Сэм разметался во сне, заняв почти всю кровать. Мне пришлось перебраться на продавленное кресло с потертой обивкой, прихватив в качестве обогревателя старый клетчатый плед и бутылку какой-то дешевой бурды, гордо именуемой вином.
Мне нужно было подумать. Очень серьезно подумать.
Мы оказались в тупике. В хорошем таком тупике, качественном. Путь был перекрыт не только впереди, со всех сторон тоже поднимались каменные стены, да и потолок, как оказалось, тоже присутствовал. Короче говоря, все наши размышления завели куда-то не туда. Вот категорически не туда.
Личность нашего Меченосца оставалась загадкой. Такое тоже бывало. Иногда, чтобы выяснить, какая именно из бессчетного количества злобных тварей нарушает спокойствие и гармонию, уходили дни и даже недели. Это нормально. Это — в порядке вещей. Но именно здесь начинались сложности. В норме мы, охотники, долго не могли выяснить, кто же станет нашей добычей, оттого что метались между версиями. Между целым ворохом этих проклятых версий. Но так, чтобы у нас не было ни одной? Даже самой завалящей, самой бредовой версии? Да никогда!
Видимо, этот день наступил. То ли мы с Сэмом такие тупые, что не видим дальше собственного носа, то ли мы натолкнулись на совершенно нового монстра. Мутанта. Гори оно все… Такого не бывает.
Я снова пролистала дневник Кассиуса. Ни-че-го! Только та заметка. Последняя в дневнике. Самая последняя. После нее — ни единого слова. На восьми листах. Значит…
Я внимательно посмотрела на запись. За сто лет чернила потускнели, стали блеклыми, но буквы все еще четко проступали на пожелтевших страницах. Несомненно, это его почерк. Такой же, как в самом начале тетради. Или не совсем такой? Усталость, бессонная ночь и полбутылки паршивого вина сделали свое дело — я не могла уловить суть, хотя и понимала, что есть некое различие между первой и последней записью. Еще немного, и я ухватила бы умную мысль за хвост, но в этот момент Сэм отчетливо произнес: «Хрена с два!».
В звенящей тишине комнаты эта фраза прозвучала зловеще. Я даже подпрыгнула от неожиданности, расплескав на себя оставшееся в стакане вино. Пока я спешно выбиралась из складок мокрого и липкого пледа, Винчестер беспокойно заворочался, сбивая простыни в комок, и снова уверенно заявил:
— Ни хрена тебе не обломится! — А потом еле слышно добавил: — Мудак…
Понятное дело — ему снились кошмары. Для нашего брата это тоже норма. Странно было бы, если бы после всего увиденного-пережитого-убитого мы спали бы сном младенцев. Я сама не раз подпрыгивала посреди ночи, обливаясь холодным потом. И да, я была бы безумно благодарна, если бы меня разбудили до того, как сон превратился в жутчайший кошмар. Не всегда рядом был такой человек…
Но у Сэма же есть я. По крайней мере, на данном временном отрезке. Ну, как есть? Рядом я нахожусь, вот и все. И не разбудить его будет как минимум негуманно. Не по-человечески.
Вот и поплелась я к кровати, едва перебирая плохо гнущимися ногами, то ли от долгого сидения в неудобной позе, то ли от количества выпитого на голодный желудок спиртного. Смутно подозревая, что сон уже давно перешел в кошмар.
Сэма уже не слабо так колотило, у него даже зубы стучали. Побелевшие пальцы судорожно сминали одеяло, все тело как будто одеревенело, вытянувшись по стойке смирно. Дыхание едва улавливалось на слух — таким слабым и тихим оно было. Как-то очень странно выглядело все происходящее. Честно признаюсь, я испугалась. Мало ли что это такое? Но прежде, чем лихорадочно набирать 911, следовало хотя бы попытаться выяснить, что с ним происходит. Поэтому я очень осторожно и бережно прикоснулась к напряженному плечу Сэма и совсем тихо позвала его по имени.
То, что случилось дальше, было вполне предсказуемо и логично. И малоприятно. Хотя я сама виновата. Нельзя так подкрадываться к спящему охотнику, особенно — к хорошему охотнику! Рефлексы там, и все такое… Я даже не успела осознать всю глубину собственного идиотизма, как меня ощутимо припечатали к полу, а сверху навалилось сильное ледяное тело, которое без усилий удерживало меня в скрученном в узел положении. И никакие мои собственные хваленые рефлексы ничем помочь мне не желали.
Но самым опасным в этой ситуации был нож, крепко прижатый к моему горлу. Плотно так прижатый, не отодвинешь. Можно даже не пытаться. Я и не пыталась, максимально расслабившись в тисках, которые по недоразумению, не иначе, заменяли Сэму руки. Может, повезет, и он не все кости мне переломает? Но потом я посмотрела ему в глаза — и мне стало по-настоящему страшно.
В глазах Сэма не было ничего. Абсолютно. Мертвая потусторонняя бездна. Только ужас: первобытный, кровавый, беспощадный. Он поднимался откуда-то из глубины зрачков и растекался по радужке сполохами адского огня. Стеклянный взгляд сквозь меня — я не была даже уверена, видит ли он меня вообще. Осознает ли, где он? Кто с ним рядом? Вообще, что здесь происходит?!
Нужно было как-то приводить его в чувства. Любой ценой, иначе, неровен час, рука дрогнет — и все, нет меня, а есть большая лужа крови и медленно остывающая тушка на полу дешевого мотеля. Поэтому с максимальным спокойствием (естественно, наигранным) в голосе я снова позвала его по имени:
— Сэм? Сэм, достаточно, мне больно. Отпусти меня, пожалуйста.
Подействовало. Не сразу, но подействовало. То потустороннее, что было в его глазах, плавно отступило, убралось обратно в дальние закоулки сознания, из которых так резво выпрыгнуло. Рука, сжимающая нож, таки дрогнула, но другая уже отпустила мою шею, так что обошлось без крови. Осмысленное выражение сменило непроницаемую маску на лице Винчестера. А следом волной налетело раскаяние и чувство вины. Сэм вскочил на ноги, одним рывком подняв меня с пола на руки. Я не то, что возмутится — пискнуть не успела. А он уже уложил меня в кровать и лихорадочно ощупывал с головы до ног. Это что, прелюдия? Не то, чтобы я против… Но не с таким же испуганным выражением!
— Боже… Ты цела? Я тебя не?.. Не… навредил тебе? Очень больно?
Ах, так это вроде медосмотр? Жаль… Я оттолкнула его руки и решительно села на кровати. Надо пресечь эту зарождающуюся истерику прямо сейчас. Иначе он себя накрутит так, что до конца нашего сотрудничества пылинки с меня сдувать станет. Зачем мне наседка рядом?
— Так, стоп! Винчестер! Хватит паниковать, сядь и успокойся. Я испугалась, признаюсь. Но сейчас же все хорошо? Ведь хорошо? Ты же не станешь на меня с ножом бросаться?
— Ты прости, — почти спокойно прошептал Сэм. — Я не хотел.
— Понятное дело, — примирительно сказала я. — Это был страшный сон и потрясающие рефлексы. Как ты меня швырнул-то, а? У меня же тоже рефлексы…
— Не в рефлексах дело. — Сэм как-то очень быстро отвел глаза. — Это — привет из прошлого. Плохой…опыт… лучше не будем об этом.
— Как хочешь. — Я не дура же, все понимаю. — Ты лучше скажи, такой вот сон — это не опасно? Я уж думала неотложку вызывать. Хорошо, что не вызвала.
— Да ладно, — Сэм хмыкнул, оттаивая. — Им бы скорую вызывать не пришлось — все уже приехали.
— И все же? На будущее — мало ли еще вместе поработать придется.
— Угу… И спать в одном номере… — Сэм отвел глаза.
— …в одной кровати. — Я неопределенно махнула рукой в сторону, обращая его внимание, что спальное место в номере всего одно, а он нахально его занял.
Смешно, но после той ночи в Элко между нами ничего не было. Сэм жил в моем номере, но спал на полу в спальном мешке. И ни словом не напоминал о том, что произошло. Джентльмена изображал? Ну-ну…
— Так что насчет сна? — Я снова махнула рукой в сторону постели. — Что это? М-м-м? Не просто сон, да? Что-то более… серьезное?
Сэм как-то устало вздохнул, поудобнее усаживаясь на кровати и подпихнув под спину подушку. В его взгляде, обращенном в мою сторону, явственно читались сомнение и размышления: имеет ли смысл доверять мне настолько личное. Видимо, мой светлый лик все же показался ему не насквозь лживым. Потому что он, скрестив руки на широкой груди, начал говорить. И от его слов у меня по спине табуном пробежали мурашки:
— Это не просто сон, ты права. Это что-то вроде видений. Иногда я вижу сны, которые сбываются. Ты скажешь, что многие видят вещие сны… — Сэм как-то неуверенно посмотрел на меня, словно проверяя мою реакцию, но я спокойно смотрела на него, ожидая продолжения. — Это — другое. В этих снах кто-то погибает. А потом все это повторяется и в реальной жизни. Моя девушка, другие люди… Есть медиумы, я согласен, — снова, как будто прочитав мои мысли, парировал мои невысказанные аргументы Винчестер. — Но их способности врожденные, а мои — приобретенные. В возрасте шести месяцев от роду меня напоили кровью демона. С этого все и началось. Видения, другие способности… Когда-то я мог изгнать демона силой мысли. Мог даже убить. Правда, для этого мне надо было принимать допинг… Кровь демона. — Глаза Сэма были непроницаемыми, с совершенно не читаемым выражением, но за внешней отстраненностью я угадывала дикое нечеловеческое напряжение.
Он ждал моего вердикта. А я не знала, что ему ответить. Конечно, я понимала, что он делал то, о чем говорил. Пил демонскую кровь и изгонял захватчиков силой мысли. И да, мне хватило мозгов, чтобы понимать: кровь по факту была человеческая. Он убивал людей, зараженных адом, и пил их кровь. Вопрос: зачем? И я задала его:
— Оно того стоило?
— Нет, — убийственный в своей мрачной честности ответ.
Я внутренне сжалась, пытаясь осознать услышанное, уложить его на ровный стеллаж железобетонной логики. Раз Сэм это делал — должна быть причина.
— Для чего? — Я осторожно взяла в свои руки его ледяную кисть. — Я не осуждаю — просто пытаюсь понять.
— Хотел остановить Апокалипсис в одиночку, — Винчестер невесело хмыкнул, устало потер свободной рукой лоб. — Идиот, верил демону. Не слушал брата. Пытался выжить. Пытался обратить темную сторону на благо света. Да пошло оно, это благо! Понимаешь, у них все было заранее распланировано. Мы с Дином, Азазель, все эти смерти. Демоны на каждом шагу. Джесс… Все наши сделки, наши метания, каждое дело. Все! Они вели нас к тому кладбищу, методично и хладнокровно. Ублюдки…
— Демоны? — спросила я. Просто чтобы что-то сказать. Я уже знала ответ.
— Ангелы!
— Ублюдки, — согласилась я, безотчетно растирая заиндевевшую кожу на тыльной стороне его ладони. — Вполне в их стиле. Кто есть кто? Хотя можешь не отвечать — кровью демона поили тебя. Значит, Дин — Михаил, так?
— Ты-то откуда знаешь?
— В свое время мы записали это пророчество в дневник Кассиуса. Он знал, что последние из его рода станут вместилищами для воинов Рая и Ада.
— Мы — Винчестеры, — упрямо вздернув подбородок, ответил Сэм.
— Ты — стопроцентный Кэмпбелл. Даже не спорь, я их столько за сотню лет повидала! Что-то и от Джона, и от Генри…
— Ты знала деда? — Сэм чуть не вывихнул мне руку, вскинувшись на постели.
— До того, как он исчез, мы несколько раз пересекались с Хранителями. Мерзкие снобы, скажу тебе я… Мы — это я и мама. Обычно мы имели дело именно с Генри — он был более либерально настроен к охотникам.
— Если это либерально, то боюсь даже представить, какое отношение к охотникам было у остальных лентяев. Он чуть разрыв сердца не получил, когда узнал, что его сын был охотником…
— Подожди, вы что, отыскали старика? Ему же лет семьдесят, если не больше…
— Ему было тридцать с хвостиком, когда его убила Аббаддон, — еле слышно прошептал Винчестер. — Это было в прошлом году.
— В смысле? — сказать, что я была удивлена — не сказать ничего. — Не поняла…
— Он протащил в наше время одного из Рыцарей Ада. Именно чтобы убить ее, Дин принял Метку Каина и взял Первый Клинок.
— Винчестер, ты идиот. — Я обессилено откинулась на подушку, слегка подвинув его плечом. — Ты не мог раньше это сказать? Я бы много чего могла рассказать тебе о том, какая дрянь эта метка и что бывает с ее носителями. И о том, что теперь стало с твоим братом.
— Откуда?.. — задохнулся Сэм, поворачиваясь ко мне со смесью страха и надежды на лице.
— Мне сто тридцать восемь, — напомнила я. — Это так, к сведенью. Я встречала и Рыцарей Ада, и самого Каина, и его Коллет, убитую Аббаддон. Я знаю, как Метка влияет на обычного человека. Это — конец, Сэм. Человек становится заложником в собственном теле, его невозможно остановить. Убийства происходят все чаще и чаще, и с каждым трупом жажда крови все сильнее и сильнее. Как только сердце останавливается, призыв демона перекрестка превращает не упокоенную душу в Рыцаря, которого можно убить только Первым Клинком. Одного такого я знала лично. Он продержался всего два месяца. Потом за ним пришел Каин.
Сэм безмолвно кусал губы, пытаясь принять услышанное. Я молчала, сжимая его ладонь. Слова были лишними — я понимала это. Невозможно было как-то облегчить ни боль от потери, ни тяжесть от осознания ее. Никакие слова не справились бы с этой задачей. Поэтому мне оставалось только молчать.
Молчал и Сэм, по-прежнему не отнимая свою руку. Молчал горестно, обдумывая что-то, безусловно, важное. Что-то, от чего ему становилось еще больнее. Внешне он был спокоен, даже собран, но я чувствовала, что за этим напускным хладнокровным равнодушием скрывается затаенная боль.
Сэм не считал необходимым закрываться от меня. Доверял, значит. Почему-то это согревало.
Наконец он сказал с какой-то непоколебимой уверенностью:
— Все равно я должен его отыскать. Я не имею права отказываться от него… Понимаешь? Он никогда не отказывался от меня. Как я могу?
— Понимаю. — Я мягко прикоснулась к его плечу, привлекая к себе внимание. — Я бы тоже не отказалась от родного человека. Не знаю, почему я это делаю. Хотя нет, знаю. Ради Кассиуса. Но… В общем, я с тобой. Будем искать его вдвоем. Идет?
— Идет, — от его благодарной улыбки я едва не задохнулась — такой искренней и обезоруживающей она была.
Этой ночью Сэм и я спали в одной постели. Рядом. Как брат и сестра — и я сама ужаснулась этой аналогии. Почему-то в одну секунду я перестала видеть в этом потрясающем образчике силы и красоты мужчину. Все крамольные мысли вытеснила щемящая нежность без примеси чувственного влечения. Как будто с братом говорила, честное слово. И, что самое удивительное, никаких сожалений по этому поводу не испытывала.
***
Подъем был жестким — шелест крыльев, за последние лет этак сто прочно запомнившийся, как сигнал тревоги, вырвал меня из объятий Морфея и швырнул на пол в великолепном броске через голову. Сэм, порядком напуганный моим через него кувырком, отстал буквально на секунду, взвившись с постели с пистолетом наизготовку в тот момент, когда я, надежно укрывшись за расшатанным креслом, прицелилась в нашего гостя из дробовика, заряженного анти-ангельской дробью.
Кастиэль, удивленно рассматривая наши сонные ошарашенные физиономии, медленно приподнял руки вверх. Никогда не думала, что ангел может выглядеть удивленным, но в синих глазах было именно оно — незамутненное удивление и… смех?
— Что за?.. Кэт, ты чего? — Сэм хрипло захохотал, осознав, видимо, как смешно мы выглядим со стороны. — Это же Кас! Ты чего вскинулась?
Я выползла из своего укрытия, поставила дробовик на предохранитель и рассеянно отставила его в сторону. Мне было неловко — Кастиэль же дал слово, что за мной не придут. Но рефлексы так просто не выключишь.
— Извини, Кас, привычки. — Ангел понимающе кивнул, принимая это объяснение. — Я просто не ожидала твоего появления. Кстати, доброе утро.
— Сомневаюсь, что известие мое добавит этому утру добра, — туманно, но очень мрачно ответил Кастиэль.
— Что случилось? — Сэм, уже успевший натянуть на зад джинсы, швырнул в меня моими и уставился на ангела.
— Нашел я Кроули, а вместе с ним — и брата твоего.
— Что?! — мое горло сдавил спазм, и мне пришлось прокашляться, чтобы накинутся на него с расспросами. — Где? Когда? Что они делали? Как Дин?
— Неведомо мне, как далеко зашел Дин. И сколь сильно влияние Метки на его разум. — Кастиэль устало опустился на кресло, за которым я пряталась всего пару минут назад. — Одно я знаю точно: он учуял меня. Как я чую демонов. И глаза его были черны…
***
Я всегда считала, что очень агрессивно вожу авто. Но в этой гонке через два штата, когда мы мчались из Тонопы в Техас, я поняла, что весь мой водительский стаж яйца выеденного не стоит. Все время, пока Импала стелилась над шоссе, я вжималась в спинку сиденья и молилась. Потому что за рулем сидел какой-то маньяк-камикадзе с лицом Сэма Винчестера и, сжав челюсти, тупо давил на газ.
Через пару часов такого безумного полета — ездой это невозможно уже было назвать, — я начала искренне сожалеть о том, что отказалась от телепортации, которую предложил нам Кастиэль. Какой частью мозга я думала, прежде чем ответить «нет» — не знаю, но это явно было худшей моей идеей за последнее время. Две секунды — и мы были бы на месте. Ну да, без вещей, ну, возможно, без средства для побега — зато быстро и безопасно.
Эти тринадцать часов пути были бесконечной гонкой по краю лезвия, когда одно неосторожное движение кисти Сэма на руле могло отправить нас, в лучшем случае, на больничную койку, а в худшем — в крематорий, в прекрасном деревянном камзоле.
Но, справедливости ради, стоит заметить: несмотря на бушующие в его душе чувства, Сэм вел машину превосходно. Настолько ровно и уверенно, что часа через четыре я даже решилась отпустить ручку дверцы, через семь — перестала молиться, а ближе к ночи, когда полупустая трасса заполнилась габаритками фур дальнобойщиков, между которых Импала шныряла, как акула в косяке сельди, даже рискнула отвлечься и перезарядить все огнестрельное оружие, которое у нас было.
Всю дорогу мы проделали в молчании.
***
Неоновый свет вывески на противоположной стороне улицы освещал полутемный задний дворик бара и бросал блики на капот машины, в которой сидели двое мужчин. Водитель — слегка полноватый, лысеющий, невысокий интеллигентного вида джентльмен в дорогом сером костюме и узких очках в металлической оправе. Стекла элитной, даже на вид, оптики мягко поблескивали в полумраке салона, отражая уличную иллюминацию. Холеные белые кисти расслабленно лежали на руле, на безымянном пальце темнел ободок венчального кольца. Он был весь на виду, выхваченный из темноты кислотными огнями витрины, взъерошенный, испуганный, нервный.
Его собеседник прятался в тени, массивный силуэт на фоне светлой обивки сиденья. Широкие плечи, могучий торс, сильные руки. Светлая — то ли серая, то ли бежевая — куртка не скрывала всей мощи крупной фигуры. Красивая рука с длинными пальцами отбивала какой-то ритм по приборной панели, отчего его собеседник вздрагивал и нервно косился по сторонам. Как будто в поисках спасения.
Лицо того, кто пугающей тенью застыл на пассажирском сидении, невозможно было рассмотреть, но я не сомневалась — это был Дин. Я чувствовала исходящую от него угрозу. Узнавала подзабытую уже энергию чистой незамутненной тьмы, силу первичного зла, которое несли Рыцари. Ощущала, как вихревые потоки безумной силы и мощи вырываются из авто незнакомца в дорогом костюме и обрушиваются на все вокруг.
А потом он учуял меня.
Словно хищник, повернул голову, прислушиваясь к собственным ощущениям. Фонари, убегающие вдаль по улочке, слабо мигавшие все это время, сначала почти погасли, а после снова загорелись больным красноватым светом в ответ на всплески демонской энергии. Он напряженно вслушивался в пространство, выискивая жертву, и пространство вибрировало в ответ на призыв его сущности.
Скрываться дольше не имело смысла. Мысленно перекрестившись, я шагнула под свет фонарей, не сводя глаз с темной фигуры в салоне. В моей руке блестел серебряный кинжал, из спины рвались наружу два моих еще не до конца освоенных крыла, а в наушнике в правом ухе тихо шипел рассерженный голос с легким шотландским акцентом.
— Итак, Лосяра, продолжим…
Я не стала прислушиваться к диалогу Сэма и Кроули, полностью сосредоточившись на происходящем здесь и сейчас. Там, в номере дешевого мотеля у дороги, младший Винчестер старательно отвлекал короля, пока я справлялась с почетной миссией — быть приманкой для новоявленного Рыцаря Ада. А прямо здесь и прямо сейчас этот самый Рыцарь угрожающе медленно выходил из машины. Совершено игнорируя присутствие своего недавнего собеседника.
— И кто это у нас здесь? — с ленцой, плавно раскачиваясь с пятки на носок, поинтересовался Дин, рассматривая меня, как какую-то букашку. — Ты ко мне, красотка?
— Вроде того, — я вернула ехидную ухмылочку демону. — Кстати, спасибо за комплимент.
— Всегда пожалуйста. — Он изобразил нечто, весьма отдаленно похожее на полупоклон. — И чего милой ангельской мрази понадобилось от такого охрененного красавчика, как я? Поболтать пришла?
Я поняла, что меня рассекретили. Это было неприятно, хотя я особо не скрывалась, желая сразу расставить все знаки препинания в предложениях. Во всех скопом. Но все же легкость, с которой старший Винчестер прочел мое скрытое предостережение, немного пугала. Хотя, если быть совсем откровенной, пугала она не слегка — до чертиков пугала. Он сам пугал.
И все же я взяла себя в руки и, демонстративно перебросив кинжал в правую руку, слегка приблизилась, мило улыбаясь в почерневшие демонские глаза, и предельно вежливо ответила:
— Ангельская мразь тут подумала, а не надрать ли твою демонскую задницу, раз уж поговорить по душам фиг получится.
— А что, была идея поболтать по душам? — Дин криво ухмыльнулся, медленно обходя меня, вынуждая поворачиваться вслед за ним.
— Да так, была… Но вовремя я одумалась. — Мне пришлось отступать, пятиться, пока безжалостный хищник медленно, но неотвратимо наступал, поигрывая мышцами и жутковато скаля клыки в каком-то подобии улыбки. — О чем беседовать с черноглазой тварью?
— Ответ на пятерочку! — Дин неопределенно дернул плечом и продолжил свое угрожающе кружение вокруг меня. — Итак. Поговорим?
В его ладони практически неуловимым движением возник странный древний нож. Хотя ножом это можно было назвать лишь с большой натяжкой: потемневшая от времени челюсть животного. Челюсть Зверя — первый клинок, попробовавший человеческой крови еще в библейские времена. И он лежал в привычно расслабленной ладони старшего Винчестера, чьи глаза заволокло непроглядной чернотой.
Я плавно перетекла в боевую стойку, прикрыв предплечьем корпус и отведя руку с кинжалом в сторону и вверх. Страх, до этого момента сжимающий мое сердце ледяной рукой, отступил, освободив место холодной радости поединка. Его больше не было, и улыбка, с которой я встретила первый выпад Дина, была искренней и пугающей даже для меня.
Мы сцепились в узком пространстве между машиной с давешним собеседником Дина и стеной бара, куда он меня загнал своим бесцельным, как казалось поначалу, кружением. За моей спиной начиналась пожарная лестница, и я не могла отступить назад — рисковала оступиться и потерять равновесие. Хотя она же могла и сыграть в мою пользу, нивеллировав почти футовую разницу в росте. Смотря с какой стороны посмотреть.
Дрался Винчестер отлично. Не отбивай именно я его выпады, я была бы в полнейшем восторге, что наблюдаю вблизи проявление подобного мастерства. Увы, все оно было направленно на меня, так что вместо восхищения в глубине души поднималось только раздражение. И вполне оправданные опасения, что долго я такими темпами не продержусь. Не та весовая категория.
К счастью, долго «держаться» мне не пришлось — по плану я должна была только сыграть роль приманки. Не более. Продержаться ровно столько, сколько потребуется Кастиэлю, чтобы подобраться к нам незамеченным. Секунд двадцать, не более! Хотя после особо подлого и хитрого приема, когда бритвенно-острый край ослиной челюсти распорол кожанку на моем плече, я засомневалась, что сумею противостоять ему столь длительное время.
Силуэт Каса возник за спиной у Дина неуловимо быстро, почти незаметно. Только тень от крыльев растаяла в темноте позади него, и вот уже обманчиво-расслабленная ладонь неподъемным грузом легла на плечо Винчестера.
Он знал о приближении ангела. Не понимаю, откуда, но знал. Потому что ударил наотмашь, сильно, не задержавшись ни на секунду. Локтем в лицо, не глядя, потом, уже поворачиваясь к угрозе позади, нанес несколько быстрых ударов в корпус, перехватив клинок лезвием к себе. Добавил от души коленом под дых и оттолкнул Каса на асфальт уже ногой. Выразительно покачал клинком в воздухе, и я увидела, как, мигнув последний раз, погасли какие-то символы, вырезанные на ее рукояти.
Кас лежал неподвижно, по его лицу текла алая кровь, и я вдруг с ужасом поняла, что осталась один на один с монстром куда более опасным, чем все, с кем меня когда-либо сталкивал злой рок. Оцепенев от нахлынувшего ужаса, я молча наблюдала, как медленно и неотвратимо демон поворачивается ко мне, как по его красивому лицу растекается довольная ехидная ухмылка. Его глаза, обращенные на меня, были черней самой темной ночи, и в них тонул даже самый легкий проблеск света. Как и моя надежда на благополучный для меня исход этой авантюры.
— Так чего ты, собственно, хотела? — неожиданно спросил Дин, вместо того, чтобы хладнокровно перерезать мне горло.
И тут до меня дошло, что он оставил Кастиэля в живых. Хотя мог убить. И огонек надежды затеплился в груди, но я не позволила ему уж очень бурно полыхать. Сложно светиться верой в светлое будущее, когда балансируешь на скрипящих ступенях пожарной лестницы, рискуя свернуть шею. И когда на расстоянии вытянутой руки от тебя стоит воплощенный ночной кошмар.
— Я за тобой пришла, — самым умным в этой ситуации мне показалось именно говорить, раз уж Дин был настроен на светские беседы.
— Зачем? — Черные глаза смотрели безо всякого выражения, но мне послышался некий отголосок заинтересованности в его преувеличенно любезном голосе. Все вместе, плюс громадный жуткий нож в руке, создавали неизгладимое пугающее впечатление.
— Тебя брат ищет, — не знаю, почему я это сказала. Возможно, поверила словам Сэма, его убежденности в нерушимости их связи.
И демон дрогнул. Всего на секунду адская чернота в глазницах отступила, уступив ореховой зелени. Издевательское выражение сменилось на растерянное, быстрее, чем сменяются кадры кинопленки. Но я уловила перемены. Я смотрела, не мигая, и не пропустила тот момент, когда Дин Винчестер вернулся.
— Пойдем со мной, — попросила я, убирая в сторону кинжал. — Тебе пора домой, Дин.
— Он никуда с тобой не пойдет, — послышался за моей спиной насмешливый голос с едва уловимым шотландским акцентом.
Со свистом втянув воздух, я медленно обернулась, прижимаясь спиной к стене бара. И внутренне застонала, встретившись взглядом с красными глазами Фергюса Родерика МакЛауда по прозвищу Удачливый Гном, ныне правящего Короля Ада, более известного, как Кроули, Король Перекрестков. Не вовремя, Господи, как же не вовремя!
— Фергюс, — я то ли поздоровалась, то ли констатировала факт.
— Леди Дювар. — Щелкнул затвор и мне в лицо уставился черный провал револьверного дула.
И с ужасом, граничащим с паникой, вдруг осознала, что уже несколько минут не слышу голоса Сэма в наушнике…
