Грехопадение крылатого

— Давай быть честным друг с другом, Кас. С тобой явно что-то не так, — спокойно заявил Дин, стараясь не грузить друга недовольным тоном. Тот немного дёрнулся, но, как всегда, не подал виду, что обескуражен. — Не понимаю тебя, — словно пришелец, монотонно и холодно ответил тот и поспешил выйти из комнаты, дабы избежать не особо приятный разговор. Дин выскочил из комнаты за ангелом и помчался по ступеням, чуть не свалив с дурацкой полки очень большую вазу с двумя тюльпанами. — Стой, чувак. Не обижайся! Мне просто интересно, всё ли в порядке! — Это моя жизнь, Дин. Давай я буду решать: рассказывать тебе о своих проблемах или нет, хорошо? — А разве ли не ты говорил, что считаешь нас семьёй? Друзьями? Братьями? Всем?       Кастиэль обернулся к мужчине и замер, бегая голубыми глазами по всему лицу охотника, как он обычно любил это делать. Винчестер всегда без исключений падает в какую-то пропасть своих мыслей от этих пугающих взглядов. — Семья. Да, семья. Но разве ты всё рассказываешь Сэму? Ну или Сэм абсолютно чист перед тобой? Так, да? — голос его становился громче, напористей. Такого властного Каса охотник давно не видел. Именно такого Кастиэля он и хочет видеть в любые времена. — Возможно нет, но… — мужчина прикусил язык. Нет, ему нечего сказать. Кас прав. Он не может что-то требовать от своего ангела, тем более — правды. — Прости, Дин. Это правда не столь важно, не беспокойся. — О чёрт! — взвизгнул охотник. — Ты как Сэм! «Это не важно, важно дело»! Ничего важнее вас двоих быть не может!       Кастиэль сразу же обернулся на эту фразу, которая показалась ему довольно неоднозначной. — Ты меня любишь? — от такого вопроса остолбенел бы любой. И Дин Винчестер не исключение. Мужчина несколько раз вдохнул и выдохнул, после чего, помотав головой, сказал: — Да. Я люблю тебя ровно так, как и Сэма. Вы оба для меня — самые важные люди. Доволен? — Ты меня неправильно понял, — расстроенно заявил Кас и отвернулся от друга, дабы тот не увидел его разочарование. — В смысле? — Я спрашивал, любишь ли ты меня. И не как Сэма, ни Бобби, ни мать, ни отца, ни как, боже упаси, друга! Я спрашивал, любишь ли ты меня?        Ангел абсолютно точно вптоптал Дин в грязь своим неожиданным вопросом. Настолько беззащитным перед, всего-то, лучшим другом он себя давненько не чувствовал. Кас же даже не моргнул, прищурившись, наблюдая, как зрачки Дина нервно дёргаются из стороны в сторону, стараясь не встречаться со взглядом Кастиэля. Всё было так туманно в разуме молодого охотника, что на миг он даже забыл, какую только что пиццу заказал. — Я не думаю, что это прям… любовь… — стараясь найти более-менее подходящие и вместе с этим не слишком грубые и обидные слова, чтобы по-минимуму избежать зрелища его надутых щёк и схмуреных бровей, потому что Кас любит обижаться. Наверно, это его любимая эмоция. — Дин, пойми, мне нужно знать точно, потому что от этого зависит моя жизнь, — ангел сам опешил от того, насколько эгоистично это прозвучало и поспешил исправиться. — Вернее… Я хотел сказать, что я очень переживаю за свои чувства… Точно также, как и за твои, поверь! Просто я не знаю, чего ждать от такого… сильного… греха.       Охотник выжидающе скрестил руки руки на груди и глубоко вздохнул. — Значит, ты в меня влюблён? — переспросил он, сдерживая истерический смех. — Откуда мне знать? — вдруг выпалил Кастиэль. — Я понятия не имею, Дин! Я не могу ни у кого узнать ничего об этом, потому что меня сразу… пинком под зад навсегда из ангелов, и из этой жизни заодно! Я не знаю, что это за чувство, потому что чувствовать мне нельзя! — Забавно… — парень издал нервный смешок. За ним последовала непробиваемая тишина. — Слушай… Может… Тебе показалось? Ну, просто, пойми меня… Я совершенно ничего такого не чувствую. Ты только не обижайся, Кас! Ты хороший друг, но… Я не могу… — Почему? — на виноватую улыбку Дина Кастиэль скорчил ещё более серьёзную гримасу. — Потому что у нас обоих нет на это права. — снова усмехнулся Дин, сдерживая навернувшиеся слёзы. — Ты — ангел. Я — бабник со стажем. Как ты себе это представляешь? Тебя сразу, как ты сказал, «пинком под зад из ангелов», а ряды которых ты с таким трудом снова попал. А у меня… Просто нет желания становиться геем или бисексуалом… Я люблю женщин, ладно, друг? Давай будем честны прежде всего сами с собой…       Кастиэль никогда в жизни бы не подумал, что может быть так тяжело и больно. Это сильнее обычного каменного вида ангела. Это сильнее хладнокровности. Кас совершенно не заметил, как оказался снова на пороге Короля Ада. Волей-неволей, но это единственное существо, способное дать хоть какой-нибудь совет. — Я чего-то не понял? У тебя сегодня безлимит на подушку-обнимашку? — из своего убежища вышел Кроули. — Я не могу. В груди больно. — Сам виноват. — Сделал вывод тот, спускаясь к прибывшому гостю. — Тебя никто не заставлял влюбляться в Винчестера. Я говорил тебе, что такое будет. Разве нет? — Ты не говорил конкретно этого… — Ох, Кас… Ты всё так же придераешься к каждому слову? За собой бы последил. — разъярённый от ненавистных поправлений надоедливого ангела демон сделал пару шагов навстречу к нему и две стороны одной монеты уже стояли друг напротив друга. — Знаешь… Я никак не смогу помочь тебе, ибо я не имею дел со смертными. Только с покойниками. Сам знаешь, в общем, чего я тут распинаюсь?! — Знаю. — кратко ответил Кастиэль, снова нахмурив брови. Лицо напротив явно заставило его напрягаться. — Тогда что ты от меня-то хочешь? Помочь я не могу, дельного совета не дам… Так что я…? — Убей Дина.