***
Первые лучи восходящего солнца проникали сквозь плотно задёрнутые шторы иллюминатора и постепенно наполняли каюту тёплым светом, ознаменовав наступившее утро. Киллиан по-прежнему спал в своём кресле, склонив голову набок, а его поза и чуть нахмуренное лицо выдавали то, насколько ему было неудобно. Эмма же едва только открыла глаза, как почти сразу почувствовала дикую усталость и желание вновь провалиться в царство Морфея, однако, пересилив себя, она всё же медленно приняла сидячее положение и почувствовала тяжесть чьей-то руки на своём плече. Это был лекарь. Улыбающийся, с толикой беспокойства и облегчения во взгляде он что-то говорил, но она не слышала его слов, ещё не до конца прийдя в себя. — Что случилось? — скользнув ладонью по лицу, Эмма решила не мучить себя догадками и спросить напрямую. Ответ последовал незамедлительно. — Инфекция проникла в раны, что привело к заражению. У вас была лихорадка, но, к счастью, капитан вовремя спохватился, — было видно, как он светился от одной только мысли, что с его пациенткой всё в порядке. — Киллиан был здесь? — непонимающе спросила Эмма, и лекарь усмехнулся, кивнув на противоположную сторону каюты. — Он и сейчас здесь, милая. Удумал не спать всю ночь и караулить тебя, но я убедил его немного отдохнуть. Уходить отказался, боялся оставлять тебя. Киллиан… Помня их последнюю встречу, она была сильно удивлена тому, что он был с ней всю ночь по своей воле, не желая оставлять её. За всё то время, что они знакомы, Эмма успела привязаться к капитану «Весёлого Роджера», так что каждая их ссора приносила ей лишь боль и непреодолимое желание каким-то образом всё исправить. «Женщина на корабле — к беде!» — эта фраза постоянно крутилась у неё в голове и почти никогда не давала покоя. Эмма внезапно поняла её смысл, ведь если бы она не решила сбежать от собственного предназначения, то для Киллиана всё обошлось бы намного лучше, чем было сейчас. И она чувствовала вину за это. За то, что он страдал и продолжает страдать. Но он по-прежнему здесь, рядом с ней, спит в кресле, отказав себе в удобствах из-за неё. Должно же это хоть что-то значить. — Не понимаю, — борясь с головокружением и дикой слабостью, девушка натянула на ноги сапоги и, поправив слегка великоватую рубашку, встала на ноги, сразу же почувствовав, как кто-то схватил её за руку. Не грубо, а нежно, будто бы боясь случайно навредить. — Вам нельзя вставать, миледи, — не забывая о манерах, сказал лекарь и слабо улыбнулся, похлопав рукой по кровати, с которой какое-то мгновение назад встала Эмма. — Прошу, просто Эмма, — она чуть нахмурилась и, уловив кивок лекаря, вновь посмотрела на Киллиана. Его лицо смягчилось — значит, кошмары перестали ему сниться, а это уже хорошо. Учитывая тот факт, сколько всего ему пришлось пережить, он заслуживал нормальный отдых в уютной постели, а не в жёстком и до жути неудобном кресле. Ещё один повод винить себя. Киллиан снова нахмурился и шумно втянул носом воздух, его веки дрогнули, рот приоткрылся, и скоро он открыл глаза, начал медленно осматривать каюту, пока не наткнулся на неё. — Киллиан… — еле слышно прошептала Эмма, но он всё же услышал своё имя и натянуто улыбнулся. Джонс вздохнул и потянулся, неприятно морщась. Его шея, руки и ноги, не говоря уже о спине, затекли от неизменного положения, а потому каждое движение давалось с небольшим, но всё же трудом, хотя он не особо обращал на это внимание, продолжая разминку и не замечая изучающий его взгляд девушки. Стоило ему увидеть Эмму после своего пробуждения, он едва сдержал порыв обнять её, прижать к себе и вдохнуть аромат светлых волос, почувствовать её рядом с собой и убедиться в том, что всё это не сон, а реальность. И это действительно реальность. Эмма, его Эмма в порядке, она жива, а все злоключения остались позади. По крайней мере на какое-то время всё стало тихо и мирно. — Вижу, тебе лучше, — мягко произнёс Киллиан и поднял на неё взгляд. Как бы ни хотелось сорвать с себя маску и показать свои истинные чувства, он понимал, что должен держать себя в руках. А зачем? Всё просто: она наследная принцесса, и он никак не соответствовал её статусу. Кто полюбит капитана ничем не примечательного корабля, что носит название «Весёлый Роджер»? Будто это глупое название что-то значит! Однако именно «Роджер» стал его домом на многие годы, и Джонс ни за что не променял бы свой корабль. — Да, немного. А ты плохо спал, — заметила Эмма, чем вывела Киллиана из размышлений. Он кивнул и пожал плечами, всем своим видом показывая, что это не столь уж важно. — Ложись, — внезапно предложила она, вызвав недоумевающий взгляд Джонса, — тебе нужен отдых. Нормальный отдых. — Тебе, к слову так, тоже, — парировал он, но Эмма отрицательно покачала головой и облизнула пересохшие губы. — Отдохнуть я могу и в своей каюте. Не хочу, чтобы из-за меня ты чувствовал себя разбитым, потому что плохо спал, — что она несёт? Неужели нельзя просто поблагодарить его? Обязательно играть в эти игры и тем самым делать только хуже? — Я добровольно предоставил тебе свою каюту, Эмма, и остался здесь так же по собственному желанию. Перестань упрямиться и ложись обратно, — его голос стал жёстче, он встал с кресла и не сдержал зевок, прикрыв рот рукой. — Всё, что мне нужно, — мягко высвободив свою руку из ладони лекаря, она сделала пару шагов к двери, и Киллиан обернулся, — это свежий воздух. Стараясь держаться уверенно, Эмма как можно скорее покинула каюту, оставив Джонса и лекаря наедине со своими мыслями. Впрочем, последний, сославшись на необходимость проверить все склянки, вежливо удалился. Что ж, по крайней мере Эмма была права: спал он плохо, однако сейчас сна не было ни в одном глазу. Лишь щемящее чувство где-то глубоко внутри и желание смочить горло чем-то крепким. Ром отлично подойдёт.***
Эмма сидела у левого борта на пустой бочке и вглядывалась в тонкую линию горизонта, любуясь шикарным видом на волнующееся море. Волны были относительно небольшими и своим шумом дарили умиротворение и лёгкость, позволяя забыться, задуматься о чём-то или просто отдохнуть, наслаждаясь открывшимся ей пейзажем. Однако воздух был довольно прохладным, и Эмма даже не заметила, что мелко дрожит — лишь когда кто-то накинул ей на плечи тёплую накидку, она подняла голову и встретилась со взглядом юнги. Странно, что раньше Эмма его не замечала. — Вы не голодны? Наш кок готовит наивкуснейшие блюда, порой превращая обычную еду в шедевр, — со смесью восторга и дружелюбия говорил паренёк, тем самым вызвав у Эммы улыбку. Он определённо нравился ей. — Спасибо за накидку, она пришлась кстати, — поблагодарила его девушка, на что парень смущённо улыбнулся и потупил взгляд в пол, — а от завтрака я не откажусь. Кстати, как твоё имя? Она встала с бочки и медленно поплелась вслед за юнгой, подставляя лицо навстречу ветру. — Генри Миллс, но для всех просто Генри. А вы, поговаривают, принцесса? — полюбопытствовал он. Эмма усмехнулась. Порой казалось, что о её титуле известно всем и каждому, тогда как сама она старалась меньше думать о том, кем является и какие обязанности должна выполнять. — Только не веди себя со мной, как с принцессой. Просто Эмма, — остановившись, она вытянула руку для рукопожатия и заметила, как просветлел Генри. — Приятно познакомиться, Эмма, — с искренней улыбкой он ответил на рукопожатие и после кивка Эммы предложил последовать дальше. Конечно, ей до сих пор нездоровилось, а раны то и дело давали о себе знать, но сейчас она просто не обращала на всё это никакого внимания и сосредоточилась на новом знакомом. Возможно, ей удастся сохранить эти взаимоотношения и завести друга. По крайней мере Эмма очень и очень на это надеялась. Только бы не испортить всё снова… Собственно, Генри не ошибся, когда говорил о талантах кока превращать обычную еду в шедевры кулинарии — завтрак был пусть и не столь роскошным, как во дворце, зато не менее красивым и вкусным, а главное — сытным, так что Эмма наконец-то смогла утолить голод и жажду. После трапезы все разбежались в разные стороны и взялись за работу, а кто-то устроился рядом с бочками и канатами, греясь на солнышке. Эмма прошла к носу корабля и вдохнула влажный морской воздух полной грудью, блаженно прикрыв глаза. Корабль слабо качался, мчась куда-то вперёд, однако кругом лишь чистый горизонт, где сливаются море и небо. Генри подошёл так незаметно, слегка напугав Эмму и тут же извинившись за беспокойство. С ним было интересно проводить время, слушая о том, как он попал на службу к капитану Джонсу, о тяжёлой судьбе и желании познать мир, о приключениях, проблемах и обо всём, о чём только можно. Он был отличным собеседником, умел разрядить обстановку и отвлечь от грустных мыслей. Но вместе с тем Генри умел слушать и поддерживать, порой утешать. Славный парень, таких ещё поискать! Однако и это продлилось недолго. Когда Генри ушёл работать дальше, Эмма снова осталась наедине с собой. Где-то под вечер она начала чувствовать себя неважно и, когда уже хотела отправиться в свою каюту, заметила, как из трюма выходил он. Взлохмаченные волосы, свободная чёрная рубашка, кожаные штаны и всё те же сапоги. По виду можно было сказать, что он пил, однако стойко держался, чтобы не подавать виду, и, встав у штурвала, коснулся его рукой и прикрыл глаза. Корабль много для него значил, и она это видела. Нерешительно шагнув в его сторону, Эмма думала развернуться и уйти в трюм, но, пересилив себя, всё же поднялась на капитанский мостик и встала чуть поодаль от Киллиана. Он выглядел расслабленным и, казалось, даже не заметил её. — Познакомилась с Генри? — это прозвучало скорее как утверждение, а не вопрос, и Эмма согласно кивнула. — Славный малый, правда? — Да, — с улыбкой вспоминая их знакомство, ответила она и отвела взгляд в сторону, — много о чём поведал. Правда, раньше я его не видела среди команды. — Возможно, просто не замечала, — Киллиан пожал плечами и посмотрел на Эмму, невольно залюбовавшись её красотой. Ветер трепал светлые волосы, так что те лезли в лицо, но Эмма не обращала на это никакого внимания и просто смотрела на Киллиана в упор, наслаждаясь столь редким в их жизнях моментом. Только жаль, что продлился он недолго. Эмма потупила взгляд в пол, вдруг от чего-то залившись краской, и неловко улыбнулась. — Возможно, — вспомнив суть разговора, ответила она и сделала шаг в сторону, отвернулась, судорожно вздохнув, а после устремила взгляд на горизонт. Море успокаивало, но сейчас даже оно не было способно усмирить бушующие в ней эмоции. И чувства. Всё это было настолько ново и необычно для неё, что Эмма просто не знала, как ей реагировать. Новые ощущения заставляли её теряться в догадках, пытаясь найти ответ, но в то же время это казалось таким настоящим и правильным, что она ничего не могла с собой поделать. Киллиан ещё недолго смотрел на неё и тоже отвёл взгляд, нервно сглотнув. Пусть Эмма и делала вид, что всё в порядке, что она в порядке, он-то видел, как тяжело ей давалось держаться и не выказывать слабость. Стоит ли говорить о том, что она не гордящаяся своим титулом и любящая всякие побрякушки, приёмы и балы принцесса? Эмма была свободолюбивой искательницей приключений и терпеть не могла делать что-либо по указке, чем вызывала к себе уважение. Порой она, конечно, вела себя легкомысленно или опрометчиво, но с её силой духа не сравнится ни одна принцесса во вселенной. — Куда мы держим путь? — прервав порядком затянувшееся молчание, спросила Эмма, но так и не обернулась. — В Грутвилль. Отремонтируем «Роджера» как следует, запасёмся провизией и всем необходимым, — он чуть нахмурился, всматриваясь в тёмную воду. Ему вдруг почудилось что-то большое и опасное, но… Может, это всего лишь иллюзия? Плод его воображения, ничего не значащее явление? Эмма усмехнулась. — Это приключение… Я не ожидала, что оно будет настолько насыщенным, — задумчиво протянула она, чем вызвала слабую улыбку Киллиана. Кто же знал, что какая-то принцесска сможет перевернуть его жизнь вверх дном. — Пожалуй, ты права. Мы многое пережили в этом плавании. — Киллиан… — Эмма подняла на него свой взгляд и поджала губы, поёжившись от прохладного ветра, — мне жаль, что всё так обернулось. — Мне тоже, — он кивнул, облизнув пересохшие губы, — но это изменило нас, сделало сильнее. — Я виновата… — Ни в чём ты не виновата, Свон, — слово вылетело прежде, чем Киллиан успел подумать, но назад пути не было, и он продолжил, — ты всего лишь стала жертвой обстоятельств. — Подожди, ты назвал меня Свон? — проигнорировав последнее предложение, Эмма изумлённо уставилась на него, ожидая пояснения. — Да. Как лебедь, — едва слышно произнёс он и неловко улыбнулся. — Но почему? — Потому что ты так же прекрасна и свободолюбива, Эмма. Для меня, — он запнулся, понимая, что это достаточно откровенный разговор, что называется, по душам, но отступать было нельзя. Не в его правилах пасовать, — ты ассоциируешься с лебедем. Знаю, глупо, но… Я сам себя не понимаю. — Это вовсе не глупо, — она улыбнулась и сделала шаг к нему. — Правда? — приняв правила игры, он повторил её действия, и теперь они находились всего в нескольких сантиметрах друг от друга. — Правда, — Эмма потянулась к нему и почти коснулась его губ, как вдруг корабль покачнулся. Не удержав равновесие, она упала на колени и зажмурилась, не понимая, что происходит. Волна? Не похоже. Но по крикам команды Эмма поняла, что случилось что-то неладное, а после слов капитана поняла, что дело обстояло куда хуже, чем казалось на первый взгляд, потому что на этот раз их врагом был… — Кракен!