Вокруг вселенной

      Она проспала до полудня, прежде чем в её каюту, неловко переминаясь с ноги на ногу, не нагрянул несколько смущённый Генри со словами, что скоро все соберутся обедать. Пусть он и выглядел уставшим после изнурительной схватки с морским монстром, на его лице неизменно сияла искренняя улыбка, дополняемая едва заметным румянцем и особым блеском карих глаз. Эмма также отметила, что он успел принарядиться, но особого значения этому не придала — лишь одобрительно улыбнулась и склонила голову набок, лениво облокотившись о деревянную стенку. — Капитан ждёт вас на палубе, принцесса, — в заключение добавил Миллс, прежде чем покинуть её каюту, и шутливо поклонился, тем самым вызвав у Свон весёлый смех.       Пожалуй, после стольких приключений горстка хороших воспоминаний всем им точно не повредит, решила она для себя. — Благодарю, месье Генри, — откашлявшись, напоследок подыграла ему Эмма и после того, как дверь за ним захлопнулась, со вздохом плюхнулась обратно в кровать.       Вставать совершенно не хотелось — все мышцы нещадно ныли, а в ладонях по-прежнему чувствовалось слабое покалывание, тяжёлым осадком напоминающее ей о событиях минувшей ночи. Внезапно проявившая себя магия, о существовании которой она даже не подозревала всю свою сознательную жизнь, ставила её в тупик и мешала сосредоточиться на чём-то другом. Эмма хотела знать, откуда у неё эти силы; хотела знать, что такого в конце концов произошло в прошлом и почему Чёрная Борода говорил с ней так, будто знал её достаточно длительное время.       В какой-то момент она почувствовала непреодолимую злость — не на пирата, вовсе нет, а на родителей. Тех, кто утаил от неё едва ли не самое важное, что только могло быть в её жизни, и Эмма совершенно не знала, что делать дальше. Да, они упрямо старались оберегать свою дочь от опасности, контролируя буквально каждый её шаг; пытались привить те качества принцессы, которые непременно понадобились бы ей в будущем. Но она не понимала, искренне не понимала, почему король и королева скрывали от неё нечто подобное.       «Наверняка Чёрная Борода что-то об этом знает, — мысленно пришла к выводу Эмма, поджав колени и плотнее укутавшись в заботливо предоставленное ей тёплое одеяло, тем самым прячась от назойливого сквозняка. — По крайней мере я надеюсь, что он не будет молчать подобно немой рыбе».       Протяжно зевнув и спрыгнув с койки на холодный деревянный настил, она поёжилась, чувствуя, как мурашки тотчас покрыли её тело, и наскоро привела себя в порядок, прежде чем выйти на палубу.       Полуденное солнце сегодня было особенно ярким по сравнению с предыдущими днями — его лучи упорно пробивались в каждую щель и порой слепили глаза, а лёгкий морской бриз приятно обдувал лицо, путаясь в пушистых волосах Эммы. Она слабо улыбнулась, полной грудью вдохнув свежий воздух, и подошла к правому борту, наблюдая за мелкими волнами, уходящими под киль.       Но её улыбка почти сразу стёрлась, стоило воспоминаниям пробиться в её разум — Эмма взглянула на свои руки и нахмурилась, когда почувствовала волну энергии, прошедшейся по всему телу. И молниеносно отпрянула, испугавшись вырвавшихся из ладоней искр так, будто они могли причинить ей вред.       «Но ведь это же моя магия, мой дар, — пыталась она успокоить себя и на мгновение прикрыла глаза, нервно сглотнув, — и я даже не представляю, как им управлять». — Я уже было подумал, что ты никогда не выйдешь из своей каюты, — позади прямо над ухом прозвучал чуть хриплый голос Киллиана, вмиг выведший её из раздумий, и Эмма невольно вздрогнула, никак не ожидая внезапного появления капитана за своей спиной. — Ты напугал меня, — выдохнув, улыбнулась она и повернулась к нему лицом, заправив выбившуюся из причёски прядь волос за ухо.       От такой близости у Эммы едва не закружилась голова — его горячее дыхание опаляло её и без того румяные щёки, делая их цвет ещё более насыщенным, и с одной стороны ей хотелось прервать эту томительную паузу, но с другой — продлить как можно дольше. — Мы скоро остановимся в порту Грутвилля, — почти шёпотом заметил Киллиан и улыбнулся, когда она сглотнула и отвела взгляд в сторону. — Нужно будет подлатать «Роджера» и запастись провизией, а после команда захочет развлечься в пабе у причала. Может, ты бы хотела… — Я останусь здесь, — не дав ему договорить, выпалила Эмма и тяжело вздохнула, заметив на себе его вопросительный взгляд. — Мне нужно… поговорить с Чёрной Бородой. Он явно знает больше, чем должен, и я хочу узнать правду. — Правду? От грязного пирата? Эмма, этот человек — мастер лжи и хитрости, он одурачит тебя как пятилетнего ребёнка! — выражение его лица вмиг сменилось со спокойного на встревоженное, а в голосе просквозила неприкрытая злость на капитана «Чёрной Жемчужины».       И пусть Эмма понимала, чем она была вызвана, пусть понимала, что Джонс в какой-то степени был прав, желание узнать правду о прошлом брало над ней верх, усиливаясь едва ли не с каждым мгновением. — По-твоему у меня есть выбор? — сжав ладони в кулаки и плотно, едва не до скрипа стиснув зубы, максимально спокойно произнесла Эмма и попыталась взять себя в руки. — Киллиан, послушай, — она глубоко вздохнула, прежде чем продолжить, — если бы я могла узнать правду как-то иначе, я бы непременно сделала это. Но сейчас… Сейчас у меня нет такой возможности, понимаешь? Во время той схватки он упомянул о том, что в прошлом я грубо обошлась с ним. — А это так? — В том-то и дело, что я не знаю, — Эмма пожала плечами и покачала головой, скрестив руки на груди, после чего облизнула пересохшие губы и заглянула ему прямо в глаза. — Но обязательно выясню это.       Киллиан сделал пару шагов в сторону и со вздохом опустился на пустую бочку, устало потерев переносицу. Ему всегда казалось, что он был в состоянии оберегать Свон от любого рода опасности, но каждый раз неизменно убеждался в обратном. Когда её похитили во время высадки на остров, Джонс едва не сошёл с ума от охватившей всё его нутро смеси беспокойства, страха и злости на себя. Теперь же Эмма после их с Чёрной Бородой недавней схватки добровольно собиралась побеседовать с ним, и пусть он был надёжно прикован, находясь под постоянным наблюдением, Киллиан не мог не беспокоиться за Свон, прекрасно помня о её безграничном упрямстве и зная, что она ни за что не отступит. — Я останусь с тобой, — твёрдо заявил Джонс и бросил на Эмму тяжёлый взгляд, видя, как на её лице отразилось явное желание возразить. — Даже не спорь.       Она непринуждённо пожала плечами. — И не собиралась.       Как раз в этот момент кок объявил о готовности обеда, довольно улыбаясь в ответ на возгласы изголодавшихся моряков, и Свон закусила губу, вмиг почувствовав, как заурчал живот. Каждый побросал свои дела, чтобы поскорее отведать шедевры кулинарии едва ли не самого уважаемого на корабле члена команды — после капитана, конечно, — и поспешил за общий стол. Сми, до этого стоявший у штурвала, надёжно закрепил его и ушёл с поста, тогда как Генри, наблюдая за всеми исподлобья, слабо улыбался, перетаскивая скрученный в несколько раз трос.       И только после того, как все уселись по местам, Эмма коснулась плеча Киллиана, привлекая к себе его внимание, и кивнула в направлении команды. Он глубоко вздохнул и поднялся с насиженного места, окинув вмиг опустевшую палубу изучающим взглядом, после чего мельком глянул на Эмму и направился к остальным, почему-то чувствуя себя совершенно разбитым.       Впрочем, день прошёл почти незаметно. Не желая сейчас думать о предстоящей встрече с Чёрной Бородой, Свон отвлекала себя тем, что помогала Генри скручивать оставшиеся канаты, попутно узнавая о юноше всё больше занимательных фактов. Например, Миллс с таким воодушевлением рассказывал о своей страсти к писательству, что у Эммы встрепенулось сердце — учитывая её любовь к книгам, такое открытие, пусть и стало весьма неожиданным, не могло не впечатлить её. Они без конца обсуждали различных авторов, делились мнениями о той или иной книге и рассказывали о самых любимых жанрах, понимая, что у них достаточно много общего, чем казалось на первый взгляд. А после занимательной беседы Эмма осмелилась спросить его о наличии какой-нибудь рукописи, надеясь, что её вопрос не смутил его.       Однако при одном только упоминании глаза Генри загорелись восторгом — найти в долгом плавании единомышленника было если не невозможно, то достаточно сложно, и он был безмерно рад появлению на корабле принцессы Эммы. Миллс подробно рассказал о нескольких своих набросках и давно законченной рукописи, которую захватил с собой перед отправкой, после чего взял Свон за руку и под одобрительным взглядом Киллиана увёл её в свою каюту, чтобы поскорее показать плоды долгой и упорной работы.       Сказать, что Эмма была приятно удивлена умению паренька мастерски владеть искусством писательства — значит, ничего не сказать. Она ведь даже не подозревала, что на своём пути встретит кого-то настолько талантливого, что порой захватывало дух.       А когда Эмма попросила Генри дать ей на время почитать свою рукопись, он слегка смутился, но с радостью согласился, гордо вручив ей плотную папку с красиво выведенным на ней названием: «Морская миля». Она клятвенно пообещала вернуть её в целости и сохранности, заботливо прижав к груди, после чего благодарно обняла юношу и удалилась в свою каюту, чтобы насладиться недолгими минутами покоя.       В Грутвилль они прибыли ближе к вечеру. Солнце медленно уходило за горизонт, отбрасывая пурпурно-огненные блики на волнующееся море, а до этого кружившие над мачтами чайки разлетелись, оставив «Весёлый Роджер» в относительной тишине. С берега едва слышно доносился шум из паба, а вдоль берега недалеко от порта неспешно прогуливались молодые пары, находя это довольно романтическим.       Эмма успела ненадолго задремать и вышла на палубу как раз в разгар ремонта корабля — её магия пусть и восстановила его после почти глобального уничтожения кракеном, некоторым деталям всё же стоило уделить особое внимание. Впрочем, справилась команда достаточно быстро и с позволения капитана сошла на берег, планируя дальнейшее времяпровождение в компании неизменного алкоголя и прекрасных девиц. Некоторые предпочли остаться на «Роджере» и заняться своими делами; Генри, утомившись за целый день, проведённый на ногах, быстро уснул; а Киллиан… Он стоял у носа корабля и немигающим взглядом смотрел куда-то вдаль, скрестив руки на груди. Эмма уже было хотела подойти к нему, но быстро передумала и ушла в другой конец палубы, серьёзно подумывая навестить Чёрную Бороду.       «Будет лучше, если я пойду одна», — мысленно заключила она и глубоко вздохнула, прежде чем подойти к сторожившему пирата моряку.       Мужчина слегка нахмурился и на немую просьбу Эммы ответил согласием, ключом открыв люк трюма. Она прошептала тихое «спасибо», едва заметно улыбнувшись, и уже сделала шаг к крутой лестнице, когда он остановил её за руку. — Будьте осторожны, мисс.       И тогда Свон спустилась. До этого всё время дремавшая тревога вперемешку с непреодолимым волнением теперь мешали ей держать контроль над собой — её охватила мелкая дрожь, ладони вспотели и похолодели, а во рту вмиг пересохло. Здесь было достаточно темно, чтобы оставаться в тени, но и достаточно светло, чтобы не споткнуться о собственную ногу.       Звякнула цепь. Эмма вздрогнула всем телом и на мгновение прикрыла глаза, искренне ненавидя этот момент, после чего сделала шаг назад и наконец взяла себя в руки — на лице отразились твёрдая решимость и хладнокровие, прежде чем она услышала навсегда въевшийся в её память голос. — Вы посмотрите, кто пришёл, — насмешливо произнёс Чёрная Борода, и Свон увидела отразившийся в его глаза слабый отблеск света. — И чем же я обязан такому визиту?       Он говорил с издёвкой. Говорил так, словно Эмма была пустым местом — пылинкой, залетевшей сквозь узкую щель, но в то же время в его голосе сквозила хорошо замаскированная под беззаботность ярость, накаляющая висевшее в воздухе напряжение до предела. — Ты прекрасно знаешь, зачем я здесь, — твёрдо произнесла она и сглотнула, когда пират, сияя изумлённой улыбкой, наконец вышел из тени, представ перед ней не в самом лучшем виде.       Растрёпанные волосы, торчащая во все стороны лохматая борода и размазанная вокруг глаз подводка вовсе не делали его столь же грозным, каким он был в их первую встречу. Вернее сказать, вторую, хотя даже в этом Эмма не была до конца уверена. — Конечно, знаю, ваше высочество, — уж слишком притворно поклонившись и всё ещё сидя у стены в прочных оковах, он не мог не поддразнить её, чтобы ещё больше вывести из себя. —Прекрати выделываться, фальш не будет вечно играть тебе на руку, пират, —максимально сдержанно, но в то же время небрежно бросила Эмма, глядя на своего врага сверху вниз. — Ты явно знаешь больше, чем говоришь. Просто скажи мне, что такого случилось в прошлом, раз уж ты пообещал убить меня.       Борода упрямо молчал. В какой-то момент ей показалось, что он даже не собирался отвечать на её вопрос и просто забавлялся, то и дело бросая на неё косые взгляды. А по мере затягивающегося молчания её терпение неумолимо заканчивалось, грозя смести плотину непоколебимости и уверенности в себе.       Он раздражал её. Действительно раздражал своим треклятым дурным характером, своей непостоянностью и открытым нежеланием идти навстречу. Даже будучи пленником, Чёрная Борода умудрялся вести себя так, словно это он владел ситуацией, и теперь эта идея узнать правду казалась Эмме бессмысленной — вряд ли пират, закалённый многолетней выдержкой, станет легко поддаваться под влияние какой-то принцессы, которую сам же и пообещал отправить в мир иной.       Но когда она, устало выдохнув, уже развернулась, чтобы покинуть стены трюма, звенящую тишину внезапно разрезал его голос, прозвучавший даже громче, чем он себе это представлял. — А ты всё та же непреклонная девица, да? Хочешь узнать правду, но не у кого спросить. Разве что у пирата, который лишился всего по вине глупой девчонки, даже не осознающей, что она творит! — злость взяла над ним верх, и Эмма, изумлённо нахмурив брови, резко повернулась к нему лицом, окончательно запутавшись.       Она совершенно не понимала, о чём он говорил, как не знала и того, каким образом ей удалось лишить человека всего, что он имел. Зато была не менее шокирована, чем озадачена его словами, пытаясь понять их инстинный смысл. — Может, ты наконец внесёшь ясность в свои слова? Я не имею ни малейшего понятия, какого чёрта тогда произошло и о чём ты вообще сейчас говоришь, но я пришла не ради того, чтобы выслушивать твоё недовольство! — Ты просто не помнишь, Эмма, — не дав ей продолжить, с привычной ухмылкой напомнил Борода, и от такой резкой смены интонации Свон на мгновение впала в ступор. — Твои драгоценные родители стёрли тебе память, чтобы ты не сошла с ума от такого потрясения. Мне оставалось только жалеть, что я не стёр тебя в порошок при первой же возможности. Что, неприятно, да?       И на этом выдержке Эммы пришёл конец. В её изумрудных глазах вспыхнул неподдельный гнев, растёкшийся по кипящим жилам, и она сорвалась с места так быстро, что даже для пирата её действия стали полной неожиданностью. Свон нависла в нескольких сантиметрах от лица Чёрной Бороды и угрожающе сдавила его шею, плотно стиснув зубы. Ей казалось, что ещё мгновение — и она сорвётся, не сможет сдержаться и сделает то, о чём позже непременно пожалеет. — Ты даже не представляешь, на что я способна, — буквально прошипела она, чувствуя, как кровь закипела от переизбытка эмоций. — Поверь, ещё как представляю, — парировал он и усмехнулся, когда выражение её лица резко изменилось. — Потому что именно благодаря твоей магии мой корабль сгорел дотла, а я был с позором побеждённого десятилетней девчонкой изгнан из королевства твоими родителями. Не самая лучшая перспектива для пирата, не так ли? Ты разрушила мою жизнь, лапочка, и поплатишься на это.       Гнев будто бы испарился — теперь Эмма смотрела на него то ли с любопытством, то ли с недоверием, по-прежнему сжимая ворот его камзола. Его слова казались ей бредом сумасшедшего, и всё же она чувствовала, что Борода не лгал.       И это ставило её в ещё больший тупик.       Воспользовавшись замешательством собеседницы, пират с силой ударил её ногой в живот, выбив из лёгких весь воздух, и выплюнул череду грязных ругательств, мечтая как можно скорее избавиться от оков.       Как раз в этот момент внутрь ворвался Киллиан и при виде пытающейся отдышаться Эммы тут же смягчился, поспешив на помощь. — Свон! Ты как, цела? — осматривая её на предмет ран или ссадин, с неприкрытым беспокойством в голосе спросил Киллиан, старательно не замечая сидевшего в другом конце помещения мужчину.       Он запыхался — явно бежал, стоило ему только узнать, что Эмма отправилась к Чёрной Бороде в одиночку, — и выглядел слегка помятым, но не менее серьёзным.       Она подняла взгляд на пирата и почти сразу перевела его на Киллиана, чувствуя, как внутри оборвалась последняя ниточка, а после медленно поднялась на ноги и выдохнула. — Всё в порядке, — ровным голосом заверила Джонса Эмма, — мы уже закончили.