Вокруг вселенной

      Его слова прогремели в воздухе подобно оглушительному выстрелу, заставив всех присутствующих от изумления вытаращить глаза. До того горящие нетерпением взоры потухли, сменившись искренним непониманием и шоком, а суета прислуги стихла — они сами были поражены прозвучавшей новостью и неловко скрылись из виду, не желая становиться свидетелями разборок.       Когда молчание слишком затянулось, а напряжение в воздухе достигло своего пика, Эмма набрала в лёгкие побольше воздуха и нервно сцепила пальцы в замок, поджав губы. Сейчас ей хотелось буквально провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть осуждение в глазах родных, но, отодвинув эмоции на задний план, она решительно взглянула на Бэя. Он едва заметно кивнул ей, вздёрнув подбородок. — Лучше скажите, что это шутка, потому что ничего хорошего от поспешных решений не выйдет, — сделав шаг вперёд, первым запротестовал Дэвид и одарил их строгим взглядом. — Просто послушайте, — слегка приподняв руки в примирительном жесте, Бэлфайр без тени улыбки и эмоций серьёзно посмотрел на отца и короля с королевой. — Нам с Эммой совсем необязательно жениться, чтобы укрепить сделку фиктивным браком. Вы ведь сами говорили, что Мерсантилиус богат на ресурсы, — он обвёл взглядом Мэри и Дэвида, в конце концов кивнув и графу, — тогда как Фрецбург в арсенале имеет целое состояние, чтобы торговые отношения между нашими государствами были достаточно прочными. Не к чему устраивать весь этот переполох. Ничего хорошего из нашей женитьбы не вышло бы. — И вы решили это вместе? Всего лишь за час? — Румпельштильцхен задумчиво склонил голову, ведя себя максимально сдержанно.       Эмма устало потёрла виски и подошла чуть ближе, сохраняя положенную дистанцию. Желания объясняться у неё не было, но покончить с недосказанностью и нелепой ситуацией хотелось не только ей, но и всем остальным. — Бэй дело говорит, прислушайтесь. Что этому союзу даст наш брак? В сущности лишь два разбитых сердца и мнимую надёжность, которая может рухнуть так же быстро, как и возникла. Вы ведь сами усложняете наше положение, — она глубоко вздохнула, концентрируясь на том, что собиралась сказать. — Официально подписанный контракт обеспечит торговые отношения между нашими государствами. Все мы будем только в выигрыше: вы получите наши ресурсы, — Эмма кивнула графу, переведя взгляд на родителей, — а мы благодаря вам пополним казну. — Это в интересах каждого из нас, — добавил Бэй.       В просторах тронного зала ненадолго повисло гробовое молчание. Невольно посмотрев на мать, в её глазах Эмма заметила гордость и одобрение, но самым неожиданным для неё стал точно такой же взгляд отца. Лёгкая улыбка тенью коснулась его лица и заставила Свон благодарно улыбнуться в ответ, но долго это не продлилось — молчание Румпельштильцхена не на шутку беспокоило и её, и самого Бэя. — Ты можешь быть прав, — спустя несколько мгновений граф подал голос, в тишине показавшийся особенно громким. — Я рад, что вырастил умного сына. — Так… свадьба отменяется? — с надеждой спросила Эмма и сжала похолодевшие от волнения ладони в кулаки.       Все взгляды тотчас обратились к ней, однако вместо былого осуждения она увидела лишь смирение. Кажется, им удалось достучаться до них. — В ней нет нужды. Хочу отметить, мой план изначально был другим, но, увидев вас, я понял, что ошибался, — Румпельштильцхен заметно просветлел, с уважением глядя на Эмму. — Женитьба была предложена мной лично. Мерсантилиус на тот момент уже находился в плачевном положении, и Их Величества, — он кивнул в сторону короля с королевой, — почти сразу одобрили мои условия. — У нас не было выбора, — с сожалением проговорила Мэри. — Именно. Но после вашего побега, леди Эмма, мы были вынуждены выкручиваться. Королевство бросило все силы на ваши поиски, но ключевым стал момент, когда мы согласовали несколько другую сделку. Она должна была действовать до вашего возвращения, и за это время наши государства действительно смогли помочь друг другу, — выпрямившись, граф непринуждённо пожал плечами, понимая, что совсем скоро Мерсантилиус и Фрецбург смогут полноправно сотрудничать. Без лишней шумихи. Без никому не нужной женитьбы. — Так что отчасти ваше исчезновение открыло всем нам глаза.       Чувствуя небывалое облегчение от разрешившейся ситуации, Дэвид согласно кивнул и нежно сжал ладонь Мэри в своей. В этот момент жизнь словно заиграла новыми красками, уверенно оставив все невзгоды позади, а пробивающиеся сквозь окна яркие лучи солнца своим светом озаряли мрачный зал.       Эмма смотрела на родителей с искренней улыбкой, не в силах поверить во всё, что сейчас происходило. Спустя столько времени, столько переживаний, противоречий и опасных приключений, они наконец смогли прийти к общему знаменателю и преодолеть барьер непонимания. Всё встало на круги своя. А каким же простым в итоге оказалось решение — уму непостижимо.       Отойдя в сторону и подозвав к себе Эмму, Дэвид приобнял её за плечи и, убедившись, что их не услышат, прошептал: — Сразу же после приёма я немедленно отдам приказ королевской страже выпустить Киллиана из темницы. Обещаю.       Восторг и благодарность, отразившиеся на лице дочери, мгновенно вызвали в нём целую бурю эмоций. Не сдержавшись, Эмма заключила отца в свои крепкие объятия и с трудом подавила визг, напрочь игнорируя прикованные к ним взгляды остальных. — Спасибо тебе, пап. Огромное спасибо, — широко улыбаясь, она и не заметила, как по щекам скатились непоседливые слёзы. — Прости меня, Эмма. Я не должен был так давить на тебя, — поцеловав дочь в макушку, он задержался всего на мгновение, после чего посмотрел ей прямо в глаза. — Я знаю, что был плохим отцом, но… — Пап, — Эмма мягко остановила его. — Несмотря ни на что, ты был и остаёшься для меня самым лучшим папой. Между нами были разногласия, но они остались в прошлом. Что скажешь? По рукам? — По рукам, — Дэвид широко улыбнулся, с лёгким удивлением пожав протянутую руку, и Свон мимолётно коснулась губами его щеки.       Все проблемы тотчас испарились. Даже до того угрюмый Румпельштильцхен позволил себе улыбку — не фальшивую, а настоящую, какую прежде видел только его сын. Позже к семейным объятиям присоединилась и Мэри, пока граф вместе с Бэлфайером обсуждали предстоящую поездку домой. Буквально недавно ведущие правители любыми способами пресекали вольности своих детей, настаивая на свадьбе, тогда как сейчас… Сейчас это казалось таким незначительным пустяком, что, кажется, они успели забыть обо всех трудностях, с которыми столкнулись.       Через несколько часов была подана карета. Эмма и Бэй расстались тепло, оставшись хорошими друзьями, и на прощание крепко обняли друг друга. Он со всей искренностью пожелал ей быть счастливой с тем, кого она любит, и многозначительно глянул на короля, что не укрылось от её внимания. Но Свон ничего не сказала. Лишь поблагодарила его и пожелала в ответ хорошей дороги, веря, что однажды их пути вновь пересекутся.       Подписание контракта было отложено до следующей недели, которая требовалась для его грамотного составления с учётом законов обоих государств. Именно для этого следом были отправлены послы, так что за будущее королевства Дэвид и Мэри почти не переживали, уверенные в прочности их соглашения — слишком много сил и средств с обеих сторон было вложено в это, чтобы что-то пошло не так.       А как только граф со своим сыном покинули Мерсантилиус, король незамедлительно выполнил данное дочери обещание. Приказ об освобождении Джонса из-под стражи разлетелся по всей округе, непременно дойдя и до команды «Весёлого Роджера». Эмма томилась в ожидании долгожданной встречи, за это время успев найти и надеть свой конный костюм — единственное, в чём ей было комфортнее всего. Собранные в причёску золотые локоны она решила распустить, сняв с себя все украшения, и вскоре в отражении зеркала Свон увидела совершенно другого человека.       Не принцессу. Не простолюдинку. Даже не морячку. Она увидела себя настоящую.       Подойдя к окну и широко раскрыв деревянные створки, Эмма полной грудью вдохнула чистый воздух, с наслаждением прикрыв глаза. Умиротворение растекалось внутри неё приятной негой, а пение птиц слегка убаюкивало, позволяя отпустить все тревоги и страхи.       Возможно, именно поэтому она не заметила, как в её покои кто-то вошёл. Тёмный силуэт приближался к ней стремительно, но абсолютно бесшумно, и когда сильные мужские руки легли ей на талию, Эмма вздрогнула от неожиданности. На долю секунды она испугалась, но в следующий миг сердце зашлось в бешеном ритме, когда до неё наконец дошло, кто именно стоял за спиной. — Киллиан… — волна мурашек прошлась по всему телу, стоило горячим губам коснуться оголённого участка её шеи.       Обжигающее дыхание подействовало на Эмму моментально, и она едва устояла на ногах, почувствовав внезапно накатившую слабость. Но Джонс не позволил ей осесть, сократив ничтожные миллиметры, и нежно притянул к себе за талию, зарывшись носом в пушистых волосах. — Как же я скучал по этому… — томно прошептал он прямо над её ухом. — По тебе…       Эмма блаженно закрыла глаза и широко улыбнулась, накрыв его руки своими холодными ладонями. Почувствовав это, Киллиан без лишних слов перехватил тоненькие пальцы и несильно сжал их, отдавая всё своё тепло. — Я тоже… Я думала, что сойду с ума, — не выдержав сладостную пытку, она ловко развернулась в его объятиях и оказалась плотно прижата к горячей груди, встретившись со взглядом небесно-голубых глаз. — Прости меня. — За что? — Киллиан непонимающе выгнул бровь, заправив непослушный локон её волос за ухо.       Эмма прижалась щекой к его ладони и тяжело вздохнула, почувствовав, как одинокая слезинка прочертила путь по нежной коже. — За то, что втянула тебя во всё это. Если бы я не захотела вернуться домой, если бы… — Тш-ш, — Джонс приложил указательный палец к её губам, прервав поток слов, и улыбнулся так искренне, что сердце Эммы защемило. — Ты ни в чём не виновата, даже не смей думать об этом. Всё случившееся — лишь стечение обстоятельств, простое недоразумение, — он смахнул непослушные капельки слёз с её лица и губами коснулся кончика носа, мягко скользнув к порозовевшей щеке. — Тем более что ты смогла всё исправить. — Не без помощи Бэя, — добавила она и поспешила объяснить, увидев в его взгляде немой вопрос: — Это сын графа, с которым меня пытались сосватать. Оказалось, что он, как и я, от этого не в восторге, и… Мы сумели прийти к общему знаменателю. Он предложил взаимовыгодный вариант, так что теперь наши государства будут сотрудничать без необходимости в браке. — Эмма… — он покачал головой, глядя на неё с неподдельным восторгом, и, приблизившись, невесомо коснулся её губ своими. — Неужели всё закончилось? — Да. Но для нас всё только начинается, — лёгкого прикосновения ей было катастрофически мало, и Свон, резко притянув Киллиана за ворот рубахи, в ответ впилась в его губы жарким поцелуем.       От её напора он слегка опешил, удовлетворённо хмыкнув, и лишь сильнее прижался, буквально впечатывая Эмму в стену. Совсем скоро желание достигло своего пика: требовательность сменялась нежностью и плавно перетекала в неутихаемую страсть, грозя напрочь снести крышу от переполняющих эмоций. Но им на это было совершено наплевать. В данный момент для них существовали только они сами. Не было грозных стражников, проблем и страхов — сейчас преобладала лишь любовь и обострившееся желание ни на миг больше не отпускать друг друга.       Этот день, полностью проведённый наедине, был одним из самых лучших за последнее время. Эмма и Киллиан вышли лишь однажды, чтобы прогуляться в саду и насладиться драгоценными мгновениями, вслушиваясь в пение птиц. Они ещё долго целовались в той деревянной беседке, скрытые густыми кустарниками от любопытных взоров, и вернулись в покои лишь к вечеру — уставшие, но невероятно довольные.       И тогда Киллиан, ненадолго оставив Эмму под предлогом, что принесёт им ужин, отважился навестить её отца. Шагая по длинному коридору, он то и дело перебирал пальцами изящное кольцо, давным-давно доставшееся ему от матери, и бесконечно размышлял, получит ли в ответ долгожданное благословение. Пускай Джонс и был старомоден, но, несмотря на любые разногласия, родителей Свон по-прежнему уважал, считая, что они имеют полное право участвовать в этом.       Встретившийся на пути слуга любезно указал ему нужное направление, и Киллиан ускорил шаг, чувствуя, как от нарастающего волнения сердце заходится в бешеном ритме. Он не мог ждать ещё целую вечность и хотел как можно скорее официально взять Эмму в жёны. С каждым днём его любовь к ней становилась лишь крепче, истиннее, и только слепой не понял бы, что эти двое просто созданы друг для друга.       Кабинет Дэвида оказался за следующим поворотом. На пару секунд остановившись у деревянной двери, Киллиан глубоко вздохнул и решительно постучал, после короткого ответа с готовностью войдя внутрь. Король задумчиво изучал какие-то бумаги, но стоило Джонсу обозначить своё присутствие ненавязчивым кашлем, как взгляд серо-голубых глаз тут же направился на него. — Киллиан, — с улыбкой спокойно произнёс он, махнув рукой в сторону мягкого кресла с велюровой обивкой. — Ты что-то хотел?       Присев, Киллиан нервно почесал за ухом и выпрямился, напрочь растеряв былую уверенность. — Вообще-то да. Это… очень важно для меня и Эммы, — издалека начал он, не зная, как правильнее подступить к главному вопросу. — Не томи. Что-то случилось? — Дэвид заметно напрягся, перебирая в голове всевозможные причины его визита.       Сверкающий взгляд Джонса слегка настораживал его, но в то же время почему-то успокаивал, а до того встрепенувшаяся в нём тревога угасла, оставив место любопытству. — Нет. То есть… да, но… В общем, — Киллиан склонил голову набок, почувствовав, как кончики ушей вспыхнули огнём от волнения, и выудил из нагрудного кармана обручальное кольцо, не решаясь взглянуть в глаза королю, — я хочу сделать Эмме предложение. — И ты пришёл ко мне… — Чтобы попросить благословения, — закончил за него Джонс, несколько раз кивнув, и таки поднял взгляд.       Но вместо ожидаемого шока или непринятия он увидел, как Дэвид медленно расплывается в улыбке, неверящим взором уставившись на будущего зятя. — Конечно! — подорвавшись с места, радостно воскликнул король и, обогнув круглый стол, без задней мысли стиснул Киллиана в крепких мужских объятиях, одобрительно похлопав его по спине. — Я верю, что ты сделаешь мою девочку счастливой. И не вздумай обидеть её, — в следующий миг грозно нахмурился он, отстранившись.       Джонс усмехнулся. Не то чтобы он сильно надеялся на положительные эмоции, но такая реакция отчасти даже шокировала его. Совсем недавно Киллиан сидел в темнице, готовясь пойти под королевский суд, а теперь стоял перед самим королём и просил руки его дочери, будто ничего и не было. — Я ни за что на свете не дам Эмму в обиду, Ваше Величество. Клянусь, — он воодушевлённо расправил плечи и крепче сжал в ладони кольцо, предвкушая момент, когда наденет его на безымянный палец Свон, как её глаза загорятся счастьем, и она произнесёт заветное «да». — Верю, верю. И перестань так называть меня, Джонс, — положив руки ему на плечи и несильно сжав их, строго, но с нотками веселья в голосе произнёс он. — Отныне для тебя я просто Дэвид. И, разумеется, — король хитро сощурился и широко улыбнулся, — я даю своё благословение.       Эти слова в один миг сбросили с него тяжёлый груз. Киллиан облегчённо выдохнул и благодарно кивнул, усмехнувшись собственному страху, который испарился так же быстро, как и возник. В этот момент словно сама вселенная решила перестать испытывать их судьбы и наконец подарить долгожданный покой, позволив начать всё с чистого листа.       В тот же вечер он сделал Эмме предложение. Джонс не успел даже встать на одно колено, как она буквально повисла на его шее, бесконечно повторяя одно лишь слово: «да». Бескрайняя волна счастья окутала их с головой, и, не в силах стереть с лица улыбку, Киллиан дрожащими руками надел кольцо с изящным изумрудом ей на палец, в следующую секунду радостно закружив её по комнате. Свон взвизгнула от неожиданности, весело рассмеявшись, и, подловив момент, порывисто впилась в его губы, стараясь передать через этот поцелуй всю любовь и страсть, бушующие внутри неё.       Не существует в мире таких слов, которые в полной мере смогли бы описать всё, что они чувствовали в этот момент.       Утопая друг в друге, Эмма и Киллиан не думали ни о чём, полностью отдавшись переполняющему их счастью. Они останавливались лишь на ничтожные мгновения, чтобы восполнить недостаток кислорода в лёгких, но когда Джонс ловкими движениями рук расстегнул белоснежную блузу, по её телу прошлись мурашки. Свон вздрогнула, прерывисто вздохнув, и замерла в предвкушении.       Этой ночью он был с ней предельно нежен. Лёгкие поцелуи, переходящие в страстные и требовательные, дополнялись чувственными ласками, стирая весь мрак прошедших событий. Здесь, рядом с ним, Эмма чувствовала себя полностью защищённой, и это дарило ей желанное умиротворение, позволяя вдоволь насладиться такими ценными мгновениями.       И именно этой ночью сверкающее кольцо на безымянном пальце ознаменовало начало новой, счастливой жизни — такой, какую все они заслуживали и какую так сильно хотели.       Через неделю Эмма и Киллиан наконец сыграли свадьбу, своим размахом не сравнимую ни с одним из королевских торжеств. Чего только стоил огромный зал, увешанный самыми многообразными украшениями, и обрамляющий центр ряд столиков, которые буквально ломились от большого количества угощений. Приглашены были все: начиная от простых крестьян и заканчивая высокопоставленными вельможами, в том числе явились граф Фрецбурга и виконт*, его сын.       Пиршество продлилось до поздней ночи и продолжалось ещё несколько дней: всё королевство праздновало свадьбу наследной принцессы и капитана легендарного судна, заводя хороводы посреди городских улиц и запуская небесные фонарики. Мерсантилиус был окутан шалью яркой гирлянды, озарившей тёмные улочки мягким светом, и каждый житель заворожённо наблюдал за плывущими по нему огоньками.       Эти мгновения были наполнены особенным волшебством. Былые проблемы резко забылись, оставив лишь мир и покой. А ещё счастье.       Мэри и Дэвид наконец были спокойны как за благополучие королевства, так и за свою дочь, ведь они оба знали и были уверены, что Киллиан ни за что не даст её в обиду. Уж об этом король со всей серьёзностью успел поговорить с зятем, за что и получил суровый взгляд Эммы. Хотя со стороны ей это казалось даже милым, и волна тепла накрыла её с головой — о ней беспокоились. Искренне. И тот факт, что родители полностью приняли Киллиана, был для неё лучше любого подарка.       Разве что… — Я беременна, — в ночь перед отплытием шёпотом объявила Эмма, застав Джонса врасплох.       Сначала ему показалось, что это всего-навсего слуховые галлюцинации, но когда, обернувшись, он увидел её сверкающий взгляд, всякие сомнения тотчас отпали. На его лице появилась широкая улыбка, стоило Свон повторить эти два слова, и всеобъемлющее счастье приятной негой разлилось по телу. Они ещё долго стояли у окна и наблюдали за множеством звёзд, держа друг друга в объятиях, а полная луна отбрасывала на них тусклый свет, создавая куда более глубокую атмосферу.       В Мерсантилиусе они провели не меньше месяца перед тем, как решить отправиться в плавание. За это время все дела пришли в порядок, торговые отношения с Фрецбургом успешно наладились, и общее настроение значительно улучшилось. Ведь больше не было нищеты и голода, не было беспрерывных волнений, так что народ наконец зажил как прежде.       В то же время король с королевой решили преподнести Киллиану особый свадебный подарок — они полностью восстановили и обновили «Весёлый Роджер», так что теперь и без того величественное судно стало вдобавок намного уютнее внутри и богато отделанным снаружи. А вихрь эмоций, пронёсшихся по лицу Джонса всего за не сколько секунд, и наполненный благодарностью взгляд, кажется, навсегда запомнятся им обоим.       В свою очередь, Мэри пообещала по возвращению обучить Эмму магии, а за оставшееся время успела рассказать о нескольких нехитрых приёмах, чтобы дар не проявлял себя когда ему вздумается, а был всецело подвластен хозяйке. Это, пожалуй, стало одним из главных уроков, который Свон с лёгкостью освоила и больше не боялась случайных порывов.       Одним из преимуществ она считала возможность вечерами создавать в воздухе узоры, искрящиеся золотым свечением. В этом было нечто особенное и невероятно красивое — изящные линии, вырывающиеся из её ладоней, одновременно успокаивали и дарили чувство лёгкости, свободы. Как будто вместе с магией высвобождались копившиеся внутри эмоции, избавляя её от переживаний и сомнений.       Именно благодаря своему дару Эмма узнала пол их с Киллианом будущего ребёнка, буквально почувствовав это всем своим нутром. Тогда, положив руку на живот, она с блеском во взгляде сообщила ему прекрасную новость, непрерывно смотря в наполненные безграничным счастьем голубые глаза.       Стоя на пристани подле готового к отплытию корабля, Джонс ни на миг не выпускал Эмму из объятий. Король и королева не могли сдержать улыбки при виде сияющей дочери, одинаково тепло теперь относясь и к самому Киллиану. — Возможно, однажды всё изменится, — Свон вышла чуть вперёд и нежно взяла ладони матери в свои. — Но сейчас нас ждёт плавание. Я не прощаюсь с вами, а лишь говорю до свидания. — Просто будьте осторожны. Море таит в себе немало опасностей, а я хочу в будущем познакомиться с внучкой, — позволяя слезам скатиться, Мэри порывисто обняла дочь и невесомо поцеловала её в макушку.       Дэвид, до этого всё время стоявший в стороне, подошёл ближе и заключил родных в кольцо объятий, не забыв утянуть за собой и Киллиана. Он, в свою очередь, лишь ошарашенно хлопал ресницами, но противиться не стал — впервые за долгие годы скитаний он почувствовал себя кем-то значимым. Не капитаном корабля, которому все подчиняются, а… членом семьи.       Когда они чуть отстранились друг от друга, Джонс со спины обнял Эмму, плавным движением положив руки на её живот, а после произнёс: — Я позабочусь о ней. О них обеих. — Учти, — нарочито строго начал Дэвид, глядя на него исподлобья, — если с моей дочерью или внучкой что-нибудь случится, я лично вздёрну тебя на рее. — Надеюсь, до этого не дойдёт, — театрально стушевавшись, улыбнулся он.       Эмма лишь похлопала Киллиана по плечу и мимолётно посмотрела на отца. Он был неизменно серьёзен, но во взгляде отчётливо читались нотки одобрения и теплоты. И, в отличие от Дэвида, Мэри держать эмоции под контролем не умела от слова совсем — не сдержавшись, она взмахнула руками и склонила голову набок, счастливо улыбаясь сквозь слёзы. — Боже, я стану бабушкой! — с лёгким неверием воскликнула королева. — Мам, — Эмма засмеялась, мягко обняв её, и провела рукой по волосам в успокаивающем жесте, — ты будешь самой лучшей бабушкой. А ты, — она посмотрела на отца, — самым лучшим дедушкой.       И в этот раз семейную идиллию ничто не в силах было разрушить. Попрощавшись со всеми, Эмма и Киллиан взошли на борт «Весёлого Роджера» под громкие возгласы команды. В первых рядах, как всегда, стоял Генри, который радостно улыбался им. Кто-то улюлюкал, другие спешно заканчивали подготовку корабля к отплытию. Но когда Джонс встал у штурвала, время будто бы замедлило свой ход.       За это время он успел соскучиться по своему дому. По месту, где он провёл столько унылых дней и ночей, где переживал радости и горести, вынашивая месть. И где обрёл свою любовь.       Подняв глаза к небу, Киллиан улыбнулся ослепляющим лучам солнца и кивнул сам себе. В воспоминаниях всплыл образ давно погибшего брата, и по телу пробежала дрожь.       «Лиам… Мой дорогой брат, — мысленно проговаривал он. — Я стал тем, кем всегда хотел быть. Человеком чести. Моя месть испарилась, я смог отпустить Милу, свою первую любовь. И обрёл новую. Эмма… Она прекрасна, — Киллиан улыбнулся. — Такая чистая, такая своевольная и упрямая… Прямо как ты. Она бы тебе понравилась, — почувствовав, как тёплые руки обвились вокруг его шеи, он крутанул штурвал и прикрыл глаза, полной грудью вдыхая морской воздух. — Спасибо, что приглядываешь за мной с небес. Надеюсь, ты там счастлив, братишка».       Свободной рукой прижимая к себе Эмму, Джонс с любовью во взгляде посмотрел на неё, впервые за долгое время почувствовав себя свободным от тягостных мыслей. Призраки прошлого больше не одолевали его, наконец оставив в покое. А рядом с Эммой он чувствовал себя живым. Полноценным. Таким, каким не был после гибели Милы, — любимым.       А скоро Киллиан станет отцом прекрасной девочки. Чего ещё для счастья можно пожелать? — Знаешь, как бывает в сказках? После череды несчастий и проблем обязательно следует счастливый конец, — невзначай произнёс он почти шёпотом, с блаженством окунаясь в объятия лёгкого бриза.       Эмма подняла на него изумлённый взгляд, улыбнувшись, и положила голову ему на плечо. Несколько месяцев назад они точно так же отчаливали из Мерсантилиуса, отправляясь в путешествие вокруг вселенной и оставляя королевство позади. Но сейчас всё было совсем иначе. Они больше ни от чего не бежали. — Не конец, — поправила Свон. — Это только начало. Наше «долго и счастливо».