Путешествуя с пауками

— Ну что, доволен? Шерлок открывает глаза. Голова просто раскалывается от боли: виски сдавливает, и его почти тошнит. Его либо уронили несколько раз с лестницы, либо приложили кирпичом по макушке. Приходится зажмуриться ещё на пару секунд: так болезненно оказывается просто смотреть, а уж тем более — подмечать значимые детали. Будто кто-то налил ему в глаза воды — но ведь он не плачет. Или уже плачет? Так ли ему больно, чтобы плакать? Собравшись с силами, он открывает глаза вновь, сразу же озирается. И ничего нет: ни кровати, ни стен, которые Шерлок ожидал увидеть белоснежными, ни помещения — ничего. Совершенно нейтральная бежевая пустота, так не свойственная миру, где привык находиться Шерлок Холмс. Ничего, ни единой зацепки, ничего, что могло бы помочь Шерлоку проявить свои навыки — пока ещё только навыки, которые, как смел надеяться Шерлок Холмс, получат своё развитие в ближайшем будущем - дедукции. Только Майкрофт, разумеется, одетый в парадный костюм (как ещё полагается одеваться порядочному гражданину общества?), чинно сидит на офисном стуле, стоящем на… на пустоте, и пьёт кофе. — Когда ты очнешься по-настоящему, будет гораздо больнее, — миролюбиво замечает брат. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает Шерлок, чуть прищурившись. Он делает так, когда действительно сердится. Майкрофт прекрасно об этом осведомлен. — Жду, пока ты прекратишь делать глупости, дорогой брат, — улыбается Майкрофт Холмс, улыбается почти сочувствующе, что выглядит почему-то особенно фальшивым, — тебе самому не кажутся разрушительными последствия твоих действий? — Это лучше, чем ничего не делать и ждать, что случится. Можно мне уже вернуться? — Шерлок. Подумай хорошо, хочешь ли ты погибнуть в одиннадцать лет, заняв место, тебе никогда не предназначавшееся? Ты не должен был оказаться в этом коридоре вообще. — Но я там был, — пожимает плечами Шерлок. — Ты не хочешь заменить этому миру Гарри Поттера, Шерлок Холмс, и более того, ты совершенно не хочешь дружить с героем. — Ещё какие-нибудь заключения относительно моих пожеланий? — ухмыляется мальчик. Он ощущает на своём теле пижаму: материал достаточно приятный, и по структуре напоминает скорее хлопок. Шерлок хорошо различает ткани — ему пришлось научиться этому, едва он определил, что ненавидит прикосновения синтетического материала к коже. Под его рукой вдруг нащупывается матрас, поверх которого — неплохая, добротная простынь. И голова болит ещё сильнее. Всё это может означать только одно: теперь он приходит в себя взаправду. Шерлок в последний раз внимательно вглядывается в лицо Майкрофта, вглядывается и тут его настигает простая, поразительно очевидная мысль: Майкрофт Холмс не маг, и никогда не был магом, а ещё он слишком живой, чтобы носить столь устаревшие костюмы в свои восемнадцать лет. И уж наверняка братец не в курсе их с Гермионой драки с троллем. А следовательно, это был не Майкрофт Холмс. А Шерлок слишком подозрителен, чтобы поверить во внезапно проснувшиеся в нём сомнения: особенно в вопросах общения с Гарри Поттером. Уж его альтер-эго, каким бы оно ни явилось в бреду, точно знало бы — Шерлок не дружил с Гарри Поттером. Он оказался напротив тролля только потому, что был другом Гермионы Грейнджер. Удивительно, что о ней ничего не говорилось... Кажется, происходящее становилось ещё интереснее.