Mother Midnight / Матерь Полуночи

Ведьма не могла не признать, что её глазам открывался довольно красивый вид. Ей рассказали только то, что пеший путь у них должен был занять примерно сутки, так что к завтрашнему вечеру компания должна была подойти к какой-то крепости, являющейся их конечным пунктом назначения. Само путешествие через лес оказалось гораздо более расслабляющим, чем женщина себе представляла — она наслаждалась походом, несмотря даже на тот шум, с которым тяжёлые железные ботинки Моррисона ломали попавшиеся ему на пути ветки. Ведьме нравился лес, нравилось слышать пение птиц и время от времени собирать нужные травы, попадающиеся по дороге. Каждый раз, когда она отходила в сторону за какой-нибудь травой, рыцарь провожал её подозрительным взглядом. Впрочем, блондинка его игнорировала. Да, он был настырным, но особых хлопот не доставлял. Ему придётся постараться, чтобы вывести магичку из себя. В те минуты, когда Амари не бежала впереди, разведывая дорогу, она делала присутствие Моррисона менее надоедливым. По крайней мере, лучница передвигалась гораздо тише. Зачастую Ведьма и южанка наслаждались какой-нибудь беседой о жизни, пока Джек отходил вперёд, чтобы разведать путь. Ана внимательно следила за рыцарем, который, казалось, даже воздух в чём-то подозревал, пока шёл впереди всех. — Он ведь… хороший… — Ведьма скептически приподняла бровь, — Просто Джеку очень сложно довериться незнакомым людям. — У всех свои закидоны, полагаю, — заметила Ведьма. — Что для одних сила, для других — слабость. — Иногда мне кажется, что он забыл, что такое не командовать, — Амари грустно наблюдала за Моррисоном, который агрессивно продирался вперёд через лес. — Армия лишила его слишком многого. Ведьма хмыкнула. — Армия… не война? Лучница, не отводя взгляда с рыцаря, скрипнула зубами. — Это всё две стороны одной монеты. Магичке пришлось аккуратно подобрать следующие слова. — А что насчёт тебя, Амари из Ша’аима? Почему ты не железная и прямолинейная командирша, которая ломает вставших перед ней людей, словно солому? Под ботинком сэра Джека снова хрустнула сухая ветка. — У меня всё ещё есть дом, — тихо ответила Ана, — Я не позволила армии полностью меня поглотить. — Да? У сэра Моррисона что, совсем нет поместья? А у тебя, значит, есть Ша’аим… Но он же рыцарь, в конце концов, и насколько я помню, только для того, чтобы подать заявку на статус рыцаря, необходимо иметь земли и кое-какой статус. Взгляд наемницы уставился в пустоту. — Дом — это что-то большее, чем просто кусок земли… Потом они довольно долго шли в тишине. Рыцарь, казалось, вообще ничего не замечал, двигаясь вперёд на одной и той же скорости. Слова Амари подняли из глубин сознания что-то довольно давно забытое, что десятилетиями лежало там на дне, в абсолютной темноте. Ведьма шла и понимала, что сейчас не стоит тревожить тех монстров, что скрываются в темноте, но ничего не могла с собой поделать. Она думала: «А что если зажечь свечку? Найду ли я здесь могущественных и ужасных монстров, которые спят крепким сном? А не проверить ли мне?» Взгляд Ведьмы скользнул к Моррисону. Мужчина без дома… Она вновь посмотрела на женщину, но та, казалось, глубоко ушла в размышления. На мгновение Ведьме показалось, что они с Амари чем-то похожи, что у Аны в глубине души тоже такие же монстры, как и у неё. Под ботинком «светлого сэра» снова хрустнула ветка. — А что насчёт тебя, «загадочная ведьма из лесов»? — тихо спросила Амари, очнувшись от размышлений. — Почему ты прогоняешь прочь тех, кто пришёл к твоему порогу и отталкиваешь тех, кто уже вошёл? = Амари сказала, что дом это что-то большее, чем просто кусок земли… Но монстры в подсознании Ведьмы могли это оспорить. Ведь «кусок земли» это именно то, что у неё осталось. Этого магичка отрицать никак не могла. Она взглянула на Амари, затем на Моррисона, а потом вновь вернула взгляд на Амари. Они прошли рядом с огромной лужей, которая только лишь чудом не попалась на пути тяжёлому Джеку. В ней Ведьма, словно промелькнувшее насекомое, заметила своё собственное отражение. Женщина, отразившаяся в воде была спокойной и красивой, но где-то позади неё начало расти что-то страшное. Ведьме пришлось отогнать от себя эту мысль. Под ботинком рыцаря вновь хрустнула ветка. Вопрос Амари повис в воздухе, словно прозрачное стекло, которое нужно было разбить на кусочки. Ведьма взглянула на Моррисона… = Нет, лучница была на него совсем не похожа. И на что же такое намекала наемница? — Бездумное подражение не позволит тебе стать самой собой, лучница Амари, — холодно обронила ведьма, с трудом шевеля языком, который словно превратился в стальной. — Думаю, я ожидала от тебя большего. Амари лишь коротко взглянула на неё, а затем вновь вернула взгляд на дорогу. = Думаю, я тоже ожидала большего… *** = Вот! Именно поэтому Ведьма и не хотела ввязываться во все битвы вроде «воин против страшного монстра». Ей совершенно не были интересны отношения и конфликты напарников. Всё, что волновало магичку, были причина беды и эффективность её работы. Перед ними вдруг возникла проблема, и группа собиралась её решить. Сэр Моррисон и лучница Амари отказывались с ней соглашаться. Они спорили над проблемой, которую Ведьма с лёгкостью могла решить в одиночку. — Говорю тебе, Джек, нам нужно идти к графу! Сначала нужно увидеть, что там в суде происходит, а потом уже действовать! — А я тебе говорю, — в ответ рычал Моррисон, — что нам сначала нужно отправиться в Вильгельм! Нам нужно подкрепление! Ты вообще видела, сколько нас? С каждым днём всё меньше и меньше! Сейчас нам нужны все свободные руки, что мы сможем раздобыть! О боже, если бы ты только психовала поменьше насчёт того, что твоя до… — Не. Смей. — Ты отрицаешь реальность, Ана! Амари злобно уставилась на рыцаря. — Это я-то отрицаю? Ты здесь единственный, кто собирается убить всех, кто стоит на твоём пути! Разве не я постоянно говорю тебе, что ты безуспешно гоняешься за призраком славы, которым много лет назад тебя поманил Легион?! — Вы, конечно, можете хоть весь день друг на друга орать. Ваш спор, если не заметили, вообще смысла не имеет. У вас языки раньше сотрутся, чем вы придёте к консенсусу, — Ведьма ткнула пальцем в рыцаря. — Ты думаешь, что тебе нужна подмога. Я, конечно, понятия не имею, каково количество воинов в вашем отряде, но Амари! Я уверена, что в тебе достаточно здравого смысла, чтобы прислушаться! — Ведьма взмахнула рукой в сторону южанки, — А ты считаешь, что вам для начала нужно посетить графа, кем бы он там ни был. Сэр Моррисон, и у вас должно быть достаточно здравого смысла чтобы осознать, что это так же важно! А теперь обсуждайте. Несколько секунд Амари и Моррисон, нахмурившись, разглядывали друг друга. — Если ты не понимаешь, как важно… — Ага, всё, что я вижу, так это твои идиотские… Ведьма, зарычав, махнула рукой. Вдруг из-под земли появился корешок и обвился около щиколоток спорщиков, и в ту же секунду они оба с глухим звуком повалились наземь. — У меня от вас двоих уже голова болит. Такое чувство, будто бы меня великан по черепу валуном саданул, — Ведьма устало потёрла виски. — Мы не пойдём дальше, пока вы двое не договоритесь. Выражение лица сэра Моррисона практически окупило все предыдущие страдания Ведьмы. — Да как ты смеешь, — заговорил он, выплюнув изо рта песок, — Ты не смеешь!.. Ведьма задрала голову повыше и махнула рукой в сторону валявшихся на земле людей. — Не смею? А сейчас что, по-вашему, происходит? Она с интересом наблюдала за тем, как «пресветлый сэр», достав свой меч, пытался перерезать обвившийся вокруг его лодыжки корень. Впрочем, меч его даже не поцарапал. — Заколдованный, — коротко бросила Ведьма. — Знаю, что никому из вас это не понравится. Джек гневно уставился на Ану, а та, в свою очередь, рассматривала Ведьму с таким выражением лица, словно готова была убить ту прямо сейчас. — Вот только не надо обижаться, лучница Амари. Я уверена, что благородная воительница из Ша’аима за всю свою жизнь натерпелась куда большего. Амари только скрипнула зубами. — Это довольно близко к тому. — Ты же шутишь, — произнёс сэр Моррисон. — А теперь, детки, ведите себя хорошо, — воскликнула Ведьма. — Непослушных я сварю в своём котелке!.. Ну или как там местные говорят, — она медленно подошла к стоящему неподалёку высохшему пню и радостно на него уселась, полностью игнорируя злобные вопли Джека и убийственный взгляд Амари. Затем она вынула из мешка на поясе ингредиенты и несколько маленьких флакончиков, и принялась смешивать кое-какие припарки. Удачное время для пополнения запасов, так как прежние уже заканчивались, и если бы Моррисон вновь пропорол себе ногу какой-нибудь веткой, то им пришлось бы оставить рану необработанной. Спустя три припарки рыцарь стал вопить на Ведьму, а не на Амари — это значило, что к кое-какой договорённости они всё же пришли. Вздохнув, знахорка сложила все свои вещи назад в мешочек и отправилась к попутчикам. Моррисон был красным от гнева но, казалось, уже потихоньку успокаивался. Амари же выглядела так, словно готова была задушить Ведьму. Та улыбнулась. — Вы закончили спорить? — Да, — отрезала Амари. — Да ладно? — ухмыльнулась Ведьма. — Ну хорошо. Выкладывайте, чего надумали. — Сначала освободи нас, — заявил Моррисон. — Мы хотели бы идти, объясняя тебе наш план. Ведьма сообразила, что теперь-то у неё особо выбора и нет. Солнце уже начало садиться, и им придётся поторопиться, чтобы вовремя добраться до крепости. — Ну ладно, — отмахнулась она и скомандовала корням отпустить пленников. Моррисон завозился, пытаясь подняться на ноги. Амари всё ещё пилила Ведьму взглядом. — Во-первых, — вдруг заговорила она, — никогда так больше не делай. Ты напрасно потратила наше время! — Вы бы на споры больше времени потратили, особенно если бы мы всё-таки дошли до крепости, — урезонила Ведьма. — Так что было два варианта: либо решить ваш спор здесь и сейчас; либо слушать ваши пререкания всю дорогу до крепости. А мне и так головной боли хватает, так что давайте не усугублять. — Неважно. Это было глупо. Мы здесь, — Амари махнула рукой, — как одна команда. Ты перешла черту! — Правда, лучница Амари? Никто из вас так и не собирался нормально решать, что именно нам следует делать дальше. Вы просто шипели друг на друга, как два мартовских кота. Это, знаешь ли, на «команду» не похоже вовсе! — женщина подняла ладонь, останавливая собравшуюся было протестовать Амари. — Нет. Я не хочу ничего от тебя слышать! От вас обоих! Расскажете свой план тогда, когда дойдём до крепости. Амари и Моррисон молча обменялись тяжёлыми взглядами. «В любом случае, когда они были задумчивые, то, по крайней мере, не орали» — Так Ведьме было гораздо легче. Она вдохнула полной грудью и поспешила вперёд. Она должна была как можно быстрее добраться до их штаба. Там можно было без помех приступить к изучению новых вещей. *** Через два дня «Ведьма из Леса» работала над своим исследованием. Сказать, что она была разочарована — значит, ничего не сказать. Она то и дело выражала своё недовольство то тут, то там, иногда перемежая ругательные слова файерболлами, летящими в разные стороны. Впрочем, она желала отправить все эти файерболлы в сэра Моррисона, но тот, на своё счастье, уехал за подмогой в Каменные Земли к генералу Вильгельму. Второй заманчивой для Ведьмы целью для превращения в горстку пепла была лучница Амари — в конце концов, и она тоже принимала во всём этом участие. Но несмотря на все их разногласия, она Ведьме нравилась больше, чем Моррисон. А оставаться с сэром в одиночку у женщины не было никакого желания. Глотнув ещё раз, предположительно, дорогого вина, Ведьма решила, что выражать своё неудовольствие перед графом лучше не стоит, иначе у него останутся плохие ассоциации насчёт их гильдии. Магичка знала, что сейчас некоторые люди всё ещё не достигли таких логичных цивилизованных постулатов, как «не сжигать пришедших к тебе на чай людей». Судья, возможно, так и сделает, тем самым навсегда оборвав её сделку с «Овервотч». Знаменитая «Ведьма из Леса» медленно потягивала отвратительное вино и пыталась сфокусироваться на той абсурдной одежде, в которую её заставил облачиться сэр Моррисон. Как он объяснял, лучше было послать к судье двух представителей от «Овервотч», а не одного. Это, к слову, спровоцировало между ним и Амари ещё один спор. Новый придуманный Джеком план включал в себя платье настолько непривычное, что южанке даже пришлось отдирать Ведьму от мужчины, которому она физически выражала своё недовольство. Наряд был довольно фривольный. И, естественно, обшитый золотыми нитками. Вельветовая ткань заставляла Ведьму чувствовать себя атлантом, который, разве что, держал у себя на плечах не всю землю, а всего лишь одну-единственную встречу. Женщина то и дело посматривала на то, как удобно были одеты мужчины — штаны, сапоги, рубашки и галстуки, и надеялась, что никто не воспримет превратно её зависть к таким привилегиям. — Развлекаешься? — поинтересовалась появившаяся из ниоткуда Ана с бокалом вина в руках. — Я никогда не пойму того, что вы называете «цивилизованным», — пробормотала Ведьма. — Это… Всё это! — жестом руки она обвела весь зал, увешанный светящимися подсвечниками. — Это всё излишне. Амари рассмеялась. Казалось, женщина была решительно настроена поквитаться за случай в лесу. — Я считаю этот ответ за «да». — А это платье! — зарычала Ведьма. — Оно же весит раза в четыре тяжелее меня! Я чувствую себя как бык, одетый в… Как оно там называется… В балетную пачку! Амари фыркнула, с трудом удержавшись, чтобы не выплюнуть вино. — Ну, — расхохоталась она, — по крайней мере, мы, цивилизованные люди, страдаем по желанию. Ведьма поправила ткань у себя на корсете, затем снова зарычала. — Кажется, я вообще не понимаю всей этой роскоши! — Как бы мне сейчас не хотелось ещё немного над тобой поиздеваться, у меня вдруг появилась более важная компания, — Амари кивнула головой в сторону мужчины, который, как предположила ведьма, и был графом Лакруа. Храбрый и известный мужчина с крепкими связями с королём. Ведьма и не ожидала, что он окажется таким… адекватно симпатичным. Гладковыбритый высокий мужчина с тёмными волосами и квадратной челюстью. Его острый взгляд слегка смягчился, когда мужчина заметил Амари. — Леди Ана! — вдруг раздался его громкий голос. — Давно не виделись! — Я же уже говорила — оставим титулы! Я просто Ана, пожалуйста, Жерар! — Амари поставила свой стакан с вином на поднос какого-то пробегавшего мимо официанта и обеими руками обняла мужчину. — Рубил своим огромным мечом врагов, пока меня не было? — Конечно! Когда рядом была ты, я до них и добраться не успевал, твои стрелы настигали их раньше! — мужчина откинул голову назад и рассмеялся. — Но прошлое осталось в прошлом. Что привело тебя сюда? Амари сделала шаг и, положив руку Ведьме на плечо, сказав: — Сначала я должна представить тебе мою сегодняшнюю компаньонку, это… И тут она замолчала. Ведьма, взглянув на выражение лица Амари, поняла, что та только что сообразила, что так и не узнала настоящее имя магички. Не то, чтобы Ведьма удивилась — она не сообщала своё имя посторонним. Несмотря на то, что они уже путешествовали вместе, Амари была для неё именно чужой. А уж этому странному мужчине, Жерару Лакруа, она и подавно имя говорить не собиралась! А если этого требовали цивилизованные правила приёмов? Ну, наверное. Но когда Ведьме было дело до хоть чего-то цивилизованного? Она вдруг вновь вспомнила своё платье. — Я — Ведьма из Леса в Вестмуре. Я давно отказалась от своего настоящего имени. Для меня имена не важны… «…Да и никогда и не были важны.» Лакруа с удивлением поднял брови: — Ты привела ко мне на бал ведьму?! Как ожидаемо. «Боитесь, что я сейчас превращу все трости — в змей, или, например, всех ваших гостей — в лягушек?» — Да нет, я… — граф Лакруа вздохнул. — Извиняюсь. Я не хотел вас обидеть. Я знаю, что Ана никогда не приведёт с собой кого-нибудь нехорошего. Я просто не разговаривал с носителями магии со времён войны… А на войне я дрался с колдунами и колдуньями, ну, теми… С самообразованием. Ведьм здесь очень мало, и они практически никогда не приходят в города. Я просто удивился. — Ну ладно, спасибо за заботу («Ну или что там говорят в таких случаях, когда собеседник бормочет извинения?»). Давайте-ка приступим сразу к делу. Лучница Амари? На лице Амари отразилось огромное облегчение. — Точно. Итак, Жерар, нам нужно обсудить кое-что важное. Мы можем пойти куда-нибудь, где сможем поговорить с глазу на глаз? — спохватившись, перехватила нить разговора южанка. — Конечно. Идите за мной, — и граф повёл их куда-то в сторону, но Амари вдруг его остановила. — Она должна остаться здесь. Я не рассказала ей кое-каких деталей, и пока её в них посвящать не собираюсь. Ведьма смерила Амари презрительным взглядом из серии «А раньше сказать нельзя было?» — У нас времени на это не было. Ты всё ещё здесь новенькая. Ну уж прости, — заявила Амари, на лице которой не отражалось ни капли раскаяния. Граф Лакруа стоял, неловко переступая с ноги на ногу. — Эм… Мисс… Мисс Ведьма. Возможно, вам будет интересно поговорить с моей женой? Её не пугают чужаки… ой, в смысле гости — и она совсем устала от всех этих приёмов. Думаю, приём и вам не по вкусу, не так ли? Предполагаю… Ой, нет, я не хотел предполагать, я точно знаю, что моя жена будет заинтересована в общении с кем-то новым. Амари вздохнула и покачала головой. — А ещё Ведьма может сказать твоей жене, кто она на самом деле такая. Ну, пока та от скуки не выпрыгнула с балкона. Ведьма уставилась на Амари. — Знаешь, ведьмы обычно славятся всякими пакостями, которые совершают, когда им некомфортно. — Ой… А, да, — граф ткнул пальцем в противоположный конец бальной залы. Там стояла высокая и стройная женщина в тёмно-фиолетовом платье. Она разговаривала с другой, не менее аристократичной, женщиной. — Это моя жена Амели. — Спасибо… Наверное, — ответила Ведьма. Она совершенно не чувствовала благодарности, но благодарить требовал цивилизованный кодекс. — Ладно, Амари, иди уже. Обсуждай политику и опасность со своим старым боевым товарищем. Перед тем, как отправиться за графом Лакруа, Амари ещё раз недовольно взглянула на Ведьму. Та была уверена, что Амари примется извиняться за поведение Ведьмы сразу же, как останется с графом наедине. По крайней мере, Ведьма на это надеялась — ведь Амари посмела бросить её тут одну! Тоже мне «командная работа»… А ведь именно про неё лучница ныла пару дней назад. Уже забыла, что ли? В любом случае, Ведьма даже понятия не имела, сколько времени уйдёт у Амари и графа на обсуждение дел. И, к сожалению, Ведьма должна была признать: Амари была права. У Ведьмы сейчас было только два выхода: первый — забиться куда-нибудь в уголок и потихоньку созерцать картину приёма, а второй: заговорить с графиней, и, в перспективе, провести время за разговором с хоть сколько-нибудь умным собеседником. Поэтому Ведьма ещё раз взглянула на высокую и изящную графиню Лакруа, на которой платье сидело, словно вторая кожа, и потом перевела взгляд на широкие двери, ведущие на балкон. Затем бросилась к этим дверям с неприемлемой для цивилизованного общества скоростью. Свежий воздух принёс ей хоть какое-то облегчение. А вид с балкона Ведьма не могла не признать захватывающим — замок графа нависал над рекой Нуаль, а с балкона были видны множество деревень с мерцающими огоньками. Вокруг деревень рос густой лес, защищая жителей от ветра. Ведьма глубоко вдохнула, игнорируя сильно затянутый на корпусе корсет, пытаясь выгнать из лёгких запах алкоголя и дыма от свечей, заменив его свежим уличным. Затем она попыталась уловить запах текущей неподалёку воды. В воздухе витал сладкий запах цветущих деревьев. Дубовый и сосновый аромат, который был особенно сильным после прошедшего недавно дождя… Наконец-то Ведьма смогла расслабиться. Она уже очень сильно скучала по своему лесу… «Как люди могут так жить, запертые в высоких каменных башнях?» — Прекрасная ночь, не так ли? — Ведьма замерла и начала собирать на кончиках пальцев магию. Затем, вспомнив, где она находится, она отпустила магию и повернулась к тому, кто помешал ей наслаждаться тишиной. К её огромному удивлению, неподалёку от Ведьмы стояла сама графиня, опираясь рукам на балконные перила, — Я тоже люблю сбегать на балкон, когда мне становится скучно на приёме. — Ну я не просто так сбежала, — ответила ей Ведьма. Эта Амели Лакруа никак не поддавалась анализу. Она держалась уверено, но расслабленно — примерно так же, как кто-нибудь расслаблялся бы, читая книгу и держа в руке бокал хорошего вина. Вот так же и графиня легко стояла напротив собеседницы. Причёски остальных женщин, например, были собраны в невозможные комбинации, а графиня же лишь собрала длинные волосы в пучок, оставив висеть всего по одному локону по бокам. Казалось, её вообще не волновал «статус-кво» или всякие социальные взаимодействия, да и вообще всё, что угодно. По крайней мере, так казалось Ведьме. Лакруа рассмеялась. Её улыбка была едва заметной, но довольно-таки хулиганской. — Кажется, что у нас с вами есть что-то общее… Как там говорят: горе любит компанию? Именно! Графиня не только выглядела необычно, но ещё и оказалась такой же умной, какой её и ожидала увидеть «хозяйка леса», полностью проигнорировавшая все случайно услышанные разговоры о графине. И если уж она хотела за разговором убить время… Хотя нет. В её поступке пряталось кое-что ещё. Ведьма решила немного поразвлекать графиню. — Мы с тобой обе несчастны даже в компании друг друга, — заявила Лакруа. — Могу ли я задать вопрос? — Не вижу причины отказать, — пожала плечами Ведьма. — Почему ты ходишь с распущенными волосами. Ведьма смерила графиню взглядом. — Потому что мне так нравится? Да, с её волосами явно было что-то не так. Они как-то не соответствовали социальным нормам и убеждениям. И раз уж Амари утверждала, что одела Ведьму по всем стандартам и правилам, это значило, что в ошибке виновата сама магичка. — Ясно, — графиня вновь осмотрела Ведьму с ног до головы и улыбнулась. — Тебе очень идёт. К огромному удивлению Ведьмы это прозвучало совсем не саркастично. «Настоящий комплимент, полученный за то, что она нарушила какую-то там социальную норму? И, причём, от самой графини?» — Зачем вы сюда, НА САМОМ ДЕЛЕ, пришли? — нахмурившись, поинтересовалась Ведьма. Графиня что-то пробормотала и затем повернулась, оперевшись поясом на перила. — Чёрный цвет обычно на балах не носят. Ты в трауре? «Какая любопытная. Типичная аристократка.» — Нет. Вы не ответили на мой вопрос. — Итак, — как ни в чём не бывало продолжала графиня, — Думаю, ты носишь чёрный просто потому, что он тебе нравится. «Ну и к чему это всё?» — Ведьма с удовольствием пообсуждала что-нибудь не такое поверхностное. — Да. И вы уже второй раз уклоняетесь от ответа. — Ага, я в курсе. «Дерзко!» Ведьма удивлённо приподняла брови. — Грубо, зато честно. Я это оценила. — А я могу оценить женщину, которая не позволяет капризному обществу диктовать ей, что же делать, — в голосе графини звучало что-то, чего лесная отшельница никак не могла уловить. — И как бы ты сильно не пыталась это скрыть, ты всё больше и больше выделяешься. «Вот это уже было интересно». Ведьма, повернувшись к графине, ответила: — Как и вы. — И что же такого во мне привлекло твоё внимание? Искра. Ведьма широко распахнула глаза, а графиня же строила из себя застенчивую, не позволяя невинному выражению лица исчезать. Не важно, о чём сейчас разговаривали Амари и граф Лакруа где-то там, за закрытыми дверями. Сейчас в мыслях Ведьмы было только одно — тот самый отблеск огня во взгляде графини и её полные губы. Женщины что, уже давно смотрели друг другу в глаза? Ведьма даже и не заметила, как повернулась. Вдруг у неё очень сильно стали зудеть губы, и это было довольно опасно… А если несколько гостей с бала заметят, как графиня Амели Лакруа занимается развратом с чужачкой, да ещё и ведьмой? Это же будет катастрофой! Впрочем, Ведьма не отказалась бы поиграть в эту игру при условии, что не окажется с Лакруа в одной постели. В любом случае, отшельнице хоть чуть-чуть хотелось отомстить Амари за то, что та выставила её идиоткой перед кучей людей… Впрочем, Ведьме-то было абсолютно всё равно. Многие люди уже принимали её за сумасшедшую еретичку, любившую сварить у себя в котелке пару-тройку младенцев. В общем, Ведьму ничего не волновало. Кстати, сейчас она не отказалась бы от какой-нибудь мелочной мести. «К тому же», — думала Ведьма, внимательно оглядывая графиню снизу вверх, явно выражая свои намерения, — «я что-то слишком уж давно не играла с огнём…» Ведьма протянула графине руку в перчатке и махнула в сторону танцевального зала. — Я предпочитаю показывать, а не рассказывать.