Ты мое спасение

"Черт! Черт! Черт! Черт! Почему они не поверили мне?! Почему так легко решили, что это я убил тех шиноби?! Черт! Почему это произошло именно со мной? Чем я это заслужил?" – такие мысли крутились в моей голове, пока я лежал на холодном каменном полу своей камеры, свернувшись калачиком. Все тело болело, но с каждым мигом все меньше и меньше, видимо Лис приступил к лечению. Жаль, он не может так же вылечить и мою душу. Я не понимал, где просчитался. Я же всегда всем помогал, порой даже в ущерб себе. Почему они так легко отказались от меня? Что мне надо было сделать, чтобы эти люди, наконец, приняли меня? Почему люди так легко предают друг друга? Что Саске, который ушел из деревни, наплевав на наши узы, что остальные, так легко поверив в то, что я убийца, хотя я никогда до этого не убивал. В сердце царили боль и опустение. В груди, казалось, появилась огромная дыра, что с каждой секундой разрасталась. Мне было так больно, так мерзко на душе, что хотелось умереть, но перед этим… Я отомщу всем, кто виноват в том, что со мной случилось, тем, кто меня подставил и тем, кто не поверил мне, когда я говорил, что ничего не делал. Да, они познают, что такое боль и унижение. Эти предатели узнают, что такое настоящая боль. - Эй, малыш, какой у тебя был ранг до того, как ты сюда попал? – вдруг повернулся ко мне старик из камеры напротив, прервав тем самым мои мысли. - Генин, - сухо обронил я, так как горло все еще болело. - Вау, - присвистнул тот. – Это что же ты такого сумел сделать, что тебя отправили сюда, но не убили на месте? - Был любимчиком Хокаге. - А-а-а, типа он решил, что здесь тебе будет лучше, чем умереть, - понимающе протянул старик. – Хирузен всегда таким был. - Третий умер три года назад. Сейчас Пятой Хокаге является Сенжу Цунаде, - недовольно поправил я соседа. - Вот как, - задумался он на минуту. – Ну, тогда все еще проще. Но тебе, наверное, от этого не легче, малыш. И все-таки, что ты такого натворил? - Ничего. Меня подставили, но никто этому не поверил. Найду того, кто в этом виноват – лично убью, - буквально прорычал я, полыхнув чакрой Лиса, а в следующую секунду Небесная Печать обожгла меня. От боли я заорал, срывая только начавший восстанавливаться голос. Все тело будто горело в огне, который сжигал меня заживо. Казалось, что горит не только кожа, но каждая мышца и кость. Было очень, очень больно. В какой-то миг я просто отключился. В следующий раз я пришел в себя от того, что кто-то вылил на меня ледяную воду. - Подъем, принцесса! – орал охранник, не забывая пинать меня в бок. – Здесь тюрьма, а не курорт. - Сейчас у нас завтрак, малыш, - добродушно заметил старик, идя рядом со мной. – Сначала мы идем в столовую и обязательно едим. Потом можем заниматься, чем хотим, главное, не появляться в камерах. Потом обед и ужин. Таким образом, получается, что в камерах мы бываем только по ночам. Все остальное время проводим на улице, вне зависимости от погоды. Если ты нарушишь правила, то тебя отправят в карцер. Сначала на три дня, потом на пять, на семь и так далее. Однако не советую тебе, малыш, нарушать правила. Не факт, что тебя там не будут трогать охранники. Пока он все мне это рассказывал, мы пришли в столовую. Это было огромное помещение с большим количеством столов. Все заключенные сидели по группкам и тихо переговаривались. Однако стоило нам зайти в столовую, как со всех сторон послышалось гадкое хихиканье и то тут, то там слышались выкрики типа "Шлюшонок!" или "Подстилка охраны!" Мне было обидно слышать такие слова в свой адрес, но я истинный шиноби, поэтому не показывал, как сильно задевают такие слова. Эти скоты ничего не знают, не понимают, что я этого не хотел, но им плевать. - Ты, главное, не давай им себя поиметь, как сделала это охрана. Если не покажешь свою силу, малыш, то тебе жизни здесь не дадут. Каждый, кому не лень, будет зажимать тебя где и когда угодно. - И все равно я не понимаю, почему ты мне помогаешь, - пробурчал я, забирая еду со стола раздачи. - Потому что мы оба из Конохи, потому что нас обоих она предала, причин много, но так ли они важны? – хихикнул старик. – Говорю же, что скоро уйду отсюда. Мне недолго осталось, а у тебя еще все впереди. Хирузен мертв, остальные тоже скоро будут мертвы, меня больше ничего здесь не держит. Остаток завтрака прошел на удивление в уютной тишине. После того, как мы поели, я и старик пошли во двор. Заниматься там было откровенно нечем, поэтому я стал отрабатывать основы тайдзюцу, решив держать себя в форме. Где-то через час к нам подошел какой-то охранник. - Эй, Узумаки, пойдем, попкой поработаешь, - еще и противно ухмыльнулся, сволочь. - Пошел нахрен, - прорычал я, замахиваясь на ублюдка, но тот, видимо, предвидел такой исход, потому что сразу выхватил дубинку и огрел ею меня сначала по правому боку, а затем, когда я не удержался на ногах от неожиданности, начал бить по спине. Нанеся с десяток ударов, охранник схватил меня за волосы и потащил за собой. Я сопротивлялся как мог, но хватка у него была железная. Последнее, что я увидел перед тем, как двери в административный корпус захлопнулись, это то, какими взглядами меня провожали заключенные. Кто-то смотрел с пониманием и затаенными болью и страхом в глазах. Кто-то смотрел злорадно, чуть ли не облизываясь. А старик из камеры напротив, взглядом посылал мысль держаться и быть сильным. Охранник дотащил меня до какой-то небольшой комнатки, в которой было два стола, четыре стула, стоящих рядом со столами, и один небольшой диванчик, на который меня и кинул этот ублюдок. - Не дергайся, и тогда тебе, может, даже понравится, - протянул скотина и расстегнул пряжку ремня, доставая тот из шлевок форменных штанов. Он потянулся к моим рукам, чтобы связать их, но я не собирался лежать бревном, пока меня насилуют. В прошлый раз я ничего не делал, чтобы не допустить того, что случилось, но в этот раз я не собирался быть безвольной жертвой. Я буду бороться до конца или я не Узумаки Наруто! Я вскочил с дивана, на котором до этого лежал и попытался ударить охранника, но тот уклонился, и у нас завязалась драка. На шум прибежало еще двое охранников, которые помогли скрутить меня. Теперь мои руки были надежно связаны ремнями за спиной, начиная с запястий и до локтей. Я попытался подергать ими, но руки и плечи прострелила острая боль. - Не рыпайся, ублюдок! – рявкнул охранник, которому я подправил нос. – Ну, все, ты нарвался. После этого меня перекинули через один из столов и полностью стянули штаны и белье. Ноги привязали к ножкам, тем самым широко их разведя. Для того, чтобы не упасть и не переломать ноги, мне пришлось остаться лежать грудью и животом на столешнице. - Будешь хорошим малышом? Пососешь? – подошел охранник, которому я, кажется, вывихнул плечо. В ответ я только оскалился, показывая, насколько острые у меня зубы и что не стоит пихать мне в рот свой член. – Только попробуй, засранец, челюсть сломаю и зубы все выбью. - Иди в жопу, - рыкнул я в ответ и сразу же почувствовал, как мне в зад что-то проникает. - Спасибо за приглашение, - хмыкнул тот, что был с вывихнутым плечом, - но я воспользуюсь только твоим ротиком, если будешь хорошо себя вести и не кусаться. Не давая мне времени ответить, мудак схватил меня за волосы здоровой рукой и больно потянул вверх, вынуждая охнуть. Однако я успел захлопнуть рот до того, как он проник внутрь. Охранник только отерся головкой о мои губы. В это время сзади орудовал другой охранник, судя по тому, что самый здоровый стоял в моем поле зрения, в моей заднице ковырялся тот, что с разбитым носом. - Открой рот, малыш, а то хуже будет. Ах, так! – разозлился охранник на мое неповиновение и зажал мне нос. Через пару минут мне пришлось приоткрыть рот, чтобы вдохнуть, чем он и воспользовался, резко врываясь на полную длину и начиная двигаться в жестком быстром темпе. Одновременно с ним сзади в меня проник другой охранник, так же не щадя и проталкивая свой член, не заботясь о том, что мне может быть больно. Он подхватил ритм того, что был спереди, так же двигаясь, резко и жестко. Третий же стоял чуть в стороне и надрачивал свой член, наблюдая за нами. Вдруг все резко прекратилось. - Есть идея. Всегда хотел попробовать двойное проникновение, - сказал тот, что был сзади. – Эй, Рю, как тебе идея? - Отличная, - ухмыльнулся третий охранник и, стянув штаны, направился к диванчику. В это время оставшиеся двое тоже стянули штаны до конца и отвязали меня от стола. Подхватив на руки, они дотащили меня до дивана и заставили сесть на член Рю. Видимо из-за позы он мне показался просто огромным. Изнутри все распирало, было просто невероятно больно, и я закричал. Скорее всего, вчерашние следы насилия зажили не до конца, потому что боль была еще острее, внутри все горело, а мне лишь хотелось избавиться от этой боли. Я попытался соскочить с чужого члена, но охранники надавили мне на плечи, вынуждая оставаться на месте. А затем я почувствовал, что в меня проникает что-то еще. Я сначала не поверил в то, что чувствую, но, увы, это была правда. В мою задницу, и так заполненную чужим членом, проникал еще один. Было просто невероятно больно. Мне казалось, что меня медленно рвут на части. По бедрам текла, не переставая кровь, кишечник, казалось, уже порвался, как и анус, так как после того, как головка прошла через первое кольцо мышц, остальной член двигался легче. Я кричал от боли, не переставая. Голос был вскоре сорван, поэтому, в конце концов, я начал просто хрипеть. Но охране было как будто мало. Третий охранник, что остался без дела, решил исправить ситуацию и получить свою долю удовольствия. Он обошел диванчик и встал напротив моей головы. Схватив за волосы, охранник с вывихнутым плечом наклонил мою голову к своему члену и резко вошел, сразу начиная бешено двигать бедрами. От боли я почти не соображал, но движение его члена в горле и мерные шлепки яиц о подбородок я чувствовал отчетливо. Так же отчетливо я чувствовал движение двух членов в моем заду, хотя постепенно начал терять чувствительность. Мне казалось, что в животе кто-то поселился, настолько инородным чувствовались движения двух охранников. В какой-то момент я, похоже, отключился, потому что следующее, что я помню, это то, что я лежал в неудобной позе на этом самом диванчике, во рту я ощущал противный горько-кислый вкус, а задницу я не чувствовал вообще. - Очнулся, наконец? – услышал я голос сбоку. – Ну и горазд же ты спать. Давай, вставай и одевайся. И так провалялся здесь весь день, а ведь отбой уже скоро. Мне было противно от того, с каким хладнокровием говорил этот охранник о последствиях своего поступка, будто изнасиловать кого-то – это нормально, так же, как и обвинять потом жертву в том, что она пострадала. Насколько я понял, душ мне не предоставят, а значит, я буду ходить в таком виде еще неизвестно сколько. Когда я добрался до своей камеры, то просто свалился на лежанку, которую успел заметить. Словив сочувствующий взгляд старика, я отвернулся к стене. Не хочу сейчас никого ни видеть, ни слышать. Как же плохо на душе у меня было. Я так и не смог постоять за себя. Какой же я после этого шиноби. Неудачник.