Сквозь лунный свет влюбленных

Над этой долиной вороны кружат… Ты, белая цапля, туда не ходи!.. Син, мать Чон Монджу

      Решиться оказалось гораздо проще, чем начать действовать. Уже слишком много времени прошло с тех пор, как София была в секретном тоннеле, и детали начинали забываться. Девушку преследовало почти осязаемое, липкое и болезненное предчувствие, что она совершает огромную ошибку и вот-вот запутается в непонятной, давно сплетённой кем-то паутине. Но вернуться она не могла. Или не хотела.       Город приветствовал её знакомым гулом и полузабытыми ароматами. Пробираясь через рынок и аккуратные бедные районы, гостья времени вспоминала, как однажды встретила здесь Чой Суна и как училась вместе с детьми грамоте. Как она вместе с сестрой и Черён раздавала беднякам одежду и еду, как Ван Ук отправился в лавку лекарственных растений, где ей было так интересно рассматривать травы и где принц подарил ей лечебную мазь в драгоценной коробочке. А потом эту мазь она отдала Ван Со…       Добраться до купален, погрузившись в свои мысли, оказалось не так уж сложно — ноги сами помнили дорогу.       Хватаясь за белые гладкие камни, девушка добралась до маленькой пещерки и, оглянувшись напоследок назад, переступила черту, отделявшую её от уютного, но теперь уже невозможного прошлого. Из глубины тоннеля потянуло холодом, и Софи сосредоточилась. Раз шажок. Два шажок. Девушка передвигалась почти ползком, пытаясь держаться за брёвнышки моста, внимательно смотрела под ноги и старалась не спешить, хотя полутьма действовала на неё удручающе. То и дело казалось, что сейчас выскочит что-нибудь, и София вновь не сумеет сохранить равновесие.       Но ничего не случилось, и отчего-то расстроенная девушка добралась до самой купальни принцев. Прислушалась, задержав дыхание, и, не услышав никого, выглянула наружу.       Над водой кружился плотный пар, и Софи аккуратно, по краешку, держась за деревянные перила, пробралась во дворец. Комната под крышей, мягко переходящая в купальню, была украшена белыми и розовыми цветами в изящных вазах. На маленьком высоком столике горели свечи, жглись благовония, и девушка поспешно прошла в следующую комнату, боясь встретить кого-нибудь. Разум некстати напомнил, что эту часть дворца Софи не знает вообще и, проплутав по переходам и комнаткам, гостья времени остановилась, издалека заслышав женские голоса.       Быстро нырнув за ширму и сделав в ней маленькую дырочку, девушка проследила, как из маленькой комнатёнки выходят служанки в одинаковых бело-зелёных нарядах. Затаившись и даже перестав дышать, София дождалась, пока незнакомки уйдут и метнулась к помещению, из которого они вышли.       Удача на этот раз улыбнулась ей, и среди аккуратно сложенных вещиц, гостья времени нашла желанный бело-зелёный ханбок. Предположив, что служанка, пусть и незнакомая, вызовет меньше расспросов, чем госпожа в бледно-розовом ханбоке, Софи решительно сменила свой наряд. Вышло как всегда не очень аккуратно, но и не плохо. По крайней мере, для человека, не так давно вообще узнавшего про назначение и части корейской традиционной одежды.       Припрятав вещи за комод, девушка перепрятала письмо с колечком, выбралась из комнаты и осторожно продолжила осмотр незнакомых комнат. Растерянно познакомившись со всевозможными коридорчиками, София в конце концов нашла выход и радостно втянула носом свежий воздух, наполненный ароматами сада. Каким-то образом, коридоры вывели её на террасу, плавно переходящую в дворцовый сад.       Прошлое своё пребывание во дворце Софи помнила плохо. Кажется, и в тот раз она была в одной из частей сада, но та часть несомненно была более скучной, чем эта. Девушке едва удавалось держать себя в руках: одновременно оставаться служанкой, почтительно склонившей голову, и гостьей времени, впервые оказавшейся в историческом саду корейского дворца. Второе чувство было сильнее.       Растения здесь были совсем другими: большую их часть София не знала, другую же часть то и дело путала. Становилось даже обидно, что в своём времени и мире девушка уделяла цветам так мало внимания. Единственное, что она радостно опознавала, были пионы. Самые разнообразные, невозможные, яркие, роскошные и нежные пионы. Этих цветов было так много, и все они были такими красивыми, что пару раз Софи невольно останавливалась, изучая каждую линию на листьях и лепестках.       А еще в саду были деревья. Тонкие, изящные, высокие, с широкими шапками. И низенькие, больше похожие на кусты, с согнутыми стволами и склонёнными верхушками. Все эти растения находились в такой гармонии друг с другом, что София невольно задумалась, а не было ли так с самого начала и запланировано.       В какое-то мгновение девушка поняла, что, подчинившись любопытству, ушла далеко от купален принцев. Дорожки стали более широкими и чёткими, словно рассчитанными на множество людей, пейзаж — всё более незнакомым. Остановившись, Софи задумчиво потерла шею и, пытаясь вспомнить, откуда пришла, огляделась.       На одной части дорожки, хотя ещё и скрытая кустами и деревьями, шла небольшая группа из трёх человек, на другой — девушка увидела знакомую фигуру в черном, изысканно расписанном серебром ханбоке. Дыхание сбилось, и Софи растерянно попыталась выбрать из двух зол меньшее. В противостоянии группы людей и одного четвёртого принца, победил четвёртый принц. Он по крайней мере был один. Хотя и являлся более серьёзной проблемой.       Метнувшись в сторону четвёртого принца и на ходу пытаясь найти хоть какое-нибудь оправдание или укрытие, Софи заметила особенно широкие кусты пионов. Недолго думая, девушка нырнула за них, но Со успел заметить её. Взгляд его похолодел, и принц спокойно и оттого по-особому угрожающе направился в её сторону.       Гостья времени затаилась, взмолилась, и на полпути Ван Со вдруг остановился. Почтительно склонив голову, он поприветствовал ту самую группу из трёх человек, и София, с любопытством выглянув из укрытия, поняла, что впервые в жизни всё выбрала правильно. Среди той группы оказался император.       Между отцом и сыном завязался разговор, и все пути к побегу были перекрыты на неопределённое время.       Софи старалась сидеть тихо и не прислушиваться к тому, о чём говорили император и Со. Она чувствовала вину за то, что тайком пробралась во дворец и теперь становилась невидимым свидетелем конфиденциального разговора. В том, что разговор был тайным и явно не касавшимся ничьих чужих ушей, девушка почему-то не сомневалась. Впрочем, при своём знании языка скорее всего она и так бы не поняла, в чём заключалась суть разговора. Но она всё же опасалась. На всякий случай.       По широким лепесткам красного пиона поползла какая-то букашка. Она была чем-то похожа на знакомую Софи божью коровку — только жёлтого цвета и с коричневыми крапинками. Маленькое существо вдруг показалось Софии путешественником из другого мира, и девушка осторожно приблизилась к лепесткам, желая разглядеть насекомое поближе. Не рассчитав расстояние, гостья времени уткнулась носом в лепестки пиона и случайно вдохнула цветочный аромат. В носу защипало, и Софи поняла, что сейчас выдаст себя.       Захотелось чихнуть. Прямо здесь, сейчас и с большим удовольствием. Но мысль о том, что чихающий цветочный куст точно покажется императору подозрительным явлением, девушка зажала пальцами нос и поползла в сторону, стараясь двигаться осторожно и бесшумно. И как только ей сразу не пришла в голову мысль ползком сбежать отсюда? Вдруг её бы и не заметили?       Ван Со сразу заметил её. Он так удачно стоял, что одновременно мог говорить с императором и наблюдать за шпионкой, прятавшейся в кустах. В глазах принца быстро промелькнуло какое-то странное выражение: то ли он разозлился, то ли еле сдержался от смеха, и Софи постаралась не обращать на него внимание. Ползком удаляясь от места преступления, девушка уже едва сдерживалась от того, чтобы не выдать себя.       Глаза заслезились, в носу защипало ещё сильнее, и София судорожно сжалась, пытаясь побороть внезапную аллергию. На дорожке послышалось какое-то движение, и девушка изумлённо увидела, как император с принцем начинают удаляться. Ничего не дожидаясь и подхватив юбки, Софи кинулась по дорожке вперёд и, отбежав на некоторое расстояние, жадно расчихалась. Жизнь вновь показалась чудесной.       Отряхнув ханбок и выпрямившись, девушка мысленно поблагодарила всех существующих и несуществующих богов и зачем-то потопталась на месте. Она искренне надеялась, что всё-таки не убежала далеко. Дворец она знала плохо, и, если ту тропинку, где так неудачно натолкнулась на императора и принца, ещё бы узнала, то из другой части огромного закрытого города, каким казался ей дворец, точно бы не выбралась сама. «Сделали бы таблички, что ли, — с обидой подумала девушка, осторожно возвращаясь назад, — а то понастроили, а ты ходи, ищи. Мне кажется, или я эту стену уже видела…?»       София неуверенно остановилась. По краям дорожки среди аккуратной зелени росли роскошные пионы всевозможных оттенков, маленькие жёлтые цветы, вроде тех, что девушка носила на холмик к сестре, а чуть поодаль виднелась плетёная крыша красно-золотой деревянной беседки. И Софи могла поклясться, что этой беседки она точно не видела раньше. «Глупая! Глупая! Глупая! — раздражённо сев на траву, отругала себя девушка. — Нет, ну что ты вообще ожидала, когда решила всё сделать сама? Что тебе в ручки сразу свалится какой-нибудь важный чиновник? А если бы даже и свалился, что бы ты ему говорила? А если бы и говорила… думаешь, он стал бы слушать и верить?»       Софи почувствовала, как теряет силы и вновь погружается в оцепенелое уныние. Разум стал разрабатывать какие-то нелепо-странные наполеоновские планы, и в это мгновение рядом снова послышались едва уловимые звуки шагов и шуршание ткани ханбока. Стоило бы спрятаться вновь, но девушка упрямо осталась сидеть на месте, решив больше не сопротивляться своей участи. По крайней мере, на этот раз.       Её заметили. На подошедшем к ней человеке были чёрные сапоги — их вроде бы называли хва, — и ханбок насыщенного синего цвета. Приблизившись, человек встал рядом, но ничего не спросил, не сказал, и девушка нехотя подняла голову. Взгляд её уцепился за знакомый перстень — очень похожий она получила, пока искала отца Хэ Су, — и сердце взметнулось в радостном предвкушении.       София быстренько поднялась, выпрямляясь и внимательно вглядываясь в лицо подошедшего мужчины. Он был молод, насколько девушка могла судить, и очень спокоен. В глазах его виднелось любопытство и что-то ещё, похожее на узнавание. Нащупав колечко, гостья времени решила рискнуть. — Простите, — красноречиво проговорила девушка, раскрывая ладошку с кольцом, — у вас… украшение похожее… на мое. — Какое украшение? — переспросил молодой человек с весьма искренним недоумением, заставляя Софию засомневаться в правильности своего решения.       В конце концов, сейчас она была одета как служанка, и этот господин вполне мог принять её любопытство за непростительную дерзость. А за такие вещи обиженные господа чаще всего наказывали. Но если она отступит сейчас, едва ли сможет изменить что-то потом. — Это, — решительно указала девушка на руку молодого человека и приложила к его кольцу своё, как бы подтверждая догадку наглядно. В мыслях стали возникать какие-то образы из воспоминаний бывшей обладательницы тела, и Софи вздрогнула, осознав, почему этот человек был знаком ей. Именно он чаще всего маячил вместе с дядей Хэ Су.— Вас… вы зовут… Ян Мо? — тихо прошептала девушка, делая шаг назад, и уголки губ молодого человека тронула победная полуулыбка. — Верно, — кратко согласился Ян Мо, и Софи настороженно обернулась. Если она сейчас попробует убежать, у неё получится? — И что же? — Что? — не поняла девушка. — Мы решили, как меня зовут, — пояснил молодой человек, — и я знаю, кто вы. Что дальше? — Не знаю, — честно призналась София, не понимая спокойствия мужчины и ожидая бури.       Ян Мо поморщился, словно разговор стал ему надоедать, и девушку охватила неожиданная смелость. — Это… украшение… моей семьи… мой отец. Вы… знаете господина Хэ Джу? — Я знаю вашего отца, — просто сказал молодой человек вместо ответа, и Софи тяжело выдохнула. Что это значит? Она точно видела этого человека в воспоминаниях Хэ Су! И с ним часто был рядом этот Ян Мо. Но если он сам сказал об отце, значило ли это, что он его знал? — Что вы делаете во дворце? Вас не должно здесь быть. — Я… пришла. У… меня есть… письмо. — Какое письмо? — заинтересовался Ян Мо. — Я не скажу. — И что… вы хотите делать?       София задумалась. Это был, действительно, интересный вопрос. Она собиралась как-нибудь передать маленькое свидетельство из прошлого императору или кому-нибудь, кто мог бы отдать его императору. И сейчас перед ней стоял человек, который, видимо, был знаком с кем-то из важных чиновников. Иначе как бы он стал так спокойно разгуливать по императорскому саду? И еще он знал отца. И дядю. И его мотивы были совершенно непонятны.       Девушка раздражённо покачала головой. Что она должна была делать? Как должна поступить, если четвёртый принц видел её во дворце, но вернуться в резиденцию восьмого принца она не могла? — …есть выбор, — услышала Софи сквозь раздумья кусочек фразы Ян Мо и быстро посмотрела вверх. Что она опять упустила? — Я… у меня есть выбор? — переспросила девушка на всякий случай. — Да. Сегодня господин Хэ Джу был в резиденции восьмого принца Ван Ука. У него был разговор с Его Высочеством. Вы стали невестой, — каким-то поздравительно-будничным тоном поведал молодой человек, и Софи невольно выдохнула. Значит, она всё же успела. — И вот вы здесь. — Я не… буду… невеста, — хмуро ответила София. — Но вы здесь. И я должен доставить вас к господину Хэ Джу, — напомнил об очевидном Ян Мо. — Но у вас есть выбор, — повторил он. — Какой? — спросила София, заинтересовавшись и совершенно потерявшись в происходящем. — Остаться здесь на время. И… помочь своему отцу. Или я верну вас. — Вы… хотите, чтобы я помога… ла… отцу? — Вы можете это сделать, — кивнул Ян Мо. — Как я могу это сделать? Как я могу… верить вам? — Господин Хэ Джу хотел знать, что происходит во дворце, — проигнорировав второй вопрос, ответил молодой человек. — И я… ваш отец тоже хочет знать, что происходит во дворце. На северной границе неспокойно. Положение звёзд благоприятно. И вы знаете, чего желает ваш отец.       София кивнула. Она знала. Отец Хэ Су хотел вернуть себе власть. Хэ Джу был его братом и предал его. Он тоже просто хотел власти и даже племянницу продал в дом императора для того, чтобы улучшить своё положение. Но письмо, которое Су так бережно хранила в своей шкатулке, было доказательством того, что Хэ Джу незаконно стал главой клана Хэ. Он избавился ото всех свидетелей произошедшего, заставив всех поверить в смерть бывшего главы клана, и со временем сам поверил в собственную ложь. Что-то случилось в клане Хэ, когда Су была маленькой, из-за чего её отец уехал из дома. Что-то очень… произошедшее не по правилам.       Хэ Су, к сожалению, с самого начала была лишь частью плана. По приходящим от Хэ Су воспоминаниям Софи помнила, как дядя заставил племянницу бояться его и подчиняться всем его прихотям. Девушку готовили к одной-единственной роли. Но до решительного шага господина Хэ она была глазами и ушами дяди в Сонгаке и… в семье восьмого принца.       Гостья времени поразилась тому, как просто, наконец, сложилась картинка. Пожалуй, только теперь она точно знала, что Су намеренно отправилась в купальню принцев. Она либо больше не хотела жить по правилам своего дяди, либо просто выполняла очередное его приказание. И Ян Мо это знал. — И что… мне… я делать… буду? — шепотом спросила Софи, пытаясь не выдать себя, но надеясь получить у Ян Мо признание. Его роль никак не укладывалась в картинку. Кем он был? На чьей стороне играл? И как ей сделать своё участие в странном заговоре клана Хэ минимальным? — Слушать, о чём говорят во дворце. Говорить мне, что услышали. Сохранить письмо и кольцо при себе. — Но я… не хочу быть… — возмутилась София, понимая, что её хотят сделать обыкновенным шпионом, но слов доказать свою правоту или даже просто выразить мысль у неё не нашлось, и, не дождавшись ответа, Ян Мо сузил глаза. — Значит, ты станешь женой, как хочет господин Хэ Джу, — бесстрастно напомнил о втором варианте молодой человек, забывая о вежливости. — И будешь говорить ему, что услышала. «Значит, вариантов у меня всего два? Шпионить для отца или для дяди? — горько подумала Софи, ругая себя за то, что так легко попала в приготовленную ловушку. — Просто замечательно. Пора вспоминать, чем всё подобное заканчивается в детективах». — Как я могу слушать? — спросила девушка, как бы намекая на то, что её могут узнать и что незаметной тенью она стать, увы, не может. — Служанки знают много. Дамивон знает всё, — вежливо подсказал Ян Мо, и Софи кивнула. В конце концов, вариантов у неё и без того было немного. — Иногда я буду здесь, — сказал молодой человек, — если вы узнаете важное. «Ага… или пока не узнают меня. Интересно, тут служанок всех в лицо знают? О! Или, может, даже счёт ведут? — попыталась успокоить себя весёлыми мыслями девушка, но помогло это мало. — Ладно. Надеюсь, по крайней мере, он меня не выдаст».       Но был кое-кто, кто выдать мог, и гостья времени прекрасно понимала, что ей однажды всё равно придётся объясниться с четвёртым принцем. И как можно скорее, если она не хочет снова угодить в цепкие лапы господина Хэ Джу. — Я… могу идти? — спросила Софи, пряча колечко с письмом и пытаясь сдержать нервную дрожь. Ян Мо кратко кивнул, девушка поспешила куда подальше от странного малоразговорчивого человека, но уйти далеко ей снова не удалось. — Есть ещё одно, — вдруг позвал Софию Ян Мо, и она неохотно повернулась. — Я слышал, астроном… Чжи Мон знает важное. Человека. Это… тоже может помочь вашему отцу. «Ага, уже бегу к астроному! — мысленно фыркнула Софи, чувствуя, как тревожно и болезненно начинает биться сердце. — За свидетелем… Точно! Я же помню… Он сказал что-то Со! Там были кидани… и еще… северная граница… какой-то сговор», — попыталась припомнить детали дорамы девушка, но удалось ей это плохо. Вторая плохая новость уже не показалась такой уж плохой: подумаешь, прошлое стало забываться!       София кивнула. Похоже, ей всё же предстоит сложный разговор с четвёртым принцем. И если случится чудо, то… Дальше гостье времени не хотелось думать. Ей хотелось забыться, спрятаться и переждать всю грозу, связанную с кланом Хэ Су, где-нибудь в отдалённом безопасном месте. Или в своих мечтах.