***
Санса следит за ним, сидя на своём месте у окна. Она замечает в нем перемены. Всю прошлую неделю он был задумчивый и даже рассеянный, но с понедельника что-то изменилось. Теперь он улыбается, как чеширский кот. А сегодня на занятии так смеётся и шутит с девочками, что если раньше и был в аудитории кто-то равнодушный к его обаянию, то уж после сегодняшнего дня таких точно не осталось. Девочки хихикают и совершенно бесстыдным образом рассматривают его. Санса надеется, что ее взгляды не так заметны на фоне остальных. Вообще, она дала себе обещание не смотреть на него, опасаясь той странной реакции от самой себя, которую почувствовала недавней ночью, когда он оказался так рядом. Ей отчего-то не по себе. Ей кажется, что внутри нее зарождается какое-то странное чувство, которое она не может контролировать, ни на что не похожее, мучительно-сладостное одновременно. Чувство, которому она боится дать название. Но которое напрямую связано с ним. В одном из своих любимых серых твидовых пиджаков и темно-синем жилете под цвет глаз, в на удивление застегнутой до конца рубашке и галстуке, он расхаживает по классу, сунув одну руку в карман брюк и жестикулируя другой. Как всегда говорит увлечённо, шутит остроумно и даже декламирует стихи к месту. И улыбается, улыбается. Губами, глазами, ресницами и ямочками на щеках. Задаёт вопросы. Присаживается к кому-нибудь на край стола, заглядывает в глаза и говорит весело и вкрадчиво: «Ну же, говорите смелее, чтобы вас все слышали. Ну что же вы? Не знаете? Вам следовало бы это знать? Кто-нибудь может ответить на этот вопрос?», он весело оглядывает класс. Девочки краснеют, прыскают, те, что посмелее, улыбаются ему в ответ и пытаются с ним заигрывать. Тогда он тоже немного смущается и по привычке запускает пятерню в свои кудри, придавая волосам еще больший беспорядок. «Он весь просто сияет и лучится. Видимо, выходные прошли хорошо», - решает Санса с сарказмом. Ей не хочется думать, связано ли это как-то с её матерью. После того случая на аллейке, когда он показывал ей звезды, а она почувствовала его дыхание на своей щеке, она думает о нем все время. О том, почему так странно себя повела, о том, какими горячими были его руки, о матери, которая, возможно, спит с ним… Мысли сумбурны, скачут с одного на другое, но в них всегда присутствует он – Петир Бейлиш, историк Брутонской школы для девочек... После занятия она задерживается. Глубоко вздыхает, сжимает кулачки. Говорит как можно более спокойно: - Профессор Бейлиш! Он стоит у стола, перебирая бумаги, дожидаясь пока все выйдут из класса, оборачивается к ней. Вид у него - довольней некуда. - Мисс Старк! - Я хотела с вами посоветоваться. - В самом деле? Я очень рад! Чем же я могу тебе помочь? За последней ученицей закрывается дверь, и Санса подходит ближе. Она долго смотрит на него, прищурившись. Бейлиш поправляет лацкан пиджака нервным жестом, смотрит вниз и пытается спрятать улыбку. На его рукаве следы от мела, и он отряхивает его. - Вы в хорошем настроении, - говорит она. - Да, - отвечает он просто. - Я так полагаю, ваши дела с моей матерью продвигаются хорошо? - она напускает на себя циничный и безразличный вид. Он поднимает глаза и смотрит на неё. Она думает, что он сейчас опять скажет, что она зарвалась и лезет не в свое дело, и это совсем не то, о чем следует говорить со своими преподавателем. Но Бейлиш просто спрашивает: - Ты с ней говорила? - Нет, мы с ней не разговариваем на такие темы. Никогда. Он прикусывает губу. - Вам следует поговорить. Вы всё же мать и дочь. У вас не должно быть секретов. Санса смотрит на него со смесью умиления и раздражения. Ей становится ясно – он встречается с её матерью, уже, может быть, даже пару недель, и эти встречи удивительным образом действуют на его настроение. - Вы все-таки ужасно наивный... - говорит она, наконец. - Но я не об этом хотела поговорить. Вы сказали, мне нужно выбрать тему для реферата. Ей совсем не хочется продолжать эту тему. Она чувствует раздражение, когда думает об этом, даже легкую тошноту. Бейлиш оживляется, и, как ей кажется, вздыхает с облегчением. Ему тоже наверняка неловко говорить об этом с ней, дочерью его любовницы… - Реферат? Ты уже выбрала? - Нет. То есть да. Я подумала... Этого нет в списке, но мне бы очень хотелось... если можно... - Господи, какая преамбула! Говори уже! - смеётся он. - В общем, помните, вы мне рассказывали про астрономию в древней Месопотамии? Я бы хотела об этом написать. Я знаю, этой темы нет в учебном плане... Если она думала, что он не может выглядеть более довольным, то она ошибалась. Сейчас он выглядит как кот, только что съевший фунт отборной телячьей вырезки. Ещё немного, и замурлычет. - Конечно, Санса! - он направляет на неё полную иллюминацию своих улыбок, у неё даже дыхание перехватывает. - Ты не представляешь, как я рад, что эта тема тебя увлекла! Знаешь, что? Зайди ко мне в кабинет попозже, я подскажу тебе литературу по теме. И вообще, я буду рад всячески помочь. Из этого может получиться нечто очень-очень интересное, Санса! Если ты возьмёшься как следует, а я знаю, что фантазии и трудолюбия тебе не занимать... - Спасибо, - говорит она пересохшим ртом и пытается оторвать взгляд от его синих, очень синих глаз в обрамлении тёмных ресниц. Ну вот опять. Некстати начинают дрожать руки и дышать все труднее. Это длится с пару секунд, но за эти мгновения она понимает, наконец, о чем ей толковала Мардж. «Он такой красавчик, умереть можно! Ты просто присмотрись». Она присмотрелась. Он казался ей просто смазливым и щеголеватым, провинциальным Дон Жуаном, любителем юбок. Но он не такой, как она думала. Он умный и интересный. Ей нравится его чувство юмора, его шутки, которые могут быть понятны не всем и не сразу. Он ей помог и позаботился о ней, поддержал ее и привез обратно, пусть даже он и сделал это из-за её матери. И он хранит её секрет, он никому не рассказал об этом, чтобы у нее не было проблем. Кто из преподавателей сделал бы подобное? А ещё он такой одинокий и беззащитный, и любит звезды. И красивый. Не только из-за глаз и улыбки. Она сглатывает и отворачивается. - О, Санса, подожди!- окликает он её. Она останавливается, медленно поворачивается, но не смотрит на него, а вместо этого перекладывает учебники и тетрадки в руках. Бейлиш подходит поближе и опирается на парту рядом с ней. - Помнишь, ты говорила, что Брутон вызывает у тебя клаустрофобию?- он говорит тихо, как какой-нибудь заговорщик, почти шепотом. - В январе, как ты, может быть, знаешь, намечена школьная поездка в Эдинбург. Королевская шекспировская компания привозит несколько постановок, и профессор Рид очень хотел бы их увидеть... ну, то есть показать студенткам... Он смеётся. - Зачем для этого ехать в Эдинбург?- говорит Санса без энтузиазма. Школьная поездка и поход в театр - не совсем то, что ей виделось, когда она говорила о тесноте и скуке Брутона. - Для этого можно и в Лондон съездить, это гораздо ближе. - Можно, - согласно кивает он. - Но так получилось, что одновременно там же, в Национальном музее Шотландии будет проходить выставка кельтской культуры. Хочу заметить, первая выставка подобного масштаба за последние сорок лет! Более трехсот пятидесяти артефактов из Британского музея и других музеев со всей Европы! Будет просто непростительно упустить такую возможность. Он говорит с таким воодушевлением, у него блестят глаза и она понимает, что эта выставка в самом деле много для него значит. Она даже умиляется этой его одержимости. - То есть, это была ваша идея? Он делает неопределенный жест. - Это была коллективная идея. И, по-моему, идея прекрасная. Два дня в Эдинбурге. Музеи, театры, экскурсия по городу, покупка сувениров. Может, ты прикупишь килт для своего бойфренда... - он подмигивает весело. Санса поджимает губы и дергает бровью. - Он мне не бойфренд. - А вот привезёшь ему килт, и никуда он не денется! Бейлиш шутит и смеётся. Он не воспринимает её всерьез, понимает она. Вообще. - Он и так от меня никуда не денется, - говорит она мрачно. - Значит, вы тоже поедете? - Конечно! Ты думаешь, я пропущу такое событие? Ну же, чего ты такая мрачная? Ты же любишь Шекспира! Разве вы не Шекспира сейчас ставите? Кстати, когда премьера? - Перед Рождеством. Я во втором составе, я не буду играть... И я предпочитаю Чехова. Он хохочет, закидывая назад голову. Она смотрит на нежную кожу на его горле и вдруг замечает багровый кровоподтёк, след от поцелуя, выглядывающий из-под наглухо застегнутого ворота рубашки. Ее словно током ударяет, она зажмуривается и стискивает зубы. Он продолжает, как ни в чем не бывало: - Вот поедешь в Эдинбург и купишь себе сборник пьес Чехова. На русском. В Эдинбурге полно книжных магазинов. Ты же хотела выбраться из Брутона, Санса. Это прекрасная возможность и вполне безопасная. Ничего плохого никогда не случается в школьных поездках, - говорит он и смотрит на неё значительно. - Соглашайся! - Я подумаю, - выдавливает она и выходит из класса. Уже закрывая дверь, она слышит, что он начинает насвистывать какую-то мелодию. Ей хочется спрятаться где-нибудь и разреветься.***
- Ну же, Санса! - Подожди, я хочу дописать. - Как будто тебе мало было домашних заданий по другим предметам, теперь ещё и это! Санса молчит. Она пишет реферат про астрономию в древней Месопотамии уже третий час, не поднимая головы от ноутбука и обложившись толстенными энциклопедиями. Маргери изнывает от любопытства и скуки, достает ее расспросами и мешает сосредоточиться. Честно говоря, говорить с Мардж особо не хочется. Ей вообще ничего не хочется, кроме одного – забыть обо всем. Если бы не Мардж, она бы до глубокой ночи занималась бы рефератом, а потом просто уснула, лишь бы не думать… О матери и о нем, и о том, что они делали в постели. - И вообще, это не история, а астрономия какая-то! Ты уверена, что к тому преподавателю записалась на дополнительный курс? - Астрономия - тоже история, - говорит Санса, не поднимая головы. Мардж только глаза закатывает. - Не понимаю, что в этих звездах может быть интересного, - говорит она нетерпеливо. - В них все интересно, - отвечает Санса невозмутимо и только потом понимает, что повторяет слова профессора Бейлиша. – Слушай, дай мне ещё двадцать минут, я закончу. Через полчаса она опускает, наконец, крышку ноутбука. Глаза слегка болят, голова тоже. Но чувствует она себя спокойнее. К тому времени Мардж уже сидит на ее кровати, поджав ноги и свирепо буравит её глазами. - Слава Богу! Ну, иди сюда! Рассказывай! - Я, собственно, не знаю, что рассказывать, - говорит Санса нехотя, забираясь на свою кровать и тоже подворачивая под себя ноги. - Я только знаю, что они встречаются. - Это он тебе сказал? - Ну нет, он не сказал. Я спросила, а он сказал: «Поговори об этом с матерью». Мардж почти прыгает на месте. - О боже! Они точно встречаются! О, Господи! А что же француженка? Он её бросил? Я же говорила тебе, он ни с кем долго не встречается, - Мардж понимает, что сболтнула что-то не то и добавляет тактично: - Но с твоей матерью наверняка всё будет не так. Санса слегка морщится, как от зубной боли. Ей не хочется продолжать этот разговор, о своей матери и о нем, и она цепляется за француженку, надеясь перевести тему: - Я не уверена, что у него что-то было с Ноэми, Мардж. - Да уж можешь мне поверить! Иначе она не стала бы смотреть на него такими голодными глазами. Ты видела, кстати, как он от неё теперь бегает? - Не обратила внимание. - Обрати! Просто избегает её. Это все потому, что он теперь с другой... Как ты думаешь, они уже спали? С твоей матерью? Извини, что я... Мардж всё-таки может быть жутко бестактной. Санса задумчиво произносит, скорее обращаясь сама к себе: - Думаю, что спали. Слишком уж он довольный ходит... - Вот точно! Как кот! Мардж мурлычет и делает вид, что вылизывает лапку. Она хохочет, а Санса лишь усмехается. Ей совсем не смешно. - Повезло всё-таки миссис Старк. Ты извини, что я так говорю, но уж если с кем-то спать, то только с таким. Ах.... Маржд вздыхает мечтательно и падает на подушки. - Только представь, каково это - его целовать, - говорит она задумчиво... - Не хочу, - резко отвечает Санса. Но она представляет. Она много раз и достаточно долго рассматривала его лицо и его губы, чтобы сейчас смочь это представить. В голове резко предстает другая картинка – ее мать, целующая его в шею, его искусанные губы, сведенные брови, выражение страсти на породистом лице. Она резко машет головой, стараясь прогнать это видение из своих мыслей. - Она всё-таки моя мать, а он мне почти отчим... Даже думать об этом не хочу, - она деланно-брезгливо фыркает. - Отчим... - опять говорит Мардж мечтательным тоном. – Думаешь, они поженятся? - Не знаю. - Представь, если они поженятся! Он будет жить в вашем доме, и ты будешь натыкаться на него по утрам, выходящим из ванной в одних трусах. Представь! Мардж приходит в восторг от этой идеи, заливается смехом и смакует воображаемые подробности этих встреч. Санса молчит, хмыкает и внутренне холодеет от ужаса. Профессор Бейлиш в их доме и в трусах — это уж слишком. - Может, ты даже застукаешь их за этим делом, представь! Я бы посмотрела на него... - Ты извращенка, Мардж! – не выдерживает Санса. - Да ладно! Скажи мне, что не хотела бы его увидеть? А еще лучше поучаствовать самой. Это тебе не твой Гарри, прости Господи! В этом она права. Санса теперь решительно не понимает, зачем и ради чего она встречалась с Гарри. Как она могла его выносить? Его слюнявый рот и неумелые поцелуи. Руки, которые вечно её хватали всюду. А ведь когда-то, недолгое время назад, ей это даже казалось романтичным. Признаком его страсти. А он был просто мерзкий невоспитанный мальчишка. С его модной стрижкой и аккуратно уложенным беспорядком на голове, Гарри был похож на участника бой-бэнда. Он проводил больше времени у зеркала, чем Санса, носил футболки модных брендов, аккуратно и нарочито порванные и искусственно состаренные джинсы за бешеные деньги, и выражение вечно страдающего чувствительного юноши на лице. Под конец Санса с трудом могла выносить эти его вечные бровки домиком и жалостливое выражение. Тем более, что оно никак не сочеталось с его гадостной натурой. Он говорил только о себе. О своих «проблемах», о своем будущем, о своих планах, о своем теле и своих идиотских увлечениях – которые менялись в зависимости от моды. По сути, он был не намного лучше Рамси. Вечно она нарывается на идиотов. Или с ней что-то не так? Её мать вот выбрала профессора Бейлиша. Умного, красивого, с хорошими манерами профессора истории. Он совсем не похож на сансиных мальчиков. Бейлиш всегда выглядит как модель с обложки Esquire или GQ: подчёркнутая элегантность в сочетании с подчёркнутой небрежностью и естественностью. Он запускает пятерню в свои кудри, когда задумывается или бывает озадачен или смущён. Оттого волосы у него вечно торчат вихрами, придавая ему ещё больше мальчишеского очарования. Он смеётся, откидывая голову назад, весело, иногда зло, иногда насмешливо, но всегда искренне. Он очень умный и много всего знает, и всем интересуется. У него нет гор рельефных мышц, огромного роста или нарочитой брутальности. Но он всё равно красивый: стройный, гибкий, подвижный и нервный, как большой кот. Он умеет смотреть, не мигая, синими глазами прямо в душу и улыбается чеширской улыбкой. Когда они улеглись спать, Санса долго смотрит в потолок, залитый синим светом полной луны из окна. Теперь, наконец, у нее есть время во всем разобраться и спокойно все обдумать. Она всегда была смелой, и пришла пора признаться себе кое в чем. «Ты в него влюбилась», - говорит она сама себе и чувствует, что это правда. Она, как и половина других девочек в школе, влюбилась в молодого симпатичного профессора истории. Примкнула к сонму его поклонниц, о которых ещё недавно так презрительно отзывалась. Как банально. «Я не такая, как они», - уверяла она себя. И сейчас пришло время посмеяться над собой, если бы она могла. Но ведь и он оказался не таким. И между ними всё не так, как у него с другими ученицами, это не просто глупое увлечение. У них есть общая тайна. Он был откровенен с ней, и она знает его совсем с другой стороны, их связывает нечто большее, чем отношения учителя и ученицы. И ее мать… Она стонет почти вслух. «Господи… Ну почему именно она? Почему ему надо было выбрать именно ее?» Все это выглядит чрезвычайно запутанно, но одно ясно - дальше всё будет не так, не банально. Это она себе обещает.