***
Десять минут спустя он уже ехал в служебной машине домой, со скучающим видом пролетающие за окном привычные с детства улицы. Когда черная «Волга» подъезжала к находившемуся рядом с домом парку, Игнатов попросил остановить машину, вышел и отправил шофера обратно в гараж. Быстро пройдя по парковой аллее меж вековых деревьев, он перешел дорогу и случайно посмотрев вниз, обнаружил развязавшиеся на левом ботинке шнурки. Привыкший к аккуратности разведчик присел, чтобы исправить собственную оплошность. Завязав шнурки самым банальным бантиком, он уже собирался встать, как на периферии мелькнуло что-то светлое, раздался громкий треск, разлетелись осколки и он рефлекторно начал поднимать правую руку чтобы прикрыть от угрозы лицо. Осколки ощутимо стукнули в руку, защищенную рукавом пальто и перчаткой, один больно рассек щеку слева. Резко поднявшийся генерал-полковник уже был готов вытащить пистолет, но остановился, шокированно глядя на разлетевшиеся по асфальту будто стеклянные осколки упавшей с крыши здания сосульки. Опытный разведчик быстро пришел в себя. Он понимал что смерть прошла совсем близко, обдав мужчину своим обжигающе-ледяным дыханием. Посмотрев на козырек крыши, Игнатов увидел свисающие грозди сосулек, потом взглянул на дом через дорогу. Там такого опасного для жизни украшения не наблюдалось. Отряхнув от тающего ледяного крошева пальто, собрался было перейти на другую сторону улицы, как разогнанное выбросом адреналина мышление дало намек на решение. Единая картина общего замысла противника сложилась из разрозненных кусочков разведданных и додуманных аналитиками фактов, прямо как мозаика-паззл, ради шутки привезенная коллегой из поездки в США. Развал советского блока в Восточной Европе, при попустительстве Генерального секретаря. И первой будет ГДР. Очевидно, ставка будет сделана на союзников объединения с Западной Германией, при этом будет разрушена сложившаяся система сдержек и противовесов, образовавшаяся в Европе после Великой Отечественной. В груди закипала холодная ярость. Он только что был на грани между смертью и жизнью, только чистая случайность оставила его в живых. Ему был дан шанс изменить ход событий. И черт возьми, он разыграет эту карту по самым высоким ставкам. Холод сменился ударившим в голову словно бокал игристого «Абрау-Дюрсо» отчаянно-веселым азартом, прямо как в молодости. Генерал-полковник под влиянием момента весело качнул головой, припоминая парочку своих первых операций, отличавшихся бесподобным нахальством замысла и реализацией на грани провала, и перейдя улицу, пошел дальше. Он уже понял как американцы захватили в свои сети Горбачева — некогда ему попалась переведенное с китайского написанное в средние века изложение по захвату власти «Лю Тао», вроде бы. Там было много актуальных и сегодня советов, но концовка врезалась в память и, очевидно, не зря:«Необходимо, чтобы противный правитель, получив богатые дары, понял свою выгоду и поверил в искренность готовящего переворот; это называется „быть в тесном взаимопонимании“; если кто-то управляет государством, но при этом сам управляем, его государство непременно потерпит поражение. Восхищайся им. Не делай ничего, что неудобно ему. Изобрази соответствующее уважение к великой власти, и твоему уважению будут доверять. Преувеличивай его достоинства; будь первым, кто с почтением возносит его, смиренно провозглашает его Совершенномудрым. Будь смиренным, и тогда он будет доверять тебе, тем самым узнаешь об истинном положении вещей. Принимай его взгляды и откликайся на его действия, как будто бы вы близнецы. Когда узнаешь все, незаметно прибери к рукам [его власть]. Когда наступит срок, то покажется, будто само Небо уничтожило его…»
Штатовцы обхаживали распустившего перед ними хвост и развесившего уши генсека строго по инструкции из древнекитайского трактата. Метод спасения родной страны у Игнатова был только один. Военный переворот с последующей чисткой рядов партии. Будем честны, очень опасное лекарство, способное в неправильной дозировке ускорить разрушение, ведь запланированные чистки, даже в черновой оценке масштабов, обещали повторить, если не превзойти, своим размахом злополучный тридцать седьмой год. И все это время надо будет держать руку на пульсе, отслеживая не только происходящее внутри границ, но и мировые события. Враги Советского Союза не спят и вполне могут додуматься напасть под шумок. Тем более, что технический прогресс на месте не стоит и подлетное время дислоцированных в Японии, ФРГ и Турции баллистических ракет средней дальности составляет какие-то 8-10 минут. Главное Разведывательное Управление Генерального Штаба СССР имело достаточные возможности для быстрого захвата власти, генерал-полковник знал, что при текущем раскладе армия и флот, МВД и внутренние войска выступят на стороне Аквариума. Единственная сложность это КГБ, ответственное за охрану первых лиц государства 9-е Управление и подчиняющаяся ему Пограничная служба, но он не верил, что они будут всерьез сражаться с соотечественниками. Но мало власть захватить, ее нужно еще удержать, укрепляя страну, а это уже не задача силовых структур, для этого требуются гражданские кадры: верные, профессиональные, готовые пахать от зари до зари, не из развратившейся наследственной партийной номенклатуры. Он знал про планы начала десятилетия о проведении в СССР преобразований аналогичных экономическим реформам Дэн Сяопина, но с тех пор прошло несколько лет и эти планы уже нельзя было реализовать — экономика второй сверхдержавы разваливалась из-за не продуманных действий правительства и развития ее теневой стороны. Да что там, разваливалась сама Коммунистическая партия Советского Союза — основа системы управления страной. По сравнению с началом восьмидесятых задача усложнялась в разы, нужны были не просто экономические реформы, причем реформы без инвестиций из-за границы, не стоило забывать о безопасности СССР, нужно было восстанавливать централизованное управление, исправлять многочисленные ошибки предшественников. Он мог инициировать процесс подготовки переворота, у него было много знакомых руководителей ведомственных и внутриведомственных группировок, которые бы поддержали его действия, но была проблема. При всех своих талантах, заслугах и влиянии, вершиной карьеры для потомственного военного разведчика было кресло второго заместителя Начальника ГРУ. Давнишняя традиция, причиной, которой стало недоверие комиссаров и краскомов к золотопогонникам. Руководителем летучих мышей и его первым заместителем могли быть только строевые офицеры, де-факто же самым влиятельным бульдогом под ковром был он, генерал-полковник Игнатов глава фракции кадровых военных в своем подразделении Генштаба. У них было месяца два-три, пока не полыхнет в Восточной Германии, не больше. Чрезвычайно малый срок для такого плана и это настоящий вызов профессионализму военных. Действовать нужно было очень быстро и вместе с тем предельно осторожно — сотрудники Третьего Главного Конторы, они же «молчи-молчи», точно так же в бирюльки не играли и чаем с плюшками не баловались, пристально следя не за иностранной агентурой, а за отечественным армейским руководством, отлично продемонстрировавшим партноменклатуре, как можно нырнуть в Черное море Первым секретарем ЦК КПСС, а вынырнуть обычным пенсионером на примере некоего Никиты Хрущева. Восхищенные демонстрацией особисты в лице Андропова тут же переквалифицировали Третий главк на слежку за военными, повторения фокуса уже на собственном примере им не хотелось. Уже успев за тяжелыми размышлениями дойти до дома, подняться на лифте на нужный этаж и зайти в квартиру, Игнатов вернулся в реальный мир сидя за столом с чашкой привезенного из Индии крепкого черного чая с сахаром. Аккуратно попробовал напиток и отставил в сторону — слишком горячо. Из коридора послышался громкий топот. Сперва мелькнула огненно-рыжая молния, проскочившая под столом и как всегда нахально запрыгнувшая на колени. Обычный беспородный котяра, новорожденным еще слепым детенышем подобранный сыном Алексашей, стал любимцем семьи Игнатовых. Уже почти десять лет вернувшегося со службы главу семьи встречал Пламень, каждый раз оккупирующий колени, после чего форменные брюки приходилось чистить от кошачьей шерсти, но рука прогнать хитрого мурлыку не поднималась. За котом на кухню вбежал взъерошенный после сна внук Лешка, названный в честь деда. — Дедушка, ты вернулся! — мальчишка бросился обниматься. Мужчина тепло улыбнулся прижимая к себе ребенка. Служить стоит не только ради Отечества, но и ради семьи. Это еще одна причина его выбора — спецслужбы гибнут вместе с государством, которое они не смогли защитить. Советский строй, несмотря на все свои недостатки, давал людям главное — веру в будущее, и за это тоже стоит бороться. — И вам добрый вечер, Алексей Александрович! — нарочито официально поздоровался генерал, мальчишка весело рассмеялся, ему нравилось, когда с ним говорили как с взрослым. — Деда, а ты знаешь, что… — пятилетний внук, эмоционально махая руками, делился своими новостями, о дне в детском саду, о друзьях по песочнице, хвастался как смог ответить на все загадки Марии Евгеньевны и дернул Милочку за косичку. — Леша, тебе не говорили, что девочек дергать за косички нельзя? — Но деда, Мила, она такая… — мальчишка прервался, пытаясь подобрать определение, не смог. — Такая дура! — генерал весело фыркнул, вспоминая как двадцать семь лет назад Саша точно так же жаловался на некую Машеньку Иванову, ныне Игнатову. Положительно внук пошел в своего отца. — Дед, это не смешно! — возмутился реакции слушателя на свое заявление Алексей. Обиженный мальчишка отвернулся, скрещивая руки на груди. — А где наша мама? — стоило сменить тему. Лёшка, как и все дети в этом возрасте, долго дуться не мог. Особенно по таким пустякам. Сознание здорового подвижного и капельку хулиганистого ребенка тут же переключило внимание на заданный вопрос. — А мама и тетя с бабушкой опять пошли в театр! – небрежно отмахнулся Леша, явно не понимающий смысла в таком времяпрождении. – Какая-то «Кармен», Всю неделю говорили только о ней, — женщины семьи Игнатовых были поклонницами балета, не пропускавшими ни одной премьеры на сцене Большого. Теперь он вспомнил, что этим вечером давали «Кармен-сюиту» с легендарной прима-балериной Майей Плисецкой (6). Ажиотаж в связи с этим был огромный, ходили упорные слухи, что прославленная балерина уходит со сцены в связи с почтенным для танцев возрастом и обострившимся конфликтом с главным балетмейстером театра Юрием Николаевичем Григоровичем. Разведчик уважал Плисецкую за ее редкий талант и работоспособность, но как он считал, люди искусства в политику вмешиваться не должны (7). — Будущий советский офицер должен знать не только то, что входит в его обязанности. Классическое искусство позволяет лучше разбираться в человеческих отношениях, особенностях культуры других народов, — заметил Игнатов. Посерьезневший внук молча кивнул. Лешка, любимый сын и внук, воспитанием и развитием которого не пренебрегали, был любознателен, мечтал продолжить династию военных разведчиков, образцом которым для него были отец с дедом. Генерал-полковник допил остывший чай, согнал с ног пригревшегося Пламеня и встал. — Молодой человек, уже восемь часов вечера, пора и честь знать. — Я уже почистил зубы, - мальчишка в подтверждение своих слов приоткрыл рот, постукивая пальцем по блеснувший на свету лампы верхним резцам. - Вот видишь? А сказку расскажешь? — Конечно расскажу, — добившийся своего внук убежал в свою комнату, спеша лечь. Разведчик отряхнул форменные брюки от приставшей к ним шерсти, поставил чашку в мойку и пошел вслед. Сев на кровать, Игнатов несколько секунд вспоминал начало нужной истории. — Эта история началась во время фашистского наступления на Москву в оккупированном Минске, в середине ноября сорок первого… 14 ноября 1941 г. Рейхскомиссариат Остланд. Генеральный округ Вайсрутения. Гауптгебит Минск. Лотта Хофер, встревоженно посматривая на чрезвычайно низко опустившийся за ночь столбик термометра, искала в неразобранных чемоданах шубку. — Только славянские дикари могут жить в такой ужасный холод! Боже, я точно помню, что она где-то здесь! — девушка схватила обтянутый желтой кожей саквояж. — Да, Лотти, не повезло тебе идти на работу в такую погоду! Это просто ужас, термометр показывает целых минус 25°! Я даже думать боюсь какие морозы в их варварской Сибири, — Гертруда Ланге, с которой они снимали уютную квартирку в исторической части города, кутаясь в одеяло, стояла в дверях. Счастливица! Ей не нужно идти целых пять кварталов до здания занятого Управлением Гауптгебита Минск. Лотта раскрыла саквояж, просто отлично, искомая вещь лежала сверху. Быстро одевшись и покрутившись перед зеркалом, немка обула сапоги, подхватила сумку и попрощавшись с подругой вышла из теплой квартиры в промороженный подъезд. Сбежав по лестнице, она вышла из дома на улицу. Щеки мгновенно защипало от холода, Лотта поправила шарф. Жаль, что нельзя замотать им лицо полностью. Несмотря на погоду центральные улицы были весьма оживленными. Мимо проехал штабной «Хорьх», шурша шинами по заснеженной улице. Девушка торопливо пошла к нужному зданию. Руки в кожаных перчатках быстро замерзли, поэтому придерживая, висящую на плече сумку-планшет локтем, она поспешила их спрятать в карманы. Центр Минска почти не пострадал в ходе боевых действий и штурма. Бывшая столица одной из земель Красной России постепенно становилась настоящим немецким городом, чистым и аккуратным. Большевистские звезды и символы сменили германские орлы, удерживающие в когтях символ неминуемой победы арийской расы — лавровый венок, и свастики. Вокруг были надписи только на немецком, никакого русского и прочих неполноценных языков! Чем ближе она подходила к Управлению, тем больше было машин и облаченных в зимнее обмундирование военных и эсэсовцев. Предъявив удостоверение Хофер прошла холл Управления, она работала машинисткой при секретариате Главного комиссара округа — ландрата Карла Эгера. На пороге нужного кабинета ее едва не сбила с ног радостная Эрика. — Лотта, ты слышала? По Берлинскому радио объявили, что 53-ий армейский корпус разгромил и отбросил большевиков к их Ефремову! Наши войска еще ближе подошли к Москве! — Лотта вежливо улыбнулась, кивнула закатившей глаза от такого энтузиазма Эрики Шарлотте и отодвинув с прохода явно замечтавшуюся о женихе, служившем в том самом 53-ем корпусе, коллегу подошла к вешалке. — Дед, но почему ты рассказываешь об этих фашистах? Они же плохие! Может лучше о наших партизанах на захваченной земле, — недоуменно нахмурив светлые бровки спросил ребенок, когда разведчик сделал паузу в рассказе. Дед молчал, приглаживая ладонью даже сейчас непослушные вихры Лешки. — Это только начало. И да, ты угадал — это история про Минское сопротивление. Продолжу, созданием агентурной сети в городе занималась присланная с Большой земли товарищ Татьяна… Мария Шмидт была типичным синим чулком. Невыразительная девушка в откровенно старомодной закрытой одежде, всегда застегнутой на все пуговицы. Несуразные очки в толстой роговой оправе ничуть не улучшали общее впечатление. Убедившись что в романтическом плане тут ловить нечего, сотрудники управления перестали обращать на нее внимание, тем более работала она старательно и не отказывалась делать чужую работу. Такие девушки навсегда остаются старыми девами, такими же невзрачными и безвкусно одетыми. Это не признанная красавица Шарлотта Байер или словно сошедшие с плакатов Министерства пропаганды белокурые валькирии Хауслер, Хофер и Флайшер. Вот кстати и Хофер, выдержав восторги Эрики Бойтель, будущей фрау Кунц, нацистка поздоровалась с Байер и повесив верхнюю одежду на вешалку принялась за работу. Мария перевела каретку, ей ее работа в штабе откровенно не нравилась. Она мечтала однажды взять привычную мосинку и перестрелять всех этих напыщенных зверей в человеческом обличье. Продумать только! Они — сверхчеловеки, а все остальные никто. А ведь в это «никто», по их мнению, входит весь советский народ! Фашистские орды рвутся к Москве, там сражаются и погибают, пытаясь остановить врага, тысячи красноармейцев. А она тут перекладывает бумажки, к сожалению, народная власть совсем слаба в оккупированной столице Беларуси. Командование дало информацию о нескольких контактах в городе, включая другого заброшенного в стан врага разведчика из военных. Был риск, что подчиненные разным ведомствам люди не сработаются, но Маша считала, что это невозможно, они же делают одно дело! Ей было горько слушать бравурные торжествующие радиосводки Министерства пропаганды, читать на чужом языке статьи, прославляющие преступный режим Гитлера, и смотреть фотографии в «Фолькишер Беобахтер», видеть онемеченный советский город. Даже изредка ловимые передачи Совинформбюро не радовали, уже который день повторяя малоинформативное:«В течение ночи на 13 ноября наши войска вели бои с противником на всех фронтах.»
Даже с добычей полезных сведений дела обстояли плохо. Все документы, как оригиналы, так перепечатываемые машинистками Секретариата копии были пронумерованы, нумеровались и проверялись даже испорченные листы. Приходилось все запоминать и украдкой записывать на отдельном листке. Военные отчеты и приказы через гражданское Управление не проходили, но разведчица научилась сопоставлять косвенные данные. И она работала: анализируя отчеты интендантского отдела и квартирмейстеров можно было приблизительно оценить численность подразделений Вермахта, направляющихся на фронт через Минский железнодорожный узел; узнать количество раненных в городских госпиталях; получить намеки на месторасположение войсковых складов в предместьях. — Ты хочешь сказать, что не обязательно нужно искать секреты? — въедливо уточнил Лешка. — Верно, по статистике, очень большой объем разведданных получают анализом открытых источников. — Я запомню, — внук зевнул. Генерал-полковник глянул на наручные часы, восемь тридцать, а Лешка привык засыпать минут на пять раньше, хотя сегодня его уложили еще раньше, до прихода деда. — Ты уже засыпаешь, давай мы продолжим в следующий раз. — Спокойной ночи, деда, — малыш опять зевнул, устраиваясь поудобнее. — Спокойной ночи, Леша, — мужчина поправил одеяло и вышел из детской, прикрывая за собой дверь. Войдя в кабинет, он сел за стол и включил настольную лампу. Вечерняя Москва за окном сияла огнями уличного освещения, фар потока машин на Дмитровском шоссе, окон жилых домов. Снял трубку, набрал заученный номер и прикрыл глаза дожидаясь соединения. — Алло, вам кого? — Добрый вечер, это Алексей Алексеевич, мне бы Владимира Сергеевича… — ответил генерал-полковник. — Алексей Алексеевич, боюсь вы ошиблись номером, — вежливо перебил его собеседник. — Да? И действительно. Извините за беспокойство, — спокойно произнес разведчик. — Не за что, с кем такого не было. До свидания. — До свидания, — Игнатов положил трубку. Экстренный сигнал ушел, игра началась.***
Несколько дней спустя после телефонного разговора Игнатов выходил из машины в подмосковном дачном поселке. — О, Алексеич! Редкая ты птица в наших краях — все работаешь, света белого не видишь, — уже спешил навстречу генерал-полковнику хозяин дачи. — Как видишь Сергей, даже я не могу упустить шанс отдохнуть и поесть шашлыки в теплой компании. Рад тебя видеть в здравии, — мужчины обнялись и вместе пошли по аккуратно засыпанной оранжево-красной кирпичной крошкой дорожке к полускрытому разросшимися кустами сирени одноэтажному дому. — Да, ты верно заметил. После отставки я цвету и пахну, с нашей службой здоровье потерять легко, — заметил Сергей, наклоняясь чтобы сорвать совсем молодую ярко-зеленую травинку — предвестницу пробуждения природы после долгого зимнего сна. — Поэтому, я завидую тебе белой завистью, — весело хмыкнул Алексей Алексеевич и тут же посерьезнел. — Из наших все собрались? — Наши — все, есть еще особые гости, — туманно ответил Сергей Владимирович. — Даже так? — Происходящее не устраивает не только Аквариум.***
— Добрый день товарищи! В просторной светлой гостиной вокруг круглого стола, покрытого белой льняной скатертью, уже были заняты почти все стулья. Игнатов обвел взглядом собравшихся. Военную разведку представляли он сам, бывший глава аналитической службы Воронцов Сергей Владимирович и начальник агентурного отдела по странам Атлантического договора сорокапятилетний генерал-лейтенант Авербах Богдан Дмитриевич. От ВПК, армии и Генерального Штаба были начальник оперативного отдела генерал-лейтенант Яковлев Петр Семенович и генеральный инспектор Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР, бывший начальник Генерального Штаба и год назад смещенный с поста Главнокомандующего войсками Западного направления маршал Огарков Николай Васильевич. Главный Штаб ВМФ СССР был представлен в лице контр-адмирала Аистова Якова Анатольевича. Генерал-майоры милиции и внутренних войск Иванов Максим Олегович и Романов Василий Петрович представляли заинтересованных лиц из МВД. Этих офицеров он ожидал, но дальше начались сюрпризы: президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР Тизяков Александр Иванович, председатель Всесоюзного совета колхозов и народный депутат Стародубцев Василий Александрович и наконец в углу комнаты откинувшись на спинку стула и скрестив на груди в защитном жесте руки сидел генерал-лейтенант Сергеев Василий Степанович. Заметив удивленный взгляд Игнатова, не сумевшего удержать приветливое выражение лица, генерал-лейтенант государственной безопасности приветственно кивнул. — Добрый день Алексей Алексеевич, не удивляйтесь так, право слово, нам тоже хочется жить спокойно без волнений. Тройка вас прикроет, но и сами не забывайте об осторожности. — Тройка? — на простом крестьянском лице Стародубцева ясно обозначилось непонимание. — Третий главк, — лаконично пояснил маршал, пододвигая к себе тарелку с печеньем. — Сейчас будем говорить или для начала поможем Сергею с организацией шашлыков? — уточнил диспозицию Авербах. — Сначала шашлыки, а то подозреваю времени потом не хватит, — легко улыбнулся Романов. С данным аргументом согласились все присутствующие, поэтому после шутливого «кто не работает, тот не ест», разрядившего несколько напряженную атмосферу, собравшиеся распределились на группы, помогающие хозяину дачи с подготовкой обеда на улице.***
Градусник показывал положительные 17 градусов, с начала месяца заметно потеплело, и образовавшиеся на месте растаявших сугробов лужи и грязь успели высохнуть. В мангале уже потрескивали липовые дрова, распространяя терпкий аромат дыма со сладкими медовыми нотками. Стол в беседке уже был накрыт клеенчатой скатертью в бело-зеленую клетку, а на скамейки легли принесенные гражданской частью компании разномастные подушки. Скооперировавшиеся генерал-майоры от МВД бодро в четыре руки строгали на кухне овощной салат, заполняя вполне себе объемный эмалированный тазик, рядом Аистов резал тонкими кружочками лимоны, а особист оформлял сырную тарелку. Разведчики заняли стратегическую позицию возле прогревающегося мангала, следя за процессом и нанизывая замаринованные в традиционном для востока гранатовом соке со специями куски баранины и свинины на шампуры, а Генштаб обеспечивал напитки. Когда все приготовления были завершены, а мясо отправилось жариться на образовавшихся к тому времени углях, собравшиеся подняли стопки с насыщенным грузинским «Саперави». Поскольку напиваться никому не хотелось, традиционную для таких посиделок беленькую заменили красным вином десятилетней выдержки. — Итак, — разорвал, зависшее после первого тоста неловкое молчание, Огарков. — кто начнет? Ответом были нерешительные переглядывания, они все понимали важность вопроса, но колебания по поводу устава и опасения сломать привычное течение жизни подавляли былую уверенность. — Ладно гражданские, но вы то офицеры, тогда чего телитесь как институтки! — раздраженно продолжил маршал, с удовлетворением замечая проступающие на щеках красные пятна и гневные взгляды на себя. — Вы правы, Николай Васильевич. Надо что-то решать, такой бардак в границах Советского Союза продолжаться не может! Не знаю как вас, но нас эта националистическая братия вконец достала вместе с бездействием КГБ! — стукнул кулаком по столу Романов. — Я уже молчу про скандалы с предателями из Первого Главного и Главного Разведывательного. Разведчики поморщились на камень в их огород: с начала шестидесятых случаи измены заметно участились. Подловленный на молоденькую австрийскую проститутку подполковник Петр Попов из легальной резидентуры ГРУ при Центральной группе войск в Австрии, был завербован в 1951 и разоблачён только спустя семь лет, за которые успел слить западным спецслужбам местную агентуру и планы советской политики в отношении этой страны и Восточной Германии. Задержанный в 1963 Олег Пеньковский, чье разоблачение и размах предательства, а он сдал на Запад пяти тысяч различных документов, касавшихся вопросов ракетного вооружения, советской политики, операций КГБ, военной стратегии, информацию о ядерной программе СССР, данные о военно-воздушных силах, планы Хрущёва во внешней политике, больше сотни плёнок с миниатюрной фотокамеры «Минокс», на которых было отснято пять с половиной тысяч документов общим объёмом в более чем семь тысяч страниц, потряс все командование ГРУ: по его наводке, если верить вердикту контрразведки, погорели около шестисот советских разведчиков. Он даже сплетнями и слухами о жизни партийной верхушки достойными страниц желтой прессы не брезговал. Что впечатляло сильнее всего, то это признание изменника и его куратора со стороны англичан Винна, что Пеньковский сам предложил свои услуги врагу. Еще из той же серии можно было вспомнить прошлогодний расстрел Дмитрия Полякова. Заместитель резидента ГРУ по нелегальной работе на территории США, разведчик-нелегал, раздраженный отказом начальства выделить средства для дорогостоящей операции для тяжелобольного несколькимесячного сына, вскоре умершего из-за отсутствия необходимой медицинской помощи, спустя два года, в 1961 вышел на контакт с ФБР, назвав на первой встрече шесть фамилий шифровальщиков, работавших в советских загранпредствительствах в США. До того как летом 1962 его отозвали на повышение, Поляков на неоднократных встречах с фэбээровцами сдавал советскую нелегальную агентуру в США и помогал в опознании представителей легальной. На последней встрече 7 июня 1962 г. выдал нелегалку Мэйси (капитан ГРУ М. Д. Доброва) и передал ФБР переснятый секретный документ ГРУ «Введение к организации и проведению секретной работы», позднее включённый в учебное пособие ФБР по подготовке контрразведчиков в качестве отдельного раздела. По возвращении в Москву был назначен на должность старшего офицера Третьего управления и куратором разведаппаратов в Вашингтоне и Нью-Йорке, там же он дал согласие сотрудничать с ЦРУ. В итоге дослужившись до генерал-майора, стал самым высокопоставленным шпионом ЦРУ в военной разведке и ушел в отставку в 1980, став вольнонаемным сотрудником в Управлении кадров ГРУ и получив доступ ко всем личным делам. Что самое обидное, был разоблачен силами не самой ГРУ, а благодаря информации полученной от завербованного Первым Главным Управлением КГБ СССР начальника контрразведывательного подразделения Центрального разведывательного управления США Эймса Олдрича. И это были только самые возмутительные и катастрофичные по последствиям случаи.***
— Это потому, что у них даже в училище нет замполитов. В итоге усмирять антикоммунистические настроения некому, — не отказал себе в удовольствии пустить парфянскую стрелу в адрес конкурирующего ведомства Сергеев. — Мне напомнить о предателях среди офицеров Первого Главного? — сухо уточнил Воронцов, — Нет? Тогда оставим эту неприятную для нас тему, тем более все хороши, и перейдем к делу. Здесь и сейчас мы делаем общее дело в интересах нашей Родины, обойдёмся без конфликтов и разлада в рядах. — Все, молчу, — поднял руки гэбэшник, Игнатов просто кивнул, выражая свое согласие. — Отлично, теперь, когда вы отложили свои претензии к друг другу до лучших времен, приступим. Думаю, ни у кого не вызывает возражений тот факт, что Горбачев это не подходящая личность для поста Генерального секретаря? — постарался перевести начавшуюся беседу в конструктивное русло Тизяков, получив молчаливое согласие, представитель фракции промышленников продолжил, — Подводя итоги свершений генсеков начиная со Сталина и заканчивая Мишей, на экономическом поприще могу констатировать крах сектора легкой промышленности и надвигающийся коллапс советской экономики в целом. — заметив что потрясенные реальной глубиной открывшейся задницы носители погон явно не понимают причин происходящего, Александр Иванович решил провести небольшой экскурс в прошлое: — Думаю все здесь присутствующие знают какая промышленность и какие долги достались Советской России после победы в Гражданской войне? Тогда и без того не самая продвинутая и мощная промышленность страны оказалась отброшена далеко назад, были потеряны квалифицированные специалисты и научные школы, большая часть населения неграмотна и находится далеко за чертой бедности. Товарищ Ленин был даже вынужден отойти от принципов социализма введя новую экономическую политику. Но тяжелые времена требуют жестких мер, поэтому после смерти Владимира Ильича, частично оправдавший себя НЭП был отменен и товарищ Сталин принял решение использовать сконцентрированные средства для промышленного рывка, сокращающего отставание СССР от мировых лидеров. Пятилетки считались завершенными при выполнении плана по развитию отраслей группы «А», а это тяжелая промышленность… — Это-то мы знаем, — поспешил прервать начавшуюся лекцию Иванов, опытного милиционера всякие экономические нюансы и теории вводили в уныние, — Нам бы про времена не столь отдаленные… — Хорошо, уже в конце семидесятых наблюдалось очередное отставание нашей экономики от США и стран НАТО… — А также Южной Кореи, — вклинился с дополнением Авербах. — Верно, Южной Кореи тоже, как и Японии, накачиваемых американскими денежными вливаниями. Устаревающая материально-техническая и технологическая база, незаинтересованность рабочих и руководства в новаторстве и производстве качественного товара, развитии производства. Михаил Сергеевич верно указал имеющиеся проблемы, но эффективной программы их решения у него не было. Скорее наоборот. Он сделал все, чтобы развалить худо-бедно работающую систему. Антиалкогольная кампания снизила доверие населения к руководству и привела к резкому росту подпольного производства и продажи алкоголя, что в свою очередь не лучшим образом отразилось на госбюджете. Также возникли проблемы с сахаром, необходимым для производства спиртного. Введение госприемки для повышения качества выпускаемой продукции привело только к росту чиновничьего аппарата и материальных затрат, не более того. Перевод предприятий на хозрасчет также положительной роли не сыграл, из-за некомпетентности руководства часть предприятий практически разваливалась, тем более учитывая появившуюся возможность перераспределять прибыль самим, на зарплаты, премии и другие надбавки идет не 44%, а все 64%! Ладно бы рабочим, но нет, спешат набить карманы, увеличивая зарплаты только себе. Если говорить о решении отменить госмонополию на внешнюю торговлю, ликвидацию Министерства внешней торговли и прочих элементах рыночной экономики при отсутствии должного контроля, то это настоящая диверсия против СССР! У нас впервые за многие десятилетия дефицит в бюджете, дефицит продовольствия и товаров первой необходимости! И идет скачкообразный рост не обеспеченной товаром денежной массы! — болеющий за свое дело и судьбу страны человек уже практически кричал. — Мы, крупнейший экспортер хлеба, вынуждены закупать его у Канады. На минуточку члена НАТО! Я уже молчу о том какие отвратительные кадры есть у нас в торговле и о теневой экономике! Небольшую часть госбюджета мы получаем от продажи чистых углеводородов, даже не нефтепродуктов, которые стоят в разы дороже, теряя на этом деньги. Союз, конечно, не садится на нефтяную иглу как арабы, но цены падают, что разумеется неприятно, так как экспорт упал до уровня 83-го года. Не самая лучшая политика в важной для страны отрасли. Еще они копают под Госплан, мол не нужно нам планирование экономики, невидимая рука рынка сама все разрулит. Будто не ясно что автоматизированную систему управления разрабатываемую Глушковым зарубили только потому что нашей торговле и нечистым на руку производственникам ничего не светит. Вот и погас ОГАС (8), — на последних словах он уже орал, договорив и выпив залпом протянутую оперативно среагировавшим Романовым полную до краев рюмку, и резко успокоившись горько усмехнулся. — Думаю теперь вы понимаете мою позицию. — И разделяем, — скрежетнул зубами Огарков, запивая свои слова «Саперави», тем самым превращая их в своеобразный тост. — Вы еще забыли что так называемым центрам научно-технического творчества молодежи можно обналичивать деньги из безналичного контура. Первый такой банк — ЦНТТМ, как его там... «Менатеп» Ходорковского был открыт при Фрунзенском райкоме. И с учетом того, что вся экономика строилась на непересечении двух контуров, коллапс ожидаем, — добавил целый половник дегтя к уже имеющемуся в бочку меда Воронцов. — Я конечно знал, что дело плохо, но чтоб настолько… — покачал головой контр-адмирал, нервными движениями комкая в руках салфетку. — Раз уже на то пошло, то давайте и о системе распределения вспомним! — начал делиться наболевшим Стародубцев, — вы знаете, что несмотря на пустые полки в государственных магазинах, кооперативные лавочки и склады уже практически полностью забиты дефицитными товарами! Большая часть которых через Польшу вывозится кооперативами на предприятиях на Запад, естественно что бюджет вырученные за них деньги не получает. А продукты даже выбрасываются, потому что портятся. И так везде кроме Москвы, даже в Ленинграде началось, народ давится в очередях и начинает роптать, скоро вообще бастовать начнут. — Они там, что совсем охренели? – нахмурился Огарков, как не крути, но опыт восемнадцатого года коммунисты запомнили хорошо. — Как видишь. — Одним словом, все плохо. Верхи не могут, низы не хотят. Классическая революционная ситуация по Ленину. Везде предательство, — кратко констатировал факты Воронцов, отходя от общего стола чтобы проверить мясо. — И это практически без конкретики, — мрачно дополнил Игнатов. — Так понимаю, положительное решение о необходимости переворота уже принято, — уверенно и прямо подвел итог всему сказанному молчавший до этого Яковлев. Все присутствующие невольно вздрогнули, те самые слова были произнесены. ___________________________________________ (1) — Стратегическая разведка Великобритании. (2) — Стратегическая разведка Израиля. (3) — Разведывательное управление Министерства Обороны США. (4) — Со времен правления Николая I и до недавнего времени символом русских военных разведчиков была летучая мышь. (5) — Военный округ. (6) — Одним из последних выступлений Плисецкой как примы Большого театра была «Кармен-сюита», спектакль действительно был в 1989, но точной даты найти не удалось, поэтому авторским произволом выступление прошло в середине апреля. Как видно по фотографии сцена буквально засыпана цветами. http://m.pikabu.ru/story/odno_iz_poslednikh_vyistupleniy_mayi_plisetskoy_balet_quotkarmensyuitaquot_2856426 (7) — В 1966 году подписала письмо 25 деятелей культуры и науки генеральному секретарю ЦК КПСС Л. И. Брежневу против реабилитации Сталина. (8) — Общегосударственная автоматизированная система сбора и обработки информации.