***
Сразу после пробуждения Свон не обнаружила Киллиана на второй половине кровати и слегка озадачилась, лениво поднявшись с постели. За окном давно взошло солнце, а лёгкая качка ещё больше убаюкивала не до конца проснувшуюся Эмму, старательно утягивая её обратно в сонное царство. С глубоким вздохом спрыгнув на деревянный настил босыми ногами, она неприятно поёжилась и, без труда найдя свою одежду, покоющуюся в другом конце каюты, тут же надела облегающие стройные ноги штаны, дополняемые свободной белой рубашкой с поясом и кожаными сапогами на шнуровке. Такое скромное одеяние было в сто крат удобнее и практичнее, нежели тяжёлое платье в пол с удушающим корсетом, и Эмма с удовольствием наслаждалась возможностью надевать то, что было угодно душе и телу. Бросив взгляд на почти дочитанную рукопись Генри, она тепло улыбнулась, вспомнив его счастливую улыбку, и, разобравшись со спутанными локонами, неспешно побрела на палубу. Сразу на выходе её встретила лёгкая прохлада, сопровождаемая слабым ветерком и чистым морским воздухом — Эмма блаженно улыбнулась и на мгновение прикрыла глаза, сосредоточившись на шуме волн за бортом. Жить здесь, на корабле, ей почти с самого начала было в удовольствие. Не обременённая заботами принцессы и постоянными наказами строгих родителей, она по сути могла делать всё, что ей только заблагорассудится, и больше не носить надоевшие за прожитую во дворце жизнь бальные платья, отдав предпочтение простой одежде. И свобода. Самой главной причиной, по которой в тот день она без раздумий взошла на борт корабля к незнакомцу, была именно свобода во всех её смыслах. Страх улетучился сам собой в тот же момент, когда Киллиан заступился за неё, а проведённый вместе вечер давал свои плоды. Впрочем, тогда Эмма была поглощена глубокой обидой на родителей, в упор отказываясь выходить замуж за подобранного королём и королевой избранника, но в какой-то степени, возможно, понимала их поступок. Королевский род всегда делал всё возможное на благо королевства, порой жертвуя собственным счастьем, и тому же они учили будущее поколение. Это было естественно. Но не для Эммы. Потому что, пусть она и понимала, то явно не принимала все нюансы бытия наследной принцессой. Вежливо поздоровавшись с некоторыми членами команды, находившимися ближе к ней, Свон взглядом отыскала знакомый силуэт и улыбнулась, скрестив руки на груди. Киллиан стоял к ней спиной и смотрел куда-то вдаль. Его плащ висел на закреплённом штурвале, а чёрная, свободно сидевшая на нём рубашка колыхалась на лёгком ветру. Она быстро достигла небольшой лестницы и поднялась на капитанский мостик, подобравшись к Джонсу максимально бесшумно. А после нежно обняла его со спины, почувствовав, как он сначала напрягся, но быстро расслабился и накрыл её ладони своими — чуть шершавыми и тёплыми. — Я проснулась, а тебя нет, — тихо произнесла Эмма прямо над его ухом, склонив голову к крепкому плечу. — Ты просто долго спишь, — с той же интонацией парировал Киллиан и развернулся к ней лицом, тепло улыбнувшись в ответ на её вздох. — Ладно, ты слишком сладко спала, и я не решился тебя разбудить. — Допустим, на первый раз прощаю, — хитро прищурившись и обвив его шею руками, Эмма коснулась манящих губ в сладком поцелуе, чувствуя, как Джонс обхватил её талию, прижимая к себе ещё ближе. Но потом, словно проснувшись, она немного отстранилась и огляделась вокруг. — Я думала, мы ненадолго задержимся в Грутвилле. — Да… Просто не хочется терять время. Перспектива жить по соседству с Чёрной Бородой никого не радует, а оставить его в торговом городе я тоже не могу — сбежит гад, — нервно почесав за ухом, пояснил он. Эмма нахмурилась, вспомнив ненавистного душе пирата, и согласно кивнула, прокручивая в голове их вчерашний разговор. Не самый приятный и не факт, что правдивый, хотя, учитывая наличие у неё магии, она была склонна верить его словам. Но не всецело. Конечно, нет. — Хорошо. И куда мы плывём? — спокойно спросила Эмма, облизнув внезапно пересохшие губы. — Во Фрецбург. Может, слышала об этом государстве? Лучшее пристанище для таких, как он, — неприятно скривившись, усмехнулся Джонс и глянул в сторону прохлаждающегося Сми, не заметив вмиг изменившееся выражение лица Свон. — Граф Румпельштильцхен суров, но закон чтит. Правда, всегда ищет выгодные сделки, если верить слухам. — Да… — отстранённо произнесла Эмма и ослабила объятия, ненадолго задумавшись о его словах. Они плывут во Фрецбург. Туда, где живёт её названный жених. На мгновение ей показалось, будто бы она получила под дых после этой новости, но, с другой стороны, в этом ведь не было ничего страшного, верно? Никто в государстве не знает, как выглядит принцесса, а в совершенно ином одеянии её и вовсе не должны будут узнать. А если она спрячется в каюте до отплытия, и всё пройдёт как по маслу, то и вовсе беспокоиться будет не о чем. Наверное… — Хей, — заметив её замешательство, с беспокойством в голосе начал Киллиан. — Всё в порядке? — Что?.. Да, да… В полном, — Эмма натянуто улыбнулась, попытавшись успокоить бешено колотящееся сердце, и положила голову на его грудь, лишь бы он не распознал страх в её взгляде. — Просто задумалась. — И о чём же, позволь спросить? — поцеловав её в макушку, с любопытством спросил Джонс и принялся медленно раскачиваться из стороны в сторону. Эмма напряглась. Лгать она никогда не любила, но лгать Киллиану ей не хотелось ещё больше. — О доме, — призналась Свон, упустив подробности о женихе. Он понимающе кивнул, крепче обняв её. — Скучаешь? — По родителям — очень, — она тяжело вздохнула и устало прикрыла глаза, сглотнув. — Но не по прежней жизни. На душе стало горько. Безусловно, Эмма скучала по своим родным, хотела снова их увидеть и провести время в королевском саду, где они раньше устраивали семейные пикники. Но возвращаться в прежнюю жизнь, полную правил и обязанностей, совершенно не желала. Да, её часто съедала вина за совершённый поступок, но жить, не имея свободы, больше походило на какое-то наказание. Тем более что родители и сами провинились перед ней, стерев память о едва ли не самой важной части её жизни. Части её самой. Но в то же время Свон хотела поговорить с ними, узнать больше правды, больше деталей, и понять, что на самом деле случилось девять лет назад. Она хотела вернуть свою память так же сильно, как научиться владеть магией во благо, и именно поэтому начинала думать о возвращении в Мерсантилиус. Ненадолго, конечно, ибо к титулу принцессы она возвращаться не собиралась, но вновь увидеть родителей желала. Киллиан молчал, решив не наседать на неё и дать возможность прийти в себя. Когда Сми всё же поднялся на мостик, он взглядом призвал его оставить их наедине и принялся поглаживать Эмму по спине в успокаивающем жесте, тогда как сама она сильнее жалась к нему, ища поддержки. — Эмма, — Джонс немного отстранился, заглядывая ей прямо в глаза, и коснулся большими пальцами её щёк, нежно поглаживая их. — Я не могу изменить всего, что произошло, но могу пообещать тебе, что всегда буду рядом. Что бы ни случилось, Свон. На её лице расплылась тёплая улыбка — Эмма перехватила его ладони и коснулась их своими губами, стараясь через этот жест передать свою благодарность. А после, поймав ртом воздух, попала в его ловушку — Киллиан примкнул к ней в нежном поцелуе, наплевав на любопытные взгляды матросов, и прижал её спиной к штурвалу, выставив руки по обе стороны. — Знаешь, — прервался он, спустившись к оголённой шее Эммы, — я совсем не против повторить сегодняшнюю ночь. Если ты хочешь… — Киллиан, — она резко выдохнула и закрыла глаза, поддаваясь на его провокацию и понимая, что совершенно бессильна перед ним, особенно когда горячие губы яро исследуют её, оставляя влажные следы на бледной коже. — Я… — М-м? — вопросительно промычав, Джонс несильно прикусил мочку её уха и самодовольно улыбнулся, когда Эмма закусила губу, глуша стон. Но потом взгляд Свон зацепился за возвышающийся маяк недалеко от них, и она удивлённо ахнула, тут же встрепенувшись. — Киллиан! Смотри! — она быстро вырвалась из его объятий и подбежала к левому борту, с широкой улыбкой всматриваясь в маленький островок. Маяк выглядел старым и казался давно заброшенным, но невероятно эстетичным. Каменная кладка внушала доверие, а высота так сильно манила, что Эмма едва не вывалилась за борт. — Хочешь к рыбам? — с усмешкой поинтересовался Киллиан, удерживая Свон за талию, но его вопрос так и остался без ответа. — Мы всего лишь проплываем маяк, и… — Давай остановимся? — перебила его она, чем и ошарашила, на мгновение выведя из равновесия. — Прошу, ты не пожалеешь! — Эмма… Он хотел было что-то сказать, но Свон, быстро вывернувшись из его цепких объятий, стянула с себя сапоги и закатала рукава рубашки, терпеливо ожидая ответ на свою просьбу. — Это просто одна остановка. Поверь, всем будет весело, — обняв его за плечи, принялась уговаривать Эмма и увидела во взгляде Киллиана смирение. Глубоко вздохнув и закатив глаза, он склонил голову набок и скрестил руки на груди, тщательно скрывая собственное желание насладиться вечером у маяка. А потом кивнул, с улыбкой наблюдая за поистине детским счастьем Свон, которая повисла на его шее и бесконечно благодарила, чередуя слова с поцелуями. — Всё, всё, — рассмеявшись, остановил её Джонс и легко поцеловал в висок, отстранившись. — Сми! — позвал он старпома и, увидев быстро поднимающегося по лестнице Уильяма, усмехнулся. — Звали, капитан? — запыхавшись, выпрямился он, чем заработал снисходительный взгляд Киллиана. — У нас будет небольшая остановка у маяка. Ты знаешь, что делать, — забрав свой плащ, произнёс он и отошёл в сторону, предоставив старпому возможность подплыть ближе и спустить якорь. И когда всё было готово, матросы спустили вместительную шлюпку на воду, дабы спокойно доплыть до небольшого острова с маяком. Первая группа отправилась под весёлое улюлюканье оставшейся команды, дружно напевая какую-то песню. После новости о внеплановой остановке все как один обрадовались и, побросав свои дела, тут же собрались у левого борта, рассматривая внушительных размеров маяк. Сердце Эммы трепетало, а сама она находилась в предвкушении, глядя на уплывающих ребят, а после заметила, как оставшаяся группа поснимала с себя ботинки, оставшись в одной одежде. — Айда купаться! — прокричал один из матросов и без капли страха выпрыгнул за борт, ныряя в полупрозрачную воду. Брызги после прыжка почти долетели до самого верха, и скоро из воды вынырнула тёмная макушка, зазывая друзей присоединиться к нему. Эмма, загоревшись совершенно чумовой идеей повторить трюк, уже подбежала к краю, как за руку её схватил Киллиан. — Нет-нет, Свон, уж ты-то с ума не сходи, — с усмешкой проговорил он, пусть и прекрасно зная, что не сможет остановить её. Эмма лукаво улыбнулась в ответ на его слова и, коротко поцеловав в губы, с радостным криком прыгнула вместе с остальными. Вода оказалась не такой холодной, как она предполагала, а потому плавать в ней было сплошным удовольствием. Не чувствуя под ногами дна, Свон вынырнула и почувствовала, как кто-то окатил её серией брызг. Обернувшись и наконец проморгавшись, она заметила смеющегося и донельзя довольного собой Генри, который уже было приготовился к очередной атаке, когда заметил опасный огонёк в её глазах. — Ах ты! — оттолкнув от себя воду, Эмма принялась забрызгивать юнгу и одновременно смеялась, чувствуя себя слишком счастливой для таких забав. Заметив, как сверху за ними наблюдал улыбающийся Киллиан, она в последний раз атаковала Генри и отплыла в сторону. — Киллиан! Давай к нам! — А за кораблём кто присмотрит?! — в ответ громко спросил он, облокотившись о борт. — Да никуда он не денется, прыгай в воду! — отмахнулась Эмма. — Сама напросилась! — предупреждающе произнёс Киллиан и на какое-то время скрылся из виду. Спустя недолгие несколько секунд показалась его макушка, а после он, оттолкнувшись от края, стремительно полетел вниз, пока полностью не оказался под водой в нескольких метрах от Эммы. Но выныривать Джонс не спешил. Пока Свон озадаченно оглядывалась по сторонам в поисках своего капитана, он, не теряя время, подплыл к ней и схватил за ногу, почувствовав её резкий толчок. Её крик услышали все, но никто не обратил внимание, сразу поняв замысел Киллиана, который, едва сдерживая смех, в ту же секунду вынырнул прямо перед лицом Эммы. — Джонс, чёрт тебя дери! У меня сердце чуть в пятки не ушло! — возмущённо причитала она, напрочь игнорируя его звонкий смех, и резво окатила Киллиана водой, пытаясь унять нарастающее веселье. — Я же говорил, — отплёвываясь от солёной воды и тяжело дыша, начал он, — что ты сама напросилась. — Но не пугать же! — с улыбкой возразила она. — А что же? — Да что угодно! — Ну хорошо, — не услышав её следующую фразу, Джонс нырнул под воду и скользнул руками под свободную рубашку Эммы. Он знал, что позже обязательно получит от неё нагоняй, но сейчас ему хотелось не просто позлить её, но и насладиться редкими моментами близости. Впрочем, сам день быстро склонился к вечеру. Разведя костёр, часть команды обсыхала на берегу моря, без конца рассказывая какие-то байки. Киллиан под предлогом, что ему нужно захватить с корабля кое-какие вещи, отправился на «Роджер», оставив Эмму под присмотром Генри, а сама она оживлённо делилась впечатлениями от его почти дочитанной рукописи, расхваливая огромный талант к писательству. Паренёк без конца краснел, в конце искренне поблагодарив Свон за поддержку, и крепко обнял её. А позже появился Киллиан с плащом в одной руке и пледом — в другой. Он подмигнул Эмме и, забрав её у Миллса, повёл ко входу в маяк, прекрасно помня, как сильно она того хотела. Впереди насчитывалось огромное количество ступеней, несколько смутившее Джонса, но Свон, весело ступая по прохладному камню босыми ногами, тихо напевала мелодию, стремясь вверх. Они оба запыхались уже на середине пути и решили остановится буквально на полминуты, чтобы перевести дух, и таким образом вскоре добрались до своей цели. Этот маяк в самом деле был заброшен, однако наверху, внутри, было так уютно, что уходить оттуда совершено не хотелось. Расстелив плащ на полу, Киллиан уселся на один край и дождался, когда Эмма повторит за ним, чтобы накинуть на их плечи тёплый плед. Закат был поистине прекрасен — лучи заходящего солнца окрасили небо в ярко-огненный цвет, то же самое проделав и с водной гладью. Шум волн достигал даже такой высоты, одновременно умиротворяя и даря чувство уюта. Всё было именно так, как не раз представляла себе Эмма, глядя на картинки маяков в книгах из королевской библиотеки, где она находилась довольно часто, чтобы хоть как-то скрасить своё одиночество. Уже скоро они продолжат плавание, направляясь во Фрецбург для передачи пирата властям, но сейчас… Сейчас им было просто хорошо наедине друг с другом, когда ни одна живая душа была не в силах помешать им насладиться такими ценными моментами покоя.Маяк
7 ноября 2019 г. в 17:37
Этим утром солнце светило особенно ярко, рассеивая редкие ослепительно белые облака на лазурном небосводе. Бескрайнее море за ночь успокоилось, и теперь лишь мелкие волны слабо ударялись о борт корабля, своим шумом умиротворяя любого, кто его слышал. Нетерпеливые чайки ещё с первыми лучами закружили вокруг мачты, изредка подлетая к готовым угостить их лакомством прохожим людям и с благодарностью ловя клювом кусочки свежего хлеба. Все сегодня куда-то спешили, а на улицах небольшого городка суетились торговцы, готовясь к новому рабочему дню.
Киллиан полной грудью вдохнул чистый, невероятно свежий морской воздух и окинул взглядом палубу, на которой все давно принялись за дело. На его лице растянулась удовлетворённая улыбка, когда кок с радостью сообщил о пополненных запасах провизии, так что после завтрака каждый остался сытым и с прежним успехом начал подготавливать корабль к отплытию.
После полноценного ремонта «Весёлый Роджер» выглядел как новенький: свежая краска за ночь успела полностью высохнуть, а начищенные паруса казались белее облаков. Старые, грозящие обломиться в любой момент доски были своевременно заменены на новые, в каютах появились какие-то дополнительные предметы вроде деревянного комода или пары стульев с прикроватной тумбой. Остальное же все докупали по необходимости.
Хотя, пожалуй, одно-единственное место они всё-таки не решились трогать — трюм, где, прикованный цепями, отсиживал пират. Киллиан порывался вывести Чёрную Бороду, чтобы привести его временное место заключения в порядок, но быстро одёрнул себя, заявив, что это слишком рискованно. Он мог сбежать, а мог и напасть, так что оба эти варианта никак не симпатизировали Джонсу. Безопасность на корабле — вот его первостепенная задача.
Хотя, по словам Винни, — человека, большую часть времени находящегося у запертого люка в трюм, — Борода частенько любил действовать на нервы. Он всячески пытался вывести его из себя глупыми, порой жестокими байками наряду с шутками, просьбами освободить и угрозами выпустить кишки. Но, закалённый годами практики, Винни стойко держался и даже смеялся над особо нелепыми словами пирата, раздражая последнего своей непоколебимостью.
Но никто не жаловался, — разве что, кроме самой Бороды, — и жизнь на корабле текла размеренно, как тому и полагалось. Во всяком случае никто не жаловался, никто не ссорился, так что можно было сказать, что на борту царили мир и понимание, особенно учитывая, через что все прошли.
Когда якорь был поднят, Киллиан поставленным голосом отдал команде приказы и обеими руками схватился за штурвал, медленным ходом покидая порт Грутвилля. Позади, на суше, остановились некоторые прохожие, с любопытством наблюдая за отплытием такого громандого, но в то же время по-своему уютного корабля так, словно бы провожая.
Сми назойливо крутился рядом, постоянно поправляя свою вязаную шапку, и, потерев усы, шагнул к капитану, откашлявшись прежде, чем начать говорить.
— Капитан, — поддавшись любопытству, начал он, — куда мы держим курс?
Джонс немного озадаченно нахмурился, мельком глянув на старпома, и тяжело вздохнул, тут же вспомнив про заключённого. Как вспомнив и про то, что недалеко от места, куда они направлялись, находилось королевство Эммы.
— Фрецбург, Сми, — тихо выдавил Киллиан, скользнув влажной ладонью по лицу. — Нужно сдать Бороду властям. Пусть сами решают, что с ним делать, — отмахнулся он и краем глаза заметил, как Уильям, понятливо кивнув, тактично удалился с мостика.
Фрецбург был едва ли не самым подходящим пристанищем для особо опасных преступников вроде убийцы-пирата, так что выбор Джонса тут же пал на это государство. К тому же, оно находилось всего в двух днях плавания, а поскольку времени попусту терять никому не хотелось, но ещё больше — жить с Чёрной Бородой на одном корабле, то такой вариант даже не оспаривался.
Тряхнув головой, Киллиан постарался выбросить из головы мысли о враге и сосредоточиться на чём-то более светлом. Корабль неумолимо рассекал морские волны, стремительно отдаляясь от порта торгового города. Он поднял взгляд к небу и чуть прищурился, на мгновение ослеплённый ярким солнечным светом, а после расслабленно улыбнулся, вспоминая проведённую с Эммой ночь. С наступлением утра Джонс не решился побеспокоить мирный сон возлюбленной и с трудом выбрался из её крепких объятий, чтобы чуть позже, вдоволь налюбовавшись красотой спящей принцессы, отправиться на палубу и проследить за работой матросов.
Он вспоминал их первую встречу, когда они с командой решили остановиться в королевстве и отдохнуть от долговременного плавания. По сути это было необходимо не привыкшим морякам, одинаково лелеющим и сушу, и море, однако сам Киллиан предпочитал оставаться на корабле и наблюдать за волнами, с удовольствием подставляя лицо лёгкому бризу. Вспоминал, как два остолопа-матроса, Джон и Билли, покусились на честь одиноко бредущей по пристани принцессы; как он, увидев развернувшуюся перепалку, почувствовал одновременно и укол вины, и неподдельную злость на своих подчинённых.
К счастью, всё обошлось, а после Джонс познакомился с Эммой, сражённый её красотой и непоколебимым свободолюбием. Он ведь даже не особо обращал внимание на её титул — платье, безусловно, было шикарным, как и все украшения, присущие любой принцессе, но внутри… Внутри она была самой обычной девушкой, жаждущей вырваться из золотой клетки, почувствовать себя свободной и счастливой. Обычной, но невероятно смелой, доброжелательной и сострадающей. В ней не было ни вульгарности, ни высокомерия — Эмма не возвышала себя, а, напротив, считала равной с остальными.
Именно эти качества так сильно зацепили Киллиана. Он уже давно зарёкся когда-либо пытаться снова полюбить, но, кажется, у судьбы на этот счёт были свои планы, и ему совершенно ничего не оставалось, кроме как поддаться щемящему чувству. Хотя, признать честно, поначалу Джонс даже пытался отвергнуть её, но так или иначе они всё же пришли к этому моменту.
Моменту их единения.
И он был по-настоящему счастлив. Так счастлив, как, пожалуй, не был уже слишком давно.