Бездыханные

POV Глеб Эти фотографии относительно испортили наш «отпуск». Планировалось большую часть времени гулять, отдохнуть и повеселиться, а вышло так, что довольствовались мы этим в пределах квартиры, а когда выбирались куда-то, то делали вид, что мы просто знакомые, даже не друзья. Конечно, пару раз к нам в такие моменты подбегали фанаты, большинство из которых удивлялись не столько тому, что мы шли вместе и просто гуляли по улице, а моим волосам. Сука. Как только вернусь в Москву – пойду к парикмахеру. Конечно, это можно было сделать и тут, но лучше уж идти к проверенному человеку. Больше всего меня добивало то, что Мирон чуть ли не слезно умолял оставить эту розовую бурду. Типа: «Тебе так идет, мне нравится», и прочая хуета. После чего я просто показал ему средний палец. Стилист ебучий. Хотя это вообще не проблема, по сравнению с тем, что кому-то нечем заняться, кроме как доебывать нас, раскапывая личную жизнь, которая этих уебков касаться не должна. Ведь и требований никаких не предъявляют, да вообще ничего не предъявляют. Уебки. Умный лысый гений – Федоров Мирон Янович – агитировал меня сидеть на жопке ровно и не ерепениться, пока он не разрешит. А когда он разрешит? Я хуй его знает. Но явно не раньше, чем через полтора месяца. А пока эти шпионы могут спокойненько разослать эти фотки в газеты, на телевидение, да вообще куда угодно! И с этим нам придет пизда. Остается только помолиться, честное слово. Неделя пролетела очень и очень быстро. Как бы мне не хотелось поехать с ним дальше, нужно возвращаться. К тому же сегодня звонил отец и спрашивал, когда я вернусь, и где я вообще шляюсь, мол, совсем забыл о родителях, и вообще нужно поговорить. Чувствую, дело пахнет жареным, если честно. Мирон же за последние дни от меня вообще не отходил. Мы все делали вместе. Вообще все. Не расставаясь буквально ни на минуту. Хорошо хоть через две недели он вернется уже в Питер, а позже, еще через неделю, будет новый год, который мы собирались провести вместе, правда на очередной какой-то тусовке рэперов, или еще какой-то там хуйне, я так и не понял. Ну, короче будут все свои, типа. В общем похуй, главное Мирон рядом будет и ладно. И вот, сегодня мне уже нужно сваливать, а точнее через полчаса. Рюкзак собран, я уже готов к выходу, а Мир все сидит и обнимает меня, никак не может отлипнуть, считая минуты. - Я еще не уехал, а уже скучаю по тебе, зашквар ты лысый. Хотя, уже не совсем лысый, - я провел рукой по его отросшим волосам. С ними он мне нравится больше, чем без них, но это опять же – малоебущий факт. - Я тоже уже скучаю, - улыбнувшись, он провел ладонью по моей щеке, осторожно касаясь губами моих. – Поехали. Наши рейсы были с разницей в полчаса, поэтому выехали мы вместе. А после регистрации сухо попрощались, как и положено, не привлекая внимания. Перелет прошел быстро, но, несмотря на это, когда я зашел домой, без сил рухнул на кровать прямо в одежде. Эти все обстоятельства меня дико вымотали. Поэтому все дела я сделаю завтра. Сегодня у меня нет сил. Утром же, я проснулся и поехал в универ. Пора закрывать хвосты, все-таки в этом году выпускаться, а еще диплом нужно писать. И я знаю, кто мне в этом поможет. Мирон. Он же заканчивал, хоть и английскую, литературу, так что может хорошо так помочь. Главное найти время. Побегал я по кафедре знатно. Очень долго договаривался о сдаче некоторых предметов, но один прямо сегодня и умудрился закрыть, отделавшись общим тестом по пропущенным темам. Осталось только три. После, уже днем, я поехал к родителям, отец все же ждал меня. Да так ждал, что прямо с порога потащил меня в мою бывшую комнату, пока мама не чухнула, что что-то не так, и выложил на стол конверт. - Объясняй. – Все, что сказал он, хлопнув по столу так, что я аж подскочил. Вид, конечно, у бати был крайне недовольный. Глаза бешеные, волосы взъерошены, а ноздри раздувались как у быка. Я открыл конверт, вынул содержимое, и, буквально, потерял челюсть. Там лежали фотографии, причем не те, которые присылали нам с Мироном, а совершенно другие, непонятно как сделанные. На фото мы с Мироном целовались в моей квартире, причем не просто так, а где я лежу на кровати, а он нависает сверху. Благо, что не голые, и на том спасибо. Видно, что фотография была сделана через окно. Но сука, как блять, можно было сделать эту фотку, если я живу, блять, на 20 этаже?! Я тоже хорош, все время закрываю штору, а тут забыл. Еблан. Че я ему щас скажу? Прости папаня, я заднеприводный? Люблю долбиться в сраку? Шпехаться с мужиками тоже неплохо? Или, что-то типа: «Это у рэперов щас так модно». Я сижу, залипаю в эту фотку, и судорожно соображаю, что говорить. Время идет, а ответ затягивается. Палевно, сука. - И че это? – я сделал крайне удивленное лицо, хотя тут стараться то и не нужно. - Это ты мне расскажи, что это. – Он скрестил руки на груди, не меняя своего бешеного взгляда, буквально впиваясь им в меня. – Я дал согласие не лезть в твою жизнь, но не думал, что ты станешь пидором! Это такое влияние твоей музыки, да? Сначала ты читаешь о том, что ебешь сук, а теперь ебут тебя!? - Пап, ты че несешь? Это же фотошоп! – я решил отъехать на заднице, молясь всем богам, чтобы это сработало. А самому страшно пиздец как. Он же меня разъебет как нехуй делать. - Ага, я же идиот. Эта фотография подлинная! Эксперты подтвердили. - Ну, молодец, что я еще могу сказать? – я резко встал со стула. – Да, блять, я сплю с парнем, доволен? Ты это хотел услышать? Поздравляю. До свидания. – Кинул я напоследок, выходя из комнаты, натыкаясь на маму. - Глеб, что ты такое говоришь? – удивленно уставившись на меня, произнесла она. - Правду. - Тяжелый вздох с моей стороны, объятия со стороны мамы, грозный отец за спиной. Картина маслом. - Гена, надеюсь, ты не успел наделать глупостей? – теперь грозной была мама. - Да когда я глупости-то делал? – возмущенным тоном сказал отец. - Да всегда! Так, сейчас мы присядем и все обсудим. – Женщин лучше не злить, а особенно маму. Она как ураган нас размотает и всю дурь выбьет из обоих. В этом доме ее слово как закон. Пока не разберемся – будем сидеть, и слушать нотации. Короче пизда и отцу и мне. Приплыли.