* * *
В канун Нового года Гарри разбудил Тома шепотом «С днем рождения», прежде чем спуститься между ног, чтобы как следует разбудить его, и между бессвязным ворчанием и приглушенными стонами Том сумел выразить свою благодарность за подарок: только для того, чтобы в конечном итоге его следующий стон превратился в хихиканье, когда Гарри откинул одеяло и с широкой улыбкой опустился на колени, на нем была только длинная зеленая лента, искусно устроенная так, чтобы закрывать очень небольшую часть его тела, и дополненная подарочной биркой в районе его пупка, который просто сказал: «Развяжи меня». — О, я так и поступлю, — хрипло пообещал Том, и Гарри снова наклонился с коварной ухмылкой, чтобы вернуться к текущей задаче. В тот день большая часть Хогвартса вернулась как раз к вечернему балу, и Гарри был рад остаться в комнате Тома, пока они собирались. Он стоял перед зеркальным комодом, одетый только в нижнее белье, носки, в рубашке и еще не застегнутом галстуке-бабочке, и восхищался кольцом, подаренным Тому на Рождество — простое серебро с выгравированными замысловатыми египетскими иероглифами и украшенное одним крошечным изумрудом. Он был так поглощен этим, что даже не услышал, как Том наложил на дверь заглушающие и запирающие заклинания, прежде чем приблизиться к нему сзади с ухмылкой. Когда руки с длинными пальцами легли на его бедра, Гарри поднял глаза и улыбнулся отражению Тома в зеркале. — Что делаешь? — Согреваю тебя, — промурлыкал Том, во весь рост прижимаясь к спине Гарри. Гарри потерял равновесие от внезапного давления, опираясь руками на комод. Руки Тома тут же накрыли их, его пальцы упирались в промежутки между ладонями Гарри. — Я наблюдал, как ты ел эту крошечную зимнюю малину после обеда, — пробормотал Том. — С тех пор твои губы ярко-розовые, и я не мог смотреть ни на что другое. — Я заметил, — поддразнил Гарри. — Ты смотрел на меня весь день. — Он ухмыльнулся. — Все, кто сидели с нами сегодня за столом, не удивятся сегодняшнему балу. — Тебе нравится, когда я смотрю на тебя, Гарри, — Том улыбнулся в ответ в зеркало. — И ты знаешь, что у меня очень грязные мысли о тебе? — Том щелкнул языком по мочке уха Гарри. — Хмм… — Гарри выгнул шею, потираясь щекой о щеку Тома. — Скажи мне, о чем ты думал. — Я думал вылизать твой рот до тех пор, пока не останется намека на малину, — Том сильно прижался к спине Гарри, и тот застонал и повернул голову, чтобы Том мог захватить его губы для долгого снисходительного поцелуя. Когда их рты снова приоткрылись, Том продолжил. — А потом я подумал о том, каким красным и взволнованным ты будешь к тому времени, когда я закончу тебя целовать. И как сильно и страстно. — Том протянул руку перед Гарри, чтобы обхватить его эрекцию, и Гарри тихонько мяукнул. — Просто так. — Том тихонько хмыкнул; Гарри почувствовал это до кончиков пальцев ног. — Бьюсь об заклад, я мог бы заставить тебя умолять. — Докажи, — бросил вызов Гарри, ухмыляясь отражению Тома в зеркале. Прежде чем он смог собраться, Том схватил его за бедра, раздвинул ноги и наклонил его вперед, чтобы низко опереться на комод, пока его спина вызывающе не торчала наружу. Гарри удивленно пискнул. — Ты уверен, Гарри? — промурлыкал Том, его голос был глубоким и решительным, но его руки успокаивающе поглаживали поясницу Гарри и изгиб его бедра над фалдами рубашки. — Это просто притворство. Я не собираюсь брать тебя прямо сейчас, но ты бы хотел, чтобы я… — Он наклонился над Гарри, полностью прикрыв его и прижав свою эрекцию к нему. Между ними были только тонкие слои хлопка и классические брюки Тома. Гарри промычал что-то непонятное. Том усмехнулся и просунул руки под свободную рубашку, чтобы сжать упругую плоть ягодиц Гарри через нижнее белье. Он по очереди гладил и мял, создавая дразнящие узоры трения между кожей Гарри и хлопком. Закрыв глаза, Гарри полностью сосредоточился на ощущениях тонкокостных рук Тома на его заднице. Том провел большими пальцами по расщелине между половинок Гарри, хлопок совсем не просачивался под кожей, где, как он знал, Гарри будет гибким и сверхчувствительным. — Не могу дождаться, когда ты будешь таким, — прорычал он. Гарри застонал, немного сдвигая бедра вперед, чтобы его боксеры провисали больше, и большие пальцы могли погрузиться немного глубже. Этого было недостаточно. Он чувствовал их давление, но не тепло, которого он так жаждал. — Том, я хочу… — прошептал он, отталкиваясь от сводящих с ума цифр. — Тебя. Пожалуйста, Том. — Здесь? Это то место, где ты хочешь меня? — Том качнулся против него, его твердость идеально подошла к заднице Гарри, его собственное шипение было ответом стону. — Да. Внутри меня, — Гарри дрожал. — Пожалуйста. — Гарри, — голос Тома сорвался. — Мой Гарри. Гарри захныкал. Он протянул руку назад, чтобы прикрыть Тома на бедре, переплетая их пальцы. Том обнял Гарри за талию и притянул его к себе, не прекращая его раскачивающихся движений, просто прижимая к себе, уткнувшись носом в его шею и встретившись взглядом с Гарри в зеркале. — Не сейчас, мой дорогой, — он казался немного удивленным, но в основном, как будто он был близок к критической точке. — Сегодня ночью. Гарри дрожал от нетерпения, обнимая Тома за талию, их правые руки все еще были соединены. — Я не смогу теперь надеть брюки. Том мягко рассмеялся, его рука сжалась вокруг талии Гарри, когда он протянул руку и выдвинул верхний ящик. Когда он что-то вытащил, глаза Гарри расширились. — Том? Что… что это? — Запоздалый рождественский подарок, — Том возился с предметом одной рукой, целуя шею Гарри. — Немного, чтобы напоминать тебе о том, что тебя ждет сегодня вечером. — Ты не стал бы, — Гарри вспыхнул от внезапного понимания и нервно рассмеялся. — Я буду достаточно на грани, так как все равно… Ах! — Это поможет тебе расслабиться, — пальцы Тома, державшие что-то вроде тонкого, миниатюрного волчка, спустили нижнее белье Гарри. — О нет, не поможет! — Гарри засмеялся, но ничего не сделал, чтобы помешать пальцам Тома, скользким от чего-то прохладного, нежно нащупать его отверстие. — Что ты делаешь? — Готовлю тебя, — тихо рассмеялся Том, когда его пальцы проскользнули внутрь. Его рука крепче обняла Гарри за талию, когда он вздрогнул от вторжения. — О боже, сейчас? — Гарри вскрикнул, его пальцы впились в руку Тома. — Это продлится часы! — Только представь, насколько хорошо ты будешь готов к тому времени, когда бал закончится. И насколько готов для меня. Я обещал, что от боли не останется и следа. Хриплое напоминание Тома сделало невозможным дальнейший протест. И когда Гарри снова встретился с его взглядом в зеркале, полуприкрытым и лихорадочным, и почувствовал, как пальцы Тома отдернулись, только чтобы поднять пробку и пососать ее, пока она не заблестела от его слюны, а затем очень осторожно вставить смазанную пробку в его дырочку, он вскрикнул, его рот открыт и задыхался, в то время как Том убрал руку, вздернул рубашку Гарри и сомкнул ладонь вокруг него. Прошло меньше минуты, пока Гарри не подошел к зеркалу перед ними, сжимаясь вокруг объекта внутри себя, выкрикивая имя Тома.* * *
— О, милый Мерлин. О боже. О нет… — бормотал Гарри, пока они ждали девочек на последней площадке над главной лестницей. Он изо всех сил старался не двигаться слишком много, и Том явно светился весельем. — Расслабься, Гарри, — мягко сказал он, прекрасно понимая, что это невозможно. Гарри попытался взглянуть на него и двинулся вперед, чтобы отговорить Тома с глазу на глаз, когда он почувствовал, как пробка смещается вместе с его движениями, и закрыл глаза, задыхаясь. — Если это поможет, — всхлипнул Том. — То, что ты такой весь вечер, тоже не сильно повлияет на мое самообладание. Я не думал об этом. — Хорошо, — Гарри открыл глаза, выглядя немного успокоенным и очень самодовольным. Том хрипло рассмеялся. — Что смешного? — окликнула Панси, спрыгивая с лестницы к ним с Минервой и почти неузнаваемой Миртл на буксире. — Ты не хочешь знать, — пробормотал Гарри. — Если подумать — многие, наверное, так и сделают, но в этом нет необходимости. — Он взглянул на Тома, который горячо кивнул в знак согласия. — Вы двое выглядите совершенно потрясающе, — Панси надула губы. Но потом она улыбнулась им. Минерва согласилась, оценивая их. Том и Гарри одеты в парадные мантии, в черные накрахмаленные рубашки и парчовые жилеты алого цвета с контрастными пуговицами, галстуками и запонками — Том в серебре, Гарри — в золоте. У обоих кольца, которые они подарили друг другу на Йоль — Панси и Минерва взяли их в один и тот же магазин за подарками, и они неосознанно и, к радости девочек, купили одинаковые кольца, за исключением камней. На кольце с иероглифом Тома красовался ярко-красный рубин. Они похвалили девушек за их наряды — Минерва одета в платье серебристого цвета с зелеными вставками, Панси — в золотом с красным. Все они позаботились о том, чтобы составить несовпадающий, подобранный набор. — Миртл, ты тоже выглядишь очень красиво, — наконец сказал Гарри, заставив девушку покраснеть и хихикать, а затем чуть не упала с лестницы, когда рядом с ней появился Александр Барнс, уставившись на нее. — Ты прекрасна, Миртл! — сказал Александр, беря ее руку, чтобы поднести к своим губам, улыбаясь, когда его глаза разглядывали ее упругие завитки и то, как девушки искусно трансформировали оправу ее очков в форму морской ракушки. — Ты сам довольно красив, — ответила Миртл, улыбаясь. — Хватит комплиментов. Посмотрим правде в глаза, — заявила Панси с улыбкой. — Я не могу дождаться, чтобы увидеть их лица. Александр и Миртл переглянулись между ними, когда Том взял Гарри за руку, а Панси вложила свою руку в руку Минервы. — О, боже мой, ты действительно собираешься войти в Большой зал и вырубить их всех? — Александр громко рассмеялся. — Великолепно, — Миртл радостно кудахтала. Большой зал представлял собой море зияющих ошеломленных лиц, когда двери распахнулись, и вошла полностью преобразившаяся Миртл, которую ввел высокий, внушительный префект, которому каким-то образом удалось сделать свой желтый атласный жилет хаффлпаффского цвета скорее элегантным, чем глупым. Все челюсти остались твердо опущенными, когда за этой маловероятной парой последовала старшая девушка, ведущая в лице очень довольной Панси. Приглушенный шепот сразу же разнесся по залу, когда кто-то пискнул и довольно грубо указал на дверь. Том, крепко держа Гарри за руку, ринулся в холл, умудряясь выглядеть одновременно гордым и совершенно равнодушным к совершенно изумленной реакции. Гарри ничего не мог с собой поделать. Он сиял всю дорогу к танцполу перед учительским подиумом, отвечая на давление руки Тома. Хотя его счастье было не только из-за того, что ему больше не приходилось прятаться, но и из-за довольно непослушной идеи Тома, единственный взгляд искоса подтвердил, что Том совершенно спокойно демонстрирует его. Тишина в холле была оглушительной, ее нарушали только пара принюхивающихся девчонок и случайное хихиканье Миртл, в то время как три пары стояли на танцполе, ожидая, пока все — и ученики, и ошеломленные учителя — смогут преодолеть их достаточно для мяча, чтобы продолжить. — Гм… музыку, пожалуйста? — наконец прохрипел Диппет. — Пошли? — спросил Том посмотрев на Гарри, когда в углу заиграла маленькая группа, а никто не двинулся к танцполу. — О да, — усмехнулся Гарри, когда Том поднял их сцепленные руки и поцеловал его костяшки. А потом он оказался в руках Тома, и его уроки танцев сразу же вернулись к нему. Они мчались по полу в вальсе, мгновением позже к ним присоединились Панси и Минерва, а затем Александр, ведущий Миртл — ни один из которых не особенно хорош в этом, но более чем стремился дать свой лучший шанс. Снова раздались шепот, люди чувствовали себя в безопасности, чтобы сплетничать, теперь их заглушала музыка, которая вскоре сменилась румбой, а затем фокстротом. Гарри умирал тысячей смертей, и не от стыда, как он ожидал, а потому, что он в центре внимания, танцуя с пробкой в заднице, которая дразнила его простату с каждым шагом и каждым шагом. — Пообещай, что как-нибудь вырвешься из этого, прежде чем будет танго, — прошептал он Тому на ухо, приближаясь к нему. — Я действительно не думаю, что ты хочешь, чтобы я делал это здесь, а, Гарри? — рассмеялся Том. Гарри застонал, уткнувшись лицом в плечо Тома, волосы на затылке покалывали, когда теплый смех Тома омывал его кожу. — Пуфы! — пробормотал кто-то на краю танцпола когда они протанцевали мимо. — Какая наблюдательность, — громко и ясно ответил Том. — Интересно, сколько времени пройдет, прежде чем они преодолеют шок? — Минерва захихикала, когда они с Панси в следующий раз прошли мимо них. В этот момент некоторые из учителей начали присоединяться к ним на танцполе, Дамблдор в сопровождение их профессора «Уход за магическими существами», а Слагхорн, шаркая ногами, перебирал руками в районе бедер профессора Мерритрита. В конце концов, несколько изолированных учеников тоже начали танцевать, и давление, на которое постоянно пялились, утихло. — Спасибо Мерлину за это, — пробормотала Панси, затем хихикнула. — Минни, смотри! — Она кивнула туда, где Миртл и Александр изо всех сил пытались дико танцевать перед группой девушек Равенкло; Оливия Хорнби, наконец не выдержав, рванула прочь. — Мне действительно нравится эта Миртл. — Панси усмехнулась. — Она восхитительно злая, когда хочет. — Очаровательно зло — вот в чем хороши слизеринцы, — Минерва рассмеялась. Панси ухмыльнулась. — Что? Пэнси поменялась местами и повела Минерву по танцполу. — Напомни мне позже сказать тебе, в каком доме я была раньше, — она усмехнулась, когда глаза Минервы комично расширились.* * *
Вечер продолжился, все меньше и меньше любопытных взглядов и бормотаний, и все больше и больше учеников начинали присоединяться к танцам. Время от времени Гарри приходилось извиняться, потому что трение, вызванное его… незваным гостем, в сочетании с продолжающейся близостью Тома становилось для него слишком сильным. Он с улыбкой наблюдал, как Том танцевал с яростно краснеющей Миртл, мужественно делая вид, что она не ломает ему ноги на каждом втором шаге, когда рядом с ним раздался знакомый голос. — Это был очень смелый шаг, Гарри — бросить вызов условностям в том, что для тебя важно. Гарри взглянул на лицо Дамблдора, но, увидев в нем слабую улыбку, вместе с легким намеком на этот когда-то знакомый огонек в его глазах, он расслабился и улыбнулся в ответ. — Возможно, во мне есть немного от гриффиндорца, сэр. — Я бы совсем не удивился, — пробормотал Дамблдор, внимательно оценивая его. — Профессор Слизнорт рассказывал мне о своем клубе и предложениях, которые сделали ты и твои друзья. — Он протянул Гарри дольку лимона, затем развернул и положил одну себе в рот. — Признаюсь, я впечатлен. Хотя после сегодняшнего вечера не обязательно удивлен. — Он тепло рассмеялся. — Кажется, ты намерен творить историю, молодой человек. — Не совсем, — усмехнулся Гарри. — Я просто думаю, что эту странную главу можно было бы переписать. — Я уверен, что это правда, — Дамблдор на мгновение взглянул на него. — Чего бы оно ни стоило, Гарри, я был бы горд, если бы ты был частью гриффиндорского дома. — Это многого стоит, сэр, спасибо, — Гарри тяжело сглотнул. Дамблдор извинился, улыбнулся и кивнул Тому, который только что вернулся. — Все в порядке? — спросил Том. — Прекрасно. Давай танцевать снова, — Гарри улыбнулся. Он повернулся слишком поспешно, чистое удовольствие пронзило его нервную систему. Попав в объятия Тома, он тихо застонал. — Ты заплатишь за то, что заставил меня надеть эту вещь. — С радостью, — Том улыбнулся, а затем громко рассмеялся, когда началось танго, и Гарри застонал, словно от боли, потому что он знал, что боль была последним, о чем Гарри думал.