Как мы провели лето: самый деБилльный конец света

      — Эх, какая ты у меня вымахала… — вздохнула мама. — В твоём возрасте я тоже с подружками ночевала. Сдружилась я с нашими бывшими соседями с верхнего этажа, Олей и Машей. Наши родители тоже подружились и стали практиковать отмечание Нового года отдельно от детей. Каждый раз то взрослые у нас в квартире, а мы в соседской, то наоборот… В тот злополучный не помню какой год мы были здесь. Обычно за нами присматривала моя старшая сестра, но в тот год она сказала, что мы уже взрослые и справимся как-нибудь сами, и ушла праздновать к друзьям. Мы всю ночь не спали: играли, бесились, прыгали на кровати… А рядом с кроватью на стене висел ковёр. И вот я каким-то образом умудрилась этот ковёр зацепить, и он упал со стены прямо на меня. А девчонки даже не подумали меня освобождать, решили посмотреть, как я сама выберусь. Не то, чтобы я не могла этого сделать, меня, в конце концов, даже в кровати запирали, а я вылезала, но дело в том, что мои длинные натуральные волосы тёрлись о синтетический ворс ковра, за счёт чего меня нещадно шандарахало током, что затрудняло вылезание. Наконец Олька с Машкой позвали взрослых. Они поржали, но меня вытащили.       — Ясно, — я хлебнула компотику.       — Да это ещё не конец! К моменту моего освобождения мы уже подустали, легли спать, а как проснулись — голова болит, всё чешется… Думали, что это из-за ковра, мол, пыли надышались. По несколько раз искупались — не помогло. Взрослым не говорили, они уже потом заметили… Оказалось, что это была внезапная ветрянка. Вот так-то.       — Как хорошо, что я в детстве переболела ветрянкой, а у бабушки на стене не висят​ ковры, — хмыкнула я, допила компот и, ополоснув стакан, пошла собирать вещи.       Не то чтобы у меня была привычка делать всё в последний момент, скорее я была у этой привычки просто многие вещи, такие как зубная щётка, ещё нужны были мне утром, так что подготовить их с вечера я просто не могла. Собравшись, я стала было одеваться, но тут зазвонил телефон.       Я взяла его в руки. Звонила Алина. Взгляд случайно упал на время. Полдесятого.       — Бля… шка от сандалика, — шёпотом ругнулась я и приняла вызов. — Аль, извини, я с мамой заболталась, только одеваюсь…       — Насть, а мы же в девять тридцать встречаемся? — как-то сонно спросила она.       — Да… только я уже не успеваю.       — Ничего, — она хихикнула, — я сама только вещи собираю.       — Ну, давай тогда в десять?       — Давай.       — Что, она уже под подъездом ждёт? — поинтересовалась маман.       — Да нет, только собирается, — я уже натянула сарафанчик и уселась расчёсываться, попутно вспоминая, что ещё я могла не положить.       Перепроверив после этого наличие всех вещей, я взглянула на часы и обнаружила, что у меня ещё десять минут, которые не на что потратить.       В комнату зашла мама.       — Уже уходишь?       — Не, рано.       — Ладно. Ты, это, возьми желе, приготовите с Алькой. Пошли, я тебе достану.       Взяв с полки коробку с желе, она протянула её мне, мол, выбирай, а сама продолжала говорить:       — Можете под желе взять бокалы из серванта, бабушка против не будет. Только не забывай: они пыльные, — мама поставила коробку на место. — Будете покупать какую-нибудь «Фанту» — опять-таки, не стеняйтесь брать бокалы, даже если вы их разобьёте, никто вас за это ругать сильно не будет.       Я кивала, складывая пакетики с желе в рюкзак.       — И не забывай, если будешь идти в «Троечку», что там пакетики платные, — продолжала она, — поэтому берите свои из дома. Ой, вспомнила, тебе ж тара под молоко нужна! — она достала бутылку. — Денег взяла?       — Ага, — я взглянула на часы. — Ну всё, я пошла.       — Ну, если что, звони, приходи, если с чем-то не справитесь, я помогу, но постарайтесь всё-таки быть самостоятельными. Пока.       Появились и гусли.       — Прощай, со всех вокзалов поезда уходят в дальние края…       — Пока! — я ушла в сторону лифта.       Выйдя из подъезда, я направилась к дому Алины. Она как раз спускалась ко мне. Я помахала ей рукой.       — Привет поближе. Так, сейчас пойдём возьмём молока, а потом домой.       Мы отошли сравнительно недалеко, когда Аля хлопнула себя по лбу.       — Блин, я забыла желе и взять у мамы денег!       — Желе, в принципе, мне моя мама отгрузила, так что можешь не брать, — разворачиваясь в обратную сторону, сказала я. — Я тебя на лавочке подожду.       «Кто же она такая, эта твоя Алина, и откуда она взялась?» — наверняка спросите вы.       В принципе, девчонка она довольно симпатичная: пепельного цвета волосы, карие глаза, сама она стройная и всегда хорошо одета. Умная, весёлая, дружелюбная, но, тем не менее, «друзья — не разлей вода» — не о нас с ней. В садике мы враждовали достаточно сильно, чтобы даже в один из дней подраться, но к первому классу подружились, правда, всего на месяц. Последующие три года, пока я не перешла в другую школу, между нами вечно были ссоры и недопонимания. В следующий раз мы встретились и пообщались аж через пару лет, и с тех пор видимся максимум дважды в неделю, чего обеим хватает с головой, чтобы сохранять приятельские отношения. За это время мы обе очень изменились, и у нас наконец появились общие интересы.       — Всё, я всё взяла! — объявила Алина, выходя из подъезда.       После того как мы добыли всё необходимое для выживания в условиях пустой квартиры, Алька заскочила к себе домой, дабы отнести всё, что её попросила купить мама, а я — к себе за зарядным для планшета (это было ожидаемо — не могла же я действительно ничего не забыть). И только тогда мы наконец направились в своё временное место обитания.       — Мне мама дала ещё сто рублей, чтобы мы с тобой набухались, — сообщила Алина. — Только вот нам не продадут…       — Годный алкоголь на сто рублей мы вряд ли купим, — хмыкнула я. — Так что не расстраивайся, — мы подошли к двери перегородки. — Предупреждаю сразу: замку сто лет в обед, ключ может застрять.       И ключ не обманул наших ожиданий и таки застрял. Не прекращая с ним воевать, я толкнула дверь, пропуская подругу внутрь.       — А почему тут так темно? — спросила Аля.       — По легенде где-то здесь есть выключатель, — я пошарила по стене ладонью и нашла его. Перегородка озарилась ярким светом лампочки.       Теперь вытащить ключ, а затем найти и открыть входную дверь оказалось гораздо проще. Первым делом мы разложили вещи.       — Я взяла с собой полдома, — сообщила Алька и принялась опустошать свои сумку и рюкзак, перечисляя их содержимое: — Косметичка, молочко для снятия макияжа, дезодорант-спрей, желе…       — На кой?       — Просто…       Я сделала фейспалм и принялась разбирать свой небольшой рюкзачок — мои нужды в целом были куда скромнее: одежда, любимые гаджеты да раствор для линз. Этот отрезок времени мы провели в молчании. После я провела гостье экскурсию:       — Это — бабушкина спальня, там она просила не шариться. Это, как ты уже поняла, гостиная. Телек тут с IPTV, бабуля у меня продвинутая. Дальше — санузел. Теперь на кухню. Тут крупы, здесь приправы, там банки… Ладно, пошли заглянем в холодильник, — я открыла его. — Бабушка сказала, что всё, что здесь находится — всё наше, — я стала осматривать малочисленное содержимое полок. — Так-с, огурчики, перчик, масло, кетчуп неопределённой свежести, ещё зелёные, но уже червивые яблоки… О, сало! А это у нас… картошка и чеснок. Поехали дальше, — я открыла холодильник пошире и осмотрела содержимое дверцы. — Шоколадка, всякие мази… — тут я увидела полупустую бутылку. — Так, а это ещё что? — я вытащила её и осмотрела. — Ух ты, коньяк!       — Правда? — удивилась Аля.       — Сама глянь, — я показала ей бутылку. — Помнишь, ты говорила, что твоя мама дала тебе денег на алкоголь? Так мы тут бесплатно набухаемся! — я перечитала этикетку. — Класс, четыре звёздочки! Ладно, давай оставим пока, — я поставила коньяк обратно. — Интересно, откуда он здесь взялся, ещё и только полбутылки…       Тут я заметила похожую, но полную бутылку на нижней полке дверцы.       — Что, ещё коньяк?!       — Где? — спросила Алинка.       — Да вот, — я достала эту бутылку.       — «Льняное масло», — прочитала она надпись на этикетке.       — Облом… Ладно, какую кашу будем готовить? — я вернула бутылку на место, закрыла холодильник и открыла дверцу шкафчика с крупами. — Голосую за овсянку!       — Да не, я её не люблю. Давай лучше пшеничную.       — Пшеничную я не люблю. Тут ещё есть рис, но его готовить долго, макароны… В принципе, всё, — я вздохнула и с надеждой переспросила: — Ты точно не любишь овсянку?       — Точно. Давай сварим гречку!       — Её тут нет.       — Так на верхних полках глянь.       Я поставила табуретку и забралась на неё.       — Лови меня, а то я не столько боюсь высоты, сколько побаиваюсь отсюда рухнуть…       — А мне о высоте даже думать страшно, — заметил приятный баритон за нашими спинами. — Сразу вспоминаю тот страшный случай…       — Пресвятые Боги Пня! — взвизгнула я, пошатнувшись, и едва не рухнула на стоявшую рядом Альку, но в последний момент успела вернуть равновесие, попутно перекрестившись.       — Самокат, ты что здесь делаешь? — удивилась Алина.       — Самокат? — переспросила я, не веря своим ушам и повернулась. И точно: на полу у стола лежал небольшой свёрнутый коврик, которого ещё буквально минут пять назад там и в помине не было.       — Пару недель назад у меня в комнате появилось… это, — объяснила подруга, кивнув на него. — Назвался Ковром-самокатом, одним из четырёх артефактов, необходимых для ритуала вызова какого-то «луча добра». С момента своего появления вечно за мной повсюду таскается, говорит, что защищает от зла.       Я усмехнулась, проверила полку, а затем спрыгнула с табуретки.       — Гречки нет, придётся у мамы колядовать, — подавив в себе желание прямо сейчас рассказать подруге эту трогательную историю, я с невозмутимым видом пошла звонить матери. После разговора столь же невозмутимо прошествовала ко входной двери и недовольно поджала губы, а затем озвучила причину своего недовольства подошедшей Але: — Не хочу закрывать дверь в перегородку. Вдруг опять ключ застрянет.       — Так не запирай, я посторожу! — предложила Алинка. — Возьму дезодорант и буду брызгать им в глаза ворам.       На том и порешили.       Когда я вернулась с пакетом гречневой крупы и «Лучом добра» под мышкой, Алина с заветным баллончиком выглядывала из щели между дверью и косяком.       — Это сойдёт за пароль? — я, хмыкнув, показала ей пакет и книжку.       Разобравшись с пропорцией и оставив кашу кипеть, мы уселись за стол. Я открыла книгу и показала Альке.       — Ковёр не врал, он действительно один из артефактов, необходимых для борьбы со злом. Остальные трое тоже нашли себе хозяев: Гусли-самодуры​ — меня, Скатерть-самобранка — моего друга Сашку, а вот у кого Меч-кладенец, мы не знаем…       — Я слышал имя Самобраночки? — переспросил ковёр, вкатившись в комнату и там развернулся. Как и его товарищи, он оказался довольно красивым, но, как мне показалось, простоватым для подарка монаршей особе: на фиолетовом фоне на нём были выведены симметричные сиреневые с белым контуром узоры, ничем особым не примечательные.       — Как она там? — принялся он засыпать меня вопросами. — Счастлива? С кем-то уже встречается? Вспоминает обо мне?       — Без понятия, — отрезала я. — Спросишь как-нибудь у Санька. Если не возражаешь, я объясню человеку, что в мире происходит, — и, не дожидаясь ответа, обратилась к Алине: — Короче, помнишь, к нам в город привозили статую «Обними на счастье»?       — Э-э, нет…       — Ну, её привозили. Так вот, это была не просто статуя, а замаскированный Билл Сайфер. Умоляю, не спрашивай, как, но мы с Сашкой, а точнее, по-видимому, я, его пробудили. Он стал потихоньку собирать себе армию. Полагаю, по его приказу за мной около месяца следил Фиолетыч.       — Кто?       — Маньяк ​из игры «Five nights at Freddy's». А теперь за нами периодически шпионят монстры из «Undertale», — я ухмыльнулась, увидев, как Алина закатила глаза: в прошлый раз я вынесла ей все мозги рассказами об этой игре. — А ещё Билл обещал отправить мою маму в психушку, если я не примкну к его рядам.       — И ты…       — … искренне пожелала ему удачи, — выдержав паузу, я добавила: — Ладно, на всякий случай я попросила гусли по мере возможности за ней присматривать, особенно пока она спит.       — И как их присмотр её защитит?       — Ой, Боженьки Пенёчка где ж тут это было написано… — я полистала «Луч добра». — Ага, вот. «Артефакты способны создавать вокруг себя силовое поле, не позволяющее злу приблизиться к защищённым этим полем объектам никоим образом, поэтому рекомендуем везде носить свой артефакт с собой».       — Откуда у тебя эта книга? — поинтересовался ковёр, подползая ближе.       — У покойной прабабушки дома нашла.       — Она была колдуньей?       — Да откуда ж я знаю.       — А как её звали?       — Клементина Петровна, — я подняла бровь. — Ты её знал?       — Да вроде нет…       Тут нам пришлось прервать разговор, так как запахло жареным — если вам интересны подробности, то это была жареная гречка.