Сквозь лунный свет влюбленных

Можно жить припеваючи, и вдруг в один прекрасный день умереть. А потом — бац! — свалиться с неба и зажить такой вот жизнью. Хэ Су

      Здесь, в этом потайном месте, казалось, время застыло. Вдалеке виднелись лишь горы, покрытые мягким лесом, и нисколько не чувствовалось, что там, внизу, находится старинный город, полный жизни. Даже ветер не заглядывал сюда, точно боясь нарушить ласковое умиротворение. Было спокойно, тихо, но совсем не одиноко — место словно обладало вдохновляющей и успокаивающей энергией, которой готово было поделиться со своим редким гостем.       Огонь послушно поглощал тонкие исписанные листы бумаги, послушно забирая прошлое и оставляя для будущего лишь пепел. Софи не хотелось расставаться с родимыми любимыми буквами, но здравый смысл все же помогал бороться с сомнениями, обещая в благодарность избавление от всяческих невозможно-возможных неприятностей.       Девушка не сводила взгляда с язычков пламени, боязливо протягивая к ним руку, и впервые не чувствовала больше беспокойства или страха. Мысли ползли медленно, лениво, наконец подчинившись реальности, и решительность, как теплая змейка, окутывала сердце. София была готова изменить будущее, даже если для этого понадобится пойти на край света.       Настроение потихоньку улучшалось. Можно было строить планы, размышлять, готовиться, мечтать… Теперь, когда появилась цель, стало неожиданно легче смириться с грядущим днем и спокойно прожить текущий.       К тому же, вот-вот помощница должна была найти возможность попасть в важную комнату, и Софи очень надеялась, что полученные вести будут хорошими и все получится как нельзя лучше.       Черён была ужасно горда собой. Ей удалось справиться с приказом госпожи, хотя это было и совсем нелегко. Ей удалось разузнать, когда в комнате никого не будет и как в нее можно попасть. А вдобавок ко всему получилось еще и переговорить с остальными служанками, чтобы придумать такое время, когда никого не будет даже неподалеку. Ведь, если госпожа хотела быть незаметной, необходимо было сделать все возможное для того, чтобы так и вышло.       С тех самых пор как госпожа чуть не утонула, Черён сильно волновалась. Она не могла простить, что в том происшествии была и ее вина. Ведь, если бы она не отдала то страшное письмо, госпожа никуда бы не отправилась, и самой ей не пришлось бы показывать тайного прохода к купальне принцев. А, значит, она не нарушила бы своего обещания.       За это она корила себя больше всего. Она сама узнала о том проходе совершенно случайно и до сих пор очень хорошо помнила, как были недовольны ее любопытством. Тогда ей удивительно повезло: её пожалели и даже не назначили никакого наказания, взяв одно только обещание, что больше об этом месте никто не узнает. Этот секрет она должна была хранить как величайшую драгоценность. И все-таки…       Черён покачала головой. Нет-нет. Она все правильно сделала. Как бы она смогла себя простить, если бы поступила иначе? Слишком хорошо она помнила, как госпожа была безутешна в тот день.       Как она бродила по резиденции словно тень, не расставаясь с письмом, и все смотрела-смотрела в сторону дворца… Ей строго приказали во всем присматривать за госпожой Су.       Однако, с тех самых пор, как госпожа встретилась с принцами, она сильно изменилась. Она словно стала другим человеком: стала разговорчивой, веселой, полюбила совсем другие цвета, кушанья и все время придумывала что-то поразительное. Порой даже такое, о чем никто еще не слышал!       Черён знала, что иногда люди, едва спасшиеся от ангела смерти, могут забыть многое из своей жизни. Даже имя. Или свою семью. Но с госпожой происходило что-то совсем другое.       Как можно было забыть родной язык? И свою служанку? Или как могла госпожа не спросить, куда делся ее ключ, который она всегда носила с собой, не позволяя никому его видеть?       Все это было непонятно, но произошедшие с госпожой изменения нравились Черён, поэтому она старалась не думать о тех странностях, которыми иногда удивляла ее госпожа Су, и даже не боялась отругать некоторых слуг, слишком уж увлекшихся обсуждением. Ну, нет уж! Они всегда говорили так, словно знали госпожу лучше нее, и Черён едва сдерживала обиду. Если уж кто-то и может что-то говорить, так только она сама.       Тем более, теперь все было несколько по-другому. Впервые спрашивали и слушали ее мнение. Почти не ругали за оплошности. Если раньше приходилось постоянно все переделывать — так часто госпожа меняла свои решения — и бояться, что все получилось не так, то теперь можно было иногда даже что-то переспросить.       А уж вспоминая, как госпожа назвала ее «своим человеком», девушка до сих пор не могла поверить и, чтобы не сомневаться в правдивости тех слов, желала как можно старательнее показать, что достойна такой чести. Поэтому, даже когда приказы госпожи были неожиданными и непонятными, Черён не задавалась лишними вопросами и стремилась все выполнить в точности. — Госпожа! — тихонько приоткрывая дверь, позвала Хэ Су Черён и, оглядев комнату, нахмурилась. Вот так происходило всегда: когда ей хотелось найти госпожу, та словно превращалась в дух — ее нигде нельзя было найти. Иногда Черён и вовсе казалось, что госпожа намеренно отправляет ее по делам, чтобы самой куда-нибудь исчезнуть.       Девушка со вздохом осмотрелась, не уверенная, как будет лучше — пойти и поискать госпожу, или остаться и подождать ее здесь — и с удивлением внезапно заметила, что верхние ящички, в которых госпожа всегда хранила свои записи, открыты и пусты.       Черён осторожно проверила свою догадку и изумленно замешкалась. Куда все могло деться? И зачем госпожа, если это была она, забрала свои записи? Раньше она никогда ничего не забирала — только проверяла, все ли на месте, а теперь вот… Это было очень странно.       Черён отошла от шкафа на несколько шагов и мысленно отругала себя за чрезмерное любопытство. Она никогда не смела лезть в дела хозяев сама — только по приказам, которые получала пока что крайне редко, — и сейчас ей тоже не стоило наводить себя на подозрения. Ведь, если все так случилось, значит, все так и должно было случиться.       Хотя, может быть, ей стоило осторожно расспросить госпожу, что произошло с записями.       София с легкостью перескочила через камушек и развела руки в стороны, удерживая равновесие и представляя, что проходит по узенькому мостику через огненную реку. Идти так не хотелось, что девушка придумывала себе самые фантастичные оправдания, лишь бы задержаться по пути хоть еще на чуть-чуть.       Что там хорошего было делать? Снова нужно было притворяться, играть, искать, решать… Столько всего! Столько всего… После спокойствия в ласковых объятиях тайного места сознание как-то не желало возвращаться в реальность.       Едва справившись с разыгравшимся костерком, девушка раскидала золу и, избавившись от следов своего пребывания, все же заставила себя поспешить. Наверняка ее уже искала Черён, и не, дай небо, узнать ей о найденном секретном месте! Это же тогда спрятаться от чересчур активной подруги и вовсе невозможно будет. Да и любопытство уже вовсю требовало успокоения: Софи было очень интересно узнать, смогла ли помощница отыскать способ попасть в комнату Мён Хи. Не просто же так это казалось столь важным?       Подозрения девушки подтвердились: Черён с нетерпением ожидала ее у входа, внимательно оглядываясь по сторонам и не решаясь уйти. — Госпожа! — с легкой укоризной позвала ее помощница. — Где вы были? — с поклоном добавила Черён. — Я не знала, где вас искать!       Гостья времени пожала плечами. Если бы она сказала правду, девушка могла обидеться, а Софии совсем не хотелось терять свою единственную подругу. — Ты… смогла? — задала свой главный вопрос Софи, тихонько радуясь, что так удачно придумала, как сменить тему. — Да, госпожа! — просияла Черён, видимо, очень довольная собой. — Можно… завтра. Завтра никого не будет, и вы сможете… все сделать. — Хорошо, — кивнула София, мысленно рассчитывая, как ей не умереть от любопытства до завтра, — ты… правда, все… умеешь, — похвалила помощницу девушка, и та заулыбалась, не зная, что делать со своим смущением.       Гостья времени невольно улыбнулась реакции подруги и приоткрыла дверь. — Что вы… будете делать, госпожа? — вдруг поинтересовалась Черён, и Софи осмотрела комнату, представляя, сколько ей предстоит работы и поисков. — Я… искать буду, — честно призналась София, внимательным взглядом одарив подругу, словно размышляя стоит ли той доверять. — И что вы хотите найти, госпожа? — Не знаю. — Но как вы сможете найти то, чего не знаете? — искренне удивилась Черён, задумавшись. — Может, я могу… помочь? — Ты знаешь… хорошо обо мне? — полюбопытствовала Софи, заставив помощницу недоуменно замешкаться. — О… чем, госпожа? «Значит, не можешь», — грустно подумала девушка и лишь махнула рукой. Ответ стал ей вдруг очевиден. Ведь, если Хэ Су, действительно, была такой, какой смутно казалась Софии, о ее жизни никто ничего толком не знал. Она была скрытной, недоверчивой дамой, с жуками таких мастей в голове, каких никто и не видывал. Вряд ли она делилась с кем-то своими секретами. — Можешь идти, Черён, — отпустила София помощницу, закрепляя рукава ханбока так, чтобы они не мешались, и со вздохом подошла к шкафчику.       Верхние полки она уже проверила, и там не оказалось ничего полезного — значит, настал черед нижних.       Девушка присела на колени и, устроившись поудобнее, выдвинула первый ящик с маленькими шкатулками, до краев наполненными различными украшениями. Коллекция оказалась впечатляющей, но какой-то забытой. То ли настоящая Су не очень любила украшения, то ли просто была аккуратисткой, но безделушками явно пользовались редко: слишком уж скрупулезно они были разделены по цветам и сложены в разные коробочки.       Закрыв опрятный ящичек со шкатулками, София, недолго думая, открыла самый последний, решив попытать удачу с конца, но в нем не оказалось ничего, кроме одного небольшого сундучка.       Он выглядел так, словно видел доисторические времена — позолота на нем была стерта, рисунка почти не было видно, а нескольких камней на узорчатой крышке не хватало. Казалось, кто-то намеренно избавился от лишних украшений, стремясь придать сундучку неприглядный вид.       И все же он казался знакомым… почти драгоценным — так бережно он был завернут в мягкую ткань с изящной ручной вышивкой.       Девушка осторожно развернула находку и с изумлением уставилась на хитрый замочек в виде головы дракона на крышке — таких маленьких замков она не видела еще никогда в жизни.       Залюбовавшись загадочным чудом, Софи не сразу попыталась открыть находку. А когда попыталась, замочек отказался подчиняться.       Не добившись и с пятой попытки никакого результата, гостья времени медленно отложила сундучок в сторону и быстро осмотрела остальные ящички. Ключа не нашлось. Более того — остальные полки были абсолютно пусты, словно кто-то специально убрался в них.       София недовольно цыкнула. Она и не надеялась так быстро со всем разобраться! Она была готова работать упорно и долго — лишь бы отыскать все, что уже успела себе нафантазировать, а итог оказался вот таким… Найденного едва не хватало для новых догадок.       Девушка взглянула на кровать и на стол. Пришедшее предположение было довольно наивным… но почему бы нет? Софи могла только представить, на что способен человеческий разум, поэтому, обреченно вздохнув, полезла было под кровать, как Черён потянула ее назад. — Госпожа! Что вы делаете! Что с вами?       София попробовала повторить попытку и снова залезть под кровать, но помощница упрямо схватила ее за край рукава и принялась громко, как заботливая мамаша, о чем-то причитать. Девушка почувствовала себя крайне глупо, словно вдруг стала маленьким ребенком, которого не пускают пошалить, и невольно успокоилась. — Черён! Отпустить! — постаралась воззвать к совести помощницы Софи, но у подруги, как выяснилось, совести не оказалось совсем. Уступать госпоже она нисколько не собиралась — напротив, решительно захотела доказать свою правоту.       София с легкостью признала проигрыш, хитро решив потом как-нибудь, когда останется одна, выполнить желаемое, неохотно поднялась с колен и, отряхнув подол ханбока, смерила Черён недовольным взглядом, словно та вдруг испортила ей всю жизнь. На помощницу это подействовало лишь на одно недолгое мгновение, после которого к ней вернулась необычайная смелость. — Что это? — хмуро спросила Софи, поднимая шкатулку. — Не знаю, госпожа, — потупила взгляд Черён, переступив с ноги на ногу, и гостья времени поняла одну крайне неприятную вещь: ей лгали. Подруга совершенно точно видела этот сундучок, но просто не хотела подавать виду, что что-то о нем знает. Значило ли это, что найденный тайник был важным для Су?       Девушка присмотрелась к сундучку внимательнее, словно тот мог дать ей ответ или хотя бы какую-нибудь подсказку, потрясла его, пытаясь понять, что в нем лежит, и неуверенно покрутила его в руках.       Комната закружилась, заплыла резкой, едва выносимой болью, и Софи не удержалась на ногах. Неожиданно пришедшая тьма оказалась такой болезненной, что девушка тихонько вскрикнула и, в отчаянной попытке спасения, закрылась руками.       Она его хорошо знала…       Маленький золотой ключик. Почти прозрачная вода. Хрупкие пузырьки в серебряном свете. И снова… снова она пыталась отчаянно выбраться, подняться, всплыть… Точно — всплыть. Она… тонула?       Пальцы пытались ухватить тонкую нить, но ключик опускался лишь ниже на дно, переливаясь волшебным перламутровым свечением. Напевал навязчивую мелодию колокольчик. Где-то недалеко. Тише, глубже, милее.       Странное видение не переставало преследовать Софию. Забытое, важное, тайное… больше предупреждение, чем воспоминание. Секрет. Очередная хитрая загадка, ответ на которую прятался очень умело.       Этот ключ был разгадкой всего. В этом девушка не сомневалась ни минуты. Но, если он, действительно, был потерян, зачем тогда привиделся ей? Что ей хотели этим сказать?       София медленно открыла глаза, желая, чтобы тьма ушла, но ничего не произошло. Она не очнулась, и все же оказалась где-то — в странном незнакомом месте — одна, потерянная, испуганная, забытая… Маленькая…?       Девушка почувствовала себя миниатюрной и хрупкой — почти кукольной — словно вдруг попала в страну великанов. В полутьме предметы казались огромными — большие столы, пузатые шкафы, высокие окна, широкие двери… Казалось, комната была целым миром… каким-то безбрежным океаном…       Софи уютилась в уголке комнаты, затравленно поглядывая на дверь, и страх почти сковывал ее. Сердце было похоже на птицу, бесполезно бившуюся крыльями о железные прутья клетки, и ужас невозможно было подавить — он выглядывал, как огромный противный таракан, изо всех щелей комнаты, выжидательно потирая лапками.       От мысли о двери, от жуткой мысли о том, кто мог прийти через эту дверь, тяжело было дышать. София чувствовала себя беспомощным маленьким комочком и могла лишь наблюдать, лишь вынужденно чего-то ждать.       Дверь медленно открылась и вошел невысокий плотный человек. Он осмотрел комнату, медленно кивнул, словно довольный результатом, и, улыбаясь с каким-то чувством превосходства, сделал к Софи несколько решительных шагов. — Очень хорошо. Теперь ты можешь выйти.       Тело отказывалось слушаться хозяйку, но София нашла в себе силы подняться и почтительно поклониться человеку. Она знала, что так нужно.       На краю подсознания продолжала биться жалобная худенькая мысль. Она должна была подняться, должна была поприветствовать мужчину и сделать все, что он скажет ей. Его слова были приказом. Он не терпел непослушания…       С тех пор она всегда содержала вещи в идеальном порядке. — Госпожа!       Какой знакомый голос… Софи точно знала его, но откуда? Кем она была? — Госпожа, пожалуйста!       Черён. Да, это было то имя… Точно… звавшая девушка была ее помощницей. Зачем она так кричит? Что она сделала не так? Она не позволила ей заползти под кровать…       Гостья времени резко открыла глаза и машинально потерла затылок. Что случилось? Почему так раскалывается голова? Почему она… на полу? — Госпожа! — Ату, Черён! — недовольно фыркнула девушка, пытаясь подняться. — Я хорошо слышу. — Простите, госпожа, — быстро извинилась помощница, помогая Софи подняться, — но вы… вдруг… упали… — Упала? — изумленно переспросила гостья времени, и подруга быстро-быстро закивала головой. — Я так испугалась! — Все хорошо, — отмахнулась девушка, отчаянно ловя в комнате какое-нибудь объяснение случившемуся, и судорожно выдохнула. Все было… так явно… — Я… могу… позвать лекаря? — заботливо предложила помощница. — Нет. Я… хочу быть одна, — покачала головой девушка, — ты можешь… принести чай? — Я… — Думаю, мне станет лучше… после него, — слабо улыбнулась гостья времени, и подруга неуверенно кивнула. — Хорошо, госпожа, — неохотно согласилась Черён и торопливо отправилась выполнять очередное поручение.       София осторожно присела на краешек кровати и, прижав шкатулку к сердцу, постаралась сосредоточиться. Могло ли быть так, что она вдруг увидела настоящие воспоминания Хэ Су?