят думать адекватно и кричать о том, что все это неправильно. Джин уже думает отстраниться, чтобы найти смазку и презервативы, но цепкие руки омеги, что крепко обвили шею, никак не хотели отпускать. Брюнет далеко не с первой попытки уламывает младшего расцепить руки, чтобы позже почувствовать наслаждение, и подползает к письменному столу. В голове уже нет сожалений о том, что Юнги — потенциальный парень Чимина, или то, что от этого больно, сейчас его больше волнует горячий омега, что ждет его на кровати, и свои желания, которые не терпится осуществить.
