***
Они довольно долго шли по лесу, натыкались и на узкие, и на широкие овраги, которые приходилось обходить стороной по причине отсутствия какого-либо моста. Набредали и на озера, у которых ненадолго задерживались, чтобы передохнуть, не разводя костра, и на небольшие паводки, заставлявшие их идти прямо вброд. Так они двигались, пока не увидели огромную арку, поросшую травой, которая представляла собой подобие выхода из этого зеленого лабиринта. Арденион прошел через нее первым, далее последовал Эренар, и когда он обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на чащобы, то лес уже исчез и вместо него простирался высушенный пустырь с низко стелющейся вдоль растрескавшейся тверди травой. — Здесь же только что был лес, — растерянно проговорил Эренар, оглядываясь по сторонам. — Суть магии — есть манипуляция реальностью так, как тебе выгодно, что и делают хозяева этих мест, — не сбавляя ходу, начал старик. — Это похоже на иллюзию и поэтому человеку, который не понимает природу магии, здесь просто не выжить, — докончил он, с укором посмотрев на Эренара. Ответить тому в свою очередь было нечем. Он лишь оглянулся еще раз назад, удостоверившись в том, что позади него больше нет никакой зеленой стены, и зашагал вслед за стариком, который еще не успел далеко уйти. Теперь Арденион опирался на крепкую длинную и тонкую трость, сделанную из дерева, на которой виднелись разнообразные завитушки: каждая отличалась друг от друга и носила в себе свой уникальный витиеватый узор. Впереди этого обширного простора уже виднелась крепость, парящая на массивном клочке земли. И это было только на руку и Ардениону и Эренару, ведь Звезда Арона давала о себе знать. Вода, кою припас старик, быстро заканчивалась, как и бодрость духа, сжигаемая палящей звездой. — Когда я впервые увидел его, — старик указал на замок, — и этот безмятежный плавающий в небе островок, мой дух охватило изумление, — он отпил из бурдюка жидкости и тяжело сглотнул слюну. — А теперь? — Больше нет. Ушло то время, когда я был наивным мальчишкой, коим оставался очень долго, — последние слова старика как-то странно сошли с его уст и Эренар не мог не заметить этого. — Тяжелое детство? — выговорил он сквозь ком в горле, однако старик ничего не ответил и двинулся далее, засунув полупустой бурдюк за пояс. Остаток пути они шли не разговаривая друг с другом. Да и зачем? Когда тень от острова настигла их, лицо Ардениона потемнело и омрачилось до неузнаваемости. Походка его стала более жесткой, а глаза, в которых засверкала давно угасшая жизнь, менее добрыми, если их вообще можно было считать таковыми. — Не хочу показаться глупцом, но как же мы туда попадем? — прозвучал голос Эренара, прервавший тишину. Арденион расчертил неаккуратный круг и нарисовал внутри него один единственный иероглиф. Спустя секунды, знак озарился алым пламенем, заискрился и в следующее мгновение они уже стояли на подножии крепости, к которой вели широкие истерзанные временем ступени. «Действительно, я и забыл, что мы в мире, где магия — это все» — подумал он про себя, не решившись сказать это в слух. — Мрак поселился в этом месте. Уже давно, — промолвил вскоре старик, поправляя на безымянном пальце свой фамильный перстень с мелким темно-бордовым камнем. — Не отходи от меня, что бы ни случилось, — докончил он тихим голосом и осторожно зашагал по тем самым ступеням. Эренар удивленно обернулся, вглядываясь в дали, которые перед ним открылись с такой высоты. На востоке виднелся луг, раскинувший свои малахитовые объятия вдоль раздольных ручьев, по бокам которых громоздились редкие деревья с блекло-зелеными кронами, а на севере за массивными облаками гордо возвышались горы, на верхушках которых лежала бледная шапка снега, несмотря на то, что сейчас господствовало Время Благоденствия Звезд. Большего, увы, разглядеть ничего не удалось — туман в далеких краях был слишком густым. Эренару чудилось, будто там, далеко-далеко, находится нечто таинственное, что не хочет раскрывать своей тайны прежде времени. Его заворожила эта картина. Он никогда не видел ничего подобного и потому не сразу услышал нетерпеливый голос Ардениона, который звал его к себе. Эренар растерянно кивнул, но еще немного постоял на месте прежде чем стал подниматься вслед за стариком. Но лучше бы он остался внизу. С каждой ступенью будто сама животворящая сила покидала его, оставляя слабость, медленно расползавшуюся по телу. В конце подъема их ждали тяжелые массивные черные двери. Легким касанием ладони Арденион их отворил. Изнутри вырвался затхлый ветер, пропитанный дурманом. Они вошли в таинственную для Эренара крепость, которая являлась мрачной обителью не менее загадочных людей. От стен ее веяло холодом и возникало ощущение того, что все надежды, рождающиеся в этих коридорах и пустых залах, таят столь же быстро, как и лед, подвергающийся воздействию разгоряченной полуденной звезды. На протяжении того времени, когда они были еще у окрестностей, и мне не встретилась ни одна живая душа, кроме серых птиц, забравшихся на невысокие темные и полуразрушенные башни, с коих свисали потускневшие флаги цвета воронового крыла. — Холодно, — голос Эренара прошелся эхом по тёмным коридорам, куда даже через довольно огромные окна почти не проникал дневной свет. Он тускнел, проходя сквозь стекло. — Видел бы ты этот замок в рассвете величия, — проговорил Арденион, кивая самому себе и вспоминая давно ушедшие дни. От увиденного создавалось ощущение, что замок когда-то разграбили или же попросту забросили, хотя на самом деле обстояло все совсем иначе. Пока они шли, старик лишь изредка поглядывал на Эренара и каждый раз, когда он смотрел на него, наверное, убеждался в том, что он рядом и ему не грозит никакая опасность. Темный коридор тем не менее закончился и в тупике его находились невзрачные двери. На их поверхности находились какие-то знаки. — Останься здесь. Никуда не уходи и ничего не трогай, — приказал старик тихим и строгим голосом. Арденион отпер двери, навалившись всем своим телом. Они скрипнули со страшной силой и он вошел в комнату, растворившись в ее мраке.***
Прошло сравнительно недолго времени с тех пор, как старик покинул Эренара и вернулся к нему, а именно около четверти часа. Эренар все это время, конечно, не стоял на одном месте. Он ходил по узеньким коридорам, на стенах которых висели оборванные картины, и залам, рассматривая все, что попадалось ему на глаза. С каким-то странным любопытством его взор падал на упавшие вещи. Он со всей присущей ему осторожностью сдувал с них пыль и гадал, для чего предназначен тот или иной предмет, который он доселе не видывал. В тех самых холодных залах, где Эренар уже успел побывать, он обнаружил разнообразные камни, резные дощечки, фигурки, сделанные из темного фарфора, что излучали темно-фиолетовое свечение. От этих предметов, освещающих маленькую толику пространства, становилось то боязно, то совсем наоборот. Эренару было по нраву все, что охватывал его взгляд, и к его удивлению, это место по-настоящему завораживало его. — Эренар! — раздался крик Ардениона. В этот же момент послышался треск — фигурка, которую нечаянно задел Эренар, разбилась об пол. Ее осколки, ранее охваченные светом медленно погасли и утратили свою былую коварную красоту. — Что ты трогал?! — раздраженно вопрошал старик, забежав в зал. Вне сомнений он заметил то, что натворил юноша. — Несносное создание! Идем! — недовольно выговорил Арденион, скрепя зубами. — Да и что с того? Но укоризненный взгляд старика, наполненный гневом, подсказал Эренару, что он действительно натворил то, чего не должен был делать. Ему ведь говорили стоять на месте и ничего не трогать. Любопытство порой может сыграть не самую хорошую роль в жизни человека и это был именно тот случай. — Простите. Я действительно не хотел. — Нам нужно уходить, — более снисходительно вымолвил тот. Эренар последовал за ним и ничего не смел более говорить. Они быстрым шагом проходили по многочисленным коридорам, превращающихся в целые витиеватые лабиринты, из которых, казалось, не было выхода. Однако Арденион еще помнил эти ходы, и вскоре он смог отыскать нужную дверь, которую открыл своим легким прикосновением пальцев. В тот же момент яркий свет ударил в глаза старика и Эренара. У них побежали мурашки — теплый освежающий ветер обдал их тела. Арденион наскоро начертил круг на безжизненной земле парящего островка, и они в одночасье оказались на тверди. Шаг обоих невольно ускорился. Им хотелось поскорее покинуть это место. — Крепость Четырех Советников. — не дожидаясь вопроса, проговорил Арденион. — Что мы там делали? Место явно… — Эренар не мог подобрать слово. — Отвратительное — договорил за него старик. — Их все теперь страшатся. — Отчего же вы не боитесь? — Они не смогут мне ничего сделать, — ответил тот, едва взглянув на камень, который блистал в его кольце. — К тому же, как выяснилось, им нужен ты. Я же сделал ошибку, что привел тебя туда. Стой. Арденион заметил что-то странное на руке Эренара. Осмотрев его конечность, старик наткнулся на сыпь темно-лилового цвета. — Что это? — Эренар испуганно отдернул руку, всматриваясь в вкрапления. — Тебе не следовало ничего трогать. Я предупреждал, — он ненадолго замешкался. — От нее нужно избавиться, иначе они найдут нас, — Арденион огляделся по сторонам. На многие мили вокруг был однообразный пейзаж пустыря. — Придется… придется мне перенести нас. Это отнимет у меня предостаточно сил, и если я не очнусь — оставь меня и иди на восток. Разыщи человека по имени Аластер. Он тебе поможет. Должен помочь. Прежняя раздраженность Ардениона ушла и Эренар увидел перед собой самого обычного старика со своими предрассудками и всем тем прочим, чем обладают люди, прожившие долгую, не столь, как им хотелось, счастливую жизнь. Ошарашенный словами старика, он не смог ничего произнести и лишь растерянно кивнул. Также несобранно Эренар наблюдал и за тем, как тот чертил на земле огромные круги поочередно вносил в него иероглифы. Когда все было готово, они встали в его середину и Арденион, вздохнув в очередной раз, стукнул своей тростью о твердь. Символы озарились светло-алым светом и беспрерывно закружились в танце. Их многочисленные проекции начали подниматься в воздух, создавая некое подобие купола, покрывавшую значительную часть земли. Еще несколько мгновений и там, где ранее стояли они, не было уже никого. Лишь столпы пыли витали в воздухе, среди которых виднелся багровый сгусток оставленной энергии. То была цена за открытый портал.***
Легкий шум в ушах не давал Эренару полностью прийти в себя. А когда сознание достаточно окрепло и вышло из сумерек, кажется, вечного забвения, то оно привело все чувства в порядок, однако голова все еще продолжала кружиться. Эренар сначала встревожено глядел по сторонам, видел каких-то людей, беспрерывно идущих куда-то, затем услышал многоголосье толпы. Он находился прямо посреди оживленной аллеи, где собралось множество зевак, торговцев, купцов и прочего всевозможного люда. Но в этой толпе не было Ардениона. Сейчас он лежал в пыли в противоположном месте от Эренара и изнемогал от страшной боли в груди. Его тело неподвижно лежало в небольшом переулке, что ответвлялся от главной площади. И несмотря на то, что и там находилось достаточно народу, никто не помог старику. Одни проходили мимо, принимая его за очередного обездоленного, другие видели в нем только отродье, которое даже не достойно жизни, третьи же презрительно фыркали и шли дальше, не желая связываться. И только один единственный семилетний мальчишка обратил внимание на Ардениона. Смуглый мальчуган с абсолютно лысой головой сперва огляделся по сторонам, а затем медленно приблизился к старику. — Вам помочь? — спросил он детским голосом, но, к сожалению, ответа не последовало, однако все же Ардениону хватило сил, чтобы приоткрыть глаза. Он увидел не просто мальчишку, а воплощение того, чего так давно не хватает многим людям — сострадания. Его затуманенный взор беспристрастно глядел на силуэт мальчика, который поначалу робко стоял на месте, а после решил подойти еще ближе. Какое-то мгновение внутри этого семилетнего юнца боролись две сущности и в конце концов победила та, которая теперь отчаянно пыталась помочь незнакомому человеку. Вскоре появился и Эренар. Он еще не мог до конца прийти в себя ни от слов Ардениона, ни от того, что им пришлось снова прибегнуть к магии, чтобы добраться до нужного места. Он испытывал странное сочувствие к старику, который теперь лежал перед ним на земле и едва дышал. Его пробирало волнение. Но было оно и подлинным и расчетливым, потому что Эренар явственно понимал, что в этом новом для него мире ему не справиться одному, насколько бы сильно он того не желал. Оторвавшись от нахлынувших мыслей Эренари, он и Азарий смогли общими усилиями посадить Ардениона на высокие ступени. Он по-прежнему тяжело дышал. — Я принесу воды, — протянул тоненьким голоском мальчишка и тут же скрылся из виду в свете Элоны — ночной звезды, что вот-вот должна была уступить место своему брату, огненный жар которого питал весь мир изо дня в день. — Как тебя зовут? — спросил Эренар, наблюдая за тем, как мальчик помогает старику выпить всю воду из массивного деревянного сосуда. — Азарий, — ответил тот немедля. — Спасибо, Азарий, — вымолвил Эренар. Арденион пил маленькими глотками и когда осушил чашу, благодарно улыбнулся. Так в тишине, которая прерывалась тяжелым дыханием старика, они сидели какое-то время неподвижно. Мальчик между тем убежал под каким-то невнятным предлогом и больше они его не видели. Эренар, не теряя времени, спешно оглядывал окрестности, в которых пребывал. Полусухие деревья, однотипные деревянные дома и пыльная дорога, по которой проезжали запряженные кони составляли основной пейзаж этой деревни, что находилась в месте именуемом Восточным Пределом, отделенным от Восточного Королевства. Подняв глаза повыше, он увидел вдалеке горы эпохальных размеров. Даже за много миль разглядеть их не составило бы особого труда. Они были зеленого цвета от той растительности, что покрывала их, верхушки же венчал снег, озаряемый первыми лучами Звезды Арона. В эту же секунду Эренар почувствовал, как потянул предрассветный прохладный ветерок, что ласково прикасался к уставшим членам. Еще немного и ночное небо, ранее укрытое покровом звезд, которые теперь стали медленно потухать, начало степенно озаряться светло-алым рассветом. — Чтобы ты сделал, если бы смерть заглянула тебе в глаза? — раздался тихий голос. — Испугался, — вспомнив недавние события, ответил стыдливо Эренар и посмотрел на Ардениона. — А я бы ее проклял, — произнес старик. — Слишком уж долго я живу, а мой черед все еще не пришел, — он несколько раз сильно кашлянул и после открыл глаза настолько сильно, насколько смог. — Я устал, — после нескольких минут молчания, промолвил он с трудом. Веки его снова потяжелели. Эренару нечем было ответить. Да и что тут ответишь, человеку, который повидал, наверняка, больше, чем кто-либо другой за всю свою жизнь. Сказать, что все еще наладится? Вряд ли. Или, быть может, сказать, что все не так плохо, как есть на самом деле? Едва ли. Поэтому он просто смотрел на старика не в силах ничего поделать. На старика, который не боялся смерти, а скорей желал ее как спасение. — Оторви сверток с моего пояса, — вымолвил Арденион спустя четверть часа. Эренар сделал, что должно, а затем старик трясущимися холодными пальцами вынул из тщательно завернутого свертка маленький флакончик с нежно-багровой жидкостью, который был уже более чем на половину пуст. — Помоги мне. Эренар спешно открыл флакончик и помог Ардениону осушить его до дна. — Я недолго знал свою мать, — ответил Арденион на ранее заданный вопрос, когда ощутил тепло, расползавшееся по телу, — как и отца, — он помедлил, — поэтому ты не столь равнодушен ко мне, как я к тебе. Однако беды у нас совсем разные. — С твоими родителями что-то случилось? — Тебе следует знать только то, что их больше нет, — старик зажмурился от боли, потому что попытался встать. — Будь добр. Эренар одной рукой обхватил Ардениона за спину, а другой взялся за его трясущуюся ладонь. С трудом они вышли из переулка на главную аллею, где прямо перед их лицом, едва не сбив их, пронесся экипаж, внутри которого сидела тучная дама, разодетая в выкрашенные светло-фиолетовые шелка, что стягивали ее массивную фигуру и переливались от темного к более светлому оттенку этого цвета. Заметив их краем глаза, она сначала нахмурилась, а затем ее лицо разгладилось и тут же приобрело озабоченный вид. — Постой. Останови! — вскрикнула она по-женски, приказывая своему личному кучеру — человеку приземистому с уже поседевшей бородой и с несколько неуклюжим телосложением. — Ваше сиятельство, прошу простить меня, не заме… Женщина махнула на него рукой, тем самым не дав договорить, и бросила осуждающий взор, а после сошла со ступеней с грациозностью, которая вызывала неподражаемый восторг. Она внимательно посмотрела в ту сторону, где стоял старик и Эренар, и начала спешно приближаться к ним. На ней было одето живописное облачение, легкие дамские сандалии, небольшие серьги, вставленные в уши и маленькая шляпка, из которой торчало одно единственное длинное перышко темно-бирюзового цвета с лиловыми вкраплениями. Подойдя к ним, женщина извинилась со всей искренностью, на которую была способна, и предложила проследовать за ней в карету в качестве искупления вины. — Не стоит, — ответил Арденион, чтобы не обидеть даму и тут же добавил, — к тому же мы держим путь прямиком на юго-восток. Он указал пальцем в нужную сторону. — В той стороне находится Золотая Крепость? Она единственная в тех окрестностях. На протяжении всего разговора женщина поглядывала то на робкого Эренара, то на старика, в особенности не задерживая ни на ком взгляд. — Да, — отозвался Арденион. — Тогда не отказывайте мне в приятной возможности доставить вас туда, — лицо ее мгновенно расплылось в идущей от сердца улыбке. — Ну, если так, — согласился старик и благодарно улыбнулся в ответ. После этого Арденион с помощью Эренара проследовал к экипажу, наверху которого покоились объемные сундуки. — На восточную дорогу, — обратилась она сердито к кучеру. — Мы вам очень признательны, — проговорил Арденион, когда наконец уселся на небольшую скамью, усеянную бархатными подушками, что приятно согревали тело. В тот же момент двинулись лошади, которые сначала шли прямо, а затем свернули налево и зацокали по избитой брусчатке. — Я виновата перед вами. Не знаю чем бы все это закончилось, если бы хоть на один шаг вы были ближе, ах, — женщина тут же покраснела и глаза ее засверкали от влаги, — страшно подумать, страшно… Арденион, нисколько немедля, попытался успокоить ее, и только через несколько минут утешений и уговоров женщина переменила тему и заговорила об этих чудесных, по ее мнению, краях. Она довольно долго рассказывала о своем прошлом: как жила здесь еще будучи совсем малюткой и как потом ей пришлось покинуть родной дом, по которому она всегда сильно тосковала; поделилась и тем, каким же невыразимым для нее счастьем было вновь оказаться в этих местах. — А с каких земель пришли вы? — поинтересовалась она, прервав саму себя. — Мы с Дальнего Холма, что за Южным Пределом, — ответствовал Арденион, немного замешкавшись. Женщина тут же раскусила ложь старика, но не стала корить его в этом. Все-таки она должна им, да и не столь важно откуда они. — Прекрасное место, — мечтательно заявила она. — Я пребывала там какое-то время несколько лет тому назад и, к слову, нахожусь все еще под самым хорошим впечатлением! — Меня, кстати, зовут Мелиса, — быстро проговорила женщина после, как ей показалось, слишком затянувшейся паузы, не обращаясь ни к кому в отдельности, однако тут же подала свою открытую ладонь Эренару. — Эренар, — произнес он и, оторопев, поцеловал руку вместо того, чтобы пожать ее. Это наверняка рассмешило бы любую другую женщину, но не Мелису. Ей стало от этого только лестно и она широко улыбнулась, переводя взгляд на старика. — Арденион. — Нахожу это имя очень любопытным, — задумчиво произнесла она. Старик насторожился, однако не подал решительно никакого виду. — Во всяком случае, мы уже приехали, — проговорила женщина после кроткой паузы. Экипаж остановился и раздался легкий скрип: кучер слез с облучка, чтобы размять тело и дать ему отдохнуть. Мелиса меж тем отдернула полупрозрачную шторку и внимательно рассмотрела местность, а затем глубоко вдохнула — они находились у подошвы горы, даже несколько ближе к возвышенью и воздух здесь был особенно чист и свеж. — Мы невероятно признательны вам, — проговорил старик, с трудом выбираясь наружу. — Не забывайте, что я все еще ваша должница, — ее лицо расплылось в извиняющейся улыбке. — Надеюсь, мы с вами когда-нибудь встретимся. — Если судьба будет благосклонна, — ответствовал Арденион. В тот момент дверь за Мелисой закрылась, но экипаж не тронулся — он продолжал стоять еще какое-то время, пока старик и Эренар не скрылись из виду. Они, к слову, шли мимо пышно цветущих низеньких деревьев, чьи убранства были то зеленого, то сочно золотого оттенка. Тот же интересный цвет, а именно блестяще-янтарный, имели и аккуратно выстриженные кустарники, коих здесь было обильное множество. От того Эренару и казалось все новым и интригующим — он буквально пожирал своим взором все, что видел. — Красиво, правда? — поинтересовался старик. — Да, — ответил тот, не скрывая нахлынувшего трепетного восхищения. — Мне часто доводилось здесь бывать. Следы многих воспоминаний, которыми я дорожу, связаны с этим местом, — Арденион ненадолго остановился, чтобы оглянуться. В тот момент странное щемящее чувство, давно ушедших событий пробудилось в его сознании. Тоска и некое подобие утешения захлестнуло старика. — С годами становишься сентиментальнее. Да и ощущение скорой смерти только обостряет все чувства. Ненавижу, — промолвил снова старик, но уже в полтона. — О ком ты говорил тогда? Почему я должен был разыскать Аластера? — поинтересовался Эренар, пропустив слова старика мимо себя. — Он мой давний друг. Один из немногих, — отвечал Арденион, снова углубляясь в свое прошлое. — Рассчитывать пока что мы можем только на него, — докончил он. — Ты что, жалеешь меня? — промолвил Арденион, заметив на себе странный взгляд Эренара. — Нет, вовсе нет, — отозвался тот. — И правильно. Я не выношу этого. Каждому суждено умереть и ты должен признать это, пока… впрочем, это не должно тебя беспокоить, — он оставил незаконченной свою мысль, но Эренар, кажется, понял на что тот намекал. По мере их приближения к замку все отчетливее виднелись его высокие стены, которые отражали свет Звезды Арона, создавая впечатление того, что они были окружены некой аурой, стерегущей спокойствие хозяина Золотой Крепости. За стенами же возвышались башни, с которых свисали золоченые флаги, окаймленные по краям неровными фиолетово-белыми змеевидными узорами. С этих сторожевых постов было видно буквально все: и земли, что находились в черте владений обладателя этих мест, и близлежащие островки соснового леса, и далеко расположенные горные цепи, и мерцавшее то блекло-синим, то иссиня-черным море, у которого есть начало, но нет конца. Массивные наполовину проржавевшие стальные ворота были отворены, поэтому старику и Эренару не составило труда проникнуть внутрь крепости, которая словно милостиво пригласила неизвестных путников, не разглядев в них никакой угрозы. Внутри величаво располагался один единственный замок, окруженный удивительным садом, который был красивее всего того, что находилось снаружи. Здесь все растения, что низко стелились вдоль земли, опутывая стоявшие столики и небольшие редкие деревья, на которых росли сладкие плоды, были живыми: они словно перешептывались между собой, гадая над тем, что за гости явились к ним. Сквозь эту зелень и червленые золотые листья Эренар приметил конюшни с фыркающими в них породисты-ми лошадьми и огороженные деревянным забором загоны, в которых пребывали козы, коровы и другая живность, заметил и небольшую полянку с поленьями, возле коих лежал массивный железный топор, а так же целые кучи сена и овса, хаотично разбросанные повсюду. Но приковывающими внимание оказались странные арки светло-фиолетового цвета, опутанные яркими цветками, которых было обильное множество. — Разговаривать буду я, — произнес старик, отвлекая Эренара от завораживающего зрелища. Эренар смиренно кивнул и былая атмосфера спокойствия растворилась. На него накатило некое подобие страха, которое было вызвано неизвестностью и загадочностью этого места. — Здесь тебе нечего бояться, обуздай свою настороженность, — произнес Арденион, когда он дошли до тщательно выбеленных ступеней замка, и, подбадривая, похлопал его по плечу. В конце подъема их ждали крепкие двери. Они вовсе не были угрюмыми и невзрачными и не наводили ужаса от одного только вида, а напротив — рождали чувство приятного, чего-то благородного и неиссякаемо доброго. Именно это и ощущал Эренар, приближаясь к ним. Сами двери имели бархатный белоснежный цвет, поверх которого были нанесены рисунки фиолетового и золотого оттенка, изображавшие, по мнению Эренара, ящериц или что-то вроде того. На самом же деле это были драконы, но он знал о них не больше, чем о той же дружбе. Раздался легкий стук — Арденион дважды ударил об дверь железным кольцом, внутри которого сверкал нефрит. В ответ лишь зашуршали маленькие крылья: сокол, выбравшийся из окна, что находилось по левую сторону от них, взлетел, неуклюже метнулся в воздухе в разные стороны и приземлился на торчащую деревяшку, выступавшую из-под крыши. Он завертел своей махонькой головой, рассматривая незнакомцев, встрепенулся и начал внимательно наблюдать за ними. Старик постучал еще несколько раз дверным кольцом и принялся ждать. Вскоре послышались шаги. Звук стоял такой, словно кто-то неторопливо ковал сталь. Несколькими мгновениями спустя повисла тишина, которую нарушил сокол: он издал несколько продолжительных визгов и пролетел вблизи наших героев, скрывшись из виду за ближайшими кустами. Двери меж тем медленно отворились, и лучи Звезды Арона проникли внутрь, освещая затемненное помещение. Хозяин явно не ждал гостей. — Кто посмел?! — рявкнул он, обнажая свой лик. — Аластер, — раздался голос старика. — Мы пришли с миром. Властитель Крепости узнал этот голос, но не мог точно вспомнить, кому он принадлежит, пока окончательно не протер свои слипшиеся от сна глаза. — Арденион! — вскрикнул он, принимаясь обнимать его. — Обещал прийти несколькими годами раньше! — пробасил Аластер еще сонным голосом. — Ты ведь знаешь мои привычки, — старик улыбнулся, выскальзывая из медвежьих объятий своего давнего друга. — Поэтому вполне удовлетворен, что ты пришел не так поздно, но огорчен, что не так рано, как я полагал, — проговорил он учтиво и весьма замысловато по своему обыкновению, а затем перевел свой взгляд на человека, которого ни разу до этого не видел. — Друг Ардениона — мой гость, — хозяин крепости протянул ему тот же час свою широко раскрытую ладонь, облаченную в золотую перчатку. — Эренар, — отозвался он, посчитав, что будет не лишним сообщить свое имя. — Добро пожаловать, Эренар! Не будем стоять на пороге, заходите! — промолвил живым и веселым голосом Аластер. Он любил гостей и в особенности старых друзей. Двери захлопнулись, словно сомкнулась мощная пасть страшного хищника, и сокол появился вновь. Он залетел в окно и безошибочно устремился куда-то вниз вдоль узких коридоров. — Сначала налево, затем прямо, направо и… — раздался удаляющийся голос. — Мне еще хватает памяти, чтобы разобраться в этом лабиринте! — крикнул ему Арденион. В ответ раздался искренний смех. — Идем. Не отставай, — промолвил старик. Они оставили позади дверной проход и зашагали по полу, который едва-едва отливал желтоватым светом, двигаясь по извилистым коридорчикам. Арденион несколько раз останавливался, чтобы понять в правильном ли они направлении идут и, каждый раз вспоминая, бурчал себе под нос. В итоге через несколько минут они вошли в просторную комнату, через небольшие окошки которой сочились лучи Звезды. Вскоре послышались характерные шаги Аластера. Он вошел в помещение и принялся разжигать свечи, что покоились на полочках, окружавших всю комнату. Когда же стало достаточно светло, Аластер вначале усадил своих гостей на стулья, а затем и сам примостился к обшарпанному креслу, прислоненному к не менее старому комоду. — И все же, — начал он, — что вас привело ко мне? Выглядите вы потрепанными, — его светло-желтые латы блистали, переливаясь, от света, исходящего от свеч, ровно как и добродушный лик, на который ниспадали пряди черных густых волос. — Перед тобой я ничего не утаю, — старик долго размышлял прежде чем продолжить. — Но вначале нужна твоя помощь, — Арденион перевел свой взгляд на Эренара. — Покажи ему. Он протянул свою руку, задрав изрядно обшарпанные одежды и Аластер увидел темно-лиловую сыпь, которая доходила уже до самого локтя. — Не знаю, что смогло бы оставить такой след, но ничего хорошего он не сулит. Подойди поближе, — произнес Аластер. Эренар подошел к нему и почувствовал, как холодная сталь прикасается к его конечности. Аластер то сжимал его руку, то вновь разжимал. После этих нехитрых манипуляций он проговорил про себя несколько едва различимых слов, и его ладонь озарилась тусклым свечением, и сыпь начала спадать, уступая место естественному цвету кожи. — Не бойся. Она больше не появится, — утешительно произнес Аластер и посмотрел в сторону Ардениона. — Как и в былые времена все гоняешься за чем-то таким, что может тебя убить? Да еще и юношу в спутники взял. Не слишком уж разумно для такого мудреца, как ты, — он широко улыбнулся, подмигивая правым глазом, возле которого виднелся старый шрам. Он пересекал часть лба под острым углом, уходя за висок. — Давно ли ты сам укротил свою страсть ко всяким занятным вещицам? — Арденион явно намекал ему на что-то такое, чего Эренар не знал. Но Аластер понял ход мыслей старика, и его лицо вновь озарилось доброй улыбкой. — Я теперь обжился здесь, — он оглянулся по сторонам. — Отныне я не вылезаю отсюда без особой надобности. Возможно, оно и к лучшему, — после этих слов взгляд Аластера слегка отстранился от гостей, а разум унесся в неизведанные им дали. Тут-то и послышался шелест крыльев и визг сокола, разносившийся эхом по коридорам. Спустя несколько мгновений он влетел в эту небольшую комнатку, уселся на плече Аластера и несколько раз ткнул его своим клювом в щетинистую щеку. Птица вернула его обратно в реальность. Он аккуратно несколько раз провел своими пальцами по голове сокола, а тот в свою очередь что-то приглушенно крикнул, видимо, в знак благодарности и упорхнул в открытое окно, чтобы снова высматривать непрошенных гостей. — Что ж, вы, наверное, голодны? — поинтересовался Аластер с той любезностью, на которую был только способен. — По правде говоря — очень. Думаю, и Эренар должно проголодался, — промолвил Арденион. «Еще бы! — подумалось ему. — Смертельные опасности, несколько дней и ночь в лесу, прогулка под звездой, которая пытается испепелить тебя, и всего пару ягод в желудке да вода. Как тут не проголодаться?!». На самом же деле они провели в лесу не более дня. Но Эренару казалось, что они были там намного дольше. Все эти опасности, недомолвки и вопросы, постоянно терзающие его голову, туманили разум. Он так и не мог до конца прийти в себя с тех самых пор как оказался в новом мире. — Тогда не будем заставлять голодать старика, — Аластер подмигнул Эренару и тот, к своему удивлению, рассмеялся. Арденион привык к тому, что Аластер всячески пытается его уколоть и не стал обращать на это внимания, к тому же ему отрадно было видеть, что Эренар хоть как-то отреагировал на происходящее вокруг него. — Уже, должно быть, подошло нужное время для обеда, — проговорил хозяин крепости. Эренар и старик следовали за Аластером по коридорам в трапезную, что находилась на несколько этажей выше и была поистине роскошной. Недалеко от окна находился с виду необъятный стол, ломившейся от находящейся на нем еды, в числе которой числилась запеченная под собственным соком баранина, прежде нафаршированная яйцами и пахучими травами и специями. Совсем же рядышком на большом бронзовом блюде покоилось красиво уложенное тушеное мясо птицы — вертихвостки (ее так прозвали за длиннющий хвост, что постоянно находился в движении), сначала вымоченной в сладком вине, а после обильно обмазанной умеренно острым перцем. Недалеко стояло и шесть-семь глубоких деревянных тарелок. В каждой из них находился суп (из морской утки, рыбьих голов или тушек, овощей с кусочками жилистого мяса, свиного или кроличьего сердца, и даже из потрохов дикого кабана). Не были забыты и каши с приторно-сладким сиропом на пару с рагу из всевозможных родов нежнейшего мяса с добавлением соусов. Не обошлось на столе и без ароматных напитков на медовой основе и кисло-сладких настоек из разного рода изюмов. Находились они рядом с десертом, включавшим в себя засахаренные фрукты, пироги из мякоти ягод, выполненные в форме змеевидного дракона, пряности в сахарной глазури, орехи в меду и традиционную для этих мест пасту, приготовленную из плодов лейского дерева, которую было принято намазывать на черный хлеб грубого помола, коего здесь было предостаточно. Посреди всех блюд стояли свечи. Свету в трапезной отводилась особая роль, чтобы создать неповторимую атмосферу. С этой же целью предварительно зал обхаживали служанки, размахивая листьями аниса, что благоприятствовал здоровому аппетиту. В другой же части трапезной, а точнее в углу располагались скульптуры и бюсты неизвестных Эренару людей да так, будто бы их там кто-то невольно забыл. Возле них воцарялся исполинский камин с потрескивающими дровами, возле которых непрерывно крутился необделенный силой коренастый мужчина, следивший за тем, чтобы пламя не выходило из-под контроля. На гранитном потолке висела поистине громадная позолоченная люстра, которая, как казалось, умещала в себе не одну сотню свеч, что своим пылающим светом озаряли трапезную. Помимо прочего там находились и другие предметы, однако внимание на них заострять не стоит — по причине их ненадобности, как самому хозяину, так и гостям. — Присаживайтесь, — наконец, произнес Аластер, указывая рукой на резные деревянные стулья с высокой спинкой. Старик сел подле Аластера, а Эренар, в свою очередь, занял место возле Ардениона. Эренар робкой рукой отломил себе кусок телятины, обжаренной в масле и залитой сверху лимонным соком, добавил к ней немного овощей, а после пододвинул к себе серебряную чашу, наполненную ниалом — жидкостью, что по вкусу напоминала разбавленный клюквенный сироп. Испробовав все по чуть-чуть, он не удержал себя в руках и впился в мясо, жадно глотая один кусок за другим — настолько сильно его желудок изголодался по пище. К тому же все яства были действительно превосходны по вкусу и не оставляли манерам даже малейшего шанса. Старик же вначале осмотрел всю еду одобрительным взглядом, затем утолил жажду из кувшина с умеренно сладко-горьким питьем, взял кусочек хлеба, разжевал его, и только после этого придвинул рукой сочное рагу, положив в него пару щепоток обожаемой им зелени. Рядом же с Аластером стояло всего одно единственное блюдо — каша с молотыми орешками, залитая до краев миндальным молоком. Это нехитрое кушанье, как и свежий черный хлеб, он предпочитал всему остальному и в особо хорошем расположении духа мог отобедать своим любимым сытным блюдом два или даже три раза, не вставая из-за стола. Во все то продолжительное время они ели молча под дивную музыку, ненавязчивая мелодия которой доносилась до ушей обедающих с нижних этажей. Там в полуосвещенных залах играла свирель с лютней. Когда же звуки стали приглушеннее, мои герои неспешно отодвинули от себя приборы в знак благодарности за столь прекрасное угощение и стали внимательно слушать мелодию. Аластер же, не отвлекаясь на посторонние звуки, произнес шепотом какие-то слова и только после этого отодвинул стул, чтобы встать. — Благодарю тебя за угощение, — ответствовал Арденион, намереваясь встать со стула. — Спасибо вам, — проговорил Эренар, сглатывая последний кусок хлеба и вытирая рукой рот. Аластер в ответ одобрительно кивнул. — Я покажу вам ваши комнаты, — произнес он после кроткого молчания, почувствовав, что его гостям нужно отдохнуть. Они оставили стол и роскошную трапезную и проследовали по ступеням на третий и последний этаж замка, на котором располагалось несколько больших спальных комнат. Проводив Эренара до двери, Аластер и Арденион оставили его одного и направились дальше по широкому коридору с узенькими приоткрытыми окнами, через которые пробирался свет и свежий воздух. — Спасибо за все еще раз, — проговорил старик и повернулся лицом к Аластеру, сжимая его руку двумя ладонями. — Я действительно признателен тебе. — Не нужно, — улыбнулся в ответ тот. Аластер оставил их, решив, что так будет правильно. Он не хотел тревожить новоиспеченных гостей своими расспросами. По крайней мере, пока.***
— Не разбудил? — Произнес Аластер, когда вошел в спальню Эренара спустя несколько часов после того, как они разошлись. Предоставленная ему спальня была довольно уютной: посреди комнаты стоял столик с двумя низенькими стульями, на столе подле затухшей свечи лежали какие-то пожелтевшие свертки, пропахшие чернилами, а на стенах красовались живописные картины на пару с позолоченными флагами, изображавшими змеевидных существ. Пахло же здесь приятно и свежо. Весь потолок был укутан светло-изумрудным и длинными побегами растений, с красовавшимися на них почками цвета бирюзы. — Нет, вовсе нет, — сонно проговорил мой герой, тщательно протирая глаза. Одна его нога покоилась на постели, другая же свисала. На туловище лежала изрядно потрепанная книга — видимо, ее перечитывали десятки раз. Мгновением спустя он неловко приподнялся, уронил книгу на пол, не придав этому значения, и уставился на Аластера, который в свою очередь нагнулся, чтобы подобрать ее. — Тревилл Сингар «Венценосный рыцарь», — прочитал тот вслух странным голосом. — Любопытно. — Она мне не понравилась, — попытался оправдаться Эренар, посчитав, что книга не удовлетворяет вкусы хозяина. — А мне наоборот, — на лице Аластера скользнула едва заметная улыбка. Он положил ее обратно на пыльную полку шкафа. — Можно присесть? — Да, конечно, — ответствовал Эренар после чего повисло недолгое молчание. — Позволь узнать, — начал он, — что тебя тревожит? У тебя чрезмерно серьезный вид лица. — Один только вопрос. — Какой же? — заинтересовавшись вопросил Аластер. — Насколько все это реально? — Ровно настолько, насколько ты сам, — он осмелился его ущипнуть, по-доброму рассмеявшись. — Мне кажется, что я будто бы нашел свое место в мире, но с другой стороны я чувствую, что чужой среди всего этого, — промолвил Эренар после некоторого молчания. — Возможно, ты никогда и не найдешь его, но ты не должен отчаиваться. Когда-то и я был таким же: отдавался поискам себя, зачастую оставляя свой дом, — он вздохнул и немного помолчал. — Но так ничего толком не нашел. Всю жизнь меня преследовало ощущение, что мне всегда не хватало какой-то детали, фрагмента, которая помогла бы узреть моим глазам полную картину. Однако, если честно признаться, когда я увидел тебя, у меня сложилось впечатление, что я нашел ту самую недостающую часть. — Не смейся надо мной, — проговорил Аластер, увидев на лице Эренара улыбку. — Я не смеюсь, простите, — ответил тот. — Просто странно все это. — Что ты имеешь ввиду? — Несколько дней тому назад я и не представлял, что моя жизнь перевернется с ног на голову, — он помедлил, прежде чем продолжил. — И самое интересное — я даже не имею ни малейшего представления, где я нахожусь, и вы говорите мне, что я являюсь тем, что вы так давно искали. Теперь смеялся Аластер. — Я тоже не мог поверить в кое-что, — с этими словами он встал со стула и выпрямился во весь свой рост. — Я не всегда был таким, каким ты меня видишь. Аластер лишь силой мысли заставил обратиться свои золотистые сверкающие доспехи в блестящую пыль, что медленно развивалась по воздуху, окружая его могучее тело, облаченное в белоснежные тряпичные одеяния. Изумлению Эренара не было конца. На лице его отобразилось искреннее и восхищенное недоумение. — Я — Воин Света, того света, что вокруг нас и здесь, — Аластер прикоснулся указательным пальцем к его груди, которая даже не попыталась отстраниться. — Но раньше… я был простым юношей с большими мечтами, который хотел великих подвигов и не менее славных свершений. — Я изначально подозревал, что вы не можете оказаться обычным человеком. Случай с рукой, за который я вам благодарен, меня в этом только убедил, — Эренар рассмеялся, уже почти свыкнувшись со всеми этими странностями. — Но как вам удалось обрести все это? — Шанс судьбы, я полагаю. — Я перестал на нее надеяться, когда мне было двенадцать лет. Аластер уселся обратно на свой стул и после недолгих раздумий проговорил: — Возвращаясь к нашему прежнему разговору… я думал, что этот сумасбродный старик нашел тебя в каком-нибудь городе и взял или из-за жалости или по своей глупости, уж прости меня. — Нет. Я был в лесу. А затем появились они — чудища. Одно из существ оставило мне это. Эренар задернул кверху свою истрепавшуюся кофту, обнажая несколько худощавое и жилистое тело, на котором виднелись относительно свежие следы когтей. — Кто это был? — Аластер приблизился, чтобы рассмотреть получше. — Медведь или человек. Он принимал разный облик, — проговорил Эренар. — Если, вдруг, это важно… Арденион назвал их Духами Леса или что-то вроде того. — Раны заживут, — неспешно вставая со стула, промолвил Аластер. — Прости, что потревожил. — Не вам извиняться. В конце концов, не вы вломились в чужой дом. — За это не беспокойся, — его лицо озарилось уже привычной доброй улыбкой. — Отдыхай. С этими словами Аластер покинул комнату Эренара, а вскоре и замок. Верхом на выносливом гнедом коне, закованном в обычные железные доспехи, он отправился в близлежащий древний город Мердарад, путь к которому лежал через ущелье и болотистые местности небольшого леса Крахолл.