Несколько моментов из жизни генерала

Как начинается рабочее утро? У всех по-разному. Кто-то вскакивает при первом же писке будильника, пролетает через ванную, хватает пару бутербродов, залпом выпивает чашку кофе и отважно несётся навстречу трудовым подвигам. Кто-то до последнего валяется в постели, затем лениво полощется в тёплой водичке, со вкусом завтракает и только после этого неторопливо идёт служить на благо Гайи. Как проходит рабочий день? Один грузит коробки и ящики, второй стоит у хлебной печи, третий корпит над чертежами, четвёртый возится с пробирками. А как вечер? Вечером большая часть народа стремится в родные пенаты, дабы отужинать, разобраться с домашними делами, посмотреть телевизор, полазать по интернету и со спокойным сердцем отправиться на свидание с кроватью. Свободные же от семейных уз члены общества, прежде чем вернуться домой, предпочитают погулять по ярко освещённым проспектам и, для разнообразия, заглянуть в какой-нибудь клуб или бар. А утром всё заново. Но то была жизнь обитателей многоквартирных каменных муравейников. Корпорация же существовала по другим правилам. Чёткий график – днём работаем, ночью спим – имели только второстепенные подразделения. В основных распорядок назывался «как карты лягут» и зачастую самые запутанные карты ложились у спецотдела. Создавалось впечатление, что турки вообще никогда не покидают рабочее место, и пальму первенства здесь можно было смело отдавать главе. Выданное Рапсодосу предупреждение о плотном графике полностью соответствовало истине: Токугава имел повышенное чувство ответственности и старался всегда быть в курсе всех событий, чего бы они ни касались. А Генезис страдал. Первоначальный фейерверк чувств по поводу: «Он согласился!» угас и редких совместных вечеров катастрофически не хватало, к тому же Ценг крайне неохотно оставался ночевать, объясняя это нежеланием беспокоить. «Я прихожу поздно, поднимаюсь рано и буду мешать твоему отдыху». Рапсодос с жаром уверял, что всё в порядке, что гораздо лучше прийти туда, где тебя ждут вкусный ужин, горячая ванна и любимый человек, чем провести ночь в пустой служебной квартире или вообще в смежной с кабинетом комнатушке. При этом в голове у рыжего крутились некоторые приятные дополнения, обычно сопровождающие совместную ночёвку влюблённых, но язык отчего-то отказывался их озвучивать. Токугава задумчиво смотрел на него своими тёмными глазами, доставал ежедневник, изучал записи, переносил пару мероприятий на другое время и сообщал дату. Вдохновлённый и сияющий Генезис немедленно звонил в сервис и заказывал генеральную уборку, стирку, ужин, завтрак и ещё всякую всячину, чтобы обеспечить любимому максимальный комфорт. Ценг приходил. Они сидели в уютном полумраке кухни, смотрели на сияющий разноцветными огнями город, ели и говорили о прошедшем дне, хотя Рапсодосу отчаянно хотелось, чтобы Токугава рассказал что-нибудь о себе. Не ту краткую информацию, добытую за приличную сумму, а что-то личное, ведь не родился же он главой спецотдела. Детство, друзья, увлечения, привычки, вкусы. Какие-то любопытные, смешные или страшные случаи. В такие моменты у рыжего где-то на заднем плане мелькала мысль и о предпочтениях в сексе, но хорошо подвешенный язык снова бессовестно подводил и Генезису оставалось только жадно следить за каждым движением сидящего напротив мужчины, желая обнять, покрыть поцелуями, заставить сердце бешено стучать и понимать, что всё это читается в его глазах. А Токугава, словно испытывая, расстёгивал пиджак, ослаблял узел галстука и, выждав пару минут, вставал из-за стола, оставляя собеседника в полном смятении чувств. Некоторое время спустя он тенью проскальзывал в тёмную спальню, устраивался на самом краю необъятного ложа и сразу засыпал, а Рапсодос придвигался ближе, накрывал своей ладонью изящную кисть и до одурения вдыхал исходящую от волос влажную свежесть. Ночь проходила в сладостных грёзах, утро приносило грусть. Вторая половина кровати была пуста, одеяло тщательно расправлено, пижама убрана, чашка вымыта, а в прихожей ощущался слабый древесный аромат. Ценг уходил совершенно бесшумно и это расстраивало. Правда, Генезис любил поспать, но ради такого случая поднялся бы в любое время. Да что там поднялся – вскочил, чтобы разбудить любимого поцелуем, вместе позавтракать и вместе отправиться на службу. В более привлекательном варианте мечты они, никуда не торопясь, повалялись бы в постели и, возможно, их отношения продвинулись бы в интересную сторону. Естественно, рыжий не надеялся с ходу погрузиться в жаркую пучину разнообразных утех плоти, но на нечто большее, чем просто совместное пребывание под одеялом, рассчитывал и страдал, не зная, как подступиться, и предполагая, что в случае неправильной постановки вопроса, вторая половина его кровати опустеет навсегда. Не добавляла веселья и предстоящая Токугаве командировка в Вутай с неопределённой датой возвращения. Рапсодос рычал на подчинённых, почти ничего не ел и до седьмого пота кромсал виртуальных монстров. Последнее способствовало расслаблению, хотя и непродолжительному. Особенно рыжего нервировало приближение «полей». Если Ценг не вернётся до его отъезда – они не увидятся до осени! В Космо Каньон рейсовых вертолётов по выходным нет, как, впрочем, и самих этих выходных, что у солджеров в «полях», что у работников спецотдела. Небольшая передышка в новогодние праздники – это всё, что Токугава мог себе позволить. - Бахамут вас всех задери! – Генезис вскочил с постели и быстро зашагал в ванную, пнув по дороге валявшийся на полу томик с золотым обрезом. – Президента – первым! – яростно добавил он, включив душ. Вода, столкнувшись с волнами огненной энергии, мгновенно вскипела, и напичканное всеми мыслимыми гигиеническими удобствами помещение заполнилось паром. Удержав рвущиеся с языка непечатные выражения (он ведь обещал!), Рапсодос сунул голову под колючие струйки. Интеллектуальная система царства чистоты сделала водичку похолоднее. Постепенно рыжий успокоился и из ванной вышел уже не рассерженным, а размышляющим на тему: «Как внести в отношения с Ценгом долю интима и при этом не лишиться того, что уже есть». Результатом мыслительной деятельности стали глубокий вдох, медленный выдох и пристальный взгляд на телефон. Сефирот изучал результаты тестирования своей группы и хмурился. Количество неверных ответов превышало допустимый процент и ему предстояло уменьшить количество тренировочных часов и налечь на теорию. - Безобразие! Виды материй путают, подвальную пиявку от пещерной кровососки отличить не могут, а с расчётом количества взрывчатки только половина справилась, да и то плюс-минус. Надо поручить это дело Клауду. Он и парней подтянет, и сам память освежит. И ещё, пожалуй, Руда на пару занятий пригласить. Пусть опытом с молодёжью поделится, а то они взрывы только на экране видят. И практику организовать как-нибудь. Мысли вслух прервало жужжание. Скрывавший мобильник бумажный ворох расползся и генерал с подозрением уставился на загадочно улыбающегося Рапсодоса. «Что это рыжему от меня понадобилось с самого утра? Если он хочет отпихаться от Космо Каньона, то ничего не выйдет. Храм, конечно, то ещё местечко, но меняться я не стану». Телефон продолжал назойливо вибрировать. Сефирот ещё немного поразглядывал заставку, решил, что пора её менять и скользнул пальцем по экрану. - Ты почему не отвечаешь? – донёсся из динамика недовольный голос. - Как не отвечаю? – притворно удивился генерал. – Мы уже разговариваем и я прямо таки жажду узнать причину твоей настойчивости. Но учти, «полями» не поменяюсь. - Не в этом дело, - в голосе появились грустные нотки. - В долг тоже не дам. - И не надо, - на другом конце провода вздохнули. Оценив глубину, длительность и степень несчастности данного звукового эффекта, Сефирот сделал правильный вывод и поинтересовался: - Проблемы с партнёром? -Не то чтобы…, - из динамика раздался шорох, сообщающий о процессе размещения тела говорящего на мягкой горизонтальной поверхности. – Подскажи, как перейти к интиму? - …? Слов для ответа у генерала не нашлось, одна мимика, которую, к своему счастью, его собеседник видеть не мог. - Ты чего молчишь? – вопросил Генезис через пару минут. - Слушай, рыжий, ты что, хочешь, чтобы я для тебя пошаговую инструкцию составил, с картинками? У тебя опыта столько, что ты учебники писать можешь и методические пособия по практике, - сказал Сефирот. - Да не тот это опыт! – горячо возразил Рапсодос. – Раньше я хотел, чтобы хорошо было мне, а теперь я хочу, чтобы хорошо было другому. Ошибиться боюсь или обидеть ненароком, и спросить язык не поворачивается. Горит всё внутри, страшно – вдруг сорвусь и тогда конец всему. - Могу пещерку зарезервировать, - предложил генерал. – Со всеми удобствами. - Зачем? - Или адресок один подскажу, напряжение снять. Виртуальный секс изменой не является. - Тьфу на тебя! – прошипел Генезис. – Я у него совета прошу, а он издевается! - Ладно, не сердись, - рассмеялся Сефирот. – Только помочь я тебе не могу. - Как не можешь? – опешил Рапсодос. – Почему? - Потому. Что я, по-твоему, должен сделать? Торжественно благословить вас наконец-то разделить ложе любви и кидать из-за угла подсказки, если ты тормознёшь? - Нет, конечно. - А что тогда? - Ну сообрази чего-нибудь, Сеф, - жалобно проныл Генезис. – Я тоже хочу быть счастливым. - Я подумаю. - Мы же скоро разъедемся, Сеф. Тебе хорошо с Клаудом под боком, а мне одному в глуши прозябать всё лето. - Ты знал, что Ценг не может постоянно находиться рядом с тобой. Не та у него должность, - назидательно произнёс генерал. - Знал, - Рапсодос вздохнул в очередной раз. – Знал, но всё же надеялся на нечто большее, чем редкие встречи. - И вряд ли количество этих самых встреч увеличится в ближайшем будущем. - Зато изменится их качество, а это уже кое-что. - Ну да, - согласился Сефирот и тут же спросил: - А почему ты не воспользуешься своими связями? - Какими связями? – не понял Генезис. - Как какими? – хмыкнул генерал. – С верхами. - Ты с ума сошёл, Сеф! Я не могу просить Богиню… о таком. И вообще, ты собираешься помогать или нет?! – голос Рапсодоса стал отчаянным. - Обещать не могу, - серьёзно ответил Сефирот, - но попробую. Есть у меня к Токугаве один вопрос, ну и насчёт тебя удочку закину. - Спасибо, - прочувствованно сказал Рапсодос. - Не за что пока, - пробурчал генерал и нажал «отбой». Телефон молчал ровно пять минут, а затем вновь потребовал к себе внимания. - Что за день сегодня такой! – вскинулся Сефирот. – Никакой работы! Он схватил мобильник в полной уверенности, что это опять звонит рыжий, и уже собрался сбросить вызов, но палец замер на полпути. Заставка на экране была безличной, но абонент определился. Серебристые брови приподнялись. «Ценг?». - Слушаю. Приветствие главы спецотдела было официальным. - Здравствуйте, господин генерал. Сефирот поморщился. Тон собеседника явно предполагал проблемы. - Здравствуйте, господин Токугава. Чему обязан? - Я знаю, что вы очень занятой человек…, При этих словах Лучший бросил взгляд на разворошенную бумажную кучу. - … но не могли бы вы уделить мне несколько минут? Я хотел бы проконсультироваться по одному вопросу. - Рабочему? – поинтересовался генерал. - Не совсем, - после секундной заминки ответил Ценг. – Давайте встретимся в зоне отдыха через час. - А по телефону никак? - Извините, никак. Сефирот молча помянул Бахамута с Ифритом и согласился. Токугава ждал в одном из уютных и словно бы специально предназначенных для приватных бесед уголков, расположенных возле панорамного окна. Генерал уселся напротив, свернул крышку с бесплатной бутылочки минералки и сделал хороший глоток. Ценг посмотрел на увитую искусственными растениями стенку позади него. - Там никого нет, - успокаивающе произнёс Сефирот. – Возле торговых автоматов тусуется несколько человек и всё. Токугава кивнул и после непродолжительного молчания сказал: - Я хочу поговорить о Рапсодосе. На его лице не отражалось никаких эмоций, глаза следили за ползущими по небу облаками. Генерал сложил руки на груди. По дороге сюда у него возникли некоторые предположения, но какой плоскости коснутся вопросы? - В ваших досье зафиксирован едва ли не каждый вдох рыжика. Что я могу сообщить нового? - Не всё можно занести в документы. Насколько хорошо вы знаете своего друга? Взгляды собеседников встретились. Вертикальные зрачки немного округлились, зелень радужки стала ярче. - Зачастую мы и о себе многого не знаем, что уж говорить о других. - Вы играете словами, господин генерал. - Как и вы, господин глава спецотдела. Предлагаю не тратить зря время. Что вы хотите? - Хорошо, я попробую объяснить, - Ценг немного расслабился и Сефирот неожиданно заметил лёгкий налёт румянца на его скулах. «Хм, а нервишки-то имеются. Не такой уж ты и непробиваемый, глава спецотдела». - Сейчас я понимаю, что тогда, зимой, на меня повлияла атмосфера праздника, и я позволил себе проявить слабость. Не скажу, что мне неприятно внимание Генезиса, но насколько всё это серьёзно? Играть в отношения – не моё, а репутация вашего друга… Последовавшая пауза была весьма красноречивой. - Да, временами Ген тот ещё балбес, - кивнул генерал, - но при всех своих недостатках он честен и всегда говорит то, что думает и чувствует. - Вы считаете, что…, - начал Токугава, но Сефирот его перебил. - Ничего я не считаю. Я знаю. Рыжий влюбился по-настоящему и готов принести в жертву ради вас что угодно. Или кого. При этих словах в памяти Ценга всплыла сцена в архиве. Похоже, Рапсодос был настроен тогда весьма решительно. - Определитесь, наконец. Ген уже весь извёлся, - продолжил генерал. – Сдвиньтесь с мёртвой точки. Идите на сближение или обрубайте всё разом. Да, рыжику будет очень плохо. Он уйдёт в запой, что-нибудь подпалит, наведёт шороху во всех борделях Гайи, но постепенно станет таким, как прежде, и это лучше, чем питать несбыточную надежду. - На что? – спросил Токугава, с несвойственным для него волнением предугадывая ответ. Сефирот посмотрел ему прямо в глаза и произнёс: - Надежду на то, что вы будете рядом, и не в качестве приятеля. - Я предупреждал, что не смогу уделять ему много времени. Это специфика моей работы, - попытался объяснить Ценг. – Но один или два вечера в неделю я провожу с ним и даже остаюсь на ночь. - И чем же заняты эти вечера? – фыркнул генерал. Токугава пожал плечами. - Ничем особенным. Ужинаем, разговариваем о чём-нибудь несущественном, идём спать. - И лежите, вы, конечно, на самом краю в позе «солдатика», а утром исчезаете словно призрак – бесшумно и бесследно. - У меня чуткий сон, - произнёс Ценг и румянец на его щеках стал немного ярче. – Генезис осторожен, но я слышу, как он придвигается, ощущаю тепло его тела, прикосновение к моей руке… - И? – Сефирот заинтересованно приподнял бровь. - Я не знаю, - неуверенно ответил Токугава, отводя глаза. - Не знаете что? - Что делать. А что, если единственным результатом сближения станет разочарование? Наверное, всё-таки лучше… - Задери вас Бахамут, Ценг! – сдержанно прорычал генерал, предварительно оглядевшись по сторонам. – Тогда попробуйте, чтобы узнать. Да три четверти отношений начинаются именно так, с пробы. - С пробы? – переспросил Токугава. - С секса, - пояснил Сефирот и с толикой ехидства добавил: - С самого элементарного секса, включающего в себя взаимное лицезрение обнажённых тел, поцелуи, ласки и прочие разнообразные постельные развлечения. Вам что, требуется руководство с подробным описанием и иллюстрациями? - Нет, - сухо отозвался Ценг. – Но я имел дело только с женщинами. У генерала на языке так и вертелся вопрос: «С реальными или виртуальными?», но он сказал совсем другое: - Важен не пол, а конкретный человек. И важно не иметь дело, а иметь желание сделать счастливым того, кто нравится, видеть его искреннюю улыбку, знать, что тебя любят не за деньги или положение и таким, какой ты есть. - Сначала я должен понять, а хочу ли я быть с этим конкретным человеком, ведь его присутствие изменит мою жизнь навсегда. Я должен сказать себе твёрдое «да» или твёрдое «нет» и быть уверенным в правильности принятого решения. «Да» - и он становится частью моего бытия, «нет»…, - Токугава помолчал, а затем медленно, чуть растягивая слова, произнёс: - Ведь было же время, когда мы не знали друг друга. - Цитата? – поинтересовался Сефирот. - Неизвестный вутайский поэт, - ответил Ценг. – Я не помню стихотворение полностью, но эта строчка с некоторых пор сидит у меня в голове. Генерал со вздохом откинулся на спинку кресла. - Как у вас всё сложно. Глава спецотдела пожал плечами. - Я не хочу испортить жизнь ни себе, ни Рапсодосу. Сефирот кивнул. - Да уж, этого точно делать не стоит, иначе мы потом лет десять последствия расхлёбывать будем. А может и дольше. Токугава оценил иронию, дёрнув уголками губ, и поднялся. - Господин генерал, я прошу вас о повторной встрече завтра, в любое удобное для вас время. Сефирот, в этот момент открывавший следующую бутылку минеральной, от неожиданности слишком сильно дёрнул крышку и выплеснувшаяся вода забрызгала плащ. - Зачем? – спросил он, тоже вставая и недовольно стряхивая пенистые капли. – Вам что, поболтать больше не с кем? - О Генезисе – не с кем. Конечно, отношения скрыть невозможно – Корпорация стеклянная, но о степени близости в этих отношениях известно немногим и вы в их числе. Кроме того, вы уже прошли путь становления и, по моим наблюдениям, счастливы, значит, можете направить того, кто делает первые шаги, - Ценг слегка наклонил голову. – Я рассчитываю на вас, господин генерал. До свидания. Глядя вслед удаляющейся фигуре в чёрном костюме, Сефирот снова молча помянул Бахамута и всех его присных и сжал кулаки, совершенно забыв о бутылке. Пластик противно хрустнул и вода мстительно устремилась в левый сапог. Бахамут с присными и Токугавой впридачу удостоились заковыристых словесных конструкций вслух, но не очень громко, всё-таки здесь было общественное место, мятая бутылка полетела в урну, а сам генерал решил, что на сегодня его рабочий день закончен. Вызвонив по дороге домой Страйфа, занимавшегося общефизической подготовкой на открытом воздухе, Сефирот самолично заказал обед и теперь нетерпеливо нарезал круги по гостиной. На столе тёплым янтарём светился коньяк. Курьер звякнул в дверь через десять минут и Клауд застал любовника уже приступившим к еде. В низком стакане дожидалась своей очереди порция на два пальца. - Что случилось? – спросил Страйф, с удивлением глядя на огромное блюдо с цельным чокобиным окорочком, румяным и источавшим такие запахи, что хотелось немедленно впиться в него зубами. - Садись, - мрачно буркнул генерал, - и ешь. - Хорошо. Я только умоюсь. - Жду. Когда освежившийся и переодевшийся Клауд сел за стол, Сефирот опрокинул в рот спиртное, закусил внушительным мясным ломтем и взглянул на парня. Ярко-зелёная радужка выдавала бурю чувств. - Скажи, я похож на семейного психолога? - Нет, - спокойно ответил Страйф, отрезая кусочек от бедра и добавляя к нему зелень и помидорки черри. – А в чём проблема? - Пара проблем, - проворчал генерал и, вскочив, снова заходил кругами. – Пара проблем, которые ведут себя, как тридцатилетние девственники и донимают меня просьбами о помощи, причём оба сразу. - Рапсодос и Токугава, - констатировал Клауд. - Кто же ещё, кроме них, - сердито отозвался Сефирот и фыркнул. – Взрослые мужики, а не могут сами договориться друг с другом. Ну ладно Ген, но Ценг? И это лучший глава спецотдела за всю историю Корпорации. - Ну не все же такие как ты, - улыбнулся Страйф. Генерал остановился, оглядел себя, потом посмотрел на Клауда и гордо произнёс: - Конечно. Я Лучший с большой буквы. Затем он чмокнул парня в щеку, сел за стол и с удвоенным аппетитом взялся за мясо. Спокойствие было восстановлено. Спустя час, возлежа серебряной головой на коленях Клауда, а остальными частями тела на диване, Сефирот размышлял вслух: - Ну что я могу им посоветовать, если первый сам не знает, что ему надо, а второй боится, что потеряет его, если попробует как-то подтолкнуть события. А ещё этот второй весь в слезах и соплях, потому что скоро «поля», и ещё потому что первый уезжает на неопределённое время в командировку. Полный набор страданий всех мастей. - Отнесись к этому с пониманием, Сеф, - сказал Страйф, запуская пальцы в рассыпанную по его ногам роскошную шевелюру. – Наверное, им чуточку страшновато. Перемены в жизни не даются так просто. Генерал зажмурился от удовольствия и неожиданно его осенило. Зелёные глаза приоткрылись и замерцали. - Ты у меня такой умный, - нежно произнёс он и, выудив из своих волос левую руку Клауда, поцеловал середину ладони. – Придумай что-нибудь. Губы приложились к запястью и Сефирот с удовольствием отметил ускорившийся пульс. - Я? – растерялся Страйф. - Ты, - мурлыкнул генерал. – Представь, что мы можем потребовать с президента за спасение и его лавочки и Мидгара, потому что если эти двое не обретут счастья во взаимных объятиях, то погрома не избежать. Пожалей мирных жителей, любимый. Клауд, перед глазами которого на миг возникли пылающие развалины Шинра-Билдинга и ближайших окрестностей, а может и всей столицы, заволновался. - Неужели Генезис на такое способен? - Не со зла, конечно, но с горя. Потом будет убиваться и страдать. И Токугава тоже не лыком шит. Пусть он и не маг, но возможностями не обделён. - Хорошо, я постараюсь. Сефирот устроился поудобнее, удовлетворённо вздохнул и с чистой совестью задремал. Страйф усиленно размышлял над поставленной задачей. «Может?». «Или?». «Нет, не годится». «А если так? Нет, тоже не то». Через час фантазия иссякла, но некоторые намётки появились и он тронул любовника за плечо. - Сеф. Зелёные глаза сразу же распахнулись и стали внимательными. - Мне кажется, что если Генезис и Ценг проведут вместе несколько дней, как пара, то это им поможет. - Провести несколько дней, как пара? – переспросил генерал. - Да, самых обычных дней, - начал объяснять Клауд. – Кто-то встанет первым, приготовит завтрак, пусть даже самый простой. Они вместе покушают, вместе выйдут из квартиры и поцелуются, перед тем, как разойтись. И обед тоже вместе. Неважно где, но учитывая вкусы обоих, то есть им сначала придётся это обсудить. Во время работы можно отправлять друг другу короткие сообщения, но не слишком часто. Постоянно звякающий телефон раздражает, особенно если ты занят. Вечером ужин и разговоры на любую тему в привычном для себя стиле. Всё должно быть естественным, чтобы они лучше узнали друг друга. И ненавязчивая романтическая обстановка тоже вполне уместна. - Романтика – это хорошо, но ведь всё на этом может и закончиться, - заметил Сефирот. – Улягутся потом столбиками, утром разбегутся. Я думаю, что завершение должно быть иным, более волнующим, но на трезвую голову, а то после оба заявят: «Был пьян, ничего не помню» и все хлопоты впустую. - Ну-у, - Страйф кашлянул, - у меня вроде как есть одна идея, не знаю только, стоящая или нет. - Та-ак, - генерал сел и посмотрел ему прямо в глаза. – С этого места поподробнее. - Когда я в последний раз заходил к Тифе, Юффи дала мне кое-что. Для остроты чувств, как она выразилась, - Клауд смущённо заёрзал. – Я не хотел брать, ведь у нас и так всё хорошо, но… - Но? – Сефирот заинтересованно приподнял левую бровь и зелень его глаз стала ярче. Страйф покраснел. - Ты же знаешь этих девчонок. Взяли в оборот, уболтали, да ещё и отчёт потребовали. - Отчёт? - Да. Подействует ли оно на солджеров и как. С фактами. - Хм, - генерал придвинулся к Клауду вплотную. – А скажи-ка мне, моя конфетка, использовал ли ты предложенное средство? Последняя фраза была произнесена тем самым низким и мурлыкающим голосом, от которого у Страйфа внутри начинало всё дрожать. - Н-нет. - И где оно сейчас? - В шкафу, на самой верхней полке. - И как оно выглядит? – Сефирот выдохнул вопрос прямо в ухо парню, дотронувшись при этом кончиком языка до мочки. - Небольшая синяя коробочка, лакированная, а в ней шарики, как жемчужины. - И что с ними надо сделать? Съесть? - Нет, - Клауд помотал головой, - просто положить где-нибудь. Юффи сказала, что источаемый ими аромат раскрепощает и высвобождает тайные желания. - Узнаю слова нашей подружки, - ухмыльнулся генерал. – Эти вутайцы так изобретательны и такие шалунишки. Надо будет расспросить её о подобных штучках. Острота ощущений. М-м-м, уже предвкушаю. - Сеф! – воскликнул Страйф, испытывая одновременно замешательство и лёгкий испуг, но его любовник уже скрылся в спальне. – Наверное, это не очень хорошая идея, - пробормотал парень. – Это же нечестно, когда вот так… Сомнения были озвучены вернувшемуся Сефироту. - Ты прав, - согласился тот, рассматривая содержимое синей коробочки. – Тогда предложи другой способ столкнуть эту парочку с тормозов. - Я не знаю, что ещё можно придумать, - вздохнул Клауд. - Значит, остановимся на этом, - завершил дискуссию генерал и сердито добавил: - Завтра мне снова придётся разговаривать с ними обоими и оба они у меня уже в печёнках сидят со своими страданиями. Страйф снова вздохнул и посмотрел на любовника тем особенным взглядом, которому научился у Зака. - Ладно, - проворчал Сефирот. – Позже я покаюсь и возьму всю вину на себя, а ты будешь белый и пушистый. - Нет, - решительно произнёс Клауд. – Я придумал – мне и отвечать. - Хорошо, - рассмеялся генерал, - вместе прощения просить будем. Но это потом, а сейчас мне надо кое-что проверить. Он взял ноутбук, плюхнулся на диван и погрузился в изучение электронных страниц. Следующим утром, пока Рапсодос сопровождал свою группу на очередной медосмотр, Сефирот вскрыл квартиру друга универсальной ключ-картой и распределил десяток жемчужных шариков по всей её площади. Разумеется, в самых укромных местах. Генезис позвонил через два часа и генерал многозначительно заявил, что специально для него им была разработана тактика, названная «Семь дней». Он, Генезис, должен будет предложить Токугаве прожить, как пара, семь дней. Семь самых обычных дней, как самая обычная пара, включая и интимные моменты. Соответственно, если всё пройдёт гладко и по окончании указанного срока они не прибьют друг друга, то у него, Генезиса, будут шансы для дальнейшего и благоприятного развития их с Токугавой отношений, а если нет… Что ж, тогда извините, но хотя бы наступит ясность. - Семь дней? А если он не согласится? – заколебался Рапсодос. – Это что, будет означать, что он хочет расстаться? – в голосе рыжего зазвучал надрыв. – Я этого не переживу. - Спокойно, - твёрдо произнёс Сефирот. – Не опережай события. И вообще, если бы Ценг хотел тебя бросить, то не стал бы церемониться и давно бы это сделал. - Ну-у, - продолжал колебаться Генезис. – Я как-то не очень представляю. А вдруг… - Так и скажи, что сдрейфил, - съязвил генерал. - Кто?! Я?! Сдрейфил?! – взвился рыжий. – Говори, что нужно делать? Как они живут, эти самые обычные пары? - Вот это другое дело. Узнаю своего решительного друга, - сменив тон на ободряющий, сказал Сефирот и выдал подредактированную версию идеи Клауда, присовокупив от себя совет для общего развития посмотреть сериалы про молодожёнов. - Если всё получится – за мной не заржавеет, - выдохнул Рапсодос и отключился. - Естественно, - произнёс генерал в замолчавший телефон и, взглянув на часы, набрал сообщение: «Там же, в то же время». Послание отправилось главе спецотдела, а Сефирот отправился в ресторан. Перед непростым разговором следовало основательно подкрепиться. Токугава снова пришёл первым, что несомненно указывало на заинтересованность, и скрашивал ожидание чашкой кофе и созерцанием ясного неба за окном. Признаков съестного не наблюдалось, из чего генерал сделал вывод, что клиент практически созрел. План действий Сефирот выработал ещё по пути и вид Ценга только укрепил его уверенность в успехе. - Здравствуйте, господин Токугава. Чашка в руке главы спецотдела чуть дрогнула, но он замаскировал это неловкое движение поворотом корпуса. - Здравствуйте, господин генерал. Сефирот сел напротив и сразу приступил к делу. - Не будем тратить время понапрасну. Что вы решили? - Я думаю, что готов попробовать, - сказал Ценг, бесшумно ставя чашку на стол. – Но окончательный ответ будет зависеть от того, что вы предложите. - Идея простая и вполне претворяемая в жизнь. Вы с Рапсодосом несколько дней живёте, как обычная пара и по окончании определённого вами же срока решаете – сходитесь или каждый идёт своей дорогой. И никаких обид, душевного раздрая и прочего. На лице Токугавы отразилось лёгкое удивление. - Пожить, как пара? - Да, - кивнул генерал. – Самая обычная пара. Совместные завтраки, обеды и ужины. Общение с утра до вечера, в пределах разумного, конечно, а не каждую минуту. Ночи в одной кровати. - Я… не совсем уверен. - Вот и разберётесь. Кстати, можете взять инициативу в свои руки. Гену это понравится. Ценг вспомнил о согласии Рапсодоса быть снизу и смущённо кашлянул. - Но с чего начать? Ведь нельзя же сказать прямо в лоб: «Давай поживём немного вместе и посмотрим, что из этого выйдет». - Почему нельзя? Можно. Только вступление должно быть более мягким или, точнее, не таким сухим. Сефирот театрально взмахнул рукой, обратил раскрытую ладонь в сторону собеседника и продолжил: - Сделайте сюрприз. Придите без предупреждения, пораньше, желательно не с пустыми руками. - А с чем? – озадаченно спросил Токугава. – С цветами? - Цветы штука хорошая, но еда уместнее. Впрочем, симпатичный компактный кустик в горшочке будет смотреться неплохо. Сервируйте стол, переоденьтесь во что-нибудь менее официальное. - Но у меня ничего нет, кроме пижамы. - Так купите. - Что? Генерал мысленно призвал на голову собеседника Бахамута с присными, собрал волю в кулак и пустился в разъяснения. - Одежда показывает настрой, готовность к контакту, а форма подобна доспехам, скрывающим чувства. - Похоже, вам это не мешает, - вставил Ценг. - Ну, я это я, - горделиво отозвался Сефирот. – Вернёмся к вашему случаю. - Я весь внимание, - серьёзно проговорил Токугава. - Прекрасно. Итак, одежда для дома. В наличии должны быть как свободные, так и облегающие вещи, в корне отличающиеся от ваших костюмов, - генерал начал загибать пальцы. – Футболки с легкомысленными рисунками, толстовки, какие-нибудь лёгкие брюки, шорты, смешные носки и обязательно халаты, длинный и короткий. - Короткий халат? – немного шокировано переспросил Ценг. Сефирот улыбнулся. - Да. И соответствующее бельё. - Бельё? Улыбка стала шире и генерал прошептал: - Сейчас я покажу вам один снимок. Рассчитываю на ваше молчание. Глава спецотдела медленно и как-то растерянно кивнул. - Конечно. Сефирот достал телефон, пролистал папку с фотографиями и протянул аппарат собеседнику. Токугава взял мобильник, как гранату с выдернутой чекой, и уставился на экран. Лучший, как и всегда, был хорош. Облачённый в свой любимый халат, он возлежал на диване, закинув руки за голову и демонстрируя идеальный профиль. Серебристые волосы, специально переброшенные на один бок, стекали на пол и струились по ковру, соседствуя с тщательно уложенными, чёрными в золотых крапинках, пушистыми складками. Обнажённые ноги - правая выпрямлена, левая согнута в колене, сияли молочной белизной. Пересекавшая бедро чёрная полоска вела глаза к хорошо заметной выпуклости. Впечатление от снимка было только одно – ходячий (в данном случае лежачий) секс, вызывающий непреодолимое желание отдаться. Генерал забрал мобильник и, предвосхищая вопросы, сказал: - Снимал Клауд. Получилось не с первого раза, но результат неплох. - Да весьма, - отозвался Ценг, открывая бутылку с минеральной водой и делая хороший глоток. - Вам пойдёт что-нибудь в вутайском стиле, - произнёс Сефирот, с удовольствием поглядывая на розовеющие скулы собеседника. – Шёлк, атлас, вышивка. В коротком вы будете смотреться просто великолепно. - Не люблю магазины, - проворчал глава спецотдела между глотками. – Смотрят, как на…, - он шумно фыркнул. - А интернет на что? Заходите на официальный сайт «Всё для солджеров», регистрируетесь и готово. Вы не поверите, какие любопытные вещички там попадаются. - Но я не солджер. - Какая разница. Там заинтересованы в каждом клиенте. - Ну хорошо, - сдался Токугава. – Я всё куплю, переоденусь, сервирую, дождусь Рапсодоса. Что дальше? - По обстоятельствам. Я не могу точно предсказать реакцию Гена, но думаю, что он будет рад. - Рапсодос что-нибудь говорил… обо мне? - Немного. Он волнуется, потому что боится вас потерять. Ценг молча вертел в руках почти пустую бутылку. Генерал продолжил: - Если хотите, можете сразу объясниться начистоту, чтобы избежать недоразумений. Не хотите – действуйте по наитию. Не прячьтесь за маской идеала. Откройтесь, мы же все люди. Используйте разные способы, чтобы выразить чувства, испытываемые вами в данный момент. Посылайте смайлики. - Это которые с улыбкой до ушей и сердечками вместо глаз? - Необязательно. Можно сердитые, если вам что-то не понравилось. Главное – не молчать. Оставляйте записки. - Какие? - Разные. Много не нужно, но вдруг вам будет проще донести что-то в письменном виде. И не избегайте физического контакта. Я не говорю, что вы в первый же день должны предаться постельным забавам, нет. Достаточно прикосновений, ненавязчивых объятий, лёгких поцелуев, но если дело дойдёт до кровати, не шарахайтесь, как ифрит от воды. Вы сможете увидеть истинного себя и истинного Генезиса. К тому же секс показывает, насколько вы доверяете партнёру. Токугава устремил на Сефирота пристальный взгляд и спросил: - Ваши советы… Вы применяли их на себе? - Не все, но большую часть. У меня была несколько иная ситуация, - ответил генерал. - Страйф влюбился в вас заочно, ещё до приезда в Мидгар, не так ли? - Да и мои друзья помогли нам. Они подтолкнули ситуацию, за что я им и благодарен, но дальше мы справлялись сами. - Хм. А у вас есть ещё какая-нибудь информация, которая может мне пригодиться? - Пожалуй, что есть. У вас часто болит голова? - Бывает, когда очень устаю или после напряжённого дня. - И как вы справляетесь? - Лекарства, массаж. - А руки или ноги у вас мёрзнут? - Не только руки и ноги. Иногда мне кажется, что я весь превращаюсь в ледышку. Нервы. - Намекните вскользь Гену и не отказывайтесь от помощи. Рыжик умеет не только убивать. Ценг удивлённо вскинул брови. - Не знал. - Об этом известно весьма ограниченному кругу людей и при желании вы можете в него войти. - Возможно, - Токугава взглянул на цифровое табло, висевшее над входом в зону отдыха, и поднялся. – Мне пора. Спасибо. - Удачи. Надеюсь, что у вас с Рапсодосом всё сладится. Выждав, когда глава спецотдела скроется из поля зрения, Сефирот достал телефон и набрал сообщение: «Готовься и не подведи, не то самолично замурую тебя в самой глубокой пещере». Мобильник зазвонил сразу же, едва пискнул отчёт о доставке. - Я чего-то не знаю? Просвети. - Любовь всей твоей жизни приходила советоваться. - Советоваться?! К тебе?! - Ну да. Я же спец. Так что жди сюрпризов, может даже сегодня. - Ты что, рассказал о программе «Семь дней»? - Нет, но я прозрачно, между строк, предложил ему просто пожить с тобой какое-то время, а не изображать плохую пародию на гостевой брак. Так что вперёд! И ни капли спиртного! - Ага. Рапсодос отключился. Генерал расслабленно откинулся на спинку кресла и решил, что прикрыть глаза хотя бы ненадолго будет совсем не лишним. Токугава сидел перед компьютером и уже больше часа изучал ассортимент интернет-магазина «Всё для солджеров». Он решил начать с одежды, но затруднился с выбором. Какая футболка лучше: белая, салатовая или пепельная? А может взять что-нибудь поярче, например оранжевую или жёлтую? С рисунком или без? Шорты покороче или подлиннее? А халат? Классический чёрный с драконами или тёмно-зелёный с эффектом муара? В глазах рябило от обилия расцветок и моделей, в кистях рук появились неприятные ощущения, но Ценг не сдавался. Наконец заказ был собран. Оформив доставку, Токугава, уверяя себя, что это чисто из интереса, заглянул в раздел мужского белья, но ощутив нарастающую боль в висках и затылке, решил оставить это дело на потом. - Теперь ужин. С этим было проще. Бегло просмотрев меню, Ценг кликнул несколько позиций и облегчённо выдохнул. Начало положено и он справится. Обязательно справится, ведь не зря же его имя означает «триумф». Остаток рабочего дня Рапсодос провёл в нервозном ожидании, а вечером решил сделать небольшую разведку. Выбравшись на крышу главного корпуса Шинра-Билдинга, он облетел фасад на уровне верхних этажей и вернулся обратно, от волнения чуть не врезавшись в какую-то трубу и едва устояв на ногах при посадке. Окна его квартиры светились и это могло означать только одно – ситуация сдвинулась с мёртвой точки. И совершенно неважно, каким образом это произошло. Ценг, облачённый в белую футболку и светло-серые брюки (он всё-таки решил ограничиться нейтральными расцветками), задумчиво бродил по квартире Генезиса. Он уже разложил свои вещи в выделенном ему шкафу, принял душ, заглянул в холодильник и сервировал стол. Два термоконтейнера, прибывшие ещё полчаса назад, ожидали вскрытия и извлечения горячих и холодных яств. Вроде бы всё было готово к началу чего-то нового и сам Токугава вроде бы тоже, но… Глава спецотдела остановился перед изображением Богини и решил, что, наверное, стоит попробовать. Ведь подаёт же она иногда этому рыжему недоразумению стоящие идеи. Выбрав из всего хранившегося в специальном шкафчике разнообразия тонкие, жёлтые с зеленоватыми вкраплениями, свечи, он щёлкнул взятой оттуда же изящной зажигалкой. Семь пламенных язычков озарили лик Светлой и колеблющиеся тени создали иллюзию улыбки на её губах. По комнате начал распространяться своеобразный аромат, сладковатый, с травяными оттенками, но не приторный, а совсем лёгкий. Ценг всмотрелся в картину и перед его глазами вдруг возникло иное изображение Богини, вытащившее из памяти маленький кусочек детства. Самое лучшее время, проведённое в небольшом домике, расположенном в южной части острова Вутай. В то время семья Шинра только начинала своё восхождение к власти, до вооружённого конфликта было ещё далеко, и однажды в империю прибыл один из тех людей, что ищут своё счастье вдали от родных мест. Он бродил по острову, работая за еду и ночлег и не думая о завтрашнем дне и возможно через какое-то время отправился бы дальше, если бы не встретил её. Море забрало у этой женщины мужа и она ушла с побережья в глухую деревушку среди бамбуковых рощ. Сельская община помогла с постройкой дома и некоторой утварью, но не более того. Вдова жила плодами своих трудов и земными плодами, которым благоприятствовал климат, и не помышляла об ином, но один день всё изменил. Судьба в виде деревенского старосты привела к ней светловолосого, пропылённого чужака, желающего на пару недель получить миску супа с куском хлеба, копну сена в козьем сарайчике и обязательно отработать эти блага. Деревенский староста прожил долгую жизнь и был умён и прозорлив. Недели превратились в месяцы и спустя год руки мужчины и женщины связала алая лента брачного союза. Маленькая и казавшаяся такой хрупкой вутайка и светловолосый бродяга с далёкого Восточного материка, вопреки всем обычаям взявший её фамилию, стали друг для друга судьбой. В положенное время на свет появился мальчик, который вырос и женился на девушке родом из Космо Каньона, представительнице одного из малочисленных и ныне уже ассимилированных кланов, обитавших в тех горах. Ценг родился и вырос в Мидгаре, куда молодожёны перебрались почти сразу же после свадьбы, но несколько раз его привозили к бабушке и дедушке в небольшую деревню на юге Вутайского острова. Токугава прикрыл глаза и словно наяву услышал голос деда. «Ты спрашиваешь о том каменном дракончике, возле которого всегда стоят свежие цветы и чашка с водой? Это Левиафан, хозяин моря и дождевых облаков, и местные жители каждый день оставляют ему подношения, ибо для этой земли нет бедствия страшнее, чем засуха. Но моя Богиня выше, только бабуле ты этого не говори, - дед хитро щурился. – Моя Богиня даёт веру в человека, за которой всегда следуют прощение и любовь, а это поважнее какого-то там дождика». Маленький Ценг не очень понимал, о чём говорит дед, но всегда с удовольствием разглядывал изображение Богини, бережно сохраняемое в специальном металлическом тубусе с плотно завинчивающейся крышкой. Мальчику тогда казалось, что Светлая видит его насквозь и знает обо всех его маленьких тайнах, желаниях и страхах, но он не боялся. Вместе с пронзающим взором он чувствовал любовь этого существа, своим взглядом словно говорившего: «Я всегда с тобой, только умей слушать». Токугава очнулся от воспоминаний и посмотрел на Богиню. Она улыбалась. «Верь и люби». Хлопнула входная дверь, раздался звук падения какого-то предмета. Генезис, совершенно позабывший о волочившемся позади него крыле, ворвался в свою квартиру, что-то уронил в прихожей и замер на пороге гостиной, глядя на Ценга и не веря своим глазам. Мужчина его сердца здесь и, судя по одежде, надолго, а не на пять минут. Токугава обернулся и шагнул навстречу. - Привет. Рапсодос смотрел на него и ощущал нехватку воздуха. - Ты… потрясающе выглядишь, - хрипловато произнёс он, прикладывая все усилия, чтобы справиться с волнением. – Никогда бы не подумал, что самые простые вещи сделают тебя ещё более красивым. - Я рад, что тебе нравится, - Ценг подошёл ближе и коснулся растрёпанных чёрных перьев. – Не мешает? - Ой! Крыло исчезло. - Переодевайся и будем ужинать. Генезис метнулся в спальню, но Токугава поймал его за воротник. - Куда в сапогах? И этому, - он дёрнул рукав плаща,- тоже не место в комнатах. - Ага. Пока Рапсодос торопливо плескался в ванной и суетился в спальне, Ценг думал. «Говорить или нет? Может, просто вести себя так, словно мы уже состоявшаяся пара? А чем занимаются живущие вместе люди в свободное время, кроме секса, конечно? О чём беседуют, что обсуждают?». Генезис появился на кухне раскрасневшийся, немножко взлохмаченный и обряженный в длинную бледно-розовую футболку с крупным яблочным узором. Токугава целую минуту изумлённо разглядывал рисунок – верхняя часть сиреневых банорских плодов здорово напоминала низ филейной части человека (к слову, весьма аппетитный низ), ну а толстенький хвостик словно бы делал намёк на известный орган, а затем начал старательно давить рвущийся наружу смех. - Что-то не так? – Рапсодос поправил ворот. - Нет, нет, всё в порядке. Садись, - неожиданно сам для себя Ценг совершенно естественным движением пригладил торчащие рыжие прядки и открыл оба термоконтейнера. – Сегодня у нас на ужин полезные и питательные дары моря. - А креветки есть? - Есть. Когда они легли спать, Токугава устроился ближе к центру кровати. Утром Генезис, к своему собственному удивлению, проснулся ни свет ни заря и в первую очередь убедился, что вчерашнее не было правдоподобной галлюцинацией и мужчина его мечты лежит рядом. Ценг лежал и выглядел так, что рыжий очень быстро осознал, что пора принимать решительные меры, а иначе и до греха недалеко. Стараясь производить как можно меньше шума, он покинул спальню и сходу сунулся в душевую кабину. Холодная вода остудила вожделение и завернувшийся в махровый халат Рапсодос выполз на кухню, включил чайник и принялся мять в руках сигарету, не решаясь закурить. «Неужели у нас может получиться? Хочу верить и боюсь. Но я буду стараться, чтобы стать достойным его». Токугава вышел через двадцать минут, а ещё через десять курьер принёс заказанный накануне завтрак. Генезис набрался смелости, когда они были в дверях. - Я многого не знаю, я ведь всегда один жил. Ты мне скажи, если я что-то не так буду делать. Можешь даже рассердиться. Я пойму. Ценг кивнул. - Хорошо. Но и ты тоже мне говори. Конечно, большая часть твоих мыслей написана у тебя на лице, но не все. - Правда?! Какой кошмар! – Рапсодос спрятался за крылом, но ненадолго. – Пообедаем вместе? В паре кварталов отсюда ресторанчик один есть. Готовят – пальчики оближешь. Лучше, чем в нашем. Если, конечно, у тебя никаких срочных дел не появится. - Ладно. - Я позвоню. - Звони. - А вечером? Токугава хотел сказать, что собирается поработать в архиве и заглянуть в тренажёрный зал, но заметил в глазах Генезиса лёгкую тревогу и передумал. «Ничего, это не срочно». - Вечером? Кто придёт первым, тот готовит ужин. - Ужин? – озадаченно переспросил Рапсодос. – Из чего? У нас же холодильник почти пустой. От выражения «у нас» внутри Ценга что-то дрогнуло. «Он уже не говорит «у меня». Означает ли это искренность его устремлений?». - Придётся опять заказать, но впредь ты должен позаботиться, чтобы в доме всегда были свежие и полезные продукты. - Ага. Ты только скажи, что нужно. Они разошлись. Токугава отправился в свой отдел, а Генезис на тренировку, но прежде чем приступить к уничтожению виртуальных монстров, он позвонил в клининговый сервис и приобрёл в магазине «Всё для солджеров» давно присмотренное постельное бельё, нежно-голубое, с мишками, новые одеяла и подушки, две одинаковые пижамы и фартук с оборками. В его голове уже роились сладкие мечты. Следующие три дня не принесли заметных изменений и Рапсодоса снова начали терзать опасения, но потом сдвиг всё же произошёл. Ценг вернулся позже, чем приходил до этого, бледный, с покрасневшими глазами и бессильно упал в кресло. - Что случилось? – взволнованно подскочил к нему Генезис. – Ты выглядишь жутко уставшим. Кто? Руфус? Твои обормоты? Токугава попытался улыбнуться. - Они не обормоты. Они отличные ребята. - Ну да, вон до чего тебя довели. - Не в этот раз, - Ценг шевельнулся, стараясь устроиться поудобнее. - Что тогда? - Обычный ежегодный делёж финансов и выяснение отношений между моим отделом, общественной безопасностью и солджерами. Впрочем, сегодня Дейсерикус вёл себя вполне прилично, чего не скажешь о Хайдеггере. - Как же он меня бесит, этот Хайдеггер, - размашисто жестикулируя, заговорил Рапсодос. – Артурово наследство, Бахамут бы его побрал, старого мерина. Надо ему несчастный случай устроить и на пенсию, по инвалидности. Куда подальше. Необитаемых островов у нас хватает. Я сам этим займусь, а Лазарда Сефироту поручу. Пускай прижмёт его легонько для острастки, чтоб в другой раз неповадно было. - Угомонись, - Токугава поймал Генезиса за руку. – Лучше принеси мне воды и обезболивающее. Голова прямо раскалывается. Рапсодос моментально забыл о сладостных планах мести и присел перед любимым. - Можно я тебе помогу? Я умею. Это лучше, чем таблетки. - Давай. - Только мне потребуется прикоснуться к твоей голове. Ценг поморщился, но пересилил себя. - Сейчас я согласен на всё. Мне нужно что-то делать? - Нет. Просто сиди и постарайся не зажиматься. Токугава едва заметно кивнул. Генезис поднялся, приложил свои пальцы к его вискам, мысленно попросил благословления Богини и, закрыв глаза, принял чужую боль. Та ударила, словно тяжёлый кнут, и забилась в кончиках пальцев. «Горячо. Пульс излишне полный и быстрый. Надо убрать жар». Он сконцентрировался и усилием воли потянул тепло в себя, периодически отрывая руки и энергично встряхивая кистями. Через несколько минут под пальцами появилось ощущение прохлады, биение заметно ослабело. - Теперь наклонись пожалуйста. Ценг нагнул голову. - Достаточно. Ладони Рапсодоса скользнули в тяжёлый черный шёлк волос, легли под основание черепа и обратная волна тепла устремилась по рукам, снимая мышечный спазм. Облегчение наступило быстро. Токугава выдохнул и осторожно покрутил головой. - Спасибо, мне намного лучше. Генезис отступил. - Теперь хорошо бы принять ванну, чтобы тело прогрелось полностью. Это усилит эффект. - Спасибо, - повторил Ценг. Проходя мимо Рапсодоса, он задел его щеку губами и скрылся за дверью ванной комнаты, оставив рыжего ошеломлённо хлопать глазами. Отходняк длился целую минуту, по истечении которой Генезис рванул на кухню, нашёл банку с духовитой травяной смесью и щёлкнул кнопкой чайника. Токугава лежал в тёплой воде, легкомысленно игрался с клочками пахнущей жасмином пены и чувствовал, как уходит напряжение. «Жизнь в паре имеет свои плюсы. Приятно, когда о тебе заботятся». Его рука скользнула по груди, животу, забралась в густую тёмную поросль. «Когда у меня в последний раз был сексуальный контакт? Я уже и не помню». Ценг включил гидромассаж и клочки пены закружились в мини-водоворотах. «Всё утонуло в вихрях событий». Он провёл ладонями по лицу и запрокинул голову. «А как назвать то, что может произойти между мной и Рапсодосом? Сефирот сказал, что его друг влюблён в меня. Очень похоже, и хотя в своих чувствах я пока не уверен, слово «контакт» здесь не годится. Грубовато и примитивно. Секс из любопытства, по-дружески? Нет, тоже не то». В дверь тихонько стукнули и послышался приглушённый голос Генезиса. - Я заварил твой любимый травяной чай. И мёд добавил. Будешь? - Буду. Заходи. Странно, но Токугава совершенно не испытал дискомфорта, когда Рапсодос с кружкой в руке вошёл в ванную, а ведь уже начавшая оседать пена практически не скрывала очертаний его фигуры. - Вот, держи, - Генезис протянул чай мужчине своей мечты, стараясь не слишком пялиться на великолепное, манящее, искушающее тело и с беспокойством ощущая довольно сильный прилив крови к низу живота. – Не задерживайся, ужин уже на столе. - Спасибо, - Ценг взял кружку и пригубил напиток, пролив несколько капель на грудь. – Вкусно. А чем сегодня кормят? Рапсодос сглотнул слюну, протараторил: «Мясной рулет, запечённый картофель с грибным соусом, какао с зефирками» и выбежал из ванной. Токугава довольно хмыкнул и принялся за чай. Оказавшись на кухне, Генезис вытащил из холодильника бутылку питьевой воды «Кристалл» – надпись на этикетке гласила, что сей продукт произведён изо льда, добытого в самой северной точке Северного материка и рыжий предпочитал эту марку всем остальным, сделал хороший глоток и начал по очереди прикладывать холодные пластиковые бока к пылающим щекам. «Богиня, как же он хорош». Поздно вечером, когда они устроились в кровати, Ценг повернулся к Рапсодосу и спросил: - Хочешь, я расскажу что-нибудь о себе? Глаза рыжего радостно вспыхнули. - Конечно, очень хочу! – он тоже повернулся и замер, словно ребёнок в ожидании волшебной сказки. Глава спецотдела улыбнулся и начал рассказывать о бабушке и дедушке и о маленьком домике в деревеньке на южной оконечности острова Вутай. Затаившиеся в укромных местечках жемчужные шарики медленно истаивали, наполняя воздух тонким и почти неуловимым ароматом. На следующий день Генезис с самого утра приступил к поискам Руфуса с твёрдым намерением вырвать для главы спецотдела три выходных дня. «Я не я буду, если не добьюсь своего». Но президент, в котором, очевидно, проснулся дар ясновидения, словно сквозь землю провалился. Его телефон не отвечал, секретарь где-то прятался, а Лазард только развёл руками и дал весьма туманное и подозрительное объяснение, что Руфус, наверное, занят таким делом, о котором посторонним знать не положено. Рапсодос покатал в пальцах огненный шарик, пригрозил директору, что найдёт на него управу, если тот солгал, и решил наведаться на пятидесятый этаж, чтобы утешиться лицезрением своего любимого мужчины. Проходя мимо общей комнаты, где турки проводили оговоренные в служебном контракте короткие перерывы, он через приоткрытую дверь услышал не предназначенный для его ушей разговор. - Не ожидал я от босса, что он за другую лигу играть будет. Чего ему надо? Кругом столько классных девчонок. Подмигни и все твои, хоть каждый день подружку меняй. Что он нашёл в этом рыжем, который только и умеет, что огнём швыряться да железкой махать? Тоже мне, герой. Да он нашему главе и в подмётки не годится, - презрительно вещал находившийся по ту сторону двери некто. - И чем боссу наша блондиночка не угодила? – вышеупомянутый некто причмокнул. – Всё при ней, а тут и потрогать-то не за что. Генезис моментально напрягся. Он узнал голос Рено, красноволосого, язвительного и вечно расхристанного парня, напрочь лишённого чувства такта. «Как это чучело смеет так говорить о моём любимом?! И обо мне?!». Рапсодос скрипнул зубами, в голубых глазах заплескалась опасная зелень, а левый кулак обдало почти нестерпимым жаром, но он сдержался. В комнате был ещё кто-то и надо узнать, что они думают по затронутому вопросу. Ведь не болтает же этот патлатый сам с собой. - Что ты суёшься не в своё дело,- довольно резко произнесла женщина. - Токугава сам разберётся, с кем ему лучше. Не тебе ему советы давать, тем более указывать. - Точно, - поддакнул мужчина. Генезис, поняв, что прочие турки придерживаются иного мнения, чуточку остыл, и, расширив дверную щель, материализовался позади болтуна. А тот никак не мог успокоиться и продолжал злословить насчёт главы и его любовника, совершенно не обращая внимания на изменившиеся лица коллег. - Рено, - зашипела Циссни, делая отчаянные знаки глазами. – Замолчи. - А чего ты мне рот затыкаешь? – огрызнулся красноволосый. – У нас свобода слова. Верно я говорю, Руд? Лысый здоровяк вместо ответа взял со стола газету и принялся усердно её изучать. - Вы чо, ребята? Чо случилось-то? – Рено переводил недоумённый взгляд с Циссни на Руда и обратно. И тут на его плечо легла тяжёлая горячая рука. Генезис впился в жертву подобно Великому Кондору и голосом, достойным фильма ужасов, произнёс: - Я случился. И сейчас я укорочу твой поганый язык вместе с головой. Его улыбка могла претендовать на первое место в том же фильме. Рено порывисто обернулся и ошалело вытаращился на стоящего позади него Рапсодоса. - Ну что, трепло, пойдём, выйдем. Прямо в глаза мне скажешь, что ты против меня имеешь. - Вот ещё! – задиристо ответил турк, уже оправившийся от неожиданности. – Не собираюсь я ничего говорить! - А придётся. Рено попытался вывернуться, но Генезис сжал пальцы ещё крепче и, вытащив его в коридор, придавил к стене. - Запомни, патлатый, и навсегда впечатай это в свои тупые мозги, - угрожающе произнёс Рапсодос, без труда удерживая дёргающегося парня. – Ценг для меня особенный. Я люблю его и если ты не в состоянии понять слова, то я растолкую тебе это иным способом. Он согнул в локте левую руку и по ней побежали огненные змейки, собираясь на ладони в жгучий клубок. Запахло палёными волосами. - А я тебя не боюсь, - оскалился Рено и показал противнику язык. – Видал я таких горячих знаешь где? - Не боишься, значит. Смелый, значит. Храбрый, - Генезис растянул губы в широкой улыбке, потому что в его голове зародилась шаловливая мысль. – Тогда пошли. - Куда? – заартачился красноволосый. – Я на службе. - Ничего, служба никуда не денется, а вот Хьюли может. - На кой мне сдался твой дружок? - Не он тебе, а ты ему. Энджил страсть как смелых любит. Особо тех, кто сопротивляется до последнего, - с заговорщическим видом прошептал Рапсодос, приблизившись к невольному собеседнику вплотную. – Ох, как любит. Мало не покажется. Приласкает так, что твоя собственная лапка будет очень долго скучать от бездействия. - Э, ты чего? Я не хочу. Я не такой, - Рено безуспешно попробовал вжаться в стену. Генезис посмотрел в расширенные глаза и зловеще расхохотался. Турок проклял себя за то, что оставил карманный шокер на рабочем месте. И никто из них не заметил подошедшего Токугаву. - Что здесь происходит? – холодно поинтересовался глава спецотдела. – По какому поводу веселье? - Не стоит твоего внимания, - ответил Рапсодос, вытирая выступившие от смеха слёзы. - Да? А что ты вообще здесь делаешь? Рено, воспользовавшись тем, что Генезис отвлёкся, присел, тем самым выбравшись из его пальцев, и по стенке уполз обратно в общую комнату. - Что, прищучили тебя? – ехидно спросила Циссни. - Ничего подобного, - буркнул турк, отступая за спину Руда. – Просто босс подошёл и я не стал мешать. Циссни насмешливо фыркнула, но развивать тему не стала. Ценг и Рапсодос стояли возле окна в самом конце коридора и в упор смотрели друг на друга. Руки у обоих были скрещены на груди. - Когда ты им скажешь, что мы вместе? - Когда ты больше не станешь устраивать подобных сцен. Я всё слышал. - Клянусь, это в первый и последний раз! Просто патлатый меня взбесил. Он тебя совершенно не уважает. - Со своими людьми я разберусь сам. Зачем ты пришёл? - Я искал Руфуса, но он куда-то запропастился. Решил заглянуть к тебе и случайно услышал, как этот патлатый тебя обсуждает. Какое он имеет право? - Что тебе надо от президента? - Выходные для тебя. Полноценные. - Выходные? - Да. Мы могли бы подольше побыть вдвоём, сходить куда-нибудь развлечься или даже съездить, и… - Договаривай. - И всё-таки решить. - В отношениях или нет? - Что-то вроде. Да. - А меня ты спросил? - О чём? Об отношениях? - Нет, о выходных. Может возникнуть что-то непредвиденное, а меня не будет на месте. - Сколько можно на себе всё тянуть? Ты же говорил, что у тебя отличные ребята. Вот и пускай самостоятельность проявят, хватит носы им вытирать. - Ладно. Руфус сейчас на подземном уровне, самом нижнем. Можешь его у лифта покараулить. - Спаси-ибо. - Не отделаешься. - Считай, что выходные в кармане. Что будешь на ужин? - Тебя. Ошарашив Генезиса этим заявлением, Токугава дёрнул уголком рта и удалился в направлении своего кабинета. - Тебя? Тьфу ты, меня? Это что, значит… Значит…, - Рапсодос поморгал, выхватил телефон и нашёл нужный номер. – Генеральная уборка! Срочно! Что? Тройной тариф? Неважно. Деньги меня не волнуют. Войдя в кабинет, Ценг запер дверь, бездумно сел за стол и обхватил голову руками. «Бахамут меня побери, я сказал это». Он откинулся на спинку кресла и прижал ладони к лицу. «Что со мной происходит? Я теряю над собой контроль. А может, это прорывается когда-то загнанное вглубь моё другое «я»? Моё истинное «я». Секс был для меня всего лишь удовлетворением физиологической потребности. Я подавил в себе желание чувств, желание родственной близости с другим человеком. Я отказался от «живых» отношений, потому что любая женщина рано или поздно захочет семью, детей, а это средство давления. Я не могу дать кому-то такие козыри». - Нет! – Токугава грохнул кулаками по столешнице с такой силой, что находившиеся поблизости предметы подпрыгнули. – Ты лжёшь самому себе! Ты боишься не давления, а ответственности, потому что она неотделима от отношений. А ещё ты боишься той боли, которая всегда идёт с любовью бок о бок. Боишься не оправдать ожиданий и увидеть в глазах другого человека разочарование. Хватит. Нужно заканчивать со всем этим. Очевидно время сбросить доспехи, избавиться от пистолетов и вытряхнуть из рукавов ножи всё же настало. Он тяжело, опираясь на подлокотники, поднялся, отключил телефон, и неровной походкой направился в смежную с кабинетом комнату. Рапсодос был страшно доволен собой. А как же иначе? Президента отловил, мини-отпуск для любимого только что не на блюдечке с золотой каёмочкой поднесли. Руфус даже спрашивать ничего не стал. Посмотрел, вздохнул и согласился. Ладно, мол, раз очень надо. Понимает ситуацию. Далее тоже всё шло по плану. Квартира сверкала чистотой, кровать манила новым бельём и пухлыми одеялами, обед уже доставлен, ужин заказан. Не хватало только цветов, для дополнения, но это дело поправимое. Генезис зашёл на сайт любимого магазина и через полчаса в дверь позвонили. Рыжий придирчиво осмотрел орхидею с блестящими листьями и целой гроздью крупных тёмно-красных цветов, сунул курьеру щедрые чаевые и водрузил растение на подоконник в кухне. Осталось самое приятное – сообщить Ценгу, что сегодня они обедают дома. Рапсодос взял телефон и в радостном предвкушении набрал номер Токугавы. Мобильник несколько секунд молчал, пытаясь установить соединение, затем механический голос выдал, что аппарат абонента выключен и связь прервалась. - Как это выключен?! – негодующе воскликнул Генезис, глядя в тёмный экран. – Что-то произошло? Почему мне никто ничего не сказал? Сейчас разберёмся. Немного подумав, он решил позвонить Циссни. Девушка ответила не сразу и не очень охотно сообщила, что босс заперся в своём кабинете и что она понятия не имеет, в чём дело, хотя, возможно, это связано с небольшим инцидентом и Рапсодос сам знает – каким. - Что-то здесь не так, - озадаченно пробормотал Генезис, убирая телефон в карман. – Мы же вроде всё уладили. Пойду выяснять. Он вышел из квартиры и направился к лифту. Ценг проснулся от стука по стеклу и не сразу сообразил, где находится – неожиданный дневной сон оказался слишком глубоким. «Что такое?». Он поморгал, потом зажмурился и потёр глаза. В голове колыхалась неприятная тяжесть. Стук повторился, на это раз более сильный и продолжительный. Токугава встал с постели, подошёл к окну и отдёрнул плотную штору. По ту сторону, ритмично взмахивая крылом, парил Рапсодос. Рыжий жестами изобразил, что замёрз и желал бы войти и Ценг, щёлкнув замками, сдвинул раму и подал Генезису руку. Оказавшись в комнате, Рапсодос обошёл Ценга кругом и осмотрел с ног до головы. - Ты в порядке? Зачем телефон отключил? Впрочем, неважно. Главное, что жив и здоров, а всё остальное… - Не мельтеши, - перебил его Токугава, садясь на кровать. - Буду, - упрямо произнёс Генезис. – У тебя отпуск на три дня, начиная с сегодняшнего. Я договорился. Обед дома ждёт. К Бахамуту службу, о себе подумай. А если тебя этот нахал зацепил, то я с ним ещё разок по-свойски поговорю. - Ты о Рено? – слабо улыбнулся Ценг. – Не надо. Он немного занозистый, но хороший. Просто я…, - он повернулся к Рапсодосу. – Ты только пойми меня правильно. - Постараюсь, - Генезис устроился рядом с главой и приобнял его за талию. – Что тебя беспокоит? - Я…, - Токугава сделал глубокий вдох и выложил большую часть своих размышлений и сомнений. - В этом мы с тобой чем-то похожи, - сказал Рапсодос, выслушав Ценга. – Полгода назад я пребывал в подобном раздрае, но потом решился. Моя жизнь круто изменилась, но я ни о чём не жалею. И я даже думать не хочу о том, что у нас может не получиться. А знаешь, - рыжий смешливо фыркнул, - я вдруг вспомнил одно из высказываний Сефирота. - Какое? - Проведи с человеком ночь и если утром тебе захочется с ним позавтракать, а не сбежать, значит, он то, что ты искал. - Спорное утверждение, - заметил Токугава. - Ну вот, ты уже пришёл в себя, - Генезис поднялся и потянул Ценга за собой. – Вставай, пошли обедать. - Ты иди, я скоро, - ответил тот, надевая пиджак. - Хорошо. - Через дверь, - добавил глава, придержав направившегося к окну рыжего. - Как пожелаешь. После ухода Рапсодоса Токугава подержал в руках золотое кольцо, которое всегда носил с собой во внутреннем кармане, и решил спуститься на второй этаж, где располагались небольшие магазинчики. Спустя двадцать минут в квартире Генезиса появилась ещё одна орхидея, сиреневая, с фиолетовыми прожилками. После обеда Рапсодос вытащил Ценга на крышу и показал ему один укромный уголок. Генезис прилетал сюда, когда его одолевали грусть, усталость от всех и вся или желание побыть в одиночестве. Обычно он прихватывал бутылочку кактусовой, но в данный момент спиртное находилось под запретом, да рыжий и не чувствовал в нём потребности. Зачем ему какая-то там настойка, если рядом тот, кого желает его сердце. Они пробыли в закутке между конструкциями неизвестного (для них) назначения почти до заката, сидя рядом друг с другом на простой деревянной скамейке. Токугава рассказывал о родителях и своём первом деле – вутайских контрабандистах, переправлявших в империю самородную материю, а Рапсодос вспоминал про столкновения с разными монстрами и что огненный дар проснулся в нём после встречи с гигантскими пауками. - Мне тогда двенадцать было. Нас в Гонгагу привезли и мы совсем недалеко от лагеря гнездо этих тварей обнаружили. Представь огромное дерево, ствол впятером не обхватишь, и всё в паутине. И не только дерево, но и вся ближайшая растительность тоже. Пауки так охотились. Заденет зверь или птица паутинку, прилипнет и тут же к этому месту целая стая этих восьмилапых сбегается. Я случайно вляпался. Пришлось штанину почти до бедра обрезать, такая липучая и крепкая паутина оказалась. Парни надо мной смеются, а мне так обидно стало. Злюсь и чувствую, что руки горят. Гляжу, а между пальцев огонь полыхает. Я испугался, руками затряс, чтобы от пламени избавиться, и ближайшую паутину и подпалил. Оказалось, что она горит не хуже зажигательного шнура. Мы гнездо это паучье сразу же выжгли. После инструктор меня долго расспрашивал, что да как, а по возвращении я в лаборатории Ходжо попал, для изучения. Оказалось, что стихийных магов уже несколько столетий не рождалось, только в древних летописях про них упоминается, и вот, пожалуйста. Я. Повезло же, нечего сказать. С другой стороны, быть магом не так уж и плохо, и с друзьями своими, Сефиротом и Энджилом, я именно в лабораториях познакомился. Так что, всё к лучшему. Посиделки на крыше закончились полётом над вечерним Мидгаром. Ценг смотрел на переливающийся огнями город, чувствовал силу Генезиса, тепло его тела, слышал биение сердца, и в нём крепла уверенность, что сегодня будет сделан следующий шаг. А жемчужные шарики становились всё меньше и меньше. Приняв душ, Токугава надел короткий халат из матового шёлка, белый, с рисунком в виде бамбуковых веточек. Надел прямо на голое тело, влажное, пахнущее сандалом, и тонкая ткань обняла бёдра, грудь, плечи. Следующими были шпильки. Они покинули небрежный пучок, упали на пол, и тёмная масса заскользила, рассыпаясь на тяжёлые блестящие пряди. Ценг посмотрел на себя в зеркало и ощутил непривычные и волнующие признаки возбуждения. «Пусть это не будет ошибкой». Рапсодос лежал, слушал царившую в квартире тишину и ждал. Ему не хотелось подгонять события, но душа горела и нематериальный жар выплёскивался наружу танцующими по рукам пламенными сполохами. Генезис пытался заставить их исчезнуть, но они появлялись снова и снова. Рыжий нервничал, уговаривал себя и тихо злился, но огонь пропал только тогда, когда в спальню вошёл Ценг. Он приближался медленно, словно тщательно продумывал каждое движение. Рапсодос хотел подняться и даже откинул одеяло, но услышав короткую просьбу: «Пожалуйста, лежи», остался в прежнем положении. Токугава сел на кровать с его стороны. - Я… никогда… не был… с мужчиной, - произнёс он, делая паузы после каждого слова. – Я могу сделать что-то… неправильно. - А я никогда не был снизу, - сказал Генезис и всё-таки сел. – Но с тобой я не против. - Я тоже… С тобой, - отозвался Ценг и его скулы окрасились розовым. – Скажи, солджеры в этом… плане чем-то отличаются от простых людей? - Немного. У нас меньшее количество эрогенных зон, но они гораздо чувствительнее. Хотя я думаю, что это не столь важно. - Почему? - Меня заставит дрожать даже прикосновение к кончику ногтя, если это будет тот, кого я люблю. Лицо главы спецотдела стало максимально серьёзным и сосредоточенным, глаза потемнели ещё сильнее. - Ты меня любишь? - Да. Люблю, - Рапсодос смотрел, не отводя взгляда. – Люблю всего тебя, со всеми твоими привычками, заморочками и всем твоим отделом. И хочу услышать ответ…, - Я… - …но ты не обязан давать его прямо сейчас. Просто будь рядом. Не исчезай. От этих слов Токугаве вдруг стало легко и он сказал: - Не исчезну. - Тогда, - Генезис скинул пижамную куртку и лёг на живот. По кровати распласталось чёрное крыло. - Почеши крылышко. Одна Богиня знает, какое это невероятное удовольствие. Ценг пропустил перья между пальцев почти с благоговением, ведь это разрешалось только самым близким людям, погладил основание крыла и прошёлся по позвоночной ложбинке, ощущая каждый бугорок. Рапсодос прогнулся и тихо простонал: - Ещё. Пожалуйста. Токугава, чувствуя, как сердце пульсирует у него в ладонях, а хвалёная выдержка говорит: «До свидания», стянул с Генезиса пижамные штаны, обнажив поджарые ягодицы, и дёрнул пояс халата. Рыжий повернул голову и их губы встретились в яростном поцелуе. - Я… не понимаю, что со мной, - задыхаясь, произнёс Ценг в коротком перерыве. – Я словно в жарком тумане. У меня никогда такого не было. - Тогда не останавливайся, - прошептал Рапсодос, подаваясь назад. – Никогда не останавливайся. - Прости, если будет больно, - Токугава куснул его за плечо. – Ты этого хотел. Утром растрёпанный, весь в следах от поцелуев, Генезис спросил у такого же растрёпанного и сонно моргающего Ценга: - Тебе не хочется убежать? Токугава мотнул головой. - Есть – хочу, убежать – нет. В карих глазах начинало разгораться желание. - Тогда пойдём в душ, - рыжий провоцирующе потянулся. – И смазку не забудь прихватить. Через два дня глава спецотдела вернулся на службу. На безымянном пальце его левой руки, подтверждая отношения, блестело золотое кольцо. Жемчужные шарики, отдав весь свой аромат, рассыпались невесомой пыльцой. Неделю спустя Ценг прощался с донельзя расстроенным Рапсодосом. - Я не думаю, что это надолго. Помнишь, я рассказывал тебе про контрабандистов? Рыжий кивнул - Сомнительная слава отцов не даёт покоя детям. Елена, полгода работая под прикрытием, вычислила их убежище, осталось только прижать детвору хорошенько, чтобы не зарывались. - Если что-то пойдёт не так – звони. Я там всех на кусочки покромсаю и монстрам скормлю. - Хорошо. - И постарайся вернуться до моего отъезда. - Не могу обещать, но не хмурься, - Токугава крепко обнял Генезиса и прошептал ему в ухо: - Я выдам тебе маленький секрет. - Какой? – спросил рыжий, всем телом прижимаясь к любимому. - Я планирую потренировать свой отдел вне города, и скорее всего это будет Космо Каньон. Пускай подышат горным воздухом, поживут в палатках, полазают по скалам. А лагерь мы устроим вблизи базы солджеров, для удобства. А ещё… Телефон Ценга звякнул. - Мне пора, - сказал он, прочитав сообщение. - Ты не договорил, - требовательно произнёс Рапсодос. - Я понял, что тоже люблю тебя. Прощание завершилось быстрым поцелуем, потому что за окном уже стрекотал вертолёт, из приоткрытой дверцы которого торчала лысая голова. - Сеф! Сеф! – Клауд ворвался в кабинет генерала, пребывавшего в раздумьях над очередной бумажной кучей. Сефирот вскочил и в его руке сверкнул Масамунэ. - Что случилось? Пожар? Наводнение? Революция? - Нет, Сеф, - парень упал в кресло и застонал. – Юффи меня обманула. Сговорилась с Тифой и обманула. О-о, коварные женщины. - Да в чём дело-то? - То средство, которое ты в квартиру Рапсодоса подкинул… - Ну? - Им шерстяные вещи перекладывают, чтобы моль не заводилась и запах приятный был. Ах, Юффи, Юффи! Как ты могла?! - Вещи? Моль? Ха-ха-ха-ха-ха. От генеральского хохота в кабинете задрожали стёкла. - Отличная шутка! Ха-ха-ха-ха, - Сефирот никак не мог остановиться. – Во дают девчонки! Ха-ха-ха-ха! Но ты на них не обижайся, милый. - Почему? – насупился Страйф. – Развели, как мальчишку. - Потому что поставленная цель достигнута и очень хорошо, что вутайские штучки ни при чём. Значит, это их собственные чувства. Но мы сохраним это в тайне.