Несколько моментов из жизни генерала

Если обозреть Космо Каньон с высоты полёта Великого Кондора, то местечко выглядит не особо привлекательным. Искромсанные погодой и придавленные временем остатки горного массива, кое-где посыпанные зеленью – вот и всё. Если спуститься ниже, то можно рассмотреть каменные языки осыпей, широкие трещины ущелий и высохшие русла речушек, некогда сбегавших с вершин. А если же кто-то любопытствующий встанет на твёрдую почву, то обнаружит в дряхлых скалах неглубокие пещеры, редкие кустики жёсткой травы, возможно, кусочек самородной материи и почти полное отсутствие живности. Данную территорию игнорировали даже монстры. Все хотят кушать, а здесь на кого охотиться прикажете? И вообще, того и гляди, практическим пособием для юных солджеров станешь. Лучше держаться отсюда подальше, тем более что на юге, востоке и севере от Космо Каньона имеются симпатичные леса и привлекательные степи. Правда, ещё есть выход к морю, но береговая полоса невелика и в воде своих охотников полно. Нет уж, какой-никакой, а умишко у монстров наличествовал и на голых камнях никто обитать не желал. Единственное исключение составляли страшненькие создания, походившие на крупных чешуйчатых крыс и обладавшие отличной способностью к маскировке. Создания именовались цветоглазами. Название своё эти существа получили за напоминающие лепестки кожные складки, окаймлявшие глазницы. Исследователи от науки полагали, что эти выросты могут являться специфическими органами для ориентации в пространстве, но подтверждение пока получено не было. Цветоглазы появлялись в некоторых частях Космо Каньона в период размножения. В приглянувшемся местечке самка устраивала гнездо, откладывала несколько яиц и караулила их до вылупления, а затем возвращалась в лес, унося на себе потомство. Почему же цветоглазы не плодились по месту жительства? Чем их притягивал Космо Каньон? Ответ прост. Отсутствием хищников и необходимым для яиц теплом, щедро источаемым нагревшимися за день камнями. А чтобы не оголодать, ожидая появления детей, мамаши отъедались заранее. Ещё была деревенька. Странная такая и народ там жил соответствующий, один двинутый на науке Бугенхаген чего стоил. День и ночь в обсерватории сидит, в телескоп таращится и чуть ли не каждый небесный чих записывает, чтобы потом общие принципы мироустройства вывести. Так почти все деревенские считают и только нужным людям известно, кто этот старик и чем он на самом деле занимается. И это одна из многочисленных тайн семейки Шинра. Кроме обсерватории в Космо Каньоне почти ничего интересного нет. В прилепившихся к скалам домишках расположились маленькая гостиница с баром и магазинчик. На небольшой площадке у ворот вечером зажигают костёр и жители, а если есть, то и редкие туристы, молча сидят перед огнём и проникаются величием вселенной. Продовольствие и нужные товары доставляются раз в неделю из Гонгаги, а вот вода своя. Хитроумная система насосов перекачивает её из глубокой скважины в стилизованный под старину колодец, который находится на той же площадке, больше негде. Занимаемую обсерваторией скалу выбрали за прочность, а не за величину. И вот в таком скучноватом месте находилась учебная база №2, в обиходе именуемая просто «двушкой», и сюда жребий определил Рапсодоса. Рыжий не любил «поля» вообще, а «двушку» в особенности, потому что здесь некого было убивать и весь упор делался на физподготовку. Вот для этого база подходила идеально. Кроссы по пересечённой и неустойчивой (там, где осыпи) местности, прыжки в длину и высоту, преодоление разного рода препятствий, основы выживания в горах с минимумом необходимых предметов или вообще без оных… Всего не перечислишь. Солджер должен быть готов ко всему, а городские да и некоторые сельские парни горы видели только по телевизору или, в лучшем случае, на лыжных курортах Северного материка. Да, Генезис не любил «поля», но на нынешний сезон питал определённые надежды. Не на подчинённую ему группу – здесь он был уверен, что вымуштрует юнцов по полной, а на присутствие любимого, хоть и непродолжительное. Правда, Ценг не сказал точной даты. И не позвонишь – вдруг не вовремя. Рапсодос очень хотел услышать голос мужчины своей мечты, хотел, чтобы тот повторил сказанное перед отъездом, чтобы стало жарко внутри и дыхание перехватило… Рыжий хотел очень многого, но любовь всей его жизни была недоступна, хотя, если считать по прямой, не так уж и далека. Несколько раз на Генезиса накатывало острое желание бросить всё, взмыть под облака, рвануть на северо-запад и… Дальнейшее развитие событий представлялось туманным. Даже если он отыщет Токугаву в вутайских джунглях, то как будет выглядеть в его глазах? А уж этот красноволосый нахал Рено… Рапсодос прямо слышал его обращённые к Ценгу слова. «Чуть всё дело нам не испортил. Сколько трудов едва Бахамуту под хвост не отправилось. Ты меня разочаровываешь, начальник». Думая об этом, Генезис наливался гневом и начинал крушить скалы, естественно, убравшись куда-нибудь подальше. Иногда пробивало на жалость к самому себе и он звонил Сефироту. Разговор начинался всегда одинаково. - Радуешься жизни, да? - Вовсю, - бодро отвечал генерал. - А я, значит, страдай, да? Обычно после этих слов трубка передавалась Страйфу. У Сефирота не хватало терпения выслушивать вздохи рыжего, а Клауд вроде справлялся и даже как-то ухитрялся того успокоить. Но ничто не вечно. Вутайская командировка подошла к концу и в одно прекрасное летнее утро мобильник Рапсодоса сыграл заветную трель. После приветствий был задан нетерпеливый и поэтому нелогичный вопрос. - Ты где? - В столице, - с лёгким удивлением ответил Ценг. Генезис запоздало сообразил, что глава спецотдела должен отчитаться президенту о результатах проделанной работы. Конечно, можно было отправить доклад по электронной почте, и многие так и поступали, но только не Токугава. Затем требовалось подготовиться к посещению Космо Каньона, ведь турки прилетят не развлекаться и кто-нибудь обязательно будет недоволен. «Если этот патлатый хоть слово вякнет…» Из трубки раздался вопрошающий голос Ценга: - Ты чего молчишь? - Я…, - Рапсодос неожиданно растерялся, а потом смутился, ощутив, как начинает гореть лицо. – Я очень соскучился… по тебе. Сказано это было так, что сразу становилось всё понятно. Из динамика донеслось негромкое и тоже вроде бы смущённое покашливание, затем Токугава тихо произнёс: - И я тоже… скучал. - Когда ты приедешь? С кем? Всей группой? – быстро спросил Генезис. - Через неделю. Елена останется в Мидгаре. Ей нужен отдых, - ответил Ценг. - Она знает? – почему-то прошептал Рапсодос. - Не всё. Я объясню ей позже. - А может, не стоит тянуть? Резануть сразу и пусть будет больно, зато быстрее заживёт, - Генезис неровно задышал в микрофон. – Я не хочу, чтобы она смотрела на тебя так… На другом конце линии глава спецотдела вспомнил слова Сефирота. «Обрубайте всё сразу. Это лучше, чем питать несбыточную надежду». - Я поговорю с Еленой, - пообещал Токугава. – Извини, мне надо идти. Выезд в Космо Каньон не входил в планы Руфуса. Наверняка он будет возражать. - Пусть только попробует! – взъершился рыжий. – Узнает тогда, где ракомонстры зимуют. - До скорой встречи. Рапсодос по голосу понял, что мужчина его мечты улыбается и тепло ответил: - Да. Завершив разговор с Ценгом, Генезис без промедления набрал номер Сефирота. - Говори быстрее, - произнёс генерал вместо приветствия. – Я вроде как занят. - Чем? - Тебе нужны подробности? - Нет, - Рапсодос вспомнил, где в данный момент обретается его друг и что он делает. – Мне нужна помощь. - Опять? – в свою очередь удивился Сефирот. - Очень нужна, - проникновенно сказал Генезис. – Очень-очень. - Выкладывай, что там у тебя, - вздохнул генерал. Рапсодос коротко обрисовал ситуацию с вероятным неудовольствием президента по поводу поездки спецотдела в Космо Каньон пускай даже и для тренировок. - Надави на них, Сеф. Ты ведь умеешь и можешь. - Умею, - самодовольно хмыкнул генерал. – И могу. - Во-от, - продолжил Генезис. – У тебя Страйф всегда под боком, а я уже измучился весь. - Ладно, - рассмеялся Сефирот. – Но будешь должен. - Как ты можешь?! – возмутился Рапсодос. – Я так страдаю! - Шучу, - сказал генерал. – Друзей не бросают. - Вот так бы сразу, - пробурчал Генезис и отключился. - Рыжик звонил? – поинтересовался Клауд, когда Сефирот ткнул пальцем в красный кружок на экране мобильника. Генерал возвёл глаза к потолку. - Да. Ценг хочет своих в Космо Каньон вывезти, и он боится, что Шинра заартачится. - Почему? - Они и без того отсутствовали достаточно долго. Вдруг где-то заговор зреет? Недовольные всегда есть, а тут такой удобный случай. Большая часть солджеров в «полях» да ещё и спецотдела нет. От Хайдеггера в таких делах проку мало. - Из любого положения можно найти выход, - сказал Страйф. - Ага. Или два, - пошутил Сефирот. – Ладно, иди, озадачь чем-нибудь молодёжь, а я думать буду. Результатом раздумий стал звонок Лазарду и длительное препирательство с оным. - Я не стану этого делать, - упорствовал директор. - Неужели? – голос Лучшего был мягок и коварен. - Ты должен понять, что безопасность превыше всего. - Безопасность чего? Или кого? - Компании, столицы, материка, людей… - Можешь дальше не перечислять. Я считал тебя умнее. - А? - Я, к примеру, человек гуманный и зря не мучаю. Чик и готово, быстро и безболезненно. А Гену в отдельных случаях гуманность совершенно чужда. Как ты думаешь, сколько ему понадобится времени, чтобы добраться до Мидгара и устроить вам с президентом огненные похороны? - Не надо меня запугивать, - просипел Лазард и, если судить по звукам, ослабил галстук. - Запугивать? Да никогда, - доброжелательно отозвался генерал, чувствуя, что собеседник начал поддаваться. – Я просто объясняю. Втолкуй Руфусу, что проще отпустить спецотдел на две недели, заметь, не отдыхать, чем разгребать пепелище на месте Шинра-Билдинга или вообще вернуться на исходную. Хотя там вы сможете допросить папашу Артура и, наконец, выяснить, братья вы всё-таки или нет. - Сефиро-от, я тебя уволю, - простонал директор. - Да хоть сейчас. Я по доброте душевной предупреждаю. Хочешь совет? - Какой? – прошептал окончательно сбитый с толку Лазард. Генерал понял, что крепость готова пасть и произнёс: - Ублажи его сегодня хорошенько. Эффектно, с выдумкой, до тумана в голове и звёзд в глазах. После качественного секса все добреют. Приказик заранее подготовь и подсунь ему, ещё тёпленькому. - А что потом? Когда Руфус будет уже не тёпленьким? Он же…, - сделал последнюю отчаянную попытку директор. - Тогда ты запасаешься всем необходимым для двухнедельной брачной ночи, хватаешь своего президента в охапку и увозишь в Коста-дель-Соль. Или на необитаемый южный остров с роскошным пляжем и симпатичным домиком со всеми удобствами, - перебил его Сефирот. - Ты что, издеваешься? – прошипел Дейсерикус. – Он же меня на полдороге пристрелит и в море выкинет, а всем скажет, что я сам прыгнул. - Господин директор, - голос генерала стал жёстким. – Токугава всегда действует в интересах Корпорации. Ваша задача – получить одобрение Руфуса любыми средствами. Выполняйте. - Сефирот! – возопил Лазард, с возмущением глядя на тёмный экран с надписью «вызов окончен». – Я директор или кто? Он попытался перезвонить, но автоматика сообщила, что абонент недоступен. - Бахамут тебя забери! – Дейсерикус в сердцах ударил кулаком по столу и именно этот момент выбрал президент, чтобы появиться в его кабинете. - В чём дело, милый? Ты чем-то расстроен? - Да так, - буркнул Лазард, лихорадочно обдумывая тактику получения заветной резолюции. - Забудь. Сегодня особый день, не надо его портить. - Какой день? Руфус слегка надулся и произнёс со значением: - Сегодня большое обновление каталога. Наверняка будет масса любопытных новинок. «Вот оно!». Спасительная мысль вспыхнула в мозгу директора яркой лампочкой. - Ну конечно, любимый. Как хорошо, что ты всё помнишь. А я весь в делах, в работе… Он посадил президента к себе на колени и открыл на компьютере вкладку магазина «Всё для солджеров». Руфус чмокнул Лазарда в щёчку и подвёл курсор к строке «Товары категории 21+». Через три часа коллекция любовников ощутимо пополнилась, и на следующее утро на электронную почту главы спецотдела ушёл приказ о проведении учебно-тренировочных мероприятий в районе Космо Каньона. Токугава, который только собирался обратиться к президенту с данным предложением, сразу догадался, кто приложил к этому руку. «А впрочем, какая разница? Теперь надо известить ребят, но сначала позвонить Генезису. Хотя нет, вдруг он занят. Лучше отправлю сообщение». Телефон Рапсодоса радостно булькнул, когда тот прикидывал, чем сегодня, кроме пробежки по скалам, занять подопечных. Прочитав короткое послание, он сразу развил бурную деятельность. Место обитания солджеров должно выглядеть достойно, не смотря ни на что. Лагерь, где молодёжь познавала избранное ремесло, располагался вдоль высохшего речного русла. Площадка была не самой удобной, но здесь всё решало наличие воды. На такую ораву никаких запасов не хватит и базу обустроили в пределах досягаемости скважины, пробуренной над водяным пластом. Окинув быстрым взглядом лагерь, Генезис встал в центре и гаркнул: - Группа, стройся! Находившиеся вне палаток парни вздрогнули, выронили из рук разнообразные предметы и кинулись исполнять команду. Через десяток секунд к ним присоединились те, кто только ещё выбирался из спальных мешков. Да, в Космо Каньоне было раннее утро, ведь разницу во времени никто не отменял. Через минуту начинающие солджеры выстроились в шеренгу. Правда, кое-кто из них отчаянно зевал и на ходу застёгивал пуговицы и молнии, но это уже мелочи. Пересчитав подопечных по головам, Рапсодос свёл брови. - Где ещё один? Парни переглянулись между собой, потом дружно посмотрели на стоявшую в некотором отдалении кирпичную постройку. Генезис уставился в том же направлении. Посетитель данного заведения возник на пороге и, мгновенно оценив ситуацию, скачками устремился к лагерю. Брови начальства вернулись в нормальное положение. - Смир-рно! Молодёжь вытянулась в струнку и принялась поедать командира глазами. - У меня есть новости и я счёл необходимым донести их до вас, - Рапсодос пристально оглядел строй. – Проверенный источник доложил, что вскоре, а точнее, через шесть дней, в Космо Каньон прибудет спецотдел. В глазах парней появился вопрос. - Для проведения учебно-тренировочных мероприятий. Им тоже полагается кое-что знать и уметь. Здесь рыжий немного покривил душой. Агенты ни в чём не уступали солджерам, а в некоторых специфичных областях заметно превосходили их. - Возможно, господин Токугава и его подчинённые захотят осмотреть лагерь, поэтому он должен быть в идеальном состоянии. Я не хочу краснеть за валяющийся где-нибудь окурок или грязный носок. Особое внимание уделить местам общего пользования, кухне, столовой, блоку утилизации. Глаза парней стали скучными. - Лично проверю каждый уголок. По шеренге пролетел еле слышный вздох. - Теперь новость на уровне неподтверждённых слухов. Директор подразделения солджеров Дейсерикус и президент Корпорации господин Шинра также имеют намерение посетить нас. О времени визита информации пока нет, поэтому порядок будем поддерживать постоянно. По правде говоря, вторая новость была выдумана, но кто его знает. Вдруг высшее начальство и впрямь соберётся, а в лагере бардак. Ничего, пусть привыкают. Тяжело в учёбе – легко на работе. «Пожалуй, надо будет попробовать привлечь Валентайна. Тогда у Сефа он неплохо с ребятами позанимался. Нечего ему попусту болтаться, пускай пользу приносит». Мысленно похвалив себя за хорошую идею, Генезис приступил к распределению объектов уборки. Пять дней молодые солджеры доводили лагерь до совершенства. На шестой им был устроен банный день, после которого все облачились в новенькую форму и вкусили заслуженный отдых, предварительно получив предупреждение, что если командир узрит хоть одну мусорину, или пятно, или ещё что-нибудь такое, то целую неделю кроссы по пересечённой местности будут проводиться не на двух конечностях, а на четырёх. Устрашённые парни дружно ответили: «Есть!» и расползлись по палаткам, подальше от начальственного ока. На всякий случай. Рапсодос тоже вернулся к себе, но не смог усидеть на месте. Он беспокойно бродил, смотрел то на сбегавшие по левой руке пламенные язычки, то на ящик, где пряталась бутылочка кактусовой настойки, и наконец вышел на улицу. Темнело. Южные сумерки заполняли ущелья Космо Каньона, стирая границу между горами и небом. Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом, и насыщенная голубизна плавно перетекала в бархатную синеву, являя на всеобщее обозрение звёздные россыпи и узкий лунный серпик. Словно вторя небесам, в лагере вспыхнули огоньки наружного освещения. В палатках тоже загорелся свет и яркие окошки сделали их похожими на маленькие домики. Генезис окинул затихающую базу рассеянным взглядом и взлетел. Его целью была одна приметная скала. Она немного возвышалась над остальными и с неё открывался отличный обзор днём и чарующий вид вечером. Рапсодос аккуратно опустился на пятачок поровнее, но не стал смотреть по сторонам, а закрыл глаза и отдался ощущениям и мыслям. «Ты уже отдыхаешь или всё ещё занимаешься делами? Только не оставайся в этой безликой стерильной комнатушке, иди домой. Интересно, чувствуешь ли ты одиночество так же, как и я? Кажется ли тебе наша квартира неуютной, а постель холодной? Как бы я хотел быть рядом и согреть тебя». Тьма давно уже завладела Космо Каньоном, а Генезис всё стоял и стоял. Восходящий поток тепла, струящийся от нагревшегося за день камня, скользил по лицу, шевелил волосы, нежно трогал перья и Рапсодосу казалось, что это руки любимого. Он наслаждался этими прикосновениями, пока не осознал, что пора возвращаться в действительность, какой бы тягостной она не была. Голубые глаза открылись. Грудь расправилась, впуская в лёгкие ночной воздух. «Я солджер первого класса. Я в отличной форме. Я сильный. Я спокоен и уверен в себе». Медленный выдох. «Я… спокоен». Волнение скатилось огненным шариком и вонзилось в камень под ногами. Брызнувшие во все стороны осколки с шелестом унеслись в темноту. - Р-р-р. Вернувшись в лагерь, рыжий в три глотка опустошил бутылочку любимой кактусовой и упал на койку. Слаб человек, прости его Богиня. Утром Генезис вспомнил об одном очень важном деле и, загрузив подопечных самостоятельной работой, направился вверх по сухому руслу вдоль подающей воду трубы. Стороннему наблюдателю могло показаться, что он решил проверить оборудование, но, не доходя до небольшой постройки, внутри которой находился насос и всё остальное прочее, Рапсодос свернул в узкую расщелину, заваленную острыми каменными обломками. Он обнаружил это место несколько лет назад, пребывая во взвинченном состоянии и блуждая по окрестностям базы, дабы снять стресс физической нагрузкой (читай, оказывая природным факторам помощь в расширении ущелий). Пещера была размером не больше двухместной палатки, но сухая и довольно чистая, что означало крепость её стенок. Несколько крупных бесформенных валунов удачно маскировали вход, а непосредственно в полость вёл короткий петлеобразный коридорчик, что сводило к минимуму количество заносимого ветрами мусора. Плюс в пещеру можно было попасть сверху. Выветренные горные породы образовали нечто вроде крутого спуска и Генезис, не пожалев собственного меча, сделал его вполне проходимым. Бурлившая в рыжем стрессовая энергия нашла прекрасное применение. Он перерыл весь склад и пещерка превратилась в приют для отдохновения страдающей души, которой потребны лишь надувной матрас, тёплый спальник-трансформер, коробка яблочных чипсов, десяток бутылочек кактусовой настойки, пара фонарей и любимая книга. Приют периодически посещался, дабы юные солджеры не стали свидетелями неконтролируемых срывов и их последствий. Мелочи, вроде огненного шара в воздух, срывом не считались. Нынче Рапсодос предполагал использовать пещеру по тому же назначению, но другим способом, и хотел навести там порядок, вот только добраться ему сегодня туда было не суждено. Послышался нарастающий и легко узнаваемый стрёкот и он, перепрыгивая с камня на камень, устремился обратно и бежал по сухому руслу до тех пор, пока ширина ущелья не позволила развернуть крыло без риска травмироваться. Стремительно набрав высоту, Генезис порыскал глазами по небу и выцепил источник шума. Вертолёт шёл по направлению к деревне, временами дёргаясь в разные стороны и клюя носом. «Кто там управляет, стажёр, что ли? Тоже мне, нашли подходящий момент, чтобы новичка в кресло сунуть». Рапсодос заложил крутой вираж и, когда лобовое стекло перестало бликовать, впился взглядом в находящихся в кабине людей. На месте пилота мельтешило красное пятно. Помянув нелестными словами всех и вся, он рванулся вперёд. Пока Генезис преодолевал разделяющее его и вертолёт расстояние, летательный аппарат добрался до посадочной площадки, немного повисел на минимальной высоте и плюхнулся на землю. С минуту казалось, что машина находится в устойчивом положении, но потом её неожиданно повело вбок. В кабине засуетились и движение лопастей начало замедляться. Вертолёт несколько раз качнулся и замер. Выбравшийся через левую дверь мужчина в чёрных очках снял куртку и привалился к борту. Больше никто не показывался. Всё это Рапсодос видел словно сквозь какую-то муть – волнение не способствует ясности взора. «Где Ценг? Почему он не выходит? Если с ним что-то случилось, я их всех живьём опалю!». Забыв в своём беспокойстве, что глава спецотдела не беспомощный младенец, рыжий практически спикировал на посадочную площадку и, не обращая внимания на сидящего на подвесном топливном баке здоровяка, по пояс втиснулся в кабину. Голубые со сверкающей прозеленью глаза за секунду обежали её нутро и остановились на замершем от удивления красноволосом мужчине, уже наполовину открывшем вторую дверь. - Ну, конечно-о, - язвительно протянул Генезис, - кто же ещё, как не знаменитый Рено, поднебесный ас-пилот. Хоть сейчас в космос запускай. Как ты жив-то ещё до сих пор? - Не твоя печаль, как я жив, - огрызнулся быстро отошедший от ступора Рено. - Не моя, - согласился Рапсодос, - только не забывай, где находишься. Это тебе не столица. Жизнь здесь часто может закончиться неожиданно и быстро. Хлоп и ты уже в заднице Бахамута. - Ты что это, угрожаешь мне? – набычился Рено и в его руке появился шокер. – Вот только не боюсь я тебя, мутант. Глаза рыжего сузились, вокруг левой кисти закружилось пламя. - Пускай я мутант, - прошипел он, - зато ты сейчас опалёнышем станешь. Огненные лепестки собрались в компактный шар. - Попробуй! – презрительно выплюнул Рено и по шокеру с треском побежали крохотные молнии. - Ифрит тебя попробует! – в тон ему ответил Генезис. Стычка взрывной парочки несомненно завершилась бы тяжкими телесными повреждениями и материальными потерями, если бы не вмешалась третья сторона. - Немедленно прекратить! Ледяной тон главы спецотдела обещал неприятные последствия обоим участникам свары. - Это не я, начальник! – задиристо произнёс Рено. – Он первый начал! Припёрся, нахамил. Сказал, что я летать не умею, а у меня высшая категория. - Через какое место ты её получил? – ядовито поинтересовался Рапсодос. Бледный от злости Рено пошёл красными пятнами и крепче сжал шокер. Подошедшая ближе Циссни пробормотала что-то про детский сад и штаны с лямками. Карие глаза Ценга вспыхнули гневом и неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы одновременно не произошло сразу несколько событий. Со стороны левого борта раздался отвратительный металлический скрежет. Вертолёт дрогнул и начал крениться. Рено рыбкой нырнул в полуоткрытую дверь, второпях забыв о шокере, и, как следствие, напоровшись на своё же оружие. Токугава и Циссни в долю секунды переместились на край посадочной площадки. Генезис, ощутив незапланированное движение летательного аппарата, тоже выскочил из кабины и уже собрался покинуть опасную зону, как вдруг краем глаза заметил по-прежнему сидящего на топливном баке и, очевидно, расслабившегося и слегка утратившего связь с реальностью турка. Мгновение – и крыло взметнуло пыль, второе – и Рапсодос подхватил Руда и метнулся в сторону. Тот сдёрнул очки, глянул на мелькнувшие под ногами скалы, но сказать ничего не успел, потому что уже оказался среди товарищей, только не стоя, а сидя. Опустившийся поодаль Генезис тяжело выдохнул и, ни к кому конкретно не обращаясь, произнёс: - Водички бы холодной, желательно марки «Кристалл». - Воды нет, - отозвалась Циссни. – Мы не брали. Яблочный сок подойдёт? - Давай, - махнул рукой рыжий. Снова заскрежетало. Вертолёт несколько раз дёрнулся, увеличивая угол крена, и замер окончательно. - Сломалась стойка заднего шасси. Левая, - констатировал поднявшийся на ноги Руд. Все посмотрели на Рено. Тот попытался привычно огрызнуться: «А чо я? Чо за наезд?», но покосился на Ценга и прикусил язык. Прохладная банка опустошалась медленно, потому что Рапсодос чувствовал пронизывающий взгляд Токугавы. «Ну сцепился я с этим патлатым, но ведь ничего же не произошло. И лысого я вытащил, можно сказать, спас от верной гибели». На лице главы спецотдела читалось обещание неприятного разговора. Рапсодос сделал вид, что полностью поглощён оценкой вкусовых качеств напитка. Ценг по телефону объяснял кому-то, что произошло, никого конкретно не обвиняя. Ответы далёкого собеседника, похоже, ему не нравились. По коротким репликам Генезис понял, что ремонтная бригада сможет прибыть только дней через пять и что отделу предлагается отработать действия при крушении транспортного средства в труднодоступном районе. Закончив разговор, Токугава тихо произнёс несколько слов. Рапсодос решил не уточнять, были ли эти слова непечатными, а просто подошёл и поинтересовался, чем он может помочь. - Тоже мне, помощничек выискался, - не преминул влезть Рено, за что тут же заработал свирепый взгляд и обещание поджарить. - Хватит, - Ценг поморщился. – Вы похожи на двух огнеящериц, старающихся напугать друг друга. Циссни насмешливо фыркнула и даже у обычно невозмутимого Руда уголки губ поползли вверх. Рено насупился и начал усиленно приглаживать наэлектризовавшиеся волосы. Упомянутые рептилии обитали в пустынных землях между Северным Корелом и Золотым Блюдцем. Своё название они получили за имеющуюся у самцов жёлто-оранжевую кожистую мантию, при встрече с себе подобными или возможными врагами превращавшуюся во внушительный стоячий воротник, оснащённый шипастыми выростами. Ящерицы раздувались и подёргивали этим «украшением» и издалека оно действительно походило на небольшой огонёк. Демонстративное выступление обычно было коротким и заканчивалось бегством наиболее трусливой стороны. - Предложение помощи весьма своевременно, - продолжил Токугава и многозначительно взглянул на скорчившего гримасу Рено. – Прежде чем разбивать лагерь, я хотел осмотреться – карты данной местности староваты, но обстоятельства помешали моему плану. - Хорошо хоть недалеко от деревни сели, - вставила Циссни. - Да, - кивнул Ценг, - только это не упрощает дела. Нам нужна достаточно большая площадка с крепким основанием. Через несколько дней люди из Ракетного городка приведут вертолёт в порядок и я не собираюсь оставлять машину здесь. Помалкивавший всё это время Генезис решил, что пришла его пора вступить в разговор. - Когда есть я – все проблемы отступают, - немного хвастливо заявил он и по очереди ткнул пальцем в Руда, Рено и Циссни. – Ты, ты и ты – разгружаете вертушку. Мы ищем подходящее место. - Каким образом? – спросила девушка. - А вот таким, - ответил Рапсодос, расправляя крыло и зависая в воздухе. – И у меня есть два десятка крепких молодцов, для которых пробежка с утяжелением сущий пустяк. С этими словами он аккуратно подхватил главу спецотдела и взмыл ввысь. - Ты с ума сошёл, - сердито произнёс Токугава, когда они отлетели на некоторое расстояние. – Зачем ты полез на Рено? Чем он опять тебе не угодил? - Признаюсь, сорвался, - покаянно прошептал Генезис, крепко обнимая Ценга и прижимаясь своей щекой к его. – Извини. Просто, когда я увидел, что тебя нет в кабине, а вертолёт так болтался… Глава спецотдела протяжно выдохнул. - Да, логика отсутствует напрочь, - продолжал громко шептать рыжий, - но ты потом поворчишь, ладно? Сейчас я хочу показать тебе одно место. По-моему, вам подойдёт. Полёт продолжался несколько минут и закончился на относительно ровной площадке размером примерно на четверть меньше той, что была возле деревни. - Я все окрестности не один раз облазал. Эта каменюка, - Рапсодос топнул ногой, - покрепче других будет, под вашей машинкой не развалится, а палатки можно у подножия поставить. Токугава подошёл к краю скалы и посмотрел вниз. - И скважина недалеко, - продолжил лить словесное масло на волны гнева рыжий, - и оборудование резервное имеется. Мои парни мигом воду подведут, соберут всё, ну, и в целом устроиться помогут. Они все рукастые, других не держим. Глава взглянул на часы. - До заката всё будет сделано, - заверил его Генезис. - Хорошо, - сказал Ценг. – Теперь давай обратно. Поздно вечером глава спецотдела сидел в наполовину занятой всевозможными ящиками и коробками палатке и пытался составить план на завтрашний день. Работа не шла. Навалившаяся усталость туманила голову, но сна не было ни в одном глазу. Хотелось просто сидеть и ни о чём не думать. Он взял стул и вышел на улицу. Вспомнился укромный уголок на крыше центрального корпуса, полуночные разговоры, обволакивающее тепло чужого тела… Токугава попробовал проанализировать своё отношение к Рапсодосу после почти полуторамесячной разлуки. Да, он сказал, что скучал, но возможно это был всего лишь сиюминутный порыв. Да, ему было немного одиноко в пустой квартире и в огромной кровати. Он уже начал привыкать к присутствию рыжего в своей жизни. Импульсивного, порой несдержанного на язык, темпераментного, внимательного. Огненного. К нижней части туловища устремилась волна жара и он поднялся. «Надо отвлечься». Ценг хотел обойти лагерь и удостовериться, что всё в порядке, и даже сделал несколько шагов по направлению к палатке, занятой Рудом и Рено, как в его собственном обиталище звякнул телефон. Он вернулся. На мобильнике мигал красный индикатор. Токугава сделал несколько глубоких и плавных вдохов-выдохов и открыл сообщение. «Привет. Не спится?». Глава спецотдела усмехнулся. Похоже, за ним наблюдают. «Нет. Тебе тоже?». «Думаешь, моё сердце из железа? Как я могу спать, когда ты здесь, совсем рядом. Полтора месяца… О-о, только Богине известно, как я сумел продержаться. Да ты мне каждую ночь снился!». «А утром ты менял постель?». «Безжалостный. Да. Хочу тебя видеть. Ты очень устал?». «Устал. Но справлюсь». «Я уже здесь». С неба метнулся тёмный силуэт. Послышались мягкие хлопки, захрустели придавленные ногами камни. Ценг вышел из палатки и в ту же секунду в рассеянный свет фонаря вступил Генезис. Они смотрели друг на друга так, словно и не виделись сегодня днём. Хотя, разве это была встреча? Суматоха и беспорядок, – вот что это было. - Заходи, - Токугава потянул входной клапан. - Нет, - качнул головой Рапсодос. – Лучше ко мне. - Твоё жилище более роскошно? - В разы. Ну так как, летим? Ценг медлил. Одна его часть желала обладать стоящим напротив человеком, погрузиться в его жар, ощутить силу. Хотелось сжимать в объятиях, целовать, оставляя следы, особенно на спине и пояснице, потому что ответные стоны немыслимо возбуждали. Хотелось запустить руки в антрацитовые перья и медленно, ласково приблизиться к тому месту, откуда они появлялись, а потом стремительно соединиться в акте любви. Хотелось лежать, прижавшись и неровно дыша, а затем всё повторить, но уже неторопливо и нежно. Токугава ощутил, что его щёки покрываются румянцем. Сердце зачастило. Богиня, как же неловко. Неужели он настолько озабочен? Где же та, другая, часть, выдержанная, невозмутимая и гарантирующая ледяное спокойствие в любой ситуации? Генезис смотрел на главу спецотдела и в голубых глазах мелькали зелёные искорки. Почему он молчит? Может за то время, что они не виделись, что-то произошло? Или он сделал что-то не так и теперь Ценг не уверен, что отношения стоит продолжать? Но ведь по телефону он сказал, что скучал. Рапсодос шагнул вперёд, собираясь повторить вопрос, и вдруг всё понял. Ну конечно! По-настоящему вместе они были всего-то пару недель и теперь надо просто не гнать лошадей. - Не так далеко есть одна скала… Каждый раз, стоя на ней, я думал о тебе. И оттуда великолепный вид. Хочешь взглянуть на ночной Космо Каньон с высоты? - Да. Токугава смотрел на светящиеся окна деревенских домов, поблёскивающую в лунном свете линзу телескопа, скопления звёзд и удивлялся, но не окружающим красотам, а… Он не знал, как это назвать. Наверное, так бывает между действительно родственными душами. Генезис понял его настоящие чувства. Не те, которые были написаны на лице и считывались без малейшего напряжения, а те, что таились в глубине. Обстоятельства способствовали утрате ощущения близости, связывающие их моменты потерялись в текущей изменчивой ситуации. Конечно, он помнил о вошедшем в его жизнь крылатом солджере, но постепенно память стала выдавать лишь отдельные фрагменты. Затем был короткий телефонный разговор, состоявшийся после возвращения спецотдела в Мидгар. Слова звучали тепло, но в последующие дни Ценга одолевали сомнения. А если у них нет ничего общего, кроме постели? Сефирот сказал, что Рапсодос любит его. Возможно, так и есть. И хотя он ответил на признание, но можно ли его собственные чувства назвать любовью? Вдруг это всё, как в прошлый раз, когда праздничное возбуждение подтолкнуло дать согласие встречаться? - О чём ты думаешь? – спросил Генезис, обнимая Токугаву. Их лица сблизились и глава спецотдела заметил в голубых глазах лёгкую тревогу. «Он всё ещё опасается, что наши пути могут разойтись». - Я давно не смотрел на звёзды вот так, когда их ничто не заслоняет и ничто не перебивает их свет. Бескрайнее пространство, тьма и тишина. Словно находишься в космосе, взирая на великолепие Вселенной, и только неуверенное ощущение тверди под ногами напоминает, что ты стоишь на земле. - Тогда давай ненадолго забудем об этой самой тверди, - проговорил Рапсодос, крепко прижимая к себе Ценга. Они поднялись на приличную высоту и рыжий уже настроился на соответствующие обстановке нежности, как последовавшее событие обратило надежды в прах. Воздушная опора неожиданно исчезла. Вот только что слившаяся в объятии парочка парила над Космо Каньоном, готовясь перейти к более интимным действиям, и вдруг она уже стремительно летит вниз, как будто собираясь совершить двойное самоубийство. Отчаянные и беспорядочные взмахи лишь немного уменьшали скорость падения. Изо рта Генезиса сыпались невнятные выражения явно непечатного характера, крыло выворачивалось и трещало, а глава спецотдела напряжённо всматривался в темноту под ногами. Словно уловив его мысли, Рапсодос метнул огненный шар и сразу же крикнул: - Справа длинная осыпь! - Вижу! – отозвался Токугава. Заполнявшая одно из многочисленных ущелий каменная мелочь была единственным шансом отделаться травмами средней тяжести. Вниз отправился ещё один яркий сгусток. Генезис резко наклонился, смещаясь правее. Сам он, похоже, не сумеет избежать встречи со скалой, но его мужчина не должен пострадать. И пусть глава спецотдела почти так же силён, как и солджер первого класса, всё равно. Сумбурные размышления прервала встреча с земной поверхностью. Два тела врезались в сыпучую массу и вместе с ней стремительно понеслись по крутому склону. Рапсодос с силой толкнул Ценга и тот откатился в сторону, ближе к каменной стенке. Всё верно, в центре потока скорость всегда выше, чем по краям, но сам рыжий в результате оказался на стремнине и через считанные секунды скрылся в мрачных тенях. Непечатные выражения поглотил грохот несущихся следом камней. Токугава рывком натянул на лицо ворот водолазки, сгруппировался и прикрыл голову руками. Не самая лучшая защита, но других вариантов не имелось. Его волокло не так быстро, как Генезиса, но это было единственным преимуществом. Ценгу казалось, что он оглох, ослеп, перестал ориентироваться в пространстве и утратил ощущение времени. Только болезненные удары по всему телу подтверждали его существование. Внезапно левая нога за что-то зацепилась. Токугаву швырнуло поперёк потока, но мысль о переломе даже не успела оформиться, как последовал удар в правый бок. Острая боль ненадолго затемнила сознание, но когда голова прояснилась, Ценг понял, что больше не двигается. Вокруг него ещё прыгали каменные осколки, но их стало гораздо меньше. Осыпь, поиграв с потревожившими её людьми, постепенно успокаивалась. Токугава осторожно встал на четвереньки и, пошарив вокруг себя, нащупал нечто твёрдое и бугристое. Сдёрнув с лица водолазку, он с трудом различил очертания бесформенного валуна, торчащего почти точно посередине ущелья. Сделать это удалось только потому, что камень закрывал некоторую часть звёзд. Остальное пространство тонуло во мраке. Не обращая внимания на саднящую боль – открытым участкам тела хорошо досталось – Ценг поднялся на ноги. Бок ныл, но не так сильно, как можно было ожидать, в носу чесалось, во рту чувствовался вкус пыли. Прокашлявшись и прочихавшись, он отряхнулся и снова натянул ворот на лицо. Из растрёпанных волос посыпались мелкие камешки. Глава спецотдела молча ругнулся. «Сувениры, мать их, на память о сегодняшней ночи». Часто моргая, Токугава всмотрелся в темноту ниже по ущелью. Пусто. Ощущения присутствия нет, только постукивают отдельные, ещё не успокоившиеся, булыжники. «Не видать ни зги. В пещерах под столицей и то светлей. Хоть бы знак какой подал, маг огня, если башка цела». Мысленно поворчав, Ценг хлопнул себя по лбу, пробормотал: «Сам не лучше, пустая голова», и вытащил из внутреннего кармана мобильный телефон. Достойно выдержавшее все злоключения устройство порадовало владельца ярким лучом света и глава спецотдела отправился на поиски своего солджера. Токугава мягко двигался вдоль каменной стены, цепляясь за каждую неровность. Крутизна склона немного уменьшилась и большая часть осыпи пребывала в неподвижности. Шуршал лишь ручеёк из мелочи по центру. Пару раз казавшаяся надёжной опора подводила, ускользая из-под ног. Ценг терял равновесие и только многолетние тренировки уберегали его от падения. Одна сотня шагов, другая. В свете фонарика клубились пылевые облака. Пробивающийся сквозь них луч рассеивался и с трудом достигал противоположной стороны. Токугава внимательно вглядывался в каждую изломанную тень, в каждый тёмный угол. Генезис должен был находиться где-то здесь. Его не могло далеко унести. Небольшой изгиб. Ценг обогнул скальный выступ и осмотрелся. Несколько потревоженных камней, звонко щёлкая, покатились вниз. Пыль взвихрилась и в размытой световой полосе мелькнуло выбивающееся из общей цветовой гаммы пятно. Неподвижное. У Токугавы внезапно похолодело в груди. Он вдруг осознал, что одно рыжее недоразумение может взять и навсегда исчезнуть из его жизни, и что он не хочет этого. Совсем недавно этот солджер был для него чужим. Глава спецотдела никак не выделял его из общей массы. Да, есть такой Рапсодос. С характером, с выдумкой, с острым языком. Да, ведётся досье, как и на всех прочих. Иногда откалывает номера вроде тех колец, с которых всё и началось. Но это было раньше. Теперь же Ценг видел другого человека, которого не желал терять. Это было бы слишком больно. Презрев опасность, он несколькими длинными прыжками преодолел обманчиво неподвижную осыпь. Каменная полоса недовольно зашевелилась и снова поползла, но, очевидно, Богиня решила, что для её верного почитателя испытаний на сегодня достаточно. Пошуршав пару минут, осыпь снова замерла. - Генезис! Токугава присел перед втиснувшимся между двумя валунами мужчиной. Пятно света быстро пробежало по расслабленному телу, исцарапанным рукам, неловко повёрнутой ступне. - Я здесь, - Рапсодос поднял голову и приоткрыл один глаз. – Устал. Отдыхаю. - Ты ранен, - Ценг провёл ладонью по левому виску рыжего, стирая кровавую струйку, и раздвинул волосы. – Потерпи, я должен посмотреть. - Хорошо. Я счастлив, что моя любовь волнуется за меня, - Генезис улыбнулся и попытался обнять Токугаву, но тут же приглушённо зашипел. Ценг сразу убрал руку. - Больно? - Не здесь. Голова что, камешком чуть задело и всё, а вот тут здорово садануло, - Рапсодос слегка коснулся левого плеча. – Синяк большой будет. Эх, надо было лечебную материю с собой прихватить, да кто же знал, что она на свидании может понадобиться. - Приличные люди на свидании гуляют под ручку в каком-нибудь красивом месте, а не катаются на булыжниках по ущельям, - назидательно произнёс Токугава. - В следующий раз обязательно, - игриво пообещал Генезис. – Где ты хочешь побывать? - Он ещё и шутит, - беззлобно проворчал глава спецотдела. – Что с ногой? Перелом? - Слава Богине, нет, - сказал Рапсодос. – И на вывих вроде не похоже. Растяжение, скорее всего. - Вскрытие покажет, - отозвался Ценг, прощупывая лодыжку. - Ау-у, - притворно взвыл рыжий, закатывая глаза. – Тебе меня совсем не жалко? - Немножко, - Токугава невесомо щёлкнул его по лбу. – Но на себе не понесу. - Облом, - вздохнул Генезис. – А я уже размечтался, что покатаюсь. - Обязательно, но позже. И в другой обстановке. - Когда? Завтра? - Какой быстрый. Сначала отсюда надо выбраться. Ты знаешь, где мы находимся? - Примерно. Дай телефон, я посмотрю карту, - попросил Рапсодос. - А твой где? – поинтересовался Ценг. - Потерял, пока тут развлекался, - с досадой ответил Генезис. Общими усилиями, сопровождаемыми немногословными замечаниями главы спецотдела и разнообразными междометиями Рапсодоса (они заменяли непечатные выражения) место крушения было определено. Через три часа в лагере солджеров взревел предупредительный сигнал. Высыпавшие из палаток парни, полностью одетые и вооружённые согласно уставу, ошарашенно уставились на двух выходящих из предрассветного полумрака мужчин. По мере приближения первый был опознан по рыжим волосам и красным вставкам на рукавах, второй – по родинке между бровями. По толпе побежали шепотки. - Командир? - А кто это с ним? - Ты что, не знаешь? Это же глава спецотдела, Токугава. - Откуда мне знать. Я с его конторой не пересекался, слава Богине. - Интересоваться надо вышестоящими, а то сам президент мимо пройдёт, а ты и не узнаешь. - Не, Руфуса я знаю. В газете постоянно фотки печатают. - Нашли, о чём болтать. Не видите, что ли, им помочь надо. - И правда, чего это они такие помятые? И командир хромает. Те из ребят, кто был пошустрее, сунули оружие товарищам и побежали навстречу жертвам покатушек на осыпях. Помощь оказалась своевременной. Двое парней подхватили Генезиса и со всеми предосторожностями довели до палатки. Ценг от поддержки отказался и попросил принести воды, чтобы смыть грязь. Усадив Рапсодоса на койку, ребята вышли. Проводив их взглядом, Генезис сказал: - Что теперь обо мне будут думать? Солджер первого класса и в таком жалком виде. - Не стони, - отозвался Токугава. – Сейчас отмоем, обработаем и будешь, как новенький. - Точно, - встрепенулся рыжий, - я же умираю от жажды. Дай попить, - он показал глазами на угол, где громоздились разнообразные коробки и ящики. Ценг поднялся и, поморщившись, прижал руку к правому боку. Заметив это, Рапсодос заволновался. - Какой я балбес, ты ведь тоже пострадал. Очень больно? А вдруг ты ребро сломал, или даже два. Я сейчас материю достану. Он начал сползать с койки, но был остановлен твёрдым: «Сиди». Токугава взял две литровые бутылки и подал одну Генезису. - Целы мои рёбра, успокойся. Ушибом отделался. - Покажи. - Успеешь ещё, насмотришься. Снаружи у входа в палатку кашлянули. - Можно? - Заходите, - разрешил Рапсодос. Трое парней принесли вёдра с горячей водой и стопку полотенец. - Вам помочь? – спросил один из них. - Да, - ответил Ценг и указал на Генезиса. – Разденьте этого товарища. Аккуратно. - Только верх, - дёрнулся рыжий. – Штаны не дам. - Ты что, стесняешься? Здесь же все свои, - произнёс Токугава, сдерживая усмешку. - Нет, - упёрся Рапсодос. – Я сам. - Хорошо, - уступил глава спецотдела. – Только верх. Разоблачение прошло успешно. Оценив состояние куртки, Генезис заявил: - Утилизатор, однозначно. Водолазка после осмотра была милостиво отправлена в стирку. Молодёжь, впечатлившись расцветкой и величиной кровоподтёка, захватившего верхнюю часть руки и плечо, резво удалилась, забрав грязную воду. Когда их шаги стали не слышны, Рапсодос назвал несколько цифр и сказал: - Контейнер с материей под койкой. И, если хочешь, можешь взять мою запасную форму. Она новая. - Не откажусь, - проговорил Ценг, оглядев себя. – А ты в чём ходить будешь? - А-а, - махнул рукой Генезис. – У меня два комплекта лежат. Как чувствовал, что пригодятся. Переодевшись, глава спецотдела сложил свои вещи в пакет для мусора (другого не нашлось) и извлёк из спрятанного под койкой контейнера плоский зелёный футляр. Лёгкая прохлада обволокла плечо Рапсодоса и он блаженно выдохнул. Опухоль стала понемногу спадать, бледнея и меняя окрас с тёмно-лилового на синеватый с жёлтыми разводами. Царапины исчезли, рана на голове тоже затянулась. Внимательно изучив оставшееся красноватое пятно, Токугава продлил процесс исцеления. - Подожди, а как же ты? – запротестовал Генезис, пытаясь отобрать коробку с материей. - Твоё здоровье для меня важнее, - мягко произнёс Ценг. – И к тому же здесь, - он встряхнул футляр, - ещё кое-что завалялось. - Завалялось, - пробурчал Рапсодос, осторожно разминая руку, постепенно приближающуюся к норме. – Пара-тройка штук, не больше. А у меня сердце болит за твой перелом. - Ушиб, - поправил Токугава. - Покажи, - категорично потребовал рыжий. – Я не успокоюсь, пока не увижу. Ценг неохотно приподнял край футболки. - И он ещё что-то мне говорит! – возмутился Генезис, глядя на разлитую по рёбрам черноту. – Немедленно лечись. И ляг, - он поднялся с койки и заковылял к стоявшему возле стола большому белому ящику с красным крестом на боку. - Мы же твою ногу не проверили, - спохватился Ценг. - Нормально всё. Ходить могу, - отозвался Рапсодос, щёлкая замками вышеупомянутого ящика. – И куда они его сунули? - Что ты ищешь? – спросил Токугава, осторожно укладываясь на левый бок и высыпая на ладонь последние зелёные шарики. - Эластичный бинт. Обмотаю тебя с ног до головы, одни глаза оставлю. - А дышать как? - Ладно, нос тоже. О, нашёл. В самый низ запихнули, злодеи. Генезис положил на стол рулон эластичного бинта и достал непочатую коробку со специальными энергетическими батончиками. Ценг лёг на спину. Рапсодос подсунул ему для удобства сложенное одеяло и вскрыл картонную упаковку. Через полчаса от батончиков остались только разодранные обёртки. Гематома на боку Токугавы рассосалась не до конца и Генезис настоял на использовании бинта по назначению. Затем они вместе устроились на нешироком солджерском ложе и глава приступил к допросу. - Рассказывай. Рапсодос сначала состроил непонимающую, затем просительную гримасу, и широко, с подвыванием, зевнул. - Может, потом? - Что произошло с твоим крылом? Генезис спрятал глаза за рыжей чёлкой и прошептал: - Мне стыдно. - Почему? - Я был так счастлив, что ты со мной, - Рапсодос шмыгнул носом. – Я забыл обо всём, моё внимание немножко рассеялось и я потерял восходящий воздушный поток, поэтому мы вроде как провалились в ямку. - Ничего себе ямка, - саркастически заметил Ценг. – В Кратер глубиной. - Ну так уж и в Кратер, - усомнился Генезис. – Если только в половину. - Ладно, проехали. Крыло цело? Я слышал подозрительный треск. - Крыло…, - Рапсодос посмотрел за плечо. – Оно пропало, когда я ударился о камни, поэтому не знаю, - он вздохнул и прижался к Токугаве. – Давай позже поговорим. Последние слова прозвучали едва слышно. - Эй, - Ценг потормошил любовника, но тот и не подумал открыть глаза. – Вот хитрец. Впрочем, он сразу вспомнил, что применение больших доз лечебной материи имеет побочный эффект – сильную сонливость. - Ладно, спи. Вскоре глава спецотдела и сам крепко уснул. Утро началось ближе к обеду, а будильником послужили возбуждённые голоса. Не очень далеко от командирской палатки шёл разговор на повышенных тонах. Проснувшийся первым Токугава уловил в общем гомоне знакомые интонации и начал выбираться из спальника. Приоткрывший глаза Генезис придержал его за руку и пробормотал: - Ты куда? - Успокоить своих. Даже не представляю, что они подумали, обнаружив моё отсутствие. - Ага, - хмыкнул Рапсодос, тоже вылезая из постели. – И сразу побежали сюда. Хорошо, хоть не вопят: «Похищение! Солджеры украли главу спецотдела! Беспредел!» и всё такое прочее. - Как рука? – спросил Ценг. - Нормально, - Генезис продемонстрировал конечность в движении. – И нога тоже. А у тебя? - Лучше, чем ожидал. Дискомфорт ещё имеется, но я надеюсь, что скоро это пройдёт. - Сегодня же позвоню Лазарду, пусть ещё лечебной материи отправит и побольше. Вообще-то очередной рейс через несколько дней, но я на него надавлю, а если придётся, то и Сефа подключу. Он умеет начальство нагибать. Токугава в ответ только улыбнулся, понимая, что все возражения будут с жаром отвергнуты. Сполоснувшись остатками воды, они привели себя в относительный порядок и не спеша направились к месту противостояния двух групп людей. Первая состояла из агентов спецотдела, вторая – из молодых солджеров. От лица первой выступал Рено, от лица второй – высокий мускулистый парень, занимавший в отряде неофициальную должность лидера. - Пропустите! – агрессивно напирал Рено. - Вход на территорию учебной базы возможен только с разрешения господина Рапсодоса, - терпеливо и, очевидно, уже не в первый раз произнёс его оппонент. - Ну так позови этого господина, я с ним по-своему побеседую. - Командир отдыхает. - Ах, он отдыхает. Бурная, видать, ночка выдалась. Солнце уже маковку печёт, а он всё отдыхает. Говори, наш босс здесь? Куда вы его дели? - Я не обязан вам ничего говорить. Рено сдёрнул с пояса шокер и по гладкой чёрной поверхности побежали лиловые искорки. - Нет, ты всё расскажешь. И не таким языки развязывали. Молодёжь ощетинилась мечами. - Не советую, - покачал головой парень. - Видал я твои советы знаешь где! Ценг и Генезис остановились, не дойдя до ристалища нескольких метров. - Поведение этого красноволосого типчика сильно смахивает на ревность. Детскую, - проронил Рапсодос. Токугава фыркнул. - Да, да. Знаешь, когда говорят: «Зачем тебе ещё друзья, если у тебя есть я?», - Генезис негромко рассмеялся. - Отвлеки его, - попросил глава спецотдела. – Я зайду с тыла. - Только будь осторожнее, ты ещё не полностью восстановился. - Хорошо. Проводив взглядом Ценга, завернувшего за крайнюю палатку, Рапсодос показался в поле зрения агентов. - Так, так, так. И кто же у нас здесь? Ну как всегда, Рено. Что вам угодно, сэ-эр? - Где Токугава?! – мгновенно вскипел турк. – Что ты с ним сделал?! - Смотрите, ребята, и учитесь, - обратился Генезис к своим подопечным. – Любые переговоры можно сорвать именно таким образом. - Да если с головы босса хоть волосок упал, я тебя…, - зарычал Рено, но Рапсодос его перебил. - Кстати, о волосах. Твоих. Цвет интересный, но не забывай подкрашивать корни, а то выглядит не очень, особенно вблизи. - Чего? – сбитый с толку Рено машинально запустил пальцы в шевелюру, словно мог определить разницу в цвете на ощупь, но через мгновение его лицо исказила злая гримаса. – Ах ты, мутант недобитый! Искры на шокере сменились молниями. Молодые солджеры встали вокруг командира. Казалось бы, потасовка неизбежна, но тут на плечо агента легла тяжёлая рука. - Отстань, Руд! – огрызнулся Рено. – Не вздумай меня останавливать. Сегодня я посчитаюсь за всё. В ответ холодно прозвучало: - И тем не менее, ты остановишься. Рено развернулся на пятках и весь его запал моментально испарился. - Босс? Руд и Циссни стояли в сторонке и смотрели на небо. Ценг подошёл вплотную и пристально глядя на подчинённого, твёрдо произнёс: - Мы с Рапсодосом вместе. - Но ведь… - Это не обсуждается. - Да, - сник Рено. - Моя личная жизнь касается только меня. Ты всё понял? - Да. - И чтобы больше никаких разговоров. Ты отличный специалист, но твой язык когда-нибудь подведёт тебя под монастырь. - Эх, босс, - вздохнул Рено. - Шокер отключи. - Упс. Пока Токугава производил внушение, Циссни подошла к Генезису и протянула ему ярко-красный чехол с голографическим ифритом во фривольной позе. - Наверное, это ваше. Рапсодос выхватил из рук девушки мобильник и чуть не расцеловал его. - Миллион благодарностей! - Когда мы обнаружили, что Ценга нет в лагере и его сотовый не отвечает, то, естественно, отправились на поиски. В одном из ущелий я нашла ваш телефон, а Рено заметил кровь на камнях. Не сердитесь на него, он просто испугался. Мы все любим Токугаву и желаем ему только добра. - Любите, - задумчиво проговорил Генезис. – А Елена? Он хотел ей всё объяснить. - Об этом я ничего не знаю, - пожала плечами Циссни. – Но мне кажется, что она и так всё поняла. - Всё равно, Ценг должен сказать. - Значит, скажет. - Циссни, - окликнул девушку Руд, - мы уходим. - Иду, - отозвалась она и, попрощавшись, побежала к товарищам. - Какая женщина, - с чувством произнёс Рапсодос и обернулся к подопечной молодёжи. – Ребята, кто по этой части – смотрите. Именно такой должна быть подруга солджера. И неважно, что она старше. За такую женщину надо держаться всеми частями тела. Парни смущённо засмеялись. Подошёл Токугава. - Мне надо забрать свои вещи. Идём. Оказавшись в палатке, Ценг устремил на любовника пристальный взор. Генезис огляделся. - Вроде всё здесь, - он посмотрел на пакет. – Или мы что-то забыли? - Да, - ответил Токугава. – Мы забыли вот это. Он обнял Рапсодоса и приник к его губам в долгом поцелуе. Проводив спецотдел, Генезис немедленно позвонил Лазарду. Выслушав требования, директор благоразумно согласился и заверил, что всё запрошенное, включая лечебную материю в количестве втрое больше обычного, будет доставлено завтра же. Нажав отбой, Рапсодос самодовольно улыбнулся, гордо тряхнул рыжей шевелюрой и тут же скис. Сделано самое лёгкое дело и теперь надо заняться другим, посложнее. Его крыло было не таким сильным, как у Сефирота. Генезис не чувствовал боли во время падения, но это ничего не значило. Никто до сих пор не смог разобраться, что собой представляют эти крылья, реальны ли они или это просто доступный образ, принимаемый неведомой силой, с которой три солджера оказались связанными посредством эксперимента. После удара о камни крыло сразу исчезло, но было ли это следствием или совпадением? Надо бы проверить. Надо бы, но тревожно и даже как-то страшновато. А вдруг? Рапсодос нервно заходил по палатке, бормоча: - Без паники, я справлюсь. Нужна консультация. Сколько времени? Взглянув на часы, он прикинул, что ещё не слишком поздно, и набрал номер Сефирота. Генерал взял трубку только после нескольких гудков и вместо приветствия спросил: - Что сейчас неладно? - Всё серьёзно, Сеф, - ответил Генезис и обрисовал ситуацию. Выслушав, Сефирот сказал: - В чём проблема? Просто проверь. - Нет, - Рапсодос отчаянно замотал головой, словно собеседник мог его видеть. – А если оно не ответит на зов? Я этого не переживу. И ещё я плохо чувствую огонь. Вдруг это тоже связано с крылом? - Что ты как маленький? – начал сердиться генерал. - Я не маленький, - в тон ему проворчал Генезис, - но боюсь. Прощайте, посиделки на крыше. Прощай, звёздное небо. Прощай… В тоне Рапсодоса прорезались отчаянные нотки и к телефону был в срочном порядке призван Клауд. - Не переживай, Генезис, - мягко произнёс он. – Рядом с тобой есть человек, которому ты можешь довериться. Вместе вы справитесь. - Ты думаешь? - Уверен. - А если всё-таки окажется, что я?.. - Для настоящего чувства это не имеет значения. Сейчас вы оба проверяете себя, чтобы принять окончательное решение, и то, что с вами произошло – один из этапов проверки. - Ты считаешь, что это ниспосланное Богиней испытание? - Вполне возможно. - Страйф, ты меня успокоил, - воспрял духом Рапсодос. – И как я сам не дошёл? - Неведомы нам Её пути, - ответил Клауд в духе «Лавлесса». Спустя некоторое время глава спецотдела получил сообщение. «Давай завтра после обеда встретимся у скважины». Следующий день на учебной базе №2 начался обыкновенно: подъём, гигиена, лёгкий завтрак, пробежка, отдых. Затем предполагались теоретические занятия, но Генезис благополучно переложил их на широкие плечи того самого парня, что негласно был старшим, и исчез в направлении насосной, туманно отговорившись делами. Токугава его уже ждал. - Что-то случилось? Рапсодос посмотрел на голубое, с редкими полупрозрачными облачками, небо, вздохнул – разговор с друзьями всё же не развеял сомнений полностью, и задал мучающий его вопрос: - Скажи, если я не смогу больше летать?.. Продолжение Ценгу не требовалось. Он был достаточно умён, чтобы понять терзания Генезиса. Глава спецотдела крепко обнял своего любовника и негромко произнёс: - Разве счастье зависит от наличия или отсутствия крыльев? Я буду рядом с любым тобой, рыжик. Голубые глаза заблестели и Рапсодос быстро заморгал, стараясь смахнуть непрошеные слезинки. - Неизвестность хуже всего, - продолжил Токугава. – Позови его. Генезис согласно кивнул и зажмурился. Прошло пять секунд ожидания, десять, пятнадцать. По позвоночнику пополз противный холодок и Рапсодос задрожал. - Не волнуйся, сосредоточься, - Ценг погладил его по спине и тут же ощутил несильный толчок. Воздух перед его глазами быстро уплотнился, потемнел и обрёл очертания. Перья огладили правую руку и крыло распахнулось. - Ну вот, всё в порядке. - Какое…оно? – спросил Рапсодос, щурясь и кусая губы. - Что-то не так? – встревожился Токугава, глядя ему в лицо. - Больно. Как в первый раз. - К сожалению, я ничего не знаю о ваших крыльях. Может, травма действительно имела место, и крыло вроде как сформировалось заново? - Может. Слабоватое и перья не такие блестящие, - сказал Генезис, осторожно шевеля добавочной конечностью. – У Сефирота вон какое роскошное, - добавил с завистью. - Узнай, как он этого добился, и сделай то же самое, - посоветовал Ценг. - Обязательно узнаю, - пообещал Рапсодос. – Как твои рёбра? - Ещё немного ощущаются. - Вертолёт с грузом будет только вечером. Подождёшь до завтра? - Куда я денусь. - Я жажду показать тебе своё секретное место. Ты должен быть в хорошей форме, чтобы познать всю его прелесть. Токугава понимающе улыбнулся. На следующее утро лечебная материя была доставлена и сразу пущена в дело. - Жду тебя на базе за пару часов до заката, - сказал Генезис перед уходом. – Придётся идти пешком, но мой тайник недалеко. - Я провожу, - Ценг приподнялся на кровати, но Рапсодос его удержал. - Не надо, никто меня не съест. Лучше отдохни. Токугава кивнул и снова лёг. Побочный эффект очень быстро давал о себе знать. Лагерь спецотдела, по сравнению с учебной базой, был непривычно пустынен. Генезис прошёл мимо палатки, в которой по всем признакам жила Циссни и уже почти миновал обиталище агентов мужского пола, как вдруг услышал негромкий разговор и, не став бороться с искушением, затаился у неплотно прикрытого входного клапана. Троица подчинённых Ценга вкушала (если судить по времени) второй завтрак и обсуждала свои дела и общих знакомых. Потом Руд обмолвился, что надо бы предложить начальству прочесать Трущобы, потому что местные осведомители докладывают о болтающихся там подозрительных личностях. - От Хайдеггера с его общественной безопасностью толку не будет, все, как тараканы, в щели забьются, а мы по-тихому изловим. - Это точно, в Трущобах полно человеческого мусора, - поддакнул Рено, - но и бриллианты там тоже попадаются. - И что же за сокровище тебе встретилось? – насмешливо поинтересовалась Циссни. – А вот. Иду я как-то через седьмой сектор и вижу в одном переулке бар со смешным названием «Седьмое небо». Забегаловка, понятно, самая обычная – кружку-другую работягам перехватить, зато хозяйка…, - Рено чмокнул губами. – Какая девчонка! Огонь! Рапсодос, изображавший статую самого себя, навострил уши. «Бар «Седьмое небо». Что-то знакомое». Он порылся в памяти. «Точно. Это заведение знакомой Клауда, Тифы. Любопытно, что со школой? И Страйф так и не похвастал, как у них всё прошло. То-то Сеф, наверное, удивился. Ну да, мы же старались. Кстати, надо бы гардероб обновить и Клауд просто обязан обеспечить мне хорошую скидку». Разговор в палатке между тем продолжался. - С чего ты решил, что эта девушка – хозяйка? – спросила Циссни. - Мне пяти минут хватило, - ответил Рено. – Я зашёл, пива взял, сухариков, потом в уголок сел и наблюдаю, как она командует. Пальца в рот не клади – не то, что руку, полностью проглотит. А фигура-а… Всё есть, и спереди, и сзади. Ножки точёные, талия – ладошками обхватишь, глаза сверкают. Вот это я понимаю – женщина. - Что же не познакомился? - Не поверите, оробел. Она при мне какого-то буйного пьянчужку за шкирку выволокла и с лестницы спустила, потом руки в бока упёрла и спрашивает: «Кто следующий?». Все молчком в кружки уткнулись, а девчонка пальцем погрозила и говорит: «Кто ещё задираться будет – ноги вырву, спички вставлю и скажу, что так и было». - Ха-ха-ха, - рассмеялся Руд. – Шустрая подружка у кого-то, не забалуешь. - По-моему, я знаю, о ком речь, - медленно произнесла Циссни. – По описанию очень похоже на Тифу Локхарт, землячку Страйфа. Бар в Трущобах, внешность, поведение – всё сходится. Кстати, она одинока, так что, Рено, у тебя есть шанс. - Вот ещё, - фыркнул тот. – Мне жизнь дорога. Я сразу понял, что девчонка не просто так руками машет. - Да, - подтвердила Циссни. – Когда-то она занималась боевыми искусствами и сейчас периодически практикуется. - Вот, вот. Но откуда тебе это известно? - Это мой женский секрет. Все дружно рассмеялись, разговор перескочил на разные виды борьбы и оружие, потом на солджеров и закономерно свернул на Рапсодоса. - Никогда я нашего босса не пойму, - тяжело вздохнув, сказал Рено. – Променять прекрасную половину человечества на мужика, пусть и классного. - Уймись, - резко произнесла Циссни и продолжила более спокойно: - Вспомни, каким Ценг был раньше. Работа, работа, работа. Днём и ночью в напряжении, без всякого отдыха. - Гиперответственность, - вставил Руд. - Да, - кивнула девушка. – Радоваться надо, что он на живого человека походить стал, а не жалеть. Хорошо ему с этим парнем – и ладно. В ответ Рено в очередной раз вздохнул и с хлюпаньем допил какую-то жидкость. - Так, ребята, - снова заговорила Циссни. – Прибираемся и за дела. Пусть начальство видит, что мы уже самостоятельные. Звон посуды смешался со смехом. Дальше подслушивать не имело смысла и Генезис покинул лагерь. Настроение у него было замечательное. Вечером Рапсодос и Токугава любовались закатом, сидя на плоской вершине той самой скалы, внутри которой находился приют страдающей души. Солнечный диск, окружённый пылающим красно-оранжевым маревом, уже коснулся далёкого горизонта, на некоторое время отдавая свои владения безлунной ночи, и звёзды постепенно заполняли темнеющее небо. Мир объяла глубокая тишина, такая, что даже потрескивание остывающих камней казалось не тревожащим её звуком, а неотъемлемой частью. Крохотные деревенские огоньки угасали один за одним, последней исчезла яркая точка костра. - Немного похоже на ночной город, - сказал Генезис, беря Ценга за руку, на которой слабо поблёскивало золотое кольцо. – Можно представить, что скалы – это дома, а ущелья – проспекты и улицы. Тихие, безлюдные, сонные. - Тогда это провинциальный город. Столица никогда не спит, она всегда полна движения и света, - произнёс Токугава, сжимая пальцы. – И я тоже пока не стремлюсь в царство сна. Рапсодос повернулся и встретился взглядом с любовником. - Кто мы друг для друга? – неожиданно спросил он. Карие глаза стали серьёзными. - Я не единожды задавал себе этот вопрос и не мог дать точного ответа, - сказал Ценг. – Но я очень хочу, чтобы всё происходящее между нами не было ошибкой. - И не будет! – с жаром заявил Рапсодос. – Ведь нас благословила Богиня! - Тебе не скучно со мной? - Что? – удивился Генезис. – Почему мне должно быть с тобой скучно? - Я не очень… изобретателен в постели. Возможно, тебе… не хватает, - немного помолчав, сказал Токугава. - Бахамут тебя задери, Ценг! – воскликнул Рапсодос, вскакивая. – Всё это время мне не хватало только тебя. И потом мне будет не хватать только тебя. В любом виде. Токугава тоже поднялся. - Рыжик, - он обнял Генезиса и прижал к себе. – Позови его, рыжик. Рапсодос понял всё без объяснений. Лёгкая воздушная волна взъерошила волосы и перед глазами Ценга возник очерченный звёздными искрами изящный силуэт. Руки Токугавы нетерпеливо рванули куртку вместе с футболкой и, огладив бока, устремились к спине Генезиса. Там каждая избрала свой путь: левая протиснулась под поясом штанов, правая уверенно скользнула к тому месту, где кожа сменялась гладкими пёрышками. Губы Ценга пробежали по шее и подбородку рыжего и встретились с его губами. Неожиданно Рапсодос дёрнулся, разрывая поцелуй, изогнулся и схватил ртом воздух. - Что-то не так? – забеспокоился Токугава. – Не нужно мне было трогать твоё крыло. - Держи меня, - прохрипел в ответ Генезис. Ценг порывисто прижал любовника к себе и почувствовал беспорядочное сокращение мышц под руками. Рапсодос не понимал, что происходит. Точка над левой лопаткой, та самая, которая немела при появлении крыла, сейчас выстреливала жгучими болевыми импульсами. Казалось, что в каждый мускул, в каждую кость, впиваются невероятно острые иглы. Потом его охватил жар. Иглы раскалились и поползли, соединяясь в пылающую сеть и заканчивая свой путь внутри черепа. Он почувствовал, что теряет контроль над телом. - Что с тобой? – снова спросил Токугава, с тревогой глядя в мутную зелень глаз. – Ты меня слышишь, Генезис? Рапсодос молча схватил его за плечи, словно напоминая о просьбе, и Ценг прошептал ему прямо в ухо: - Я здесь. Непонятный приступ, казалось, длился вечность и прекратился неожиданно. Болезненные ощущения, достигнув апогея, вдруг схлынули, пробежав по коже холодной волной. Мышцы расслабились, голова прояснилась, зрение обрело чёткость. Тело вновь подчинялось его воле. Генезис выпрямился и сделал шаг назад. - Я в порядке, - после лёгкой заминки произнёс он в ответ на вопросительный взгляд Токугавы. – Даже лучше, чем раньше. - Что это было? - Не знаю. - Надо выяснить причину. Вдруг это повторится, а я не смогу тебе ничем помочь. - Потом. Всё потом. Сейчас я хочу заняться более приятными вещами. Мой тайный уголок ждёт. Рапсодос улыбнулся и его глаза засияли откровенным желанием. В эту ночь они почти не спали, забыв о мире за пределами своего убежища и в каждом движении выплёскивая свои чувства. Когда часы показали приближение рассвета, Токугава сказал: - В нашем обществе не приняты однополые браки, но я хочу определённости. - Брак – это всего лишь условность, - отозвался Генезис, сплетая свои пальцы с пальцами любовника – тело насытилось, но душа ещё жаждала. – Мы носим кольца. - Мне этого недостаточно, - возразил Ценг. – Что такое кольцо? Ювелирное изделие. Находясь на пальце, оно показывает, что в данный момент человек несвободен в личном плане, не более. Мне нужна иная связь. - Что ты предлагаешь? – спросил Рапсодос, приподнимаясь на локте. – Я готов на всё. - Помнишь, я рассказывал о бабушке и дедушке? - Конечно. - Их руки и судьбы соединили по вутайскому обычаю, но позже они только вдвоём провели ещё один обряд, перед ликом Светлой Богини, которой не нужны пышные церемонии и цветистые клятвы, не важен пол. Она читает в наших сердцах. - Я всё понял. Дай мне сутки, - Генезис покинул ложе любви и начал одеваться. - Подожди, я хотел тебе кое-что показать, - Ценг тоже поднялся. Рапсодос перестал возиться со штанами и посмотрел на любовника, направившегося к дальнему углу. - Ты здесь ничего не замечал? – Токугава провёл рукой по покрытой частыми трещинами стене. - Нет. Камень как камень. А что? - Мне показалось, что где-то тут, у самого пола, я видел слабый зеленоватый свет. - Когда ты успел? - В перерыве. Ты задремал, а мне не хотелось. Пальцы главы спецотдела ощупали низ стены и задержались на одном месте. - У тебя есть тут ломик или что-то подобное? - Есть, - Генезис покопался в одном из ящиков и протянул Ценгу металлический стержень со сплющенным концом. – Остался со времён обустройства. Молоток надо? - Давай. Усилиями двоих мужчин одна из трещин была расширена и за небольшим, величиной с ладонь, проломом обнаружилась крохотная пещерка, в центре которой сиял и рассыпался на мерцающие искры зеленоватый столбик. - Природный фонтан мако, - ахнул Рапсодос. – Так вот почему здесь мне всегда становилось легче. - Это знак, - с почтением проговорил Токугава. – Богиня выказывает нам свою благосклонность. Когда приют страдающей души опустел, несколько изумрудных искорок выскользнули из пролома и завели под потолком свой бесконечный танец. На следующее утро собравшиеся на пробежку агенты в очередной раз обнаружили отсутствие начальства. - А знаете, мне начинает нравиться наша поездка, - широко зевнув, произнёс Рено. – Посплю-ка я ещё. Генезис и Ценг встретили рассвет недалеко от западного побережья. На горизонте только-только прорезалась розоватая полоска зари, когда они опустились возле огромного серого валуна и Рапсодос указал на тёмное пятно в центральной части камня. - Посмотри, я всё правильно сделал? Токугава включил предусмотрительно взятый с собой фонарь и подошёл ближе. Яркий белый луч осветил неглубокую нишу, в которой находилось изображение Богини. По бокам от него стояли металлические цилиндрики со стеклянными колпачками, а перед ликом Светлой лежали два энергетических батончика и кустики песчаной гвоздики с белыми бахромчатыми цветочками. - Что это? – удивлённо спросил Ценг. - Алтарь, - гордо ответил Генезис. – Я старался. Глава спецотдела сдавленно фыркнул. - А что не так? Богиня в наличии. Подношения…, - рыжий развёл руками. – Ну, лучше я ничего не придумал. И со свечами неувязочка вышла. Настоящих у меня с собой нет, а в местном магазинчике только имитация, но довольно неплохая. Продавец заверил, что аккумулятора хватит на год даже при постоянной работе. Токугава провёл пальцем по корпусу одной «свечи» и ощутил примерно посередине тонкую бороздку. - Всё нормально. - А что надо говорить? – с беспокойством поинтересовался Рапсодос. - Говорить? – переспросил Ценг. - Да. Вчера ты сказал, что Богине не нужны красивые клятвы, но не можем же мы просто стоять и молчать. - Светлая читает в наших сердцах, - напомнил Токугава. – Говори, что хочешь. - Тогда давай начнём. Они взяли «свечи». Поворот верхней части корпуса, тихий щелчок и под стеклянным колпачком затрепетал яркий жёлтый язычок, очень похожий на настоящее пламя. Ниша озарилась мягким светом и в тот же миг на изображение Богини легли первые солнечные лучи, оживив её лицо. Глава спецотдела и солджер первого класса встали друг перед другом. Генезис заговорил первым, сначала спокойно, но постепенно его речь от волнения становилась всё более отрывистой и не очень связной. - Я всегда ощущал в себе пустоту и ничем не мог её заполнить. Всё, что я делал, давало лишь видимость жизни. Я понимал это, но продолжал, потому что боялся этой пустоты, боялся упасть в неё и потеряться. Я прятался и всё глубже погружался в одиночество. Он помолчал, потом сделал глубокий вдох и продолжил: - Это Её милосердие, я уверен. Она всё видит. Она не хотела, чтобы я исчез, и ответила мне. Она помогла, - затуманенный взгляд Рапсодоса устремился в нишу, на сияющий лик Светлой, затем вернулся к стоящему напротив мужчине. – Неведомы нам Её пути. Затеянное от скуки развлечение вдруг разделило моё существование на до и после. Я шёл очень долго и терниста была моя дорога. Я благодарен тебе. Моя жизнь обрела смысл и я понял, как это прекрасно – любить. Прошу, останься со мной навсегда, и я приложу все усилия, чтобы сделать тебя счастливым. Ценг слушал любовника с всё возрастающим удивлением и осознавал, что тот обнажает себя перед ним, ломая выстраиваемую годами защиту и вскрывая тайные уголки своей личности. Это могло означать только одно – полное доверие. «Сефирот говорил, что он честен. Похоже, так оно и есть». - Генезис, - голос Токугавы дрогнул. – То, что с нами произошло… Признаюсь, что обнаружив на своём столе конверт с шариком, я рассердился. После увиденного в холле, я был уверен, что это твоих рук дело, и даже не подумал проверить камеры наблюдения, хотя, наверное, это ничего бы не изменило. Ты усиленно проникал в мою жизнь. Я чувствовал, что мой мир колеблется, и не знал, что делать: заставить тебя прекратить или посмотреть, что будет дальше. Я окружал себя стеной, называемой «работа», а ты вытаскивал меня оттуда. Я злился, а ты всё возникал и возникал на моём пути. Потом был Новый год и твоё неожиданное предложение, одновременно торжественное и забавное. - Почему забавное? Всё было, как положено: кольца, цветы и я перед тобой на коленях. - Ага, - Ценг негромко рассмеялся. – А я в постели, сонный и растрёпанный. Ты что, не мог выбрать другое время? - Мог, но хотел застать тебя врасплох. - Вот значит как. - Э-э, нет, нет, - Генезис замахал руками. – Я не это имел в виду. Я… Ну, я такую сцену в одном фильме видел. Правда, там девушка была, но в целом всё выглядело неплохо, вот я и решил что-то подобное организовать. - Сцена из фильма. О, Богиня, - выдохнул Токугава и улыбнулся. – Ты действительно застал меня врасплох. Чего-чего, но роз в кровать с утра пораньше я не ожидал. Наверное, это и стало решающим. Мне ещё никогда не дарили цветов. - Это ужасно! – воскликнул Рапсодос с притворным возмущением. – Тебя совсем не ценят! Как замечательно, что я исправил эту ошибку! - Я не буду возражать, если ты и дальше будешь периодически её исправлять. - Ценг. Любимый, - Генезис порывисто обнял главу спецотдела и вокруг них закружились лепестки необжигающего огня. – Теперь я знаю, каков самый драгоценный дар Богини. - И я тоже это знаю, - прошептал в ответ Токугава. Пребывающая где-то на нематериальном плане Светлая Богиня смотрела на своих детей, сердца которых наконец-то проложили дорожку друг к другу. Они сделали заключительный шаг и Ей тоже надо завершить свою роль. Невидимая для смертных красная нить соскользнула с Её ладони и устремилась к обнявшимся мужчинам. На следующий день прибыла ремонтная бригада. Вертолёт был оперативно починен и перемещён ближе к лагерю спецотдела. Руд и Рено в свободное время занялись приведением летательной машины в то состояние, которое они считали идеальным, а Циссни неожиданно легко нашла общий язык с подопечными Рапсодоса и теперь группа каждый вечер слушала рассказы о не очень секретных делах, в которых она принимала непосредственное участие. Некоторые из ребят, припомнив наставление командира, начали ухаживать за девушкой. Она же, здраво рассудив, что молодость даётся только один раз, быстро сделала выбор в пользу того самого негласного лидера и парочка регулярно выкраивала часик-другой, чтобы прогуляться по ущельям и вернуться оттуда порозовевшими и довольными. В день отбытия агентов все присутствующие вели себя максимально корректно. Рено – по причине полученного от начальства предупреждения и данного обещания держать рот на замке, прочие – в силу дисциплинированности. На командиров народ тактично не смотрел. Помятые и невыспавшиеся, они стояли в стороне и держались за руки. - Полевой сезон скоро закончится, Генезис, - мягко произнёс Ценг. – Ты даже оглянуться не успеешь. - Шесть недель, - простонал Рапсодос. – Я не увижу тебя шесть недель. Но ничего, потом я у Лазарда отпуск из горла вырву, пусть не воображает, что может издеваться над беззащитным солджером первого класса. - Хм. - Да-да. И Руфусу не удастся от меня скрыться, пусть даже не мечтает. - При чём здесь президент? - При том, что ты тоже уходишь в отпуск. Я уже придумал, куда мы отправимся. На Кактусовый остров. Ты не против? - Меня это вполне устроит, - ответил Токугава и посмотрел на топчущихся у вертолёта агентов. – Мне пора. - Прилетишь – позвони. - Обязательно. Чёрное крыло спрятало от посторонних глаз прощальный поцелуй. Через десять дней Ценг сообщил, что смог кое-что разузнать о крыльях. Услышав об этом, Генезис прямо-таки вцепился в телефон. - Как тебе это удалось? - С помощью одного твоего друга. - Сефирот. Только он может прижать папашу. - Да. Не знаю, чем генерал припугнул Ходжо, но тот без возражений отдал все имеющиеся материалы. - Что ты выяснил? - Выяснил – не совсем точное слово. В записях содержатся факты, наблюдения, предположения и никаких существенных выводов. Ходжо сказал, что исследования были прекращены по причине отказа от сотрудничества. Рапсодос расхохотался. - Я никогда этот день не забуду. Мы все дружно послали этого очкастого к Бахамуту в зад. Какая у него была рожа! - Давай вернёмся к первоначальной теме нашего разговора, - предложил Токугава. - Давай. Ну, что ты узнал? - Ты и Сефирот обладаете магией. Стихия генерала – воздух, об этом говорят все его способности. Крыло тоже относится к воздуху, поэтому магическая среда Сефирота гармонична и у него нет проблем, подобных твоим. Генезис завистливо вздохнул. - Ты – маг огня, - продолжил Ценг. – Твои способности вполне сочетаемы с воздухом, но необходимо следить за балансом стихий и принимать дополнительные меры для поддержки крыла, потому что огонь может подавлять воздух. - Охо-хо. А про тот приступ ты ничего не нашёл? Как вспомню… Брр. Удовольствие ниже плинтуса. - Нет. Если раньше не происходило ничего подобного, то откуда возьмётся информация. - Ну да, конечно. Я как-то не сообразил. - Я могу только предположить, на основании прочитанного. Твоё крыло росло и развивалось в течении трёх лет и столько же формировались нервные связи между ним и телом, поэтому болезненные ощущения могли быть не столь выраженными. Следующее возникновение было ускоренным и тело отреагировало на происходящее соответственно. - Ясно. Меня так карало, потому что всё случилось за несколько минут. В первый раз крыло просто показало себя, а во второй, если можно так выразиться, приросло. Какой кошмар! Никому не пожелаю! Прости меня, крылышко, за небрежение. Обещаю холить тебя и лелеять. Из динамика донёсся смешок. - А мой любимый глава спецотдела проследит за этим и даже примет участие. Ведь он же хочет снова побывать среди звёзд? - Хочет. И очень ждёт твоего возвращения. Воссоединение любящих сердец состоялось в конце августа и вскоре несколько унылый пейзаж Кактусового острова оживили яркая палатка, пляжный зонт и пара шезлонгов. - Ну, наконец-то, - довольно произнёс Сефирот, рассматривая присланные Рапсодосом фотографии. – Это стоило мне хорошей кучки нервов, так что с Гена причитается. - Ты отлично справился, - улыбнулся Клауд. - Как всегда, ведь я же Лучший.