***
Пьетро устал. До такой степени, что не против был бы вернуться в гроб. Ванда смотрит на него то с теплотой, то с пламенной ненавистью, и Пьетро тоже себя терпеть не может — у сестры крыша едет, а он ничего сделать не может. Старший брат не вернет Ведьме ни магию, ни ноги. Какой толк от воскрешения Пьетро, если он совершенно бесполезен? Поэтому Максимофф и лез в чужую жизнь, надеясь ненадолго забыть о собственных проблемах. А тут — как удачно! — скорое пополнение в семье Бартонов. Клинт, который ничего не знает, и Алиша, явно не представляющая, как преподнести такую новость. Друзьям надо помогать, правильно? — Эй, пенсионер, как ты относишься к детям? — вполне весело поинтересовался Ртуть, неожиданно появившись перед Соколиным Глазом в тренировочном зале, но тот даже не удивился. У него девушка — Шерман. К такому привыкаешь, да. — К детям вроде тебя? — рассеянно уточнил Клинт в ответ. Или просто попытался в очередной раз пошутить насчет возраста. Пьетро в пенсионерском юморе не особо понимал. И, вообще-то, юморить насчет прожитых лет может только сам Максимофф. — Достаточно спокойно. Это важно? — Да ты не понял. К реальным детям. Ну, орущим, с режущимися зубами, все дела, — исправил его Пьетро. Так, завуалированных намеков не получится. Придется говорить прямо. — Они еще такие страшненькие, когда рождаются… Как сейчас помню, что Ванда была не очень. Пьетро готов был поклясться, что стрела в руках лучника треснула. Недостатком сообразительности Бартон никогда не страдал, поэтому явно догадывался, к чему этот разговор. А взгляд такой растерянный, как будто признавать боится! Куда делась вся уверенность, выработанная годами работы агентом? Хотя, наверное, Пьетро и сам не лучше бы был. Только у него пока развития личной жизни не предвидится. С Вандой бы разобраться. Совсем недавно все было вполне хорошо, приступов доброты стало больше, чем злости, а теперь все снова покатилось по наклонной. О каких тут детях может идти речь? Правильно, даже не помечтаешь. — Ты ведь просто так решил поговорить о детях, верно? — на всякий случай поинтересовался Клинт. А в голосе столько волнения, что словами не описать. Интересно, Шерман там так же сильно нервничает? Или все намного хуже? Но, кажется, она вполне спокойна. Пьетро хорошо помнил ту ночь, когда они с Шерман решили вместе посмотреть фильм ужасов. Глупый какой-то, но у Лиши такие эмоции были, что на базе свет перегорел. Электре потом пришлось все самой чинить, пока никто не видит. А сейчас электричество работает — Тони вот недавно ремонт закончил, ругался так, что все слышали. Опять же, зная Алишу… отсутствие перебоев настораживает. Не могла она никак не среагировать на ребенка. — Нет, Клинт. Появившаяся Алиша Пьетро даже ничего не сказала. Просто посмотрела страшно, одними глазами требуя как можно скорее уйти. Что, собственно, Максимофф и сделал. У него тоже проблем с сообразительностью не было. Но, вообще-то, Клинт и Лиша просто обязаны назвать возможного сына Пьетро. Или хотя бы второе имя. На случай, если он снова умрет. В память. А Лише уже даже не страшно, скорее просто волнительно. Клинт такой забавно-озадаченный, что сразу понятно — кое-кто не удержал свой длинный язык за зубами, но не успел рассказать все. Это радует. В конце концов, новость о неожиданной беременности касается пока только двоих. Такое ужасно волнительное известие. Раньше их главной проблемой были только две немного вредные хаски. А теперь? Ребенок. Вдруг аллергия? Потом зубы, первые шаги, падения… Ох, как Лиша, сама за своим здоровьем не следящая, будет рассказывать теоретической дочери обо всех прелестях женского организма? «Дорогая, а я сначала думала, что ты — это стресс, представляешь?»? — Пьетро не пошутил, — наконец выдавила из себя Алиша. Сначала еще голос звучал вполне бодро, а под конец уже совсем еле живой стал. — Кхм, да. Пьетро не пошутил. Совсем не пошутил. Знаешь, я не сильна в биологии, но, наверное, то, что я мутант, как-то повлияло на скорость развития этого всего, ну и… Какая чушь! Сказать «Я беременна» оказалось труднее, чем «Я тебя люблю». Лиша нервно провела рукой по волосам, пытаясь прийти в чувство. Два слова, которые изменят их жизни навсегда. Больше ничего не будет по-прежнему. — Я беременна, вот. У нас с тобой ребенок будет, — выпалила Шерман, по старой привычке закрыв глаза. Дети, когда чего-то боятся, тоже так делают. Надеются, что так страх пропадет. Вот и Лиша в это поверила. Только угрозы не было. Алиша сама же вскоре заливалась счастливым смехом. Клинт зацеловывал ее лицо, и, господи, каким же он был счастливым. А потом и закружил — Лиша хихикала ему в шею, даже не до конца понимая, что скоро поднять ее на руки будет не так-то просто. Такой Бартон — лучший Бартон. А со всем остальным они справятся. Главное любовь не потерять…***
— И что это получится? Какая-нибудь Наташа Ванда Бартон? Не смеши меня, они никогда не назовут ребенка Наташей. И вообще, готов с абсолютной уверенностью заявить, что дочь у них будет одна. И… ну, предположим два сына. Или три. Уверенность Пьетро в собственных словах поражала. Брюс и Наташа переглянулись и едва заметно улыбнулись друг другу. Странно, конечно, было обсуждать Клинта и Лишу без каких-либо официальных заявлений… зато интересно, да. — А если получится какой-нибудь Натаниэль Бартон, ты меня не простишь? — улыбнувшись, уточнила Черная Вдова. А то Пьетро был настроен, что ребенка могут назвать только в честь него. — Лично меня Натаниэль вполне устроит. — Если он будет Натаниэлем Пьетро Бартоном. Или Пьетро Натаниэлем Бартоном. Так уж и быть, я прощу даже вариант с Пьетрой, но Наташа Бартон звучит странно, — невозмутимо откликнулся Ртуть. — А еще я буквально чую Роберта Беннера. Насчет второго не знаю, но сам факт. — Пожалуй, оценил бы даже Зеленый, — отметил Брюс. — Но, пожалуй, это дело только Клинта и Лиши. — А я все еще жду Пьетро Бартона, — проворчал себе под нос Максимофф. — И вообще, Наташа Беннер мне нравится больше. Ну, если вы понимаете, о чем я.***
А пока команда Мстителей радовалась неожиданному пополнению, в Йотунхейме одна глупая Ведьма умирала за своего Короля.