Проклятая королевой

And you are folded on the bed Where I rest my head There's nothing I can see Darkness becomes me Of Monsters and Man – Silhouettes

Как бы я ни радовалась тому, что Берутиэль меня не беспокоит, но меня не покидало ощущение того, что она рано или поздно да напомнит о себе. И в моём нынешнем положении нужно было ждать и бояться этого. Но поскольку на мне был браслет с атрибутами Магнелеи, мне страшно не было. Но больше всего проблем доставляло то, что у урук-хаев было преимущество во времени. Они опережали нас на день. Но хотелось верить в то, что мы их догоним, и тогда им мало не покажется. Хотя, если учитывать то, что нам приходилось останавливаться на привалы, сомневаюсь, что у нас получится догнать урук-хаев. Бежать мне было тяжело. Сказывалась усталость. Это заметил Арагорн. - Ты как? – спрашивает. - Ещё держусь, - ответила я, - хотя чувствую себя мешком на ваших шеях. «Ага, как говорится, назвался груздем, полезай в кузов. Помолчи, ехидна!». - Не смей даже сравнивать себя с мешком, - заметил Арагорн. Вскоре мы оказались на том месте, где урук-хаи явно побывали. Это было заметно по втоптанной траве, которая почернела в мгновение ока. Мы на верном пути! Внимание Арагорна привлекло что-то блестящее. Он наклонился и подобрал неизвестный предмет. - Брошь с эльфийского плаща. Зря такие штуки не падают. Мы с Леголасом приблизились к Арагорну, чтобы разглядеть найденную брошку. - Они, быть может, ещё живы, - проговорил Леголас. - Эта брошка с плаща Пиппина! – уверенно произнесла я, - и в этом я уверена. Арагорн протянул мне брошку, которую я приколола к вороту своей рубашки, чтобы не потерять её. Мы продолжили погоню, только Гимли отставал от нас. Леголас обернулся и произнёс: - Быстрей, Гимли! Мы их догоним! - Только догоним их нескоро! – ворчливо отозвался гном, но поднажал, чтобы окончательно не потерять нас из виду. К вечеру мы были вынуждены устроить привал на одном из холмов. Я едва не рухнула на землю, потому что ноги меня уже не слушались. Да и малышка в животике напомнила мне о том, что у меня с утра практически не было маковой росинки. Я наспех закусила лембасом и начала медленно погружаться в сон, а перед тем, как закрыть глаза, произнесла: - Не волнуйся, Елизавета, вот увидишь, мы вырвем папу и Мерри из лап орков. И вот настал момент, когда Берутиэль решила мне вновь о себе напомнить. Мне снился сон. Какая-то комната, освещённая несколькими свечами, веет холодом. А в комнате кто-то есть, даже слышатся два женских голоса. Один принадлежал служанке, а другой, безжизненный, девушке, которая лежит в постели и смотрит тусклым взглядом. Что с ней? Заболела? Хорошо, что я нахожусь в тени, и меня никто не видит. - Вам нужно поесть, принцесса, - увещевательным голосом проговорила служанка. - Унеси это, - отозвалась лежащая, - мне кусок в горло не лезет. - Но так ведь нельзя. Вы так ещё больше захвораете. - Куда уж больше? Лучше помоги мне встать, хочу поговорить с дядей. Или хотя бы попытаться. - Вы же прекрасно понимаете, что это бесполезно. - Понимаю, но попытаться-то надо. Служанка, видимо, сочла не спорить, а потому позволила принцессе о неё опереться. Больная с трудом поднялась и вместе со служанкой вышла из комнаты. Что-то здесь нечисто. Не может же человек заболеть без причины? Или всё-таки может…? В любом случае тут без помощи опытного лекаря не обойтись, если таковой здесь вообще есть. Минутку…?! Мне показалось, или в комнате, действительно, кошачьим духом пахнет? Я приблизилась к кровати принцессы, и до меня явственно донеслось громкое, но довольное урчание. Я аккуратно вынимаю меч из ножен, нагибаюсь вниз и зову: - Кис-кис-кис! Ответом послужило злобное мяуканье. Так злобно мяукать могут только кошки королевы. Недолго думая, я нырнула под кровать и вскоре уже вытаскивала оттуда истошно орущую кошку, держа её за заднюю лапу. Как бы эта чёрная желтоглазая пакость не вырывалась, за лапу я её держала крепко. За дверью послышались шаги, а одного взмаха меча хватило, чтобы лишить жизни ещё одну любимицу Берутиэли. Наутро просыпаюсь от того, что меня трясут за плечо. Неужели уже утро? Я открываю глаза и вижу перед собой Гимли. Вид у него обеспокоенный. - У тебя кровь на щеке, - говорит он, - откуда она? - Не важно, - отвечаю я, поспешно оттирая кровь рукавом рубашки. Как у меня на щеке кровь оказалась мне самой было интересно. Видимо, несколько капель брызнуло мне на неё, когда я отрубила голову этой поганой твари. Через десять минут мы снова двинулись в путь. Что же этим Берутиэль хотела добиться? Зачем ей нужно было, чтобы неизвестная мне принцесса заболела? Да, вот ещё несколько вопросов, ответы на которые я вряд ли найду. Мои размышления прервали доносившееся до нас откуда-то издалека стук копыт. Кто-то приближался к нам. Друг или враг, было неясно, но мне бы не хотелось светиться. Мы спустились с вершины холма и отошли чуть дальше. И как раз вовремя, потому что в этот момент показались всадники. Надо сказать, настроены ни были не очень-то и дружелюбно. Такое ощущение, что они ехали после сечи. И тут я обратила внимание, что не успели всадники и проехать мимо нас, когда Арагорн воскликнул: - Всадники Рохана, нет ли новостей с севера? Я откровенно недоумевала. Что он делает? Зачем он привлекает к нам ненужное внимание? Но не из-за меня, это точно. Арагорн ведь знал, что ради Пиппина и Мерри я готова была оставить свои планы относительно Рохана. А всадники уже подъехали к нам и кольцом сомкнулись вокруг нас. А, кроме того, на нас уже смотрели острия копий. Один из всадников выехал вперёд и сурово поинтересовался: - Какое дело привело эльфа, человека, гнома и девушку в эти земли? Говорите быстро! - Скажи мне своё имя и, быть может, я скажу тебе своё! – тут же возник Гимли. Я инстинктивно опустила руку на эфес меча и тяжело задышала: что-то будет. А меж тем это «что-то» не заставило себя ждать. Эомер, а это вне сомнения был он, спрыгнул с седла и, приблизившись к Гимли, проговорил: - Я бы отрезал твою голову, гном, если бы она была чуть выше над землёй! Леголас среагировал мгновенно: он быстрым движением натянул лук и наложил на тетиву стрелу. - Ты умрёшь, не успев ударить! Всадники придвинулись ближе, нацелив копья, а я вынула меч и чуть не вскрикнула: опять кровь на лезвии! Арагорн выступил вперёд, жестом попросил меня и Леголаса опустить оружия, после чего проговорил: - Я – Арагорн, сын Арахорна, - кивок в сторону Гимли, - это Гимли, сын Глоина, - затем кивок в сторону Леголаса, - Леголас, лесной эльф, - и уже кивок в мою сторону, - и Санса Каслтон, менестрель из Широкого Дола, - и он вернулся к собеседнику, - мы – друзья Рохана и вашего короля. Эомер печально проговорил: - Король не узнаёт не только своих друзей, но и свою семью. Саруман отравил волю и разум короля. Опять Саруман! Что же он не угомонится?! Наверное, последнее я произнесла вслух, раз наш собеседник теперь посмотрел в мою сторону. - Простите, мне, наверное, не стоило возникать, - торопливо проговорила я, - просто о предательстве Сарумана трубят по всей округе. Казалось, такое объяснение Эомера удовлетворило, и он решил вернуться к своему вопросу: - Что привело вас сюда? - Мы шли по следа орков, - ответил Арагорн, - они захватили в плен наших товарищей. - Орки перебиты, - ответил Эомер, - мы убили их вчера ночью. - С ними было два хоббита! – заговорил Гимли. - Они маленькие, вы могли бы принять их за детей, - добавил Арагорн. Я с замиранием сердца смотрела на Эомера в ожидании его ответа, а тут Гимли ещё кое-что подбавил: - И один из них муж этой девушки! Муж?! Нашёл что сказать! Мы с Пиппином вообще неженаты! Заявление Гимли заставило меня покраснеть. - Никто не выжил в этой бойне, - проговорил Эомер, - мы сложили их тела и сожгли. И он указал на дымящуюся вдалеке груду тел. - Мертвы?! – шокировано выдохнул Гимли. - Мне жаль, - проговорил Эомер. А я уже приготовилась к тому, чтобы разреветься. - Мерри! Пиппин! Нет! – шёпотом воскликнула я, - я не верю! Я услышала звон в ушах, перед глазами расплылись тёмные пятна, и я начала погружаться в темноту. Последнее, что я увидела, - это то, как Леголас пытался удержать меня от падения на землю.