Я прекрасен!

      Все с детства знают, что то-то и то-то невозможно. Но всегда находится невежда, который этого не знает. Он-то и делает открытие.

Альберт Эйнштейн

***

       – Поприветствуем Гарри Поттера, нашего знаменитого героя красоты, который начал свою карьеру с показа детской одежды и теперь возглавляет собственноручно им созданную академию прекрасного, воспитывая вкус и стиль его адептов – раздался голос ведущего самого известного шоу «Лондонские таланты» и… – но тут ведущий изменил сам себе и начал говорить что-то непонятное:        – Гарри, Гарри, Гарри Поттер, да просыпайся уже, сколько можно спать – раздался раздражающий голос у него над ухом, и мальчик открыл глаза. Это не Элли. Она его будит мягко и никогда не трясет за плечо. Что случилось? Ах, да он же в Хогвартсе и теперь живет в комнате на пятерых. Какой кошмар, подлость со стороны любящей его фортуны и судьбы.        Над ним стоял рыжеволосый мальчишка и начинал нудеть по-новому кругу. Как его там… Рон Уизли. Пора прекращать это безобразие.        – Спасибо, что разбудил, Рон, правильно? – и, дождавшись его кивка, продолжил – обычно меня будит Элли и делает это немного по-другому, вот я и растерялся. Только, пожалуйста, не тряси меня так больше. У меня с этой поездкой весь режим нарушен, такие новые впечатления мне ни к чему. Раньше я никогда не ложился спать позже одиннадцати.        – Не за что, Гарри. Хорошо, я постараюсь больше не трясти тебя. Все уже встали и, кажется, ушли. Я сам долго сплю, но ты… Ты зовешь свою тетю Элли?        – Нет, Рон. Эллиана – наша домработница. Она меня будит, готовит еду, прибирает в комнате и делает многие другие незаменимые вещи.        – Везет же некоторым. У меня дома мама как крикнет, так все сразу встают и занимаются тем, что она скажет.        – Подожди-подожди, как это они ушли? А нас разбудить? Сколько вообще времени?        – Сейчас, подожди, тут у Дина стоят магловские часы. Сейчас восемь утра. Уже начался завтрак. Через час начнутся уроки.        – Как восемь? Кто вообще ответственен за первокурсников? Почему нас не разбудили, не проводили на завтрак, не дали расписание, в конце концов? Так, мне нужно к директору, срочно, – буквально вспыхнул Гарри. Не такого он ожидал от этой волшебной школы. У них вроде маленькие маги – это «национальное достояние и продолжатели волшебства». А где должное им уважение? Гарри в общем-то понимал, что слишком критичен, но эта ситуация просто вывела его из себя.        – Мой брат Перси, он староста. Правда, он не должен будить нас. Теперь мы самостоятельные маги и делать все должны без помощи старших. Так он сказал – пробормотал Рон, натягивая на себя форму.        – Ничего себе порядочки у вас. Ладно, будить нас не должны, но проводить до вашего Зала – их прямая обязанность. Как мы сейчас дойдем?        – Нууу… можно спросить путь у портретов или попробовать самим попытаться, – неуверенно промямлил Уизли, так как сам сомневался в возможности найти Большой Зал самостоятельно.        – Мой дорогой Рон, – еле сдерживая гнев на сложившуюся ситуацию прошипел Гарри, – Ты помнишь, как мы шли сюда? Эти сумасшедшие лестницы меняли свое направление каждые три минуты. Ты вообще знаешь, как нам хотя бы спуститься?        – Но… ведь можно как-нибудь? – с вопросом посмотрел на него рыжик.        – Подожди, я сейчас оденусь, и пойдем – с этими словами Гарри открыл свой чемодан и полез внутрь. Копание в своих симпатичных вещах всегда его расслабляло.        – Вау! – раздалось у него над головой – Что это у тебя? Стоит, наверное, немеренно.        – Рон, ты из семьи волшебников и не знаешь таких простых вещей. Это мой всевмещающий чемодан, обошелся галеонов в 20, совсем не дорого.        – Ну…наша семья не такая богатая, и мы не можем позволить себе такие вещи. И это не дорого? – возмутился его собеседник – Да за такие деньги мама соберет меня в школу!        – Мммм – Гарри многозначительно прокомментировал эту фразу из глубины своего чемодана. Он решил не начинать полемику из-за сущего пустяка. Для него 70 фунтов были копейками.       В свой первый учебный день Гарри хотел выглядеть великолепно, однако сейчас все пошло наперекосяк. Теперь ему оставалось только сделать легкую укладку, чтобы его волосы легли естественно, с налетом небрежности, но, в то же время, аккуратно. Умыться специальным тоником, убирая все последствия недолгого сна, не обделить свои руки нежным кремом, ведь именно по ним видно настоящий возраст человека. Конечно, ему это пока не грозит, но за своими руками он привык ухаживать с самого детства. На маски, ванночки и специальный взбодряющий массаж времени не хватило. А жаль.       Надев свою необыкновенную серую форму, Гарри вылез из чемодана, на ходу накинул мантию на подобии плаща, как обычно делал на подиумах и, кивнув Рону, вышел из комнаты.       Из башни мальчики вышли без проблем. Однако потом перед ними возникла непростая дилемма: куда идти. Направо или налево, или, быть может, вперед? Как назло никого, напоминающего человека разумного не было. Женщина с их портрета куда-то ушла, а остальные мужчины, женщины, дети и животные на полотнах либо спали, либо не обращали внимания на постукивающего по рамам Рона. Плюнув на гордость, Гарри посчитал детскую считалочку и пошел по лестнице влево. Та спокойно дождалась, когда на нее встанут двое мальчишек, потом сама поехала в совершенно противоположную сторону. Гарри примерно знал, как им надо ехать, чтобы оказаться внизу. Если лестницы не будут менять свое направление, то постоянный спуск вниз поможет им оказаться на первом этаже.       Наверное, высшие силы ограждали их от неприятностей в пути, и вскоре они достигли устойчивой поверхности, которая не двигалась и не растворяла куски пола. Рядом однозначно был Большой Зал, так как крики и разговоры были слышны даже на лестнице. Затейливо украшенные врата в Зал были распахнуты, показывая полностью заполненные столы. По цвету галстуков и мантий ребята нашли свой стол и уселись на свободные места. Так вышло, что они остались рядом с первокурсниками.       Недалеко от них важно сидел Перси Уизли – их староста, и Гарри, как только его увидел, подошел к нему.        – Мистер Уизли, – прямо обратился он к нему, – вы отвратительный староста.        – Гарри Поттер? Почему ты не завтракаешь? Завтрак скоро закончится, и ты не успеешь на занятия. И почему ты предъявляешь мне такие претензии?        – Ты заботишься о моем приеме пищи, но не о том, как мы сюда дошли. Почему нас не разбудили и не показали путь до Большого зала? Я с твоим братом десять минут изучал лестницы, чтобы не упасть, провалившись сквозь исчезнувшие ступени и вообще добраться сюда – начал возмущаться Гарри. Ему категорически не нравилось такое к себе отношение. Его тетя учила относиться ко всем не предвзято, не смотреть на их положение и внешность, но иногда он не мог этого не делать. Если человек показывает свой отвратительный характер, отсутствие элементарных манер, не следит за собой или не исполняет свои обязанности, то мальчик очень раздражался и делал все, чтобы поставить выскочку на место.        – Вы должны были запомнить путь сюда. Здесь нет ничего сложного. Ведь только вчера я вам говорил об этом. И будить мы вас не обязаны, вы уже взрослые ребята и должны заботиться о себе сами. Я вам не нянька, я староста – наставительно заявил рыжий подросток, и терпение Гарри лопнуло. Он сдержанно кивнул, и как только Уизли отвернулся от него, развернулся и направился к преподавательскому столу. На него удивленно, но с легкой улыбкой посматривал директор.        – Профессор МакГонагал, я вынужден обратиться к вам с жалобой на вашего старосту пятого курса – Перси Уизли. Он просто отвратительно исполняет свои обязанности. Либо вы с ним проводите профилактическую беседу, либо я вынужден буду жаловаться выше – чуть ли не ультимативным тоном произнес мальчик, привыкший к тому, чтобы его сразу же слышали и исполняли малейшие капризы. Однако женщина была не простой.        – Мистер Поттер, объясните ваши претензии. Я не могу только из-за ваших претензий делать выговор моему любимому студенту – чуть опешив, ответила Минерва.        – Я не знаю, как в этой ненормальной школе относятся к нуждам детей, но в лучших маггловских к ним обязательно прислушиваются – начал Гарри. – Во-первых, ваш староста, который обязан курировать маленьких волшебников, вчера практически не обращал на нас внимание, по дороге беседуя с приятелями – выдвинул свою первую претензию мальчик. Минерва внимательно посмотрела на прислушивающегося к их разговору Перси, и, видя как тот покраснел, поняла, что такой промах с его стороны был. Она еще с ним поговорит. Хорошо, что здесь нет Северуса, а то бы он уже начал зубоскалить на эту тему.        – Во-вторых – продолжил первокурсник – он не объяснил нам, как работают ваши лестницы. Вы знаете, что это ненормально, когда ступеньки исчезают под ногами? Из-за его безответственности вчера вечером наш однокурсник Невилл несколько раз чуть не падал в них! А все, что сделал староста – это ругал его за невнимательность.        – Мистер Поттер, я учла ваши претензии и обязательно поговорю с Перси. Он мальчик не плохой и, я уверена, просто подзабыл рассказать такие незначительные подробности.        – Но я еще не закончил, профессор Макгонагал. В-третьих, ваш мальчик Перси не разбудил нас с утра. Я понимаю, что будить одиннадцатилетних детей – немного странное занятие, но из-за него я и его собственный брат проспали и опоздали на завтрак, хорошо еще, что не на пары. К тому же, наши однокурсники так и не удосужились разбудить нас. А знаете, как трудно ориентироваться в огромном замке, в котором ты находишься чуть меньше суток? – мальчишка вошел в раж и вбивал свои обвинения, как осиновый кол в сердце упыря. Его тетя приучила племянника сразу же высказывать свои претензии, не откладывая их на потом. В больное место нужно удалять сразу же.        – Я… – попыталась что-то вставить их декан, но не преуспела в этом занятии.        – В-четвертых, мы с Роном Уизли не встретили абсолютно никого, пока добирались сюда. Ни одна картина не смогла нам помочь. Лестницы вертелись в разные стороны, не давая нам сориентироваться в направлении.        – Гарри, мы поняли тебя, можешь остановиться – раздался смех директора Дамблдора. – Хорошо, что ты сразу высказываешь объективные просьбы и претензии к нам, к руководству. Очень похвально с твоей стороны. Можешь присесть за стол и продолжить завтрак. Мы учтем твои требования – он поднялся с кресла. – Дорогие мои деканы – он обратился к рядом сидящим преподавателям – я попрошу вас перед ужином зайти ко мне в кабинет, где мы обсудим некоторые изменения в жизни школы. И еще, Минерва, девочка моя, не принимай все это близко к сердцу. Посмотри, он же совсем, как его отец. Ты вспомни, какие фортели он с друзьями выписывал в школьные годы – посмеиваясь, произнес Альбус – ох уж эти свиньи…*       Как только Гарри повернулся к ученикам, из-за столов раздались сначала неуверенные хлопки от Джастина и его друзей, которые впоследствии переросли в бурные аплодисменты. Еще никто за время своего обучения не осмелился подходить к директору с претензиями. Все, абсолютно все прошли через такие же испытания. Сколько баллов было снято и назначено отработок только за то, что ребята не могли найти нужный кабинет или не смогли зайти к себе в гостиную по независящим от них причинам. И ведь никому до них не было дела. Школа жизни – вот, что такое Хогвартс. И сейчас настала пора изменений.       Гарри Поттер, радуясь такому пристальному вниманию к своей любимой персоне, сразу же представил себя на подиуме. И пройдя положенную половину пути по только ему известному маршруту, широко улыбаясь и стараясь показать себя со всех сторон, он послал воздушные поцелуи каждому факультетскому столу, особенно уделяя внимание белобрысому Малфою.        Несмотря на его вредный характер, болтливость и чрезмерную социальную зашоренность, Гарри понравился этот мальчишка. Видно было, что он старался искренне подружится с ним, но пока не знал, как это сделать без опоры на известные шаблоны. Уж что-что, а в стиле ему было не отказать. Он умел подать себя. И его прическа…точнее его гель был бы неплохим дополнением к стилю Гарри. По текстуре, мальчик визуально мог определять брендовую и дорогую косметику, та была очень даже неплоха. Однако Драко стоило сменить стилиста: эта зализанность ему абсолютно не шла. Но сейчас он смолчит об этом и понаслаждается его нелепым видом, пока тот сам этого не поймет.       За его столом, сидящие рядом первокурсницы поздравили его с выступлением и как бы, между прочим, добавили, что их староста все-таки разбудила и довела их до Большого Зала, крепко-накрепко повторив, чтобы они запомнили дорогу. А вот мальчишки сидели, виновато опустив голову. Им и в голову не пришло проверить задернутые пологи однокурсников. Видимо, либо создаваемый ими шум при сборах должен был их разбудить, либо все-таки они ушли раньше них. Первым извинился Дин Томас – маглорожденный волшебник. Он в какой-то мере знал, что такое уважение к товарищам по спальне – неоднократные летние лагеря его научили. За ним потянулись все остальные. А именно тот самый Невилл Лонгботтом – чистокровный мальчик и Симус Финиган – полукровка с матерью волшебницей.       К концу завтрака, когда до начала занятий осталось двадцать минут, к ним подошла МакГонагал и протянула расписания. Сегодня у них было три пары. Вводные курсы, история магии и трансфигурация. В пятницу, то есть завтра стояли заклинания и защита от темных искусств.       Пролистав все расписание, и внимательно прочитав названия предметов, Гарри с удивлением понял, что в нем не стоят элементарное чистописание, физкультура, лингвистические занятия и что-то, что помогло бы маглорожденным или магловоспитанным понять, куда они попали.        – Профессор МакГонагал, извините, но у меня к вам пара вопросов – обратился к ней Гарри, пока та ушла не далеко. Женщина обернулась и с мукой на лице произнесла:        – Мистер Поттер, я сейчас занята, да и у вас занятия скоро начнутся. Если вы хотите задать мне вопросы, приходите перед ужином к директору. Там, если вас не устроит мое объяснение, спросите его – с этими словами пожилая шотландка резко развернулась так, что ее юбки взлетели, и постаралась как можно скорее покинуть Большой Зал с неугомонным юным учеником.