Зима за окном

Айлех Письмо прибыло магической почтой, наплевав на безопасность, я приказал слуге отправить послание тотчас, как он получит ответ. Разрываю конверт без печати, всматриваюсь в аккуратные буквы, не сразу понимая написанное. Иму, словно назло, начинает новую тему. Письмо полностью посвящено мне, нет, напрямую мастер не признает, что понял, с кем переписывается, но выражения стали совсем официальными. Достаю серую бумагу, отвечая по ходу прочтения. «Надеюсь, наш глубокоуважаемый и благословенный Император найдет все же супруга себе по вкусу. Думаю, его брату, принцу Айлеху, уже давно стоит подобрать жениха одного с ним возраста, из самых уважаемых родов. Шагающие за грань – наилучший выбор для наследника престола. Не считаю, что принцу стоит выбирать себе в супруги кого-то старше себя настолько, что со стороны будет понятно – в данной паре главенствует далеко не представитель рода Держащих грань ». Холодные взвешенные фразы, отказ на еще даже не высказанное предложение. Задевают, рождая желание ответить болью на боль, но по отношению к Иму я себе такого позволить никогда не смогу. Пишу, нажимая на перо так, что рискую порвать бумагу: «Верю, что благословенный Император действительно найдет мужа, к которому у него будет лежать сердце. Надеюсь им окажется не теперешний его жених и я бы очень хотел пожелать мастеру Иму того же. Лично меня удручают ситуации, в которых главы рода вынуждают своих подопечных вступать в брак по расчету. Предполагаю, что Император не заставит своего брата назначить нежеланную помолвку. Думаю, принц достаточно взрослый, чтобы решать самостоятельно, кто ему нужен. По моему личному мнению, возраст, социальный статус и мнение окружающих не могут быть основополагающими причинами для вступления в брак. Насколько мне известно, принц Айлех полностью поддерживает политику начатую отцом и продолженную братом. Его жених решит сам, без вмешательства своей семьи, стоит ли ему переходить в род Держащих грань. Единственное, что было бы неплохо, чтобы избранник принца смог судить наследника престола по его поступкам, несмотря на общественное мнение и интересы собственного рода». Я не стал писать продолжения, понимая, что доверил бумаге и так слишком многое. Пусть и напрямую, но я отдал Иму возможность решать все за нас двоих, и теперь от его ответа зависело все. Позвал слугу. И всучив ему конверт, отправил в столицу. Пусть это и малодушная трусость, но мне хотелось отсрочить окончательный разрыв наших, так и не начавшихся отношений хотя бы ненадолго. Уже через час я послал за выехавшим слугой стражников, решившись все же воспользоваться магией и передать письмо в столицу уже сегодня. Ожидание, к которому, казалось, я должен был привыкнуть за все эти годы, стало давить невыносимо тяжелым грузом. Пусть все закончится быстро, разом, не продлевая агонию напрасной надеждой. Слугу вернули, письмо спустя несколько минут уже было в столице, и я вновь ждал, понимая, что нужно время. Сейчас мой доверенный слуга только передает его слугам Иму. Мастер еще его даже не прочел. Мой посыльный, получив приказ, будет заходить за ответом каждые три часа. Иму Короткое эмоционально письмо подтвердило мою догадку, открывая то, что все это время я ждал посланий от обычного влюбленного мальчишки. Вот только Айлех, желчный, высокомерный и жесткий принц писал то, что я не рассчитывал прочесть. Юноша давал мне свободу, давал право решать все и я откинулся в кресле, наблюдая за тем, как догорает бумага. Вспоминая все письма, все высказывания, пытаясь примерить к лицу желчного принца образ, который возник в моем сознании при прочтении писем. Тому, с кем я переписывался все эти годы, я доверял слепо и был готов видеть его рядом с собой. Вот только Айлех был мне абсолютно чужим, неизвестным и, значит, опасным. Да, войдя в его род, я полностью освобожусь от влияния своих отцов, но не попаду ли я в еще более тесную клетку, с озлобленным подростком в качестве тюремщика? - Ну что же мне делать, мой хороший? Поверить, что ты и он все же одно и то же лицо? Спрашиваю у пустой комнаты, ухмыляясь от собственной глупости. - Господин? - Да? – поворачиваюсь и жду, что же скажет мой слуга. - Опять пришли за ответом. - Ответа у меня еще нет, пусть приходят завтра. Поклонившись, слуга выходит. Андрей Я заперся в комнате и, пользуясь преимуществами того, что все считают меня беременным, третий день не выходил и не пускал никого, кроме слуг внутрь. Разговора с «отцом» было не избежать, но я инстинктивно хотел оттянуть этот момент до последнего. В дверь тихо постучали. - Господин, вас ждет Император. - Передай ему, что я себя неважно чувствую и тренироваться сегодня не могу. Пусть зайдет через пару-тройку недель. Слуга ушел, я слышал его удаляющиеся шаги. Только вот через минут десять в комнату вновь постучали. - Салиай, открой, пожалуйста, - мягко просит Иму. Я уже подходил к двери, собираясь впустить «дядю», когда услышал приглушенный голос Вересы: - Я же говорил, что не откроет. - Салиай, малыш, открой, никто не будет заставлять тебя тренироваться, мы просто волнуемся, - подал голос Асита. Распахиваю дверь злой как черт и шипящим шепотом сообщаю: - Я не маленький и не сумасшедший, не стоит со мной так разговаривать. Мужчины замирают, явно переваривая мои слова. Успеваю захлопнуть дверь перед их лицами раньше, чем они моги бы меня остановить. - Видишь? Все с ним хорошо, просто не хочет никого видеть, с беременными такое случается, - слышу удаляющийся голос Вересы. Стоп. Одна единственная вспышка не может быть признаком беременности. Вспоминаю все скудные знания о первом триместре. Ну, месячные у женщин прекращаются, вот только их у меня никогда и не было. Едят они странные вещи, но я же соленые огурцы с вареньем не прошу. Тошнит по утрам? Не припомню такого. Что еще? Живот растет, но пока у меня подобного нет. Ноги отекают? Интересно, в самом начале тоже? Все, что во мне изменилось – это то, что меня начало раздражать всеобщее стремление оберегать. Только это легко объясняется тем, что меня до этого момента так не опекали. Так, спокойно, я не беременный, точно не беременный. Я – парень, а они не могут беременеть. Пусть в этом мире могут, но я из другого, у меня нет нужного набора органов. Так что эта не свойственная мне вспышка – только следствие чрезмерной опеки, не более.